Текст книги "Приказ простой"

17

Девятого апреля в пять часов утра началась операция. Взревели двигатели танков, БМП и БТРов выбрасывая черные и сизые облака выхлопных газов.

– По машинам!

Десантники первой тактической группы капитана Хабарова загрузились в броню и сели на нее, после чего колонна светящейся из-за включенных фар в поднятой пыли извивающейся змеей поползла по дороге во тьму на север.

Двигались небыстро, едва ли делая тридцать километров в час. Тут и дорога не позволяла разогнаться быстрее, тут и тьма, а фары слабо помогали в клубах пыли, едва впередиидущую машину видно, ну и танки, а также танковые мостоукладчики, что шли впереди колонны и идти быстрее просто не могли, ведь первый из четырех Т-55 приданных первой ТГ шел с тралом.

Спустя полчаса прозвучала та же команда, но уже из уст майора Цыганова:

– По машинам!

И вот вторая тактическая группа погрузилась в стальные чрева бронированных тварей, а так же на их спины. Единственное отличие от первой ТГ, вместо взвода танков вторая ТГ в своем составе имела батарею самоходок «акация».

Вот засветлело на востоке. Прошло еще несколько минут и стало окончательно светло. Колонна перовой тактгруппы сейчас как раз подходила к Рухе – первому на пути занятому противником кишлаку. Над головами стремительными тенями с ревом, что эхом расходился в горах, пронеслись штурмовики. Почему не напрямик из Баграма к цели полетели, а через Джабаль-Уссарадж, то кто их знает? Может засады опасались (какое-то количество зенитных средств у Ахмад Шаха все же имелось), а может тупо легче ориентироваться на местности благодаря реке. Целиться опять же проще, а то как раз именно прицеливание в горных условиях для советской авиации оказалось весьма проблемным моментом из-за чего точность бомбометания оставляла желать лучшего.

Анатолию даже показалось, что он услышал эхо взрывов. Но конечно же нет, слишком далеко, но тем не менее ракетно-бомбовые удары были нанесены по заранее разведанным позициям противника. В Рухе они являлись самыми мощными, но оно и понятно, ведь по сути запирали вход в ущелье. Для афганской армии эти крепости в горах являлись серьёзной проблемой, но упавшие с крыльев полутноки эту проблему смахнули.

Благодаря этому батальон капитана Хабарова смог не останавливаясь, как и было предопределено планом операции, не втягиваясь в боевые действия продолжить стремительное движение по Панджшерскому ущелью, проходя по нему как раскаленный нож сквозь масло.

Так же стремительно миновали следующий населенный пункт – Ханиз, где штурмовики так же обработали позиции противника уже из ракет. Правда тут все-таки пришлось чуть задержаться и расстрелять первый заминированный завал на дороге из танковых пушек и слегка пострелять из крупнокалиберных пулеметов, но больше для острастки.

Танковый трал не подводил, собирая на себя все мины, то и дело бухали сильные взрывы. Оставалось радоваться, что пока используют примитивные нажимные мины, а не «умные», кои скоро появятся на дорогах Афганистана, когда детонаторы не станут реагировать на трал и даже танк-тральщик будут пропускать, а станут подрываться под третьей-четвертой машиной в колонне…

Вот из-за гор выскочили «крокодилы» и сделав «горку» обрушили на позиции противника при Базараке шквал огня неуправляемыми ракетами, бросили бомбы, по две с борта, а потом, закружив, добавили еще из пулеметов по подозрительным местам разнося все вдребезги и пополам не давая выжившим поднять головы.

Этот огневой налет позволил первой тактгруппе начать относительно спокойно наводить мосты через реку сразу за Базараком вместо взорванных (да и не прошли бы по ним тяжелые БМП с БРТами не говоря уже о танках). Вот только пока ставились мосты батальон встал, колонна растянулась на полкилометра и люди стали отличными мишенями для стрелков из «буров» засевших за дувалами.

Ответным огнем эти стенки из кирпича-сырца разваливались на счет раз из пушек «гром» установленных на БМД, как и сами домики разлетались при попадании танкового снаряда, но появились первые убитые и раненые. Их подобрали эвакуаторы Ми-8.

Наконец навели переправу, первая ТГ смогла перебраться на другой берег и продолжить движение к главной цели.

Еще одна пара Ми-24 обрушилась с небес на этот раз целью стали позиции духов у Астана. Танки тем временем разбирали своей артиллерией очередной завал на дороге.

– Надо было грейдеры еще подцепить к ним, чтобы сходу смахивать в сторону… – вслух подумал капитан.

Тем временем вторая тактическая группа только-только подошла к Рухе. Очухавшиеся после первого налета душманы, большая часть боевиков обитало в поселке и они не пострадали, принялись занимать позиции. Завязался первый бой.

Ну, или точнее они попытались что-то изобразить. Только много ли изобразишь, против крупнокалиберных пулеметов БТР-60 открывших шквальный огонь и сразу шести стволов САУ «акация», что так же начали гвоздить по сколько-нибудь укрепленным позициям противника?

Все это время в командном пункте были слышны переговоры и команды. Вот в очередной раз докладывал майор Цыганов:

– …Сопротивление противника подавлено, его силы рассеяны. Наблюдаю отход крупного отряда на север в сторону Шутульского ущелья… высылаю погоню…

– Отставить! – приказал генерал-майор Печевой. – Не распыляй свои силы… У нас есть кому перехватить бегунков. Как понял?

– Вас понял, отмена преследования.

Руководитель операции повернулся к капитану Аникееву.

– Давай капитан, покажи на что способны морпехи. Выдели взвод своих и сейчас его перебросят на перехват бегунков. Нельзя дать им уйти. Перегруппируются, соединятся с другими отрядами и вернутся. Ну, ты сам все понимаешь.

– Есть, товарищ генерал-майор!

Капитан, выйдя из палатки с несколько растерянным видом посмотрел на своих подчиненных одновременно объясняя задачу о перехвате крупного отряда противника. Ну да, послать в бой, можно сказать на смерть весьма непросто, особенно в первый раз. А вдруг кого-то убьют и эта смерть будет на твоей совести! И ведь все взаправду, не абстрактно.

В прошлый раз, когда тут была его рота в полном составе он поступил просто – отправил первого по списку, то есть командира первого взвода. Сейчас же его раздирала внутренняя борьба, послать своего или кого-то из приданных? Своего спасешь, но можешь потерять чужого и неизвестно что хуже. Непростой выбор, и в том, и в другом случае есть свои, как плюсы, так и минусы.

Видя это внутреннее напряжение командира, лейтенант Киборгин ободряюще кивнул с намеком на улыбку. Ему тоже не требовалось, чтобы в этом моменте история изменилась, чтобы она не менялась и дальше иначе его план, что только-что пришел ему в голову, мог рухнуть.

– Давай Толян… – тут же отреагировал Аникеев. – Порви их там всех!

– Так точно, товарищ капитан, порву как Тузик грелку!

– Ха-ха-ха! – заржали с нервной ноткой остальные лейтенанты. – Ну ты скажешь тоже Киборг!

– Взвод, марш на погрузку! – приказал своим бойцам, находившихся, как и все прочие морпехи в полной боевой готовности.

18

Лопасти двух десантно-штурмовых Ми-8 выделенных как раз для решения подобных задач, уже раскрутились, образуя вокруг себя плотное пылевое облако. Взвод погрузился в одну из машин и вертолеты тут же пошли на взлет.

Анатолий, заглянув в кабину показал планшет с картой, сказал:

– Мне вот сюда!

– Понял!

– Не торопись! Второй борт отрабатывает по группе противника, высаживаете нас, после чего встаете на круг и проверяете соседние ущелья! Есть подозрение, что там тоже находится противник. Отработайте по нему! Понял?!

– Да, понял!

Лейтенант вернулся в десантный отсек. В этой своей первой высадке он в прошлый раз потерял пятерых ранеными, как раз из-за того, что увлекшись боем с группой отступающих из Рухи бабаев проворонили выход в тыл спешащего на подмогу из Шутульского ущелья отряда духов.

После нескольких минут полета, второй борт заложив вираж пошел на боевой заход и из его блоков двумя роями вылетели неуправляемые ракеты. Душманы понятное дело, только услышав стрекот вертолетов рассредоточились по ущелью, тем боле что они изрядно растянулись, ну и постарались забиться малейшие щели, чтобы укрыться от злых осколков. И надо сказать у них это неплохо получилось из почти пяти десятков человек отправить к гуриям получилось едва ли дюжину, плюс еще какое-то количество ранило, но основная часть банды пережила обстрел без последствий.

В прошлый раз, ударили сразу два борта, но из-за того, что после первого залпа все затянуло пылью, второй удар пришелся фактически в пустоту. Так что лучше пусть по второй банде отстреляются.

– Сюда! Вот на этот пятачок! – указал место высадки Киборгин.

В прошлый раз высадку произвели прямо на дно ущелья и пришлось вести полноценную наступательную операцию, что изрядно затянуло бой ибо отстреливались бабаи яростно и пришлось под их огнем взбираться по склонам на высоты, чтобы уже оттуда гасить их перекрестным огнем. На все это потребовалось много времени. В итоге противник понеся незначительные потери просто отступил и рассеялся растворившись в горах.

Сейчас же лейтенант сразу решил оказаться на господствующей высоте, потому и указал подходящее место на восточном склоне восточного же отрога, скорее даже юго-восточного, еще и с той целью, чтобы еще и Солнце мешало душманам целиться вверх, в то время как сами духи будут как на ладони.

Вертолетчики не спорили, присели на указанное место и взвод морпехов споро выгрузился.

– Сделай круг! А лучше два! – напомнил он командиру экипажа. – Пройдитесь у самого перевала! Вон там!

– Сделаем!

Ми-8, освободившись от десанта, взлетел.

– Девочки, одеваем лифчики! Не будем сверкать перед правоверным голыми сиськами и смущать их этим!

– Га-га-га!!!

Ну да, вместе с налокотниками, наколенниками и тактическими перчатками он приказал пошить и «лифчики», тот самый элемент экипировки для ношения автоматных рожков. Раньше он этими «лифчиками» не светил, так как командование еще очень долго будет негативно относиться к неуставной экипировке. Потом станет закрывать глаза и только спустя лишь пять лет войны министерство обороны наконец разродится пошивом разгрузок, но таких угребищенских в своем удобстве, что солдаты продолжали шить самопальные «лифчики».

Лейтенант подозвал пулеметчика и снайпера.

– Парни, основная тяжесть уничтожения противника сейчас ляжет на вас. Мы с автоматами много не навоюем. Далеко. Так, чисто пошуметь. Справитесь?

При этом посмотрел на снайпера. Им в психологическом плане приходилось особенно тяжело, ведь в отличие от прочих стрелков они точно знают, сколько на их счету смертей, в итоге либо становились бездушными машинами убийства, коим становилось вообще без разницы кого валить, либо не выдерживали и текли мозгами. Именно в основном снайпера из второй категории, после войны, кто в итоге не спились пополнили «армию» монахов.

– Так точно!

Вообще по-хорошему следовало бы еще разок нанести удар вертолетами или на худой конец врезать из «акаций», но у вертушек есть более важные цели, а самоходным гаубицам надо экономить снаряды для стрельбы по все тем же более важным целям, что еще возникнут у них на пути.

Анатолий распределил бойцов, растянув их парами на сотню метров по фронту и дал команду:

– Вперед!

Морские пехотинцы в одну минуту добрались до вершины с которой хорошо просматривалось дно ущелья.

– Огонь!

Застучал пулемет, накрывая группу в десять-двенадцать человек, что скучковались и что-то оживленно обсуждали, активно махая руками. Часть духов оказывала своим раненым товарищам медпомощь делая перевязку, а другие – собирали оружие с тех, кому оно уже не понадобится.

Эту группу тут же разметало, большая часть свалилась на землю будучи убитыми или ранеными, кому-то повезло, и он выскочил из зоны сплошного поражения невредимым. Но счастье их было недолгим, пулеметчик чуть повел стволом и рой пуль прошил их тела.

Морпехи азартно палили из автоматов по в беспорядке мечущимся в попытке найти хоть какое-то укрытие душманам, при этом некоторые кричали что-то оскорбительное.

– А-а-а суки! Сдохните!

– Сожрите свинца!

Толку от такой стрельбы было почти никакого, ибо попасть в цель из трясущегося «калашмата» на дистанции больше ста метров довольно нетривиальная задача. Иногда даже кажется, что пули-дуры принципиально не желают попадать в цель и буквально огибают ее как в тупом «голливудском» фильме Бекмамбетова. А как еще объяснить то обстоятельство, что фонтанчики пыли вспухают вокруг цели, но не задевают ее?!

Но поведение бойцов можно понять, не так давно они сами находились в подобном положении обстреливаемых с гор и сейчас мстили за тот свой страх и сбрасывали предбоевое напряжение, что их сковывало до сего момента, длинными очередями.

– Передать по цепи! Экономить патроны!!! И не высовываться! Младшим сержантам проконтролировать исполнение!

В угаре боя, когда от осознания, что ты охотник, иногда начинает сносить голову, некоторые бойцы встали чуть ли не в полный рост, что делало их отличными мишенями для противника.

Впрочем, большинство матросов сами взяли себя в руки, истратив в азарте почти в непрерывной очереди один магазин и поменяв его на следующий, дальше стреляли уже экономнее, а тем, кто это не понял объяснили младшие сержанты, постучав по каскам прикладами своих АКМ.

Первая паника у противника прошла, некоторым из душманов удалось залечь среди камней и открыть ответный огонь. Они и стали основной целью для снайпера. Первые выстрелы в условиях реального боя, когда в крови бурлит адреналин, оказались не слишком точны, но отстреляв один магазин, снайпер наконец так же смог взять себя в руки и теперь тратил на одну цель по одному-два патрона.

Часть душманов попытались сбежать, так что пришлось ориентировать пулемётчика на них.

Несколько духов залегли за огромными валунами и оказались в мертвой зоне для всех.

– Я не могу их достать! – пожаловался снайпер.

– Сейчас достанем. Старший матрос Городин, твой выход, маэстро!

– Наконец-то!

Городин вскинул на плечо РПГ-7 и выстрелил чуть выше валуна, за которым спрятался хитрый бабай.

Ба-бах!

Взрывной волной душмана выкинуло из укрытия и тут уже снайпер не сплоховал.

И еще один выстрел из гранатомета. Второго бабая изрешетил пулеметчик.

– Прекратить стрельбу!

В этот момент Анатолий краем глаза отметил, как у горизонта зашел в атаку Ми-8 и выпустил ракеты накрывая отряд противника, что в прошлый раз попил у него крови, так что пришлось запрашивать воздушную поддержку и очень повезло, что ее быстро оказали, а то вполне возможно, что помимо раненых появились бы и ноль-двадцать первые[3]3
  Вообще погибших обозначали именно «021», а не ставшим общеупотребительным обозначением «200».


[Закрыть].

19

Этот бой продлился недолго, как собственно и должен в подобных условиях тотального огневого превосходства, а так же выгодной позиции. Духи лежали по большей части убитые, но наверняка имелись раненые и тут требовалось проявить осторожность, а то еще решат в шахидов поиграть.

– Доклад!

– Все целы!

«Ну вот, первое реальное изменение, – подумалось Анатолию. – Ни одного раненого и тем боле убитого, тьфу-тьфу…»

– Отлично! Первое отделение за мной! Спицин! Ты со вторым – прикрытие!

– Так точно!

– Не зевать! Любого, кто дернется – гасить наглухо.

– Так точно!

Первое отделение принялось спускаться вниз, скользя на камнях и поднимая тучи вездесущей пыли. Щелкнул выстрел снайпера, видимо заметил какое-то движение и сделал контроль от греха подальше. Ну а так, далеко не все духи оказались убиты, часть еще дышала.

К одному из таких тяжелораненых с явным намерением оказать первую медицинскую помощь бросился боец на котором лежали функции медика.

– Стесняюсь спросить боец, что ты сейчас собираешься делать? – поинтересовался у него Киборгин.

– Остановить кровь… товарищ лейтенант.

– Ты считаешь, что мы для того гасили их из всех стволов, чтобы теперь переводить на них лекарства, что могут нам самим пригодиться?

– Но как же…

– Вот так же.

Анатолий чуть повел автоматом и выдал короткую очередь, прошив тело душмана наискосок, отчего тот дернулся и затих.

– Сиськимасиськи…

– Товарищ лейтенант! – с возмущением воскликнул тот.

– Он бы тебе раненому просто башку отрезал.

– Но мы же не такие!

– Не мы такие, жизнь – такая. Ну вылечился бы он благодаря тебе, а потом снова пошел бы воевать против нас и стал бы убивать наших товарищей. Вот и получается, что ты станешь причиной смерти кого-нибудь из своих сослуживцев, а то и сам бы в итоге от его руки сдох.

– Да какой из него теперь боец товарищ лейтенант… – неуверенно протянул матрос. – Вон у него рука практически оторвана… явно под ампутацию…

– Ну да, из полевого бойца он переходит в разряд идеологического воина.

– Э-э… это вы о чем?

– Ну вот спасем сейчас, проявим милосердие и прочий гуманизм. Думаешь он будет нам за это благодарен?

– Ну да…

– Сказал бы я те сейчас кое-что на «да»… – сплюнул вязкую полную пыли слюну Анатолий. – Что ему светит без руки в жизни? Работник из него теперь никакой, как и воин, а значит удел его теперь влачить жалкое существование на дне общества, живя на подачки. В лучшем случае станет пастухом. Это в лучшем для нас случае.

– А что может быть в худшем?

– В худшем, после того как его прооперируют и отрежут руку, бандиты его вытащат из палаты и станут возить по кишлакам показывая темным крестьянам и говоря, что это с правоверным воином Аллаха сделали пришедшие на их землю неверные захватчики. Дескать попал в плен, и они, то есть мы его жестоко пытали, заставляли отречься от ислама, но когда не отрекся – отрезали руку, и потому, чтобы и с ними такого не сотворили, надо вступить в армию сопротивления и всячески убивать неверных, чтобы в конечном итоге прогнать их со своей земли.

Увы, но Союз с треском провалил идеологическую работу среди афганского населения. Замшелые лозунги типа: «Пролетарии всех стран соединяйтесь» для них звучали как шаманские камлания. Пиар-акции в виде оказания медпомощи тоже ситуацию не только не исправляло, но и местами приводило к обратному результату, когда доктора-мужчины пытались осмотреть женщин, а доктора-женщины пытались лечить мужчин. Даже в южных республиках СССР это местами воспринималось весьма неоднозначно, то что уж говорить о «средневековом» Афганистане!

– Потому, раненый враг – плохо сделанная работа. Так что приказываю доделать ее до состояния «хорошо». В общем всех правоверных воинов отправляем к заждавшимся их гуриям. И вообще, космодес… тьфу блин, заговариваться уже с вами начал, да еще в преддверии Дня Космонавтики… Морская пехота пленных не берет. Всем контроль!

Тут и там зазвучали короткие очереди.

– Собрать оружие и боеприпасы.

Ничего интересного в плане оружия не имелось, все те же «буры», штыки-ножи к ним, немного гранат. Вообще сложилось впечатление, что эти винтовки совсем недавно со склада взяли и раздали. Новенькие не обшарпанные. Еще имелись древние револьверы шесть штук и один «маузер». Из автоматического нашелся один ППШ и ни одного «калаша», даже удивительно. Еще много всякого длинномерного холодняка обнаружили, у командира на поясе висел натуральный ятаган. Таким наверное бошки хорошо отрубать.

В немногочисленных мешках тоже не нашлось ничего полезного: патроны, тряпки на перевязки, анаша, лепешки с вонючим сыром и вяленым мясом, и прочий хлам. Но ни денег, ни ожидаемых ценностей в виде того же золота или изумрудов. И это было странно.

Обыскал одежду. С карманами у духов тоже оказалось все плохо, одежда простая: штаны, рубаха, жилетка, халат.

– О, кажись мой размерчик… – присев у одного из убитых, сказал Анатолий Киборгин и начал стаскивать с его ноги почти новый кроссовок какой-то незнакомой фирмы. – Ну хоть не скажут: «Сегодня носит «адидас», а завтра родину продаст». Эх, жаль запасных носков нет. Хотя чалма подойдет на портянку…

Снимать носки с трупа он все-таки побрезговал. А вот что касается головного убора, то шапки-душманки еще не вошли в афганскую моду и пока все таскали на головах именно чалмы-тюбетейки.

– Что вы делайте, товарищ лейтенант? – спросил один из младших сержантов, наблюдая, как комзвода отрезает кусок ткани с чалмы и обмотав ногу надевает кроссовок.

– Переобуваюсь… вам кстати тоже рекомендую. А то сапоги эти просто капец какой-то. И для товарищей обувку захватите. Только смотрите, чтобы у этих спортсменов ничего подозрительного в плане грибка на ногах не было. Это конечно не гарантирует здоровья ног наших поставщиков спортивной обуви, но хоть что-то…

Он сам как раз внимательно осмотрел ногу трупа с которого снял кроссовок, но в данном случае ничего подозрительного на ногтях не обнаружил. Да и остальные довольно чистыми оказались. Анатолий подумал, что виной тому может быть регулярное омовение ног по религиозным причинам. А так сами те еще вонючки.

– Аж глаза режет…

Посмотрев на лейтенанта, остальные тоже стали искать подходящую по размеру обувку. К слову сказать, лишь у трети на ногах имелись кроссовки, остальные ходили в чем-то национальном, типа ичиги. Тоже хорошая в местных условиях обувь, но Анатолий предпочитал фабричные изделия.

– Ну вот, другое дело…

Кроссовки с афганцев отличались тем, что к ним были подшиты небольшие брезентовые голенища, что делало их похожими на эти самые ичиги или борцовские кеды. Сделано это было для того, чтобы внутрь не попадали небольшие камешки, что неизбежно при движении по горным тропам, ну и препятствовало соскоку обувки с ноги.

Всем кроссовок понятное дело не хватило, не только из-за малого количества, но еще и по размерам. Все-таки афганцы не самый крупногабаритный народ, худосочный, соответственно и размеры «детские», а в морпехи брали парней крепких и высоких, что называется кровь с молоком, потому и размер ног у них под стать.

– Ничего. Сейчас нам принесут еще обувки на своих двоих, глядишь остальным хватит… если, конечно, они после авианалета обратно не свалили. Даже жалко если так… не надо было натравлять стрекоз на духов.

Решив срезать немного побольше ткани на одноразовые заменители носков Киборгин стал разматывать чалму и в какой-то момент на землю упал небольшой тканевый мешочек.

– Оп-па, что это у нас тут?

В мешочке на первый взгляд оказалось битое зеленое бутылочное стекло. Но, конечно, стекло таскать с собой душманы бы не стали, а значит это ни что иное как изумруды. Анатолий не являлся специалистом в драгоценных камнях и определить ценность этих экземпляров не мог, тем более что их еще нужно обрабатывать, но на его взгляд этих изумрудов хватит на полный женский гарнитур в среднем ценовом сегменте. Как-то так.

В прошлый раз как-то было не до проверки головных уборов духов, так что такой вот способ переноски ценностей сейчас для него оказался сюрпризом.

– Все чалмы стащили ко мне!

Этот бабай оказался самым богатым, видимо командир, у большей части народа в чалмах обнаружилось лишь немного афганских денег и гранаты, не боеприпасы понятное дело и даже не фрукты, а полудрагоценный камень, что так же активно добывался в сих горах. Но попадались все те же изумруды и даже нашлось немного рассыпного золота, общим весом грамм сто пятьдесят-двести.

Анатолий даже пожалел, что вертолетчики совершили обстрел идущей сюда группы душманов. С них наверняка можно было бы поиметь еще всякого ценного.

– Лут… – усмехнулся лейтенант, вспомнил игровое определение того, что выпадает из монстров при их убийстве.

Вспомнилась шутка про кроликов одного пропавшего без вести в Окраине юмориста.

– Душман, это не только пара кроссовок, но и три-четыре десятка каратов изумрудов…

Кто-то фыркнул.

– Надеюсь не надо объяснять, что об этом стоит держать язык за зубами даже в разговоре с товарищами по роте? Как вы понимаете, сдавать я это не буду. Можете не дергаться, себе я это тоже не оставлю. Будет нашим… общаком. Попробуем найти скупщика и потом станем покупать те же кроссовки, а то эти долго не протянут в горах, ну и прочее нужное…

Матросы промолчали. История с изобличением стукача еще свежа в памяти. А то, что стукачу жить останется крайне недолго, когда завертелись такие дела, теперь уже никто не сомневался. Если раньше и были какие-то сомнения, то сейчас они пропали.

Увы, но шедший из Шутульского ущелья отряд духов после авианалета понес большие потери, в нем и насчитывалось-то всего человек двадцать плюс-минус, был рассеян, так что пришлось вызывать вертолеты, чтобы их забрали и отвезли обратно в Джабаль-Уссарадж на отдых, пополнения боеприпасами и ожидание нового задания.

– Ничего… у нас будет еще несколько вылетов, так что переобуемся все. И общак пополним.