Текст книги "Царь славян"

Заодно становится ясно – почему людей XVII века так сильно волновали именно книги «Есфирь» и «Иудифь». Скалигеровская история уверяет нас, будто в них описаны события чудовищной древности, развернувшиеся где-то далеко от Руси, в пустынной Палестине. И вот, дескать, через несколько тысяч лет забвения эти сюжеты неожиданно «возродились», всплыли на поверхность и вызвали к себе жгучий интерес общества XVII века. Наша реконструкция все ставит на свои места. События, описанные в данных книгах Ветхого Завета, произошли незадолго до эпохи Романовых в Руси-Орде, в метрополии Великой Империи, имели серьезнейшие последствия для Империи в целом. Потому они и были столь животрепещущими, хотя уже сильно подзабытыми под давлением только что придуманной скалигеровско-романовской версии истории.

Немецкие комедианты и их покровитель боярин Матвеев старались вербовать новые кадры в шуты среди московской молодежи, вырастить себе достойную смену. «Как только, еще в 1672 году, магистр Яган Готфрид Грегори получил приказание поставить на Преображенской сцене книгу Есфирь, то без сомнения, тогда же и образовалась ТЕАТРАЛЬНАЯ ШКОЛА. Ученики или актеры, как мы видели, набраны были из мещанских, а отчасти из подъяческих ДЕТЕЙ; из мещанских Новомещанской слободы потому, что ЭТА СЛОБОДА БЫЛА ВНОВЬ НАСЕЛЕНА БОЛЬШОЮ ЧастьЮ ВЫХОДЦАМИ ИЗ ЗАПАДНОГО КРАЯ, которые поэтому и на комидии смотрели другими глазами, более свободными, чем коренные москвичи, кровные дети старого Домостроя, т. е. окрепшей во всяких запрещениях древнерусской культуры. В коренных москвичах произошло бы от таких выборов великое мнение и смущение, А ПОТОМ ПОЖАЛУЙ И ВОЗМУЩЕНИЕ, ИБО К ТОМУ ВСЕ ГОТОВИЛОСЬ В ВИДУ БОРЬБЫ СТАРОВЕРСТВА С РАЗНЫМИ НОВИНАМИ» [55], ч. 2, с. 335–336.

Кроме сюжетов Есфири и Иудифи романовские комедианты осмеивали и другие ветхозаветные книги, тоже рассказывавшие, согласно нашим результатам, об истории Руси-Орды. Например, известна комедия, поставленная на тему пророчества Даниила. А именно: «О Навуходоносоре царе, о теле злате и о трех отроцех, в пещи сожженных» [55], ч. 2, с. 337. Напомним, что пророчество Даниила тоже рассказывает о событиях при Иване «Грозном» и тоже напрямую связано с историей Есфири, см. «Библейскую Русь», гл. 21. Просто поразительно, с каким упорством Романовы вновь и вновь навязывали подданным свой «правильный взгляд» на историю.

После смерти Алексея Михайловича борьба при дворе усилилась. Вероятно, ордынская оппозиция при поддержке Московской Тартарии попыталась удалить Романовых от власти. Этот период русской истории довольно темен. Забелин сообщает: «Мы не имеем сведений о том, продолжались ли театральные зрелища при Федоре Ал. и в правление царевны Софьи… Вообще же время Федора, как особенно время Софьи, не было благоприятно для подобных утех. Еще по смерти царя Алексея ЦАРСКАЯ СЕМЬЯ РАЗРОЗНИЛАСЬ, РАЗДЕЛИЛАСЬ НА ДВЕ ВРАЖДЕБНЫЕ СТОРОНЫ, посреди ее шла постоянная темная смута и ненависть; притом, именно та сторона (Нарышкины), которая наиболее благоприятствовала европейским новинам, с каждым днем все больше теряла свою силу и власть; другая сторона, забиравшая эту власть в свои руки, в лице своих деятелей ЧИСЛИЛА ОЧЕНЬ МНОГИХ РЕВНИТЕЛЕЙ СТАРОГО БЛАГОЧЕСТИЯ, да и сама стремилась утвердить свое значение на особом уважении к его порядкам и формам. ПРАВИЛА ЖЕ СТАРОГО БЛАГОЧЕСТИЯ СОВСЕМ ОТВЕРГАЛИ HE ТОЛЬКО УПОМЯНУТЫЕ УТЕХИ, HO И ДАЛЬНЕЙШЕЕ ОТСТУПЛЕНИЕ ОТ УКРЕПИВШИХСЯ ОБЫЧАЕВ. Все это мало способствовало тому, чтобы во дворце поддерживались Алексеевские немецкие потехи – комедии» [55], ч. 2, с. 344.

Как мы теперь начинаем понимать, партия царевны Софьи и поддержавшие ее стрельцы, были, по-видимому, сторонниками Орды и Московской Тартарии. Однако они проиграли. Петру I удалось военной силой подавить восстание стрельцов, потопить его в крови. Реставрация Орды в прежнем центре Империи не состоялась. Ясно, что в такой обстановке было не до библейских комедий. Ориентированный на Запад Петр I перенес столицу подальше от Московской Тартарии и начал более активно прорубать окно в Европу, дабы укрепить положение Романовых в России.

С новой точки зрения, вероятно, станут куда более понятными и события, связанные с царевной Софьей, с церковным расколом, староверами, с гибелью боярыни Морозовой, реформами патриарха Никона. Как мы уже отмечали, история Никона чрезвычайно затуманена и запутана романовскими историками. А также очень интересно заново обратиться к истории царевича Алексея, сына Петра I. Не исключено, что перечисленные события так или иначе связаны с ордынской оппозицией, активно выступавшей против Романовых вплоть до разгрома «Пугачева» во второй половине XVIII века. Например, о боярыне Морозовой известно, что многие современники уважали ее за «преданность «старому православию», древнему благочестию» [56], с. 138.

Вообще, оказывается, «в конце XVII ст… в Москве в богатых хоромах и в бедных избах, на улицах и площадях, по всем стогнам града, раздавались горячие толки и споры, суждения и рассуждения о том, как веровать, как спасти себя; толковали и спорили о правой вере, о старом благочестии и о новом нечестии… Повсюду слышались ярые анафемы друг другу…

В царском дворце (XVII века – Авт.) копошились подземные, тайные козни, крамолы, интриги, поднимались мгновенно и мгновенно падали и погибали люди; неистовствовали стрельцы в самых внутренних комнатах Дворца, совершая убийства у самого его крыльца; неистовствовали ревнители старого благочестия в самой Грановитой полате» [56], с. 144–145.

Мы надеемся более подробно проанализировать бурную и сложную эпоху первых Романовых в последующих наших публикациях.

7. ПОЧЕМУ ИНОСТРАННЫХ ПОСЛОВ В СТОЛИЦЕ РУСИ ПРИНИМАЛИ «ВЫСОКОМЕРНО»

Согласно нашим результатам, в эпоху XIV–XVI веков, метрополией Великой = «Монгольской» Империи была Русь-Орда. В Империи был один Император – ордынский царь-хан. Ясное дело, что послы, прибывавшие в центр от имперских наместников из всевозможных провинций Империи, – из Западной Европы, Азии, Африки, Америки и т. д., – должны были выказывать хану знаки подчеркнутого почтения. Сам царь и вообще царско-ханский двор, напротив, должны были демонстрировать свое уникальное высокое положение. Такая пропасть между Императором Орды и иностранными послами безусловно отмечается многими позднейшими историками, но (поскольку они уже забыли суть дела) воспринимается как не очень понятное и претенциозное «высокомерие» русских царей-ханов. Дескать, были русские цари непомерно и в общем-то неоправданно гордыми и заносчивыми. А будто бы великие западноевропейские правители терпели, дескать, такое «нахальство» по не очень ясным соображениям. Однако скалигеровские историки уже забыли, что в ту далекую эпоху XIV–XVI веков никаких «великих иностранных властителей» попросту не было. Были лишь подчиненные наместники Руси-Орды на местах. Управлявшие многочисленными провинциями Империи от имени единственного в тогдашнем мире Императора. И трепетно ловившие каждое его слово или жест. Поскольку были им назначены.

После раскола Империи, в эпоху первых Романовых, обычай приемов послов и гостей как бы сверху вниз довольно долго сохранялся, но уже по инерции, не будучи подкрепленным новыми политическими реалиями радикально изменившегося, пост-«монгольского», реформаторского мира. Уровень почитания Романовых в глазах иностранцев заметно упал, поскольку теперь Романовым подчинялась только Россия. А поскольку прежняя, хотя и сравнительно недавняя, история Орды была уже предана забвению, то ритуал холодного приема при московском дворе, просуществовал еще некоторое время, превратившись к некий не очень понятный всем его участникам реликт старины.

Посмотрим теперь – что рассказывают старые документы о стиле царских приемов на Руси.

Забелин: «Обряды… которые при Московском дворе сопровождали прием гостя, ШЛИ ОТ ГЛУБОКОЙ СТАРИНЫ…. Государь предварительно делал гостю церемониальный прием… В назначенный день за гостем посылали царский экипаж, великолепно убранный, карету или сани, смотря по времени года… Приемная полата была наполнена боярами, окольничими, думными и ближними людьми, стольниками, стряпчими и московскими дворянами… Так как все эти чины собраны были для церемонии, для увеличения придворного блеска и торжественности, то в сущности ЭТО БЫЛ ТОТ Же ВОЕННЫЙ СТРОЙ, церемониальный строй чиновников и сановников. ОНИ СИДЕЛИ НЕПОДВИЖНО И ХРАНИЛИ САМОЕ ГЛУБОКОЕ МОЛЧАНИЕ, так что полата казалась пустой и был слышен малейший шорох или шепот. ПРИХОДИВШИХ К ГОСУДАРЮ ГОСТЕЙ НИКТО HE ПРИВЕТСТВОВАЛ ДАЖЕ И НАКЛОНЕНИЕМ ГОЛОВЫ. Нередко это приводило в смущение, ставило в неловкое положение послов, и они, HE ПОНИМАЯ МОСКОВСКОГО ЭТИКЕТА, HE ЗНАЛИ, ЧЕМ ОТВЕЧАТЬ НА ТАКОЙ ХОЛОДНЫЙ ПРИЕМ ПРИДВОРНЫХ… Посол, отмечая в своих записках подобный прием, писал, что и он в этом случае вел себя так же СУХО И ХОЛОДНО. Во дворце на лестнице и на крыльце (говорит Варкоч) "стояло множество бояр в лохматых шапках и кафтанах, шитых золотом. НИ ОДИН ИЗ НИХ HE ПОКЛОНИЛСЯ МНЕ, почему и я, с моей стороны, не сделал им никакого приветствия"» [55], ч. 2, с. 360–362.

Была разработана специальная многоуровневая система приема послов и гостей. Во многих случаях их удостаивали приема только чиновники нижнего и среднего звена. В некоторых ситуациях послов допускали к более высокопоставленным администраторам. И лишь в особых, чрезвычайных случаях послов и гостей принимал сам царь-хан [55], ч. 2, с. 363.

«Великолепие, торжественность, среди которых являлся государь в подобных аудиенциях, изумляли всякого, кто вступал в Приемную полату. Наряд Приемной полаты также разделялся на большой, средний и меньшой, смотря по достоинству и богатству предметов, которые были употребляемы на уборку залы… Блистающий многоценный наряд государя изумлял гостя еще более, чем все доселе им виденное. "С нами то же случилось", пишет очевидец (секретарь графа Карлиля – Авт.) царской аудиенции в XVII столетии, «что бывает с людьми, вышедшими из тьмы и ослепленными внезапным сиянием солнца… Казалось, что яркость сияния, от дорогих камней изливающегося, спорила с лучами солнечными. Сам царь, подобно горящему солнцу, изливал от себя лучи света». Кобенцель, описывая свой приезд к царю Ивану Васильевичу, замечает, что венец, который был в то время на царе, по своей ценности превосходил и диадему его святейшества папы и короны королей испанского и французского и великого герцога тосканского и даже корону самого цесаря и короля венгерского и богемского, которые он видел» [55], ч. 2, с. 363–364. Ничего удивительного. Короны всех имперских «монгольских» провинциальных наместников той эпохи были безусловно куда более скромными, чем царско-ханский венец Великой = «Монгольской» Империи. См. на эту тему книгу «Реконструкция», гл. 15:2.

«Мантия великого князя (продолжает Кобенцель), была совершенно покрыта алмазами, рубинами, смарагдами и другими драгоценными камнями и жемчугом величиною с орех, так что должно было удивляться, как он мог сдержать на себе столько тяжести». Цит. по [55], ч. 2, с. 364.

Еще более роскошным было убранство ордынских цариц. «Арсений (епископ Елассонский, прибывший в это время в Москву – Авт.) говорит, что на царицу нельзя было смотреть без удивления, так великолепен и прекрасен был вообще ее царский наряд. «На голове она имела ослепительного блеска корону, которая составлена была искусно из драгоценных каменьев и жемчугами была разделена на 12 равных башенок, по числу 12 апостолов». Это был собственно «венец с городы», т. е. с зубцами."…Кроме того с обеих сторон (венца – Авт.) ниспадали тройные длинные цепи (рясы), которые были составлены из столь драгоценных каменьев и покрыты круглыми, столь большими и блестящими изумрудами, что их достоинство и ценность были выше всякой оценки. ЧУЖЕЗЕМЦЫ ПОЧУВСТВОВАЛИ В СЕБЕ РОД ТИХОГО УЖАСА ПРИ ВИДЕ ТАКОЙ ПЫШНОСТИ И ВЕЛИКОЛЕПИЯ"…

Такою же пышностью отличались башмаки, цепь (монисто) и диадема (ожерелье) царицы. Арсений восклицает при этом, что если бы у него было и десять языков, то он все-таки не мог бы рассказать о всех виденных им богатствах у царицы. «И все это, присовокупляет он, видели мы собственными глазами. МАЛЕЙШЕЙ ЧАСТИ ЭТОГО ВЕЛИКОЛЕПИЯ ДОСТАТОЧНО БЫЛО БЫ ДЛЯ УКРАШЕНИЯ ДЕСЯТИ ГОСУДАРЕЙ"» [56], с. 360.

И далее: «Само собой разумеется, что ОБЩИМ ФОНОМ ДЛЯ ВСЕХ ТАКИХ УБОРОВ СЛУЖИЛО НЕПРЕМЕННО ЗОЛОТО, т. е. золотное шитье, плетенье, а также и золотая кузнь, кованье в различных видах. БЕЗ ЗОЛОТА НЕВОЗМОЖНО БЫЛО УСТРОИТЬ НИКАКОГО УБОРА; ЭТО БЫЛ САМЫЙ ОБЫЧНЫЙ, ОБЩЕУПОТРЕБИТЕЛЬНЫЙ МАТЕРИАЛ» [56], ч. 467–468. Мы видим, что золота в Руси-Орде XIV–XVI было много.

Стоит также отметить следующий многозначительный факт: «В уборах одежды она (русская традиция XIV–XVI веков – Авт.) очень любила, напр., СОЧЕТАНИЕ ЦВЕТОВ, НАПОМИНАВШЕЕ ЕГИПЕТСКУЮ ДРЕВНОСТЬ; лазоревое платье она окаймляла по подолу червчатою, алою или желтою тканью, желтый цвет ставила рядом с зеленым или синим, голубым и т. п.» [56], с. 470. Все правильно. Как мы показали в «Библейской Руси», гл. 4–6, Русь-Орда описана в Библии как «Египет». Кроме того, Русь-Орду связывали с африканским Египтом древние родовые связи. Именно поэтому Великая = «Монгольская» Империя устроила в долине африканского Нила огромное царское кладбище.

Что и как ели и чем угощали за царским столом? «Великое изобилие яств и питей за царским столом всегда изумляло иностранцев. Количество подаваемых блюд (порций) простиралось иногда до пятисот; и как бы много гостей ни было, всегда число блюд несоразмерно было велико против числа гостей» [55], ч. 2, с. 373.

Забелин: «О царской посуде необходимо заметить, что В XVII СТ. ОНА HE БЫЛА СТОЛЬКО ЗНАЧИТЕЛЬНА НИ ПО КОЛИЧЕСТВУ, НИ ПО БОГАТСТВУ, КАК БЫЛО В XVI СТ. и особенно при Грозном царе Иване Вас., когда Царский Дворец можно сказать блистал своим богатством во всех его отделах. Это очень заметно даже в случайно сохранившихся ОТРЫВКАХ дворцовых росписей царского имущества в конце XVI ст.» [55], ч. 2, с. 423. Конечно, в XVI веке Москва = Новый Иерусалим, «монгольская» столица Руси-Орды = Израиля утопала в роскоши. В XVII веке Романовы пользовались лишь ее остатками, уцелевшими после погрома во время Великой Смуты.

8. ОКАЗЫВАЕТСЯ, РУССКИЕ ОДЕЖДЫ XIV–XVII ВЕКОВ НОСИЛИ «АНТИЧНЫЕ» ГРЕКИ И РИМЛЯНЕ

Забелин писал: «Почти на начальных страницах (русской – Авт.) летописи под 1015 годом встречаем имя одежды КОРЗНО. Оно в двух-трех случаях упоминается и в XII в., потом исчезает. Можно было бы предполагать, что этим именем обозначается КОВЕР, как дает повод к такому заключению одно место летописи. Когда в 1147 г. Киевляне, убивая несчастного Игоря Ольговича, раздели его до нага… то Владимир Мстиславич, защищая несчастного, соскочил с коня и обогнул (огорнул) его КОРЕЗНОМЪ. Но в 1175 г. также по случаю убиения Андрея Боголюбского КОРЗНО и вместе КОВЕР упомянуты рядом. Таким образом возможно утвердительно предполагать, что именем КОРЗНО обозначалась верхняя одежда…

Упомянем также, что корзно в простом народном говоре могло прозываться именем корзен, как это видно из наименования подмосковных села и волости Корзенево… Имя Корзно употреблялось и в собирательном значении КОРОЗНА…

Как бы ни было, но КОРЗНОМ называлась та самая верхняя одежда, плащ Святослава, которая была ОБЫЧНОЮ ОДЕЖДОЮ У РУССКИХ КНЯЗЕЙ И БОЯР С ДРЕВНЕГО ВРЕМЕНИ» [55], ч. 2, с. 430–431. Не исключено, что название одежды-плаща КОРЗНО и русское слово КОРЗИНА принадлежат одному и тому же смысловому кусту. Ведь КОРЗИНА и ПЛАЩ-КОРЗНО служат вместилищем чего-либо, они как бы окутывают какой-либо предмет. В корзину складывают вещи, а плащ-корзно укрывает человека.

И тут неожиданно выясняется, что «античные» греки, жившие и более того, сошедшие с исторической сцены, как нас уверяют сегодня, за много-много столетий до появления славян и русских, были, оказывается, одеты в русскую одежду. Забелин тут же сообщает, что одежда КОРЗНО «НОСИЛАСЬ И ГРЕКАМИ ЧЕРНОМОРСКИХ КОЛОНИЙ, что должно относиться уже к первым векам христианства. На греческих надгробных памятниках этого времени нередко изображаются лица именно в таких плащах, ОЧЕНЬ СХОДНО С ИЗОБРАЖЕНИЯМИ НАШИХ КНЯЗЕЙ ДАЖЕ В XIV СТ., как видим в лицевом житии Бориса и Глеба…

ТОЧЬ В ТОЧЬ КАК И ДРЕВНЕ-РУССКИЕ КНЯЗЬЯ В ТАКОМ ЖЕ ПЛАЩЕ ИЗОБРАЖЕН И ГЕРМАНСКИЙ ИМПЕРАТОР ОТТОН III (985–991 гг.) на современном ему окладе Евангелия» [55], ч. 2, с. 431.

Современный историк тут же скажет: русские позаимствовали свои одежды у давным-давно исчезнувших «античных» греков или у германских императоров X века. Именно так и рассуждает Забелин, воспитанный скалигеровско-романовской историей. Вот что он говорит: «Это обстоятельство достовернее всего подтверждает ту истину, что Русская одежда от глубокой древности задолго до Византийского царства носила в себе облик общеевропейского костюма, получив свое корзно от древних греков и римлян, распространивших этот плащ и по всему варварскому миру в средние века» [55], ч. 2, с. 431.

Однако такое рассуждение целиком и полностью покоится на скалигеровской хронологии. Которая, как мы показали, глубоко ошибочна. В новой хронологии картина оказывается прямо противоположной. Поскольку «античная» Греция, будучи одной из провинций «Монголии», согласно нашим результатам, датируется XV–XVI веками, а «германский император» Оттон III является всего лишь фантомным отражением на страницах западных летописей хана-царя Василия I Костромского (1272–1276), или Дмитрия I Переяславского (1276–1294), или Дмитрия Ивановича Донского (1363–1389), см. книги «Основания истории», «Методы», и сводные таблицы в нашей книге «Крещение Руси».

Следовательно, совершенно естественно, что «античные» греки и западноевропейские правители, то есть «монгольские» наместники, XIV–XVI веков носили средневековую русскую одежду КОРЗНО.

Кстати, с новой точки зрения остается совершенно справедливым высказывание Забелина о том, что «древние римляне» распространили «этот плащ и по всему варварскому миру в средние века» [55], ч. 2, с. 431. Только надо пояснить, что этими «античными римлянами» были казаки-ордынцы XIV–XVI веков, поскольку, согласно нашим исследованиям, «античный Рим» и Великая = «Монгольская» Империя = библейский Израиль – это одно и то же. Старинный русский плащ КОРЗНО распространился по всему миру той эпохи в результате великого = «монгольского» завоевания XIV века и последующего повторного покорения земли обетованной османом = атаманом Иисусом Навином в XV веке.

Пойдем дальше. На Руси XIV–XVII веков носили САРАФАНЫ, называвшиеся также ФЕРЕЗЕЯМИ [55], ч. 2, с. 434–439. Было много видов ФЕРЕЗЕЙ-САРАФАНОВ, причем они были как мужские, так и женские. Были ездовые ферезеи-сарафаны и т. п. [55], ч. 2, с. 440. Далее: «Ферезея составила часть воинского наряда… Мало по малу ферезея стала приобретать значение официального ПАРАДНОГО мундира» [55], ч. 2, с. 441.

Сразу отметим, что слова ФЕРЕЗЕЯ и САРАФАН отличаются друг от друга лишь обратным прочтением: ферезея = ФРЗ ↔ СРФ(н) = сарафан, при переходе С-З. Мы видим, что сравнительно недавно на Руси некоторые слова еще прочитывались как к прямом, так и в обратном направлении. Подробнее на эту тему см. наш лингвистический Словарь Параллелизмов в книге «Реконструкция».

Как отмечает Забелин: «У турок также есть одежда с именем ФЕРАДЖЕ и ФЕРЕДЖЕ» [55], ч. 2, с. 439. Все понятно. Османия = Атамания и Русь-Орда вместе образовывали единую «Монгольскую» Империю XIV–XVI веков, а потому, в частности, имели общую культуру одежды. И здесь и там носили сарафаны = ферезеи. Но Забелин, затуманенный скалигеровско-романовской историей, уже не понимает причин такого родства Османии и Руси, а потому пишет, что родство «может указывать не о заимствовании наших ферезей у турок, а об одном и том же источнике, откуда идут и наши ферези и турецкие фередже, т. е. о Византии ИЛИ ДАЖЕ О РИМЕ» [55], ч. 2, с. 439. Кстати, как мы сейчас увидим, если придать этим его последним словам ново-хронологический смысл, то Забелин окажется прав в том, что касается «древнего Рима».

Обнаруживается, что русское слово ФЕРЕЗИ = САРАФАН присутствует и в «древне»-латинском языке. В самом деле: FORENSIA или FORENSIS = парадное, выходное, нарядное платье [45], с. 435. Забелин пишет: «ФЕРЕЗИ быть может от латинского FORENSIS – нарядное одеяние, FORENSIA – нарядное платье, Свет[оний]… Польские – ФЕРЕЗЕЯ (ferezya), греч. ФЕРЕСТРОН» [55], ч. 2, с. 438 и примечание 4. А также: «ФЕРЕЗИ может быть окажутся по своему имени происходящими от латинского forensia, forensis, или же САРАФАН от древне-персидского САРАПА» [55], ч. 2, с. 434. Так мы узнаем, что и «древние» персы, то есть П-Руссы, также носили русские САРАФАНЫ. Здесь произошел типичный переход Ф-П: сарафан → сарапа.

И опять Забелин заученно повторяет, будто русское слово ФЕРЕЗЕИ произошло от «древне»-латинского FORENSIA. Как мы теперь понимаем, напротив, «античное» FORENSIA является слегка искаженным западноевропейским произношением эпохи XV–XVI веков славянского слова ФЕРЕЗЕИ = САРАФАН. Сарафаны-ферезеи носили в Руси-Орде XIV–XVI веков, то есть в «античном Риме» = библейском Израиле.