Текст книги "Украденный экстаз"

Глава десятая

– По этой дороге нам скакать не меньше недели! Зачем тащиться до Нью-Мексико, а потом опять возвращаться в Техас? Мы можем ехать прямиком на запад!

Хантер хмуро рассматривал карту, нацарапанную Себастьяном прямо на пыльной земле.

– Однако так безопаснее.

– Думаешь, парни Уоткинса наступают нам на пятки?

– Не сомневаюсь.

Обмахиваясь шляпой, Хантер посмотрел в сторону Лины. Вид у нее неважный: изможденная и с ног до головы в пыли. Да и он не лучше. Уже три дня они скачут, останавливаясь лишь на ночлег, а теперь Себастьян ошарашил его предложением ехать кружным путем. Вместо четырех дней добираться придется все десять.

Хантер сомневался, выдержит ли Лина. Однако Себастьян прав: сделать крюк безопаснее. Люди Уоткинса будут пытаться нагнать их по кратчайшей дороге.

– Лина будет полужива, но не мертва, – подвел итог разговора Себастьян, понизив голос, чтобы она его не услышала.

– Не поспоришь…

– Я надеялся, что фора, подаренная нам Чарли с Джедом, поможет удержаться на шаг впереди. И мы успеем добраться до Литл-Крика. К сожалению, не удалось. И теперь, если мы поедем кратчайшим путем, они нас наверняка догонят.

– Но объезд идет по очень опасным местам.

– Верно, но так ездят многие, и ничего. Конечно, если постоянно быть начеку. За нами гонится чертова свора ублюдков, алчущая нашей крови. Думаю, их не меньше двадцати и догонят они нас завтра около полудня, даже если мы понесемся во весь опор. Хочешь рискнуть Линой или едем в объезд?

– Похоже, ты прав. Делаем крюк.

Все девять долгих дней Хантер сомневался, правильно ли поступил, согласившись на этот чертов крюк, – Лина была бледна как смерть, страшно похудела, однако не жаловалась. Ехали они быстро, но не гнали сломя голову. Время от времени высылали вперед разведку, и вообще, опасаясь индейцев или банд беглых преступников, действовали с оглядкой. Единственным плюсом изматывающей дороги стало молчание Уоткинса. Уставший до предела, он больше не поливал их ушатами грязи, проклятий и угроз, от которых волосы вставали дыбом.

Наутро десятого дня, едва на темном небе забрезжил рассвет, Хантер склонился над Линой, которая, сидя у костра, допивала утренний кофе. Казалось, она не сможет не только скакать целый день по пересеченной местности, полной колючих кустарников, глотая пыль, но просто сесть на лошадь. И он не знал, какими словами подбодрить ее, придать сил для последнего рывка.

– Малышка, как ты?

Только забота в его голосе заставила Лину удержаться от резкости. Она молча пила кофе, ощущая, как по телу растекается тепло. Желудок, мучивший всю дорогу, успокаивался. Ее тошнило. Однако когда скачешь с рассвета до заката и высматриваешь индейцев или наемников Уоткинса, раскисать нельзя. Поэтому она страдала молча.

– Сегодня мы доберемся? – спросила наконец она.

– Да, дорогая. К закату, если не раньше. Техас и мой дом прямо за горизонтом. Тебе что-нибудь нужно?

– Постель и горячая ванна.

Он улыбнулся и поцеловал ее в щеку.

– Тотчас по приезде в Литл-Крик.

– Обещаешь?

– Даю слово, – подмигнул он. – Его просто сдержать, потому что я сам жду не дождусь того же.

Она слабо улыбнулась:

– Мне бы хотелось предстать перед твоей семьей чистой и отдохнувшей, но если ты решишь немедленно отправиться домой, я пойму.

– Они могут пару дней подождать. Пристав хотел бы, чтобы мы пока были у него под рукой.

– Конечно, – глубоко вздохнула она и решилась наконец высказать то, что давно ее тревожило: – Ты уверен, что пристав не захочет посадить меня в тюрьму? Или Чарли с Джедом? Я уже побывала за решеткой. И даже миг показался мне вечностью. И я буду страдать, если после бескорыстной помощи они упрячут Чарли или Джеда.

– Не тревожься. Тебя не арестуют. Конечно, обвинение снимут не сразу, но я знаю Такмена. На худой конец он передаст вас всех под мою ответственность. И Себастьян подобного не допустит, а в этом деле за ним последнее слово.

– Слава богу. Я места себе не находила.

– Успокойся и забудь все тревоги. Мы почти дома. И почти на свободе.

Ее беспокоило это «почти», но она промолчала. У Хантера хватает забот, кроме как слушать ее жалобы. Поэтому до прибытия в Литл-Крик ей лучше помалкивать, а страхи спрятать.

Пребывая в постоянной тревоге, она даже не удивилась, когда миль за пять до цели раздался первый выстрел. Пригнувшись, беглецы доскакали до невысоких валунов, из которых сделали укрытие от пуль с помощью седел и тюков с продовольствием, залегли и приготовились открыть ответный огонь. Чарли, посланный в город на разведку, прискакал с другой стороны, припадая к лошадиной шее, чтобы не стать легкой мишенью паливших в него преследователей. Лина с восхищением наблюдала, как лошадь Чарли пролетела над их импровизированной баррикадой, а тот выпрыгнул из седла и кубарем покатился прямо к ним.

– Чарлз, ты отчаянный храбрец! – воскликнула она, когда он присел рядом с ней.

– Будет куча синяков.

– Не ранен?

Весь грязный и помятый, он был, кажется, цел.

– Нет. Они промазали, – поморщился он.

– Ничего не сломал?

– Тоже нет, но ушиб каждую косточку, и все они ноют, будто сломанные, – ухмыльнулся он в ответ на ее улыбку.

Тем временем наемники окружили их со всех сторон и не собирались убираться до тех пор, пока не перестреляют всех по очереди. Лина не видела выхода из этого отчаянного положения. Даже предложи им вернуть драгоценного главаря, лучше не станет. Освобожденный Уоткинс первым делом постарается выполнить свои леденящие кровь угрозы.

– Я предупреждал, что не доживешь до того времени, когда меня повесят! – ликовал Уоткинс, злобно глядя на Хантера.

– Рано радуешься. Пули, которыми твои подонки так щедро нас поливают, могут и тебя прикончить.

– Но прежде я успею полюбоваться, как ты и твоя подстилка истекаете кровью!

Себастьян с трудом остановил Хантера, направившего на Уоткинса кольт.

– Хантер, прекрати, не надо бессмысленного убийства! Не бери грех на душу, мы в двух шагах от цели.

Хантер сдержался, но не был так спокоен, как Том.

– В двух шагах? Да это все равно, что в сотне миль! Как, черт возьми, мы сможем добраться до города, если мы в кольце? – крикнул он и пожалел о своей горячности, увидев, как побелела Лина.

– Чарли, как думаешь, нет ли еще парочки снайперов по пути в город?

– Нет. Вся орава кинулась за мной вдогонку.

– Значит, все здесь, не хотят никого из нас пропустить к Литл-Крику.

– Да, подготовились основательно, как видишь. Выбрали местечко, расставили людей, замаскировались.

Хантер решил, что не имеет смысла и дальше скрывать всю сложность их положения от Лины. Да ее и не обманешь, она сама давно догадалась, что они угодили в передрягу.

– Чарли все же удалось к нам прорваться, несмотря ни на что. Может, еще кому повезет, – пробормотал Себастьян. Он переходил от валуна к валуну, пытаясь понять, где залегли их противники и откуда идет самый прицельный огонь.

– Да, и смельчака продырявят как решето.

– Хантер прав. Мне просто повезло.

– И будет ли толк от смертельного риска? – спросила Лина.

– Будет, мисс Саммерз. Не хочу вас пугать…

– Не волнуйтесь, я уже испугалась.

– Если сидеть сложа руки, нам конец. У нас не хватит патронов продержаться дольше пары часов. А они всегда могут послать кого-нибудь за боеприпасами. В городе нас ждет пристав Такмен, он соберет отряд. Если я до него доберусь, я приведу сюда людей и сниму осаду.

– Но Хантер прав. Нам не выжить, если придется скакать под градом пуль. Нельзя ли дать горожанам знак о том, что здесь происходит? Чтобы они сами прискакали на помощь?

– Не выйдет. Стоит кому-то сунуть сюда нос, и он покойник.

– Но если ты отправишься в город, ты тоже покойник.

– Конечно, я могу сидеть и ждать, пока меня прикончат здесь. Или попытаться выбраться из ловушки и привести помощь.

– Невелик выбор?

– Его вообще нет. Пристав Такмен понятия не имеет, что мы в пяти милях от города.

Лина замолчала, и вопрос задал Себастьян:

– Значит, никаких предложений? Я надеялся, что кому-то из вас придет в голову умная мысль.

– Я не в состоянии ничего придумать, – поморщилась Лина, когда сидящий неподалеку от нее Джед пробормотал:

– Еще одним подонком меньше.

– Себастьян, позволь мне попытаться вырваться отсюда, – сказал Хантер. – Заварушка началась из-за меня. Значит, мне и расхлебывать.

– Нет, Хантер. Ты останешься здесь. Не думаю, что у меня выйдет лучше, но это моя работа. Меня учили выпутываться из подобных ситуаций. И вся каша заварилась не из-за тебя, а из-за Уоткинса. А за Уоткинсом я охочусь дольше тебя. Это мое дело. Помогал я тебе потому, что наши цели совпали.

– Но как ты отсюда выберешься?

– Тихо и быстро – они не успеют меня достать.

Лина в отчаянии наблюдала, как Джед подвел лошадь Себастьяна под прикрытие самого высокого валуна. Себастьян вскочил в седло, дал шпоры, и лошадь перемахнула через баррикаду. Под шквалом огня с обеих сторон Лина пригнулась и обратилась в слух, ожидая услышать, что Себастьян упал. Однако все молчали, а стрельба утихла, и она осмелилась выглянуть. Далеко за смертельным кольцом окружения поднималось несколько клубов пыли из-под копыт.

– Прорвался? – с надеждой спросила Лина.

– Похоже. – Хантер подумал, что не стоит ей говорить о том, что Себастьян мог удержаться в седле, но получить несколько пуль. – К сожалению, пара ребят Уоткинса решила во что бы то ни стало его догнать.

– Но не до самого города?

– Кто знает. Всякое может быть.

– Боюсь, они подстрелят его лошадь.

«Очень даже могут», – подумал Хантер, но промолчал.

Время тянулось, перестрелка то усиливалась, то стихала. Когда небо заалело закатом, Лина хотела только, чтобы поскорее закончилась эта пытка монотонного, изматывающего нервы ожидания. Она чуть приподнялась, чтобы еще раз посмотреть в направлении города, и вдруг ее отбросило. Пуля… Пуля попала в левое плечо. В первые секунды она не почувствовала боли, скорее удивление. И подумала, что ужасно несправедливо, что пуля поразила именно ее, не державшую оружия в руках.

– Лина!

– Думаю, что рана несерьезная.

– Об этом лучше судить мне. Давай переползем сюда, здесь безопаснее.

Когда он прислонил ее спиной к камню, шок и недоумение прошли, и Лина ощутила боль. Стиснув зубы, чтобы не застонать, она наблюдала, как побледневший Хантер расстегнул ее рубашку, осмотрел, промыл и забинтовал рану. Лина лежала и думала, каково бывает тем, у кого серьезные ранения. У нее просто царапина, и все же хотелось выть от боли.

– Ее надо будет зашить, но рана легкая. Как ты умудрилась попасть под пулю?

Стоя перед Линой на коленях, Хантер протянул ей фляжку с виски, которым только что дезинфицировал рану, и велел сделать пару глотков. Затем и сам хлебнул, чтобы немного успокоиться.

– Пыталась выглянуть. Вдруг Том… то есть Себастьян возвращается с подмогой.

Почувствовав новый приступ боли, она сделала еще глоток виски, надеясь, что спиртное ее снимет. Возвращая фляжку, спросила Хантера:

– Как ты думаешь, ему удалось добраться?

– Мы с Джедом сами только что гадали.

– И что решили? – после третьего глотка виски ей полегчало, только закружилась голова.

– Ни один из парней Уоткинса не вернулся. А они в любом случае доложили бы командиру.

– Это кое-что да значит, правда?

– Пока это значит, что тут осталось чуть меньше подонков. Будем надеяться, что ему повезло и он уложил парочку мерзавцев либо увлек их за собой. Те и не заметили, что скачут уже в черте города. А там ими занялись Такмен и его люди.

– Хорошо бы. – Она кивнула Хантеру, который приказал Чарли занять его место за валуном, а сам устроился позади всех и наблюдал за ситуацией. Она прекрасно представляла худший исход. Себастьяна убили либо загнали в ловушку, откуда он и носа не может высунуть. Но, возможно, он все же доскакал до места. Тогда их спасут. А если нет, скоро наступит ночь, и в темноте атаку людей Уоткинса им не отразить.

Сумерки медленно опускались на лагерь. От виски Лина слегка опьянела. Все было как в тумане. Неужели им суждено умереть? Странно и несправедливо, что удача отворачивается от Хантера после стольких месяцев усилий. А главное, в шаге от цели. Обидно, что ей не суждено даже недолгого счастья. Оно лишь поманило ее ослепительным светом. Подумав, что вполне может умереть до наступления ночи, она решила, что глупо таиться от Хантера. Надо высказать ему все, что у нее на сердце, пусть знает о ее чувствах. Взяв его ладонь в свои, она улыбнулась ему.

– Черт побери, босс! Гляди сюда! – прокричал Чарли, прежде чем Лина успела открыть рот.

Хантер не сразу разглядел то, что заметил Чарли. Из города приближался большой вооруженный отряд. Когда Хантер узнал скачущего впереди Такмена, он облегченно вздохнул и быстро, но крепко поцеловал Лину. И тут же бросился на помощь Такмену и его людям, атаковавшим бандитов.

Наблюдая за боем, Уоткинс захлебывался от злости. Больше всего он боялся, что кто-то из его прихвостней попадет в плен. Пусть лучше погибнут. Ему не нужны свидетели на будущем процессе. Он даже решился высунуться, надеясь получить пулю в лоб. Пуля лучше, чем виселица. Но Хантер сдернул его и вырубил мощным ударом в челюсть.

Вскоре Такмен стоял рядом, улыбаясь во весь рот.

– Ну, Тэррент, ты преуспел больше, чем я ожидал. Ребята все как на подбор со стенда «Разыскиваются законом», – и перевел взгляд на валявшегося без чувств Уоткинса. – А с ним что?

– Пытался предпочесть пулю виселице.

– Рад, что ты его переубедил.

Оглядев всех приехавших с отрядом Такмена и не найдя Тома, Лина робко спросила:

– А где Себастьян?

Хантер нахмурился, помог Лине встать и спросил:

– Генри, он жив?

– Да. Правда, весь в синяках. Под ним застрелили двух лошадей, но он быстро очухается.

– А откуда он взял других лошадей?

– Парни Уоткинса вроде как уступили ему своих.

– Я, честно говоря, сомневался, что ему повезет. – Хантер покачал головой, затем взглянул на Лину, которая тяжело привалилась к нему. – А док Фрейзер с вами?

– Да. Кого-то еще ранили?

– Царапины. Кого в плечо задело, кого – в ногу. Ничего серьезного, – ответил Хантер.

– Молодец, ты привел всю банду Уоткинса. Нам будет о чем поговорить, – усмехнулся Такмен, поймав выразительный взгляд Хантера. – Ладно, отведи леди к доктору.

Лина молча повиновалась. У нее не осталось сил ни говорить, ни думать. Все плыло перед глазами от боли, усталости и виски. Когда Хантер усадил ее на свою лошадь, она нашла глазами Джеда и Чарли. Те с большой неохотой собирались ехать вслед за приставом. Правда, Хантер обещал ей, что не только снимет с нее все нелепые обвинения, но и поможет Джеду и Чарли. Хотя она доверяла слову Хантера, тут не все зависело от него.

Припав к его груди, она решила, что волноваться пока не будет. Время покажет. Сейчас надо, чтобы ее рану осмотрели, а потом ей нужно набраться сил. Иначе она и пальцем шевельнуть не может, не то что бороться за справедливость.

Едва они добрались до города, Хантер распрощался с приставом, пообещав вернуться после того, как отвезет Лину к доктору и снимет номер в гостинице. Поглядев на раненых, отряд и команду Уоткинса, Хантер решил первым делом обратиться к врачу. Его беспокоило, насколько Лина бледна и слаба. Он даже не заметил, что за ним увязались Чарли и Джед.

– Еще? О, да это женщина! И куда катится этот мир? – пробурчал доктор Джейми Фрейзер, пока Хантер помогал Лине улечься на операционный стол.

– Ничего страшного, – простонала Лина, а доктор уже принялся снимать с нее рубашку и разматывать окровавленные бинты, наложенные Хантером. – Разговорчики! Кто здесь доктор? А вы, господа, – цыкнул он на Чарли и Джеда, – подождите снаружи.

– Пристав скоро за вами пришлет, – сказал им вслед Хантер. – У него раненые и среди своих, и среди бандитов.

– Болваны! – не выдержал доктор, осматривая рану Лины. – Надо было тащить ее в самое пекло?

– По-другому не вышло, сэр, – ответила Лина и застонала, когда доктор нажал на ее рану.

– Вы не могли бы дать ей обезболивающее? – Казалось, Хантер чувствовал ее боль. А она побелела как мел и стонала, чтобы не закричать. Глянув на Хантера, доктор пробормотал:

– Может, и вам подождать за дверью?

– Нет. Я останусь с ней.

Сначала Лина была благодарна Хантеру за то, что он ее не покинул, однако когда доктор принялся зашивать рану, его присутствие стало ее тяготить. Несмотря на все попытки казаться храброй, она потеряла сознание от боли.

Первым словом пришедшей в себя Лины было ругательство, усвоенное во время путешествия с людьми Хантера. Раздался негромкий мужской смех. Открыв глаза, она обнаружила, что на соседней кровати вытянулся Себастьян, а на краешке ее постели примостился Хантер, держа ее за руку.

– Простите, очень больно, – пробормотала она, сообразив, что находится в палате рядом с приемной доктора.

– Знаю. Я и сам весь заштопан, как лоскутное одеяло, – пробурчал Себастьян.

– Но ты идешь на поправку.

– Да, Хантер. Медленно, но верно. Куча ранений, все болят, будто их перцем посыпали, но ни одного серьезного.

– Просто чудо, что вам вообще удалось добраться до города, – опершись на руку Хантера, Лина медленно села. – Пристав рассказал нам, что под тобой подстрелили двух лошадей!

Она едва не рассмеялась, видя, какое удовольствие доставили Себастьяну эти слова. Он радостно заулыбался.

– В конце концов им пришлось спешиться, чтобы меня остановить. Но мне сильно повезло: одна из лошадок понеслась прямо на меня, когда я подстрелил ее седока. А еще посчастливилось, что они не слишком метко стреляли по движущейся мишени. – Он поморщился от боли, коснувшись раненого плеча. – И все же лучше, чем я надеялся.

– Сколько же раз они в тебя попали? – спросил Хантер.

– Пять. Мисс Саммерз, не ужасайтесь, все эти раны куда легче вашей. Конечно, они распороли мне оба предплечья, поцарапали левый бок и вырвали кусок мяса на правой ноге. Однако самая паршивая пятая рана – пуля застряла, и пришлось все расковырять, чтобы ее вытащить. И ей не похвастаешься. Особенно перед дамами.

Сначала Лина нахмурилась, а потом в ее глазах мелькнули смешинки. Себастьян лежал на животе, что ее сразу немного удивило. Одна часть его тела постоянно маячила перед глазами преследователей, служа мишенью. Плечи Хантера затряслись в беззвучном смехе.

– Думаю, на вашей свадьбе мне придется стоять, – заключил Себастьян.

Хантер покосился на Лину, прижавшую ко рту ладонь в попытке скрыть улыбку, но неожиданно посерьезнел и проговорил:

– Думаю, к тому времени ты уже сможешь сидеть. Я и сам не в восторге, но свадьба откладывается. Из-за Уоткинса и всех его грязных махинаций у меня дел будет невпроворот, и сразу пойти к алтарю не получится.

– Я не против, – не стала возражать Лина, однако в глубине души эта отсрочка ее испугала.

– Зато я против. Но ты заслуживаешь настоящего праздника – с цветами, кучей гостей, пышным подвенечным платьем, а не простого «да» перед священником. Такмен предупредил, что я потребуюсь на каждом этапе, вплоть до повешения. Однако думаю, это не займет слишком много времени. Они слишком долго ждали, чтобы тянуть.

– Суд действительно заждался этого кровопийцу, – согласился Себастьян.

– Пора нам с Линой в гостиницу.

– Сегодня мне уже не удастся принять горячую ванну? – вздохнула Лина.

Хантер помог ей встать на ноги.

– Ну, на целый час, как ты мечтала, не удастся. А если ополоснуться, то положись на меня – что-нибудь придумаю.

– Ты не мог бы прислать сюда Чарли и Джеда? – спросил Себастьян. – Я бы с удовольствием отсюда сбежал.

– Конечно. А в гостинице скажу, что ты уже идешь, так что пусть придержат комнату. В город заявится куча народа, как только разнесется весть о поимке Уоткинса.

Пока они двигались в сторону гостиницы, Лина пыталась не обращать внимания на любопытные взгляды прохожих. Она явно притягивала всеобщее внимание. Наверное, из-за мужской одежды, решила она. Вдобавок не каждый день увидишь женщину в столь затрапезном виде, да еще раненую. Даже портье в гостинице подозрительно на нее покосился. Она облегченно вздохнула, скрывшись наконец от нескромных глаз в номере.

Усадив ее на кровать, Хантер наклонился и принялся стягивать с нее ботинки.

– Схожу распоряжусь, чтобы в номер принесли наши вещи.

– Может, заодно попросишь горячей воды? – заметив, что он нахмурился, она поспешно добавила: – Не для ванны, а чтобы смыть с себя пыль. Не сомневаюсь, скоро придет твоя семья. Хотелось бы встретить их умытой и причесанной.

– Хорошо, милая. Только они появятся не раньше чем через сутки. От ранчо до города путь неблизкий, да и новости до них еще не успели дойти. Я собираюсь послать туда гонца с весточкой, сообщу, что не смогу выбраться к ним еще несколько дней. Возможно, им покажется разумнее еще немного подождать. Сейчас на ранчо полно дел, а я не при смерти и на сей раз не попал в беду, так что время терпит. – Он поцеловал ее. – Ты не побоишься остаться одна в номере?

– Не волнуйся, со мной все в порядке. Иди и занимайся своими делами. Пристав Такмен уже, наверное, гадает, куда ты запропастился. А я все равно собиралась лечь спать. После всего, что с нами было, сон – лучшее лекарство.

Поцеловав на прощание Лину, Хантер направился вниз, чтобы позаботиться о горячей воде и вещах. И когда он пришел к Такмену, тот уже собирался отправить за ним посыльного. Поблагодарив за предложенные Такменом кофе и сигару, Хантер уселся за стол напротив хозяина кабинета.

– Я уж начал волноваться, что рана у малышки оказалась серьезнее.

– Нет, с ней все будет в порядке. Я просто хотел устроить ее со всеми удобствами. Тебе удастся снять с нее вину в налете на банк?

– Я уже кое-что сделал. Отправил курьера в Колорадо с просьбой доставить сюда их шерифа, Мартина, и велел сорвать эти кошмарные плакаты с ее портретом.

– Как-то подозрительно просто.

– Ты прав, на самом деле все не так просто: убрать плакаты еще не значит оправдать человека. Но надо же с чего-то начинать. Вот я и решил, что в первую очередь ее необходимо обезопасить от возможных охотников за наградой. А потом будем разбираться в этой мутной истории. А кто прав, кто виноват, решит суд.

– Безусловно. Но если честно, Генри, как ты считаешь, удастся ли спасти Лину от клеветы и позора?

– Да, можешь не сомневаться, только на это потребуется время. Та же проблема и с тобой. А вот как насчет этой парочки – Чарли и Джеда? Не станешь же ты утверждать, что они безобидные бедолаги, которых насильно заставили стрелять в людей и грабить банки?

– Не буду. Но и закоренелыми преступниками их не назовешь. Возможно, недотепами, но если за это судить, за решеткой окажется столько народа, что улицы опустеют.

Такмен расхохотался.

– Себастьян тоже клялся, что они не преступники. Наверняка в первый раз их просто попросили постеречь лошадей, пока хозяева – люди Уоткинса – грабили очередной банк. Они оказали любезность и поплатились за это. Хорошо, что они помогли вам поймать и привезти Уоткинса.

– Это им поможет?

– Очень. Себастьян лично собирается выступить в их защиту.

Генри глубоко затянулся сигарой, задумчиво посмотрел на Хантера и спросил:

– Хочу узнать кое-что о смерти Люка Мида. Она была неизбежна?

– Разве Себастьян не рассказал тебе, что произошло?

– Рассказал, но мне хотелось бы услышать твою версию. Не буду скрывать, у Себастьяна были причины желать Люку Миду смерти.

Выслушав все, что знал об этом инциденте Хантер, Такмен кивнул.

– Единственная, кого я еще об этом не расспросил, – мисс Саммерз. Но пока лучше не напоминать ей о пережитом кошмаре. А вы все словно сговорились, поете одну и ту же песню. Ну и слава богу. Себастьян – отличный парень и до сих пор служил без нареканий. Мне было бы жаль вписывать выговор в его личное дело.

Они еще побеседовали, уточняя некоторые факты. Хантер постарался как можно точнее рассказать о преступлениях Уоткинса. Такмен же поделился приятной для Хантера новостью: многие бандиты были готовы дать показания против главаря в надежде на сокращение тюремных сроков. Удручило его то, сколько времени предполагалось затратить на разбирательство дела в суде. Свадьба явно откладывалась. Вздохнув, он поднялся, чтобы отправиться в гостиницу и наконец как следует отдохнуть.

– Говорят, ты женишься, – проговорил Такмен, провожая Хантера.

– Да, как только закончится вся эта заварушка. Не хочу свадьбы впопыхах и думаю, нам обоим будет лучше сначала очистить наши имена.

– Разумно. Что ж, постараемся ускорить процесс.

– Был бы тебе признателен. Если начнется волокита, Лина решит, что я тяну время нарочно.