Текст книги "Гости"

глава 5

Вертолёт меняя курс резко лёг на правый борт. Страховочные кронштейны затрещали, принимая на себя всю тяжесть бронекостюмов, но выдержали, а люди, неосознанно ухватившиеся за поручни, даже не раскрыли глаза, чтобы удостовериться почему это вдруг их пилоту срочно приспичило покуролесить. А что делать? В их ситуации каждый сам себе на уме, и если летун возомнил из себя супермена, то ради бога – пусть куролесит. Лишь бы только никого не угробил.

Васкес открыла глаза. Очнувшись от нахлынувших воспоминаний, она выглянула в иллюминатор.

Куда-то вбок уплывала огнедышащая гора вулкана, а на горизонте, едва касаясь верхней кромки тяжёлых облаков, курсом на север улетал второй вертолёт. Их пути расходились.

Нет-нет кривым зигзагом пересекала низко висевшие облака ломаная линия молнии, а за ней, с оглушительным треском сотрясая воздух, неизменно следовал гром. Его раскат словно кувалдой бил по корпусу машины, летевшей на пределе своих возможностей. Он будто испытывал на прочность истерзанный неумолимым временем видавший виды фюзеляж.

Белое крошево снежных зарядов скрывало в мутном мареве облаков карабкавшуюся над холодными водами чёрную точку машины. Через пару минут её уже невозможно было различить между небом, морем и горизонтом, сливающимися в одну серую линию где-то в недоступной далёкой дали. Группа Любовски удалялась для выполнения своей миссии.

Снова вспоминая недавние события Васкес улыбнулась. Перед глазами вновь возникла картина, как основательно набравшись в баре Стоун Бич она вдалбливала в голову неразумному лейтенанту, то, что он до сих пор не мог понять. Как перекрикивая громкий говор захмелевших бойцов, она доказывала ему, что его миссия намного опаснее и важнее, чем та, которая возложена на её группу. А потом они снова пили, целуясь на брудершафт, за успех совместного дела и снова пили, дабы поплакаться в жилетку, словно это происходит у них в последний раз. Чего с пьяни не натворишь?

– Ну, ты сам подумай, чудачок на букву «му», – делая глоток крепкого виски, выложенного добродушным барменом на стол, доказывала она ему. – Нам то со Стрэнжем, что? Мы будем сидеть себе в этом грёбаном форте Данте, как у Христа за пазухой и дожидаться пока вся инопланетная нечисть не затрахает вас в хвост и в гриву. Да, именно затрахает. До кровавых соплей. Ты уж мне поверь – мало вам не покажется. А когда вы оттянете на себя всю эту заразу, мы как на прогулке потопаем по радиомаякам к их кораблю. Может он даже окажется пустой. Вот только вся слава достанется мну. И медаль на жопу, вот такая… – Она громко заржала, забыв о разбитой губе. – Хочешь, я тебе Каунена в усиление дам? Он вам лекции читать будет. Гы– гы– гы.

– Издеваешься? – заплетающимся языком спросил у неё Любовски. – Ты мне лучше вот что скажи: почему они выдали нам такое старьё? Разве можно воевать таким хламом? Если им действительно нужны эти двигатели, могли бы и наплевать на свою секретность. Выдать нам действительно что-то крутое, а не утиль? Ещё бы кремниевые ружья раскопали.

Сидевший по другую сторону от Васкес Стрэнж положил ему руку на плечо. Своей наивностью Любовски его поражал.

– Ты что, действительно веришь, что они нам наплели? – удивился он. Стрэнж заглянул в глаза лейтенанта. – Чушь собачья. Мы для них мясо.

Любовски попытался высвободиться, но сержант так стиснул пальцами плечо, что он невольно поморщился. Для убедительности встряхнув лейтенанта, он продолжил:

– Я тебе точно говорю: они уже пробовали прощупать гостей с воздуха – но им дали по зубам. Теперь вот посылают нас. Оружие выдали нам дерьмовое, это чтобы внеземная шелупонь не догадалась, что у нас имеется что-то посерьёзнее. Чует моя задница – тяжело ей придётся.

– Да не слушай ты его, Билли, – продолжала увещевать Любовски Васкес. – Всё у нас будет тип-топ. Ты главное – в бой сильно не ввязывайся. Станет туго – сматывай удочки. Никто тебя за это ругать не станет. Увидишь, что на тебя конкретно обратили внимание – драпай. Да так, чтобы пятки сверкали, а там уже как пожелаешь. Можешь к нам присоединиться, лишние стволы мне не помешают. А можешь двигать обратно в Стоун Бич под крылышко своего кардинала Кончини. Договорились?

Любовски мотнул головой.

Пили они много и основательно, к слову говоря, как в последний раз. Теперь, по прошествии времени, всё это вылилось для неё в жуткое похмелье. Васкес мутило. Может, это из-за болтанки, что мотыляет их вертолёт, несущий её группу в туманную неопределённость?

Под днищем машины море постепенно уступало место суше. Этот разительный переход, с высоты был едва заметен. Береговая линия клубилась облаками пара, стиравшими белым покрывалом зыбкую грань между двумя стихиями. Вообще-то, было непонятно, пар это или дым, а может и то, и другое, вместе взятое. Всё побережье испещрено малиновыми реками лавы, стекавшими из разломов почвы в холодные воды океана. И трещины, трещины… Васкес напрягла зрение, так как ей показалось, что земля под ними довольно заметно колышется. Но это, скорее всего, из-за похмелья. Но всё равно – ступать на такую землю ей почему-то сильно не хотелось.

Ожил коммуникатор. Голосом первого пилота он предложил ей пройти в лётную кабину. Васкес прикинула, как она будет пробираться через вытянутые ноги солдат, упиравшиеся носками в стоявшие посередине грузового салона аэросани, и от этого её замутило ещё сильнее.

– Может, так расскажешь? – с надеждой спросила она, не решаясь подняться на ноги.

– Это полковник Фичборн… – туманно пояснил первый пилот. – Вышел на нас по закрытому каналу связи. Капитан, если им удалось до нас достать в такую погоду, значит дело у них серьёзное. Поверь мне – в таких метеоусловиях, это не просто.

Васкес застонала и со вздохом решилась принять вертикальное положение. Чертыхаясь, она стала медленно пробираться через хитросплетение ног и вещей, кляня на чём свет стоит непрекращающуюся болтанку. Иногда она тихо материлась, когда, опираясь на плечи бойцов ей приходилось перелезать через особо длинные конечности. Злилась, то на полковника Фичборна, которому в столь неподходящий момент вздумалось с ней пошептаться, то на тех, у кого эти ноги растут от ушей, а не как у нормальных людей – из жопы. В общем, пока она добиралась, то услышала о себе много чего нового.

«Наверняка в штабе разродились какой-нибудь новой идеей?» – подумала она, шикая на возмущённых бойцов. – «Почему их всегда осеняет за сотни километров от фронта, а не когда ты находишься с ними рядом?» – Васкес этого не понимала.

Бойцы открывали глаза, недоумённо смотрели на своего командира, думая, что она окончательно спятила, раз решилась прогуляться в таких дурацких условиях. Затем вновь погружались в сон, пуская на самотёк свои нерадостные мысли, и даже пёс, возлежащий у ног посапывающего Стрэнжа, осуждающе посмотрел на неё, пытаясь ей что-то сказать, но передумал. Тяжело вздохнув, он вновь опустил свою облезлую голову на ступни сержанту, чтобы продолжить прерванный сон.

Вертолёт снова резко встряхнуло и накренило на один борт. Из-за этого Васкес едва не завалилась в стоявшие сбоку аэросани, но вовремя успела ухватиться за страховочный ремень:

– Мать твою, Остин!!! Ты можешь лететь ровнее?

– Пробки, – невозмутимо отозвался первый пилот. – Автобан закрыли, приходится лететь просёлочными.

– Юморист хренов.

С горем пополам она наконец добралась до злополучной кабины. Здесь всё было для неё гораздо интереснее, чем там, в переполненном солдатами салоне. Ещё бы… Здесь разноцветные огоньки весело пробегали по приборным панелям, что-то где-то пищало, видимо сообщая об очередной неполадке в машине. Что-то подозрительно потрескивало, а уж вид открывался – пальчики оближешь. Он завораживал и немного бил её по нервам. Но дух перехватывало от этой обалденной мощи разыгравшейся матушки природы – конкретно. Глядя на открывшееся перед глазами зрелище Васкес охватило ощущение своей беспомощности. Её незначимости перед агонией слетевшей с катушек погибающей планеты, так ярко выраженной за хрупким фюзеляжем пробивающего себе путь крохотного геликоптера.

Взяв у пилота штекер для секретной связи, она приспособила его к разъёму на запястье бронекостюма и, мысленно назвав свои идентификационные данные, вышла в эфир. Статическое электричество, под завязку заполонившее бушующую атмосферу, сводило на нет всю работу любой беспроводной связи. Из заплечного контейнера с лёгким щелчком выскочили составные части бронешлема, и подобно паззлу мгновенно собрались воедино. Теперь Васкес была наглухо изолирована от окружающего её мира. На бронеэкране вспыхнуло изображение.

Оно оказалось совсем никудышным. Рябило и дрожало. Атмосферные помехи искажали передаваемое видео до неузнаваемости и это её бесило. Васкес захотелось что-нибудь там подкрутить или треснуть себя покрепче по шлему, чтобы всё приняло удобоваримый вид. С трудом на экране она разглядела полковника Фичборна, ёрзающего в глубоком кресле и глядевшего в виртуальную точку прямо у неё над головой.

– Что за срочность, полковник? – усталым и немного раздражённым тоном обратилась она к нему.

Фичборн ведал службой глубинной разведки. Особой неприязни к этому начальнику она не питала, и даже более: подчас, его сведенья были для неё очень своевременны. Не один раз он вытаскивал её из серьёзных передряг. Но сейчас, когда всё уже было заранее обговорено, так сказать, разложено по полочкам, этот сеанс казался ей напрасной тратой времени. А его она с превеликим бы удовольствием потратила на что-нибудь другое – ну, например… на сон.

Звук оказался ещё паршивее, чем само видео. Ничего не было слышно. Постоянно мешал какой-то треск.

– …высылаю тебе файл… – смогла разобрать она обрывок фразы, – …связь плохая… место выбери сама… показывать другим не советую. Люди не поймут… Действуй, Лиз…

– Тьфу ты, – разозлилась Васкес, когда изображение испортилось окончательно. Она загрузила сжатый файл и запустила его на воспроизведение. – Посмотрим, что он там переслал…

Васкес не сразу поняла: что может быть таким секретным, если информация и так передаётся по закрытому каналу. От кого сейчас шифроваться? Как ни крути, а действовать всё одно придётся с русскими. И с какой это стати она не должна делиться сведеньями со своими людьми? Интрига её зацепила.

Переданный файл представлял собой видео, по качеству ничуть не уступающее сеансу с Фичборном. Он дробился на несколько отдельных картинок, снятых с различных ракурсов и, возможно, разными операторами. Изображение дрожало, разворачиваясь в обрывочные сюжеты, от которых у Васкес перехватило дыхание. Оно прыгало, меняло положение в пространстве, чередуя места событий, из-за чего Васкес было трудно сосредоточиться на одном отдельном сюжете. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, что съёмку ведёт неопытных солдат. Скорее всего, случайный пехотинец, которому начальство приказало фиксировать для истории всё происходящее неизвестно где.

Порой он совершенно забывал про свою миссию и мотал камерой из стороны в сторону, отчего у Васкес скоро начала кружиться голова. Изображение, то застывало на месте, то перескакивало к последующим событиям, превращая фильм в некое подобие салата, в котором ошалевшая хозяйка шинковала стружку бог знает из чего. Потом оператор снова вспоминал про съёмку. Он обводил камерой полукруг, снимая общую панораму местности, и вновь продолжал свой бег, напрочь забыв обо всём на свете. С этого момента она и решила начать просмотр.

От непрекращающегося бега оператор тяжело дышал. Голос солдата часто прерывался. Он заметно дрожал, то ли от страха, то ли от физического напряжения, но Васкес догадалась, что всё же он так дрожит, скорее от животного ужаса.

– …нам конец, нам всем конец, – юношеским голосом испуганно повторял одни и те же слова солдат. – Они вырастают будто из-под земли. Я никогда таких не видел. Вот же они… Снаряды их совсем не берут. Они как заговорённые… Вот. Опять. Они снова запустили дроны.

Камера рывком развернулась к небу. Запрыгала, наводясь на летательные аппараты и поменяла резкость, пытаясь запечатлеть их пролёт. Но делала она это как-то неумело, так что о том что творится в воздухе, Васкес приходилось только догадываться. Девушка разглядела, как низко над приземистыми строениями прошлись два черных беспилотника. В этих строениях она узнала модули казарм.

Набирая высоту аппараты выпустили в невидимого противника по паре неуправляемых ракет и, оставляя за собой дымный след устремились к новой цели. Где-то совсем рядом раздались частые выстрелы. Затем, один за другим прогремели мощные взрывы, которые сотрясли воздух и заволокли всё видимое пространство серой пылью. Оператор упал на груду щебня и запричитал с новой силой. И хотя парнишка испугался не на шутку, он всё же продолжал снимать. Не успели завершить разворот беспилотники, как в их сторону с земли, протянулось несколько ярко-зелёных лучей. Вспыхнув ослепительным светом, с неба в облаке догоравшего топлива посыпались дымящиеся обломки.

– Лихо они их! Ого, да это уже не наши?!

Откуда-то издалека, в общий фон бушующего боя вклинился новый подозрительный звук. Он был очень похож на свист реактивных двигателей. В поисках его источника камера снова зарыскала по небу, а в видоискателе через мгновенье, тёмной тенью промелькнули силуэты неизвестных машин. По их необычным очертаниям Васкес быстро догадалась, что это появились Гости. От их машин отделились серебристые капли и тут же они скрылись из виду за дымившими руинами какого-то повреждённого строения.

– Сейчас долбанёт! Вот же чёрт… – всхлипнул солдатик.

Васкес показалось, что и под ней ходуном заходила земля. Изображение заволокло непроницаемой пылью. Пока она не осядет, смотреть ей пока было не на что. Поэтому она переключилась на следующую камеру, ведущую трансляцию откуда-то с высоты, господствующей над прилегающей местностью. Теперь Васкес увидела всю картину целиком.

Внизу, приткнувшись к пологому морскому берегу, лежал военный городок. Что-то в нём показалось ей страшно знакомым. Она пригляделась. По расположению модулей казарм, по плацу и по крохотному примыкавшему к городку причалу, Васкес узнала отдалённый Форт Данте.

Всего год назад ей уже довелось побывать в этом месте. Небольшой отдалённый гарнизон, расположенный в уютной бухте, некогда примыкавшей к водам ушедшего моря. Остались узнаваемыми только казармы, да плац, окружённый чахлыми без листвы деревцами. Его береговые укрепления за последнее время значительно расширились. Они вытянулись ровными рядами в линии заграждений, обозначенными бронированными колпаками бункеров береговой артиллерии и теперь дымили в небо грудами раскрошенного от попаданий бетона.

Море давно ушло. Отрезанный тектоническим разломом от путей сообщения, Форт Данте теперь заканчивал своё недолгое существование под ударами напавшего на него неизвестного противника.

Всё менялось прямо у неё на глазах, словно это происходило в кошмарном сне. То тут, то там, к небу взметались чёрные цветки разрывов. Ослепительными шарами вспыхивали плазменные гранаты, а над землёй, выполняя фигуры высшего пилотажа, кружили незнакомые ей аппараты, планомерно уничтожая то немногое, что ещё оказывало сопротивление более продвинутому врагу. В контурах напавших машин Васкес рассмотрела те же аппараты, что взлетали недавно с инопланетного звездолёта. Это было на видео, которое им показали перед заданием.

Вновь вернулось ранее прерванное изображение. Теперь перед ней предстал уже другой пехотинец. Он был весь покрыт пылью, в местах исцарапанной броне, со следами от пламени, от которого пошла пузырями краска. Сержантские эмблемы были у него полустёрты. Он яростно жестикулировал и орал на бедного оператора. Наверное, совсем не со зла, а по простой причине контузии:

–Что ты здесь делаешь, рядовой? Почему без оружия?

– Мне не положено, сэр. Я оператор. Приказали снимать… вот… – оправдывался солдатик.

– Оператор? Какого чёрта? – Сержант вплотную подскочил к нему и снова заорал: – Твоё подразделение, солдат?

– Мне капитан приказал снимать… – захныкал тот, – приказал отправить всё в центр. Штаб должен знать, что с нами случилось.

– Барнс, что ли? Он отправил?

– Да, сэр, – отвечая на вопросы сержанта, солдатик едва не плакал.

Бронеэкран, скрывающий лицо пехотинца, скользнул вверх, и Васкес смогла его разглядеть. Из носа сержанта тонкими струйками на броню текла кровь. «Бог ты мой! Какой молоденький», – с жалостью подумала она. Его глаза горели, словно у сумасшедшего.

– Сейчас снимаешь?

– Да, сэр.

Он бесцеремонно протянул руки к видеокамере и направил её себе в лицо. Васкес показалось, что он смотрит прямо на неё. В его взгляде она почувствовала такую тоску, такое отчаянье, что невольно ей захотелось рвануться с места и броситься к нему на помощь. Не зная, зачем и для чего – это сейчас не важно. Пусть только для того, чтобы он смог выжить. Но сержант был там… а она здесь. И ничего уже не изменить. Они не встретятся. Никогда. Разве что только, в другой жизни.

– Я сержант Куин, – глухим голосом произнёс сержант. Он задыхался от витающей в воздухе гари. – Командир второго взвода тридцать третьего пехотного полка. Докладываю: Форт Данте был атакован неизвестными механизмами. Возможно, инопланетными. Чёрт, даже если это русские,– то тогда они здорово продвинулись в технологиях. Мы ничего не можем сделать. Они неуязвимы, как… – он замолчал, подыскивая определение, – …как срань господня. Чёрт, их ничто не берёт. Разбомбите этих гадов! Сбросьте на нас, к грёбаной матери, ядерную бомбу. Чтобы от них следа не осталось. Всё равно нам всем конец. Через несколько минут здесь никого в живых не останется. Это не просьба – это требование.

Сержант замолк и удивлённо посмотрел на небо.

– Рядовой, ты это видишь?

– Да сэр.

– Что это за гадость? Снимай же её! Снимай!

Камера переместилась с лица сержанта и Васкес увидела корабль пришельцев. Он плыл низко над землёй, направляясь в сторону уже поверженного форта. От его громадных размеров, его чудовищно нереального вида, она вдруг поняла – это надвигается конец.

Рядом с ними снова ухнул разрыв, и новое облако пыли накрыло их с головой. Теперь она точно ничего не могла видеть. До неё доносились лишь голоса и редкая, но уже затихающая стрельба. Определённо – она звучит намного реже, чем это было раньше. А ведь с начала просмотра прошло всего пара минут.

– Хватай оборудование, рядовой. Быстрее! Шевели задницей! Слышишь меня? Дуй к модулю связи… – Сержант помедлил и поправился. – Если он, конечно, уцелел. Отправь это сообщение обязательно. Не знаю, как, но сделай это. Ты меня понял? Отправь!

Вновь до Васкес донёсся топот ног и частое дыхание. Она переключилась на следующее видео. Здесь уже не было аккуратно вытянувшихся в ряды модулей солдатских казарм. Везде торчали оплавленные железные конструкции. Беспорядочными насыпями громоздились груды бетона, по которым сплошным серым ковром ползли механические пауки. Из спин этих маленьких роботов, оставляя в воздухе яркие полосы, вылетали тонкие тепловые лучи. Не ахти какой мощности, но, соединённые воедино, они разносили что попадалось у них на пути, в пух и прах.

Новая камера была расположена на территории гарнизона довольно низко, поэтому, когда на Васкес из разрушительного хаоса посмотрела бездушная металлическая тварь, она невольно попятилась назад, не сразу сообразив, что это всего лишь иллюзия. Тёмная стекловидная полоса с красным подвижным огоньком на голове, служившая, вероятно, для твари глазами, остановилась на ней, и она поняла, почему полковник Фичборн посоветовал ей это не показывать. То, что их ожидало впереди, никому не придаст уверенности.

Их ожидал кошмар. И этот кошмар только что скользнул по её побледневшему лицу, своим бездушным механическим взглядом, горевшим холодным огнём в грозном блеске инопланетного металла. Он отражался во вспышках энергетических лучей, в возгласах уходивших жизней. Кошмар, не поддающийся описанию.

Моргнув, камера перестала работать. Васкес остановила воспроизведение, но пока ещё не решалась сразу открывать своё лицо. Всё ещё находясь под впечатлением, она тяжело дышала. Чувствовалось как дрожат от возбуждения кончики её пальцев. И против них, их послало мудрое командование Арктического фронта? Васкес не могла в это поверить.

– Капитан! Ты в порядке? – услышала она голос первого пилота.

Шлем с её головы исчез и Васкес виновато посмотрела на него. На её лице предательски блестят капельки пота, а в ошеломлённом взгляде глаз, в глубине затаилась непереносимая боль. Боль от того, что она сейчас увидела. И отчаянье… Отчаянье, за пережитое вместе с теми, кто навечно остался там – в маленьком городке под названием Форт Данте.

– Я должна там побывать, – вполголоса, ничего не значившими словами произнесла она. – Я должна всё увидеть собственными глазами. Должна… Слышишь, Остин? Я должна!

Пилот тревожно посмотрел на неё и на всякий случай согласно кивнул головой. Яркие вспышки от молний отражались в его зеркальном шлеме.

– Ты о чём? – решился спросить её он. – Ты что-то увидела?

Васкес задумчиво поглядела на него.

– Планы меняются, – меняя тему, решительно заявила она. – Сбрось мне карту зоны высадки. Обмозгуем новый маршрут.

Остин хмыкнул, но промолчал. Решил – если посчитает нужным – сама всё расскажет. Опираясь рукой о кресло, Васкес нависала над ним и задумчиво посмотрела в лобовое стекло. Она словно пыталась разглядеть в скрытой от неё сумеречной дали затерянный где-то среди заснеженного ландшафта маленький городок.

– А прок есть? – спросил он. – Ты же знаешь, карты давно устарели. Там сейчас местность ни на что не похожа.

– Плевать, Остин. Прежде чем нас собьют, я должна знать, куда, чёрт возьми, нас с тобой послали.

– Кто собьёт? А как же Форт? – Остин непонимающе поглядел ей в глаза. – Он что, уже не в счёт?

– Да, не в счёт, – ответила она. – Нет больше Форта. Гости расширили зону своих интересов. Вот такие дела…

Даже улыбчивый второй пилот развернулся к ним всем телом. Взгляды обоих пилотов требовали объяснения. Но Васкес молчала.

– Если так, то дело дрянь, – вынес вердикт Остин.

Ему не хотелось произносить это вслух. Ещё изначально, для него всё планировалось довольно просто: долететь до точки сброса, разгрузиться там по-быстрому, и сидеть в тёпленьком местечке, дожидаясь возвращения команд. А теперь…

– Не долететь нам обратно, – угрюмо сообщил он. – Горючки не хватит.

Губы Васкес скривились в ухмылке.

– Значит, тебе придётся её достать, – заявила она таким тоном, что у обоих пилотов засосало под ложечкой. – Мне нужна карта. Желательно свежая и с обозначенными возвышенностями над Фортом Данте. – Она пустым взглядом посмотрела на второго пилота. – Если ты жить хочешь, то достанешь её мне.

– Значит, мы всё же летим в Форт? – удивился тот. – Я что-то тебя не пойму. Васкес, ты определись. Данте наш или нет?

– Не знаю, – ответила она. – Но получается, что летим. Сядем правда рядом. Остин, выбери место, где можно будет укрыться и откуда нам будет удобнее вести наблюдение. Сбросишь на точку, а затем, с остатками груза отвалишь подальше. В какое-нибудь укромное место. Найдёшь такое?

– Да уж постараюсь. А если не получится с горючим?

– Ты у нас пилот. Сам-то что предлагаешь? Может, полетишь обратно? Порожняком твоя птица жрёт меньше?

– И бросить вас? – Остин отрицательно покачал головой. – Да и всё равно я не долечу. Может, Окито с нами поделится? – предположил он. – Группа Любовски с собой меньше хламу набрала, вот он и прихватил с собой дополнительные баки. Предусмотрительный японец.

– Ладно. Твои проблемы. Решим потом. Сейчас на первом месте – зона высадки. Прикинь, где будет удобнее, а главное безопаснее, приземлиться. Вооружение у них серьёзное, так что зря не рискуй. Лучше протопать пару километров, чем кого-нибудь потерять.

– У кого, у них? – переспросил её пилот.

– Увидишь, когда придёт время. – Васкес не хотелось тревожить раньше времени столь важных членов команды. Она бодро хлопнула его по плечу и с воодушевлением произнесла: – Действуй летун. На тебя вся надежда.

Остин согласно покачал шлемом и посмотрел на второго пилота.

– Что уставился? – проворчал он. – Ты у нас штурман, а я водила. Так что рой носом и ищи, куда нам сесть.

Второй пилот пожал плечами. В воздухе над приборной панелью появилась голограмма местности. Быстро же он сориентировался.

– Это участок подойдёт? – спросил он, ткнув пальцем в один из очерченных квадратов. Обозначенное место дрогнуло и резко увеличилось в масштабе.

– Высота триста пятьдесят метров. Почти у самой кромки облаков. Видимость, конечно, не ахти какая, но что-нибудь, да разглядите. Я в этом вопросе не спец, но думаю – место подходящее. Вершина горы скалистая, есть где затаиться. Склон пологий, без особо крутых обрывов. С него можно сделать вылазку или в крайнем случае укрыться по другую сторону горы. Условия почти идеальные… – пилот осёкся и растерянно поглядел на Васкес. – Это, конечно, если учитывать, что после недавних землетрясений рельеф там не сильно изменился. Может статься, что гора теперь выглядит совершенно иначе. Но тут, я бессилен.

Васкес согласно кивнула.

– Хорошо. Пусть будет, по-твоему. Какое время подлёта?

– Минут пятнадцать.

– Ладно. На вас безопасная доставка. А я пойду. Предупрежу людей. Раз обстоятельства сложились так паршиво, нам всем нужно как следует подготовиться. Вы только осторожнее, кто его знает, где сейчас эта граница интересов Гостей. Если что – я на связи.