Текст книги "Мифы и общество Древней Ирландии"

Глава VII
«Революция кшатриев» в древнеирландской литературе?

На основании одной средневековой ирландской космологической схемы из предания «Установление владений Темры» (Suidigud Tellaig Temra, DSTT, XI в.), где социальные и ментальные функции приписаны каждой из пятин Ирландии (Íaruss fis. tuadus cath. «знание на западе, битва на севере»)348348
  Это разделение предлагает Финтан мак Бохра в ответ на вопрос Трефульнгида (The Settling of the Manor of Tara / Ed. R. I. Best // Ériu, 4, 1910. P. 146).


[Закрыть], братья Рисы назвали пятину уладов, Ольстер, «воинской областью» (при этом они использовали параллели с индийской космологией, где речь идет о варне кшатриев)349349
  Rees A. and B. Celtic heritage. L., 1961. P. 124. Есть и более раннее свидетельство воинской функции северной части Ирландии у поэта IX в. Маэль Муру Охна (⨁ 887). Он описывает, как Эримон, один из легендарных сыновей Миля, берет себе север Ирландии «с их крепостями, с их битвами, жестокий, быстрый, с их внезапными столкновениями, с их скотом» (co na n-dúnib, co na cathaib, gairge regthe, co na n-debthaige tria oibhne, co na cethre) (Todd J. H. and Herbert A. (ed. and tr.) Leabhar Breathnach annso sis: the Irish version of the Historia Britonum of Nennius. Dublin, 1848. P. 250—252).


[Закрыть]. Развивая эту схему, они рассматривали «Похищение быка из Куальнге» и весь Ольстерский цикл преданий как эпический цикл, описывающий конфликт между воинской функцией (улады) и жреческой функцией (коннахты, чей главный атрибут в DSTT – это fis ‘знание’). В этой абстрактной схеме можно найти много слабых мест. Как отмечал С. Шкунаев, коннахты в своей войне против уладов были поддержаны другими пятинами Ирландии, которым в DSTT приписывались иные функции350350
  Похищение быка из Куальнге. Изд. подгот. Т. А. Михайловой, С. В. Шкунаевым. М., 1985. C. 426.


[Закрыть]. Коннахт в Ольстерском цикле никогда не ассоциируется со знанием и друидами. Более того, DSTT не принадлежит Ольстерскому циклу и в его абстрактных космологических схемах нет очевидных привязок к событиям «Похищения.. .». При этом в «Книге захвата Ирландии» (Lebor Gabála Érenn (LG) и «Битве при Маг Туред» (Cath Maige Tuired (CMT) мы узнаем о некоторых местностях в Коннахте (Конмакне Рень, Маг Туред), которые связаны с Племенами богини Дану и их «первой функцией», магией и «языческим знанием» (suíthe ngentlechta, fis Túath Dé Dannan): Племена, по одной из версий, спустились на землю на горах Конмакне Рень в Коннахте (LL 1054), они сразились в битве с демонами-фоморами и одержали победу на равнине Маг Туред, тоже в Коннахте351351
  Rees A. and B. Loc. cit.


[Закрыть]. Также в пользу дихотомии Рисов свидетельствует тот факт, что основные соперники в «Похищении…» и в Ольстерском цикле – это улады, во главе с Конхобаром и Кухулином, и коннахты, во главе с Медб с ее женской и магической функцией и Айлиллем, который ограничен в своих воинских и королевских полномочиях. Два магических противника в «Похищении…» – это Бурый бык из Кульнге (Донн Куальнге уладов) и Белорогий бык (Финнбеннах коннахтов); основной конфликт в «Похищении…» связан с угоном быка, попыткой коннахтов угнать Бурого быка. Глубокая враждебность двух сил, воплощенных в быках и в двух соответствующих пятинах – возможно, укорененная в прошлом, – это особая черта «Похищения.. .» и всего цикла. Важно, что в конце «Похищения…» воинская доблесть Кухулина одерживает полную и решающую победу над коннахтами, которая становится личной победой Кухулина. Возможно, этот триумф воинской славы героев Ольстерского цикла отражает некоторые социальные перемены, произошедшие на севере Ирландии, где сравнительно незадолго до этого (в V в.) началось постепенное обращение в христианство.

С. В. Шкунаев выдвинул гипотезу о путях обращения Ирландии в христианство в IV—VII вв. Он сравнил процесс социальных преобразований в Ирландии, когда местные короли и военная аристократия поддержали христианство352352
  Шкунаев ссылался на случаи передачи св. Патрику земли под строительство церквей на севере Ирландии, которые упоминает Мурьху (Предaния и мифы средневековой Ирлaндии / Пер. и послесл. С. В. Шкунаева. М., 1991. С. 11, 12).


[Закрыть], с процессом временного обращения в буддизм Индийского субконтинента, так называемым восстанием или революцией кшатриев353353
  Шкунаев, очевидно, испытал влияние представлений Г. М. Бонгарда-Левина об обращении Индии в буддизм (Бонгард-Левин Г. М. Древнеиндийская цивилизация. Философия, наука, религия. М., 1980. С. 101).


[Закрыть]. Сам термин этот впервые встречается у Р. Генона354354
  Guénon R. Autorité spirituelle et pouvoir temporel. P., 1929. Ch. 6.


[Закрыть], которого Шкунаев иногда цитировал. Согласно упрощенной схеме Генона, в определенный момент истории Индии кшатрии усомнились в идеологическом верховенстве брахманов и восстали против примата их духовной власти, используя более социально гибкий буддизм. Этот феномен он описывает как «восстание кшатриев». Согласно буддистской «Махавамсе» и джайнским источникам, династия Маурья, поддержавшая в Индии джайнизм и буддизм, была изначально кшатрийского происхождения. Социологически «революция кшатриев» – это изменение баланса власти в пользу военной аристократии при ослаблении позиции жрецов, притом что это касается больше сферы идеологии, чем реальных властных полномочий. Социальные изменения затронули все индийское общество, когда кшатрии поддержали более гибкие неортодоксальные небрахманические деноминации (джайнизм, буддизм)355355
  Бонгард-Левин Г. М. Указ. соч. С. 101.


[Закрыть].

Как в Индии, так и в Ирландии, согласно Шкунаеву, военная аристократия изначально находилась под контролем идеологического пресса индоевропейских жреческих классов: брахманов в Индии и друидов в Ирландии356356
  Шкунаев С. В. Преемственность традиции в раннехристианской Ирландии // Вестник древней истории, 3, 1990. С. 41, 42; Предaния и мифы средневековой Ирлaндии… С. 12.


[Закрыть]. Можно рассматривать археологические данные из Эмайн Махи (Наван Форта), Дорси (I в. до н. э.) и более ранних сооружений так называемого Вала Черной Свиньи (Black Pig’s Dyke) (радиоуглерод 390—70 гг. до н. э.357357
  Waddell J. The Prehistoric Archaeology of Ireland. Dublin, 2000. P. 359.


[Закрыть]) как свидетельство определенного одновременного (или даже длительного) идеологического контроля над всем севером Ирландии, условно – «Большим Ольстером»358358
  Lynn C. Navan Fort. Archaeology and Myth. Bray, 2003. Р. 108.


[Закрыть]. Однако на карте Птолемея II в. н. э., основанной на более ранних источниках (рис. 1), волунтии (предки средневековых уладов) – всего лишь один из племенных союзов (ethné) на севере Ирландии, занимающий территории, по размерам приблизительно совпадающие с раннесредневековым королевством Улад359359
  Koch J. T. (in collaboration with R. Karl, A. Minard and S. Ó Faoláin ) An Atlas for Celtic Studies: Archaeology and Names in Ancient Europe and Early Medieval Ireland, Britain and Brittany. Oxford, 2007. P. 30.


[Закрыть]; они делят север с такими союзами, как даринии, робогдии, венникнии, эрдинии. Таким образом, вряд ли мы можем говорить о «Большом Ольстере» – нет свидетельств того, что улады доминировали во всей северной пятине Ирландии с I в. н. э. Отсутствие политического единства при археологически засвидетельствованных следах объединенных усилий в сфере ритуального строительства предполагает некое идеологическое единство этих памятников на уровне пятины (Птолемеево деление Ирландии на четыре «стороны» тоже может быть релевантно этому единству360360
  Stückelberger A. & Graßhoff G. Klaudios Ptolemaios Handbuch der Geographie. 1. Teilband. Basel, 2006. S. 142—144.


[Закрыть]). Важное возражение гипотезе Шкунаева заключается в том, что жреческие институты в кельтских странах и Индии были во многом различны и друиды гораздо легче совмещали идеологические функции с военной и королевской властью. В 1960-е гг. Франсуаза Леру высказала предположение об универсальности «первой касты» в кельтских обществах: «Les druides sont guerriers en vertu du principe de leur supériorité sacerdotale; mais les guerriers ne peuvent être druides» (Друиды могли быть воинами по праву своего жреческого превосходства; но воины не могли быть друидами)361361
  Le Roux F. Introduction générale à l’étude de la tradition celtique // Ogam 19, 1967. P. 303 n. 41.


[Закрыть]. Сложность и различия в кельтских обществах и институтах на протяжении их истории, однако, вряд ли можно объяснить такой упрощенной схемой.

Как своеобразный комментарий к гипотезе Шкунаева я хотел бы упомянуть идею, относящуюся скорее к сфере альтернативной истории и высказанную философом и индологом Александром Пятигорским в устном сообщении. Мой разговор с Пятигорским имел место в 2007 г., когда М. С. Фомин занимался организацией конференции по типологическому анализу смены религиозных парадигм в Индии и Ирландии (результатом конференции стал сборник статей, вышедший в 2010 г.362362
  Mac Mathúna S., Vertogradova V. V., Fomin M. (eds) Sacred Topology of Early Ireland and Ancient India. Religious Paradigm Shift, Washington D. C., 2010 (Journal of Indo-European Studies Monograph Series 57).


[Закрыть]). А. М. Пятигорский был приглашен на конференцию, но не смог приехать. Когда в разговоре с ним речь зашла о возможных типологических параллелях между буддистской Индией или, скорее, буддистской Шри-Ланкой на востоке и Ирландией на западе, Пятигорский представил гипотетическую ситуацию, при которой Ирландия оставалась единственной христианской островной страной в Европе, как Шри-Ланка осталась нетронутым буддистским островом у берегов Индийского субконтинента. То есть мы имеем дело с уравнением с одним неизвестным или, по крайней мере, неявной величиной – а именно дохристианской идеологией и религией Ирландии или в целом кельтского мира. Тем не менее эта гипотетическая ситуация изоляции Ирландии казалась вполне реалистичной в период варварских вторжений в Западную Европу и в последующий период «темных веков».

Рис. 1. Карта Ирландии Птолемея: современная реконструкция

(по R. Darcy & W. Flynn, р. 64)

Вернемся, однако, к нескольким важным для поднятой темы средневековым ирландским текстам (как латинским, так и среднеирландским). Наш самый ранний гиберно-латинский источник, «Исповедь» св. Патрикия (Патрика) V в., показывает, что первые ирландские миссионеры могли встретить как дружественную поддержку, так и жестокое сопротивление со стороны королей и аристократов. Как ярко вспоминает сам св. Патрикий (Confessio § 52, www.confessio.ie):

Interim praemia dabam regibus praeter quod dabam mercedem filiis ipsorum qui mecum ambulant, et nihilominus comprehenderunt me cum comitibus meis et illa die auidissime cupiebant interficere me, sed tempus nondum uenerat, et omnia quaecumque nobiscum inuenerunt rapuerunt illud et me ipsum ferro uinxerunt, et quartodecimo die absoluit me Dominus de potestate eorum et quicquid nostrum fuit redditum est nobis propter Deum et necessarios amicos quos ante praeuidimus.

Порой я давал дары королям более того, что я платил их сыновьям, которые путешествуют со мной. Несмотря на это, они схватили меня с моими спутниками и тут же очень захотели убить меня, но время еще не пришло. И они захватили все, что у нас нашли, и заковали меня в железо. На четырнадцатый день Господь освободил меня от их власти, и все наше нам вернули благодаря Господу и близким друзьям, которых мы предвидели раньше.

Патрик ведет речь о королях и королевских сыновьях из определенных племенных союзов / королевств (túatha), которые могли дать Патрику доступ на территорию этих túatha и безопасный проход через их границы. Обращение Ирландии в христианство, очевидно, было медленным процессом, и миссионеру необходимо было работать последовательно с одним туатом, а затем с другим, при условии, что он обладал поддержкой местных племенных королей363363
  Stancliffe C. Religion and Society in Ireland // The New Cambridge Medieval History. Vol. 1: c.500—c.700 / Ed. P. Fouracre. Cambridge, 2005. P. 400.


[Закрыть]. Очевидно, что Патрик, как чужеземец и бывший раб, не мог пользоваться в Ирландии статусом свободного члена туатa и был зависим от королей. И все же его свита из королевских сыновей похожа на свиту оллава или благородного мужа. Как справедливо замечает К. Станклифф, со св. Патриком могли обращаться неодинаково в разных регионах страны364364
  Stancliffe C. Kings and Conversion: Some Comparisons between the Roman Mission to England and Patrick’s to Ireland // Frühmittelalterliche Studien, 14, 1980. P. 63—64.


[Закрыть].

Мы знаем о сравнительной свободе королевских сыновей (а также молодых аристократов: fíanna, díberga) в ирландском обществе: можно вспомнить свидетельства из саг цикла Финна мак Кувалла. Фрагмент «Исповеди» с упоминанием королевских сыновей соотносится с другим сообщением Патрика об обращении множества «сыновей ирландцев и дочерей королей, которые становились монахами и Христовыми невестами» (filii Scottorum et filiae regulorum monachi et uirgines Christi esse uidentur, § 41). Т. Чарльз-Эдвардс предполагает, что миссия св. Патрика была более успешна среди королевских сыновей, чем у самих королей365365
  Charles-Edwards T. M. Early Christian Ireland. Cambridge, 2000. P. 220.


[Закрыть]. В любом случае, учитывая сложную политическую игру апостола Ирландии с балансом даров, уступок и проповедей, сложно восстановить реальную картину его взаимоотношений с королевской властью и военной аристократией. Проблемы миссии Патрика могли быть связаны с пересечением границ туатов. Очевидно, «близкие друзья» из королевских династов и аристократии спасли Патрика и его сподвижников и гарантировали его безопасность и благополучие. Существенно для нас, что Патрик, скорее всего, описывает свои злоключения с правителями на севере Ирландии, где впоследствии располагалось несколько известных патрикианских духовных центров (Арма, Сол, Даунпатрик и др.). Поскольку Арма (Ard Mhacha), один из самых древних монастырей Ирландии, была основана в непосредственной близости от языческого священного и королевского центра в Эмайн Махе, первые христианские миссионеры в этом регионе, вероятнее всего, пользовались расположением светских властей366366
  Stancliffe C. Op. cit. Р. 64—65.


[Закрыть]. При этом сюжет конфликта между первым миссионером на севере острова и королем Темры получает развитие в позднейшей патрикианской агиографии. История жестокосердого короля Темры Лойгаре и его конфликта с Патриком отражена у Мурьху уже в конце VII в. и скорее отражает представления церковных кругов того времени о «злых языческих королях».

Несколько примеров из саг Ольстерского цикла также могут отражать социальные и идеологические перемены на севере Ирландии в эпоху христианизации и смены культурной парадигмы. Конхобар, предводитель уладов, идеальный король и воин, согласно средневековому преданию, умер от гнева, узнав, что Спаситель был распят на кресте. В саге «Смерть Конхобара» (Aided Conchobair) жизнь Кухулина и Конхобара, а также события «Похищения быка из Куальнге» хронологически привязаны к земной жизни Исуса Христа. Конхобар – один из немногих королей в ирландской синтетической истории, уверовавших в Христа до христианской миссии св. Патрика. В «Житии св. Альве» (Vita S. Albei episcopi in Imlech) Конхобар клянется сражаться за Христа, чтобы спасти Его от распятия. Этот эпизод содержится в житии из древнего сборника, Codex Salmanticensis. Р. Шарп на основании упоминания в тексте св. Палладия датирует житие VIII в., когда оно могло быть создано как ответ на пропаганду, содержащуюся в корпусе легенд о св. Патрике367367
  Sharpe R. Quatuor sanctissimi episcopi: Irish saints before St Patrick // Ó Corráin, D., L. Breatnach and K. McCone (eds), Sages, Saints and Storytellers: Celtic Studies in Honour of Professor James Carney. Maynooth, 1989. P. 391, 394. Та же датировка: Schaffer B. Statements of power in the language of genealogy: St Ailbe’s roots // Quaestio Insularis, 5, 2004. В то же время есть вероятность, что св. Палладий появляется в «Житии св. Альве» независимо от патрикианской традиции. Св. Палладий косвенно упоминается в другой версии лат. «Жития св. Альве»: он приезжает в Мунстер и крестит Альве (Vitae Sanctorum Hiberniae. T. I / Ed. Ch. Plummer. Dublin, 1910. P. 46). Возможно, это источник упоминания св. Палладия во фрагменте с Конхобаром.


[Закрыть].

Post hec venit Palladius ad Hyberniam insulam, multis annis ante Patricium, ut ibi fidem Dei seminaret. Cumque Palladius Christi passionem regi Conchobir, filio Nessa, predicasset, rex, zelo Dei commotus et nimio furore repletus, dixit: «Utinam tunc adessem propinquus ego cum viris Huladh, ut pro Filio Dei totis viribus quasi gigas fortiter pugnarem et liberalem eum!» Et cum hoc dixisset, statim lapis, qui in capite eius multo tempore fuit, sursum exiivit, et ipse pro suo zelo vitam eternam adipisci meruit368368
  Vitae sanctorum Hiberniae ex codice olim Salmanticensi nunc Bruxellensi / Ed. W. W. Heist. Brussels, 1965. P. 118—119.


[Закрыть].

После того Палладий прибыл на остров Ирландию, за много лет до Патрикия, чтобы распространить там веру в Бога. Когда Палладий проповедовал о страстях Христовых королю Конхобару, сыну Несс, король, возревновав по Бозе, весь полный гнева, сказал: «О если бы я тогда был рядом с мужами уладскими, чтобы, как великан, я вместе с моими воинами сразился за Сына Божия и освободил Его!» И когда он произнес это, тут же камень, который был в его голове долгое время, выскочил [из его головы], и сам он заслужил вечную жизнь своей ревностию [по Бозе].

Здесь король Конхобар еще не современник Христа. Конхобар гневается после проповеди Палладия, узнав о страстях Христовых. Камень (смешанный с известью мозг короля Мес Гегры) уже упомянут: составитель жития, кажется, знаком с изначальной, «дохристианской», частью легенды о смерти Конхобара, хотя сама эта легенда не включена в латинское «Житие св. Альве»369369
  Carney J. Studies in Irish literature and history. Dublin, 1955. P. 296—297.


[Закрыть]. Тем не менее о происхождении камня речи не идет. Поскольку Конхобар в «Житии св. Альве» изображен живущим с «камнем» в голове, а история уже должна была быть известна читателю, мы не можем согласиться с Карни, что «дохристианская» версия предания о смерти Конхобара заканчивалась убийством Конхобара заизвесткованным мозгом его соперника370370
  Чехонадская Н. Ю. Еще раз о смерти Конхобара // Атлантика, 5, 2001. С. 102.


[Закрыть]. Фрагмент из латинского «Жития св. Альве» ограничен событиями, описанными в концовке «Смерти Конхобара», и, таким образом, возможно послужил источником этой концовки371371
  См. Imhoff H. The different versions of Aided Chonchobair // Ériu, 62, 2012. P. 48.


[Закрыть].

Как отмечала Н. Ю. Чехонадская (Живлова), возможный источник истории обращения Конхобара в Vita S. Albei стоит искать во франкской «Хронике Фредегара» (VII в.). В постскриптуме к изложению событий, заимствованному у Григория Турского, «Хроника» сообщает, как св. Ремигий, епископ Реймсский, проповедовал в Реймсском соборе о страстях Христовых новокрещеному Хлодвигу и его воинам:

Cum a sanctum Remedium in albis euangelio lectio Clodoveo adnunciaretur, qualem Dominus noster Iesus Christus ad passionem venerat, dixitque Chlodoveus: ‘Si ego ibidem cum Francis meis fuissem, eius injuriam vindicassim’. Iam fidem his verbis ostendens, christianum se verum esse adfirmat (MGH SS Rerum Merovingicarum, T. II: 101 (III, 21)).

Когда святой Ремигий прочел Хлодвигу из книги Евангелия, как Господь наш, Исус Христос, пошел на страдания, сказал Хлодвиг: «Если б я был там с моими франками, я бы отмстил за насилие над Ним». Так, засвидетельствовав веру этими словами, король доказал, что он истинный христианин.

Св. Палладий в Vita S. Albei действует как апостол ирландцев в той же мере, что и Ремигий в «Хронике Фредегара». Н. Ю. Чехонадская предполагала, что ирландские монахи, жившие на континенте, скорее всего были знакомы с «Хроникой Фредегара» и что она могла послужить моделью легенды об обращении Конхобара372372
  Чехонадская Н. Ю. Указ. соч. С. 95.


[Закрыть]. С другой стороны, франкская легенда, так же как ирландская, многим обязана общим представлениям народного христианства. По словам Годфруа Курта:

Слова в устах Хлодвига именно те, что часто произносят люди, мы имеем здесь дело с одним из тех случаев, когда, по словам Аристотеля, поэзия вернее, чем сама история373373
  Kurth G. L’histoire de Clovis d’après Frédégaire // Revue des questions historiques, 47, 1890. P. 91.


[Закрыть].

Фрагмент с мотивацией Хлодвига отсутствует у Григория Турского, поскольку еще не был воспринят из народной легенды и был слишком «неисторичен» для его исторического критического подхода. Что же касается историчности этого эпизода, очень человеческое чувство «мести» за Христа и позднейшее обращение Хлодвига в «истинного христианина» соответствуют ранним свидетельствам об арианском эпизоде в биографии Хлодвига374374
  Shanzer D. Dating the baptism of Clovis: the bishop of Vienne vs the bishop of Tours // Early Medieval Europe, 7 (1), 1998. P. 29—37.


[Закрыть].

В отличие от Vita S. Albei в ирландскоязычной версии обращения Конхобара в «Смерти Конхобара» весть о распятии Христа Конхобар узнает от своего друида (очевидно, своего отца, Катбада, по версии С (Liber Flavus Fergusiorum), или от других безымянных друидов, или от Бахраха, лейнстерского друида/филида375375
  The Death-Tales of the Ulster Heroes / Ed. K. Meyer. Dublin, 1906 (Todd Lecture Series XIV). P. 8, 16; Imhoff H. Op. cit. P. 69.


[Закрыть]). Друид становится вестником новой веры для Конхобара. Роль Палладия из ранней версии легенды в «Смерти Конхобара» играет местный языческий жрец. В версии С Катбад, как отец Конхобара, называет Христа названым братом Конхобара (comhalta), родившимся с ним в одну ночь; Христос «сверстник» Конхобара (comāis) (в версии А они родились в один день, но в разные годы376376
  The Death-Tales… P. 8.


[Закрыть]):

Antan dodechaidh teimheal forsin ngrēin ┐ rosūi ēsga a ndath fola rofiarfaigh Concubur immorro do Catbbad dūss cid rombādar na dūile. ‘Do comhalta-sa,’ ar sē, ‘in fer rogēanair a n-ōenaidchi frit, anosa martar docuirthi(?) fair ┐ doradadh a croich hē ┐ isē sin chanuid anní sin.’377377
  Ibid. P. 16 § 6.


[Закрыть]

Когда тьма скрыла солнце и луна стала цвета крови, Конхобар спросил Катбада, что сталось со стихиями. «Твой названый брат, – сказал он, – Муж, что родился с тобой в одну ночь, ныне терпит мучения и пропят на кресте, вот что это значит».

Жизнь Конхобара встроена в христианскую хронологию. Происхождение Конхобара от друида не противоречит, а даже способствует его обращению. Катбад или иной друид играет скорее роль новозаветного волхва (мага), проповедующего приход Христа, чем роль ветхозаветного мудреца378378
  См. о «ветхозаветной» модели изображения друидов в средневековой ирландской литературе: McCone K. Pagan Past and Christian Present in Early Irish Literature. Maynooth, 1990. Р. 232.


[Закрыть]. Катбад, будучи и друидом, и воином (féinnid), совмещая духовную и воинскую функции, отвечает задачам текста и попытке встраивания воинского этоса в предание об обращении Конхобара379379
  Само имя Катбада имеет отношение к воинской доблести, оно происходит от архаического ирл. *Catubuts (огамическ. род. пад. ед. ч. CATTUBUTTAS) «угрожающий в битве / битвой» (или «пребывающий в битве») (Королев А. А. Древнейшие памятники ирландского языка. М., 1984. С. 128).


[Закрыть]. Известно несколько древнеирландских героев и династий, которым приписывается происхождение от друидов, например Корко Мо Друад в Мунстере, Дал н-Араде (Крутни) в Ольстере. Предок последней династии Кронн Ба Друи («Кронн, который был друидом», нач. IV в.?), вероятно, был и друидом, и королем380380
  Byrne F. J. Irish kings and high-kings. London, 1973. P. 142; Corpus Genealogiarum Hiberniae / Ed. M. A. O’Brien. Dublin, 1962. P. 155, 277 etc.


[Закрыть]. Катайр Великий, легендарный король Темры лейнстерского происхождения, в метрическом трактате приблизительно VIII в., «Завещании Катайра Великого», обращается к своему сыну: «Я твой друид, я твой добрый отец» (mé do draí do deghathair)381381
  Lebor Na Cert: Book of Rights / Ed. M. Dillon. Dublin, 1962 (Irish Texts Soc., vol. 46). Р. 158.


[Закрыть]. Такой первопредок мог иметь функции «первого жреца» (иногда и воинские функции), как первопредок у восточноафриканских скотоводческих общин382382
  Lincoln B. Priests, Warriors and Cattle: A Study in the Ecology of Religions. Berkeley and London, 1981. Р. 41—42.


[Закрыть]. В целом, в древнеирландской литературе мы не видим такого жесткого разделения функций между друидом и королем / воином, как на другом конце индоевропейского ареала между брахманами и кшатриями / царями.

Возвращаясь к фигуре короля Конхобара, отметим: важно, что ему приписывается в литературе гонение на власть филидов в сфере их юридических полномочий. Согласно «Псевдоисторическому прологу к Senchas Mór» (который Дж. Кэри датирует древнеирландским периодом), Конхобар по настоянию аристократов (flaithi) после событий «Разговора двух мудрецов» лишил филидов их права судить: «Темна была речь филидов (двух мудрецов, Ферхертне и Неде – Г. Б.) в том судебном речении, и решение, которое они вынесли, было не ясно благородным людям. “Их решение и их знание принадлежит только им самим”, – сказали благородные». (Ba dorcha didiu in labra ro labrasatar ind ḟilid isin ḟuigiull-sin ┐ nírba réill donaib flathaib in brethemnus ron-ucsat. ‘Is lasna firu-so a n-oenur a mbrethemnus ┐ a n-éolus,’oldat na flaithi.)383383
  Carey J. An edition of the pseudo-historical prologue to the Senchas Már // Ériu, 45, 1994. Р. 13.


[Закрыть]. Очевидно, что описываемый конфликт – между светской аристократией (flaithi) и светской же ученой элитой (филидами). Конхобар решает конфликт, отнимая у ученой элиты часть ее полномочий в судебной сфере. Этот эпизод напоминает нам легенду о попытке изгнания филидов из Ирландии на собрании в Друйм Кетта (возле совр. Лимавади) на севере Ирландии. Среднеирландское прозаическое предисловие к поэме «Чудо Колума Килле» приписывает св. Колуму заслугу спасения филидов. Согласно этому предисловию, народ Ирландии изгонял филидов трижды384384
  Stokes W. (ed.) Amra Choluimb Chille. The Bodleian Amra Choluimb Chille // RC 20, 1899. P. 42.


[Закрыть]. Первое изгнание (cetnaḟocru) случилось в правление Конхобара, сына Несс. Текст, конечно, отражает неоднозначное отношение к филидам и их правам в средневековой Ирландии, но неизбежно содержит и историческую память: мы узнаем, что Конхобар и благородные мужи из уладов, по щедрости своей, оставили филидов (видимо, у себя на службе).

Возможно, следы восприятия новой, христианской веры ирландскими аристократами можно найти в некоторых легендах о двух одноименных ольстерских землевладельцах. Во-первых, это Даре мак Фиахна (или мак Фиахрах385385
  Corpus Genealogiarum Hiberniae… Р. 283.


[Закрыть]), богатый владелец скота, которому принадлежал Бурый бык из Куальнге386386
  O’Rahilly, C. (ed.), Táin Bó Cúailnge. Recension I. Dublin, 1976. P. 3—4. Корова, принадлежавшая Даре, проглотила червя, в которого обратился один из волшебных свинопасов, и родила Донна Куальнге (LL 32990).


[Закрыть], победитель Белорогого (очевидно, цветовая символика Белорогого значима: его белые рога и красное тело могут относиться к цветам жреческой касты, или же быка именно такой расцветки должно было принести в жертву?). Др.-ирл. dáire скорее всего происходит от общекельт. *dārio-s < и.-е. *dhōrio-s ‘осеменяющий, покрывающий (бык)’387387
  Калыгин В. П. Словарь кельтских теонимов. M., 2006. C. 67.


[Закрыть], см. др.-ирл. dairid ‘покрывает’, отгл. сущ. dáir. Даре и бык связаны и во многом взаимозаменимы, как связаны бык и владыка в архаическом термине «бык-властитель» (tarbfhlaith) из «Завещания Моранна» (такой владыка «бьет, и его бьют, ранит, и его ранят» )388388
  Audacht Morainn / Ed. F. Kelly. Dublin, 1976. P. 18. 143—155.


[Закрыть]. Т. О’Рахилли предполагал, что Даре изначально был известен как божественный бык и лишь позже переосмыслен, как владелец Бурого быка389389
  O’Rahilly T. Early Irish history and mythology. Dublin, 1946. Р. 454 n. 4. Предположение О’Рахилли о том, что Даре аналогичен Dam Ruí, лишено оснований, но этимология dáire и индоевропейские аналоги подтверждают его гипотезу. Более того, в цикле Финна известен враждебный Dáire Donn (Даре Темный, Бурый), «король мира» (Cath Finntrágha / Ed. C. O’Rahilly. Dublin, 1962. P. 1ff.).


[Закрыть]. Подобное совмещение божественного быка и правителя известно в индоевропейском ареале, например в хеттском мифе о царе, превращенном в огромного быка390390
  Луна, упавшая с неба. Древняя литература Малой Азии / Пер. В. В. Иванова. М., 1977. С. 84; Martino S. de & Imparati F. More on the so-called “Puh^̮anu Chronicle” // G. Beckman, R. Beal, G. McMahon (eds.) Hittite Studies in Honor of Harry F. Hoffner Jr. on the Occasion of His 65^th Birthday. Winona Lake, 2003. P. 256, 259.


[Закрыть]. Если основной конфликт в «Похищении быка из Куальнге» – это спор за быка и угон быка, то в индоиранских мифах (RV, AV, Avesta) конфликт между жрецами и воинами выражается в агрессии воинов по отношению к скоту жрецов391391
  Lincoln B. Op. cit. Р. 154.


[Закрыть].

Второй легендарный землевладелец – тоже Даре, который, согласно рассказу Мурьху (I.24), даровал св. Патрику землю в Ард Махе (совр. Арма), где и был основан один из древнейших монастырей в Ирландии. Как заметили М. Мак-Нил и К. Мур, агиографическая легенда о воскрешении св. Патриком лошади, принадлежавшей Даре, в местном фольклоре граф. Арма подверглась влиянию истории из «Похищения быка» о Даре мак Фиахна. В результате этой контаминации святой воскрешает огромного быка местного землевладельца392392
  MacNeill M. The Festival of Lughnasa: A Study of the Survival of the Celtic Festival of the Beginning of Harvest. Dublin, 1962. P. 393; Muhr K. Where did the Brown Bull die? An hypothesis from Ireland’s epic Táin Bó Cúailnge Version I // Ulidia 2. Proceedings of the Second International Conference on the Ulster Cycle of Tales / Ed. R. Ó hUiginn and B. Ó Catháin. Maigh Nuad, 2009. P. 138.


[Закрыть]. Богатство Даре и его огромный заморский котел, описанный Мурьху, – все это говорит о его статусе гостеприимного хозяина (briugu) (равного королю по чести). Таким образом, он ассоциируется с гостеприимством и сельским хозяйством (третьей дюмезилевской функцией). В древне-ирландском псевдоисторическом прологе к Senchas Mór этот Даре назван «королем уладов» (Dáire rí Ulad)393393
  Carey J. Op. cit. P. 12 § 8.


[Закрыть]. В целом он описывается как сочувствующий аристократ, вероятно, один из «близких друзей» из ирландских reguli, о котрых мы знаем от самого Патрика.

О военной функции севера Ирландии мы можем вспомнить, когда речь идет о другой «войне», которую христианские миссионеры вели против язычников и друидов в Ирландии. Когда мы говорим о «войне на севере» (tuadus cath), можно вспомнить «войну» св. Патрика против друидов. Так, например, в древнеирландской «молитве Ниннине» о св. Патрике сказано: Cathaigestar fri druidea dúrchridi («Он сражался с жестокосердыми друидами»)394394
  Thesaurus Palaeohibernicus: a collection of Old-Irish glosses, scholia, prose, and verse / Ed. Wh. Stokes and J. Strachan. Vol. 2. Cambridge, 1903. Р. 322.


[Закрыть]. Патрик как миссионер, очевидно, сталкивался с оппозицией и враждебным отношением противников новой веры на севере страны, в отличие от Палладия, который, вероятно, просвещал более «цивилизованный» восток Ирландии (Лейнстер). В творениях св. Патрика, равно как и в ранней агиографии, миссия святого локализуется на севере и западе острова395395
  Charles-Edwards T. M. Conversion to Christianity // After Rome / Ed. T. M. Charles-Edwards. Oxford, 2003. Р. 104.


[Закрыть]. Местные династы на западе или король Темры, с которыми, согласно агиографии, имел дело святой, принадлежали к династиям из Коннахта, во главе которых стояли О Нейллы396396
  Charles-Edwards T. M. Op. cit. P. 119—120.


[Закрыть]. Когда речь идет о севере Ирландии и свойствах, которые ему приписывались в литературе, стоит иметь в виду деление страны на северную (Половину Конна, включавшую в себя Коннахт и Ольстер) и южную половину (Половину Муга). Возвышение династий Connachta в V в. могло впоследствии оказать влияние на роль коннахтов как лидеров общеирландской войны против севера (уладов) в Ольстерском цикле преданий.

Что же касается вероятных истоков эпической литературы в средневековой Ирландии и в особенности Ольстерского цикла преданий, мы можем вспомнить мнение Ж. Дюмезиля397397
  Dumézil G. La tradition druidique et l’écriture: le Vivant et la Mort // Revue de l’histoire des religions, 122, 1940. Р. 125—133.


[Закрыть]. Он предположил, что неприятие друидами письменности было следствием опасений, что дух, наделяющий силой священное слово, может исчезнуть, если слово станут передавать мертвой буквой и оно закоснеет. Дюмезиль привел в пример средневековую ирландскую историю о слуге Кормака, Дувдренне, обманом выкравшем у Сохта его чудесный меч (которым однажды владел Кухулин) : слуга изменил имя хозяина, выгравированное на мече398398
  Irische Texte / Hrsgb. Wh. Stokes und E. Windisch. III, 1. Leipzig, 1891. S. 185—229; Dumézil G. Op. cit. P. 130. Дюмезиль говорит о «превосходстве письменного слова» для автора текста, это и неудивительно, поскольку мы имеем дело со среднеирландским преданием, созданным в рамках живой письменной литературной традиции.


[Закрыть]. Осуждение обмана, осуществленного с помощью записанного слова, согласно Дюмезилю, восходит к общеиндоевропейскому отношению к письменности. В Индии, например, письменная литература начинается только с периодом господства кшатриев и расцветом их эпической традиции399399
  Dumézil G. Op. cit. P. 132. Cм. также Caerwyn Williams J. E. Celtic literature. Origins // Geschichte und Kultur der Kelten: History and Culture of the Celts. Vorbereitungskonferenz, 25.—28. Oktober 1982 in Bonn: Vorträge / Ed. K. H. Schmidt and R. Ködderitzsch. Heidelberg 1986 Р. 124. Сходную проблему рассматривал венгерский философ Бела Хамваш в работе, посвященной феномену венгерской истории и ее восприятия военной аристократией: «Для кшатриев история не обладает смыслом, они не знают, что такое время. Из чистого энтузиазма представители этой касты сочиняли мифы и верили в прошлое, которое сами вообразили» (Хамваш Б. Scientia Sacra. M., 2004. C. 269).


[Закрыть].

Сохранение Ольстерского цикла в Ирландии (сначала как устных преданий, а затем как письменных текстов) можно условно назвать сохранением «ирландской Махабхараты» после потери и забвения «ирландских Вед». Североирландский эпический цикл существенно отличается от «Книги захватов Ирландии» или старин мест (Dindshenchas), где главную роль играют боги из Племен богини Дану, народ холмов (aés síde) и друиды. Однако же в древнеирландских источниках мы не наблюдаем резкого разграничения духовной и воинской функций: Катбад, воин-друид и предок династии, становится вестником новой веры. Ольстерский цикл возник из преданий военно-аристократической среды в период смены культурной парадигмы, в период христианизации Ирландии. Предания цикла относительно рано синхронизируют с событиями христианской священной истории, земной жизни Исуса Христа. Воинский этос выступает союзником христианской веры как в Ольстерском цикле, так и в других древнеирландских преданиях и гиберно-латинских текстах, связанных с севером страны. Другой вопрос, на который у нас пока нет однозначного ответа: отражают ли эти союзнические отношения желаемую картину мира ирландских клириков или свидетельствуют о глубоких социальных и психологических изменениях в среде древнеирландской военной аристократии?