Текст книги "Заповедник Зелирия. Внутри невидимых стен"

Глава 16. Пятисантиметровый монстр и загадки географии

Друзья подошли к невысокому дереву с ветвистой кроной. Макс скинул рюкзак и потянулся к молнии, чтобы открыть его, Лика уже расправила подстилку, а Вельга…

Она сделала несколько шагов в сторону дерева и вдруг подпрыгнула, словно ее что-то ударило, метнулась в сторону, дико завизжала и умудрилась буквально вынырнуть из своей кирасы, снова порвав свою синюю рубашку.

– Что такое?! – перепугалась Лика, рефлекторно схватившись за кинжалы.

– Она!!! – истерически визжала блондинка.

– Кто?! Где?! – Макс крутил головой вокруг, но все же смог подавить желание схватиться за пистолет. Что-то подсказывало, что происходящее имело больше общего с идиотизмом, чем с реальной угрозой.

– Ты чего воешь, как будто тебя попечатка объела?! – чуть успокаиваясь, спросила Лика бледную как полотно Вельгу.

– Т-т-там!!! – вскрикнула она.

Макс посмотрел, куда она судорожно тыкала пальцем. Вариантов было два – либо бравый рыцарь в юбке испугался собственной тени, либо сидящей на плече кирасы маленькой зеленой ящерицы, очевидно, упавшей туда с дерева.

– Во дает! – подал голос Хамки. – Макс, у этой девки, кажись, герпетофобия. Она испугалась натерониуса.

– Герпе… что? Нате… кто? – парень не понял ничего из сказанного саланганцем.

– Поразительная неэрудированность. У Вельги паническая боязнь рептилий, а натерониус, в народе «ходячий мешок для мусора», – это вон та ящерица.

– Вот же…

– А!!! – снова близкий к ультразвуку визг. – Убейте ее! Скорее! Умоляю!

– Это невозможно, – с деланной грустью пожала плечами Лика. – Натерониусы слишком эластичны. Моим клинком его не разрезать. Да и безобидные они совершенно, – секунду подумав, она усмехнулась. – Ладно уж, спасу тебя, так и быть…

Метнувшись вперед, Лика схватила ящерицу за хвост и, крутанув над головой, отправила в полет за деревья.

– С-с-спасибо! – пролепетав это, зелирийский образец рыцарской доблести рухнул в обморок.

* * *

Хоть Вельга и пришла в себя достаточно быстро, выглядела она неважно, и продолжать путь друзья решили уже на следующий день. Время до вечера Макс коротал, расспрашивая девушек об их странах, попутно пытаясь разобраться в корявом убожестве, которое Вельга по недоразумению называла картой.

Хамки слушал их рассказы с не меньшим интересом, но сидел в этот раз не на плече спецназовца, а у него на макушке, мотивировав это тем, что «тут и мне лучше видно будет, и тебе не буду мешать головой крутить, пялясь то на одни сиськи, то на другие». В самом деле, эти две весьма симпатичные девушки проявили поразительное желание помочь Максу разобраться в написанном и нарисованном на «карте», которая была у Вельги как главы рыцарского отряда.

Причем делали они это, исключительно прижимаясь к нему то вдвоем, то по очереди.

Впрочем, причины для такого поведения у них были – Лика, считающая Макса своим хозяином, не хотела делить его внимание с Вельгой, которую, как ни крути, ненавидела просто по причине расовой нетерпимости. Вторая же, напротив, сочла Макса если не собратом-зелирийцем, то явно кем-то более близким, нежели умари.

* * *

Время до ночи пролетело незаметно, а знания Макса о Зелирии существенно пополнились. Хамки, судя по выражению морды, был заинтересован в этом не меньше, а по его периодическим тяжелым вздохам можно было сделать вывод, что обсуждаемыми событиями он крайне недоволен. По крайней мере, в этот раз он страдал молча, не вереща и не называя всех вокруг идиотами.

Макс обратил внимание, что предоставленная Вельгой карта рисовала совсем не ту картину, которая возникла у него в голове после недавнего рассказа Хамки. Ведь, судя по карте, где Зелирия была нарисована в виде большой территории почти идеально круглой формы, это была вовсе не карта мира. Лесистая, с множеством маленьких рек и озер, гористыми и холмистыми районами, большая часть из которых приходится на Теократию умари – вот какой она была, если верить карте. А вот остальное… Либо знания в области геодезии у Вельги и Лики были нулевыми, либо все вокруг этого «зеленого островка» было пустыней с мертвой землей, указанной на карте как «Пустынные земли у стены Отторжения». И это никак не соответствовало словам Хамки о том, что пустынь на Салангане нет. Да и в целом этот клочок земли был слишком мал, чтобы занять даже сотую, а то и тысячную часть поверхности планеты, которая, опять же по данным от Хамки, была значительно больше Земли.

Макс несколько раз мысленно спросил саланганца об этом, но тот только отмахивался, мол, «не мешай слушать» или «потом разберемся».

Перед самым сном же начался форменный цирк. Лика, по привычке полностью раздевшись, вновь устроилась на дереве. Правда, в этот раз свою юбку она взяла с собой, повесив ее на ветку так, что, умостившись на соседней толстой ветке, она могла в любой момент дотянуться до обоих клинков. Вельга же, картинно повздыхав и позакатывав глаза, обозвала Лику бесстыдницей, а потом, увидев нулевую реакцию на свой выпад, видимо, вспомнила просьбу Макса о вежливости. Но наблюдать за ней от этого не стало менее весело.

Сама она разместилась чуть поодаль. Правда, спать в броне неудобно, а большая часть ее вещей исчезла вместе с ее печальной лошадью, отчего Вельга сперва собралась ночевать на голой земле. Макс же, справедливо решив, что пациенты с воспалением легких и половины прочей требухи ему не нужны, выдал ей коврик, который раньше предлагал Лике, а сам привычно забрался в спальный мешок. Хоть Вельга и пыталась отпираться и отказывалась взять пенку, он все же настоял.

Хамки же, в очередной раз забывший о еде и, видимо, переваривавший вместо нее полученные сведения, вновь оттащил рюкзак, который Макс на автомате поставил возле дерева, и уселся на него, уставившись в небо. Их маленькая компания постепенно начала обрастать своими вечерними традициями.

Глава 17. ЛММ и его аналоги

Макс открыл глаза, не сразу поняв, проснулся он или это какой-то странный сон. Незнакомые звезды как обычно сияли в чистом темном небе, но звуки вокруг словно исчезли, а воздух казался застывшим и вязким. Собственное тело почти не ощущалось, а конечности казались налитыми свинцом.

Добавил нереальности происходящему внезапно возникший и начавший медленно приближаться звук, раздававшийся откуда-то сверху. Не то тихое жужжание, не то бульканье – он был едва слышимым, но сильно раздражающим и страшным! Макс попытался повернуться, чтобы увидеть источник звука, но в этот момент его словно парализовало, полностью сковав движения. Ему с большим трудом удалось сфокусировать взгляд в небе над собой, и только сейчас он смог разглядеть нечто.

Что-то почти прозрачное, едва заметное на фоне неба, медленно плыло над деревьями. Макс попробовал повернуть голову и, пусть с огромным усилием, ему это удалось. Он увидел Хамки. Паралич не коснулся саланганца, фиолетовый хомяк все так же сидел на рюкзаке и медленно поворачивал голову, следя за движением почти невидимого объекта. Макс был готов поклясться, что в сжатой в кулак лапе поблескивало серебристое свечение.

Он собрался окликнуть своего спутника, как вдруг сон или что-то извне буквально отключило его сознание.

* * *

Проснувшись утром, Макс первым делом осмотрелся вокруг, но не обнаружил ничего необычного. Попытался расспросить о ночном происшествии Хамки, но тот очень неумело сделал вид, что ничего не видел и вообще всю ночь дрых. Спецназовец понимал, что зверь врет, но не мог понять зачем. Впрочем, допытываться не стал – бесполезно, Хамки слишком упертый.

Опрос девушек результата тоже не дал – они спали как убитые. От усталости ли, или та невидимая штука так их отключила – сказать было трудно. Несколько минут посидев в задумчивости, Макс принял единственное верное решение – махнуть на случившееся рукой.

Настроение было ни к черту. Во-первых, из-за летающей ночью дряни, во-вторых, из-за внезапного раннего пробуждения – подскочившая ни свет ни заря Вельга разбудила его своими воплями. Девушка решила заняться утренней разминкой с мечом и на каждом замахе вскрикивала так, что эхо отдавалось по всей округе. Учитывая громкость крика, у случайного путника могло создаться ощущение, что несчастную насилует целое племя дикарей. По крайней мере, первой мыслью Макса было именно это. Впрочем, это было неудивительно, учитывая, что голос у Вельги и впрямь был нежным и приятным, а сам Макс уже начинал ощущать дефицит близкого общения с девушками, не имея его в течение последних нескольких месяцев.

Настроение резко улучшилось, когда Макс почуял приятный запах жареного мяса. Оказалось, что Лика встала еще раньше Вельги, но вместо физических упражнений снова устроила охоту на мисюков, которых Макс так и не видел пока живьем, и пожарила вкуснейший и весьма обильный завтрак – на больших листьях, которые Лика использовала в качестве тарелок, лежало целых восемь окорочков.

– Макс, ты готов? Нам пора идти, – это была первая фраза Вельги, когда она подошла к столу.

– Решения тут принимает Макс! – тут же фыркнула Лика.

– Уймитесь, – вздохнул он. – Вельга, куда тебя несет? Мы еще даже не поели.

– Раз мы все равно движемся к той деревне, откуда прилетела почтовая щерыга, я бы предпочла оказаться там как можно скорее. Ее жителям нужна помощь! – сказала девушка, но все же села рядом с остальными.

– Эй, я боец, а не спасатель! – напомнил Макс. – И мы идем в Теократию умари, а не блуждаем в поисках, кого бы защитить.

– По крайней мере, мы убедимся, что там все в порядке. Если же на деревню напали, будь уверен, мы тоже не сможем миновать беды. Расщелина, поблизости от которой расположена та деревня, слишком узка, чтобы пройти незамеченными.

Судя по тому, что Лика помрачнела и не стала огрызаться или возмущаться, Вельга была права.

– Макс, ты ничего не забыл? – словно из ниоткуда появившийся у него на плече Хамки несколько раз весьма явно зыркнул на скатерть.

– Эм?..

– Ты стал хуже меня видеть? – усмехнулся хомяк. – Или есть иная причина, почему тушенка до сих пор не вскрыта?

– Ты ужасен, – Макс вздохнул, подтянул к себе рюкзак и, распаковав сухпай, выложил на «стол». – Жри, не обляпайся.

– Это будет трудно, столовых приборов моего размера нету, – скорчил печальную физиономию Хамки. – Ну да ладно, я никогда не был снобом. Иэх! – он спрыгнул с плеча, но то ли промахнулся, то ли туда и целился, но в следующее мгновение задние лапки великого саланганца торчали прямиком из банки консервов, а изнутри раздавалось приглушенное чавканье.

– Макс, а зачем ты еще еду достал? – спросила Вельга, увидев приготовления Макса. – Нам и этой хватит.

– Это для Хамки, – пожал плечами Макс. – Он местной едой не питается, только моими сухпайками, – лишь сейчас он заметил округлившиеся глаза Вельги. – Да, Хамки тут. Ты его не видишь, но он сейчас здесь, – у девушки начала медленно отвисать челюсть. – Черт, просто ешь и пошли! – всплеснул руками он. – Потом все расскажу!

Только после кормления «карманного божества» Макс, наконец, сумел притронуться к еде сам. И уже следом за ним руку к пище протянула Лика, благодаря которой эти яства вообще появились.

Мясо, само по себе нежное и сочное, сдобренное солью и приправами, которые Лика взяла у Вельги, было просто невероятно вкусным. Но если Макс с Ликой уплетали его просто с удовольствием, то Вельга… Увидев, что Лика и ей выделила пару ножек, она на мгновение изменилась в лице, чем-то напомнив Максу выражение морды Хамки, когда он клянчил еду, а потом хоть и успокоилась, но было видно, что ей пришлось несколько раз сглотнуть слюну, чтобы не выдать свое состояние.

– Мисюк сегодня попался молоденький, ножки – объедение! – сказала Лика, наслаждаясь не столько едой, сколько довольной рожей Макса, по достоинству оценившего ее кулинарные и охотничьи таланты.

– Спасибо за завтрак, Лика. Ты вкусно готовишь, – поблагодарила Вельга, пытаясь есть прилично и с трудом сдерживаясь, чтобы не начать поглощать мясо, как голодный волк.

– Вообще, сегодня вкус мяса был необычным за счет твоих специй и соли, – заметила умари.

– Вельга, тебя в армии вообще не кормили что ли? – как ни старалась она скрыть свое состояние, Макс его заметил.

– Ну почему? Кормили.

– Дай угадаю – мало и редко? – ухмыльнулась Лика. – Говорят, зелирийцы очень жадные!

– Нет! – Вельга покраснела до кончиков ушей. – Просто…

– Тебе всегда не хватало? – с картинным сожалением уточнила Лика.

– Да нет же! Устав рыцарей запрещает есть свежее мясо. Можно только сушеное или соленое. И оно мне уже оскомину набить успело.

– Даже так. Бедняжка, – Лика цыкнула и покачала головой. – Я бы на твоем месте собственным мечом себе голову снесла! И так строем ходишь и команды выполняешь, так еще и кормят абы как!

Вельга промолчала и отвернулась.

– Лика! – поняв, что подколы уже перешли все границы приличия, Макс решил вмешаться. – Хватит дразнить Вельгу! Ты заботилась только о себе, еще и народ в рабство брала, а она, наоборот, рвется защищать своих граждан!

– Прости, Макс! – Лика в момент стушевалась, прижав уши к голове, как виноватая кошка.

– Не у того прощения просишь, – проворчал он.

– Прости, Вельга. Я не хотела обижать тебя.

Вельга вздохнула и махнула рукой.

* * *

Закончив с завтраком, они продолжили путь. След в след друзья брели по узкой, едва заметной лесной тропинке. Впереди шла Лика, за ней Макс с мохнатым пассажиром на плече, а замыкала цепочку Вельга. Учитывая полную тишину вокруг, даже так им было вполне удобно разговаривать.

– Макс, прости, но я так и не поняла, как ты попал на Саланган, – вернулась к вчерашней теме Вельга. – «Был там, а стал тут». Я пыталась осознать, как такое возможно, но не смогла.

На минуту Макс замешкался, пытаясь решить, стоит ли вообще развивать эту тему, но в итоге махнул рукой. Так или иначе, Лика верила каждому его слову и воспринимала любые его действия как непререкаемо верные, а Вельге, кажется, была действительно интересна его история.

– Как уже говорил, раньше я жил на Земле. Двадцать два года я обитал там. Вырос, выучился, пошел в армию, стал бойцом спецназа. А потом принял участие в эксперименте и оказался здесь.

– То есть, ты сам решил явиться в наш мир и стать Гласом Салангана? – кажется, она совсем ничего не поняла.

– Не скажу, что все происходящее входило в мои планы, но я и впрямь добровольно полез в устройство, которое перенесло меня сюда, – пожал плечами Макс. – Правда, тогда я не знал, чем это кончится. И то, что я стал Гласом Салангана для умари, честно говоря, всего лишь совпадение.

– Макс, то есть, получается, что умари правы? И Саланган Хамки существует? И он сейчас здесь? – услышав это, Макс невольно оглянулся на Вельгу. Неужели вид и аромат жареного мяса так ударили утром ей в голову, что она пропустила мимо ушей все, что он говорил про Хамки, когда доставал сухпай?!

– Поняла теперь, дикая? – усмехнулась Лика. – Твои жалкие божки – лишь вымысел!

– Что ж… Насчет своих богов я примерно так и думала, – как ни в чем ни бывало согласилась Вельга.

– Что?! – Лика чуть не подавилась.

– Я никогда не была особо уж верующей, – развела руками Вельга. – Зная, как живет и как плохо чтит святой закон духовенство Кохрона… Будь наши боги настоящими, они бы не допустили такого. Я читала в книгах про религию умари. Ваш Бог ушел, и вы ждете его явления. Я не верила в это, как не верила и в зелирийских богов. Но если Саланган Хамки существует на самом деле… Макс, что он хочет от нас? Что думает о нас?

– Эй! Ты недостойна задавать Салангану такие вопросы! – закричала Лика, остановившись и впившись злобным взглядом в Вельгу. – Даже я, умари, его верная слуга, не имею такой чести!

Как обычно, мнение Хамки тут никого не волновало. И это его мгновенно рассердило.

– Макс, скажи, что мне на них плевать. И ни хрена мне от них не надо. Если меня что и интересует, то это путь эволюции, в ходе которого приматы, похожие на облезлых обезьян, превратились пусть и в совершенно неразвитых, но все же более или менее вменяемых существ.

Макс покосился на хомяка, но все же слово в слово повторил вслух его фразу.

– Но… То есть?.. – Вельга застыла как вкопанная и побледнела.

– Хамки… Ответил… Ей?! – Лика была шокирована этим.

– Он куда более разговорчивый, чем ты думаешь, – усмехнулся Макс. – И чем мне хотелось бы, – проворчал он тише.

– Слушай, Глас, пользуйся свалившимся счастьем, а не огрызайся! – возмутился Хамки. – Если бы не моя болтовня, уже бы грядки этой умари окучивал!

– Ладно-ладно, уймись, фиолетовый.

– То есть, я тоже могу задать вопрос? – смущенно пролепетала Лика.

Макс кивнул.

– А как выглядит Хамки? – вдруг спросила Вельга.

– Эй! Не перебивай! – вскрикнула умари.

– Да как нефиг! – Макса будто дернуло, а глаза смотрящей на него Вельги округлились до размеров ее щита. Хамки провернул с ними тот же фокус, что когда-то с Ликой.

– Так он… Саланган Хамки… Он… – запинаясь, произнесла Вельга. – Он… Такой маленький?!

– Я не маленький, лошадь ты перекормленная!!! – беззвучно для нее взвыл десятисантиметровый великий саланганец. – Я оптимальный!!!

Не в силах сдержаться, Макс согнулся от хохота, а вот остальным почему-то было не до веселья.

– Маленький?! – зарычала Лика. – Да как ты посмела?! Саланган Хамки велик!

– Нет-нет! – Вельга не на шутку перепугалась. – Я не хотела его обидеть! Простите меня! Просто я…

– Да ладно, он и правда весьма компактный, – сквозь смех смог сказать Макс. – Но говорит, что оптимальный.

– Сволота… – проворчал, нахохлившись, Хамки.

– Так можно мне задать вопрос? – напомнила о себе Лика.

– Конечно, – улыбнулся Макс.

– А если я не отвечу, что тогда? – сварливо откликнулся фиолетовый.

– Тогда ответ придумаю я, а идиотом будешь выглядеть ты, – мысленно усмехнулся Макс. – Хоть ты и невидим!

– Зараза…

Лика помялась несколько мгновений и на одном дыхании выпалила:

– Саланган Хамки, а можно я не умру так скоро? Пожалуйста! Хоть созданный тобой мир жесток и несправедлив, чтобы закалить нас, но он все равно прекрасен! И эта жизнь, что ты даровал всем нам, – я люблю ее! Но Проклятье скоро настигнет и меня. Еще восемь-девять лет, и меня не станет. Прошу, дай мне пожить подольше!

Почти выкрикнув это, Лика сжалась и зажмурилась, словно ожидая удара, Вельга погрустнела, а Хамки, кажется, впервые за все время по-настоящему растерялся.

Лика подняла глаза на Макса. В ее взгляде было столько надежды и мольбы, что у парня ком в горле застрял. Он почувствовал себя последней сволочью, прекрасно понимая, что его слова и желания ничего не изменят и никак не смогут помочь ей, если этого не сделает Хамки. А Хамки… Кто знает, что он скажет и сделает сейчас.

– Э… – фиолетовый заикнулся, еще пару секунд помялся, но быстро вернул себе прежнее самообладание. – Нет.

– Что?! – оторопел Макс.

– Я сказал «нет», Макс, – повторил хомяк. – Она умрет. Умрет в том же возрасте, когда гибнут все умари. Я ничего не собираюсь делать для ее спасения.

Максу захотелось задушить его прямо здесь. Но это было невозможно. Да и не имело смысла.

– Хамки… – мысленно прорычал он. – Как ты можешь так говорить? Ты сам бессмертная скотина, а умари живут меньше тридцати лет! И ты не хочешь это изменить? Ты бездушная тварь! Или эти россказни про величие твоей расы – лапша на уши, демиург ты херов?

– Успокойся, Макс, – вздохнул саланганец. – Поливая меня матом, ты ничем ей не поможешь. Я могу все изменить, но не буду. Закрыли тему.

Макс взглянул в глаза Лики, судорожно пытаясь придумать, как лучше ответить. Девушка-кошка отвела взгляд и, отвернувшись, чуть слышно всхлипнула. Глаза спецназовца и выражение его лица сказали ей все куда лучше слов. Макс понимал, что не сможет соврать ей, даже если захочет успокоить. Да и стоило ли давать ей ложную надежду? Тогда гибель станет еще тяжелее…

– Прости, Лика… – вздохнул он. – Я ничего не смогу сделать для тебя.

– Ничего страшного, Макс, – она посмотрела на него, старательно вытирая слезы с лица. – Я приму свою судьбу. Салангану Хамки лучше знать, как будет правильно. Значит, я не нужна в этом мире надолго, вот и все.

– Хамки, почему? – мысленно спросил Макс, даже не глядя на хомяка.

– Этот мир добр и справедлив, я знаю это, как никто другой. И не моя вина, что своей ненавистью и агрессией они извратили его до неузнаваемости. За прошедшие миллионы лет зелирийцы могли сотни раз успеть освоить биоинженерию и сделать себя генетически бессмертными. Но прогрессу и заботе друг о друге они предпочли войны и ненависть.

Хамки развернулся на сто восемьдесят градусов, и теперь в поле зрения Макса находился его толстый фиолетовый зад.

– Лика, я уверена, что после смерти тебя ждет лучший мир, чем Зелирия, – попыталась подбодрить девушку Вельга. – Саланган Хамки не может быть злым!

– Она превратится в гниющую биомассу и ничего больше. Как и все вы, – отозвался Хамки.

– То есть, физически станет такой же, как ты душевно, – огрызнулся Макс.

– Все в порядке, – голос Лики уже почти не дрожал. – Вельга, ты права. Саланган Хамки добрый, иначе бы он не создал всех нас. Он даровал нам жизнь, и я, как и все умари, безмерно благодарна ему за это.

– Конечно! И он не убил меня, узнав, что я не верила ни в него, ни в своих богов. Но раз Саланган Хамки – не выдумка, то и боги Зелирии могут существовать?

– Нет нигде никого! – снова влез в разговор Хамки, словно забыв о том, что слышит его только Макс. – Потом изучу их бредовые верования, конечно, но моя божественность для умари – лишь совпадение, а уж что там эти лысые приматы нафантазировали – и гадать не хочу.

– Вельга, нет других богов, – вздохнул Макс, жестом указав спутницам, что пора двигаться дальше.

– Ну, значит, я все-таки была права, – пожала плечами она. – Это радует!

Макса такой поворот огорошил. Он невольно задумался: все рыцари этого Кохрона так наплевательски относятся к собственной религии или просто ему повезло на представительницу «прогрессивной молодежи».

– Хотя, если задуматься… – продолжала она. – Я, нет, все зелирийцы… Никто не заботится о нас. И мы никому не нужны… А у умари теперь есть Хамки.

– Радоваться должна, – мысленно сказал Макс, глядя на филейную часть мохнатого собеседника. – Об умари вон один раз позаботились, теперь мрут как мухи в расцвете сил!

– А наши жрецы, да и вся церковь, выходит, просто тратят время, – развивала свою мысль Вельга.

– Не скажи, – покачал головой Макс. – Они дают людям надежду. Лика права, ваш мир несправедлив и жесток, без путеводной звезды жить вам было бы гораздо тяжелее.

– Так и есть, Макс… Вельга, даже без покровительства Салангана Хамки, без его присутствия, вера в него давала силы жить многим поколениям умари. И хоть вы верите в несуществующих богов – даже это помогало вам. Наверное.

– Макс, а в кого верят там, откуда ты родом? – вдруг спросила Вельга. – Тоже в Салангана Хамки?

– Да в кого только не верят, – отмахнулся Макс. – У нас с этим все просто. Есть даже летающий макаронн… Впрочем, неважно, – решив, что пора уходить с этой скользкой темы, Макс решил сам пуститься в расспросы: – Вельга, лучше расскажи о своей жизни. О Теократии умари я уже имею представление, а о зелирийцах пока знаю совсем немного.

– Вельга, это действительно важно, – вставила Лика. – Кстати, ты ведь собралась следовать за нами не только до границ Теократии, но и идти в столицу? Или твои клятвы верной стражницы кончатся там, где начнется реальная опасность? Хоть мы и сопровождаем Салангана Хамки, я не уверена, что нам не будут строить козни у него за спиной. Я пойду за Максом хоть в огонь, а что насчет тебя?

– За кого ты меня принимаешь?! – возмутилась Вельга. – Я рыцарь! И буду верна своему слову! Я пойду до конца.

– Рада это слышать, – улыбнулась Лика.

Вельга вздохнула и начала рассказ:

– Я дочь герцога Эливанда Кохрона. Мой отец – двоюродный брат короля, наш род один из старейших, мои далекие предки основали Кохрон несколько столетий назад.

– Так ты принцесса? – удивилась Лика.

– Нет, я всего лишь армейский капитан. Права наследования идут по мужской линии, так что в очереди на престол меня, как и других дочерей королевской крови, нет вообще. Но, поскольку я единственный живой законнорожденный наследник моего отца, мой муж получит право престолонаследия. Если до него дойдет очередь. И если его не убьют, опасаясь этого.

– Даже так? – вскинул бровь Макс.

– Думаешь, я пошла бы в армию, если бы могла нормально жить при дворе? То, что вельможи говорили перед народом, все провозглашаемые ими постулаты… Ничего этого не было на самом деле. Едва заканчивая речь, они шли заниматься своими делами – пропивать подати, насиловать служанок, устраивать турниры, лишь бы покрасоваться блестящими доспехами, наблюдая за стычками рыцарей из низшего сословия. Рвались к власти, готовые идти по трупам, выжимали налоги из жителей своих земель. Тонули в распутстве. Мне предстояло стать женой одного из детей этих дворян. Законной, но не единственной. Даже мой отец имел несколько десятков наложниц. Он не гнушался даже простолюдинок, отобранных для службы в его дворце. Я не хочу себе такой судьбы. Я напросилась в армию, чтобы ответить за красноречивые слова отца. Хотела сделать своими руками то, что он обещал людям и тут же забывал. Хотела защищать своих подданных. И надеялась встретить в армии будущего мужа. Рыцари куда порядочнее и честнее дворян. Они – лучшие люди нашего королевства. Но они всего лишь слуги, пешки в игре вельмож. Но отчасти мне все же удалось реализовать свои планы. Я сразу получила командную должность и смогла навести во вверенных мне частях порядок. Это было не слишком просто, по большей части они состояли не из рыцарей, а из простых солдат, набранных из крестьян, которым честь и порядочность знакомы весьма отдаленно. Мне удалось подготовить их и организовать стабильную защиту большинства приграничных территорий от набегов бандитов и дикарей. Увы, теперь, когда планируется большая война, у меня отобрали почти всех подчиненных, отправив их в место общего сбора, а мне оставив лишь маленький отряд.

– Я считала, что все зелирийцы жестоки и беспринципны, – задумчиво протянула Лика.

– Я думала то же самое об умари, – пожала плечами Вельга.

– У нас таких хватает, не буду скрывать. Но часто наша агрессия – лишь ответ на вашу.

– Мы хотя бы не похищаем ваших граждан.

– У таких, как я, нет выбора – в одиночку не прожить, нужны рабочие руки, – вздохнула Лика. – И я уверена, будь мы физически слабее, вы давно поработили бы нас. Мама рассказывала историю о нападении на Теократию одного из зелирийских королевств. Враги проиграли лишь потому, что уступали нам в физической силе и не знали горных троп и перевалов на границе Теократии. Наши охотницы уничтожили всю армию, почти не понеся потерь. Но в чистом поле у нас нет и шанса – умари слишком мало. И если Саланган Хамки не решит что-то изменить, мы при всем желании не будем представлять для вас серьезную угрозу.

– Ты хоть знаешь, зачем король Сальдаро XII, правитель Зелайи, напал тогда на Теократию умари? – ухмыльнулась Вельга.

– Нет, мама не говорила об этом.

– Да потому что этот старый дурак не смог сдержать свою похоть! – рявкнула Вельга. – Ему захотелось экзотики! Ушастых и хвостатых женщин в свое ложе! Он мечтал сделать верховную жрицу своей наложницей!

– Оу! – глаза Лики округлились.

– В итоге он потерял три четверти своей армии, а остальные стали рабами умари! Из похода не вернулся никто! Логично, что через месяц беззащитную Зелайю, тогда еще Четвертое королевство, захватила армия Кохрона, не встретив никакого сопротивления! И Сальдаро был повешен на своей же триумфальной арке!

– За яйца? – встрял в разговор Макс.

– Н-нет… За шею! – Вельга вновь покраснела.

– Мде… Весело у вас тут, – покачал головой парень. Так или иначе, но своей дурацкой вставкой он сумел немного разрядить обстановку.