Текст книги "Прибыль. Как ее получить, сохранить и приумножить"

Дигитализация

На данный момент большой интерес вызывает вопрос, как дигитализация (внедрение в бизнес цифровых технологий) влияет на взаимосвязь между долей рынка и прибылью. В данном случае в игру вступают разные и иногда противоречивые факторы. Сетевой эффект дает преимущество крупным поставщикам. В то же время влияние экономии за счет масштаба и кривой опыта может потерять значение, поскольку предельные издержки минимальны. Клиенты лучше информированы, а конкуренты проницательнее. Особую нишу – «длинный хвост» – проще охватить через Интернет. Персонализация растет. Расходы на дистрибуцию падают. Так называемая теория суперзвезд предполагает, что прибыль сосредоточена в руках небольшого количества производителей.

На данный момент исследуется влияние доли рынка на финансовые показатели 91 страны, входящей в индекс Standard & Poor’s, с «сильной дигитализацией» и 116 компаний со «слабой дигитализацией»[75]75
  Felix Anton Sklenarz, Alexander Himme and Alexander Edeling, “Digital Transformation and Marketing Performance Measurement – How the ‚Old‘ Market Share-Performance Relationship Does Not Hold Anymore”, Paper presented at the Annual Conference of the European Marketing Academy, Hamburg 2019.


[Закрыть]. Данные охватывают 2497 результатов наблюдений с 1998 по 2017 годы. Авторы исследования сделали несколько неожиданных открытий. Доля рынка в цифровом секторе не только оказывает еще меньше влияния на финансовые результаты, чем в традиционных отраслях. Эластичность доли рынка по прибыли даже имеет отрицательное значение, хоть и небольшое. В цифровых отраслях со средней и высокой концентрацией эластичность существенно отрицательная. Авторы исследования пришли к следующему выводу: «В цифровых и высококонцентрированных отраслях акцент на долю рынка может оказать негативное влияние на успех компании. Менеджеры должны нацелиться именно на прибыль и не ставить себе задачи, ориентированные на рынок»[76]76
  Там же, p. 9.


[Закрыть].

Ориентация на конкуренцию

Как цели, ориентированные на конкуренцию, – такие, как доминирование над конкурентами, – влияют на прибыль? Ланзилотти обнаружил, что погоня за этими целями негативно влияет на маржу [77]77
  Robert F. Lanzillotti, “Pricing Objectives in Large Companies”, The American Economic Review, 48(5)/1958, pp. 921–940.


[Закрыть]. Армстронг и Грин пришли к схожему выводу: «Цели, ориентированные на конкуренцию, вредят компании. Однако этот факт оказал весьма скромное влияние на научные исследования и был полностью проигнорирован менеджерами» [78]78
  J. Scott Armstrong and Kesten C. Green, “Competitor-Oriented Objectives: The Myth of Market Share”, Working Paper, International Journal of Business, Vol. 12, 2007, pp. 117–136; J. Scott Armstrong and Fred Collopy, “Competitor Orientation: Effects of Objectives and Information on Managerial Decisions and Profitability”, Journal of Marketing, 2/1996, pp. 188–199.


[Закрыть]. Рего, Морган и Форнелл также нашли эмпирические подтверждения отрицательной корреляции между ориентированными на конкуренцию целями и прибыльностью компании [79]79
  Lopo L. Rego, Neil A. Morgan and Claes Fornell, “Reexamining the Market Share-Customer Satisfaction Relationship”, Journal of Marketing, 77/September 2013, pp. 1–20.


[Закрыть]. И это лишь несколько примеров многочисленных исследований, которые анализируют влияние доли рынка, кривой опыта, а также стратегического анализа и планирования на основе матрицы БКГ (Boston Consulting Group). В книге «Миф о доле рынка» Ричард Минитер приводит и другие аргументы против преобладания целей по доле рынка [80]80
  Richard Miniter, The Myth of Market Share: Why Market Share is the Fool’s Gold of Business, New York: Crown Business 2002.


[Закрыть].

В двух словах: такие цели, как увеличение продаж, доли рынка и доминирование над конкурентами, – особенно на высококонкурентных или насыщенных рынках, – проблематичны. Они мешают компаниям реализовать свой потенциал прибыли.

Если говорить о доле рынка, то важно понимать, как она была достигнута. На мой взгляд, сама доля рынка не так важна. Главное, как компания добилась ее. Если компания строит свое сильное рыночное положение с помощью агрессивно низких цен без соответствующих низких расходов, то она, по сути, «покупает» долю рынка в ущерб прибыли. Сеспедес подчеркивает, как опасно сочетание роста доли рынка и отрицательной экономической прибыли, а также утверждает, что «дополнительные инвестиции ускоряют разрушение рентабельности»[81]81
  Frank V. Cespedes, Aligning Strategy and Sales: The Choices, Systems, and Behaviors that Drive Effective Selling, Boston: Harvard Business Review Press 2014, p. 45.


[Закрыть]. Если, напротив, компания добивается высокой доли рынка через инновации и качественную продукцию по уместной цене, прибыль и маржа тоже должны быть на достойном уровне. Более того, высокая прибыль позволяет компании вкладывать в инновации и качество продукции. Современные исследования взаимосвязи между долей рынка и прибыльностью подтверждают эту стратегию. Компании могут стимулировать свою прибыльность, разрабатывая новые услуги и технологии, или с помощью слияний и поглощений, чтобы увеличить долю рынка[82]82
  Wenyi Chu, Chien-Nan Chen and Chuang-Hung Wang, “The Market Share—Profitability Relationships in the Securities Industry”, The Service Industries Journal, 28(6)/2008, pp. 813–826.


[Закрыть].

Достижение баланса между краткосрочными и долгосрочными целями – задача сложная. Агрессивные действия по росту доли рынка могут привести к краткосрочному снижению прибыли, но при этом скорректировать рынок так, что это проложит путь к прибыли в долгосрочной перспективе. Необходимость устанавливать баланс между ростом прибыли и ростом продаж очевидна. На раннем этапе развития рынка или жизненного цикла продукции традиционно рекомендуется делать акцент на объеме продаж, доходе и доле рынка. На зрелом этапе жизненного цикла продукта прибыль должна встать во главу угла. Затем, на завершающей стадии жизненного цикла, цели по прибыли могут стать максимально краткосрочными. Это называется «стратегия сбора урожая».

Цели по прибыли

Прибыль можно оценивать в абсолютных значениях или как процент, то есть в виде маржи либо рентабельности. Как мы говорили в главе 1, существует множество маржинальных критериев, таких как рентабельность собственного капитала, рентабельность активов и рентабельность продаж. Какой параметр прибыли подходит вашей компании, зависит от конкретных условий, а также целей.

Если вы оказались в ситуации, когда прибыль необходимо оптимизировать в конкретном контексте или за конкретный период времени, то разумнее использовать цели по прибыли в абсолютных значениях. Подобная ситуация появляется, когда уже приняты другие решения относительно структуры инвестиционного капитала. Компании остается только спланировать такие параметры, как цена, объем производства и объем продаж, а также расходы, таким образом, чтобы максимизировать прибыль.

Если компания ставит цели, опираясь на маржи или рентабельность, нужно отслеживать не только числитель, но и знаменатель. Максимизация рентабельности продаж может привести не к максимизации абсолютной прибыли, а совсем к иным последствиям. В данном случае компания попытается реализовать проекты, которые приносят наибольшую прибыль с каждого доллара дохода. Высокий доход снижает рентабельность продаж, а значит, если компания хочет добиться своей цели – максимизировать рентабельность продаж, то придется отказаться от некоторых проектов, даже если они прибыльные в абсолютных значениях.

Максимизацию рентабельности собственного капитала уже предлагали сто лет назад как значимую цель[83]83
  Wilhelm Rieger, Einführung in die Privatwirtschaftslehre, 1st edition, 1928, 2. or unchanged second edition, Nuremberg: Palm & Enke 1959.


[Закрыть]. Это разумно, если вы нацелены на инвестиции, и применимо к частным инвесторам на фондовых рынках, а также к промышленным компаниям. При равных профилях риска инвесторы вкладывают деньги туда, где выше рентабельность инвестированных долларов. Промышленные компании поступают так же. Они вкладывают свои скудные ресурсы в проекты, которые принесут самую высокую рентабельность собственного капитала. Для банков рентабельность собственного капитала – самый важный параметр прибыли. Собственный капитал, как правило, представляет собой около 10 % общих активов банка. Значит, если банк получает рентабельность активов 2 %, это дает рентабельность собственного капитала в размере 20 %. Но следует также следить за знаменателем в этих расчетах. Рентабельность собственного капитала зависит от соотношения собственного капитала и совокупных активов. Если банк сократит это соотношение до 8 % от совокупных активов, рентабельность собственного капитала при прочих равных вырастет до 25 %. Напротив, если это соотношение поднимется до 12 %, рентабельность собственного капитала упадет до 16,7 %. Но, как мы объяснили в главе 1, изменения в соотношении заемного и собственного капиталов влияют на уровень риска. Так что, если ваша цель – рентабельность собственного капитала, вы принимаете решение не только по оптимизации прибыли, но и по структуре финансирования и рисков компании.

Долгосрочная максимизация прибыли

Долгосрочная оптимизация прибыли в конечном итоге сводится к одному вопросу: готова ли компания пожертвовать краткосрочной прибылью, чтобы достичь высокой прибыли в долгосрочной перспективе? С точки зрения рентабельности на этот вопрос можно ответить с помощью метода дисконтирования денежных потоков. Однако попытки прогнозировать будущий объем продаж, цены и издержки связаны с существенными трудностями. Еще одна проблема заключается в том, что сложно рассчитать взаимосвязи этих параметров в долгосрочной перспективе. Один из таких примеров – привлечение клиентов. Если компания использует денежные стимулы, чтобы привлечь клиентов сегодня, сколько прибыли эти клиенты принесут через три года или пять лет? Долгосрочная максимизация прибыли всегда зависит от прогнозов, и чем дальше эти прогнозы заглядывают в будущее, тем больше в них неопределенности. Ценовые стратегии, такие как «снятие сливок» и проникновение на рынок, – яркие примеры этой дилеммы. Стратегия «снятие сливок» ориентирована на краткосрочную прибыль. Напротив, стратегия проникновения на рынок диктует низкие цены при выводе продукта на рынок, чтобы укрепить его положение, которое в будущем принесет больше прибыли. Но в начале жизненного цикла продукции неясно, оправдаются эти надежды или нет.

Еще один важный вопрос – сколько вы готовы инвестировать в удержание клиентов. Хорст Шульце, отельер, создавший Ritz Carlton, давал каждому сотруднику право тратить до $2000 на то, чтобы гость был доволен. Шульце говорит: «Когда я объявил об этой политике, мои коллеги чуть не лишились чувств». Тогда Шульце сказал им: «Послушайте, среднестатистический человек, ездящий в служебные командировки, тратит намного больше $100 000 на гостиницы за свою жизнь. Я более чем готов потратить $2000, чтобы они возвращались к нам снова и снова»[84]84
  Horst Schulze, Excellence Wins, Grand Rapids: Zondervan 2019, p. 32.


[Закрыть].

Как показывает мой многолетний опыт, вряд ли можно сформулировать четкий набор действий или хотя бы конкретный путь, ведущий к успешной долгосрочной максимизации прибыли. Доминирующую роль играют субъективные расчеты и оценки менеджеров.

Акционерная стоимость

Ориентация на долгосрочную прибыль во многом перекликается с концепцией акционерной стоимости, предложенной в 1986 году Альфредом Раппапортом [85]85
  Alfred Rappaport, Creating Shareholder Value: A Guide for Managers and Investors, New York: The Free Press 1986.


[Закрыть]. Ценность, которую получают акционеры компании, выражается в дивидендах и росте цен на акции. Согласно концепции акционерной стоимости, основная задача менеджеров – и критерий успеха компании – долгосрочное обогащение акционеров, а эта цель по сути своей идентична долгосрочной максимизации прибыли. В этом отношении данную концепцию широко применяют в бизнесе. В предисловии ко второму изданию своей книги (1998 год) Раппапорт утверждает, что «корпоративный совет директоров и генеральные директора практически без исключения принимают идею максимизации акционерной стоимости» [86]86
  Alfred Rappaport, Creating Shareholder Value: A Guide for Managers and Investors, 2nd edition, New York: The Free Press 1998.


[Закрыть]. Основные стимулы максимизации акционерной стоимости – прибыль и (в зависимости от зрелости компании) рост дохода, свободный денежный поток, увеличение объема продаж и количества клиентов. На раннем этапе развития компания, как правило, сосредоточена на росте. Ян Фей, глава отдела стратегического развития китайской сети кофеен Luckin, подчеркивает этот принцип: «Сейчас нам нужен масштаб и высокие темпы развития. Пока не имеет смысла говорить о прибыли» [87]87
  “Chinas Kaffeehauskette expandiert – Luckin will Starbucks auf den zweiten Platz verdrängen“, Frankfurter Allgemeine Zeitung, January 4, 2019, p. 19.


[Закрыть]. Luckin объявила о том, что планирует открыть 2500 кофеен за год и потеснить Starbucks с первого места в Китае. В том же духе генеральный директор YouTube Сьюзен Войджицки ответила на вопрос «Является ли прибыль приоритетом?» кратко и решительно: «Наш приоритет – рост» [88]88
  “YouTube CEO takes on TV, Web Rivals”, The Wall Street Journal, June 8, 2016, p. B5.


[Закрыть].

За столь однобокой жаждой клиентов, продаж и доходов скрывается не что иное, как надежда, что этот рост станет источником высокой долгосрочной прибыли. Этот феномен не нов. В эпоху новой экономики на стыке веков акцент на рост в ущерб прибыли дошел до крайности. Для многих стартапов единственной целью было привлечь как можно больше клиентов. Реальные продажи не имели значения, а прибыль высмеивалась как нечто опасное, что может разрушить перспективы роста.

Однако вскоре пришлось платить за подобные перегибы. Сводный индекс NASDAG достиг 5048 пунктов 10 марта 2000 года, но к октябрю 2002 года рухнул до 1380 пунктов, на 73 %. Цена за акции некоторых компаний упала еще стремительнее, к примеру, на 86 % для производителя сетевого оборудования Cisco.

В Германии картина была еще более удручающей. Индекс «нового рынка» NEMAX вырос с 1000 пунктов 31 декабря 1997 года до 9666 пунктов 10 марта 2000 года. За несколько месяцев он сократился более чем на 95 % и 9 октября 2002 года составлял всего 318 пунктов. NEMAX был отменен 5 июня 2003 года, уничтожив сотни миллиардов долларов акционерной стоимости. Схожие искажения появляются и сейчас, особенно на рынках США и Китая, поскольку некоторые люди выступают за экстремальный рост в ущерб краткосрочной прибыли. Они обосновывают свои принципы, ссылаясь на низкие затраты на привлечение капитала, а значит, будущая прибыль не будет так сильно дисконтирована, как при высоких процентных выплатах. Помимо низких расходов они верят в следующие умозаключения: «Лучше сосредоточиться на росте и получить огромную прибыль завтра, чем заработать пару лишних долларов сегодня»[89]89
  Michael Mankins, “Stop Focussing on Profitability and Go for Growth”, Harvard Business Review, May 1, 2017, https://hbr.org/2017/05/stop-focusing-on-profitability-and-go-for-growth.


[Закрыть].

Многие компании, которые недавно стали публичными, получили очень высокую оценку рыночной стоимости, хотя опубликовали колоссальные убытки и даже близко не подошли к прибыли. Один из примеров – первичное публичное размещение акций каршерингового сервиса Uber в мае 2019 года. Вопреки квартальным убыткам в размере $1,1 млрд, рыночная стоимость Uber достигла $75 млрд. Китайский рынок аренды велосипедов – еще один экстремальный пример чрезмерно оптимистичных ожиданий роста.

Обеспечив себе огромные вливания капитала, около 40 компаний вышли на этот новый рынок и заполонили крупные города Китая сотнями миллионов велосипедов. Аренда велосипеда стоила от 8 до 14 центов в час. Но зачастую даже эта плата не взималась, и цены уходили в минус, то есть компании сами платили клиентам за то, чтобы те арендовали велосипед[90]90
  Hermann Simon, “Negative Preise – ein neues Phänomen“, Marketing Review St. Gallen, 2/2016, pp. 76–81.


[Закрыть]. Единственной целью было увеличить количество клиентов. Ни одна из этих компаний не получила прибыль, и большинство из них обанкротились. В итоге в китайских городах появились чудовищные «велосипедные кладбища». Не ясно, можно ли получать стабильную прибыль в этом бизнесе, и это касается не только Китая.

Сегодня акционерная стоимость – тема спорная. Зачастую акционерная стоимость и так называемые «заинтересованные лица» выставляются как противоречащие друг другу концепции[91]91
  Roger Blanpain, William Bromwich, Olga Rymkevich and Iacopo Senatori (editor), Rethinking Corporate Governance: From Shareholder Value to Stakeholder Value, New York: Wolters Kluwer 2011.


[Закрыть]. Заинтересованные лица – это стороны, которые играют ту или иную роль в судьбе компании, включая сотрудников, поставщиков, банки, правительство (местное, федеральное) и в некоторых случаях общество в целом. Однако превосходство акционерной стоимости – нацеленности на долгосрочную прибыль вместо максимизации краткосрочной прибыли – научно доказано. Исследователи Мицик и Джейкобсон из Колумбийского университета пришли к выводу, что максимизация краткосрочной прибыли может значительно сократить рыночную стоимость компании – на 20 %: «Компании, которые ввели краткосрочные коррективы в свою стратегию, чтобы раздуть прибыль, потеряли ее в долгосрочной перспективе, вызвав снижение рыночной стоимости более чем на 20 % за четыре года»[92]92
  Natalie Mizik and Robert Jacobson, “The Cost of Myopic Management”, Harvard Business Review, July-August 2007, p. 22; see also “Myopic Marketing Management: Evidence of the Phenomenon and Its Long-Term Performance Consequences in the SEO Context”, Marketing Science, May-June 2007, pp. 361–379 as well as Natalie Mizik, “The Theory and Practice of Myopic Management”, Journal of Marketing Research, Vol. 47/August 2010, pp. 594–611.


[Закрыть]. В главе 4 «Этическая сторона прибыли» мы подробно рассмотрим противоречивую концепцию акционерной стоимости.

Цели и стимулы

Предприниматель или владелец/управляющий бизнеса определяет цели, которые он будет преследовать. Экономический стимул – прибыль, или акционерная стоимость, и на фоне этого другие стимулы просто не нужны. Однако внедрение стимулов зависит от типа владения акциями. Акции предоставляют разное право голоса и продажи в соответствии со своим классом – А, B и C.

Совершенно другая проблема возникает, когда компанией управляют нанятые сотрудники с гораздо меньшей долей в акционерном капитале или вообще без нее. В таких случаях нужно обеспечить оптимальное соотношение между целями владельцев и целями менеджеров. Эта проблема появилась не в ХХ веке. Еще в 1868 году Арвед Эммингхаус поднял эту тему и подчеркнул, что менеджеры должны быть лично заинтересованы в прибыли компании, которой они управляют[93]93
  Arwed Emminghaus, Allgemeine Gewerkslehre, Berlin: F. A. Herbig 1868, S. 69; as well as Klaus Brockhoff, “Was bedeutet eigentlich ‘Shareholder Value’”? Speech, WHU Koblenz, June 5, 2013.


[Закрыть].

На сегодняшний день почти все крупные компании предлагают своим менеджерам различные системы стимулов[94]94
  Ismail Lahlou, Corporate Board of Directors: Structure and Efficiency, Cham: Springer Nature 2019.


[Закрыть]. Многие из них предполагают опцион на акции. Однако далеко не всегда модели опционов способны увязать цели владельцев и менеджеров, поскольку они вводят асимметричные стимулы. Добиться последовательности по целям и удержать ее сложно, да и последствия бывают совершенно неожиданными.

Однако проблема согласованности целей касается не только менеджеров. Она всплывает во всех сферах деятельности компании, где сотрудники получают переменную компенсацию. Это касается и инвестиционных банкиров, которым выдаются невообразимые бонусы в зависимости от результатов их работы. Это также касается торговых представителей, чьи комиссионные напрямую зависят от дохода, который они приносят компании. Во всех этих случаях есть риск, что финансовый стимул не будет способствовать росту прибыли, а приведет к иным результатам.

Резюме

Прибыль – самая важная и в конечном итоге единственная разумная корпоративная цель, поскольку это единственный критерий, охватывающий все последствия экономической деятельности компании. Она учитывает и доходы, и расходы. При определенных условиях абсолютная прибыль должна быть основной задачей. Если капитала немного, следует применять критерии, основанные на рентабельности капитала. Эти критерии состоят из числителя (любого типа прибыли, который выберет компания) и знаменателя (собственного капитала, активов). Знаменатель влияет на оптимизацию рентабельности, поскольку ориентация на него повлияет на структуру капитала и рисков компании.

На практике компании преследуют множество целей одновременно. Помимо прибыли это увеличение объема продаж, дохода и доли рынка. Эти дополнительные задачи играют важную роль для планирования продаж, стимулирования торговых представителей и выхода на IPO. Они зачастую служат промежуточными параметрами для долгосрочной максимизации прибыли. Но истинная взаимосвязь между этими вспомогательными факторами и реальной прибылью не ясна. Такие концепции, как PIMS и кривая опыта, вызывают немало критики. Важна не столько доля рынка, а то, как она была достигнута. Одно из недавних исследований даже бросает вызов традиционной убежденности в преимуществах экономии за счет масштаба[95]95
  “Efficiencies of Scale May Be a Myth”, Harvard Business Review, March-April 2019, p. 22; see also Aytekin Ertan, Stefan Lewellen and Jacob K. Thomas, “The Long-Run Average Cost Puzzle”, May 1, 2018, https://ssrn.com/abstract=3178202


[Закрыть]. В конечном итоге нацеленность на долгосрочную прибыль, которая перекликается с концепцией акционерной стоимости, представляется наиболее разумной задачей.

Глава 4. Этическая сторона прибыли

Эту главу можно было бы назвать «Прибыль и рыночная экономика». Я не стану вдаваться в общие вопросы этики, нравственности и философии, а вместо этого сосредоточусь на экономических аспектах прибыли. Получение прибыли – неотъемлемый компонент рыночной экономики, существующий в рамках конкретной правовой базы. Однако во многих странах правительство «корректирует» рыночное распределение прибыли, вводя налоги и социальные меры.

Перспектива заработать деньги представляет собой самый важный, хотя не единственный, стимул для развития инноваций, основания стартапов, оптимизации производства, роста и появления новых рабочих мест. Как я уже не раз отмечал, прибыль – необходимое условие выживания компании. В долгосрочной перспективе без прибыли не будет ликвидности. Постоянные убытки неизбежно приведут к банкротству, потере рабочих мест, нарушению долговых обязательств и утерянным налоговым поступлениям.

Превосходство капитализма

В книге «Сила капитализма» Райнер Цительман приводит подробные и убедительные доказательства превосходства капитализма [96]96
  Rainer Zitelmann, The Power of Capitalism, London: LID Publishing 2019.


[Закрыть]. Вместо того чтобы прибегать к теоретическим аргументам, он опирается на эмпирический и исторический анализ, сравнивая результаты социалистической и капиталистической систем. Он противопоставляет Чили Венесуэле, Южную Корею Северной Корее и Западную Германию Восточной Германии. Ни один человек, способный беспристрастно взглянуть на историю человечества, не станет оспаривать превосходство капитализма. Раз за разом мы видели доказательства того, что капитализм является крайне эффективной системой накопления капитала. С прицелом на будущее – особенно относительно роста и решения проблемы климатических изменений – я верю в силу капитализма. Историк экономического развития пишет: «Призывы к самоограничению вместо роста можно расценивать либо как благонамеренные личные советы, либо необоснованное социополитическое видение или даже иллюзию. Как экономика может отказывать себе в том, чего, возможно, никогда не будет или что вообще невозможно? Пока остаются проблемы, созданные ростом населения и технологическими изменениями, капиталистическая экономика – при политической стабильности – будет существовать, потому что она продемонстрировала самую высокую эффективность по решению подобных проблем. Риск представляет не капитализм, а бескомпромиссная политика, которая жаждет окончательных решений там, где возможны лишь промежуточные или временные решения» [97]97
  Werner Plumpe, Das kalte Herz. Kapitalismus: Die Geschichte einer andauernden Revolution, Berlin: Rowohlt 2019, p. 640.


[Закрыть].

Я не стараюсь развернуть глубокую, фундаментальную дискуссию об экономических системах. Я не питаю никаких иллюзий насчет того, что смогу изменить мнение ярых оппонентов капитализма. В большинстве случаев подобная оппозиция зиждется на эмоциях, а эмоции бывают посильнее разумных аргументов, подтвержденных историческими фактами. В то же время я признаю, что эмоции играют немалую роль и в моем собственном отношении к рыночной экономике и капитализму. Я «эмоционально убежденный» рыночный экономист.

Если задаться вопросом, почему капитализм или рыночная экономика настолько эффективны, мы неизбежно придем к прибыли как основному стимулу. Руководствуясь мотивом прибыли (или максимизацией прибыли), организация должна добиться определенных финансовых результатов с минимальной затратой ресурсов, то есть практически без убытков и простоя. Другими словами, организация должна быть нацелена на самые высокие результаты при конкретном уровне ресурсов. На практике эти две перспективы идут рука об руку. Ничто не отражает условие для максимальной прибыли лучше, чем следующий параметр: «предельный доход = предельные издержки». Максимизация прибыли равна минимизации убытков. В этом смысле максимальная прибыль экономит ресурсы, вместо того чтобы растрачивать их, и ведет к оптимальному накоплению капитала. В конце концов, общество может распределять только те материальные блага, которые оно создает.

Никто не станет возражать, что распределение благ при капитализме не всегда происходит справедливо, а некоторые никогда не сочтут его справедливым. Вот почему практически во всех странах государство активно вмешивается в экономику. В данном контексте можно говорить о «социальной рыночной экономике» в Германии. Распределение доходов в Германии имеет коэффициент Джини 0,51, что почти идентично этому коэффициенту в США[98]98
  Коэффициент Джини оценивает неравенство. Он варьируется от 0 (нет неравенства в распределении дохода) до 1 (максимальное неравенство в распределении дохода).


[Закрыть]. Однако в Германии «несоответствие доходов сглаживается почти на 42 % благодаря государственному перераспределению, включая взносы на социальное страхование, подоходный налог и другие отчисления»[99]99
  Judith Niehues, “Ungleichheit zwischen Wunsch, Wahrnehmung und Wirklichkeit”, Frankfurter Allgemeine Zeitung, July 26, 2019, p. 18.


[Закрыть]. Так, коэффициент Джини по чистому доходу в Германии составляет 0,29 – довольно равномерное распределение, если сравнивать с другими странами. В США соответствующий коэффициент Джини составляет 0,39.

Эти два аспекта – создание материальных благ и их распределение – следует рассматривать как две отдельные концепции. Ориентация на прибыль способствует максимальному созданию материальных благ, но далеко не всегда одобряемому обществом распределению этих благ. Политики должны вмешиваться и перераспределять материальные блага и доход. Но если корректирующие методы государства зайдут слишком далеко, они уничтожат мотивацию прибыли и помешают созданию материальных благ. Социалистические системы предоставили достаточно эмпирических доказательств того, что эта причинно-следственная связь существует и она сильна. Перераспределение богатств – вечная тема политических споров. Однако мы не будем сейчас обсуждать вопрос социального равенства относительно распределения дохода.

В книге 1947 года «Управление экономикой и рыночная экономика» профессор Альфред Мюллер-Армак горячо отстаивал индивидуальную свободу, но в то же время требовал, чтобы общество занялось социальными проблемами. В своих обоснованиях он вышел за рамки чисто экономических причин: «Если говорить о личной свободе, рыночная экономика все равно предпочтительнее, даже если ее экономические результаты ниже, чем при административно-командной экономике. Необходимо отметить, что важнейший критерий экономического порядка также лежит в общественном настрое, а не только в экономике»[100]100
  Alfred Müller-Armack, Wirtschaftslenkung und Marktwirtschaft, Hamburg: Verlag für Wirtschaft und Sozialpolitik 1947, p. 65.


[Закрыть]. Другими словами, корни стремления к прибыли уходят глубже самой экономики. Стремление к прибыли – решающий фактор высокой продуктивности капиталистических систем. Без прибыли у нас не было бы материальных благ, которыми мы сегодня с наслаждением пользуемся.