Текст книги "Военная история Грузинского гренадерского Е. И. В. Великого князя Константина Николаевича полка В связи с историей Кавказской войны"

В одно время с внешними переговорами, Коваленский хлопотал и о мире внутреннем. Он получил письменное доверие от царя и царевичей быть посредником в их несогласиях; но здесь хлопоты его не увенчались полным успехом. Первым средством, предпринятым резидентом Грузии, для обезоружения царевичей, было благовидное заарестование старухи царицы, будто бы для воздавания ей должных почестей в столице царства. Но царица ясно видела свою неволю; ей не могло нравиться ея положение, а потому искала средство избавиться от него. Того же хотели и царевичи, чтобы развязать себе руки. Опасное положение Грузии казалось лучшим средством помирить враждовавших братьев; уверенный в этом, Коваленский старался пробудить в них любовь к отечеству и этим священным долгом каждаго патриота склонить их забыть вражду. С этою целью, он пригласилих от имени царя явиться в Тифлис на общий совет. Царевичи согласились на это, но не веря в свою безопасность, собрали 3 т. рать и с нею подступили к городу. Они требовали сначала свободу матери, а потом уже соглашались помириться с царем и то только при посредничестве высшаго духовенства. Желание царевичей не исполнилось и, после попытки увезти мать силой, они отступили от Тифлиса.

Присутствие Александра в стане Аббас-Мирзы ободрило персидское войско. Царевич получил большой вес в военном совете Баба-хана и энергически содействовал ходу событий. Но предположения его не имели желаемаго успеха. Выше сказано, что план вторжения в Грузию не удался и поход персиян в 1800 году кончился разорением владений эриванскаго хана и разграблением Эчмиадзинскаго монастыря.

Потерпев неудачу при г. Эривани и не видя помощи от союзников, Аббас-Мирза обратился к последнему средству – возмущению в самой Грузии. Для этого он разослал фирманы, где грузинскому народу обещалось избавление от врагов и возведение на престол царевича Александра. Но и это предприятие не увенчалось успехом. Военныя неудачи в делах с Хоем и Эриванью возбудили недоверие к силам персиан; партия же царевичей, не видя гарантии в своем предприятии, решилась лучше не отвечать на воззвание Аббас-Мирзы, тем более, что в это время начинали поситься слухи о скором прибытии в Грузию новаго отряда русских войск. Сплетение всех этих обстоятельств заставило персиан оставить свое предприятие и возвратиться в Тавриз.

Царевич Александр не остался доволен исходом похода Аббас-Мирзы, а потому выпросил у шаха до 6 т. войска и с ними отправился на соединение с Омар-ханом лезгинским. После долгих переговоров, происходивших в Шуше, царевич убедил хана двинуться в Грузию, а сам взялся возбудить восстание в народе.

В ожидании угрожавшей опасности Георгий XIII просил русскаго царя еще раз о помощи. Император Павел I-й поручил исполнение этой просьбы генералу Кноррингу, который видимо медлил высылкою войск, так что первый эшелон, состоявший из полка генерал-майора Гулякова, прибыл в Тифлис только в августе 1800 года.

В последних числах октября грузинское ополчение царевичей Баграта и Иоанна числом до 10 т., вместе с трехтысячным русским корпусом, двинулось навстречу Омар-хану и совершенно разбило его 7 ноября 1800 года на р. Иоре.

Победа союзнаго грузино-русскаго отряда на берегах Иоры имела сильное влияние на расположение умов в Закавказье. Русское войско, в первый раз вышедшее в открытое сражение с врагами Грузии, и бывшее главною причиною успеха, внушило страх и уважение, дошедшие до того, что вслед за победой, многие закавказские владельцы изъявили свое желание быть под высоким покровительством русскаго монарха. Иорское сражение тем более знаменито для истории Кавказа, что оно предшествовало факту, который мог бы вовлечь Грузию в большия бедствия, если бы сила русскаго войска не приобрела большую популярность. Факт, о котором говорится здесь, есть смерть последняго грузинскаго царя, постигшая его 28 декабря 1800 года.

Через несколько дней после смерти Георгия ХIII возвратились из Петербурга послы, секретно посланные царем просить подданство России, и грузинский народ без всяких волнений принял присягу на верность.

Не так были спокойны царевичи: они подняли оружие, но, не будучи достаточно сильны, чтобы вести неравную борьбу, частью эмигрировали в Персию и Имеретию, частью же согласились переселиться в Петербург.

Из этих немногих слов о судьбах Грузии, не трудно заметить, что процесс присоединения грузинскаго народа к подданным русскаго императора стоил ему больших лишений и почти крайняго разорения – тем более чувствительнаго, что он не принимал в деле разумнаго участия. Царевичи для однаго удовлетворения самолюбия и из ненависти друг к другу проливали кровь беднаго народа, который, кроме того, нес тяжелыя повинности, жертвуя для безполезных ссор своих бар последним достоянием. По обнародовании манифеста о принятии Грузии в подданство России, началось движение войск в Закавказье; первый эшелон состоял из Кавказскаго гренадерскаго полка.

С этих пор в Грузии введен новый порядок вещей. Русское законодательство получило гражданство в делах уголовных, не вытесняя силу законов царя Вахтанга в делах гражданских. Вместе с этим вся страна составила Грузинскую губернию с подразделением на пять уездов – три в Карталинии: Горийский, Лорийский и Душетский и два в Кахетии – Сигнахский и Телавский. Во всех уездах по камеральному описанию насчитывалось до 556[23]23
  Сравнение населенности Грузии в эту эпоху с таковым же за несколько десятков лет перед этим показывает сильное уменьшение населения страны.


[Закрыть] деревень.

Для разбора малоценных тяжб учреждены гражданские суды, по одному в Карталинии и Кахетии, которые разбирали дела ценою до 50 р. серебром.

Еще в 1800 году Кавказский гренадерский полк делал приготовления к походу в Грузию, но обстоятельства дозволили ему начать движения только в феврале следующаго 1801 года. 12-го февраля прибыл к полку 5-го артиллерийскаго полка поручик Макшеев с 5-ю орудиями и затем 17 февраля двинулся в поход баталион подполковника Симоновича. В конце марта он достиг границ Грузии.

Дорога, по которой приходилась продолжать путь, пролегала по ущелью Терека и Арагвы. Человеку, не видевшему природу этой страны, трудно вообразить себе затруднения, которыя представляли Кавказския горы путешественнику. Начиная от Владикавказа и до самаго своего истока, Терек протекает между двумя отвесными цепями гор, которыя иногда так суживают русло реки, что делают его немного больше хорошаго человеческаго прыжка. При чудовищной силе воды, которая несет громадные валуны, Терек с величайшею быстротою увивается по своему ложу, подмывая скалистыя его стены и, часто, не оставляя тропинки пешеходу.

Теперь рукою человека эти гигантския стены, так сказать, уже несколько раздвинуты; но голос народа говорит, что за несколько времени до прихода русскаго войска, один из влиятельных особ в горах должен был на руках переносить молодую жену-черкешенку по едва проходимой тропинке в том месте, где теперь Дарьял.

Тропинка эта составляла единственную дорогу для сообщения Кавказа с Закавказьем, по ущелью Терека.

Вот как описывает эту дорогу сам Кнорринг в рапорте к вице-президенту Военной Коллегии Ламбу[24]24
  Архив Главнаго Штаба: Журн, исход. бумаг 1796 года.


[Закрыть]: «Река Терек невообразимо быстрая, просекая собой Кавказския горы и соделывая тем к походу в Грузию один сей путь, идет по тесной дефилеи, между двух утесов гор… На границе Грузии на 35-ти верстах надо проходить 18-ть мостов[25]25
  Архив Главнаго Штаба; дела по дежурству, по описи № 152 и 153. Инженер капитан Чуйко, провожавший первые полки в Грузию, пишет: «Мостов на реке Тереке, от начала дефиле до хребта Кавказских гор, построено 27».


[Закрыть] а сии не иначе построены быть могут как на деревянных с однаго берега на другой перекладах, ибо утверждать их другим образом невозможно, от порывистаго стремления воды влекущей страшныя груды камней и от ежегоднаго переменения берегов. В иных же местах, где Терек подходит к утесу, не дает возможности следовать по берегу; должно так сказать ползти по прорытой в утесе горы столько узкой дороге, что едва может проходить повозка».

Представляем читателям судить о затруднениях встреченных русскими войсками при проходе по этой дороге.

Недостаток материалов не дозволяет проследить шаг за шагом движение баталиона подполковника Симоновича от границ Грузии до д. Казбека, куда он прибыл 5-го марта: «Марш мой, – рапортует Симонович Лазареву из Казбека, – по теперешнему зимнему времени, неисправности мостов и неспособности дороги, весьма затрудителен; а по выпавшему в горах снегу неизвестно будет ли еще средство переправить на ту сторону обоз; а как вслед за мной идет г. генерал-майор, сего полка шеф и кавалер Тучков 2-й с баталионом и 4 орудиями полевой артиллерии, а за ним и другия войска, то покорнейше прошу Ваше Превосходительство снестись с царем Давыдом[26]26
  После смерти Георгия XIII, царем Грузии был признан старший его сын Давид.


[Закрыть] о скорейшем исправлении мостов».

Но, имея в виду ход дел в Грузии, требовавших скораго присутствия в ней войск, подполковник Симонович не решился ждать исправления дороги и 6-го числа двинулся из Казбека. Здесь он встретил новыя затруднения. Большой снег, выпавший 5 марта в окрестностях этой деревни, сделал дорогу совершенно непроходимою и утомленные гренадеры, в весь день 6-го числа, прошли только 8 верст, до д. Сион. Подполковник Симонович, в рапорте от 16 марта, говорит: «Не доходя д. Сион лежал сплошь до Коби большой снег, так что нужно было от онаго для проходу дорогу очищать, а по личном моем освидетельствовании 8 и 9 числ сего месяца дороги ведущей из Коби чрез снеговой хребет гор в Кайшауры, нашел везде оную занесенную снегом, который, с продолжавшихся во всю зиму снегов лежал по тому тракту от 2 до 5 аршин… и средства не нашел артиллерию и обоз на колесах переправить; вследствие чего дабы не промедлить и успеть в данном мне повелении от Вашего Превосходительства вынужден я нашелся расчистить снег, сделать санную дорогу и порубить соответствующее число полозьев… а как снег мало был плотен чтобы лошади не прорывались, то наняты были мною здешние жители, которые везли все с помощью гренадер на быках. Затем баталион был разделен на три отделения, первое отделение переправилось 13, второе 14, а третье 15-го. К переправе артиллерии был приставлен поручик Лобов… Таким образом переправлено все благополучно…» В конце рапорта прибавлено: «но оставил я в Коби лишний обоз под прикрытием».

Трудный поход баталиона подполковника Симоновича через Кавказския горы продолжался почти целый месяц. Только 12 апреля баталион прибыл в г. Гори на смену роты, мушкетерскаго Гулякова полка, капитана Гарцевича.

Так кончился почти двухмесячный поход баталиона Кавказскаго гренадерскаго полка, сделавшаго почти 350 верст, из которых на последния 150 употреблено 37 дней, от 5 марта до 13 апреля, тогда как первыя 200 верст пройдены в 16 дней. Вслед за баталионом подполковника Симоновича двигался другой баталион Кавказских гренадеров под начальством шефа полка генерал-майора Тучкова 2-го.

5-го марта 1801 года Тучков уже сдал вверенный ему кордон, от Екатеринограда до р. Золки, генерал-майору Лихачеву[27]27
  Полк. архив. Исход. Журн. Грузинскаго гренадерскаго полка № 162.


[Закрыть] и затем 7 марта двинулся с своим баталионом при 4 орудиях по дороге в Грузию.

Марш баталиона до Ларса не представляет ничего замечательнаго.

Зато дальнейшее движение представляет ряд интересных эпизодов походной жизни. 27 марта Тучков прибыл в Ларс; сильный снег, сопровождавший его путь в продолжение этого дня, так затруднил движение, что гренадеры только через два дня могли добраться до Дарьяла (8 верст); хотя мосты и были в исправности, как говорит сам Тучков. Усилившийся снег не задержал гренадер в Дарьяле; в тот же день они продолжали трудный свой путь и к полудню поровнялись с кистинскою деревнею Гвелети. В этом месте баталион был догнан фельдъегерем с манифестом о кончине императора Павла I и о восшествии на престол Александра I. Здесь, у подножия одной из величайших кавказских гор, при шуме сердитаго Терека, по колено в снегу, кавказские гренадеры совершили молебствие о здравии новаго монарха. 12 числа Тучков прибыл в Коби и, взяв с собой оставшийся обоз подполковника Симоновича, начал 13 числа труднейшую часть своего пути – перевал через хребет.

Начиная с апреля, глубокие снега покрывающие горы, начинают рыхлеть и теряя крепость с трудом держатся на скатах. В этом положении, при небольшом сотрясении гор, снег с шумом сваливается с них, засыпая собою целыя ущелья и нередко запруживая самый Терек. При этом явлении нечего думать о сбережении дорог – оне часто остаются под снегом иногда в глубине десяти сажен. В такое опасное время перешел через горы баталион кавказских гренадеров. Вот как рапортует Тучков об этом походе генерал-майору Лазареву: «С 13-го по сие 27 число совершен мною трудный и опасный переход через снеговую Кавказскую гору благополучно, не взирая на превеликий снег лежащий на горе и падающий с нее с превеликим громом, что всего опаснее. Баталион имени моего, со всею артиллериею и обозом, а равно и оставленный казенный обоз подполковника Симоновича, переправлен в лагерь, при деревне Кайшаур состоящий, без малейшей потери, а что в какой день происходило ниже сего обяснить честь имею. Но предварительно Вашему Превосходительству доношу, что во всякое время года переход через снеговую гору удобнее нежели в сие. Когда переходил подполковник Симонович снег был крепок, а теперь не только он рыхл и лошадей поднять не может, но к тому же недавно выпал преглубокий весенний снег не имеющий никакой крепости».

«Сего месяца 12 числа выступил из деревни Сион, прибыл в д. Коби; 13-го, отправил 400 человек нижних чинов чрез снеговую гору с их багажом как для облегчения повозок, так и для протоптания дороги; на возвратном же пути им велено было рыть дорогу. 14 числа они начали от Кайшаура дорогу и прорыли версты на три, но начавшийся превеликий снег ветром и мятелью принудил их оставить работу и возвратиться в лагерь. Того же числа к ночи все туда собрались. 15 числа узнал я что сделанную нами дорогу, так занесло что отыскать ее трудно. Я, дабы не подвергнуть людей крайнему изнурению, нанял 200 человек рядовых, для переноски патронов и остальнаго багажу с тем что и дорога через таковыя переходы сделается лучше; 17 числа возвратились люди и, пока послано было 300 человек за артиллерийскими зарядами, 18-го кончена осетинами работа и отправлены на ту сторону две роты с облегченным обозом, под командою подполковника Спревича и того же числа отправил на волах, с помощью 200 человек рядовых и 200 нанятых грузин, разобранную по частям и поставленную на сани артиллерию; 19-го поднялась оная на половину крутости гор и следовала бы далее, но приехавший от оной подпоручик Башмаков донес мне, что снег в безмерном количестве обрушился с самой высоты и завалил дорогу, высотою сажен в 15-ть, но по особливому счастию никого не задавило, хотя падение было не далее как в шагах 30. В то же время послал 150 осетин оный разгребать (по 20 коп. цена работы), артиллерия пошла, и отправлено 200 человек с остальными артиллерийскими зарядами, а вслед, за тем и я с знаменем и пристойным числом прикрытия выступил из лагеря и того же числа все сие прибыло при д. Кайшауры, а пришедшие с зарядами отправлены назад.

21 числа выступила из стараго лагеря рота имени моего со всем обозом и за нею рота имени подполковника Спревича, но того же числа упал снег с гор в трех местах почему с той и с другой стороны горы были отправлены по 150 человек наемных людей чистить дорогу (22 копеечная работа) а 23 прибыла в лагерь (новый) рота имени моего. Идущие безпрестанно снеги и дожди привели дорогу в такую рыхлость что ни лошади ни волы по ней идти не могли, почему в помощь подполковнику Ратманову отправлено от двух рот 200 человек рядовых и 100 грузин; 24 прибыла рота капитана Александрова, а 25 сам подполковник Ратманов сего ротою. И так все собралось в лагерь исключая обозу подполковника Симоновича, но того же числа отправлен назад капитан Исаков с 150 рядовыми и 100 грузинами с 60 парами волов для привоза сказаннаго обозу, который прибыл с оным 26-го числа. В течении этого времени, что было испорчено, то переправлялось починкою и обоз поставлен на колесы. И так преодолев все трудности завтра выступлю я далее».

«Во все время шел безпрестанно снег и дождь и все тягости, люди как носить, так и везти почти должны были на себе, разумея казенныя повозки. Почему для подкрепления сил несколько раз давал я им винную порцию, Вашему Превосходительству долгом считаю донести, что грузинский дворянин Казбек старался изыскивать и преподавать все способы к совершению этого пути от самаго Ларса; сей человек издавна служащий в препровождении войск через трудныя места заслуживает перед прочими особаго одобрения».

30-го апреля Тучков благополучно прибыл в Душети 3 мая вступил в Тифлис на постоянныя квартиры. Таким образом совершил Кавказский гренадерский полк один из блистательных походов в своей истории.

В продолжение пути полк довольствовался, до границ Грузии, из магазинов Кавказской линии, а в Грузии на счет грузинскаго правительства, заготовившаго в условных пунктах провиант и фураж. Но ненастья, сопровождавшия марш баталионов и задерживавшия его в пути, ставили гренадер в печальную необходимость голодать по целым суткам. Из донесения Тучкова видно, что ему стоило больших трудов собирать часть провианта и фуража небольшими мерами у жителей проходимых мест. В заключение главы было бы интересно привести полный список штаб и обер-офицерам, описанным трудным походом начавшим ряд блистательных дел нынешняго Грузинскаго гренадерскаго полка, но неимение полнаго списка в подлиннике заставило ограничиться только перечнем штаб и обер-офицеров включительно до командира роты[28]28
  В полку состояло два баталиона:
  В обоих баталионах: генерал…… 1.
  штаб-офицеров…………………………6.
  обер-офицеров….….40.
  унтер-офицеров……121.
  музыкантов..……….52.
  нижних чинов ……1660.
  _________________1880.
  Список ротам и их командирам:
  Баталион шефа:
  Рота шефа полка генерал-майора Тучкова
  капитана Исакова
  подполковника Спревича
  капитана Александрова
  подполковника Ратманова
  Баталион командира полка:
  Рота полковаго командира подполковника Симоновича.
  капитана Бартенева
  капитана Рейха
  майора Попова Шестакова.
  Флигель-рота полковника Протопопова.
  Флигель-рота капитана Коробцова.
  (Флигель-роты остались в Моздоке для содержания постов.)


[Закрыть]:

Глава II

Первые годы жизни Кавказскаго гренадерскаго полка в Грузии до вступления в командование им полковника Котляревскаго (1801–1810.)

Смертью царя Георгия ХIII начинается полное владычество русских в Грузии, и в ней, как в стране присоединенной к империи при громе оружия, прежде всего утвердилось военное правление. С этих пор русское войско, пришедшее для спасения Грузии, взяло на себя и управление ею, заменив собой государственныя учреждения, почти не существовавшия до тех пор в занятой стране.

Этими немногими словами определяется характер жизни русских войск в первые годы пребывания их в Грузии. Было бы интересно подробно исследовать впечатление произведенное ими на народ и то влияние, которое по необходимости они приобрели на умы туземцев в первые годы своей жизни за Кавказом. Не входя в подробности этого вопроса, позволим себе заметить, что грузинский народ, до крайности истомленный безсмысленной борьбой царевичей, с большою доверчивостию встретил русское войско. Неподдельный восторг, с которым русския войска были приняты в Тифлисе в 1800 году, выразился во многих письменных памятниках того времени. Доверие это понятно, оно рождалось надеждою на спокойную и счастливую будущность основанную на благодушии русскаго монарха. Но, к несчастию, достижение ожидания встретило сопротивление на первом своем шагу. Недостаток чиновников, знающих нравы и обычаи вновь занятой земли, был безконечною пропастью отделяющею их от народа. Происходившее от этого невольное разобщение народа с властью подорвало доверие их к друг другу, а введение новаго порядка производило дурное впечатлениение на умы. Слухи о волнениях в провинциях вызвали множество приключений в самом Тифлисе; споры царевичей между собой и бегство Александра в Персию и Иулона, и Фарнаоза в Имеретию не могли также не служить предметом разных толков. Тем не менее смело можно утверждать, что некоторыя неудовольствия, возникшия в разных концах Грузии в 1804, 1812 и других годах, не были вызваны, как думают некоторые, враждебным нерасположением народа к русскому солдату, а некоторыми случайными мерами частных начальников, не оправдавших выбора правительства. Эти немногие были причиною мтиулетинскаго и кахетинскаго бунтов. В своем месте подробнее разберем эти неурядицы, здесь же прибавим, что безконечно разнообразная деятельность бросала кавказскаго солдата из одного конца Кавказа в другой, от одного народа к другому и развила в нем ту изворотливость, которою он отличается от остальных солдат Империи и с помощью которой он умеет понимать каждый народ Закавказскаго края.

Первая заслуга русскаго солдата, справедливо вызывающая признательность грузин, состоит в геройском избавлении Грузии от внутренних безпорядков и незаконных претензий соседей. В начале свего пребывания за Кавказом, русския войска были слишком слабы, а потому естественно, что первый главнокомандующий, мало знакомый с характером страны, действовал ощупью, – на основании инструкции, данной ему из Петербурга[29]29
  К сожалению, самой инструкции мы не могли отыскать.


[Закрыть]. Вероятно, на основании ея генерал-лейтенант Кнорринг, приехав в Грузию в мае 1801 года, отдал следующий приказ: «Всякий частный начальник, особый пункт по расписанию занимающий, долженствует наблюдать при всякой осторожности и строгости те благоразумныя правила, кои нужны, дабы обезпечены были грузинские подданные от хищников и соседних народов…»

«В расположении по селениям, иметь в виду, в избежание совместничества с, обывателями и в пресечении обоюдных, несогласий то, чтобы квартиры особо истребованныя занимаемы были, где сие возможно будет, по крайней мере, пятью солдатами. Я уже умалчиваю о том, чтобы воинские чины обходились с жителями ласково и непричиняли им ни малейших обид и оскорблений». К этому приказу приложено расписание войск по квартирам, по которому из четырех пехотных и одного казачьяго полка в Кахетию назначен Кабардинский мушкатерский, в Тифлис 17 егерский, в Борчалу и Шулаверы – Тифлиский мушкатерский и донский Щедрова полка, а Кавказскаго гренадерскаго полка баталион шефа в Тифлис, а баталион подполковника Симоновича в Карталинию, в г. Гори[30]30
  Из этого баталиона три роты под командою подполковника Симоновича с двумя орудиями стояли в г. Гори, одна рота в Сураме и одна в укр. Цхинвалах.


[Закрыть].

До приведения страны в совершенный порядок главный начальник русских войск не мог приступить к регулярному действию. Поэтому первые два года он провел в приготовлениях к введению новаго порядка в стране. В это время войска, расположенныя в Тифлисе занимались караульной службой, а остальныя – полицейским надзором в занимаемых ими местах и преследованием шаек разбойников. Одним из следстий междуусобия царевичей было между прочим и то, что разбойническия шайки различных наций размножились в Грузии. Не зная границ своим злодеяниям, оне безнаказанно являлись даже под самим Тифлисом. Большая часть этих шаек состояла из диких жителей Дагестана, известных подобщим названием лезгин. Они, не смотря на значительное удаление их жилищ, в большем числе являлись в окрестностях Гори, принося с собой грабеж и смерть. Покровительствуемые турецкими пашами за подарки разнаго рода, лезгины охотно принимались в пограничных турецких пашалыках, где и выбирали удобныя минуты для нападения. Это последнее обстоятельство немало затрудняло подполковника Симоновича. Не имея достаточных сил, чтобы охранить всю Карталинию, он переходил с войсками то в одну, то в другую сторону и тем по возможности предупреждал злодейства хищников. Однако, не смотря на эту меру, лезгины производили большия злодеяния. Описывать безпрестанныя стычки рот баталиона подполковника Симоновича с различными шайками было бы слишком утомительно; как образчик тактики Симоновича приведем случай, бывший в мае 1801 года. Лезгины в значительном числе напали на деревню Карель и взяли из нея в плен, до 50 человек и до 100 голов рогатаго скота, убив на месте до 80 человек обоего пола. Капитан Бартенев, рота котораго стояла в Сураме, узнав об этом происшествии, переправился через Куру и вместе с 150 конными грузинами и несколькими казаками направился наперерез дороги лезгинам. Выбрав удобное место, Бартенев сделал засаду; но лезгины, узнав о намерении его, пошли по другому направлению и таким образом безпрепятственно угнали пленных в Ахалцыхский пашалык. Капитан Бартенев, мало знакомый с местностью, должен был ни с чем возвратиться в Сурам. Подполковник Симонович, не желая случай подобной важности оставить без последствий, послал одного из карталинских князей, Цицианова, к стороне Ахалцыха с целью, под видом выкупа пленных, разведать о лезгинах и взятых ими в плен жителях Карели. «Возвратясь оттоль, он (к. Цицианов) объявил, что лезгин внутри грузинских границ нигде не нашел, а видал их расположенных в турецких деревнях около Ацквери, где и взятые ими под Карелью пленные грузины, а равно и скот имеется; а лезгин там 500 конных и, 60 пеших, и якобы Ахалцыхский Шериф-паша, услышав, что по просьбе карскаго Забут-паши, идут против него российския войска, и опасаясь, не велел лезгинам продавать там плен и скот, покуда не будет от стороны России для истребования онаго послано. Паша же получил в подарок от лезгин из числа тех пленных одного молодаго армянина, и как там разнесся слух о приходе с одной стороны российских, а с другой Забут-пашинских войск, то Шериф-паша и все тамошние обыватели немало испугались. Почему из турецких деревень грузинских семей тридцать бежало в разоренную грузинскую деревню Триалет; а Шериф-паша послал к имеретинскому царю просить вспомогательных войск, что равным образом и Забут-паша сделал. Вследствие чего предписанный мне под лезгинами пойск остается без действия[31]31
  Паши карсский и ахалцыхский были между собой в неприязненных отношениях и, при тогдашней номинальной зависимости от султана, вели между собой почти открытую войну.


[Закрыть]».

Несмотря на эту неудачу, Симоновичу пришлось ждать недолго: лезгины продолжали свои набеги. Наученный опытом, на этот раз он поступил иначе: учредив по границе с Имеретиею и Турцией кордонную линию из туземцев, и вступив в предватительныя сношения с ахалцыхским пашой, он узнал, что значительная партия лезгин, вышедшая из Турции, имеет намерение напасть на дер. Ахалкалаки. Направив к этому последнему пункту роту майора Рейха, Симонович с небольшим отрядом, состоявшим из двух рот пехоты и нескольких сотен грузин и казаков, двинулся по дороге к турецким границам, маскируя свой марш осмотром границ. Лезгины, узнав о движении Симоновича наперерез их пути, не посмели идти на Ахалкалаки; они поспешно отступили назад и 23-го числа наткнулись на передовых русскаго отряда. Вот подлинныя слова Симоновича, из которых можно судить о строевом образовании полка: «Я построил солдат у самой дороги в боевой порядок следующим образом: роту егерей майора Клейста (17 егер. п.) с пешими грузинами поставил в каре по правую, роту ж имени моего с развернутым знаменем и барабанным боем в каре же по левую сторону, поставив провиант и солдатский экипаж, который везен был по причине чрезвычайно трудной и для пеших только проходимой дороги на вьюках, в каре; здешняго моурава и князя Георгия Амилахварова с грузинами промеж оных; донскаго полка Щедрова есаула Кондратьева с казаками и князьми Цициановым и Аваловым с грузинами по флангам. Лезгины, которых по разным известиям было под начальством Нур Магмета-оглы до 760 доброконных…приняв с дороги вправо, заиграли в их музыку и заняли крутую и каменистую гору, в расстоянии от позиции моей на две версты; и затем, не входя со мной в дело, потянулись вдоль по реке Кци; я же пустился за ними в упомянутом боевом порядке…

«Эти слова подполковника Симоновича говорят о полном незнакомстве его с горной войной. Все распоряжения его от начала до конца: его желание встретить безпорядочныя толпы лезгин, боявшихся встречи с русскими, сомкнутым строем, там, где местность значительно препятствует этому, и наконец преследование тем же порядком рассыпанныя команды разбойников в лесу, – слишком много говорят о непрактичности боеваго образования кавказскаго солдата в то время.

Видя слабое действие русских, «доброконные лезгины» взялись преследовать Симоновича и напали на него недалеко от Сурама.

«26-го числа прибыл я сюда, пишет Симонович из Гори, не имея ни в чем даже малейшей потери, имея с собой только 79 гренадер, 48 егерей, 22 казака и 100 грузин; напротив того неприятель, не воспользовавшись ничем, потерял 30 человек убитых и более того имел раненых людей». Трудно поверить этому донесению подполковника Симоновича, если вспомним жалкое состояние, в котором находилось русское войско в первые годы своего пребывания за Кавказом. Трудный поход в зимнее время через Кавказския горы привел солдат в самое жалкое состояние. Не снабженные запасом платья и обуви, они износили последние остатки срочных вещей так, что в конце 1801 года многие оставались совершенно без казенной одежды. Воздерживаясь от всяких предположений, считаем за лучшее привести подлинный рапорт шефа Кавказскаго гренадерскаго полка генерал-майора Тучкова к генерал-лейтенанту Кноррингу, на повеление его от 24-го января 1802 года о доведении полков до надлежащей исправности:

«…Еще до получения этого Высочайшаго повеления, господа ротные командиры занимались обучением поодиночке доставленных в недавнее время рекрут; занимались также поправлением экзерциции старых солдат… Относительно же внутренняго полковаго исправления доношу, что разоренный от труднаго перехода через Кавказские дефилеи, обоз деревянною починкою давно исправлен; что же принадлежит до железа и других материалов, то как некоторых из них здесь в покупке отыскать не можно, а иные хотя и есть, но в малом количестве и продаются чрезмерно дорогою ценою, то и принужден был я выписать их с Кавказской линии, и хотя оные привезены недавно, однако ж надеюсь, что к наступающей весне весь обоз будет исправлен. Полковыя лошади в сем году ремонтированы покупкою на 1,000 рублей».

«Сверх того долгом считаю донести Вашему Высокопревосходительству о недостатке самаго необходимаго способа к доведению к будущей весне нижних чинов, и паче рекрут, до надлежащей исправности, по причине неимения пороху и свинцу на обучение оных. Так же одежда за выслужением срока, от труднаго походу сюда, от частых здесь движений пришла в совершенную ветхость, закомплектные же и вовсе остаются без оной. О чем представляя всепокорнейше прошу доставлением сего преподать полку способ к выполнению Высочайшаго повеления». «Рекруты, о которых упоминается в этом рапорте, прибыли из России для укомплектования войск по новому штату, утвержденному еще в 1801 году. По этому новому положению определено привести полки в 3-х баталионный состав. На пополнение Кавказскаго гренадерскаго полка поступили, кроме нескольких рекрут, флигель-роты, остававшияся в Владикавказе. Из этих частей составлен баталион подполковника Де-Пуле[32]32
  Флигель-роты расположены:
  Подполковника Де-Пуле в Тифлисе,
  капитана Чхеидзе в Душете,
  капитана Александрова в Цхинвалах,
  капитана Васильковскаго в Ахалкалаках.
  Вскоре подполковник Де-Пуле умер и на место его назначен, незадолго перед тем переведенный, полковник Козловский.


[Закрыть].

Только в 1802 году начались различныя ремонтировки в войсках Кавказскаго корпуса; но безпрестанные походы не давали средств успешно окончить это необходимое дело. Замыслы грузинских царевичей, из которых Иулон и Фарнаоз жили в Имеретии, а Александр в Персии, грозили новым бунтом в 1802 году; находясь в постоянных сношениях между собой и с своими приверженцами, они по-прежнему не упускали случая домогаться престола.

Особенно безпокоило их решение русскаго правительства переселять членов царской Фамилии вовнутрь России, и потому подобные переселения постоянно сопровождались безпорядками в разных местах края. В конце 1802 года царевичи узнали о намерении правительства отправить в Петербург царицу Марию и царевну Катевану. В это же время была открыта переписка этих царевичей со многими грузинскими князьями, и намерение первых произвести открытое восстание. Вся Грузия снова стала на военную ногу. В сентябре месяце нападения лезгин усилились как в Карталинии, так и в Кахетии, кроме того открылась опасность на границах Имеретии и готовилось восстание между жителями Куртатинскаго ущелья. Руководимые замыслами Иулона и Фарнаоза, осетины только ждали сигнала со стороны Имеретии, чтобы, изгнав своих помещиков, князей Мачабели, вооруженною рукою помогать царевичам. Окруженный опасностями, подполковник Симонович держался оборонительнаго положении, по временам преследуя партии лезгин.