Текст книги "Я до сих пор играю в куклы…"

Меня ещё хватает на весну

 
Меня ещё хватает на весну —
На новую весну в неспелой строчке.
Сейчас на память вечности черкну,
Что родилась на краешке, в сорочке,
Аукая созвучия людей,
Подпитывалась верой и любовью.
Под небесами голубых кровей
Старалась обходиться малой кровью
Разлук, перебинтованных в стихи,
Разжалованных до зимы забытой…
 
 
А-прелести подснежников лихих
Уже пестрят над прелью пережитой.
По сердцу птиц крикливый балаган,
И ручейковых вен журчащие надежды…
Меня ещё хватает на стакан,
Который вполовину полон и мятежен.
 

Неустанно

 
В виде плюшек – любовь и весна,
На дорожку до жаркого лета.
Даль надежды – пока не ясна,
Соловьиная песня – не спета.
 
 
Самогуды трепещущих чувств
При себе, чтоб отращивать крылья.
Пригублю посошок от искусств —
Переброжено – под ноги вылью.
 
 
Может, семя взойдёт поутру
И накормит какого подранка.
Не узнаю, с рассветом уйду
На алеющий цвет – самозванкой.
 
 
Будут сосны попутно скрипеть,
Вековые макушки рогатить.
Снова я о тебе, о тебе —
В ненадёванном ангельском платье.
 
 
Что-то чуткое вздрогнет внутри
И растает миражиком счастья.
Не молчи – говори, говори,
Сквозь обычные наши ненастья.
 
 
Свет найду. Ты же веришь? Найду,
В глухомани обид и туманов.
Видишь яркую в небе звезду?
Это я. О тебе. Неустанно.
 

Я буду проще

 
Я буду проще,
Я стану ситцем.
А впрочем, вотще —
Не окрылиться.
Зачем – понятно,
Себя ломая?
Тряпицей знатной
Стишок для рая.
Не надо хлопка
Душе для тоги.
Посыл не робкий
Для недотроги.
Ну, да – из фетра,
Ну, да – из шёлка.
Печаль от ветра.
Тоска от волка.
Не надо правил.
Не надо править.
 
 
Когда оплавлен,
Когда неправый.
А где-то травка.
А где-то небо.
В реале – давка.
На небе – небыль.
Короткострочье
Из непонятщин —
Моё урочье
Из рифм летящих.
 

Душили музыку машины, проезжая

 
Душили музыку машины, проезжая,
Впадали в даль неясные мечты.
Рогатились обшарпанно трамваи
И тренькали с весной-красной на ты.
 
 
Во мне все помыслы и мысли одичали,
По поводу сорвавшись с поводка,
Как птиц рывок из солнечной пищали
В голубизну, с раздраем, свысока.
 
 
О чём, бишь я? Да ни о чём – с катушек
Слетали философии мои,
Когда коты в любовных побирушках
Искали разношерстных героинь.
 
 
Топталась жизнь на ржавом тротуаре,
Дороги все вели к ручьям в ручьях.
И светофор, в полуденном разгаре,
Заел зелёным глазом бытия.
 

По ком звонит трамваев дребедень

 
По ком звонит трамваев дребедень,
Раззвякивая радость по округе?
Иду, сбивая шапку набекрень,
От солнечного жаркого досуга.
 
 
Бренчит забытой мелочью тоска,
В худом кармане, зимней захоронкой.
По лужам – оживая – промокать
Зовут воспоминанья о девчонке.
 
 
Асфальт нестойкий тронулся умом,
Ручьями упивается дорога.
Крещусь рукой – поломаным крылом —
И верю, перечёркивая бога.
 

Кто одарил меня филологически…

 
Кто одарил меня филологически,
Засунув музу, как кота, в мешок?
Не превозмочь мне образов лирических,
Берёз осенних навтыкали впрок.
И Родина как ивушка плакучая,
И небо в серафимах всех мастей.
Попробуй их не зарифмуй по случаю,
Со всех своих душевных волостей.
Лошадки белогривые торопятся
В пегасов превратиться до поры.
Угробятся, родимые, угробятся,
Во славу чьей-то с вечностью игры.
А мой-то нимб закоротило дождиком,
Искрит слегка, чтоб строчки осветить.
И хочется расти до невозможности,
Чтоб хлябям иронично отплатить.
Вон солнце прорезается негаданно —
Зуб мудрости и радости оскал.
 
 
А у меня тоска не хуже ладана,
Её мне тоже кто-то навязал.
Влачу я на ура стихосложение,
На уровне: Подножие. Парнас.
И жгу тоску всегда без сожаления,
В который раз, мой бог, в который раз…
 

Распрекрасное далёко

 
Распрекрасное далёко
Не идёт из головы.
Не пролазит даже боком —
Видно, мысли не трезвы.
Всё лелеют дармовщинку
Веры, правды и любви,
Под сердечную сурдинку
Реять парус норовит.
Вдруг со скрипом отозва'лась,
Полагаясь на авось,
Незапятнанная радость
Стихотворного вразнос.
Бес с пером искали точку,
Чтоб вонзиться под ребро.
За хандру от тёмной ночки,
За потёртое седло.
Ну, куда года засунешь?
Только в штабеля дорог.
Что ж, не юны, не в июне,
Старость метит на порог.
Прогоню, как злую кошку,
И запрячусь на чердак.
Там тепло, надежды крошки,
Грёзы, розы – всё за так.
Сквозь мозаику ярких стёкол
Ожидания слепят.
Распрекрасное далёко
Даже в трезвом пятьдесят.
 

Бабай втихомолку

 
Вера, ты меня не трогай,
Луч надежды – не замай.
Ведь во мне – гневяще бога,
Бродит ёкарный бабай.
Он – реальности подмогой,
И посылов господин.
Ходит, упираясь рогом,
И обсценно гонит сплин.
Разбодяжит депрессуху
Крепким словом с бодуна —
Льнёт к литературной суке
Вся песцовая страна.
Все печали одичали,
Как же им не порадеть.
Это вам не трали-вали,
Матерщины злая плеть.
Соберёт все негативы,
И раздаст всем по серьгам.
Мой бабай хоть и грешливый,
Но моралям не отдам.
Чешет лесом непечатным,
Из славянских закромов
Доставая многократно
Соль и боль несносных слов.
Всё дозорит внесезонно,
И обходит сгоряча,
Потаённые сторонки,
С тихомолкою врача.
 

Строчил по рельсам

 
Строчил по рельсам ржавенький вагон —
Пришил ли старь к новинке снегопада?
Неслось в отрыв ритмичное come on,
С проехавшим авто второго ряда.
 
 
А снег всё крыл и крыл на языке,
Которому от вдохновенных далей
Дано слагать сугробы налегке,
В которые снежинки попадали.
 
 
Ломались в прах – во всём своя тоска,
За тридевять небес копились мошки,
Чтоб филигранно падать свысока
И упиваться будущим над прошлым.
 
 
Надолго ли? До первых вешних дней,
Когда разъест нестойкие надежды.
Пока ж – трамваи строчат, хоть убей!
Стальную память к новенькой одежде.
 

Что-то с памятью

 
Что-то с памятью… не помню,
Как перо неслабых дум,
Понесло черкать по волнам —
Рифмоплётить лабуду.
Про того, кого не звали,
И про то, чего не ждёшь,
Про душевность трали-вали,
Про разлучности – ну что ж…
Про котов, скотов и мошек,
Что летели на фонарь,
А потом ещё в окошко,
Как в икону пономарь,
Снег летел, слепил и скрёбся
Уповая на тепло,
А оно ему с разгонца
Как-никак – не помогло.
Таял первый, мялся с богом
Сапогами и рукой…
Всё. Упрусь в концовку рогом —
И пешочком на покой.
До дивана, сна и крана
С неприкрытою водой.
Но сначала из стакана,
И по новой – песню пой.
Что-то с памятью – изыди
Графоманское житьё.
Это ком рифмичной прыти,
Бес в перо – ну, ё-моё… :)
 

Не держите

 
Не держите меня за поэта,
У рифмичной моей болтовни,
Видно, песенка просто не спета,
Хоть порадуйся тут, хоть всплакни.
И по поводу – муза на уши
Непутёво присядет в тиши.
И всё время прозаик на мушке,
И приходится в стих мельтешить.
Ну кому же захочется рьяно
И бесславно пришлёпнутым быть?
Неприручен Пегас спозаранок,
Норовисто встаёт на дыбы.
Приласкаю, не глядя, душою
И сослепу возьму под узцы.
Вот поэзией тут и накроет,
До скрипящей пером хрипотцы.
 

Вине – вино

 
Вине – вино, молчанью – чай,
А мне – всего краюшку неба.
Ведь как меня не поучай,
По жизни чувствами потрепан.
 
 
Дай бог всему – его меню,
Деликатесность – пригрешеньям.
И если муз – то только ню
Для искренних стихотворений.