Текст книги "Гобелены Фьонавара (сборник)"

Не прошло и часа, как Торк снова отправился проверять, все ли в порядке с его «младенцами». Он вернулся минут через десять вполне довольный.

– Барт просто молодцом! Да и спрятался отлично. Неплохой парнишка, поумнее многих. – И, сообщив это Дэйву, он снова исчез, но уже в противоположном направлении, чтобы проверить второго подопечного. Вскоре он появился и уже открыл было рот, собираясь что-то сказать…

Слава богу, что Дэйв был действительно настоящим спортсменом! Увидев то, что появилось вдруг из чащи прямо у Торка за спиной, он совершенно непроизвольно подпрыгнул и что было сил боднул волосатую, обезьяноподобную тварь прямо в солнечное сплетение, и меч, который неведомое чудовище уже занесло над головой Торка, отлетел прочь.

Рухнув ничком на землю и едва дыша, Дэйв успел все же заметить, что вторая лапа волосатого страшилища уже занесена для смертельного удара, и умудрился-таки защититься, подставив левое плечо. Вся левая рука тут же онемела. «Господи, – подумал он, глядя в полные бешеной злобы красные глаза, – это, наверное, и есть ургах? Ничего не скажешь, жуткая тварь! И сил хоть отбавляй!» Пугаться, впрочем, времени не было. Дэйв неловко откатился в сторону, уходя от удара меча, и увидел, как мимо него с ножом в руке на ургаха бросился Торк и ударил его, стараясь попасть в глаз.

Ургах выронил свой короткий – довольно-таки дурацкий, надо сказать, – меч, с ужасающим ревом скрутил Торка, легко поднял его над землей и с силой швырнул об соседнее дерево, надеясь, видимо, расшибить его в лепешку. Торк сполз по стволу на землю и, наверное, потерял сознание.

Так, один на один значит, подумал Дэйв. Благодаря отчаянному броску Торка он успел подняться на ноги, но все происходило с такой быстротой, что голова шла кругом. Пошатываясь, он отбежал туда, где в ужасе ржал стреноженный жеребец Торка, и выхватил притороченный к седлу меч. «Меч? – пронеслось в голове. – Интересно, и что я с этим мечом буду делать? Биться, что же еще!»

И он, как умел, принялся отбивать страшные удары противника. Он скакал как безумный, а ургах все наседал и наседал на него, теперь уже размахивая огромным двуручным мечом. Дэйв был достаточно силен, однако, когда ему удалось блокировать один из этих ударов, правая его рука онемела от плеча до кисти, как только что левая. Он, спотыкаясь, попятился назад и в отчаянии крикнул:

– Торк! Я больше не могу его …

И умолк. А ургах вдруг пошатнулся, точно лишившаяся опоры скала, и с жутким грохотом рухнул на землю. Из основания черепа у него торчал кинжал Торка, вонзившись туда по самую рукоять.

Юноши потрясенно уставились друг на друга.

– Ну что ж, – молвил наконец Торк, с трудом переводя дыхание, – зато теперь я знаю, почему сразу тебя не прикончил.

И чувство, которое после этих слов охватило Дэйва, было столь неожиданным и почти забытым, что ему понадобилось некоторое время, чтобы вспомнить, как оно называется.

Ивор встал вместе с солнцем и сразу заметил Барта и Нейвона, возвращавшихся из леса. По их походке было нетрудно догадаться, что в лесу они кое-что узнали! Узнали или сами были кем-то узнаны, как говорил старый Герейнт. Ну что ж, в лес они ушли мальчишками, а возвращались назад – нет, они по-прежнему были его детьми, детьми третьего племени! – уже настоящими всадниками! И Ивор громко приветствовал их, как и полагалось вождю племени приветствовать тех, кто возвращался домой после ночи, проведенной в лесу, в мире снов.

– Привет вам! – крикнул Ивор, чтобы его слышали все. – Смотрите, дальри, кто к нам идет! Пусть радость вспыхнет в ваших сердцах, ибо Великий Ткач посылает нам двух новых всадников!

И люди сразу стали выбегать на улицу из своих домов, где, затаив дыхание, ждали, когда вождь племени первым объявит о возвращении неофитов. Такова была традиция их племени еще со времен Лахора, деда Ивора.

Все восторженно приветствовали Барта и Нейвона, но глаза мальчиков по-прежнему были широко раскрыты как бы от изумления – они еще не совсем вернулись сюда из мира тех видений, которые навеяли им пост, ночи, проведенные в лесу, и тайное снадобье Герейнта. Однако вернулись они целыми и невредимыми и выглядели вполне выспавшимися и здоровыми, как и должно было быть.

Ивор обнял их обоих за плечи и повел в хижину Герейнта, стоявшую поодаль от остальных домов. И мальчишки шагали рядом с вождем степенно, как и подобает взрослым мужчинам. Ивор пропустил их затем в дверь, а сам стал смотреть, как они, опустившись перед шаманом на колени, ждут, когда он подтвердит, что они действительно видели своих тотемных животных, и назовет им их имена. Ни разу никто из детей Ивора не пытался обмануть шамана и назвать своим тотемом животное, которое вовсе ему не являлось, ни один не сказал, что видел, к примеру, не обычного элтора, а орла или дикого кабана. Шаман – и это было его священной обязанностью – всегда сразу узнавал, какова была их истинная «добыча». В своем племени Герейнт знал тотем каждого. Так было и во всех остальных племенах дальри. И так было записано в священной Книге, хранившейся в Келидоне. Таков был Закон.

Через несколько минут Герейнт поднял голову – все это время он сидел, понурившись и скрестив ноги, на своей циновке – и посмотрел прямо на Ивора, чей силуэт чернел на фоне ярко освещенной солнечным светом двери.

– Их час пробил, я знаю их имена, – молвил шаман.

Эти слова провозглашали рождение новых всадников: своего часа никто избежать не в силах; в этот час человек получает свое Истинное имя. И Ивора вдруг охватило странное чувство мимолетности и одновременно беспредельности Времени. Двенадцать столетий дальри кочуют по Равнине. И в течение этих двенадцати столетий каждый новый всадник именно так получал свое имя.

– Ну что, устроим пир? – на всякий случай спросил он Герейнта.

– Ну разумеется! – живо откликнулся тот. – Как же иначе отпраздновать появление в племени двух новых охотников?

– Хорошо, – сказал Ивор. Сколько же раз они с Герейнтом произносили эти слова? Каждое лето! Неужели он уже такой старый?

Ивор снова обнял новоиспеченных всадников за плечи и вывел их на залитую солнцем лужайку перед хижиной шамана, где уже собралось все его племя.

– Их час пробил, и названы были их имена! – торжественно сказал он и улыбнулся, услышав рев приветственных криков.

И тогда наконец Нейвон и Барт попали в объятия своих родителей.

– А теперь спать! – велел Ивор обоим мальчишкам, зная, что здесь скоро будет твориться, и отлично понимая, что ни один из них его совету не последует. Да и разве можно спать в такой день?

А вот Левон, между прочим, спал! Правда, Левон провел в роще целых три ночи и вышел оттуда совершенно измученный, с ввалившимися глазами и с таким видом, словно все еще пребывал в мире снов и видений. Трудный у него был пост, ему пришлось совершить долгое путешествие – как, впрочем, и всем тем, кто когда-либо возглавлял третье племя.

Размышляя об этом, Ивор смотрел, как люди веселыми ручейками растекаются по лагерю. Потом, пригнувшись, он снова шагнул во тьму хижины Герейнта, где никогда не зажигали света: он там попросту не был нужен.

Шаман при его появлении не шелохнулся.

– По-моему, все хорошо, – сказал Ивор, присаживаясь на пол рядом со стариком. Герейнт кивнул.

– Да. Оба будут неплохими всадниками, а Барт и не просто неплохим – возможно, он станет даже и не только всадником. – Большего старый шаман никогда бы себе не позволил сказать. Никогда и ни одного намека на то, что он увидел в душах посвященных. Ивору всегда хотелось его об этом спросить, и он всегда восхищался удивительным даром шамана и его поразительной сдержанностью.

Он хорошо помнил ту ночь, когда Герейнт был ослеплен. Ивор тогда был еще почти ребенком – с той ночи, когда он увидел своего ястреба, прошло всего четыре лета, – но он, будучи единственным сыном Банора, вместе с остальными мужчинами должен был непременно присутствовать при ослеплении шамана. И власть для него с тех пор навсегда осталась связанной с пением мужчин и колеблющимся светом факелов на фоне раскинувшегося над Равниной ночного звездного неба.

Некоторое время шаман и вождь сидели молча; каждый думал о своем; затем Ивор поднялся.

– Пойду. Мне еще нужно обсудить с Левоном завтрашнюю охоту, – сказал он. – Шестнадцать, я думаю?

– По крайней мере, – с упреком заметил шаман. – Да я один могу целого съесть! Мы ведь давно пиров не устраивали.

Ивор фыркнул.

– Ох уж и давно! Старый ты жадюга! Вы только подумайте, целых двенадцать дней прошло с тех пор, как Вален узнал свое имя. Ну скажи, как это ты до сих пор умудрился не растолстеть?

– А очень просто, – терпеливо пояснил шаман. – У тебя на пирах небось не разъешься!

– Ну ладно, семнадцать! – засмеялся Ивор. – Я еще загляну к тебе утром, перед тем как они отправятся на охоту. Решать, конечно, Левону, но я хочу предложить им восточные пастбища.

– Да, на восточных животные более откормленные, – кивнул Герейнт. – Впрочем, у нас и сегодня еще будет время это обсудить: все равно ты ко мне попозже заглянешь.

И к этому тоже Ивор привык.

«Умение видеть приходит, когда уходит свет» – так говорят в народе дальри. Это не Закон, но обычай этот обладает той же силой. Дальри находят своих покровителей в темноте, и в темноте все их шаманы обретают свое могущество – вместе со слепотой, после того страшноватого обряда в середине лета, когда ярко горящие факелы и летние звезды внезапно исчезают в сплошной черноте.

Левона он, разумеется, нашел на конюшне: тот возился с кобылой, у которой что-то было неладно с копытом. Услышав шаги отца, Левон поднялся и пошел ему навстречу, откидывая с глаз светлые волосы. Стоило Ивору увидеть сына, и на сердце сразу полегчало. Так бывало всегда.

И он вспомнил – возможно потому, что с утра думал об этом, – тот день, когда Левон вернулся в лагерь после трехдневного поста. Он тогда до позднего вечера проспал как убитый. Его светлая, по-детски еще нежная кожа казалась буквально прозрачной, до того он измучился и устал. А ближе к ночи он вдруг встал с постели и пошел к отцу.

И они долго гуляли по спящему лагерю.

– Я видел серну, отец, – сказал ему тогда Левон. То был самый дорогой, редчайший дар, какой Ивор когда-либо получал. Ведь мальчик назвал имя своего тотема, свое тайное имя! Серна – это очень хорошо, думал Ивор с гордостью. Сильное, смелое животное, с гордо поднятыми рогами, как у того Бога, в честь которого оно и названо.[8]8
  То есть в честь кельтского Бога Кернуна (Цернуна – лат. Cernunnos означает «Рогатый»), который считается покровителем животных, а также – у некоторых кельтских народов – повелителем подземного царства и связан с циклами умирания и возрождения природы. О том, как храбро серны защищают своих детенышей от врагов, сложено немало легенд и сказок. Лучшего тотема и желать нельзя!


[Закрыть]

И в ответ на слова сына Ивор лишь молча кивнул. Говорить он не мог. Лит всегда подшучивала над его излишней чувствительностью и над тем, как всегда близко у него слезы. Вот и теперь ему очень хотелось обнять мальчика и прижать к себе, но он сдержался: ведь Левон уже стал взрослым, настоящим всадником, мужчиной, да к тому же только что сделал отцу неслыханно щедрый и чисто мужской подарок. Что ж, он ответит сыну тем же!

– А мой тотем – ястреб, – сказал Ивор, и оба примолкли, стоя рядом и соприкасаясь плечами, и долго еще глядели в летнее звездное небо, раскинувшееся над лагерем третьего племени…

– Ну что ты нам посоветуешь? На восток? – Карие глаза Левона смеялись.

– По-моему, так было бы лучше всего, – кивнул Ивор, – не стоит рисковать. А впрочем, как знаешь, – быстро прибавил он.

– Да нет, лучше восточных пастбищ ничего и быть не может. Тем более что мне придется взять с собой обоих новичков. А на восточных пастбищах охотиться значительно легче. Сколько животных нужно для пира?

– Я полагал, что хватит шестнадцати, но Герейнт запросил целого элтора для себя одного!

Левон, откинув голову назад, расхохотался.

– Ага, и, конечно, жаловался, что у нас пиры случаются слишком редко и угощения на них маловато. Верно?

– Да уж, конечно! – засмеялся и Ивор. – Он всегда на это жалуется, старый обжора. Сколько возьмешь охотников?

– Двадцать, – не задумываясь, ответил Левон.

То есть на пять человек меньше, чем берут обычно. Это означает, что на охотников ляжет огромная нагрузка, тем более при двух-то новичках! Но Левон знает, что делает. В конце концов, за охоту теперь полностью отвечает он. И, будучи истинным сыном своего отца, отлично знает и своих охотников, и своих лошадей. Да и повадки элторов Левон тоже знает, как никто другой. И понимает, что трудности его людям только на пользу. И, главное, полностью доверяет им. Говорят, Ревор когда-то поступал примерно так же. И Ивор, согласно кивнув, сказал:

– Хорошо. Тогда постарайся выбрать лучших. Мы еще увидимся – дома. – Левон махнул ему на прощание рукой и тут же снова присел на корточки возле своей кобылы.

Ивор вспомнил, что так и не завтракал и не успел ни словом перемолвиться с Лит, хотя солнце было уже высоко. И он пошел домой. Оказалось, что его там уже ждут, и он сразу вспомнил, что сказал ему на прощание Герейнт. Так что не слишком удивился, когда Торк безо всяких прелюдий сообщил:

– Это Дэйвор. Они с друзьями вчера совершили Переход из другого мира. Их Лорен привел, но Дэйва почему-то забросило в наши края. А этой ночью мы с ним убили в роще Фалинн ургаха.

«Да, – подумал Ивор, – я же чувствовал, что непременно случится нечто неслыханное!» Он внимательно посмотрел на своих гостей. Чужеземец был настоящим великаном и на вид казался довольно-таки агрессивным, но Ивор отлично видел, что на самом-то деле он вовсе не таков. Скупой рассказ Торка его одновременно и испугал и обрадовал. Ургах в роще Фалинн – весть, конечно, пренеприятнейшая, но Изгой сказал: «Мы с ним убили ургаха!», и Ивор, вспомнив об этом, улыбнулся: наконец-то Торк сказал это «мы»! Видно, парням здорово досталось сегодня ночью. И как это им удалось убить такое чудовище?

– Добро пожаловать, Дэйвор! – сказал он чужеземцу. И прибавил согласно обычаю: – Да будет твой приход яркой нитью, вплетенной в нашу судьбу! Ты можешь рассказать о себе ровно столько, сколько сочтешь необходимым. Убить ургаха – настоящий подвиг, достойный храброго мужчины. Но, прежде чем вы расскажете мне еще что-нибудь, давайте-ка поедим. – Он отлично понимал, что нельзя нарушать те правила, которые Лит неуклонно соблюдает в отношении любых гостей, и окликнул дочь: – Лиана, поди-ка сюда!

Лиана мгновенно возникла перед ним, точно по мановению волшебной палочки. Разумеется, подслушивала за дверью! Ивор с трудом подавил улыбку.

– У нас сегодня к завтраку гости, – сказал он. – Скажи Тэйбору, а потом сбегай к Герейнту. И к Левону тоже зайди, он с лошадьми занят.

– Только Герейнт идти не захочет! – нахально возразила девочка. – Скажет, что чересчур далеко. – Ивор заметил, что она старается даже не смотреть на Торка. Позор какой! Его собственная дочь и так отвратительно ведет себя! Придется как следует поговорить с ней. Этой «истории с изгоем» нужно раз и навсегда положить конец!

Но пока что он сказал ей строго:

– Хорошо. Пусть тогда Тэйбор сходит к Герейнту и скажет ему, что сегодня утром он был совершенно прав.

– А насчет чего? – не удержалась Лиана.

– Ступай, дитя мое, – сухо велел ей Ивор. Всему, в конце концов, есть предел!

Ну и, естественно, Лиана возмущенно тряхнула головой и с оскорбленным видом удалилась. Ивор заметил, что чужеземец с восхищением смотрит ей вслед и больше уже не сжимает так судорожно те исписанные листки, которые до сих пор явно из рук выпустить боялся. Что ж, и это уже неплохо!

«Итак, что мы имеем?» – думал вождь. Лорен Серебряный Плащ совершил очередной Переход. А в роще Фалинн объявился ургах. Уже лет пятьсот, по крайней мере, о подобных существах в Келидоне даже не слышали. «Что ж, – решил Ивор, – вот вам и еще одна причина того, почему мы здесь остались».

Похоже, это было именно так.

Они подыскали-таки ему лошадь, хотя это оказалось весьма нелегко. Дальри – люди невысокие, но ловкие, крепкие и жилистые, и лошадки их похожи на них самих. Зимой, однако, дальри торгуют с жителями Бреннина, устраивая ярмарки в приграничных областях на берегах реки Латам, и благодаря этим ярмаркам в каждом племени всегда есть один-два тяжеловоза, которых используют для перевозки скарба во время кочевий. Так что Дэйв верхом на таком огромном сером жеребце, удивительно спокойном и добродушном, в сопровождении Тэйбора, младшего сына Ивора, на рассвете следующего дня отправился смотреть, как Левон и его охотники будут охотиться на элторов.

Руки у Дэйва были в жутком состоянии, как, впрочем, и у Торка, однако Торк все же решил участие в охоте принять непременно. И Дэйв подумал, что в седле уж как-нибудь усидит, поскольку ему-то охотиться не придется.

Тэйбор, худенький и дочерна загорелый, ехал с ним рядом на гнедой лошадке. Волосы свои он стянул на затылке шнурком, подражая взрослым всадникам. Но как следует волосы у него отрасти еще не успели, и пучок на затылке больше напоминал покрытый молодыми побегами пенек. Дэйв вспомнил, каким был он сам в четырнадцать лет, и вдруг почувствовал к этому мальчишке необычайную симпатию, чего и сам от себя никак не ожидал. Тэйбор без конца что-то говорил – он попросту рта не закрывал с тех пор, как они выехали из лагеря, но Дэйву все было очень интересно, и он совершенно не возражал против болтовни Тэйбора, по крайней мере пока.

– И мы всегда раньше возили с собой свои дома, когда меняли стоянку, – вещал Тэйбор.

Далеко впереди виднелся Левон, легким аллюром направлявшийся точно на восток, навстречу встающему солнцу. Рядом с ним ехали Торк и еще десятка два всадников. Утро было просто великолепное – теплое, летнее.

– Но это были, конечно, совсем не такие дома, как сейчас, – снова услышал Дэйв голос Тэйбора, – их тогда делали из шкур элторов и просто укрепляли на шестах, так что перевозить их с места на место было очень легко.

– У нас тоже есть нечто подобное, – сказал Дэйв. – А почему вы так сильно переменили свои привычки?

– Это все Ревор! – сказал мальчик.

– А кто это?

Тэйбора, похоже, до глубины души оскорбила подобная неосведомленность. Он, видимо, был уверен, что их знаменитого Ревора знают повсюду, в том числе и в Торонто. Смешные они в четырнадцать лет, думал Дэйв, сохраняя самую серьезную мину. Просто удивительно, как весело и хорошо было у него на душе.

– Ревор – это самый великий и самый светлый герой нашего народа! – гордо пояснил Тэйбор. – Он спас Верховного короля Бреннина во время Баэль Рангат. Со своей армией всадников Ревор тогда промчался без отдыха через весь Данилот! И после битвы у подножия горы он был щедро вознагражден – ему в вечное владение были переданы земли всей Равнины и сказано, что отныне дальри будут жить там всегда. И после этого, – с большим воодушевлением продолжал Тэйбор, – великий Ревор созвал в Келидоне, в самом центре Равнины, большое собрание, на которое прибыли представители всех племен дальри, и он сказал своему народу: раз теперь это наша земля, нам нужно как-то это обозначить. И люди стали строить постоянные дома, в которые всегда можно было бы вернуться, следуя за стадами элторов по Равнине.

– И давно это началось? – спросил Дэйв.

– Ой, ужасно давно! – Тэйбор только рукой махнул.

– Ужасно-ужасно? – добродушно передразнил его Дэйв, сам себе удивляясь. Тэйбор удивленно посмотрел на него, но не выдержал и засмеялся. Хороший он все-таки мальчишка, подумал Дэйв. Хотя этот девчачий пучок на затылке – просто кошмар!

– Лагеря с тех пор, конечно, много раз перестраивали, – продолжал лекцию Тэйбор. Он явно очень серьезно относился к своим обязанностям гида. – И мы всегда рубим дрова про запас, когда оказываемся поблизости от леса – только в Пендаранском лесу не рубим, разумеется! – и отвозим их в ближайший лагерь. А иногда на Равнине случаются пожары, особенно когда засуха, и мы…

Дэйв кивнул: все правильно.

– Мне кажется, вам не так уж редко приходится ликвидировать последствия стихийных бедствий, – сказал он. – Ну, то, что, например, могут натворить животные или погода.

– Да, погода конечно… – Тэйбор замялся. – Но только не животные! Наши шаманы получили в дар от Гвен Истрат особое заклятие, благодаря которому в лагеря дальри доступ дикой магии закрыт, так что никакое зло сюда проникнуть не может.

Вот это Дэйв все-таки понимал еще не совсем. Он вспомнил старого слепого Герейнта, которого прошлым утром привели в дом вождя. Шаман тогда уставился своими пустыми глазницами прямо на него, и Дэйв приложил немало усилий, чтобы не отвести глаз – какая-то кошмарная игра в гляделки со слепым получилась! – но когда Герейнт с непроницаемым лицом отвернулся, он чуть не заплакал, чуть не крикнул ему с обидой: «Ну и что ты, черт побери, там увидел?»

Процедура знакомства с Герейнтом здорово подействовала ему на нервы, хотя, пожалуй, это был единственный неприятный момент с тех пор, как он переступил порог дома Ивора. Вождь племени, невысокий человек, сперва показавшийся Дэйву суровым и жестким, с глубокими морщинками в уголках глаз и неторопливой рассудительной речью, был очень даже ничего.

– Если Серебряный Плащ собирался в Парас Дервал, – сказал Ивор, – то сейчас он точно там. Я пошлю весточку в Келидон, а потом наши люди проводят тебя на юг, в Бреннин. Кое-кому из молодых будет весьма полезно совершить такое путешествие; да и мне есть что сообщить королю Айлилю…

– Об ургахе? – раздался вдруг чей-то звонкий голос, и Дэйв, обернувшись, увидел в дверях Лиану, темноволосую дочку Ивора.

Левон рассмеялся:

– Знаешь, отец, по-моему, лучше сразу включить нашу Лиану в Совет старейшин! Она ведь все равно что угодно подслушает.

Вид у Ивора был одновременно и недовольный, и гордый. И как раз в эту минуту Дэйв окончательно решил, что вождь ему нравится.

– Лиана, – ласково обратился Ивор к дочери, – разве матери не нужна твоя помощь?

– Она сказала, что я путаюсь у нее под ногами.

– Как это? Что значит «путаешься»? У нас ведь гости, и тебе, конечно же, найдется дело на кухне! – В голосе Ивора слышалась затаенная любовь.

– Ну… я все время разбиваю тарелки и другую посуду! – пояснила Лиана. – Так ты ему об ургахе сообщить хочешь, да?

Дэйв не выдержал, громко рассмеялся и тут же покраснел – таким гневным взглядом одарила его Лиана.

– Да, – покорно ответил ей Ивор. Но потом, словно спохватившись, прибавил, глядя на дочь в упор: – Учти: я тебя прощаю сейчас только потому, что не люблю наказывать своих детей в присутствии посторонних. Но ты заходишь слишком далеко, Лиана! Очень нехорошо подслушивать за дверью. Так могут вести себя только испорченные девчонки, но не взрослые женщины!

От нахального вида Лианы тут же не осталось и следа. Она побледнела, нижняя губа ее задрожала.

– Прости, пожалуйста, – только и смогла вымолвить она и, резко повернувшись, умчалась куда-то в глубь дома.

– Сестра скорее умрет, чем хоть что-нибудь мимо своих ушей пропустит! – сказал Левон, констатируя и без того очевидное.

– Вон они!

Тэйбор показал на юго-восток, и Дэйв, щурясь на ярком солнце, увидел элторов, мчавшихся прямо на них и явно стремившихся к северным пастбищам. Он, похоже, ожидал увидеть что-то вроде стада диких буйволов, и вид бегущих элторов настолько его потряс, что у него даже дыхание перехватило от восторга. Он сразу вдруг понял, почему дальри говорят не о СТАДЕ элторов, а о СТАЕ.

Это была, видимо, какая-то разновидность антилоп – изящные, с ветвистыми рогами и гладкой, лоснящейся шкурой, невероятно быстроногие. Большая часть имела коричневатый окрас, но изредка попадались и совершенно белые. Скорость, с которой они неслись по равнине, была просто ошеломительной. В стае их было не менее пяти сотен, и они, легкие как ветер, стлались над травой, гордо вскинув головы, разметав гривы, отважные и прекрасные!

– Это еще маленькая стая! – сказал Тэйбор. Он очень старался быть сдержанным, но в голосе его все-таки сквозило нескрываемое восхищение, и у Дэйва тоже вдруг как-то странно забилось сердце. Господи, до чего же они были хороши! Всадники, ехавшие впереди них, по команде Левона чуть придержали коней и чуть изменили направление, явно намереваясь атаковать животных с фланга.

– Скорей! – поторопил его Тэйбор. – Я знаю, где они начнут охоту. – Он резко свернул к северу, срезая путь, и Дэйв поспешил за ним. Через несколько минут они были уже на вершине холма, высившегося как бы по другую сторону той низины, через которую пролегал путь элторов, и Дэйв, поставив коня так, чтобы удобней было смотреть, увидел, что стая и охотники постепенно сближаются и охота вот-вот начнется. Тэйбор тем временем спешил поведать гостю о великом охотничьем Законе дальри.

Элтора можно убить только ударом ножа. Любой другой способ убийства означает смерть или ссылку для того, кто его применил. И этот Закон, записанный на пергаментном свитке, хранящемся в Келидоне, свято соблюдается вот уже двенадцать столетий.

Более того, Закон гласит, что за один раз один человек может убить только одного элтора, и, таким образом, каждый охотник имеет лишь один-единственный шанс. Убийство самки хоть и допускается, но слишком велик риск, что самка окажется беременной, и тогда ее гибель означает опять-таки ссылку или казнь.

Именно это, сказал Тэйбор Дэйву, и случилось с отцом Торка, которого Ивор был вынужден сослать, ибо не имел иной возможности спасти его от смерти. Дальри должны строго соблюдать установленные правила, ибо жизнь всего этого народа напрямую зависит от сохранности и процветания больших стай элторов. Дэйв согласно кивнул; здесь, на бескрайних просторах Равнины, под этими высокими небесами, ясные и четкие законы племен дальри казались ему удивительно уместными и справедливыми. В этом мире не было места всяким хитроумным уловкам и политическим нюансам.

А потом Тэйбор умолк. Один за другим, повинуясь молчаливым приказам Левона, охотники третьего племени выходили на схватку со своей добычей. Дэйв видел, как первый из них, низко пригнувшись и почти слившись с распластавшимся над землей конем, настиг стаю, выбрал цель и некоторое время мчался параллельным курсом, а потом – Дэйв просто рот открыл от неожиданности! – одним прыжком перескочил со спины своего коня на спину элтора. Сверкнул кинжал. Охотник одним ударом рассек элтору яремную вену, и тот упал на землю, уже изрядно отстав из-за тяжелого ездока от остальной стаи. Охотник еще на бегу соскочил с падавшего животного, сам ударился о землю, но ловко перекатился через голову и сразу вскочил на ноги, высоко подняв в знак победы окровавленный кинжал. Левон в ответ тоже отсалютовал ему кинжалом, но остальные охотники, вытянувшись цепью, уже мчались дальше, рядом со стаей, и Дэйв увидел, как следующий точно так же убил намеченную жертву коротким смертельным ударом в шею. Этот элтор рухнул буквально на бегу. Потом еще один охотник, с немыслимым мастерством удерживаясь на коне с помощью одних лишь ног, навис над бешено мчавшимся элтором и одним ударом свалил его, так и не пересев животному на спину.

– Ого! – воскликнул Тэйбор. – Смотри: Нейвон пытается всех удивить. – Скосив глаза, Дэйв увидел одного из тех мальчишек, которых они с Торком сторожили прошлой ночью. Нейвон явно пытался доказать, что владеет мастерством охотника не хуже других. Вскочив в седле на ноги и продолжая стоять, Нейвон ловко отсек от стаи одного элтора и, тщательно прицелившись, метнул ему в шею свой охотничий нож. Но, увы, промахнулся. Нож просвистел мимо и, даже не задев животного, упал на землю.

– Идиот! – сердито воскликнул Тэйбор. Нейвон спрыгнул с коня, чтобы подобрать свой нож, и даже на таком расстоянии было видно, как ужасно он огорчен.

– Зато попытка была неплоха! – попробовал Дэйв заступиться за юного всадника.

– Ничего себе! – возмутился Тэйбор, не сводя глаз с охотников. – Во время первой охоты такого делать вообще нельзя! Тем более в этот раз – ведь Левон такое доверие ему оказал! Взял всего двадцать охотников и пообещал привезти целых семнадцать элторов! Теперь, если кому-то не повезет…

Дэйв отыскал глазами второго новичка, Барта. Тот гнался за элторами на гнедом жеребце и, похоже, действовал очень хладнокровно: выбрал цель, потом, не тратя времени даром, некоторое время мчался с нею рядом, потом ловко перескочил элтору на спину и сразу нанес ему смертельный удар кинжалом – в точности как и первый охотник. Животное упало на землю.

– Хорошо, – ворчливо похвалил его Тэйбор. – Вот Барт справился просто отлично! Смотри, как умело он свалил элтора – тот упал в сторону и не мешает остальным гнаться за стаей. Прыжок на спину элтору – вообще самый верный способ. Хотя, конечно, во время этого прыжка можно и сильно покалечиться.

К сожалению, это была сущая правда: Барт хотя и поднялся на ноги и даже отсалютовал Левону воздетым над головой кинжалом, но держал оружие в левой руке; правая безжизненно висела вдоль тела. Левон взмахнул кинжалом ему в ответ. Дэйв хотел было задать Тэйбору очередной вопрос, да так и замер, пораженный выражением полного отчаяния, написанного на лице своего спутника.

– О, прошу тебя, – шептал Тэйбор, словно молясь кому-то, – пусть это поскорее произойдет! Ах, Дэйвор, – повернулся он к Мартынюку, – если Герейнт не назовет этим летом мое Истинное имя, я просто умру от стыда!

Дэйв не находил слов, чтобы как-то утешить мальчика. И после неловкого молчания решил просто задать мучивший его вопрос:

– А скажи, Левон тоже будет принимать участие в охоте или же он обязан просто наблюдать?

Тэйбор сразу собрался и взял себя в руки.

– Он убивает элторов только в том случае, когда кто-то другой потерпел неудачу. В таком случае он должен сам убить назначенное количество животных. Хотя это стыдно – когда предводителю охотников приходится убивать самому. Именно поэтому охотники в наших племенах стараются брать на охоту больше людей, чем необходимо. – В голосе Тэйбора опять зазвучала гордость. – Это же дело чести – взять как можно меньше запасных охотников или вообще ни одного! Хотя последнее теперь совсем не в почете, такого вообще никто не делает. А наше третье племя своими отважными охотниками славится по всей Равнине! Жаль только, что Левон сегодня так неосмотрительно поступил – взял на охоту сразу двух новичков. Мой отец бы… Ох нет! Только не это!

Дэйв тоже сразу все понял. Элтор, которого выбрал для себя пятнадцатый всадник, споткнулся как раз в тот момент, когда охотник уже готов был нанести ему смертельный удар, и длинный нож, скользнув по одному из рогов, упал на землю, а элтор тут же выровнялся и пустился наутек, высоко подняв изящную голову. Грива его красиво развевалась по ветру.

Тэйбор вдруг как-то странно притих, и Дэйв, немного поразмыслив, понял: теперь ни один участник охоты промахнуться не имеет права. Количество возможных ошибок Левон рассчитал слишком жестко.

Шестнадцатый охотник был постарше прочих. Он уже выбрал своего элтора и отделился от тех, кто еще не успел нанести свой удар. Дэйв заметил, что остальные, те, кто уже убивал, скакали теперь поодаль от других охотников и от стаи, разворачивая элторов в обратном направлении, снова мимо того холма, с которого Тэйбор и Дэйв наблюдали за охотой. Было ясно, что всех остальных животных следует положить одного за другим. Вообще-то все организовано очень разумно и отлично просчитано, думал Дэйв, если только больше никто не промахнется!