Текст книги "Путешествие на край Земли"

Часть третья
Приключения на континенте

Глава двадцать первая
Гостиница «Англия»

В одиннадцать часов утра по местному времени, мы стояли на небольшой площади в порту в ожидании Эдварда. Было многолюдно. Все куда-то спешили и большинство из них были пассажирами нашего парохода. Эдвард появился, держа в руках какие-то помятые бумаги.

– Все улажено, джентльмены. Наш груз будет отправлен на пакгауз Николаевского вокзала, где станет ожидать нас до отправления в Москву. Так будет удобнее всем нам.

– Великолепно, мистер Фостер, – сказал профессор. – Я не перестаю удивляться вашей практичности и умению быстро решать сложные вопросы, особенно в чужой стране.

– Ничего особенного. Просто здесь, как и в любом нормальном порту, есть грузовое такси. Наш груз доставят на вокзал, а квитанцию с пакгауза мне привезут в отель «Англия». Заплачена всего лишь некоторая сумма и все вопросы решены. Кстати, сейчас мы удостоверимся, что наши ящики заберут.

Эдвард посмотрел на часы и пробормотал что-то вроде «пора бы им появиться».

Пассажиры продолжали уезжать из порта. Многих ожидали кебмены, или по-русски извозчики, которых тут было в избытке. Кто побогаче воспользовался автомобилями такси, на стоянке рядом, кто-то пошел пешком, вероятно, не имея тяжелых вещей. Мари со своим кузеном, прошла мимо меня, помахав мне рукой. Они были празднично одеты, их вещи нес какой-то огромный увалень, вероятно, страдающий плоскостопием. Они сели в белое авто и быстро уехали.

Мы ждали не менее четверти часа, когда появилась телега, запряженная двумя тощими лошадьми. Какой-то человек с бородой и в смешной шляпе с металлической пряжкой вместо кокарды, подошел к Эдварду и сказал ему несколько слов, которые я не разобрал, показывая на телегу. Это конечно был кучер.

– Это и есть грузовое такси? – удивленно спросил мой кузен по-английски, скорее машинально, и его лицо вытянулось. Кажется, он был растерян. Эдвард спросил этого человека уже по-русски о чем-то, но было легко догадаться, что вопрос был тот же самый. Тот закивал головой и стал уверять в чем-то.

Через несколько минут, появилась целая команда неопрятно одетых людей, которые ловко, всего за одну минуту погрузили наши ящики и коробки в телегу. Эдвард долго разговаривал с этим кучером, что-то объясняя словами и жестами.

Профессору наскучило наблюдать эту странную сцену и он закурил свою трубку. Я знал, что он нервничает, хотя только что, его настроение было хорошим.

Оставив господина де Вольфа с чемоданами, я решил немного пройтись. Окрестности меня не впечатляли. Это была типичная портовая территория, где-то на окраине города. Унылые серые постройки, склады, редкие деревца, кое-где на земле пробивалась молодая трава.

Я медленно прогуливался, заложив руки за спину и дошел уже до стоянки автомобилей. Кто-то тронул мое плечо, я обернулся. Передо мной стоял человек в новой форменной одежде. Похоже, он был шофером. Сзади него стоял белый автомобиль с дверью, выкрашенной в желтый цвет.

Он задал мне вопрос на русском языке.

Я, конечно, не знал этого языка, ведь я не был в России, но слово «такси» я расслышал совершенно точно. И поразился, что оно звучит точно так же, как и в английском языке.

Я еще не успел ему ответить, как он спросил меня снова. На этот раз, он говорил по-французски. Он хотел знать, говорю ли я на этом языке. Я сказал «да» и попросил его подождать.

Через пять минут мы в полном составе были в этом автомобиле. Эдвард уже уладил все вопросы с нашим багажом, а профессор докурил трубку. Шофер включил счетчик и автомобиль довольно быстро поехал.

– Браво, господин Стамп, – сдержанно похвалил меня де Вольф. – Я заметил, что на стоянке осталось последнее такси. Все остальные пассажиры, очевидно, поедут на повозках с лошадьми. Совсем как наш багаж. Здесь совсем мало машин, на такое количество приезжих, а вам удалось заполучить прекрасное авто. Вы быстро учитесь улаживать дела, как ваш кузен.

Я засмущался такой похвале, но мне было очень приятно, что руководитель нашей экспедиции отметил меня в первые минуты нашего пребывания в России.

Мы проехали мимо красивой церкви из красного кирпича с очень большим золотым куполом и Эдвард сказал, что согласно справочнику достопримечательностей Санкт-Петербурга и его окрестностей, это Богоявленская церковь.

– Этот храм, был построен в конце прошлого века в память о спасении нынешнего императора России, на которого было совершено покушение в Японии.

Я хотел спросить Эдварда, но профессор опередил меня. Он все больше становился любопытным.

– Отчего же императора понадобилось спасать? Разве его не охраняли?

– Вероятно, охраняли, но недостаточно хорошо. К тому же, это произошло еще в то время, когда он был только лишь наследным принцем. Этим и объясняется некоторая нерасторопность русской гвардии. Принц – это еще не император.

Наш шофер что-то сказал Эдварду по-русски и мой кузен тут же перевел нам.

– Мы сейчас в южной части города, проехали Гутуевский мост через реку Екатерингофка и теперь едем по набережной Обводного канала. Очень скоро мы свернем на другую улицу и приедем прямо к нашему отелю.

Автомобиль ехал по набережной. Мне она показалась немного странной. Во всяком случае, это было не то место, которое можно было назвать величественным.

Профессор неожиданно тихо сказал:

– Фаворитен…

– Что вы сказали, господин профессор? – спросил Эдвард.

– Это место похоже на венский район Фаворитен. Та же южная сторона города, те же рабочие кварталы и фабрики, на которых они работают.

Никто из нас еще не был в Вене, поэтому мы благоразумно промолчали.

– Много людей на улицах и много повозок с лошадьми. И здесь совсем мало автомобилей. Это так непохоже на Лондон, – продолжал рассуждать профессор, как видно немного разочарованный городским транспортом.

Наш автомобиль повернул налево, проехал по мосту и двинулся по широкой, многолюдной улице приблизительно в северном направлении. Нам навстречу попался переполненный трамвай. Я с удивлением увидел, что он был не на электрической тяге. Его тянули за собой обыкновенные лошади!

Профессор тоже заметил этот странный вид транспорта, исчезнувший во многих городах Европы и что-то недовольно проворчал.

Мы пересекли один большой канал, затем другой, и, наконец, после третьего, выехали на площадь, в середине которой стоял памятник. Это был вооруженный всадник на вздыбленной лошади. Я едва успел рассмотреть его со своего заднего сиденья, через небольшое боковое окно. Рядом виднелось длинное здание гостиницы и какая-то стройка. Такси остановился перед парадным входом.

Мы вышли из авто. Эдвард отдал что-то шоферу и тот довольно заулыбался.

Я взял два чемодана и уже хотел было идти, как Эдвард окликнул меня и показал рукой в сторону.

У меня захватило дух. На некотором расстоянии от нас, высился невероятных размеров собор. Он был до того красив и грандиозен, что я едва не выронил чемоданы. Их подхватили вышедшие из гостиницы швейцары и унесли внутрь здания. Профессор уже прошел в широкую дверь четырехэтажного отеля, а я все смотрел на красоту, только теперь понимая, о чем говорил мой кузен, утверждая, что столица России потрясет меня.

После невыразительного начала, а именно, безлюдного порта, рабочих кварталов и фабричных труб, я увидел весь размах человеческой мысли, упорства и стремления к красоте. Это было невероятно и головокружительно!

***

Мы заполняли бланки в гостинице «Англия». Свободного трехместного номера не было и мы получили два других. Одноместный для голландского профессора и двухместный для нас с Эдвардом.

Я держал в руке перьевую ручку и наносил ряды слов в бланк, иногда подсматривая что-то у Эдварда. Я немало удивился, когда он написал в бланке, что мы заселяемся десятого апреля, ведь сегодня было двадцать третье. И хотел спросить его, но вовремя вспомнил, про странности русского календаря и написал у себя то же самое.

Профессор, в сопровождении носильщика направился в свой номер. Он был рядом с нашим, тоже на втором этаже. Обернувшись на лестнице, де Вольф сказал:

– Джентльмены, я приму ванну и буду отдыхать до двух часов. Прошу вас, найти приличный ресторан, где мы будем обедать. Я жду вас в два часа.

Едва он ушел, как появилась Мари и ее кузен.

Это было удивительно, ведь они уехали раньше нас и точно знали название гостиницы. Неужели их шофер что-то перепутал?

Они подошли к нам.

– Вероятно, ваш шофер вез вас каким-то особенным, длинным путем? – спросил я сдержанным тоном. Я не хотел насмехаться над этими людьми.

Мари мило улыбнулась.

– О нет, Жозеф, конечно, нет. Просто мы сами захотели проехать через Невский проспект, чтобы сразу же увидеть главную улицу города. Кажется, здесь достаточно приличных заведений, куда можно устроиться в качестве певицы.

– Пожалуй, да, – сказал я, изображая из себя знатока Санкт-Петербурга.

– Вы уже получили номер? – спросил Луи, с трудом скрывая зевоту. Видно было, что он неважно себя чувствовал. Я вспомнил, как он жаловался, что не переносит качку, но удивился лишь потому, что в эту ночь корабль совсем не качало на волнах.

– Да, – ответил я, немного промедлив, и оглянулся на Эдварда. Тот о чем-то говорил с портье. – Наш номер двадцать пятый, на втором этаже. Если у вас будет свободное время, мы с братом будем очень рады видеть вас у себя.

Я откланялся и в сопровождении носильщика, который нес мои вещи, стал подниматься на второй этаж. За спиной я слышал, как Мари просила поселить их с братом на втором этаже. Администратор сказал, что это возможно. И я был рад этой новости.

***

Номер оказался вполне приличным и в душе я поблагодарил Эдварда за его умение выбирать достойные варианты. У нас была общая спальня с двумя кроватями и просторный холл, где стоял диван и несколько кресел для гостей. И все это великолепие было с окнами на площадь, где в небо уносились купола огромного собора. Вид площади, с зеленым сквером и красивейший собор, в окружении других зданий создавал впечатление чего-то величественного. Только сейчас, я понял, что нахожусь в столице огромной империи. Городе помпезном и фантастическом.

Эдвард позвонил и вызвал официанта. Нам принесли кофе. Разместившись в уютных креслах, мы пили ароматный напиток, наслаждаясь хорошим вкусом.

– Послушай, Эд, я хотел спросить тебя, а где ты жил в прошлый свой приезд в Санкт-Петербург? Не в этой гостинице?

– Конечно, нет. Если бы я жил здесь, я бы более точно описал бы вам эту гостиницу и, безусловно, поделился бы своими впечатлениями о ней. Я выбрал «Англию» уже на борту «Стефании», а в прошлый раз, я жил в месте подешевле. Ближе к набережной Невы, я гостевал в довольно приличном пансионе. Наш журнал не в состоянии был оплачивать мне такие роскошные апартаменты, да еще на такой срок. Основной моей целью было составление полной картины петербургских окрестностей, таких как Петергоф, Павловск, Ораниенбаум, Царское Село и других мест, где великолепие дворцов и парков поспорит с самыми выдающимися резиденциями европейских монархов.

В этот момент в двери постучали. На разрешение войти, они открылись и мы увидели невысокого широкоплечего пожилого мужчину. Он был рыжий, с усами и густой бородой, чуть тронутой сединой и заметной лысиной на макушке. Весь его облик выдавал веселость и благодушие.

Я вопросительно посмотрел на Эдварда. Он быстро поднялся на ноги и бросился навстречу к вошедшему. Мне даже показалось, что он увидел грабителя и хочет дать ему отпор, пока тот не выхватил оружие. Я часто удивлялся, как странные мысли в первую очередь посещают меня, заметно обгоняя разумные рассуждения.

– Профессор Смирнов! Иван Федорович! Здравствуйте, добрый друг!

Гость раскинул свои широкие объятья и заключил в них моего двоюродного брата. Я вздохнул с облегчением. Это не грабитель, и, похоже, очень хороший человек. Невероятно, но такой вывод я сделал сразу, хотя со мной такое бывало не часто. По всей видимости, в природе людей существуют такие, которые с первой минуты умеют расположить к себе.

Эдвард представил меня, когда этот добродушный русский медведь, наконец, отпустил его.

– Иван Смирнов, практикующий химик, профессор Императорской Санкт-Петербургской академии наук.

Его рукопожатие было крепким, как у сильного человека, но я не почувствовал, что он хочет показать свою мощь. В глазах его сверкали веселые огни. Он говорил по-английски очень хорошо, только чуть медленнее, чем мы.

Эдвард вызвал официанта и попросил принести хорошего коньяка и еще чашку кофе. Профессор Смирнов заулыбался, будто только этого ждал.

Когда принесли красивую бутылку и кофе, Эдвард ловко, словно сам был официантом, добавил коньяк в наши чашки и мы расположились на диване, а профессор сел в кресло. После обмена любезностями и выяснением, все ли хорошо у каждого из нас со здоровьем и родственниками, наш гость стал рассказывать.

– К нашему отъезду почти все готово. Уже завтра я и профессор де Вольф, а лучше всего, все мы вместе, должны явиться в Академию наук, для получения формального разрешения на экспедицию. Это очень нужная бумага, которая поможет нам в пути. Нет никаких сомнений, что ее выдадут нам без промедления. Я почти уверен в этом, но все же оставляю для себя небольшую вероятность проволочки. Всякое бывает.

Лицо Смирнова стало серьезнее и он продолжил.

– Теперь о кое-каких затруднениях. В нашем городе больше полугода свирепствует эпидемия холеры. Это крайне неприятная штука, как вы понимаете, джентльмены. Уже умерло несколько тысяч жителей города. Конечно, если учесть, что население Санкт-Петербурга вместе с его окраинами, составляет почти два миллиона человек, становится понятно, что процент умерших не слишком велик. И, стало быть, вероятность заразиться этой инфекцией не так уж высока, во всяком случае, при соблюдении определенных условий. Однако я бы не стал расслабляться и не делаю этого все это время. Пока мы здесь, в городе, мы подвергаемся опасности. Я бы советовал вам не отклоняться от центральных улиц города, не посещать рабочие кварталы и окраины, меньше бывать в местах большого скопления народа. Не пить сырую воду, с осторожностью принимать ванну и тому подобные водные процедуры. Как только разрешение будет получено, мы сможем без промедления покинуть город. Я бы с удовольствием встретил вас сейчас, уже имея эту бумагу, но ее не выдают без присутствия руководителя экспедиции.

– Это обязательное условие? – спросил Эдвард.

– Да. Если бы экспедиция состояла только из русских, я бы уже получил эту бумагу. В нашем же научном походе принимают участие англичане и голландец. Это уже серьезный повод для канцелярских крючкотворов, чтобы присмотреться к нам внимательнее. Там, где участвуют иностранцы, для российских чиновников всегда существует опасность международных осложнений. Что, если кто-нибудь из вас, не приведи господи, пропадет без вести на наших просторах или подвергнется нападению грабителей? Ваш журнал сообщит об этом на своих страницах, начнется шумиха, британские власти обратятся в русское посольство в Лондоне и, в конце концов, выяснится, что экспедиция не была согласована в Российской Академии наук или же это было сделано небрежно, без личного присутствия руководителя. Вы меня понимаете?

– Безусловно, Иван Федорович.

Только сейчас русский профессор окинул более внимательным взглядом наш номер и, кажется, понял, что он не трехместный.

– Где же мистер де Вольф?

– Он в другом номере. Просил не беспокоить его до двух часов. Нам нужно будет найти приличный ресторан поблизости, чтобы пообедать. И по возможности никакой холеры!

Это была шутка и русский профессор оценил ее задорным смехом. Я обратил внимание, что Эдвард и господин Смирнов, несмотря на разницу в возрасте и прочие различия между ними, были на дружеской ноге. Я был уверен, что и я подружусь с этим человеком. Мне всегда нравились веселые и добродушные люди.

– Разумеется, я знаю все приличные рестораны в городе, – сказал Смирнов. – Например, «Донон» или ресторан Кюба. Он, пожалуй, ближе других, чтобы не пользоваться извозчиком или редкими в городе автомобилями.

Эдвард одобрительно кивнул и сказал:

– Очень хорошо, Иван Федорович. У нас осталось менее часа до визита к профессору. Мы обсудим план наших дальнейших действий. Наша задача в этом городе: получить разрешение для экспедиции в Сибирь, сделать несколько десятков хороших фотографий наиболее эффектных мест и непременно иметь соответствующие сведения о том, что мы фотографируем. Вообразите, если в нашем журнале появятся фотографии дворцов или соборов, которые не будут иметь их точного описания. Читателю непременно нужно рассказывать и очень подробно, что он видит. Поэтому, Иван Федорович, ваша помощь будет для нас бесценна. Получить разрешение и сделать фотообзор российской столицы. Будь у нас больше времени, мы бы непременно потратили на все это не меньше недели, но, учитывая, что нас торопит профессор де Вольф и то, что здесь, в Санкт-Петербурге свирепствует холера, мы сделаем все это за несколько дней. Вполне благоразумно будет взять с собой фотографический аппарат, когда мы пойдем в академию. Попутно можно будет делать фото. Кстати, где находится академия наук?

– На Васильевском острове. Вы бывали там, Эдвард, в прошлый раз, но всего единожды.

– Да, я что-то припоминаю. На этот остров можно попасть по мосту через Неву. Там прекрасные виды на крепость и императорский дворец.

– О да, виды там великолепные. Очень подходят для фотографирования. Правда, мост, не слишком новый, старого образца, плавучий. Уже принято решение городских властей о постройке нового Дворцового моста, но до строительства еще не дошло.

Мне тоже захотелось высказаться. Я спросил Смирнова:

– Скажите, профессор, у вас в городе еще нет электрического трамвая?

Он улыбнулся в рыжие усы.

– Теперь уже есть. Он появился относительно недавно. Есть даже трамваи, которые ходят зимой по льду Невы…

Я подумал, что ослышался.

– Невероятно! И они не проваливаются?

– Ничуть. Насколько мне известно, еще не было ни одного случая. Как жаль, что вы приехали уже весной и теперь не увидите трамвая, идущего по льду на электрической тяге.

– Каким же образом к нему соединяются электрические провода? Неужели столбы с электричеством располагаются прямо на льду?

– Именно! Столбы просто вмораживают в проруби и ждут, пока лед схватит их достаточно крепко, чтобы они не падали. Такие трамваи наша гордость.

– Но я видел трамвай, запряженный лошадьми. Разве такое возможно?

– Увы, наш город еще не так развит в транспортном отношении, как Берлин или Лондон. Старое все еще соседствует с новым. Электричество пока слишком медленно вытесняет лошадиную тягу с наших центральных улиц. У нас мало автомобилей, а о подземке, как в столице Англии и мечтать не приходится. У нас слишком много воды в грунте и я думаю, это проблема будет решена только в далеком будущем.

Было уже без четверти два. Мы еще немного побеседовали со Смирновым о городских делах, интересуясь главным образом, транспортом и обстановкой в российской столице. Когда часы показали без трех минут, мы отправились к профессору в номер.

***

– Холера? Какой ужас! Вы говорите, что умерли тысячи людей?

Профессор де Вольф покраснел всего за несколько секунд. Я видел, как на его толстой шее задергались мышцы. Дыхание его сбилось, он был взволнован и обескуражен.

Мистер Смирнов постарался его успокоить. Он говорил мягким голосом, каким обычно разговаривает лечащий врач со своим нервным пациентом.

– Всего несколько тысяч, но для такого огромного города это совсем немного. Менее одного процента населения, даже с учетом не только умерших, но и вообще заболевших.

– Какой кошмар! Неужели вы, мистер Фостер, не знали об этом? – спросил де Вольф, обращаясь к моему кузену.

Я впервые видел, как профессор задал Эдварду вопрос довольно резким тоном. Вероятно, он был взволнован до такой степени, что не слишком хорошо контролировал свои эмоции. Будь эта реплика адресован мне, я бы не знал, что ответить, чтобы не выглядеть провинившимся, но Эдвард был другого сорта, он стал спокойно разъяснять профессору:

– Теперь я припоминаю, что еще прошлой осенью до меня доходили эти сведения, но совсем свежих новостей об этой эпидемии не было. И было вполне разумно предположить, что все закончилось, или, во всяком случае, не распространяется дальше рабочих кварталов и трущоб. Признаться, я сам в замешательстве от такого известия, но мистер Смирнов уверяет нас, что, если мы будем соблюдать определенные правила, опасность невелика.

Де Вольф посмотрел на Эдварда своими горящими глазами, потом перевел взгляд на русского профессора и наконец, мельком, прошелся по мне. Дыхание его постепенно вернулось в норму. Он заходил по своей большой комнате, заложив руки за спину, будто о чем-то думая и наконец, спросил:

– Какие правила?

Эдвард перечислил все, что ему говорил мистер Смирнов. Профессор слушал со вниманием, иногда кивая. Я заметил, что ему понравились некоторые меры предосторожности, в особенности те, к которым не надо было прилагать особых усилий.

– Ладно, если все так, как вы говорите, мы будем настороже. Несколько дней пребывания здесь не будут смертельно опасными. В конце концов, я видел горожан, когда мы ехали сюда из порта. Они не производили впечатление больных и изможденных людей. Я все принимаю всерьез, и вместе с тем, хочу добавить один пункт к нашему кодексу поведения в этом городе. Мистер Фостер, постарайтесь нанять какой-нибудь таксомотор на все время нашего пребывания здесь. Заплатите шоферу за все дни сразу и пусть он дежурит возле нашего отеля, в ожидании, когда мы куда-нибудь поедем.

Эдвард и мистер Смирнов с восхищением посмотрели на голландца. Он с легкостью необычайной, придумал, как нам решить проблему транспорта и не бояться контактов с бородатыми извозчиками, пассажирами конки или шумной толпой на улице.

– Я решу эту проблему, господин профессор, – сказал Эдвард, выглядывая в окно.

– Вы нашли приличный ресторан, где-нибудь поблизости?

– Наш друг профессор Смирнов подобрал хорошее заведение.

– Благодарю вас, господин профессор.

– Не стоит благодарности, господин профессор. Кстати говоря, выходит забавная штука. Мы с вами, господин де Вольф оба профессоры. И у нас, у русских, есть пословица, говорящая о том, что два медведя не уживаются в одном берлоге. Я хотел бы ее переиначить. Двум профессорам, в столь тесной компании не избежать путаницы. Друзья мои, я предлагаю, чтобы не путаться, называть меня доктором. Я и в самом деле доктор химических наук, а кроме того, в молодости, учился на врача и неплохо разбираюсь в медицине.

Де Вольфу понравилась эта мысль.

– Прекрасная мысль, господин доктор. Вы очень сообразительны. И ваша вторая специальность может нам пригодиться в экспедиции. Просто удивительно, как мистер Фостер не рассказал нам об этом раньше.

– Все дело в том, что при нашем знакомстве, в его прошлое посещение нашего города, я не рассказывал ему об этом.

Мой кузен засмущался. Вероятно, он и подумать не мог, что этот русский ученый так универсален и разносторонне образован. Эдвард сказал нам:

– Извините меня, джентльмены. Вы, профессор, и вы доктор и вы, мистер Стамп. Я покину вас на несколько минут. Кажется, есть неплохая идея.

Эдвард быстро ушел, а профессора, один из которых теперь именовался доктором, переглянулись.

– Что он придумал? – спросил доктор Смирнов.

– Я не знаю, но понимаю, что этот человек ничего не делает зря. Лучше расскажите мне поподробнее, как уберечься от холеры.

Доктор Смирнов стал рассказывать, как умываться, какую воду пить, и прочие подробности личной гигиены в городе, где болеют холерой. Я стал смотреть в окно и увидел, что автомобиль, который нас привез, все еще стоял рядом с гостиницей. Капот был открыт, и шофер что-то крутил под ним, очевидно ремонтируя свое средство передвижения. И очень скоро я заметил Эдварда, подошедшего к таксомотору и о чем-то оживленно беседовавшего с шофером. Нетрудно было догадаться, что он решил нанять его на все то время, что мы будем находиться в столице Российской империи.

Мой кузен вернулся и сообщил, что все улажено.

– Тот шофер, что привез нас сюда, будет каждый день возить нас по нашим надобностям. Сейчас он не сможет отвезти нас в ресторан из-за небольшого ремонта, но к вечеру, он будет наготове.

– Отлично, мистер Фостер, вы, как всегда, сумели быстро решить поставленную задачу, – произнес профессор благодушно и, повернувшись к доктору, спросил того. – Надеюсь нам недалеко идти?

Смирнов покачал головой.

– Сущие пустяки. Кстати, заодно вы сможете немного посмотреть город. Здесь, на центральных улицах, будет безопасно и интересно.

– Что ж, я голоден, думаю и мои друзья не против посетить хороший ресторан и отпраздновать наш приезд, – сказал де Вольф. – В путь, джентльмены!