Текст книги "Любовь, которая сотворила историю"

– Эта принцесса – «прямая наследница покойного короля Людовика», – говорили они. – Она и должна править!

Знать потребовала, чтобы Реймский архиепископ не смел короновать регента. Но прелат не испугался, и 9 января при закрытом и тщательно охраняемом въезде в город Филипп был коронован. Церемония не прошла без инцидента. Во время обращения к пэрам Анна Французская, престарелая герцогиня Бургундии, родная дочь Людовика Святого и мать Маргариты Бургундской, обратилась к прелатам и пэрам, властно потребовав отсрочить коронацию, поскольку при этом не были признаны права ее внучки Жанны.

Но никто ей не ответил, и церемония была продолжена.

–После коронации, испытав запоздалые угрызения совести или опасения, Филипп V захотел, чтобы устроенный им переворот был одобрен народом и обрел законные рамки. С этой целью 2 февраля 1317 года он созвал Генеральные штаты.

Во время этого необычного собрания начались дебаты по вопросу: могла ли занять место на французском престоле женщина? Хотя Филипп и поставил своими действиями подвластных ему вельмож перед фактом, вопрос о правах Жанны был внимательно изучен, ибо ее титул единоличной наследницы французского престола являл собой новую, затруднительную проблему. Со времен Гуго Капета такой вопрос даже не обсуждался, поскольку у всех королей были наследники мужского пола, хотя ничто не мешало женщинам заниматься политикой. Множество знатных дам, иногда очень молодых, были правительницами феодов, управляли графствами, герцогствами, занимали положение среди французских пэров и играли большую роль в управлении государством, к примеру, наваррские королевы. Так что ничто не мешало Жанне занять трон.

Филипп это понимал. Поэтому он использовал против маленькой принцессы самое страшное юридическое оружие – он поставил под сомнение законность ее рождения, используя веские доводы, что Маргарита Бургундская нарушала супружескую верность, и можно было действительно сомневаться в том, была ли Жанна Дочерью Людовика X.

Летописец сообщает; «Вельможи полностью утвердили коронацию короля Филиппа и обещали быть верными как ему, так и впоследствии его старшему сыну Луи»

Тем не менее Филиппу было трудно объявить во всеуслышание на все королевство, на всю Европу, на весь мир, что он стал королем из-за распутной жизни Маргариты Бургундской. Есть тайны, которые правители предпочитают сохранять. Впрочем, ассамблея разделила мнение нового короля и решила просмотреть в архиве тексты документов, в надежде найти там фразу, которой можно было вежливо объяснить устранение маленькой Жанны.

И вот одного законника осенило сослаться на древний и давно всеми забытый салический закон, который был издан около 420 года салическими франками и содержал в себе статью, утверждавшую, что владения могли передаваться по наследству лишь мужчинам. Для того чтобы подтвердить приход к власти Филиппа V, было достаточно перенести этот принцип из области гражданского права в область политики, что до этого еще никогда не делали. Законники, восхищенные своим открытием, не испытав угрызений совести, одним росчерком пера решительно отстранили женщин от права управлять страной.

Таким образом, поведение Маргариты Бургундской, заставившее сомневаться в законности рождения ее дочери, послужило основанием для появления одного из основных законов французской монархии.

ПРИЧИНА НАЧАЛА СТОЛЕТНЕЙ ВОЙНЫ ЗАКЛЮЧАЛАСЬ В ЖЕНЩИНЕ

Всей своей добродетелью мы обязаны только прекрасному полу.

Г. Агриппаф

3 января 1322 года двадцативосьмилетний Филипп V скоропостижно скончался в Лон-Шампе от сильной лихорадки. Тело его было погребено в Сен-Дени. Сильно удрученная своим горем, Жанна покинула Лувр, решив пожить вдали от дурных слухов, интриг и клеветнических измышлений, и обосновалась в своей новой резиденции в Нельском дворце. Ее решение вызвало у народа кривотолки: часто простые люди предрасположены к высмеиванию господ.

– Она решила вернуться к любовным похождениям, которыми совсем недавно занималась с принцессой Маргаритой, – поговаривали повсюду.

Но все сходились на том, что бедной вдове нужно было обладать достаточной смелостью и пренебрегать правилами приличия, чтобы обосноваться в месте любовных интрижек королевы Жанны Наваррской – в этой Нельской башне с ее дурной славой.

В то время как парижане были заняты обсуждением поведения государыни. Карл, брат Филиппа V, занял место на троне.

Его первой заботой после коронации, было расторжение брака с Бланш Бургундской, которая томилась в заключении в Шато-Гайарде. Он обратился с просьбой о разводе к папе Иоанну XXII, ссылаясь на измену королевы с рыцарем Готье д'Олней, но супружеская неверность тогда не считалась веским доводом для расторжения брака, и папа римский ему «учтиво ответил, что Бланш должна остаться его супругой, а он должен пожалеть ее „за то, что она уже понесла наказание“. Такой ответ совсем не устраивал Карла IV.

У него не было никакого желания прощать Бланш, особенно после того, как он узнал, что его молодая жена, несмотря на тщательный присмотр, забеременела.

Вскоре он вновь отправил письмо к папе, в котором заявлял, что находится в четвертой степени родства с супругой, и исходя из этого требовал расторжения брака. Проведя расследование, папа наконец удовлетворил просьбу короля.

Карл IV был так рад избавлению от Бланш, что тотчас же издал указ, смягчающий условия ее заключения в тюрьме. Ее перевели в Шато-Гайар, в замок Горай, у города Кутанса. Затем она добилась, разрешения постричься в монахини и доживала свои последние дни в Мобюиссонском аббатстве.

* * *

Через несколько месяцев после расторжения брака Карл IV женился в Провене на Марии де Люксембург, этой, по словам Гильома де Нанси, «любезной молодой девушке» в возрасте семнадцати лет.

К сожалению, несчастный случай оборвал жизнь юной королевы. Будучи беременной, она отправилась к мужу в Монтаржи, по дороге ее карета опрокинулась, и падение вызвало у нее преждевременные роды, от которых она скончалась.

В 1325 году Карл IV, не желая оставаться в одиночестве, женился в третий раз. На этот раз его избранницей стала Жанна д'Эвре. Приняв ее в своих роскошных апартаментах, он большую часть времени отныне проводил, предаваясь нежностям любви… [31]31
  По правде говоря, историков и сейчас, судя по трудам Мишле, волнует вопрос, не явилась ли узница жертвой насилия стражника.


[Закрыть]

Жизнь у них шла своим обычным чередом до того дня, пока Мадам Изабелла, его сестра и жена Эдуарда II Английского, не сообщила о своем скором визите, что порядком испортило королю настроение. Изабелла приехала 16 октября 1326 года и была довольно холодно встречена парижанами, не забывшими неблаговидную роль, которую она сыграла в аресте трех снох Филиппа Красивого. Тем не менее Карл IV и Жанна д'Эвре организовали в честь нее ряд празднеств.

Изабелла, которая привыкла к несколько специфичным привязанностям своего мужа, была восхищена тем, что встретила на этих празднествах мужчин, интересовавшихся женщинами… Однажды во время бала в Лувре она признала в одном из них Роже де Мортимера, своего бывшего вассала, владевшего титулами барона Вигмора, графа Марша, который скрывался во Франции. Она знала, что он принимал участие в восстании английских баронов против Эдуарда II и был заключен в тюрьму, но бежал. Тем не менее она в него влюбилась, поскольку он был красив.

На следующий вечер после знакомства английская королева стала его любовницей. По иронии судьбы, Изабелла повела себя точно так же, как и принцессы, которые из-за нее несколько лет назад пострадали…

Королева Англии вскоре поняла, что она никогда не сможет расстаться со своим любовником, и попросила его уехать с ней в Лондон.

– А король? – немного взволнованно спросил Мортимер.

Изабелла рассмеялась:

– Не бойтесь! Ибо если вы мне поможете, я его свергну с престола!

Через неделю, тщательно продумав свой план и добившись от брата Карла необходимых субсидий для успешного осуществления заговора, она отплыла в Англию вместе с Мортимером.

В Лондоне ей не составило особого труда заставить народ признать позорное влечение короля, о котором всем было хорошо известно.

Благодаря помощи баронов, с которыми Изабелла заключила союз, она легко смогла добиться низложения Эдуарда II и его заключения в одну из лондонских башен.

Политика – это череда взлетов и падений. Поэтому Изабелла, опасаясь, как бы узник не повел с помощью, своих друзей борьбу за свое освобождение, решила его убить.

Однажды вечером 1327 года несколько человек проникли в камеру, где томился Эдуард II, схватили его, раздели и вонзили в задний проход раскаленный докрасна клинок.

Бедный король, пораженный в самое чувствительное место, скончался в таких муках, которые трудно даже представить. Начиная с этого дня и до совершеннолетия Эдуарда III Изабелла правила Англией вместе со своим любовником.

* * *

Карл IV с радостью воспринял известие о смерти короля Англии. Несомненно, он рассчитывал извлечь из этого выгоду, но на это не хватило времени: 31 января 1328 года он скоропостижно скончался в возрасте тридцати четырех лет.

Поскольку у него не было сыновей, его смерть породила очень острую проблему – вместе с Карлом IV угасал род Капетингов, которые управляли Францией более чем триста сорок один год. Кто должен был теперь вступить на престол?

После переговоров королем Франции был провозглашен Филипп, граф де. Валуа, двоюродный брат Карла IV. 29 мая 1328 года он был коронован в Реймсе вместе со своей женой, Жанной Бургундской, родной сестрой несчастной Маргариты, задушенной в Шато-Гайарде.

Празднества в честь нового государя вскоре были омрачены протестом, полученным из Лондона: молодой Эдуард III требовал себе французский престол. Он исходил из того, что приходится более близким родственником покойному королю, чем Филипп де Валуа, и считал себя неоспоримым наследником престола. [32]32
  Мортимер проявил такой деспотизм, что дворянство против него восстало. И в 1330 году Эдуард III, правивший уже более года, отдал приказ о его аресте и одновременном повешении и четвертовании. Таким образом, любовник Изабеллы закончил свой жизненный путь, как и рыцари д’Олней, которые с ее легкой руки были подвергнуты смертной казни. А саму королеву Эдуард III заключил в замок.


[Закрыть]

Его притязания были обоснованными, так как он приходился покойному королю племянником по материнской линии (королева Изабелла), тогда как Филипп был лишь двоюродным братом. Но Эдуард был наследником по женской линии, а Филипп – по мужской. Возник вопрос: могут ли женщины передавать права на наследство, если сами не обладают ими?

Вельможи, собравшиеся во дворец на внеочередную ассамблею, ответили на этот вопрос и подтвердили салический закон, «модифицированный» в связи со смертью Людовика X.

Разумеется, такое решение не могло заставить Эдуарда III отказаться от притязаний. Уверовавший в свое право на престол, он неторопливо и тщательно готовился к захвату французского трона силой оружия.

Через десять лет, в 1338 году, Англия была готова к войне. В июле Эдуард переправился через Па-де-Кале с двумя сотнями кораблей. Высадившись в Миддельбурге, он двинулся на Гент. А через несколько недель были разгромлены города Трепор и Булонь. Столетняя война началась!

Больше века два народа неистово истребляли друг друга, потому что какая-то принцесса оказалась очень соблазнительной, а какая-то очень легкомысленной.

В самом деле, если бы вследствие разврата Маргариты Бургундской не был введен салический закон, имевший целью помешать овладеть престолом маленькой принцессе Жанне, род Капетингов не угас бы вместе с Карлом IV, а английские короли никогда бы и не помышляли о французской короне.

КОРОЛЬ ФРАНЦИИ ЖЕНИТСЯ НА НЕВЕСТЕ СВОЕГО СЫНА

Настоящее счастье возможно лишь в семье.

Мадам де Жирардин

После ряда побед в 1339 году англичане покинули Францию, и Эдуард III, вернувшись в Лондон, объявил своему народу, что он вторично вторгнется во Францию с огромной армией в следующем году к празднику Святого Иоанна. Эта новость не могла понравиться Филиппу VI де Валуа, который, в свою очередь, принялся готовить вторжение в Англию.

Эта затея не была бессмысленной, но для ее успешного выполнения нужен, был более энергичный, ловкий, а самое главное – более умный человек, чем король Франции.

Король сразу совершил большую ошибку, о которой потом долго вспоминали, – он назначил командующим флотом человека, достойного во всех отношениях, но… не ступавшего ни разу в жизни на палубу судна.

Кроме того, Филипп VI не учел из-за своей спеси или легкомыслия те сведения, которыми располагал об английской армии. Он поддерживал устаревшую тактику ведения сражений вместо того, чтобы взять пример с безукоризненно организованного врага, с которым он готовился сразиться.

В то время в Англии давным-давно была учреждена военная служба, которую проходил каждый мужчина в возрасте от шестнадцати до шестидесяти лет. Во Франции регулярной армии не было, войско состояло из рыцарей, считавших идеальным для себя храбро сражаться, но не признававших командования. Мысль о создании дисциплинированной, хорошо укомплектованной армии у них вызывала улыбку. К тому же у рыцарей была любопытная манера ведения боя. Как только соперник показывался в поле их зрения, они все одновременно устремлялись на него, и каждый норовил первым с ним сразиться. Из-за этого возникала большая давка, и часто «цвет французского рыцарства» оказывался на земле, еще даже не достигнув врага…

Короче говоря, только Филипп VI виновен в том, что французская армия была плохо подготовлена к сражению. Но, при желании, короля можно и понять. Ибо в тот момент, когда он вынужден был сосредоточить свое внимание и приложить все усилия для защиты королевства, его угнетали семейные проблемы. Жанну Бургундскую летописцы недаром называют «скверной королевой Франции».

* * *

Филипп VI женился на Жанне Бургундской, родной сестре знаменитой Маргариты. Это была женщина своевольная, злая, сварливая, безобразная, – в общем, невыносимая. О ее жестокости Фруассар откровенно написал: «Она беспощадно губила всех, к кому испытывала ненависть, а ненавидела она многих. Поэтому король влачил жалкое существование, препятствуя жене совершать различные преступления… Приведу лишь несколько знаменательных примеров. В „Нормандской летописи“ Пьер Кошон сообщает о том, что королева ненавидела по необъяснимым причинам рыцаря Роберта Бертрана, которого очень любил король. Как только он приехал в Париж, Жанна решила от него избавиться. Она написала письмо на имя прево Парижа, приказав „немедленно, безотлагательно и без специального распоряжения повесить Роберта Бертрана“.

Вечером, ложась спать, она стала потягиваться как кошка, давая понять супругу, что расположена к тому, чтобы заняться сотворением наследника. Ничего не подозревавший Филипп был с ней весьма галантен. Семь раз она возбуждала в нем половое влечение, и столько же раз король проявлял к ней свою нежность. Наконец, когда он был полностью изнурен, она бесшумно поднялась с постели, порылась в шкафу мужа, взяла королевскую печать и, наложив ее на письмо, отправила на заре свое послание прево. Последний, поддерживавший дружеские отношения с Бертраном, был очень огорчен, получив это поручение. С глазами, полными слез, он отправился к рыцарю, который удивился, увидев приятеля со столь скорбной физиономией.

– Я привез вам очень грустную весть, – объяснил прево и показал письмо. Прочитав его, Бертран на мгновение оторопел.

– Я уверяю вас, – сказал он наконец, – меня не в чем упрекнуть. Прошу, будьте так любезны, прежде чем вести меня на казнь, отведите к королю, я хочу, по крайней мере. знать, за что меня хотят повесить.

Через полчаса они прибыли в Лувр и Филипп их очень радушно принял.

– Что вам нужно от меня в столь ранний час, друг Бертран? – удивленно спросил он.

Вместо ответа рыцарь протянул письмо, полученное прево. Филипп побледнел:

– Это ошибка, за которую виновный будет наказан. Сразу догадавшись, кто был автором этой подлости, он ворвался к королеве и сильно ее избил.

Этот случай, впрочем, не послужил уроком для Жанны: через некоторое время она попыталась избавиться от другого друга короля, епископа Бове, но тоже плохо продумала свои действия.

Когда прелат гостил у Филиппа, королева обратилась к нему с такими словами:

– Милости просим к нам. Для начала я приказала растопить для вас баню.

Епископ прекрасно знал об отношении к себе Жанны и с подозрением отнесся к этому предложению. Он разыскал старшего сына короля и поделился своими опасениями.

– Мы поступим просто, – ответил ему молодой принц Иоанн, – я сейчас пойду купаться вместе с вами, и мы посмотрим, что она придумала.

Потом он попросил, чтобы растопили баню и для него. Когда все было готово, взволнованная королева стада прохаживаться недалеко от бань.

В это время принц специально очень громко сказал. епископу Бове:

– Святой отец, я вам предлагаю поменяться. Вы идите в баню, растопленную для меня, а я пойду в вашу.

Услышав эти слова, королева в испуге подскочила к сыну, не давая ему войти в баню для епископа.

– Что случилось? – спросил принц Иоанн. – Неужели эта баня опасна?

И в то время как королева, сраженная таким вопросом наповал, искала подходящий ответ, он схватил собаку, которая всегда следовала за королевой, и бросил ее в шайку, приготовленную для прелата. Животное взвыло от боли и через несколько секунд в страшных конвульсиях скончалось.

Королева скрылась в своей спальне. Но король, который тотчас узнал обо всем, ворвался к ней и так отлупил, что в течение нескольких недель она не могла покинуть свою комнату.

Вполне понятно, что в таких условиях Филипп не мог спокойно и серьезно подготовиться к битве с англичанами. Именно поэтому французский флот был полностью уничтожен в Эклюзе, когда верный своему слову Эдуард III вторично высадился во Франции в день Святого Иоанна.

Именно поэтому наше рыцарство потерпело жестокое поражение несколькими годами позже в Креси.

Во время этого сражения английская пехота, вооруженная легкими скорострельными луками, показала свое превосходство над французскими пехотинцами, сгибавшимися под тяжестью громоздких арбалетов. Пока солдаты Филиппа снимали с себя эту тяжесть, солдаты Эдуарда III успевали выпустить в них по семь стрел. Кроме того, английский король, судя по словам Фруассара, в помощь лучникам выставил «бомбардов», которые маленькими ядрами не только пугали, но и истребляли коней, а их выстрелы производили такой шум и грохот, что казалось, это Бог выражает свое несогласие этой людской бойне. Первое применение артиллерии очень напугало наших солдат, сильно отстававших в области вооружения…

Через два года после сокрушительного поражения под Креси глубокое несчастье потрясло королевский двор Франции: у Иоанна, старшего сына короля, умерла жена, нежная и очаровательная Бонна де Люксембург. Немедленно Филипп стал искать новую супругу для сына и остановил свой выбор на Бланке Наваррской, чья красота очаровывала всех европейских принцев. Добившись согласия на брак, он направил за молодой девушкой своих послов. Она уже ехала в Париж, где ее с нетерпением ожидал принц Иоанн, когда от бубонной чумы скоропостижно скончалась Жанна Бургундская. Даже не пробив для приличия слезу, Филипп поспешно похоронил эту сварливую, надоевшую супругу и стал ожидать прибытия будущей снохи.

Когда Бланка приехала в Лувр, все были восхищены ее красотой.

– Я никогда не видел более красивой женщины! – воскликнул Иоанн.

Король полностью разделял мнение сына, но не решался признаться, что тоже влюбился в нее с первого взгляда. Однако через несколько дней он отправил Иоанна в небольшую поездку по провинции.

Воспользовавшись тем, что остался наедине с Блан-кой, он легко доказал ей, что намного проще и быстрее стать королевой Франции, выйдя замуж за короля, чем за его наследника. Молодая девушка очень быстро позволила себя убедить.

Она даже согласилась с тем, чтобы Филипп не мешкая приступил к выполнению, как говорили летописцы, «неких супружеских обязанностей».. Король был доволен успехом, ибо отныне они уже считались женихом и невестой.

Можно представить удивление и негодование Иоанна, когда по возвращении в Париж ему сообщили эту новость. Со злостью он разбил подарок, привезенный для Бланки.

– Предатели! – вскричал он.. И покинул дворец, не желая присутствовать на свадьбе своего отца и своей невесты…

Недолгим был брак Филиппа и Бланки. Пятидесяти шестилетний король не смог долго тягаться со страстной шестнадцатилетней королевой. Изнуренный чрезмерными наслаждениями любви, «что его очень состарило», как нам сообщает Брантом, Филипп через год скончался в результате разрушительного паралича.

Бланка, похоже, не слишком сильно горевала о муже, однако повторно выходить замуж не стала. Королю Кастилии, пытавшемуся ее уговорить, уповая на ее молодость и красоту, она горделиво ответила:

– Королева Франции никогда вновь замуж не выйдет!

Однако это не помешало прелестной государыне проводить свои дни в компании господина де Рабаж, своего дворецкого…