Текст книги "Не оставляй надежды"

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Только представь, – бормотала Лаура, сидя в такси, – каково это: не иметь никого в этом мире, кроме родителей, которые не могут находиться с тобой. Если бы не ты, у нее никого бы не было.

– Не могу, Лаура, это за пределами моего воображения, – проворчал Джастин. Лаура вздрогнула. Она забыла, что Джастин тоже оказался в такой ситуации. – Бедная малышка, – продолжал он. – Не так уж и счастливо начинается ее жизнь.

Лаура взяла его за руку.

– Не говори так, Джастин.

– Почему? У нас с ней одни и те же гены.

– Ты сам творишь свою судьбу, – сказала Лаура. – Ученые, может, и находят генетическую зависимость, но я верю в свободу воли, – она сильнее сжала его запястье. – Ты не похож на своего отца, Джастин. Совсем не похож. Так же, как и Дженна.

Слабая улыбка показалась на мрачном лице Джастина.

– Ей еще нет и четырех месяцев, Лаура. Как ты можешь так рассуждать?

– Могу. – Голос ее смягчился при упоминании о маленькой девочке. – Она ангел. И очень похожа на тебя.

Джастин посмотрел на нее и снова улыбнулся.

– Спасибо. Приму это за комплимент. Скажи, а о чем вы разговаривали наедине?

– О тебе. Она хотела узнать, что ты за человек и как относился к Дженне, был ли безразличен, когда она плакала, и все в этом роде.

– Забавно, что она хочет узнать обо мне побольше, хотя собиралась оставить Дженну ее отцу.

– Видимо, тот факт, что он является биологическим отцом Дженны, давал ей уверенность в том, что он о ней позаботится. Она действительно любит Дженну. И многим для нее жертвует.

– Дженна заслуживает жертвы.

Лаура улыбнулась и посмотрела на часы.

– Послушай, моя мама ожидает, что мы вернемся не раньше чем через час. Почему бы нам не пообедать где-нибудь?

– Я бы хотел поскорее приехать домой и увидеть Дженну.

– Хорошо. – Лаура понимала, как ему не терпится снова увидеть свою сестру, взять ее на руки и осознать, что они семья. Знаешь, я бы могла оказать помощь в твоем деле, если бы у тебя было согласие твоего отца на удочерение Дженны. Как думаешь, он даст согласие?

Джастин покачал головой.

– Понятия не имею. Я с пяти лет с ним не виделся.

Когда они вернулись, Дженна спала, и Джастин моментально исчез в спальне. Лаура села с мамой на кухне попить кофе, чувствуя, что ему нужно побыть одному со своей сестрой. Она дважды пересказала маме эту историю, выпила три чашки кофе, выслушала самые разнообразные рассказы о внуках и только тогда решила проверить, как там Джастин.

Малышка лежала на середине кровати, размахивая ручками и ножками и держа игрушку в одной руке. Джастин расположился рядом, подперев рукой голову, его палец был зажат в ее кулачке.

Лаура погладила малышку по щеке и села на кровать.

– Привет, – тихо сказала она. – Знакомитесь друг с другом получше?

– Да. Она действительно моя сестра. – В его голосе звучало удивление. – Разве это не изумительно?

Она усмехнулась:

– Да. Не у многих мужчин твоего возраста есть такие крошечные сестренки. Боишься?

Джастин беспомощно пожал плечами.

– Конечно, боюсь. Не знаю, смогу ли я хорошо о ней позаботиться.

– Думаю, родители никогда не могут этого знать.

Джастин вскочил и подошел к окну. Открыл его и высунулся.

– Мне нужен кислород. О господи! Я – отец. Отец собственной сестры. Каково это?

– Все будет хорошо, Джастин. До сих пор ты все делал правильно.

– Это не одно и то же. Мне помогала ты, и все это было временно. Я не справлюсь с ребенком.

– Конечно, справишься. Ты уже неделю этим занимался, и все было отлично.

Джастин покачал головой.

– Ты не понимаешь. Мой младший брат, Бен. Я не смог о нем позаботиться.

– Твой младший брат? Тот, который умер ребенком?

– Да. Я должен был за ним присматривать. А он заболел воспалением легких и умер. Наверное, я не держал его в тепле. Я мог бы сходить к соседям и попросить помощи. Мне следовало что-нибудь сделать. Бена могли бы спасти, если бы… – он потер лицо руками, – если бы я сделал что-нибудь.

Лаура нахмурилась, сочувствуя горю Джастина, но не понимая его вины.

– Ты говорил, что был еще ребенком, когда Бен умер?

– Мне было пять лет.

– Ты не можешь всерьез считать, что это твоя вина.

– Возможно. – Джастин отошел от окна. – Но мысль о том, что придется… воспитывать ребенка… Подгузники – это еще ничего. Нужно будет устраивать дни рождения для двадцати маленьких девочек. Обсуждать птичек и пчелок. Потом она вырастет. Станет подростком. Придется прогонять мальчиков от дверей дома, не разрешать ей ни с кем встречаться до двадцати пяти лет. О господи, – он рухнул в кресло, – я с этим не справлюсь!

– Джастин, ты продумываешь варианты развития разносторонней личности или просто паникуешь?

Ее неудачная шутка вызвала у него слабую улыбку.

– Я всегда был так осторожен, что ни на мгновение не сомневался в том, что она могла быть моей дочерью, помнишь? Я был твердо намерен не производить на свет детей до тех пор, пока не смогу дать им все, в чем они будут нуждаться. И теперь я собираюсь стать отцом. Какая-то злая шутка судьбы…

– Подожди, – остановила его Лаура. – Мы еще не знаем, удастся ли тебе ее удочерить. Нам нужно будет поговорить с твоим отцом и с властными структурами. Еще ничего не решено.

– Что ты имеешь в виду? – он уставился на нее как озлобленный тигр. – Что еще надо решать? Никто из родителей Дженны не в состоянии ею заниматься. Я ее брат, ее единственный родственник. Все уже решено.

– Нам нужно встретиться с твоим отцом. Ты знаешь, где он сейчас?

– Нет.

– Хорошо, что у нас есть мистер Харрис.

Джастин кивнул головой.

– Я с ним поговорю. – Он взглянул на Дженну. Знаешь, а похоже, я действительно ее брат. У нее глаза сейчас голубые, но они такой же формы, как мои, и вполне возможно, что впоследствии они станут карими. – Эй, Дженна, – прошептал он, – ты и не знаешь, что у тебя есть старший брат, который тебе почти в дедушки годится.

– Перестань. Ты должен был бы стать папой очень рано, чтобы сейчас быть дедушкой.

Джастин усмехнулся.

– Это было бы вполне возможно, если бы я следовал семейной традиции. Мне тридцать один. Моему отцу сорок семь.

– Сорок семь? То есть ему было шестнадцать, когда ты родился? А сколько же было твоей маме?

– Пятнадцать, – Джастин смотрел на сестру благоговейным взглядом. – Нам пора домой. Мне нужно скорее позвонить Харрису. После этого мы начнем процесс удочерения.

– Джастин… ты уверен, что хочешь этого? Ты все обдумал?

– Обдумал что?

– Быть одиноким отцом – нелегкое дело. Посмотри, как мы измотались за одну неделю. А нас было двое. У тебя одного работы будет в два раза больше. Ты подписываешь себе пожизненный приговор.

– Я знаю. И это меня ужасает. Но у меня нет выбора.

– Я не отговариваю тебя. Я просто говорю о возможных проблемах. Например, как ты будешь работать и растить младенца?

Не знаю, – голос Джастина смягчился, как только он посмотрел на сестру. – Но мы приспособимся. Одинокие матери справляются, а чем я хуже? И мне повезло, что график работы у меня относительно гибкий. И еще я смогу брать ее с собой на работу. Все у нас будет отлично. Все будет замечательно.

Пораженная решимостью Джастина, Лаура положила руку ему на плечо.

– А вдруг твой отец решит взять ее себе?

– Я ему этого не позволю. Если он захочет забрать ее, я пойду в полицию. После того, что случилось со мной и Беном, я не думаю, что ему разрешат забрать ее.

– А чем он занимается? Он работает?

– Я не знаю. Думаю, он берется за все, что подвернется. Раньше ему везло в азартных играх. Это было его основное занятие.

– Он что, профессиональный игрок?

Джастин пожал плечами.

– Так говорилось в моем личном деле. Если ему удавалось остановиться в нужное время, он тратил свой выигрыш на длительный запой. А еще он вор и алкоголик и отлично умеет вытягивать деньги, особенно у женщин.

– Тебе удалось прочитать твое личное дело?

– Мне было любопытно, и я его украл.

– А как же твоя мама?

– Моя мама была еще ребенком. Она родила меня в пятнадцать. А брата – в девятнадцать. Она погибла спустя несколько месяцев после рождения брата. В автокатастрофе. Я почти ее не помню.

– А что с тобой было потом?

– Потом Бен умер, а меня отдали в детский дом. Была одна семья, которая вскоре захотела меня усыновить. Но отец этого не позволил.

– Он сам хотел тебя забрать?

– Вряд ли. Не знаю почему, но он не хотел, чтобы у меня была настоящая семья. И меня посылали из одного детского дома в другой. Вместе с другими сиротами. Я никогда его больше не видел.

– Когда умер твой брат?

– Ему было только десять месяцев. У меня даже нет его фотографии. Но я помню глаза Бена. Они были похожи на глаза Дженны. И ему нравилось кусать костяшки моих пальцев, когда у него резались зубы. – Джастин с грустью усмехнулся. – Наверняка я тогда передал ему много микробов.

– Ты передал ему много любви. И так же будет с Дженной.

– Джастин. – Мама Лауры стояла в дверном проеме. – Можно тебя на минутку?

Лаура встала и пошла за ним, но мама закрыла дверь прямо перед ее носом.

– Я скоро его верну! – крикнула она.

Лаура села рядом с малышкой, гадая, что же задумала ее мать.

Она спросила об этом Джастина, как только мама ушла, но он только уклончиво ответил, что Бет спрашивала совета по поводу своего сада.

– Джастин, во-первых, у моей мамы нет сада, а во-вторых, что ты знаешь о садах?

Джастин взглянул на нее с удивлением.

– Ты уверена? Она сказала, что у нее небольшой садик прямо за выходом из кухни.

Лаура задумалась.

– Да, возможно… На прошлое Рождество я подарила ей книгу о садоводстве. Потому что она каждый раз просила меня об этом. Но я никогда не интересовалась, воспользовалась ли она ею.

– Значит, Бет не преувеличивала, когда сказала, что с Рождества не видела тебя. А разве ты не заметила у меня горшки на подоконнике?

– Что? Ты выращиваешь растения в горшках?

Джастин кивнул.

– А твоя мама сказала, что выращивает много разных растений у себя в саду.

– Похоже, мне действительно надо почаще их навещать.

– Завтра воскресенье, – отметил Джастин. – Она предложила нам зайти в гости. Ты сможешь похвалить ее петрушку. Пока зима не наступила.

– Нам? Если она будет часто тебя видеть, то вскоре закажет церковный обряд, – предупредила Лаура.

– Ну и пусть. Я использую его для крещения Дженны. Я хочу спросить у Линды разрешения назвать ее Дженнифер Патриция.

Лаура засмеялась:

– И в итоге она все-таки будет Пэт? Это мило. Как ты думаешь, Линда сможет участвовать в жизни Дженны?

Я не знаю, чего хочет Линда и что будет хорошо для Дженны. Нам придется добиваться всего методом проб и ошибок.

Подумав, что теперь это «нам» относилось только к нему и Дженне, Лаура почувствовала себя брошенной. Ну что ж, какое-то время она будет стараться помочь Джастину и Дженне, а потом потихоньку отойдет в сторону.

Но не сейчас. Сейчас она нужна им, сказала она себе.

Детектив Харрис покинул квартиру Джастина, качая головой.

Сначала мать, теперь отец, – проворчал он, после того как за ним закрылась дверь.

Джастин скривил лицо. Ладно. Пусть он и не самый приятный человек, но зато дает быстрые результаты.

Лаура кивнула, закончив менять Дженне памперс на пеленальном столике, который Джастин купил накануне. На ней больше не было бело-зеленой одежды. Джастин сдержал свое обещание, и теперь малышка была одета во все розовое. А еще он купил ей бант, чтобы уж никто не мог спутать ее с мальчиком.

– У нее слишком мало волос, чтобы завязать бант, – пожаловалась Лаура.

Джастин пришел на помощь, поколдовал над волосами сестренки, и вскоре розовый бант красовался у нее на головке.

– Вот так! – довольно сказал Джастин. – Теперь ты готова пойти в гости к маме Лауры.

– В гости к моей маме? – повторила Лаура.

– Сейчас?

– Она приглашала нас вчера, помнишь? Хотела показать свой садик. Может, это единственная возможность для Дженны почувствовать травку под ногами до следующего лета.

– Когда она тебя пригласила? Когда попросила меня выйти из комнаты и захлопнула дверь перед моим носом? – Лаура скривилась, прекрасно понимая, что задумала ее мама. – Но это означает, что вы вдвоем приглашены, а я нет.

– Не глупи. Она хочет показать мне…

– …свой сад, – перебила Лаура. – Я помню.

Зазвонил телефон, и Джастин поднял трубку.

– Привет, Стив. Да, она здесь. – Он передал телефон Лауре. – Это тебя.

Теперь люди звонили ей в квартиру Джастина. Лаура покачала головой.

– Привет, сестричка, – поздоровался брат. Очевидно, он звонил с мобильного телефона. Хочешь, я заеду за вами? Я все равно еду на твоей машине.

– Ты ее уже починил?

– Конечно. Разве я вернул бы тебе ее в ином виде? Ребятам не терпится увидеть Дженну. Сначала я отвезу их к маме, а потом заеду за вами, хорошо?

– Конечно, – пробормотала Лаура. Значит, ей суждено провести сегодняшний день в доме своей матери.

Ее машина больше не издавала странных звуков при каждом торможении. Взятое напрокат детское сиденье аккуратно поместилось сзади, и малышка сидела между двумя мужчинами, которые оживленно обсуждали мотоциклы.

Как только они подъехали к родительскому дому, мама появилась на пороге и замахала им рукой.

Был прекрасный теплый день, и лишь легкий ветерок намекал на приближение холодов. Лаура напомнила себе, что надо спросить маму о садике.

– Сюрприз! – послышался крик, как только они завернули за угол. Прижав к себе Дженну, Лаура отпрыгнула назад и могла бы упасть, если бы стоявший позади нее Джастин не поддержал ее.

– Что происходит? – вымолвила она, с изумлениям оглядываясь по сторонам.

Заговор. И Джастин вовлечен в него. Вся ее семья собралась здесь. Они развесили на деревьях воздушные шары и разбросали конфетти. На столе, стоявшем на веранде, громоздилась куча подарков, и четверо ее племянников вертелись вокруг, с любопытством разглядывая коробки в оберточной бумаге. Отец Лауры возился с огромной жаровней, которой он пользовался разве что пару раз в год.

– Мама!.. Мой день рождения только в четверг, ты же знаешь.

Знаю. С днем рождения, – произнесла мама и поцеловала ее в обе щеки. – В четверг ты будешь слишком занята.

Лаура усмехнулась. Потом наклонилась, чтобы обнять своих племянников, четырех заводных мальчишек в возрасте от двух до пяти лет. Она не видела их с тех пор, как начала много работать, и теперь нашла их повзрослевшими.

– Мальчики, – сказала мама Лауры, положив руку Джастину на плечо. – Это Джастин, друг Лауры. А это его маленькая сестренка.

Мальчишки окружили Джастина и свою бабушку, вытягивая шеи, чтобы получше разглядеть Дженну.

– Ух ты, она совсем как кукла, – выкрикнул самый старший, и Лаура еле-еле успела схватить его руку, прежде чем он ткнул малышку в щеку.

– Тетя Лаура, тебе нужно посмотреть свои подарки! – воскликнул он, пытаясь высвободить руку. – Мы так долго тебя ждали!

И Лауру потащили на веранду. У нее слегка кружилась голова, когда она распаковывала подарки с усердной помощью племянников. Лаура многие годы не праздновала свой день рождения, с тех пор как начала учиться в университете.

– Есть еще один, – сказал Джастин.

Глаза его сверкали, когда он вытащил огромный сверток. Это была большая коробка, обернутая в красную бумагу с огромным белым бантом. Лаура поцеловала его в щеку, сорвала бумагу и открыла картонную коробку.

– О, нет! – воскликнула она с ужасом, увидев содержимое. – Джастин, что ты со мной делаешь?

– Дженна помогала мне его выбрать, – сказал Джастин, ухмыляясь. – За цвет вини ее.

Лаура держала в руках красный шлем для мотоцикла.

– Мой собственный шлем. Красный шлем. О господи! – Она бросила шлем на стол и одним пальцем толкнула его так далеко, как смогла. Потом пристально посмотрела на Джастина: – Как ты мог это сделать?

– Лаура! – воскликнула Бет в ужасе от ее манер, но Джастин лишь усмехнулся.

– Она отказывалась ехать на моем мотоцикле, потому что у нее нет шлема, – объяснил он. – И я решил эту проблему. Я ожидал услышать лекцию о мужских хитростях, а не крики радости, так что мне не обидно.

– Но все же… – сказала ее мама. – Лаура…

– Спасибо, Джастин, – вежливо сказала Лаура. – Мне он нравится. Шлем будет прекрасно смотреться в коллекции моих трофеев вместе с канатом, кусочком льда с Эвереста и парашютом.

– Удачи тебе, парень. У нее зуб на мотоциклы, – сказал Стив Джастину. – Она отказывается на них кататься, после того как чуть не убила моего Сью. Она всегда была упрямой. Тебе будет трудно ее убедить.

Да уж, – поддержал его Рой. – Проще будет схватить ее силой, посадить на него и тронуться прежде, чем она успеет убежать.

Лаура аккуратно положила шлем обратно в коробку.

– Теперь понимаешь, Джастин? – спросила она. – Вот на что было похоже мое детство. Не веди себя со своей сестрой так, как они вели себя со мной.

– Обещаю, – торжественно сказал Джастин. – Никаких мопедов для Дженны. Только «Харлей».

День пролетел совсем незаметно, пока Лаура возилась со своими племянниками и пробовала барбекю отца. Они уже доедали фирменный десерт ее мамы, вишневый пирог, когда зазвонил телефон Джастина.

– Это Харрис, – сказал он Лауре, вернувшись. Он был очень бледен. – Мне надо идти.

– Что такое? Он нашел твоего отца?

Лаура схватила его за руку и отвела в сторону.

– Да. Он нашел его! Отец остановился в отеле, но Харрис не знает, как долго он будет там оставаться. Поэтому я поеду к нему прямо сейчас. Джастин двинулся вперед. – И лучше я возьму Дженну с собой.

Лаура кивнула.

– Приготовь ее к отъезду, а я пока соберу свои подарки.

– Тебе не обязательно уезжать, Лаура. Это твой день рождения.

– Мы бы все равно скоро уехали. Не беспокойся. Сходи за Дженной.

– Мне очень нравится Джастин, – шепнула ее мама, когда они прощались. – Он немного молчаливый, но я думаю, он хороший. И просто обожает свою сестру.

Лаура улыбнулась. Молчаливый – да, Джастин довольно мало говорил. Его забрасывала вопросами ее семья.

– Не придавай этому много значения, мама. Он просто мой сосед, и нам пришлось какое-то время вместе заботиться о девочке. Вот и все.

– Но он же тебе нравится, да?

Лаура пристально посмотрела ей в глаза:

– Да, мама, он мне нравится.

– Сильно?

– Сильно, – призналась она и себе, и своей маме.

Джастин не сразу завел машину. Лаура заметила, что он еще более побледнел.

Она потянулась и обняла его. Джастин не ответил на ее объятие, но она его не отпустила. Он не привык к таким жестам со стороны других людей, но сейчас она была ему нужна.

– Сколько времени ты не видел отца? – спросила она после долгого молчания.

– Больше двадцати пяти лет, – ответил Джастин. – Я почти его не помню. Сомневаюсь, что узнаю его, когда увижу.

– Он плохо с тобой обращался?

– Нет. Он просто игнорировал нас. Оставлял одних.

– Значит, плохо. Это было после того, как умерла твоя мама?

– Да. У нас больше никого не было, а наш отец не… ну, так сказать, не был идеальным отцом. Нас забрали у него через шесть месяцев. – Джастин пожал плечами. – Мне нужно только быть вежливым и не показывать ему, как я его презираю, пока он не разрешит удочерить Дженну.

Лаура моргнула.

– Ты помнишь эти шесть месяцев?

– Да. Я помню Бена. Я не помню лица своей матери, но никогда не забуду Бена.

Лаура положила голову ему на плечо, пытаясь его успокоить. Она мечтала помочь ему, но это было невозможно.

– Мне надо сначала отвезти тебя домой, – пробормотал Джастин. Он повернул голову, уткнулся ей в шею, а она запустила руку в его волосы, чувствуя горячее дыхание на своей коже. – Лаура, сказал он, подняв голову и посмотрев ей в глаза.

– Да?

– Ты красивая.

Она усмехнулась.

– И ты тоже. Я тебе и раньше говорила – поразительные глаза.

– Я пытался привести дело к поцелую, а не напрашиваться на комплимент.

– Мне поехать с тобой на встречу с отцом?

– Что общего это имеет с поцелуем? – спросил Джастин, проводя пальцем по ее щеке.

Рядом с тобой должен находиться адвокат. И друг. Я могу быть и тем, и другим. Можно мне поехать? Если согласишься, я разрешу тебе поцеловать меня.

В глазах Джастина вспыхнула улыбка, и он обнял ее.

– Такое предложение я не могу отвергнуть, – прошептал он.

– Вот и хорошо, – сказала Лаура, резко отодвигаясь от него как раз в тот момент, когда их губы почти встретились.

Но рука Джастина была все еще на плече Лауры. Он пристально на нее посмотрел.

– Эй! Так ты держишь свое слово? Иди сюда!

– Нет, – ухмыльнулась Лаура. – Сначала дело, потом награда. Она послала ему воздушный поцелуй в качестве компенсации, надеясь увидеть очередную его улыбку. – Давай заводи машину. Поехали.

– Хорошо. Но я ловлю тебя на слове. Теперь тебе не отвертеться.

Звучало многообещающе. Лаура поможет ему встретиться с отцом, надеясь получить разрешение удочерить Дженну, а потом… Поцелуй.

Она могла справиться с чем угодно, чтобы получить такую награду. И надеялась, что Джастин чувствовал то же самое.

Джастин глубоко вздохнул, когда они остановились возле двери с надписью 2С. Он еще не был готов к встрече.

Лаура взяла его за руку. Он взглянул на нее и слабо улыбнулся. Затем посмотрел на детское сиденье, которое держал в другой руке. Там спала Дженна. Ему надо это сделать. Ради нее.

Он постучал.

В комнате что-то шевельнулось и затихло. Похоже, на них смотрели в глазок. Джастин еще сильнее напрягся, и Лаура сжала его руку.

– Да? – донесся голос изнутри. – Что такое? Джастин открыл рот, но заготовленное приветствие вдруг куда-то исчезло.

– Мистер Бэйн? – позвала Лаура. – Можно поговорить с вами?

– О чем?

– Меня зовут Джастин Бэйн, – сказал Джастин. – Я… ваш сын.

На минуту установилось молчание. Потом дверь открылась.

Джастин узнал его. Прошло очень много лет, но он узнал его. И даже вспомнил имя – Джаст. Отец хотел, чтобы его называли Джаст. Этот мужчина был его связующим звеном с Дженной. Надо об этом помнить.

– Джастин-младший? – спросил наконец старший мужчина. – Черт возьми! – Он взглянул на спящую Дженну. – И внучка?

– Привет, Джаст, – спокойно сказал Джастин. – Мы бы хотели поговорить с тобой.

Пристальный взгляд его отца перекинулся на Лауру.

– Твоя жена?

– Нет. Это Лаура Кинг. Адвокат.

– Адвокат? – Джаст глядел подозрительно, но все-таки жестом предложил им войти и провел в просторную гостиную. – Вот. Присядьте. Зачем ты пришел сюда, мальчик? Узнать о наследстве? – Он засмеялся своей шуточке. – Мне еще не скоро в могилу, так что в ближайшее время тебе не на что рассчитывать.

– Кажется, дела у тебя идут хорошо, – сказал Джастин. – Это дорогая гостиница.

Его отец заважничал.

– Да, в последние пару месяцев у меня все отлично. Но деньги приходят и уходят. Такова жизнь.

Лаура присела, но Джастин остался стоять. Он опустил детское креслице у своих ног и, скрестив руки на груди, смотрел на своего отца.

– Я здесь из-за Дженны.

– Дженны? Кто такая Дженна? Джастин показал на ребенка:

– Это твоя дочь.

Мужчина моргнул. Затем уставился на девочку.

– Дочь Линды. Точно. А почему она с тобой? Представляешь, Линда потребовала с меня денег за то, чтобы у ребенка было мое имя. Мне пришлось наскрести тысячу долларов. Ее настоящая фамилия Бэйн?

Джастин не ответил на последний вопрос.

– Линда в тюрьме. Некоторое время этот ребенок со мной.

– Линду все-таки поймали, да? Я ей говорил: не будь такой самоуверенной.

– Джаст, мы здесь, чтобы обсудить будущее Дженны. Линда согласилась на ее удочерение. Нам нужно только твое согласие, и больше тебе не о чем беспокоиться.

– Ни за что. Это мой ребенок. Его никто не удочерит.

Джастин перевел дыхание, пытаясь усмирить свою ярость. Он был рад присутствию Лауры.

– Но почему?

– Это мой ребенок. Моя дочь.

Джастин взял на руки спящую девочку и прижал к своей груди.

– Ты хочешь растить ее самостоятельно?

Джаст поежился:

– Конечно, нет. Это забота ее матери. Я просто имею в виду, что у нее будет моя фамилия, пока она не выйдет замуж.

– Джаст, ее мать много лет пробудет в тюрьме. Я хочу удочерить ее. У нее будет моя фамилия. Наша фамилия.

– Понятно. – Джаст пристально смотрел на него и Дженну, потом пожал плечами. – Ну, это совсем другое дело, ведь так? – он закурил сигарету. – Тогда отлично. Ты хочешь воспитывать свою сестру? Какой же ты чудной парень. Впрочем, ты всегда таким был.

– Откуда ты знаешь, Джаст? – спокойно спросил Джастин. – Ты ведь не жил со мной.

Ты не заставишь меня чувствовать себя виноватым, сын. Я сам был ребенком, когда ты родился. И мне едва исполнилось двадцать, когда появился твой брат. А потом я лишился твоей мамы. – Он замолчал на минуту. – Как я мог заботиться о двух малышах?

– Ты дашь разрешение официально удочерить Дженну?

– Конечно. Если этого хочет Линда. Раз ты обещаешь, что у ребенка останется моя фамилия, то я согласен.

Почему это имело значение для Джаста? Джастин хотел спросить, но не был уверен, что ответ отца понравится ему.

– Хорошо. – Джастину показалось, что больше он ни секунды не сможет находиться в этой комнате. – Пошли, Лаура.

– Даже не скажешь «спасибо»? – спросил Джаст, изобразив обиду.

Джастин открыл рот, борясь с самим собой. В конце концов он вежливо кивнул:

– Спасибо. Тебе принесут подписать необходимые документы.

– Ты не сказал, чем зарабатываешь на жизнь, сынок. – Джаст встал и проводил их до двери. – Чем ты занимаешься?

Плотоядный взгляд его отца говорил о том, что это не просто любопытство.

– Я учитель, – лаконично ответил Джастин. Надежда в глазах мужчины исчезла.

– Понятно. В университете?

– Нет. У десятилетних детей.

– Ох. Платят не много, да?

– Да. Раз ты теперь такой преуспевающий, будешь посылать Дженне материальную помощь?

Его отец быстро открыл дверь:

– Прости уж. Если ты удочеряешь ребенка, то удочеряй и не требуй с меня никакой материальной помощи.

Джастин глубоко вздохнул, как только они вышли на свежий воздух.

– Слава богу, он согласился. Не знаю, смог бы я еще раз к нему прийти. Надеюсь, процесс удочерения не затянется.

– Он даже не выяснил, есть ли у тебя жена или дети, есть ли у тебя дом, сможешь ли ты обеспечить ребенка. Неужели ему совсем неважно, что будет с его дочерью?

– Я говорил тебе, какой он, – сказал Джастин. – По крайней мере ее матери это важно. Может, она и не в состоянии позаботиться о своей дочери, но она ее любит.

– Может быть… – Лаура остановилась.

– Что?

– Ну, я хотела предложить тебе время от времени брать с собой Дженну на встречу с Линдой, но это не мое дело.

Джастин кивнул.

– Это будет хорошо, – согласился он. Они шли обратно к машине Лауры.

Ты слышала? – спросил он, когда они свернули за угол. – Он разрешил удочерить Дженну только при условии, что у нее будет его фамилия.

– Да, слышала. С завтрашнего же дня тебе надо заняться этим делом, – сказала Лаура. – Связаться с социальными службами, найти юриста я в твоем распоряжении, если хочешь, но, может быть, ты решишь нанять специалиста. Постарайся добиться удочерения как можно скорее. Прежде чем Джаст захочет выманить у тебя круглую сумму.

Джастин кивнул.

– Ну, хоть одна часть дела сделана.

Они ехали по городу молча. Перед возвращением домой заехали в ресторан быстрого питания, чтобы поужинать, и ужинали тоже молча. Лаура не пыталась завести разговор. Джастину надо было остаться наедине со своими мыслями.

– Ну, – сказала она, когда они подошли к квартире Джастина, – увидимся завтра после работы. Удачи. Позвони мне, если что.

Джастин схватил ее за руку, когда она уже собиралась уходить.

– Ты ничего не забыла?

Нет, Лаура не забыла, что обещала ему поцелуй. Это вертелось у нее в голове всю дорогу домой.

– О, ты прав. – Она отдала ему упаковку с памперсами Дженны. – Теперь можешь идти. Спокойной ночи.

– Я так не думаю.

Она сделала наивные глаза, но, когда он притянул ее к себе, ухмылка выдала ее.

– Так ты дразнишь меня? Притворяешься, что забыла о нашем соглашении? – Одной рукой он держал ее, а другой – детское сиденье. – У тебя же есть ключ от моей квартиры?

– Да.

– Тогда открой дверь. У меня руки заняты.

– Боишься, что я сбегу?

– Еще как.

Она открыла дверь и улыбнулась, когда Джастин затащил ее в квартиру. Он захлопнул дверь, положил сиденье на пол и прижал Лауру к стене.

– Вот так лучше. Не хотелось, чтобы соседи увидели.

В комнате стояла тишина, только малышка что-то лепетала рядом и слышалось его дыхание. Джастин был так близко. Лауру обдало теплом, когда их глаза встретились. Его жаркий взгляд стер ухмылку с ее лица. Она не поняла, что прошептала его имя, пока он не улыбнулся и не прошептал ее имя в ответ. Горячее тело Джастина прижималось к ней, его губы были нежными, но настойчивыми…

Им помешала Дженна: ее тихое лопотанье стала сменяться плачем.

– Лаура… – шептал Джастин в ухо Лауры. Она уткнулась носом ему в шею и поняла, что… влюблена.

Господи!

– Мне… надо идти… – пробормотала Лаура, отталкивая его обеими руками. – Завтра на работу. Надо поспать, – она схватилась за ручку и распахнула дверь.

– Не слишком нагружай себя на работе, – сказал он, когда она уходила, оставляя с ним свое сердце и даже забыв попрощаться с Дженной.

Когда Лаура ложилась в постель, она услышала, как включился душ с другой стороны стены. И через несколько секунд до нее донеслось пение Джастина. Она закрыла лицо подушкой, чтобы громко не рассмеяться от его дурашливой импровизированной серенады, сочиненной в ее честь.