Текст книги "Свиток Эстэр"

…От Пушкина до Мандельштама всего – ничего, каких-то сто лет пути. Но, в отличие от злосчастного русского бездорожья, путь в русской культуре прям, как автобан, ухожен и обжит.

А это значит, что никогда, никогда, «невермор» пушкинские «Бесы» не будут кружить в отрыве от «Бесов» Достоевского, да и сологубовского «мелкого беса»… Что любая метель, включая «звездную метель» «Свитка Эстер» многократно усилена блоковскими метелями и вьюгами, а сочетание метели с маской «Свитка» помножено на блоковские же «снежные маски», что развороченное лоно девочки Адасы тянется к такому же девочки Лолиты… На иврите до сих пор посылают к Азазелю, как по-русски к черту. Древний семитский бес прожил разнообразную, полную приключений жизнь – от падшего ангела до козла, пусть отпущения, а все– козел. По дороге он успел еще нагадить тем, что изобрел женскую косметику: боевая раскраска лица, умащения и пр. Но в русском тексте Азазель, хоть и помнит свою родословную по части парфюмерии – все же личная собственность Булгакова, его домашнее животное, вроде кошки или собаки, да еще с Маргаритой на поводке (омолаживающий-то крем помните?).

Нет, это не задний ход воображаемой машины времени, прыжок из настоящего в прошлое, из смерти в рождение, как в набоковском Гоголе, или из XXI-го в XVI-й, как в трестмановском «Големе». Тут другое. Тут: радикально однородный пласт сознания, где рядком, в шеренгу, на едином храпе и хрипе прикорнуло другое время – время мифа. Вглядываясь в зияющую прорву еврейского мифа Трестман заручился поддержкой русской поэзии как средством от головокружения, – и он же с пугающей ясностью показал, что: сама русская поэзия и примкнувшие к ней культуры превратились в миф. («Заратустра наливает Ницше, Мордехаю-Кафка полный рог…»).

Русская поэзия больше не собрание сочинений, украшенных прославленными именами собственными, но: великая безымянность, сквозные темы, типовые фабулы, образы, гуляющие сами по себе, странствующие метафоры…

Ворон, «хаос иудейский» (см. в «Свитке» «пророчество Амана») или «вьюга… бесы… вьюга… бесы… вьюга», – это не аллюзии, не цитатное эхо, рассчитанное на «хорошо темперированное» ухо русского читателя, – это суверенные сюжеты, они ткут свою собственную пряжу времени, свой собственный хронос, отлученный от хронологии.

(Что Пушкин не поэт и даже не «культурный герой», но светлое божество на манер Аполлона, – уже давно не новость. И Булгаков не литератор, но именно «культурный герой», как его понимает антропология. «Культурным героем», к примеру, считался Прометей: он принес огонь людям, за что и претерпел… А Булгаков огонь укротил, повелев: «Рукописи не горят». И тоже претерпел. Возможно, из ранга «культурного героя» он перейдет в ранг полубога. Все признаки налицо.)

Театр Трестмана от увертюры до галерки погружен в атмосферу иронии. Ирония – это легкие, которыми «Свиток Эстер» дышит без угрозы удушья от преизбытка серьезности. И удушье бы наступило, если бы парад исповедальных монологов героев (Эстер, Александр Македонский, Заратустра, Аман, Мордехай) остался один на один со зрителем и читателем, без присмотра иронической усмешки. Без иронии с мифом не сладишь: ведь ирония – это отношение истории к мифу, а западная культура есть культура историческая, по крайней мере, была такой до недавнего времени.

В ХХ-ом веке история начала ускользать от предписаний Разума, и тогда культура набросилась на мифы. Их обрабатывали, переделывали, переписывали… Достоинство разума поддерживала только ирония, – она показывала, что история неотвратима.

Розенберговский «Миф ХХ-го века» вмазан в землю, втоптан в грязь войсками союзников, наследников Просвещения. Ироничен громоздкий, как «бидермайер» роман Томаса Манна «Иосиф и его братья», ироничен булгаковский «Мастер»: (ведь «на Патриарших приключилась веселенькая история!»), и «Антигона» Ануя, и «Мухи» Сартра и пр., и пр., и пр… Все так. Только вот у Григория Трестмана не так: у него ирония – это не отношение истории к мифу, но: отношение мифа к истории, и даже не отношение, а – покушение. На наших глазах миф отъедает у истории самые аппетитные куски, как пустыня глотает оазисы, а море – прибрежные города. Потому что в составе человечества история – вещь редкая, на всех не напасешься. Тем и приманчива. За ней нужен глаз да глаз. Чуть зазеваешься, – и вот уже на арену выходят древние боги, готовые снова занять свои места. Мы зазевались.

 
Я – Заратустра… Бог… и я здесь-лишний…
лишь потому, что есть еврейский Бог,
Единственный, Единыйи и Всевышний,
зачатье мира и его итог.
 
 
Еврей за жизнь трясется.
Это значит, что как его ты ни умилосердь —
миропорядок он переиначит,
когда дерзнет изъять из мира смерть.
 

Так говорит Заратустра Трестллана. Не так, но о том же говорит Заратустра Ницше. «Великого Фридриха тошнило от современников-европейцев. В их интеллектуальной деятельности и духовном обиходе он видел лишь «кучу убогой и грешной нищеты». Где героизм? Где честь и первородство? Где мужество и прямизна речей?

Дряблые мышцы. Коротенькие мысли. Малокровный либерализм. И Ницше, «философ, громаднейшего ума человек» докопался-таки до гнилого корня европейской культуры и, с помощью Заратустры, как щипцами, выдрал его. Опустевшая лунка явила взору причину гниения: иудео-христианство с его лживым и ложным обещанием бессмертия души, декаденской моралью и дамским гуманизмом. До того противно, что, когда землетрясение основательно разрушило Лиссабон и Мессину, Ницше радостно воскликнул: «Какой урок нашим либералам!»

У нас есть Гаити, но нет Ницше. Так что урок либералам преподать некому. А жаль. Нынешние либералы, чтобы побольнее укусить Ницше, спускают с поводка «сверх-человека». По правде говоря, «сверх-человек» и при рождении был не бог весть что, а уж пройдя нацистскую выучку, впал в полную непристойность. (Кстати, только ли нацистскую? Перечитайте не заспанными глазами горьковскую «Песню о Соколе», этот адаптированный перевод «Заратустры» с немецкого на нижегородский.)

Между тем, в запасниках Ницше хранилась идея, куда менее известная и пресная, чем «сверх-человек», но намного более ядоносная, – идея «вечного возвращения». И время ее приспело. Замечательно, что трестмановский Заратустра «сверх-человека» промолчал, зато идею возвращения использовал: по сюжету «Свитка Эстер» именно он, Заратустра, возвращает Амана с виселицы, и тем открывает дорогу прочим возвращениям, «карусели времени». «Это Персия, царица!..». Немецкие антифашисты в целях конспирации именовали нацистов «персами». Не иначе.

По морской эмигрантской дороге из Европы в Америку Томас Манн сошел на берег в Афинах, чтобы поклониться Парфенону и попрощаться с ним. И взмолился о «вечном возвращении»: «Пусть всегда эллины побеждают персов!»

Во время летних, – 2009-го года треволнений в Иране СМИ упомянули зороастрийцев в числе прочих преследуемых религиозных меньшинств. Заметим: преследуют, но не уничтожают. Возможно, в мутные головы иранских аятолл кто-то намертво вбил факт бешенного успеха «Заратустры» на Западе в начале ХХ-го века, и они придерживают своих «стихийных ницшеанцев» как выгодных заложников или козырный туз в играх с Европой. Конечно, зороастр не мусульманин, т. е. не единоверец, но все же соплеменник, перс, и что ни говори, – Бог. Что, если к варварскому вареву согласных в имени «Ах-ма-ди-нед-жад», европейцы так же привыкнут и даже полюбят его, как некогда полюбили несусветное имя «Заратустра»?

И разве не ведет он себя подобно герою Ницше?

Он преподает урок «нашим либералам» каждый раз, когда открывает рот. И так говорит Ах-ма-ди-нед-жад: от имени абсолюта, а не политической шелухи. Только божество или «сверх-человек» берет на себя ответственность – отменить упрямые исторические факты, а значит, саму историю. И он ее упраздняет. На радость Западу, втайне уставшему от своей истории, особенно ее еврейских глав. Он не сотрудничает с жалким западным цеплянием за жизнь, – он в союзе с самой смертью. Да еще какой! Что Патмос, что Вол галла в сравнении с чистотой пламенного атомного порыва? И мир заворожено поставляет ему поленья для мирового костра, и заслушивается его с запретным, но оттого еще более острым удовольствием. И нечего на этот счет заблуждаться… Ау нас? Что у нас? Ау нас вот что:

 
… вся жизнь еврея – следственный процесс…
…подсудны воры и святые лики.
Синай – не искупление греха,
но очищенье пред Судом великим.
 
 
… Вселенной хаос правит испокон,
и потому я выбрал царство Торы,
что в этот мир хочу внести закон
со следствием и должным приговором.
(«Свиток Эстер», «Евангелие от Мордехая»).
 

Это – круто. Это еврейский бунт, метафизически осмысленный и потому особо беспощадный. Как «Процесс» Кафки.

… Кто из нас в минуты ярости, – а у некоторых это часы, дни и долее, – не обзывал Израиль «полицейским государством»? – Это вряд ли.

А вот что наше общество сутяжное, кляузное, ябедное (от старорусского «ябеда» – донос, жалоба), – к этому так привыкли, что не замечают этого.

После Вышинского, главного обвинителя на политических процессах 1937-го года, только в Израиле юридически ответственное должностное лицо могло объявить: «Все подсудно», и при этом ходить с репутацией главного либерала страны.

Что это? Гримасы демократии? Нет: религиозная мифология.

В перспективе мифа, которую Трестман создал в соавторстве с Мордехаем возникает эффект зеркала: что в зеркале справа – на самом деле слева, а что слева, – то справа. И так оно и есть. По шкале времени наши «харедим» сильно обогнали наших светских, – они уже добрались до предместий средневековья, а наши левые застряли в карстовых хитросплетениях «Книги Судей»: «Когда Господь воздвигал им судей, то сам Господь был судьей». (Книга Судей, «Назначение Судей», 16).

… Из плавильного котла мифов Трестман вернулся, не неся добрых вестей. Но добрая или недобрая, а весть-есть. В отличие от новостей, весть – вещь чрезвычайно редкая. В русско-еврейской словесности я не знаю никого, кроме Гершона Трестмана, у которого она бы была. Сначала – в «Големе», теперь, еще более тревожная, – в «Свитке Эстер».

Глоссарий

Адар. В еврейском календаре двенадцатый месяц, если считать с нисана, как принято в Библии и шестой месяц, если считать с тишрея. Соответствует приблизительно марту. В месяце адар у евреев пост Эсфири (Эстер) и праздник Пурим, предание о котором легло в основу данной поэмы.

Азазель. По верованиям древних евреев-демон пустыни. Предание об Азазеле как об одном из падших ангелов возникло не ранее III века до н. э. в еврейском фольклоре и зафиксировано, в частности, в известной апокрифической книге Еноха. В Книге Еноха Азазель– предводитель допотопных гигантов, восставших против Бога. Он научил мужчин воевать, а женщин – искусству обмана, умащений, прихорашивания путем втирания благовоний, нанесения краски на лицо, совратил людей в безбожие и научил их разврату. В конце концов, он был привязан, по велению Бога, к пустынной скале. С Азазелем связан один из древних иудейских обрядов. В день «козлоотпущения», располагавшемся в конце декабря (т. е. под знаком Козерога), отбирались два козла: один для жертвоприношения, другой – для отпущения в пустыню. Священники выбирали, которого из них отдать Богу, а которого-Азазелю. Сначала приносилась жертва Богу, а затем первосвященник возлагал руки на второе жертвенное животное, символизируя этим перенос на него всех грехов народа. Затем козла отпускали в пустыню – символ подземного царства и естественное место для грехов.

Аман. Персонаж Библии, один из героев, связанный с еврейским праздником Пурим. Подробно история Амана изложена в книге Есфирь (Эстер). Аман был потомком царя амалекитян, оставленного живым еврейским царем Саулом (Шаулем). Аман в еврейской традиции становится символом юдофоба, ненавидящего еврейский народ и замышляющего его погибель. В древней Персии потомок Амалека Аман был визирем при царе Ахашвероше (Артасерксе). Согласно Библии, интриги Мордехая, дяди Есфири привели к уничтожению 75000 – 80000 персов. Также был казнён визирь Аман и 10 его сыновей. В честь этих событий евреи празднуют Пурим, когда пекут и едят мучные изделия, символизирующие уши Амана.

Амалек. Название народа, бывшего свидетелем невероятных чудес, которые произошли с евреями во время Исхода из Египта, и все же имевшего смелость развязать войну против них. Согласно хасидскому учению, Амалек выражает необузданное нахальство «клипы» (сил зла). Несмотря на понимание величия Бога, этот народ действует преднамеренно и бессмысленно против Его желания. Этот народ обитал на юге Ханаана, между Эдомом и Египтом, а также восточнее – между Мертвым морем и горной страной Сеиром. Потомки внука Исава, амаликитяне, были покорены Саулом и Давидом. Этот народ также называли Омая и Аму. Всевышний позволяет существовать потомству Амалека для того, чтобы Израиль не сошёл с верного пути. Как только Израиль сворачивает с верного пути, то сразу усиливается потомство Амалека, потомки Амалека властвуют, терроризируя Израиль. Потомство Амалека ослабевает только тогда, когда Израиль возвращается на праведный путь.

Ангел Смерти (Малхамовес; подробнее см. ниже статью Самаэль). Ангел, которому Бог поручил уничтожение людей до прихода Царствия Божия. Абаддон и Азраил – типичный пример подобных ангелов, хотя и представляющий более позднюю концепцию. Кроме того, множественные упоминания Ангелов Смерти присутствуют во всем тексте Библии. Иногда Ангелами Смерти называют Падших Ангелов, но это ошибочное мнение.

Асмодей. Один из самых могущественных и знатных демонов. Дьявол вожделения, блуда, ревности и одновременно мести, ненависти и разрушения. Князь инкубата и суккубата (Молот ведьм). Князь четвертого чина демонов: «карателей злодеяний», «злобных, мстительных дьяволов» (Р.Бёртон). Начальник всех игорных домов в Аду (И.Виер). Пятый из десяти архидемонов в каббале. Оккультисты относят его к демонам Луны. Персам он был известен, по меньшей мере, три тысячи лет назад как Айшма-дэв, один из духов, составляющих верховную триаду Зла. Возможно также, что его имя происходит от еврейского слова shamad – «разрушать». Спорным является вопрос о происхождении Асмодея. По одной из версий, он родился от кровосмесительной связи Наамах и Тубал-Каина. По другой – он, наряду с другими демонами, отпрыск Адама и Лилит (иногда он также трактуется как муж последней). В «Завете Соломона» Асмодей – потомок связи смертной женщины и ангела. Видимо, более поздняя версия, рассматривает Асмодея как одного из падших Серафимов. Пребывание этого демона в Египте оставило след в культе змея Асмодея, которому поклонялись в некоторых районах Египта, и в честь которого был выстроен храм. Существовало поверье, что змей Асмодей и змий, соблазнивший Еву, – одно и то же существо.

Астарта. Греческое звучание богини Иштар, заимствованное греками из шумеро-аккадского пантеона через культуру финикийцев. В северной Сирии в текстах, найденных в Угарите (современный Рас Шамра), упоминается с XIV века до н. э. как – Ашерах, Ашерат, Аштарт, Ашера, Ашират. У западносемитских племён Аштарот, Ашторет, у южносемитских Аштерт. Её культ был известен в Израиле с X по VIII век до н. э. Наиболее часто упоминается в текстах Библии. Истоки культа уходят в древнюю Месопотамию, в которой семитские племена, касаясь религиозной традиции шумеров, восприняли ярчайшие образы главных божеств и ввели их в свой пантеон не только вследствие торговых отношений, но и «братания», сближения, необходимого для естественного взаимного сосуществования.

Ахеменйды. Династия царей Древней Персии (558–330 до н. э.). Ведёт начало от Ахемена, вождя союза персидских племён. Потомок Ахемена Кир II Великий, правивший (558–530 до н. э.) в Парсе и Аншане (Северный Элам), основал огромную Персидскую империю, объединившую большинство стран Ближнего и Среднего Востока. В 330 до н. э. под ударами армии Александра Македонского государство Ахеменидов прекратило существование.

Бегемот (чудовище). Впервые упоминается в кн. Иова, 40. Это гигантское сухопутное чудовище, эквивалентное морскому Левиафану. Бегемот высок, как 1000 гор и пьет воду в таких количествах, что из Рая изливается специальный поток для утоления его жажды. Раз в году, в месяце Таммуз, он издает ужасный рев, нагоняя страх на диких зверей, которые подчинены его власти. Имя Бегемота взято из апокрифической книги Еноха. Бегемот в демонологической традиции – это демон желаний желудка.

Бесы. Враждебные человеку злые духи. Следы верований в бесов уходят корнями в глубокую древность. Бесы могли легко менять свой облик, превращаясь в любых «нечистых» животных или в человека. Языческое происхождение бесов обусловило их власть над стихиями: способность закручивать вихри, поднимать метели, насылать бурю. Считалось также, что бесы могут наслать болезнь, лишить человека силы или просто обмануть.

Габриель. Архангел Луны. Управитель понедельника. Его имя означает «Сила Бога». (Он также именуется Габриель Леваннаель, чтобы отличать его от Габриеля Иесоделя, который ассоциируется со Сфирой Иесод). Габриэль может представать в голубых или серебряных одеяниях, украшенных знаком Луны. Он держит лук, а на его голове лунный полумесяц.

Демоны. В талмудическую эпоху возникло представление, согласно которому Бог, завершив сотворение мира, на исходе первой недели создал демонов. Но поскольку шестой день подходил к концу и и наступал Шаббат (Суббота), Бог должен был прервать работу. В результате сотворение демонов не было окончено и потому у них нет тел, и они состоят только из духовной субстанции. Некоторые раввины, не соглашаясь с этой теорией, утверждали, что у демонов имелась телесная сущность. Демоны – нечто среднее между ангелами и людьми. У них нередко есть крылья, как у ангелов и они могут передвигаться по воздуху с огромной скоростью. Они также едят, пьют, производят потомство, как люди, иногда даже умирают. Демоны наделены даром провидения и владеют магическим искусством. Они обычно невидимы (хотя в определенных обстоятельствах их можно видеть) и не отбрасывают тени.

Дибук. Неприкаянный дух покойника, который вселяется в живого человека.

Дух. Сверхъестественное существо, наделённое волей, способностью воспринимать предметы и различными сверхъестественными способностями и возможностями, при этом само остающееся (почти) всегда недоступным для восприятия. Духам часто приписывают невидимость, разум, ясновидение, способность к полёту, исчезновению и появлению. Дух, якобы, может либо никак себя не проявлять, либо становиться видимым, входить в контакт с человеком, общаться с ним (словесно или мысленно), вызывать у человека видения, болезни, становиться причиной тех или иных явлений природы. Течение времени и пространства для них преодолимы. Дух может вселяться в неодушевлённый предмет, в растение или в животное, становясь причиной роста, поломки, болезни, необъяснимого поведения, аномальных явлений, происходящих с предметом, растением или животным. В некоторых культурах бытует мнение, что духи могут вселяться в человека и подчинять себе его волю.

Заратустра. Родоначальник зороастризма. Его идеи поначалу поддерживали небольшие группы единоверцев. Со временем последователями зороастризма становились все новые и новые люди, некоторые из которых приходили в эту культуру из касты магов или колдунов. Значительный успех зороастризму принесло расширение Ирана, произошедшее в VI–V вв. до н. э. при империи Ахеменидов. Зороастризм начал развиваться во взаимодействии с другими религиями (Вавилон, Египет), и в особенности с иудаизмом. Считается, что последний в годы вавилонского пленения иудеев пережил значительное воздействие со стороны зороастризма. Зороастризм оказал солидное влияние на развитие и формирование ранних иудейско-христианских сект и верований. В частности, считается, что проблема возникновения христианства тесно связана с иранскими религиями. Так, существовавший в восточных провинциях Древнего Рима культ Митры упоминался в пророчествах иудеев. А ежегодно 25 декабря (позже именно эта дата станет днем рождения Христа) отмечался день рождения Митры. В этот день происходило причащение вином и хлебом, которые символизировали его кровь и тело.

Левиафан. Огромное морское чудовище, царь бездны (tehom) и первоначально ее олицетворение, властитель морских глубин и их обитателей. Выступает также как олицетворение первобытного хаоса. В битве, предшествовавшей сотворению мира, Бог умертвил женское подобие Левиафана, чтобы эта пара чудовищ не разрушила мир, и сделал одежду для Адама и Евы из ее шкуры. Глаза Левиафана по ночам освещают морские глубины, а от его дыхания закипает вода. По одной версии, после прихода Машиаха (Мессии) Левиафан будет сражен архангелом Габриэлем, по другой – два чудовища. Левиафан и Бегемот истребят друг друга, а их плоть станет пищей на пиру праведников (Abot. 4:22]. В каббалистической традиции Левиафан иногда отождествляется с «царем демонов» Самаэлем.

Лилит. Занимает центральное место в еврейской демонологии. Имя этого духа происходит от шумерского lit – воздух. В шумеро-аккадской мифологии – суккуб, совокуплявшийся и со смертными, один из трех демонов Лилу, Лилиту и АрдатЛили (первый и второй из них– инкуб и суккуб). Этот персонаж известен из древнееврейских и ханаанейских надписей VIII–VII вв. до н. э. (Северная Сирия). В ТаНаХе упомнания о ней единичны. В Талмуде Лилит – крылатый демон с женским лицом и длинными волосами. Иногда она отождествлялась с Аграт бат Махаллат, одной из «цариц демонов». В талмудической традиции и мидрашах, восходящих к кн. Бытия, Лилит изображается как первая жена Адама («первая Ева»), сотворенная, как и он, из глины и претендовавшая на то, чтобы быть равной ему, так как она, как и он, была сотворена одновременно с ним и из того же материала. После того, как ей было в этом отказано, Лилит, став злым духом, улетела на Красное море, поклявшись вредить роду человеческому и, прежде всего, роженицам и новорожденным. Бог послал ей вдогонку трех ангелов, которые ограничили власть Лилит, взяв с нее клятву, не входить в те жилища, где будут написаны их имена. По другой версии Лилит была изначально демоническим существом, суккубом вступавшим с Адамом в сексуальные сношения в отсутствие Евы; порождения Лилит заполняют весь мир. Позднее, в каббалистической традиции и в фольклоре Лилит – жена Самаэля. Лилит представлялась и соблазнительницей мужчин, вступающей с ними в сношение во время сна или овладевающей ими против их воли с целью родить от них детей. Начиная со Средних веков, в фольклоре различных общин широко распространился сюжет о связи смертного мужчины с Лилит. Иногда полагали, что эти духи-соблазнительницы были посланы или даже созданы Сатаном с целью погубить душу человека и ввергнуть ее в геенну. Имя такого человека и его потомков навсегда стирается из памяти людей. Эти демонические существа были столь хороши собой и внушали такую пылкую страсть, что смертные забывали ради них не только семью, но и выполнение Божественых заповедей. Так, нередко упоминается о том, что мужчина прерывал субботнюю молитву или пасхальный седер, чтобы оказаться наедине со своей возлюбленной. Дети, родившиеся от таких связей, тоже демоны. Существовала также вера в возможность сексуальных сношений демонов и людей. Корни таких представлений восходят к известному библейскому эпизоду о сынах Элохима и дочерях человеческих. Представления о сексуальных сношениях людей с высшими и низшими божествами были широко распространены в древности, в том числе и на Ближнем Востоке. В Средние века учение о суккубах и инкубах было популярно также среди евреев. Оно оказало значительное влияние на трансформацию образа Лилит. От сношений падших ангелов со смертными, согласно этой традиции, происходят многие злые духи, которые будут вредить людям до Страшного Суда.

Михаэль. Архангел Михаил – главный архангел, являющийся одним из самых почитаемых библейских персонажей. Согласно еврейской традиции, Михаэль – один из четырёх ангелов (Михаэль, Гавриэль, Ариэль и Рафаэль), стоящих перед престолом Господа и охраняющих четыре стороны света. Среди семи ангелов еврейской мифологии лишь трое названы в Ветхом Завете: Михаэль, Гавриэль и Рафаэль. В православии архангел Михаил именуется архистратигом-главнокомандующий, и выступает главой святого воинства ангелов, стоящих на страже Божьего закона.

Мардук. В шумеро-аккадской мифологии верховное божество вавилонского пантеона, верховный бог Междуречья, главный бог (покровитель) Вавилона. У аккадиян отождествляется с шумерским Энки (Эа). По вавилонскому мифу Мардук, сын бога Эа, избранный царём в совете богов; возглавил их войну с войском первобытных чудовищ и убил предводительницу последних Тиамат («Море»), после чего создал землю, небо и людей для обслуживания богов. Священное животное – Дракон Вавилона. Вавилонскими жрецами середины 1-го тысячелетия до н. э. все божества объявлялись воплощениями Мардука.

Самаэль. Злой демон, чье имя (производное от sam – «яд» и 'el – «Бог») считалось одним их имен Сатана. Согласно легенде о восстании ангелов, Самаэль – их вождь. Позднее стал рассматриваться как вождь демонов. В талмудической и постталмудической литературе считался соблазнителем Евы, которая зачала от него Каина. Изображался рогатым и темным. В каббалистической традиции Самаэль обычно выступает в паре с Лилит. Иногда проводилось различие между Сатаном и Самаэлем, последний считался просто павшим ангелом. В каббалистической литературе и народных легендах Самаэль нередко отождествляется со змеем, искушавшим Еву, а также с Ангелом смерти, задача которого – прервать человеческую жизнь. Его изображали усеянного всевидящими очами, так что увидевший его человек от изумления открывал рот, куда и капал яд с меча Самаэля. В некоторых легендах мудрецы дурачат Самаэля и даже захватывают его в плен, и только приказание Бога заставляет их отпустить его, так как люди должны подчиняться смертному уделу. В преданиях о смерти пророка Моисея Самаэль, посланный прервать его жизнь, оказывается посрамленным и даже покалеченным Моисеем. В грядущем мире Ангел смерти будет убит Богом. Считалось также, что Ангела смерти можно обмануть, если при рождении ребенка дать ему «обманное» имя, которое в смертный час введет посланца смерти в заблуждение. Согласно народной традиции. Ангел смерти имеет при себе список имен обреченных людей, но не обнаружив в нем «обманного имени», он может улететь ни с чем. Такое ложное имя давали иногда заболевшему с той же целью – ввести в обман Ангела смерти.

Сеир. Семидесятый Дух. Могущественный и Могучий Принц, под властью Амаимона – Короля Востока. Он появляется в облике прекрасного человека, верхом на крылатом коне. Его служба заключается в том, чтобы приходить и уходить, неожиданно оставляя после себя какие-то вещи в изобилии, к тому же он уносит и переносит все то, в чем вы не нуждаетесь. Он может обойти всю Землю в мгновение ока. Он помогает обнаружить все то, что украдено, спрятано, и еще много других вещей. Он безразличен к добру и выполняет лишь приказы заклинателя. Он управляет 26 Легионами Духов.

Сузы (эламский Шушан, современный Шуш). Одно из старейших поселений Иранского нагорья, город вероятно основан около 4000 лет до н. э. Развалины некогда величайшего города древнего мира лежат в 20 км к юго-западу от города Дизфуль (Хузестан, Иран). Сузы упомянуты в Библии, главным образом в книге Эсфири (Эстер), а также по одному разу в книге Неемии и книге пророка Даниила. И Даниил, и Неемия жили в Сузах во времена вавилонского захвата Иудейского царства.

Суккубы. Демоницы, посещающие ночью молодых мужчин и вызывающие у них сладострастные сны и поллюции. Родоначальницей суккубов считается Лилит. Термин «суккуб» восходит к латинскому «суккуба-ре» что можно перевести как «лежать под». В тоже время ведьмы считались чем-то вроде суккубов (таким образом, происходило смешивание образа «женщины» и «демона»). Так же противоречивы сведенья о внешнем образе суккубов – они рисовались и как прекрасные чаровницы, и как безобразные ведьмы-старухи. В любом случае, если мужчина подвергался нападкам суккубы или даже сожительствовал с ней, то считалось, что это происки дьявола, и он заслуживает жалость и снисхождение. Суккубы – существа, питающиеся энергией человека через сексуальный контакт. В первых сообщениях суккубы предстают скорее желанными, чем ужасными.

Туту. В аккадской мифологии бог мудрости, записывающий таблицы судеб; сын Мардука, покровитель писцов и каллиграфов. Входил в список 12 основных богов Вавилона.

Хронос. Одна из системообразующих космических сил, персонификация времени. Хронос порождает огонь, воду и воздух. У орфиков сам Хаос вместе с Эфиром был порождением Хроноса. Народная этимология сблизила это понятие с образом Крона, одного из титанов, отца центральных божеств олимпийского пантеона, вследствие чего именно Крону приписывался контроль над временем. Он сам становится олицетворением всепоглощающего времени. Все рождается и исчезает во времени, так и дети Крона рождаются и уничтожаются им.