Текст книги "Охотники за пламенем"

Облегчённый вздох Хайтама эхом повторил вздох халифа.

Зафира собиралась сделать то, чего не делал ещё ни один человек. И это значило, что у народа Аравии появился шанс. Шанс выжить. Шанс пережить Арз, почувствовать ток волшебства в своих жилах.

Но вдруг.

С её стороны зашаркали знакомые сапоги, вызвав в душе дурные предчувствия. Зафира посмотрела вправо в тот миг, когда он посмотрел влево.

Дин.

Глава 17

Зафира попыталась расправить плечи, но оцепенение, сковавшее тело, не позволяло шевелиться. Невольно она вспомнила маленьких птичек, которых иногда находила в снегу.

«Интересно, о чём я буду вспоминать, глядя на ложку какао и пустую банку из-под мёда?»

Ясмин знала.

– Дин Раад? – изумился Хайтам.

Вопрос вырвал Зафиру из задумчивости. Она и не подозревала, что Хайтам лично знал Дина.

– Я могу вам чем-то помочь?

– Я бы хотел присоединиться к поискам, – заявил Дин, гордо подняв голову.

Его голос. Слова. Все нервные клетки, которые окоченели во время её согласия, наконец взорвались.

– Зачем дезертиру поиски? – крикнул ближайший солдат. Судя по всему, они тоже знали о миссии.

Шёпот разнёсся по толпе, загрязняя воздух неправильными мыслями.

– Он скорее бросит халифат, чем…

– Довольно! Он был уволен из наших рядов с честью! – гаркнул Хайтам.

После смерти родителей Дин чуть не стал дезертиром. От позора его спас халиф, предоставив право отставки, которым, по мнению некоторых, Дин слишком охотно воспользовался.

– Приглашён только Охотник, – заметил Хайтам без неприязни.

Зафира слышала вздох Дина. Она слишком хорошо знала этот дрожащий звук. Звук, который сопровождал предложение о замужестве. Она стояла достаточно близко, чтобы коснуться пальцев Дина, умолять его шёпотом. Но не могла, ибо халиф стоял перед ними, и каждое движение в роли Охотника забирало силу тысячи.

– Вы хотите отправить его одного? – невозмутимо спросил Дин.

Стало ясно, что Хайтам этого не учёл.

– У нас есть опытные солдаты. Много солдат.

Дин склонил голову.

– Они, возможно, и превосходят по силе, но их верность принадлежит Деменхуру, Аравии. – Он говорил громко, чётко, однако Зафира знала, что в душе Дин испытывает страх. – Вам нужен я.

– Не понимаю, – протянул Хайтам.

– Как нет в Аравии души достойнее Охотника… – Дин остановился, взяв очередную дрожащую паузу, – так и нет в королевстве человека, более преданного Охотнику, чем я.

В тишине рассыпались осколки сердца Зафиры.

Обрушились.

Застонали.

Утонули в слезах.

Зафира наблюдала, как в голове Хайтама, поражённого логикой Дина, кружат мысли. Люди что-то бормотали; в воздухе витал гул их шёпота. Ей хотелось упасть на колени, закричать от боли.

Хайтам вздохнул. Открыл рот, проклиная её. Проклиная его, мужчину, который хотел на ней жениться.

– Что ж, – произнёс он. Голос звучал будто издалека.

Шарр, Шарр, Шарр в жилах Зафиры превратилось в Дин, Дин, Дин.

– Ты можешь присоединиться к Охотнику. Господин Айман, взгляните на героев, которые вернут славу Аравии.

Халиф улыбнулся. Хайтам засиял. Ни один из них не понял, что только что произошло.

Зафире казалось, что на Деменхур опустилась тяжёлая тишь, глухая, как могила.

Зафира резко отвернулась и направилась прочь. Дин следовал за ней, точно детская тряпичная кукла. Зафира боялась, что если начнёт разговор о случившемся, то в конце концов вцепится ногтями в его прекрасное лицо. Поэтому она старательно держала рот на замке. Выдавая себя за мужчину, Зафира не имела права на оплошность. Взглянув на заплаканное лицо Ясмин, она повернулась и направилась туда, где совсем недавно вздымались тонкие стволы Арза.

Место было знакомым. Пугающим.

Где-то вдалеке лениво плескались волны, разбиваясь о чёрные камни. Они то подбирались к берегу, то снова откатывались, раскачивая корабль.

Теперь она понимала, почему Серебряная Ведьма пришла в конюшню именно в тот момент, когда Дин и Зафира находились рядом, наедине, с обострёнными мыслями и чувствами. Хотя ведьма отправила лишь одно приглашение, она всегда хотела, чтобы Дин стал частью путешествия.

Она обещала, что султан ничего не узнает, однако сомнений в его осведомлённости больше не возникало. Скоро он выяснит, что огромная часть Арза исчезла, а знаменитый Охотник поднялся на борт корабля и отправился в путешествие по водам Баранси.

Какие интриги она вплетала в свою серебряную паутину, хитря, но не обманывая?

– Что за дивный вид! – воскликнул кто-то, подойдя к Зафире.

Хайтам. С его бедра свисал смертоносный меч, на рукояти которого виднелись слова на древнем языке.

Могла ли Зафира назвать море прекрасным? Да, вполне. Но какое слово использовал бы мужчина? Мозг Зафиры отказывался думать, поэтому она просто кивнула.

С близкого расстояния было нетрудно заметить, что Охотник на самом деле являлся Охотницей, поэтому Зафира держалась осторожно. Хайтам улыбнулся, скользнув глазами по её лицу – губам, носу, капюшону, скрывшему всё остальное. Ей повезло, что нежные черты были обычным явлением в Деменхуре и что…

– Ты моложе, чем я думал.

Зафира перестала дышать.

«Я могла бы сойти за маленького мальчика». Пусть и высокого.

Хайтам открыл рот. Зафира сглотнула.

– Халиф – пожилой человек, – наконец заговорил Хайтам.

Зафира с облегчением выдохнула.

– Он опечален разорением наших земель и земель Аравии. Он ценит всё, что ты делаешь для западных деревень, но пока что у него не было возможности вознаградить тебя за старания. Не так он хотел познакомиться.

Зафира, сжав губы, натянула улыбку.

– Ничего страшного, эфенди.

– Прошу, зови меня Хайтам.

Позади них кашель сразил халифа, сотрясая до самых костей.

Хайтам вновь посмотрел на Охотника.

– Ты знал, что у нашего ледяного трона есть наследник?

Зафира моргнула, удивившись столь резкой смене темы. Тревога охватила её душу, вызвав на коже мурашки.

– Я думал, у халифа нет детей.

– Так думает вся Аравия, – усмехнулся Хайтам. – Дело в том, что наследник – девушка. Девушка, отвергнутая отцом. Разве смогла бы она управлять целым халифатом?

– Разве женщина вообще на что-то способна? – выдохнула Зафира, скрывая удивление за гневом.

– Мне всегда хотелось, чтобы кто-то с этим покончил, – сказал он странным тоном, продолжая разглядывать Охотника. – Чтобы этот кто-то доказал халифу, что тело – это лишь тело и что действия определяет душа. Это привело нас сюда, не так ли, Охотница?

Паника охватила Зафиру, поднялась к самому горлу.

– Как? – прошептала она.

– Опыт. Как ещё позволить женщине предстать перед учителями политики и военной стратегии, если не переодев её в юношу?

Зафира подумала о девушке, которой предстоит стать халифом.

– Ты создала человека, которого не существует, – продолжил Хайтам. – Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы подготовить дочь халифа к роли, которая принадлежит ей по праву, но если ты найдёшь в своём сердце желание принять свою сущность, я тебя уверяю: мир тоже примет её.

Пока небо осыпало землю снегом, глаза Зафиры горели от злости. Как он мог возложить на неё такую ответственность? Разве она мало сделала?

– Могу я позаимствовать нашего уважаемого Охотника, Хайтам?

Халиф. Хайтам застыл на мгновение, но спустя миг отошёл в сторону. Халиф с улыбкой на лице занял место советника подле Зафиры. Дин тотчас присоединился к ним, пытаясь поймать её взгляд.

Зафира не обратила на него внимания. Она не понимала, почему в один миг он хотел жениться и путешествовать, а в следующую секунду уже был готов лечь и умереть, как старик.

Но раз Дин желает смерти, кто она такая, чтобы мешать его помыслам?

Халиф поймал снежинку обветренной ладонью.

– Я верю, что ты одержишь победу и найдёшь утраченный Джаварат. Пусть мы и не жестоки, как зарамцы, не хитры, как сарасинцы, не мудры, как пелузианцы, и не опытны, как сафи, но зато у нас есть добрые намерения, добрые сердца и вы оба.

Двое мужчин вручили Зафире и Дину по сумке.

– Мази, финики, консервы, – перечислил халиф.

– У меня есть просьба, – выпалила Зафира хриплым голосом. – Если можно, мой господин, – добавила она.

Халиф склонил голову, и Зафира восприняла это как разрешение продолжить.

– Я-я бы хотел, чтобы наши семьи – моя и Дина Раада – получили убежище в вашем дворце, – с осторожностью продолжила она, сохраняя хрипотцу в голосе. – В Тальдже. И пусть позаботятся о моей больной матери.

Халиф молчал.

Зафира почувствовала, что перегнула.

«Небеса милостивые, Зафира! Тальдж?»

Покусывая губу, она бросила взгляд на Хайтама, который превратился в подлинное воплощение тревоги. Советник глядел вдаль, как будто ожидая кого-то. Зафира отвернулась, пока нервное беспокойство не успело перебраться и на неё.

– Предоставление вашим семьям резиденции во дворце Тальджа – самое меньшее, что я мог бы сделать для спасителей с львиными сердцами, – наконец промолвил халиф. – И найти сиделку для больной матери будет несложно.

Зафира кивнула, стараясь не расплыться в улыбке.

– Есть ещё кое-что. Без моей охоты западные деревни не…

– Мы позаботимся об этом, – пообещал Айман. – Будет непросто, но мы постараемся поставлять зерно из наших запасов и оленину, когда возможно.

Зафира выдохнула.

– Будьте уверены, мои бесстрашные, мы обо всём позаботимся, – заверил халиф.

Обо всём.

А всё, что ей остаётся сделать, – это переплыть Баранси, пройти через проклятый остров и вернуться обратно с книгой. Или умереть. Всё просто.

От этих мыслей в груди поселился ужас. Дин тем временем вернулся к остальным, попрощался с Миском, задержался в крепких объятиях сестры, чьё выражение лица разбивало сердце Зафиры вдребезги. Дин заключил Лану в объятия, поправил на ней платок и дал последние советы по уходу за Сахаром и Леманом.

Зафира наблюдала издалека, потому что не смела подойти ближе. Быть может, она никогда больше не увидит семью и друзей. Быть может, никогда не возьмёт Лану за руки и не услышит голос Ясмин. Но она не знала, как попрощаться, поэтому, посмотрев на родных, закрыла глаза и глубоко вздохнула.

Халиф улыбнулся. Зафира, глядя на столь явный восторг, хотела разуверить его, объяснить, что они не так уж бесстрашны.

– Вернётесь вы героями или же станете мучениками, вы навечно останетесь в наших душах. – Следующие слова были обращены к Охотнику: – Да пребудет с тобой Аравия, Львиное Сердце.

Добрые слова. Прощание, дарованное солдату, от которого не ждут возвращения.

С галечным берегом корабль соединялся трапом. Зафира снова оглянулась. Ясмин стояла на месте, держа Лану за плечи. Миск ждал позади. Кисти его тюрбана развевались на холодном ветру. Несмотря на тяжёлый капюшон её плаща, Миск посмотрел ей в глаза и слегка кивнул. На его лице вспыхнуло странное выражение, как будто он увидел Охотника впервые в жизни.

«Он знает. Знает, кто я».

– Прощайте, – прошептала Зафира.

А затем, осторожно ступая по камням, она вошла в место, которое раньше называлось проклятым Арзом. Галька скользила под сапогами, гремела, как свежие кости. На всём пути камни оставались на удивление чистыми. Ни единого листа не лежало на них.

Казалось, миновала целая вечность, прежде чем они достигли берега. Дин молча шёл следом. Когда Зафира вдруг наклонилась, желая дотронуться до воды, он, широко распахнув глаза от изумления, увлёк её к кораблю. Его прикосновение заставило Зафиру вздрогнуть.

Под их весом трап залился скрипом. Он как будто стонал на прощание, зная, что Охотница покидает место, которое прежде звала домом.

Корабль приветственно покачивался. И, хотя Зафире частенько приходилось ездить верхом, нынешние ощущения весьма отличались. В животе всё закрутилось, завертелось, и Зафира ухватилась за поручни.

Вдалеке, стоя на холодном снегу, за отплывающим кораблём следили десятки людей. С такого расстояния Зафира больше не могла разглядеть блеск слёз в глазах Ясмин. Охотница перевела взгляд на сияющее и неестественно совершенное судно. Она знала, кого стоило за это благодарить.

Женщину с ледяной улыбкой и безграничными силами.

Перед ними прошёл человек с дорожным сундуком.

– С этими моряками что-то не так, – заметил Дин, кивнув в сторону мужчины. – Корабль не может быть настоящим. Всё это создано Серебряной Ведьмой. Возможно, экипаж тоже ненастоящий. Зачем нам сундуки? Эти люди слоняются без дела, а значит, корабль плывёт сам по себе.

Зафире не понравилась идея, что через Баранси их перенесёт иллюзия. Иллюзия, полная иллюзорных людей. Она подавила дрожь, но всё ещё была слишком зла, чтобы чувствовать что-то ещё.

Чуть погодя Дин нарушил тишину печальным вздохом.

– Ты не имеешь права сердиться. Твоё решение ничем не отличалось от моего.

– Нет, болван. Ты решил вызваться, потому что я это сделала! – закричала она.

Они долго смотрели друг на друга. Пар от их напряжённого дыхания затуманивал морозный воздух. Глаза Зафиры горели, обводя изгиб его щедрого на улыбки рта. Намёк на бороду, затемняющий кожу. Складку между бровей, сейчас нахмуренных от гнева. Непослушные бронзовые кудри, выбившиеся из-под тюрбана и блестящие в лучах света.

Без тауба и громоздкого плаща Дин Раад выглядел иначе. Широкие штаны были заправлены в сапоги из телячьей кожи. Тёмная льняная рубаха сочеталась со свободно намотанным на голову тюрбаном цвета индиго. К спине прижимался боевой топор.

Как же давно Дин не обращался к излюбленному оружию. А были времена, когда он гордился тем, что обучался у зарамских воинов, ибо только они знали, как использовать табар. Но то было раньше. В той жизни, когда Дин был другим.

А теперь он оказался на этом корабле. Из-за Зафиры. Отбросив все страхи, он поклялся даамовой жизнью, что станет ей защитой. И это её вина.

– Не ходи туда, – вырвалось из уст Зафиры.

– Почему нет? – тотчас спросил Дин в ответ.

Зафира подняла глаза к небу, затем опустила на корабль и на него.

– Я не хочу тебя потерять.

– Нельзя потерять то, что уже потеряно. – Дин медленно покачал головой.

Зафира отпрянула.

– О чём ты? – спросила она, но тут же вспомнила его сон. – Нет, не говори. Я не хочу знать.

Как ни в чём не бывало, Зафира скрестила на груди руки. Да, рассказы о Шарре не могли не ужасать, но и рассказы о Баранси были не лучше. В сказках говорилось о живущих в нём существах, достаточно больших, чтобы проглотить корабли и само море. И о маленьких, столь многочисленных, что они могли съесть судно прежде, чем пассажиры успели бы что-то заметить.

Воды лениво плескались, лаская корабль с ложной невинностью.

– О нас будут слагать истории, Зафира, – продолжил Дин.

Зафира думала игнорировать его, но здесь, на корабле, молчание оказалось невозможным. Она неохотно посмотрела на Дина, притворившись, что в душе не вспыхнула радость при виде облегчения, осветившего его взгляд.

– Не думала, что ты настолько тщеславен, – приподняв бровь, заметила Зафира.

Дин рассмеялся:

– Как и все мужчины.

Зафира улыбнулась:

– Гляжу, ты вновь обратился к табару.

Что-то вспыхнуло в глазах Дина, прежде чем он усмехнулся, и Зафира поняла, что настало время простить друг друга.

– Так и есть. А ты, я вижу, взяла лишь пятнадцать стрел? – Он слегка подтолкнул Зафиру в плечо, отчего сердце её согрелось. – А вдруг промахнёшься, Охотник?

– Ты знаешь меня, Раад. Охотник никогда не промахивается.

Глава 18

Компас в кармане Насира остался единственным доказательством того, что Серебряная Ведьма не была плодом его воображения. Спрятав куфию в сумку, Насир велел серому жеребцу отправляться в обратный путь.

Неужели Охотник Деменхура уже взошёл на борт корабля в своём халифате? Неужели Хайтам привёл халифа в Арз, где украденные Гамеком военные силы Сарасина расправятся со всеми, кто будет находиться в непосредственной близости от западных деревень?

С детьми, стариками, невинными.

Смерти не было конца.

Насир стиснул зубы.

– Нам пора. Корабль сам не поплывёт.

– О, только не говори, что ты умеешь управлять кораблём, султаныш, – усмехнулся Альтаир.

Насира раздражало, что генерал выбирал выражения, которые обычно доносились из уст Серебряной Ведьмы.

– Я не…

– Нет, ты не переживай. Делать тебе ничего не придётся. Смотри! Там есть слуги, и они будут охотно исполнять твои приказы.

Морской бриз трепал волосы Насира. Он видел мужчин на борту, однако что-то в них заставило его остановиться.

– Они не слуги. И даже не люди. – Насир зашагал по палубе в сторону фигуры у руля. – Они не отбрасывают теней.

– Что ж, тем лучше. Раз уж мы отправимся в путь на корабле, полном призраков, то за безопасность можно больше не беспокоиться, – ухмыльнулся Альтаир.

Генерал решительно направился к одному из мужчин и, подойдя, просунул сквозь него руку, ухватив воздух.

– Я могу свернуть ему шею, и он ничего не почувствует… И наоборот, раз уж на то пошло.

Насир вздохнул. Люди-призраки беззвучно отдали швартовы. Чем дольше хашашин наблюдал за тихими, идеально синхронными движениями, тем сильнее они его раздражали.

Он отвернулся.

– Будь начеку.

Ведь если Арз хранил в своих недрах тёмную магию, а Шарр был истинным воплощением зла, то море, их разделяющее, по гнусности своей ничем не отличается. Насир схватился за лук, но нахмурился, едва взглянув на Альтаира.

– Ты взял с собой лук… без стрел?

Альтаир расплылся в коварной улыбке. Взгляд его выдавал какой-то расчёт.

– У тебя же найдутся лишние?

Насир, медленно вдохнув через нос, протянул Альтаиру пять чёрно-серебряных стрел, показав, насколько долго, по его ожиданиям, продержится на острове генерал.

Стоило Насиру натянуть тетиву, как Альтаир одарил его поразительно искренним взглядом.

– Я буду осторожен, мой Султан.

Вновь они стали правителем и подданным. У Насира появилось ощущение, будто Альтаир знает о приказе султана. О приказе убить его прямо на Шарре. Судя по страху, застывшему на лице генерала в ту ночь в «Проклятом всаднике», Альтаир знал больше, чем говорил. Разве есть смысл в том, чтобы отправляться на поиски Джаварата, зная о неминуемой гибели?

Задать Альтаиру прямой вопрос означало проявить слабость, а Насир, как бы ни мучило его любопытство, слабым не был.

– А теперь в путь, дети мои! – закричал Альтаир, и корабль качнулся вперёд вместе с животом Насира.

* * *

Острова в поле зрения не было. И, хотя пассажирам судна предстоял долгий путь, Насир сомневался, что путешествие займёт столько же времени, сколько заняло бы плавание на обычном корабле. Нынешние временные рамки зависели только от Серебряной Ведьмы и чудовищных сил, которыми она обладала.

Ведьма хотела, чтобы Насир нашёл Охотника. Чтобы следовал за ним по пятам. Чтобы убил его.

Берега Крепости Султана неумолимо уменьшались.

– Чего нам стоит опасаться, мой Султан? – внезапно спросил Альтаир.

Насира преследовало чувство, что генерал издевался. Альтаир, без сомнения, знал о местности и море намного больше, чем он. Но, пока матросы продолжали двигаться без всяких эмоций в тусклых глазах, принц вдруг обнаружил, что открыл свой глупый рот и обратился к давно забытым историям, которые не следовало вытаскивать из недр памяти.

– В сказаниях говорится о бахамуте и дандане.

Лоб Альтаира сморщился. Голова склонилась к груди, плечи выгнулись, и дрожь сотрясла тело. Морская болезнь. Так скоро после отплытия? Вот слабак. Насир не удосужился отойти от перил, и спустя несколько секунд Альтаир выпрямился с красным от напряжения лицом.

Нет, он не был болен. Он неудержимо хохотал.

Насир нахмурился.

– Остерегайся могучего дандана! – закричал Альтаир. – Мне видится, существо это прячется в глубинах морских, стыдясь своего имени! – Он снова разразился смехом. – Дандан? Дандан!

В ответ корабль вздрогнул. Насир ухватился за поручни.

Альтаир фыркнул.

– О, мы слишком близко к берегу, чтобы бояться страшного дандана. Султан всемогущий! Но ты только глянь!

У берегов Крепости раздался неистовый треск.

Арз возвращался на прежнее место. Из-под земли вырастали деревья, раскидывая в стороны чёрную гальку. Сам воздух начал меркнуть. Высоко поднимались стволы, ветви их переплетались, скручивались, пронзали друг друга. Точно роса, листья падали с ветвей на землю.

На одном дыхании Арз вернулся, выглядя так, будто никогда и не уходил.

Если Серебряная Ведьма сумела приручить проклятый Арз, заставив его исчезнуть, то Насир даже представить не мог, насколько она сильна. И всё же, вопреки своему могуществу, даже она не могла справиться с Шарром. Хашашин понимал, что именно там может встретить свою кончину. После долгих лет ожидания смерти от руки отца он столкнулся с реальной угрозой погибнуть на острове и бесследно пропасть. Впрочем, его отсутствие мало кого расстроило бы.

– Не стоило тебе настолько гнусно отзываться о ней при ведьме. – Резкий голос Альтаира прервал его мысли.

Принц, приподняв бровь, прислонил джамбию с ониксовой рукоятью к перилам, чтобы отполировать.

– Ты о ком?

– О Кульсум.

Насир помедлил.

– Я лишь сказал, что она меня не волнует.

– Ты пользуешься людьми, а затем выбрасываешь их, как мусор. Тебя никто не волнует, Насир, – холодно отчеканил Альтаир.

Как будто он знал. Как будто знал, через что пришлось пройти Насиру.

Что за грязный у генерала рот.

Только что Насир пытался протолкнуть воздух сквозь зубы, а в следующий миг уже прижимал здоровяка к поручню, приставив лезвие к гладкому горлу.

– Позволь-ка мне, – выдохнул Насир, – рассказать историю, генерал.

Глаза Альтаира вспыхнули.

Отлично. Насир был несказанно рад, что хоть раз Альтаир испугался.

– Однажды в Крепости Султана жила девушка. Она пела ночами под звёздами, положив мою голову себе на колени и зарывшись пальцами в мои волосы. Пока однажды не потеряла то, что ценила больше всего. Знаешь за что? За то, что я любил её. За то, что я оказался эгоистом. – Последнюю фразу он выплюнул генералу в лицо. – Я бы меньше горевал, если бы она умерла.

Насир резко отстранился.

Альтаир поправил одежду. Ветер играл с бахромой его тюрбана. Вокруг грохотали волны.

А где-то вдали Кульсум несла султану поднос.

– Ты всегда будешь эгоистом, – необычайно равнодушным тоном отрезал Альтаир. – Знаешь, султаныш, почему я стою с тобой на равных? Потому что я – недоступен. Потому что я никому не поклоняюсь. Ты не только сказал, что она не интересует тебя, но и своим высокомерием раскрыл её связь со мной. С таким же успехом ты мог бы надеть на шею табличку с надписью: «Альтаир интересуется девушкой».

Насир остался спокоен. Ему было неважно, действительно ли Кульсум интересует генерала.

Альтаир, заметив понимание на лице Насира, наконец продолжил:

– И это замечательно, что она тебя не волнует, мой Султан.