Текст книги "Коэффициент поцелуя"

Глава 11

Стелла держалась замкнуто, пока они шли несколько кварталов к ее белой «TeslaModel S». Несколько раз Майкл замечал, как она массирует виски, но, когда он спрашивал, не болит ли у нее голова, в ответ получал лишь нечленораздельное мычание. Он бы решил, что Стелла изображает из себя молчаливую жертву в отместку за его якобы «измену», но вряд ли это было в ее стиле.

Нет, в ее стиле было бы уйти, не проронив ни слова. Когда Цюань сказал, что она собиралась бросить его в клубе, для Майкла это стало подлым ударом ниже пояса. Последним человеком, кто его бросил, был его отец. Но если после его ухода Майклу пришлось расхлебывать все то, что он наворотил, то Стелла пыталась сбежать, оставив и машину, и кредитку. Кто вообще так делает?

Хуже того, Майкл такого отношения не заслуживал. Ни тогда, ни сейчас.

Сегодня он был занят тем, что пытался не позволить сумасшедшей бывшей клиентке устроить грандиозную сцену перед Стеллой. Ализа была той еще звездой и любила драму во всех ее проявлениях. Теперь, когда ей наконец удалось успешно развестись с мужем-миллионером – и забрать с собой половину его богатства, – она хотела вернуть Майкла. Обещала заплатить любые деньги.

Она отказывалась принимать тот факт, что Майкл скорее трахнет выброшенную на берег корягу, чем вернется в ее постель. Несколько долгих минут она не давала ему уйти, выкидывая экстравагантные номера один за другим, пока не присосалась к нему губами.

Теперь вкус коричной жвачки, сигарет и виски навсегда будет ассоциироваться у него с Ализой.

Стелла совсем другая, у нее вкус… мятного мороженого с шоколадом.

Они залезли в автомобиль Стеллы, где та включила подогрев сидений, откинулась на спинку кресла и отвернулась к окну, рассеянно постукивая пальцами по коленям. Майкл включил радио, чтобы разбавить тишину, но девушка тут же выключила его. И продолжила постукивать пальцами. Это гипнотизировало, но слегка раздражало.

Он многозначительно на нее посмотрел, но Стелла не заметила.

Выехав из города и влившись в поток машин на шоссе 101S, он не выдержал и сказал:

– Когда ты вот так стучишь пальцами, ты наигрываешь мелодию? Как на пианино?

Стелла прекратила стучать и сунула ладони под бедра.

– Это «Арабеска» Дебюсси. Мне очень нравится сочетание триолей и восьмых нот.

– Так ты играешь? – Когда он забирал ее из дома в деловом центре Пало-Альто, было невозможно не заметить огромное черное фортепиано, занимавшее важное место в пустой гостиной. Если вдобавок к тому, что она умна, успешна и шикарна, она еще и талантлива, то Стелла – официально женщина его мечты во плоти. И настолько превосходит его по уровню, что это даже смешно.

Даже не будь всего того дерьма, связанного с отцом, все равно Майклу почти нечего было предложить такой девушке. Он обладал красивым лицом и телом, но их может заполучить любой, только заплати. Может, прежнего Майкла она и сочла бы привлекательным, мужчину, который мог свободно следовать за своими увлечениями. У того парня было большое будущее. Майкл уже почти забыл о нем.

– Да, – ответила Стелла. – Я начала играть даже раньше, чем разговаривать.

Майкл поднял брови. Судя по всему, она не только женщина его мечты, но еще и Моцарт.

– Это не так впечатляюще, как могло прозвучать, – сказала она, криво улыбнувшись. – У меня были проблемы с речью.

– С трудом могу себе это представить. Мне ты кажешься идеальной.

Стелла склонила голову и тяжело выдохнула, но не успел Майкл спросить, что не так, как его внимание привлек минивэн, ползущий перед ними. Он свернул на соседнюю полосу и, ускорившись, беззвучно обогнал его. Как по маслу. Он любил быстрые автомобили.

Но мысли о машинах всегда напоминали ему о том авто, на котором он ездил сейчас: черный блестящий «BMW M3». И о том, как он его получил.

– Эта чокнутая – моя бывшая клиентка, – сказал он.

И ощутил тяжелый взгляд Стеллы на своей щеке.

– Та женщина в клубе.

– Да.

Стелла поднесла руку к переносице. Но, не найдя очков, которые можно было бы поправить, обхватила шею.

– Тебе понравилось целовать ее?

– Я ее не целовал. Это она поцеловала меня. И нет, мне не понравилось.

– А ты можешь ответить мне на один вопрос, только честно?

Это обещало быть интересным.

– Да.

– Со мной ты становишься другим человеком?

– Ты имеешь в виду, вел бы я себя с тобой как мудак, если бы ты не была больше моей клиенткой? – Когда она перестанет быть его клиенткой, то, вероятнее всего, начнет встречаться с другим мужчиной. Майкл скривил губы, почувствовав противный привкус во рту. – Нет.

– Ты лжешь, чтобы меня не расстраивать?

– Стелла, я никогда тебе не лгал. Тебе пора бы уже определиться, веришь ты мне или нет.

До самого конца поездки они молчали. Майкл свернул на подъездную дорожку к ее изящному отремонтированному частному дому с живыми изгородями из розмарина и солнечными панелями на крыше и припарковался в хирургически стерильном гараже, рассчитанном на две машины. Едва он заглушил автомобиль, глаза Стеллы распахнулись.

– Вот ты и дома.

Она провела рукой по примятым после сна волосам.

– Я так устала, что едва могу выйти из машины.

– Я могу отнести тебя на руках.

Она сонно улыбнулась ему, явно думая, что он шутит.

– Я серьезно. – Мысль о том, как он донесет ее до кровати, сейчас его очень привлекала. Майклу нравилось обнимать Стеллу, и, как бы бредово это ни звучало, он хотел отметить галочками несколько пунктов. Уже три года у него не было таких долгих перерывов в сексе, и, глядя на Стеллу в этом платье, он чувствовал, как яйца чуть ли не сводит от желания.

– Не глупи. – Она толкнула дверь и выбралась слишком неуклюже даже для нее. Однако, когда Майкл запер автомобиль и подошел к входной двери, девушка смотрела на него твердо.

– Сегодня у меня нет сил на уроки.

– Нам не обязательно проводить урок. – Он провел кончиками пальца по руке девушки сверху вниз, и по ее коже побежали мурашки. Веки ее потяжелели, в глазах проснулась чувственность. Прекрасная Стелла. – Я просто могу доставить тебе удовольствие. – Он погладил ее ладонь, и пальцы раскрылись навстречу его прикосновению. – Ты уже оплатила сегодняшнюю ночь, Стелла.

Ее кулак снова сжался, и она повернулась лицом к двери.

– Я как раз хотела с тобой об этом поговорить. Заходи.

Поставив туфли на место в гардеробе, Стелла пошла мимо любимого фортепиано фирмы «Стейнвей» в столовую, наслаждаясь ощущением холодной древесины под гудящими ступнями. Майкл тихо проследовал за ней, и она подумала, что он наверняка заметил, как пустынно в столовой.

На столе не было даже вазы с цветами. Никаких искусно разложенных столовых приборов. Не было ничего, кроме… Она не знала, как называется порода древесины, из которой сделан стол, но она была мягкой. Стелла провела пальцами по шелковистой поверхности, пока шла к дальнему концу стола, к своему привычному месту. Кроме тех стульев, что окружали этот стол, других в доме не было.

– Ты только что сюда переехала? – спросил Майкл.

Стелла выдвинула для него стул и неловко потерла локоть.

– Не совсем.

Вместо того чтобы сесть, он, сунув руки в карманы, прошагал на кухню, осмотрел газовую плиту, холодильник из нержавеющей стали и все, что еще было в этом отдающем эхом помещении. Холодная, серая, похожая на пещеру кухня была ее самым нелюбимым местом в доме. По крайней мере, раньше.

Как только сюда вошел Майкл, она изменилась. Обстановка сразу стала интимной и располагающей, низкие светильники стали больше похожи на звезды, чем на энергосберегающие светодиоды. Исчезло чувство одиночества.

– Что значит – не совсем? Месяц назад? Два? – заметив насмешливую улыбку на ее лице, он добавил: – Год назад?

– Пять лет.

Раскрыв рот, Майкл стал рассматривать ее дом уже другим взглядом.

– И тебе нравится такая пустота?

Стелла пожала плечами.

– Большую часть времени я провожу в офисе, так что меня это не беспокоит. Тут у меня кровать, неплохой телевизор и очень даже быстрый интернет.

Майкл покачал головой и добродушно рассмеялся.

– Самое необходимое.

– Неужели это так странно? – Как и задержка речи и проблемы с гипервентиляцией в клубах.

– Нет, по-моему, мне даже нравится, – с улыбкой возразил он. – Но ты могла бы добавить картин и поставить диванчик, а то и два. Может, еще журнальный столик. Больше тебе особо ничего и не надо.

В горле у Стеллы застрял ком. В этот самый момент, глядя на Майкла, который стоял у нее на кухне, в ее доме, она почувствовала, что ей действительно больше не надо ничего во всем мире. А их совместное время очень скоро истечет.

Она к этому не готова.

– Ты мог бы сесть? Нам надо поговорить, – сказала она.

Кивнув с серьезным видом, он обошел огромный стол и сел на стул, который Стелла для него приготовила. Его близость притягивала ее, словно магнитом, и девушка села сама, пока не успела сделать что-то, что отвлекло бы от дела, например, прикоснуться к нему. Нужно оставаться сосредоточенной. Может, если она будет красноречива, он согласится на новый план.

Она положила подрагивающие ладони на стол, и не прошло и секунды, как пальцы забарабанили по поверхности.

Теплая ладонь накрыла их и слегка сжала.

– Тебе не нужно нервничать из-за меня. Ты же об этом знаешь?

Видя, что Майкл не торопится убирать руку, она проанализировала чувства, которые он в ней вызывал. Это было небрежное, непрошенное прикосновение, которое обычно пробудило бы в ней желание замкнуться в себе. Но сейчас она ощущала лишь тепло ладони Майкла, ее грубую кожу и тяжесть. Стелла не могла понять, почему, но тело принимало его. Одного лишь его.

Это осознание укрепило ее решимость, и она ринулась напролом.

– У меня к тебе новое предложение.

Майкл склонил голову, словно взвешивая услышанное.

– Хочешь продлить наши уроки до следующей пятницы?

– Нет, я больше не хочу никаких уроков. Наш сегодняшний вечер вместе, включая и хорошие, и не очень хорошие его части, заставил меня осознать некоторые вещи. Хоть с сексом у меня и туго, еще хуже у меня обстоят дела с отношениями. Думаю, мне лучше было бы поработать над вторым. До сегодняшнего дня я никогда не делилась ни с кем мороженым, не держалась за руки, гуляя по тротуару. Беседы за ужином всегда прерывались долгими минутами мучительного молчания, или же я ненароком обижала собеседника, отталкивая его тем самым от себя.

Майкл погладил большим пальцем костяшки Стеллы, и только потом твердо посмотрел на нее.

– Я не заметил никаких проблем с отношениями… не считая того, что ты пыталась меня бросить, но, если бы я действительно целовал ту женщину, я бы этого заслуживал. Ты сегодня отлично справилась.

– Только потому, что я была с тобой.

На мгновение он задумчиво замолчал.

– Может быть, ты чувствуешь себя более уверенно, когда ты со мной. Ты ведь мне платишь, поэтому на тебя оказывается меньше давления, и ты можешь расслабиться.

– Дело совершенно не в этом. Я способна расслабиться с тобой благодаря тому, как ты со мной обращаешься. Потому что ты такой, какой есть, – уверенно сказала Стелла.

Майкл сдвинул брови и на протяжении нескольких секунд сидел молча.

– Стелла, тебе не следует говорить мне такие вещи.

– Почему? Это же правда.

Эмоции сменялись на его лице быстрее, чем она могла их распознать. Он покачал головой, сглотнул. Намек на улыбку мелькнул возле уголка его губ, прежде чем он убрал руку с ее ладони и понес к лицу, чтобы почесать подбородок. Он откашлялся, но голос все равно прозвучал хрипловато:

– Рассказывай, что ты предлагаешь?

Стелла посмотрела на тыльную сторону кисти, скучая по теплому прикосновению Майкла.

– Я хочу, чтобы ты научил меня, как вести себя в отношениях. Я имею в виду не секс, а совместное времяпрепровождение. Как сегодня вечером. Разговаривать, делиться едой, держаться за руки. Меня пугает все новое, но с тобой у меня получается справляться с новыми вещами и наслаждаться ими. Я хочу нанять тебя в качестве моего тренировочного партнера на полный день.

Майкл приоткрыл рот, но не мог заговорить в течение долгого времени.

– Что значит – не секс?

– Мы его вычеркнем. Я не хочу быть как та женщина в клубе и принуждать тебя к интимной близости со мной. Я ставлю на то, что, если я буду достаточно хороша в части отношений, то мужчина не будет против поработать со мной по части секса.

– Разве кто-то кого-то принуждал? – спросил Майкл, прищурившись. – Все, чем я с тобой занимался до сих пор, было добровольным.

Стелла подавила гримасу и переплела пальцы, чтобы не было искушения постукивать ими.

– Когда мужчина в следующий раз соберется поцеловать меня, я хочу, чтобы он сделал это по собственному желанию. – Без денежного стимула. После того как она увидела Майкла с бывшей клиенткой, все, чем они занимались вплоть до настоящего времени, оставляло неприятный привкус во рту. Аргументы в пользу того, чтобы нанять сотрудника службы эскорта для обучения сексу, оказались чересчур примитивными. – Я знаю, что изначально ты не был заинтересован в повторных сеансах, а мое новое предложение подразумевает куда более тесное общение. Поэтому я хочу заплатить пятьдесят тысяч долларов авансом за первый месяц. Возможно, мы могли бы попробовать поработать от трех до шести месяцев по той же цене, как ты думаешь? Хватит ли этого времени, чтобы научиться состоять в отношениях? Разумеется, мы все согласуем. Я не знаю, каковы стандарты в подобных договоренностях.

– Пятьдесят тысяч… – Майкл покачал головой, словно не веря своим ушам. – Стелла, я не могу…

– Прежде чем отказаться, подумай, – перебила она его. Сердце девушки бешено заколотилось. – Пожалуйста.

Он оттолкнулся от стола и встал.

– Мне нужно время.

– Разумеется. – Она тоже встала, задержав дыхание, взволнованная, не зная, что делать дальше. – Сколько потребуется.

Приобняв ее за плечи, Майкл сделал полшага вперед. Склонился на несколько дюймов и только тогда одернул себя. Не отрывая взгляда от ее губ, он провел по ним пальцем от уголка к уголку, от чего у Стеллы мурашки пробежали по коже.

– Я отвечу к следующей пятнице. Хорошо?

– Замечательно.

Он прикусил нижнюю губу, словно обдумывая, не поцеловать ли ее, и Стелла почувствовала ответное покалывание в собственных губах.

– Тогда спокойной ночи, Стелла.

– Спокойной ночи, Майкл.

Он вышел, а Стелла, не в силах ни дышать, ни говорить, смотрела ему вслед.

Глава 12

Джеб, джеб, кросс[3]3
  Названия боксерских ударов: джеб – прямой левой, кросс – перекрестный.


[Закрыть]. Кросс, кросс, кросс.

Пот затекал Майклу в глаза, обжигая, и он провел запястьем по лицу, прежде чем продолжить бить боксерскую грушу. Как только в голову начинали снова лезть мысли, он бил сильнее. Слишком много гребаных мыслей, слишком много гребаных чувств.

Джеб, уклон, хук. Джеб, кросс.

Руки горели, и Майкл был рад боли, рад тому, как она выжигала все из головы. Не осталось ничего, кроме твердого сопротивления песка в груше и отдачи, которая заставляла дрожать его руку и отдавалась прямо в ногу.

Джеб, джеб, джеб, кросс, кросс, кросс. Сильнее. Получится ли сбить грушу с цепи? Возможно. Кросс, кросс, кросс, кросс…

Громкий стук остановил его посреди удара, и Майкл уставился на входную дверь. Раздражение быстро трансформировалось в беспокойство. Черт, это что, хозяин?

Набросив полотенце на шею, он подошел к двери и открыл ее.

– Че как, братишка? – Цюань протиснулся мимо него, опустил на журнальный столик упаковку из шести бутылок пива и бросил на диван мотоциклетную куртку. Не утруждая себя тем, чтобы хотя бы взглянуть на Майкла, он прошагал на кухню и принялся рыться в холодильнике. – Пожрать есть что-нибудь?

– Это же ты работаешь в ресторане, – отозвался Майкл, возвращаясь к груше.

Она еще покачивалась из стороны в сторону после его ударов, и Майкл придержал ее, прежде чем снова ткнуть кулаком в потертую кожу. Продолжая выбивать все дерьмо из груши, он услышал несколько звуковых сигналов, а потом жужжание микроволновки.

– Я доем, что у тебя тут осталось, – крикнул Цюань.

Майкл проигнорировал его и продолжил бить грушу.

Микроволновка снова пропищала, и тут же из кухни вышел Цюань с дымящейся тарелкой в руке. Он сел на диван и начал поглощать ужин Майкла. Весьма шумно.

Когда Майкл был уже не в силах выносить его чавканье, он прекратил бить грушу и сказал:

– Люди обычно едят за кухонным столом.

Цюань пожал плечами.

– Мне больше нравится на диване. – Он отправил в рот полную вилку лапши и принялся шумно жевать, вопросительно изогнув брови, как бы спрашивая Майкла, что нового.

Майкл стиснул зубы и попытался снова войти в ритм.

– Ты что, в последнее время тягаешь железо? Руки стали больше. Чувак, твои бицепсы как грейпфруты.

Остановив грушу, Майкл спросил:

– Чего пришел?

– Ты извиняться передо мной собираешься или как? Потому что ты самый дерьмовый кузен на свете, Майкл. Я серьезно.

Майкл закрыл глаза и выдохнул:

– Прости.

– Ага, как же. Попробуй-ка еще раз.

Майкл оттолкнулся от груши и упал на диван рядом с кузеном.

– Мне правда очень жаль. Просто сейчас все сложно, и я… – Он уперся локтями в колени и опустил лицо в ладони. – Прости.

– Я не догоняю, зачем тебе было врать, будто у тебя нет подружки. «Ничего особенного», как же. Боялся, что ей не понравится твоя семья или что? – спросил Цюань с издевкой.

Майкл едва удержался, чтобы не начать рвать на себе волосы.

– Я не хочу об этом говорить.

– Какого хрена, Майкл? – Цюань поставил тарелку на столик рядом с пивом и схватил куртку. – Тогда я сваливаю. – Он подошел к двери и взялся за ручку.

– У меня был дерьмовый день, понимаешь? – Майкл начал разматывать боксерские бинты с кулаков. – У меня каждый день дерьмовый, но сегодня – особенно. Я думал, мама умерла. Пришел к ней, а она свисает со стула. Мне показалось, она не дышит, и я чуть в штаны не наложил.

Цюань обернулся, на лице читалось беспокойство.

– С ней все в порядке? Почему раньше не сказал? Это как в те два раза, когда ты находил ее в ванной? Сейчас она в больнице?

Закончив с одним бинтом, Майкл перешел ко второй руке. Страх, облегчение и стыд вырвались на свободу.

– Все хорошо. Она просто уснула. Когда я запаниковал, она проснулась и закричала на меня.

На лице Цюаня появилось сначала облегчение, потом усмешка.

– Ты такой маменькин сынок, ты в курсе?

– А ты как будто нет.

– Скажи это моей маме. Может, тогда она подобреет.

Закатив глаза, Майкл сматывал боксерские бинты.

– Потом кто-то искал отца. Хотели вручить ему повестку. Не уверен, кто это был: тот же человек, что и раньше, а может, налоговая. Мне всегда смешно наблюдать за их лицами, когда я говорю: да, я его сын. Прямо вижу, как они начинают меня оценивать и строить догадки. А когда я говорю, что понятия не имею, где мой папаша, и жив ли вообще, то получаю в ответ сомнение или жалость. Мама потом до вечера повторяла старые истории о том, какой он козел.

– Знаешь, а ведь ты единственный, кому она это рассказывает. Даже с моей мамой они об этом не говорят, а ведь они, ну… – Цюань скрестил два пальца. – Тебе нужно просто слушать.

– Да, знаю. – Майкл понимал, что маме полезно говорить об этом, и чаще всего он неплохо справлялся. Но в последнее время это становилось для него все сложнее. Потому что он эгоистичный засранец.

Каков отец, таков и сын.

Велик был соблазн принять предложение Стеллы, хоть он и нутром чувствовал, что надо отказаться. Ей бы лучше проводить время с великими техническими умами и нобелевскими лауреатами – людьми, которые ей действительно ровня, которые могут себе позволить быть с ней, даже несмотря на то, что она им за это не платит.

В отличие от Майкла. Он отдал бы практически все, лишь бы исключить денежную переменную из их уравнения, но счета не заканчивались.

– Мне уйти или остаться? – спросил Цюань, не двигаясь со своего места возле двери.

Майкл вытащил из картонной коробки два пива, открыл одну бутылку о вторую и поставил открытую на столик.

– Оставайся.

Цюань подошел к дивану, захватив по пути бутылку, и сел рядом с Майклом. Сделав большой глоток, он поставил пиво, снова взял лапшу и продолжил то, на чем остановился, только уже чавкая потише.

Майкл откупорил свою бутылку о край стола, включил телевизор и стал бездумно листать каналы, попивая пиво.

– Кстати, о твоей девушке… – начал Цюань. – Как долго вы уже встречаетесь?

Майкл приложился к бутылке и долго пил. На трезвую голову он об этом говорить не сможет.

– На самом деле Стелла не совсем «моя девушка». Мы знакомы всего пару недель.

– Какая разница, старик, ты же кисок как магнитом притягиваешь. Если захочешь заполучить девочку, она твоя.

Майкл фыркнул и выпил еще.

– Мне не нужна девушка, которая будет со мной только потому, что я ее правильно трахаю.

Ему нужна была девушка, которая полюбит его за то, какой он есть.

– Сколько же дерьма у тебя в башке. – Цюань сменил пустую тарелку на бутылку пива и отхлебнул. – Она чуть не разрыдалась, когда та блондиночка присосалась к тебе. Она на тебя запала.

После этих слов сердце Майкла совершило несколько резких кульбитов, и ему пришлось мысленно строго одернуть себя, глядя в пивную бутылку. Наверняка все не так, как ему показалось. Нельзя делать поспешных выводов.

– Круто.

– Круто? – Цюань изогнул бровь. – Ты ведь уже давно не семиклассник. Я ожидал услышать что-то вроде: шикарно, старик, спасибо, что рассказал, ведь у меня у самого-то глаза на заднице. Хочешь совет насчет секса? Я в этом шарю.

Смех так и разрывал легкие Майкла, и он не смог удержаться.

– Нет уж, обойдусь без советов. Спасибо. А вот если тебе когда-нибудь понадобится…

Цюань водил пальцем по выпуклым буквам на стеклянной бутылке, словно хотел что-то сказать, но не знал, как. Буравя Майкла тяжелым взглядом, он наконец спросил:

– А ты не замечал, что она чем-то похожа на Кхаи?

Майкл слегка улыбнулся.

– Да, но совсем чуть-чуть. – Стелла, как и Кхаи, довольно неуклюже вела себя в обществе, но была куда более выразительна и чувствительна. – А почему ты спрашиваешь?

Приподняв брови, Цюань отхлебнул пива.

– Да так, просто. – Поразмыслив секунду, он ткнул горлышком бутылки в сторону Майкла. – Так, значит, вы двое… ну ты понял?

Майкл снова сделал большой глоток.

– Не-а.

– Серьезно? – Цюань скривился. – Она что, девственница? Черт, она бережет себя до свадьбы? Чувак, беги так, словно за тобой гонится моя мама.

Майкл пожал плечами.

– С ней нужно все делать медленно. Но я не против. Мне даже в каком-то смысле нравится. – Каждый новый отклик со стороны Стеллы заставлял его чувствовать себя особенным, как в той рекламе «eBay»: «Лучше, когда ты – победитель». Может, раньше ему все давалось слишком просто.

– Гребаный же ты врун. Сам наверняка по десять раз на дню передергиваешь.

– А я и не говорил, что не передергиваю.

Цюань быстро сдвинулся на край дивана.

– Черт, надеюсь, не на этих подушках?

– А ты уверен, что хочешь знать? – спросил Майкл с ухмылкой.

– Ты отвратителен. Ты в курсе? – Цюань встал и уселся на журнальный столик, отряхиваясь, будто испачкался.

Майкл рассмеялся, и они помолчали минуту, размышляя.

Когда сил терпеть уже не осталось, Майкл спросил:

– И как тебе Стелла? Понравилась? – Он напряженно ожидал ответа, поняв вдруг, что ему не наплевать на мнение кузена.

Ну не идиотизм ли? Даже если он примет предложение Стеллы, то всего лишь станет ее тренировочным парнем. Их связь закончится, как только она обретет уверенность, что сможет выстроить отношения с кем-нибудь получше.

– Ага, миленькая, куда лучше твоих бывших. Твоя мама с катушек слетит, когда ее увидит.

Майкл осушил бутылку. Ни черта подобного. Для этого им надо сперва встретиться, а он этого не допустит.

– А какая у нее фамилия? Стелла, а дальше? – спросил Цюань и достал смартфон.

– Тебе зачем?

– Хочу глянуть, есть ли у нее профиль в LinkedIn. Я так проверяю всех парней своей сестры. Неужели тебе не любопытно?

Ему было любопытно, да.

– Лейн, Стелла Лейн.

Настойчивое жужжание вытянуло Стеллу из очередного горячего сна с участием Майкла. Всю последнюю неделю она не могла перестать думать о нем.

На работе она пыталась сосредоточиться на данных, но слова и числа превращались в части тел, сливающихся самыми замысловатыми способами. Она представляла его руки, губы, улыбку, глаза, его слова, смех, его присутствие.

По ночам ее преследовали сны о Майкле, так сильно, что она просыпалась от жгучего желания посреди ночи.

Прошлая пятница стала последней каплей. В этом не осталось сомнений.

Стелла официально стала одержима Майклом.

А ведь может случиться так, что они больше не увидятся. Сегодня уже пятница, а он до сих пор не написал и не позвонил. Может быть, в данном случае это означает отказ? Ее сердце упало, а руки и ноги налились тоскливой тяжестью.

Адское жужжание не утихало, отвлекая ее. Стелла пошарила рукой по тумбочке, пока не нащупала смартфон. Прищурившись, глянула на экран и увидела, что звонит домработница.

Она откашлялась, чтобы прочистить горло от хрипоты после снов о жарком сексе.

– Алло?

– Мисс Лейн, я сегодня не смогу прийти. Дочка заболела, и в садик ее не возьмут.

– О, ладно. Спасибо, что предупредили. Надеюсь, она скоро поправится.

– Можно я приду на следующей неделе?

– Конечно, без проблем. – Стелла взглянула на часы, и ее сердце едва не остановилось. Почти восемь. В это время она обычно уже сидит за рабочим столом.

За мгновение до того, как нажать кнопку сброса звонка, она услышала, как домработница сказала:

– О, мисс Лейн, вам, наверное, придется отнести вещи в химчистку самой, ведь я-то не смогу.

– Ах да, верно. Спасибо, что напомнили.

– Без проблем. До свидания.

Стелла всерьез подумывала отложить поход в химчистку. Не только потому, что не знала, какой обычно пользуется домработница. Ей не хотелось добавлять еще один пункт в ежедневную рутину. Это вызывало в ней чувство… досады и волнения. Новое место. Новые люди. А после катастрофы в клубе ее терпимость ко всему новому оставалась на низком уровне.

В конце концов, мысль о том, что в гардеробе будет висеть неправильное количество рубашек и юбок, заставила ее открыть «Yelp» и поискать ближайшие химчистки. Она остановилась на заведении с самым высоким рейтингом, хоть оно и было немного не по пути.

Забыв о ритуалах, беспокоясь больше о времени – босс наверняка вызовет полицию, если первым делом с утра не обнаружит ее в офисе, – Стелла поехала на восток по Эль-Камино-Реал, оставив Пало-Альто, пока не оказалась в Маунтин-Вью. Спустя примерно пять минут она свернула на парковку возле ряда небольших магазинчиков, аккуратно обшитых дранкой, и дубов вдоль тротуара. Старомодные вывески указывали на кофейню, студию боевых искусств, закусочную с сэндвичами и «Париж»: химчистку и швейную мастерскую.

Перекинув через плечо сумочку и мешок с одеждой, она застучала каблуками в сторону химчистки. Перед дверью стояла миниатюрная старушка: сгорбленная спина, обвисшие щеки и впалые губы. Узорчатый шарф с «турецкими огурцами» был сложен по диагонали, обернут вокруг головы и завязан под подбородком. Вполне возможно, она была самой милой старушкой из всех, кого Стелла когда-либо встречала.

В узловатых руках она держала массивный садовый секатор и безуспешно щелкала им возле дуба, растущего перед входом в магазин.

Когда Стелла замерла, озадаченная и изумленная этой картиной, старушка перевернула секатор опасным движением, едва не порезав собственную ногу, и протянула его рукоятками к Стелле. Указала сначала на Стеллу, затем на дерево.

Стелла глянула через плечо, но, как она и думала, старушка и впрямь обращалась к ней.

– Не думаю, что мне стоит…

Старушка ткнула в низко нависшую дубовую ветку.

– Режь.

Стелла оглядела парковку, но кроме них там никого не было. Тогда она встала на тротуар и взяла у женщины гигантский и ужасно тяжелый секатор. Так и до судебного иска недалеко.

– Может, лучше позвонить в службу по озеленению? Они наверняка будут рады отправить сюда…

Старушка помотала головой. Снова ткнула пальцем Стелле в грудь, а затем на дерево.

– Режь.

– Отрезать это? – Стелла указала кончиками секатора на низкую ветку.

– М-м. – Старушка охотно кивнула, черные глаза засияли на покрытом морщинами лице.

Похоже, выбора у Стеллы не было. Если она откажется, старушка может попытаться сделать это сама и смертельно ранит себя в процессе. Как она умудрилась размахивать этим секатором и не повредить себе позвоночник, оставалось загадкой.

Неуклюже передвигаясь из-за высоких каблуков, сумок, переброшенных через плечо, и гигантских ножниц в руках, Стелла занесла ногу над газоном под деревом, чтобы дотянуться до ветки.

– Нет-нет-нет-нет.

Стелла так и замерла на одной ноге, сердце заколотилось в груди, словно мексиканский прыгающий боб[4]4
  Мексиканские прыгающие бобы – семена растения Sebastiania, пораженные гусеницами бабочки. Если нагреть боб, то гусеница внутри начнет двигаться, заставляя боб «подпрыгивать».


[Закрыть].

Старушка указала на газон, который при ближайшем рассмотрении оказался вовсе не газоном. Это было похоже на… грядку с травами.

Едва не падая, Стелла поставила ногу на землю между растениями.

– М-м-м, – одобрительно промычала старушка, после чего снова ткнула в ветку. – Режь.

Сверхчеловеческим усилием, только благодаря выбросу адреналина, Стелла подняла секатор над головой, поднесла к основанию небольшой ветки и щелкнула, отсекая ее. Ветка подстреленной птицей рухнула на бетонный тротуар. Когда старушка, опершись рукой на колено, приготовилась нагнуться, чтобы подобрать ее, Стелла поспешила отойти от дерева и сама подняла ветку.

Старушка улыбнулась, принимая ее из рук Стеллы, и потрепала девушку по плечу. Потом, разглядев сумку с вещами для стирки, оттопырила губу так, что можно было заглянуть ей в рот, взялась за ремешок сумки и увлекла Стеллу за собой ко входу в химчистку. С удивительной силой она толкнула стеклянную дверь. Когда Стелла вошла внутрь, старушка со щелчком сомкнула лезвия секатора, спрятала его за спиной, словно так никто его не заметит, и исчезла за дверью позади пустого прилавка.

Стелла огляделась вокруг, обратила внимание на два безголовых манекена в витрине, одетые в идеально скроенный черный смокинг и облегающее кружевное свадебное платье. В заведении были спокойные серо-голубые стены, мягкие белые шторы и много естественного света.

В соседней комнате была примерочная. Респектабельная немолодая женщина в белом брючном костюме без рукавов стояла на платформе перед трельяжем.

Стелла онемела от изумления.

Возле ног женщины на коленях стоял Майкл.

На нем были свободные джинсы и простая белая футболка, обтягивающая бицепсы; он казался довольным, прекрасным и явно чувствовал себя как дома. Его шею обвивала сантиметровая лента, свисая на грудь, а на точеном запястье красовалась маленькая игольница, утыканная десятками булавок. За правое ухо он заложил голубой мелок.

– Какие туфли вы планируете носить с этим костюмом? – спросил он.

– Вообще-то, как раз эти. – Леди приподняла штанину, демонстрируя обыкновенные белые балетки.

– Вам бы больше подошли босоножки, Марджи. На дюймовом каблуке.