Текст книги "Книжный магазинчик ведьмы. Убийства и чаепития"

12

После того как опознала мужчину – или, по крайней мере, смогла указать Мартин и Крейну нужное направление в сторону Дейрдре, – я пригласила их зайти внутрь. Пока они осматривались в магазине, я включила чайник и принялась заваривать ромашковый сбор.

Сомневаюсь, что кто-либо из нас вскоре сможет задремать, но эта иллюзия, создаваемая чаем перед сном, меня успокаивала.

В фирменный ромашковый чай Юдоры было добавлено немного корня валерианы и сушеной черники, что придавало купажу слабый фруктовый оттенок, а валериана помогала заснуть. Доставая кружки для себя и полицейских, я внимательно прислушивалась к слабым шагам наверху.

Я так и не видела Рича и задалась вопросом: что так задержало офицеров в его квартире? Они ведь не думали, что он причастен к убийству?

Моя рука замерла, занеся чайный пакетик над одной из кружек.

Но ведь я не настолько хорошо знала взрослого Рича, чтобы тотчас увериться в его невиновности, ведь так? Несмотря на приятное воссоединение сегодня днем, мне ничего не было известно о том, кем он стал. Быть может, парень действительно способен на насилие или даже убийство.

Рич находился здесь и имел свободный доступ. Возможно, он увидел, как пытаются вломиться в магазин, и просто в панике так отреагировал.

Положив в каждую кружку по пакетику чая, я залила их почти кипятком и расслабилась благодаря его тонкому цветочному аромату.

Хотя я не очень хорошо знала Рича, но все-таки была знакома с Рики и не могла представить, чтобы тот милый мальчуган с отсутствующими передними зубами мог отважиться на что-то вроде убийства. К тому же я пересмотрела достаточно детективных сериалов, дабы понимать: если бы они в чем-то подозревали Рича, то допрашивали бы в полицейском участке, а не в комфорте и безопасности его квартиры.

Когда Мартин и Крейн вернулись в зону кафе, я поставила на стойку приготовленные для них кружки с чаем и подвинула блюдца. Они выглядели так, словно собирались запротестовать – вероятно, пить чай считалось не очень крутым занятием для полицейского, – но оба смилостивились и сели на табуреты у стойки. Ремень Крейна звякнул о металлические ножки стула.

– У вас имеются какие-нибудь предположения о том, что он мог здесь искать? – спросила Мартин, из вежливости отпивая чай, но затем, попробовав его, улыбнулась более искренне. – Очень вкусно.

Я улыбнулась в ответ.

– Спасибо. И нет. Сначала я подумала, что магазин ведь не открывался несколько недель, пока я приводила в порядок тетины счета, и это должно уменьшить вероятность ограбления, а не наоборот. Здесь нет недавней выручки – нет денег. И у нас не хранятся какие-то редкие фолианты, стоящие миллионы, – наш магазин не такой. Мы владеем парочкой первых изданий, но их самая большая стоимость – всего несколько сотен долларов за каждое, и то если знать, где их продать. Мы здесь ратуем скорее за экономию. – Я кивнула в сторону корзины с книгами за один доллар, чтобы пояснить свою мысль.

– Ранее вы заявили, что Дейрдре Миллер вас преследует?

– Пожалуй, фраза про преследование чересчур драматична с моей стороны. Скажем так: она продолжает давать понять, что хочет купить дом моей тети.

– Она не упоминала, зачем ей это? – спросил Крейн, и, кажется, он впервые произнес хоть одно слово с момента моего приезда. Его низкий голос звучал очень властно, поэтому я еще больше оценила, что он позволил вести беседу детективу Мартин. Не считая того очевидного факта, что она тут старший офицер.

В моей жизни происходило немало ситуаций, когда, независимо от того, насколько я преуспевала в том или ином деле или насколько велик был мой стаж, рядом всегда находился мужчина, готовый говорить за меня и указывать, как мне делать свою работу. С моей стороны было несправедливо сразу же предполагать, что полицейский из маленького городка будет именно таким мужчиной, но все равно отрадно, что мои догадки оказались ошибочны. Тетушка Юдора как-то сказала: «Вот в чем вся суть предположений: из-за них ты выглядишь глупо». Она прекрасно знала, что такой поговорки не существует, но мне все равно нравилась ее версия.

– Она не объяснила первоисточник своего интереса, – ответила я наконец. – Назвала только несколько причин, по которым я должна перестать отказываться. – Когда Мартин приподняла бровь, я осознала, как прозвучали мои слова, и быстро замахала рукой. – Я не имею в виду, что Дейрдре мне угрожала. Она просто пыталась доказать, что мне как одинокому человеку ни к чему такой огромный дом и я могу жить в квартире наверху, ну и прочее в том же духе.

– В квартире, где живет мистер Лофтинг?

Я кивнула.

– Думаю, она не знала, что Рич ее занимает. Я вот точно понятия не имела.

Мартин сделала пометку и медленно отпила чай, прежде чем задать свой следующий вопрос:

– Вы не были в курсе, что кто-то живет в квартире, которая принадлежит вам?

– Понимаю, какое впечатление это производит со стороны, но я здесь всего два дня и до сих пор принимаю дела, связанные с особняком Юдоры, в частности с магазином. До недавнего времени Рич жил там бесплатно, так что нет ничего удивительного в том, что не существовало никаких записей, которые привлекли бы мое внимание. Он старый друг семьи, и Юдора разрешила ему пожить у себя во время развода. – Я захлопнула рот. Вдруг я выдала слишком много деталей. Действительно ли копам нужно знать о неудачном браке Рича?

Мартин еще что-то записала, но, похоже, осталась довольна.

– Советуем вам осмотреться тут сегодня вечером или утром и выяснить, не пропало ли что-нибудь. На первый взгляд в магазине ничего не тронуто, а жертва умерла, не успев проникнуть внутрь, но, если вдруг заметите что-то необычное, позвоните мне. – Она протянула мне простую белую визитную карточку со своим именем: Патриция Мартин.

– Спасибо, детектив Мартин.

– Называйте меня Пэтси, – произнесла она с легкой улыбкой. – Я очень сожалею о том, что здесь произошло, и хочу вас заверить: мы докопаемся до истины.

Будучи жительницей большого города, я бы, скорее всего, проигнорировала эти слова, но почему-то ее обещание меня успокоило. Может, это наивно с моей стороны, а может, я просто надеялась, что в маленьком городке все будет иначе и Мартин действительно волновали поиски преступника. Не знаю почему, но я ей поверила.

Я горячо поблагодарила их с Крейном, хотя меня и обеспокоило, что тот даже не притронулся к чаю, который теперь остывал в красивой фарфоровой чашке. Мартин же умудрилась полностью выпить свой, хотя большую часть разговора вела именно она.

Конечно, чай не для всех, но это был очень-очень хороший чай!

Проводив офицеров до выхода и несколько раз заверив их, что у меня под рукой остается визитка Пэтси и я не премину ей воспользоваться, я заперла за ними дверь и вернулась в чайный магазин. Отнесла кружки на кухню, расположенную за чайным прилавком и скрытую от глаз покупателей, а затем вымыла всю посуду, аккуратно отложив ее в сторону для просушки.

Именно в таком бездумном, затуманенном состоянии, когда я почти не концентрировалась и действовала в основном машинально, мое внимание привлек ряд стеклянных контейнеров над раковиной, которые я раньше никогда не замечала. В одном ряду стояли темно-коричневые баночки, в другом – темно-зеленые, а в третьем – красивого оттенка бирюзы из морского стекла.

К каждой была прицеплена рукописная этикетка, будто только что вышедшая из-под пера.

«Прогулка влюбленных» – гласила одна из них. «Леди Удача» – виднелось на другой.

Взяв в руки зеленую банку с надписью «Денежное дерево», я открутила крышку. Внутри оказался чай, что не должно было меня удивить, но еще там лежала пачка маленьких бумажек с записями, выведенными тем же почерком, что и на этикетке.

Почерком Юдоры, но более изысканно.

«Замочите одну столовую ложку на ночь в кипяченой дождевой воде и выпейте в ночь полнолуния. Подумайте о самых больших финансовых потребностях и откройтесь неожиданным вознаграждениям».

Я понюхала чай и уловила насыщенный лакричный аромат сушеного базилика, тимьяна и чего-то более сладкого. Заглянув в банку, смогла различить два отчетливых белых цветка. Легче всего узнавалась ромашка, но второй цветок пришлось достать и растереть между пальцами, прежде чем аромат раскрылся.

Жимолость.

Купаж имел невероятный запах, и, как только я его вдохнула, все волоски у меня на руках встали дыбом. Этот чай не походил ни на один, с которым я когда-либо сталкивалась. Ингредиенты все те же, что Юдора добавляла в привычные предлагаемые смеси, но невозможно не признать, что этот чай представлял собой нечто совершенно особенное.

Я закрутила крышку, и хотя у меня возникло искушение просмотреть остальные банки, дабы увидеть, какие уникальные ингредиенты они содержат и как их применять, час был уже поздний, и у меня еще будет достаточно времени, чтобы изучить их на следующий день, когда магазин откроется.

Однако эти новые знания в сочетании со всем, что я обнаружила ранее в подвале, вновь заставили шестеренки у меня в голове закрутиться.

Действительно ли тетя Юдора была ведьмой? Знали ли об этом другие люди? Вполне вероятно, если она подавала этот чай в «Кабинете графа», – и никто, с тех пор как я приехала, еще не обвинил ее в том, что она правда практиковала колдовство.

Таковы привычные городские сплетни, традиционные истории о старых девах, живущих в одиночестве со своими кошками. Я всегда считала, что только дети верили в то, что она ведьма, но теперь у меня закрались сомнения.

И я невольно задумалась, не это ли послужило причиной того, что ее дом и магазин явно стали объектом нежелательного внимания?

Что же искали Дейрдре и ее головорез?

13

Утро следующего дня наступило гораздо раньше, чем мне того хотелось: будильник на телефоне зазвонил в шесть часов. На один смутный, сбивающий с толку миг я не могла вспомнить, зачем мне, черт возьми, вообще понадобилось вставать в столь нечестивый час – на улице еще темно, ради всего святого! – пока не осознала, что в семь мне нужно забрать заказ у Эми.

Мне не терпелось спросить у кого-нибудь еще, известны ли в городе, скажем так, особенные смеси Юдоры. Все ли жители считали ее ведьмой? Я, конечно, дразнила ее этим в детстве из-за старинного особняка и склонности доверять травяным снадобьям, но меня злило, когда ее так называли другие дети.

Слишком многое предстояло осмыслить.

Боб свернулся клубочком у поясницы, послужив мне личной грелкой, отчего совсем не хотелось покидать его, учитывая, как уютно мы оба устроились под одеялом.

Единственное, что могло меня соблазнить, – это обещанная восхитительная выпечка Эми и, возможно, один из тех шоколадно-ореховых латте, которые она приготовила мне накануне. Следовало настроиться на полный рабочий день, и я не совсем понимала, чего от него ожидать. Магазин простоял закрытым несколько недель, так что либо будет полная тишина, либо все пожелают зайти и лично взглянуть, внесла ли я кардинальные изменения после смерти Юдоры.

Во мне не было абсолютной уверенности, обрадуются посетители или разочаруются, узнав, что я оставила все в прежнем виде, но казалось неправильным пытаться испортить то, что, на мой взгляд, уже и так довольно идеально. Быстро приняв душ в надежде, что он поможет мне проснуться, я поспешно натянула темные джинсы и голубовато-серый свитер с одним спущенным плечом, украшенный сзади красивой лентой.

Я называла его выходным свитером балерины.

Застегивая часы, я обнаружила на комоде то, чего ранее там не замечала: длинную серебряную цепочку с незамысловатым кулоном в виде крупного темно-серого полированного камня. Поднеся его к свету, уловила, как он стал переливаться то коричневатым, то зеленоватым оттенком в зависимости от того, в какую сторону его наклонить.

Я не сомневалась, что никогда в жизни не видела это украшение, но лежало оно на комоде, рядом с моими часами и серьгами, словно так и должно быть.

На данном этапе моей причудливой недели я уже перестала задаваться вопросами. Кто-то хотел, чтобы я носила этот кулон: Юдора, дом или даже кот Боб, – и я начинала думать, будто любой из этих вариантов возможен. Существовала и более реальная вероятность того, что он все это время находился здесь, а я просто не обратила внимания из-за стресса после переезда. Надев кулон, я провела большим пальцем по гладкому прохладному камню.

Выглядел он прекрасно и подходил к моему наряду. Кто я такая, чтобы отказываться от него?

Завив кончики волос, я собрала их в высокий хвост, немного торопливо нанесла макияж – кто знает, когда могу столкнуться с кем-нибудь вроде Рича? – и уже без четверти семь направилась к выходу, успев в последнюю минуту покормить Боба. Мне не нравилось оставлять его, и я решила, что спрошу Имоджен, не возражает ли она против присутствия кота в магазине. Если все эти модные кошачьи кафе могли позволить себе содержать животных и напитки в одном месте, то не думаю, что найдутся причины, по которым Бобу нельзя будет весь день нежиться у камина в магазине.

Я приехала в «Карамельную фею» точно к семи. Хотя на двери висела табличка с надписью «Закрыто», внутри горел яркий свет, и я ощутила запах свежего хлеба, как только вышла из машины. Сегодня я припарковалась перед «Кабинетом графа», а не за ним, потому что до сих пор не сумела избавиться от воспоминаний о том, что в прошлый раз видела на заднем дворе труп.

При одной только мысли об этом меня охватила дрожь.

Постучав в стеклянную дверь, я немного подождала Эми. Когда она появилась, ее улыбка при виде меня стала такой лучезарной, что я уже не возражала против столь раннего подъема. От нее исходила такая же успокаивающая аура, как от моей тети, и она прогнала все мрачные мысли, засевшие у меня в голове со вчерашнего вечера.

– Что ж, доброе утро, – радостно заявила Эми. – Готова к своему первому важному дню?

– Была бы более готова, если бы вчера все началось не столь драматично. – Не понимаю, почему мне так хотелось рассказать Эми о произошедшем, но, похоже, рано или поздно она все равно узнает, ведь в этом городке новости разносились быстрее скорости света.

– Боже всемогущий, настоящее безумие, правда? – Эми принялась готовить для меня латте, даже не спросив об этом. Благослови ее Господь. – Когда я пришла сегодня утром, офицеры все еще были там, искали улики и прочее. Думаю, они очень удивились, что кто-то оказался здесь в три часа ночи. – Эми рассмеялась, будто случайное появление на месте преступления ничуть не омрачило начала ее утра. – Они, разумеется, не могли открыть мне все подробности, но, судя по заданным вопросам, тот мужчина пытался залезть в твой магазин?

Кофемашина громко зашипела, вспенивая молоко.

– Хотела бы я знать его намерения. – Я вкратце объяснила ей, что мне удалось опознать этого человека и указать на его связь с Дейрдре, хотя это породило больше вопросов, чем ответов. – Как считаешь, у моей тети в магазине спрятано то, что им нужно?

Эми поставила латте на стойку передо мной, ее лицо на время стало задумчивым, пока она размышляла над моим предположением. Мне не терпелось спросить, может ли причиной интереса Дейрдре быть нечто магическое, но я понятия не имела, как коснуться этой темы, не показавшись совершенно выжившей из ума.

– Твоя тетя не хранила в магазине миллионы, но у нее там есть вещи, которые, сдается мне, некоторые могут ценить больше денег. – Эми бросила в мою сторону многозначительный взгляд, отчего в голову пришла мысль, а не пытается ли она тоже что-то донести до меня, не произнося этого вслух.

– Например, редкие книги?

Эми рассмеялась.

– Ты наверняка поймешь, о чем я говорю, когда обнаружишь это. Скажем так: существует веская причина, по которой магазин твоей тети пользовался такой популярностью и приносил хорошую выручку, и она не имеет ничего общего с уцененными книгами.

Я прикусила язык, сомневаясь, готова ли решиться задать вопрос прямо, потому что, если начистоту, почти уверена, что мои слова в любом случае прозвучат совершенно безумно, какие бы намеки ни делала Эми.

– Ты когда-нибудь покупала у нее что-то?

Эми ухмыльнулась.

– Имеешь в виду кроме чая, который храню за прилавком?

Я кивнула.

– Конечно. Думаю, почти все жители покупали в тот или иной момент, независимо от того, признаются они в этом или нет. – Она пожала плечами. – Никто не хочет говорить, что покупал волшебное зелье или заклинание, понимаешь? Гораздо приятнее заявить, что приобрел прекрасный чай, прочитал бумажку, а потом по какой-то совершенно непонятной причине с ними случилось что-то хорошее.

– Значит, это действительно специальные чаи, – взволнованно произнесла я, чуть не уронив свой латте на пол от восторга и облегчения.

Я пока отказалась использовать слово на букву «М», поскольку еще не была готова к такой немыслимой правде, но мне становилось все труднее игнорировать огромные неоновые знаки, указывающие в данном направлении.

Эми задорно рассмеялась.

– Для тебя это сюрприз? Учитывая все то время, что ты проводила в ее доме? Все чашки чая, которые она готовила? Разве тебя не одолевало некоторое любопытство касаемо рецептов или того, как она настаивала на определенном приготовлении смесей?

Я задумалась, пытаясь вспомнить свою юность и все те горькие чаи, что мне приходилось глотать. Например, однажды, когда вечер клонился к закату и я сидела на заднем крыльце после того, как содрала кожу на коленке. А в другой раз тетя присылала мне пакетики розового чая во времена моей учебы в колледже и настаивала, чтобы я оставляла в чашке кристалл розового кварца, когда пью его.

Тогда я считала ее инструкции причудами или просто забавой пожилой дамы. Черт, да половина женщин на моих занятиях йогой в Сиэтле болтали о заряде кристаллов, прочитав очередную статью в каком-то лайфстайл-блоге[14]14
  Блог, автор которого регулярно освещает свою повседневную жизнь, свои увлечения, путешествия и т. п.


[Закрыть]. Часто действия Юдоры выглядели странно, но я никогда не собирала кусочки воедино и не догадывалась, что она может оказаться настоящей ведьмой.

Я до сих пор не верила, что она была ведьмой – не летающей на метле, не разжигающей котел на Хэллоуин, – но совершенно очевидно, что тетушка подходила под их современное определение, необычных виккан, по крайней мере.

– Теперь, когда мне это доподлинно известно, все наконец обрело смысл. Вау. – Я отпила еще слишком горячий латте, а затем добавила: – А ее не беспокоило, что все дети в городе называли ее ведьмой так, будто это плохо? Тем более что, кажется, цель тети заключалась в помощи людям.

– Ой, она находила это забавным. Ты же видела, как Юдора украшала свой дом к Хэллоуину. И за этим занятием, не сомневаюсь, она произносила какое-то заклинание, чтобы те же дети добирались до дома в целости и сохранности и не заработали себе кариес. Вот какой она была.

Я проигнорировала замечание о заклинаниях, но оценила то, что Эми, похоже, совсем не возражала против того, как Юдора распоряжалась своим свободным временем. Мне так нестерпимо хотелось спросить Эми, какой именно чай она покупала у тети, особенно после того, как обнаружила в подсобке столько разных видов, но решила, что это личная информация, и если владелица пекарни пожелает, чтобы я узнала… что ж, ей придется прийти и купить еще.

Затем в моей голове прочно засела еще одна мысль.

– Как считаешь, все это как-то связано с Дейрдре и мертвым мужчиной? Когда ты упомянула о ценных предметах в магазине, то подразумевала ее специальные чаи или другие вещи, которые она создавала? Может, ради этого он пытался проникнуть внутрь?

Эми поставила на прилавок передо мной две коробки с выпечкой и уставилась на меня с напряженным видом.

– Я лишь хочу сказать: когда кому-то становится известно, что подобные вещи действительно существуют, он пойдет на многое, чтобы использовать их в собственных интересах.

Я не сводила с Эми взгляда, осмысливая мрачный тон ее слов и вспоминая, как маниакально Дейрдре следовала за мной по улице в первый вечер нашего знакомства.

По спине пробежали мурашки.

За чем же охотилась Дейрдре и имела ли она какое-то отношение к мертвецу за моим магазином?

14

Я никогда не встречала Имоджен Пратер лично и слышала о ней только во время еженедельных разговоров с Юдорой, но стоило мне увидеть статную темнокожую женщину со светлыми прядями холодного оттенка, вплетенными в темные косы, которая стояла перед «Кабинетом графа», как я тотчас поняла, кто передо мной.

Когда я вышла из кафе Эми, Имоджен сразу же заметила меня и, потирая голые руки, чтобы согреть их, подошла помочь мне с коробками.

– Смотрю, ты не теряла времени даром и уже оформила заказ на выпечку. – Она сияла, вероятно, подобно мне, предвкушая, какие же прекрасные угощения в белых коробках приготовила для нас Эми.

От меня не укрылось, что Имоджен не стала уточнять, кто я, и даже не представилась сама. Наверное, в любом другом месте я бы приняла это за невежество, но здесь ситуация больше напоминала возобновление прерванной беседы со старым другом. К тому же мы уже несколько недель общались по электронной почте, так что в некотором смысле были знакомы.

Имоджен оказалась моложе, чем я ожидала. По описаниям Юдоры воображение всегда рисовало мне кого-то возраста моей тети или, быть может, Эми. Но один взгляд на безупречную кожу Имоджен убедил, что она даже моложе меня.

Хорошо. Если мы хотим, чтобы магазин процветал и оставался таким же востребованным, не помешает энергия юности. Молодым людям и без того трудно продавать чай и старые заплесневелые книги, поэтому Имоджен подсказала бы, как лучше продвигать нашу продукцию на просторах интернета. Я уже думала про «Инстаграм»◊, но мне слишком мало известно о таких сервисах, как «ТикТок», чтобы понять, каким образом их использовать для наших целей.

Но, возможно, все это слишком для Имоджен. На вид ей не больше тридцати, однако даже в таком возрасте порой сложно быть в курсе того, что в тренде у нового поколения. Может, в вопросах привлечения молодежи мне придется полагаться больше на Дафну. По описанию Юдоры мне показалось, что ей около двадцати. Ведь это более подходящий возраст, чтобы знать, что сейчас считается крутым, верно?

Святые небеса, а ведь я когда-то тоже пребывала на волне популярности.

– Спасибо, – поблагодарила я, когда Имоджен взяла коробку. – Просто нельзя оставлять витрину с десертами пустой. Это стало бы настоящей трагедией.

– И не говори!

Она открыла своим ключом входную дверь и придержала ее, чтобы мне не пришлось балансировать с коробкой и латте в руках.

– Не скажу, что я не рада тебя видеть и наконец соотнести имя с внешностью, – кстати, привет, – но мне казалось, твоя смена начинается только в десять. – Неужели я уже забыла, что написано на доске с графиком? Магазин действительно не нуждался в большом количестве сотрудников, поэтому, если я буду открывать его в восемь, мы с Имоджен вместе справимся с толпой покупателей в полуденный час, а затем она будет закрываться в шесть, как и все магазинчики на Мейн-стрит.

– Знаю, но сегодня наш первый рабочий день за последние шесть недель, и у меня предчувствие, что ранняя публика окажется просто любопытными старыми сплетниками. Особенно теперь, когда произошло убийство. – При этих словах ее глаза округлились. – Это правда, что ты нашла тело?

Я чуть не выплюнула латте, который потягивала, что явилось бы жутким расточительством шоколадно-ореховой смеси.

– Где, черт возьми, ты это услышала?

– Слухи здесь распространяются невероятно быстро.

– Ну, с этим слухом вышла промашка. Я не находила тело, но приезжала сюда вчера вечером, чтобы опознать его. – Уголки моего рта опустились. Я надеялась, что мне удастся избежать разговора о трупе и обо всем, что с ним связано, но по реакции Эми и Имоджен уже стало ясно, что убийство – единственное, о чем все захотят посудачить.

Имоджен обошла прилавок, и я передала ей вторую коробку с выпечкой. Она достала из-под кассового аппарата несколько белых керамических тарелок, быстро протерла их от пыли, поскольку к ним не прикасались уже несколько недель, и принялась выкладывать на них угощения от Эми.

На мгновение я отвлеклась на блестящую шапку клубничных тартов и на то, как невероятно аппетитно выглядят канноли. Хотелось надеяться, что к концу смены у нас останется хоть что-нибудь, что я могла бы забрать с собой, но теперь сомневалась в этом: вряд ли запасы задержатся надолго, когда люди увидят ассортимент.

В моем расписании на утро стояла наша собственная выпечка. Юдора славилась своим песочным печеньем «Эрл Грей», и этому рецепту она, к счастью, научила меня еще в детстве. Еще меня посетила необычная идея применить один из ее фирменных сортов чая для приготовления сконов[15]15
  Скон (англ. scone) – общее название разных видов британской сладкой выпечки; обычно подают к чаю.


[Закрыть] – возможно, с любовным зельем или для процветания. К чаю прилагались довольно специфические инструкции, так что если магия Юдоры действительно была настоящей, а я уже начала подозревать, что так оно и есть, то простое использование чая без заклинания произвело бы менее мощный эффект.

Голос на задворках сознания подсказывал, что не стоит лезть в колдовские дела, в которых я ничего не смыслю, но в то же время я не могла избавиться от ощущения, что эту идею подкинула мне сама Юдора.

– Ты знаешь этот город лучше меня, – сказала я Имоджен. – Как думаешь, не будет ли с нашей стороны невероятной бестактностью разложить несколько старых книг Агаты Кристи и Эллери Куин? – Прямо перед входом стоял круглый трехъярусный стол. Сейчас на нем были выставлены новинки шестинедельной давности – Имоджен распаковала все последние поставки, но ничего не раскладывала, – и он остро нуждался в обновлении.

Мне сразу стало стыдно за это предложение. В конце концов, прошлой ночью за магазином кого-то убили. Но не успела я отказаться от своих слов, как Имоджен залилась смехом.

– Какая невероятная задумка! Если жители собираются совать нос в наши дела, может, в процессе мы хотя бы заставим их купить парочку книг.

Я облегченно вздохнула. Если бы вчерашняя жертва оказалась любимцем общества, я бы, конечно, даже не помыслила о подобном, но, поскольку мужчина пытался обокрасть меня и никто, похоже, не имел ни малейшего представления о том, кто он такой, я не видела никакого вреда в том, чтобы воспользоваться нашей новообретенной – пусть и мрачной – славой.

Если судить по Имоджен и Эми, то этот городок, надо заметить, обладал чувством юмора. Возможно, именно поэтому здесь так любили Юдору. В этом был смысл: по моему опыту, она заслуживала титула королевы черного юмора и сарказма. Тетушка первой бы заставила витрину историями об убийствах после того, как за ее магазином произошло настоящее загадочное преступление.

– Ты не против заняться этим? Мне еще нужно охладить песочное тесто, прежде чем отправить печенье в духовку, и у меня есть новый рецепт сконов, который я придумала вчера вечером.

– Говоришь прямо как твоя тетя, – с улыбкой произнесла Имоджен. – Она вечно приходила с идеями новых чайных смесей или каких-то сумасшедших десертов с начинкой из матчи. К слову, панна-котта с матчей стала настоящим хитом, но Юдора никогда не записывала рецепт, так что, если она шепнет его тебе во сне, жители будут очень благодарны.

Я не могла понять, шутит ли Имоджен или на самом деле полагает, будто Юдора посылает мне рецепты во сне.

В данный момент я и сама не могла быть в этом уверена.

Имоджен уже вывезла библиотечную тележку из кабинета в книжный отдел и загрузила ее старинными книгами, поэтому я воспользовалась возможностью и устроилась на маленькой кухне за полками с чаем.

Размером она напоминала приличную кухню в обычной квартире, с открытыми стеллажами, так что я видела все противни и формы для выпечки. Посуда не была рассчитана на приготовление полноценного обеда, но любой мой каприз, связанный с выпечкой, я точно бы удовлетворила.

Поскольку, прежде чем выпекать печенье, тесто необходимо охлаждать не менее тридцати минут, я начала именно с него. Рецепт Юдоры был греховно прост, но причина популярности печенья заключалась в качестве чая. Я достала из-под шкафа кофемолку, разогрела духовку и засыпала в кофемолку две чайные ложки знаменитого купажа «Клубничные поля Эрл Грея».

Главное в этом рецепте – использовать как можно более качественный листовой чай и измельчить его так, чтобы потом не пришлось выковыривать чайные листья из зубов.

В Сети я встречала варианты печенья, где предлагалось заваривать чай или же делать сироп, но, по моему опыту, когда всю жизнь лакомишься этим десертом, для приготовления печенья нужно брать только сухой чай, а именно – восхитительную клубничную версию с сублимированными кусочками клубники. Когда просто пьешь этот чай, ягоды придают терпкости первому глотку, которая вскоре смягчается классическим вкусом бергамота. Съедобным лакомством в смеси для печенья служили восхитительные вкрапления ярко-красной клубники.

Измельчив чай, я достала бледно-голубой миксер и добавила муку, сахар, масло, ванильный экстракт и соль. Еще один тайный секрет рецепта Юдоры – чайная соль. У нее имелось множество различных домашних смесей соли, в которые она добавляла листовой чай, придавая той дополнительный неповторимый вкус.

Когда я смешала ингредиенты и по всему тесту появились красивые цветные вкрапления, я выложила его на полиэтиленовую пленку, скатала в плотный рулет и положила в холодильник. Через полчаса достала его, нарезала ровными круглыми кусочками и выпекала до золотистой корочки по краям.

Идеальный вариант, если подавать его с чашкой горячего чая.

Следующим блюдом были сконы.

В то время как мы заказали у Эми классические сконы для менее авантюрной публики, Юдора в «Кабинете графа» создала собственный уникальный вариант на основе закваски. В большинстве традиционных рецептов британских сконов используются густые сливки или пахта, а также смесь сухих ингредиентов, но Юдора в своем творении предпочитала закваску. Благодаря этому сконы отличались восхитительным терпким вкусом, но, что удивительно, тесто все равно поднималось, то есть выглядели они как классические сконы, однако с неожиданным, забавным вкусом излюбленного тетушкиного ингредиента.

Я достала закваску из холодильника и поблагодарила Имоджен за регулярное кормление. С точки зрения ухода закваска находилась где-то между комнатным растением и домашним животным. Ее можно надолго убирать в холодильник без присмотра, но лучше всего подкармливать не реже одного раза в неделю.

Теперь, когда мы снова открылись, я планировала держать ее на прилавке и кормить в начале и в конце каждого дня, чтобы та оставалась свежей и пузырилась.

Для этих сконов не требовалась только что приготовленная закваска – лишь остатки, которые в любом случае пришлось бы выбросить перед кормлением, что сделало их подходящим вариантом для сокращения кухонных отходов.