Текст книги "Влюбленный мятежник"

– Я не скажу… что мне было неприятно, – ответила она, боясь посмотреть ему в глаза. – За исключением одного случая. А тебе? – в свою очередь, потребовала она ответа, наконец посмотрев ему в лицо.

– Я знал, чего хотел, мадам, с того момента, когда впервые увидел вас, – признался он Его губы бархатно защекотали ее рот. – Не предай мое сердце, Аманда, это все, о чем я прошу. – Он поднялся и вышел из комнаты.

Девушка еще долго лежала, ощущая вкус его поцелуя на своих губах. Затем вскрикнула и, поспешно вскочив на ноги, распахнула дверцу гардероба в поисках платья из тяжелого белого бархата. Быстро натянув его на себя и застегнув все крючки, Аманда бросилась вниз по лестнице. В коридоре стоял Том, держа серебряный поднос с традиционным подорожным кубком.

– Позволь мне? – умоляюще произнесла она и, не ожидая ответа, сбежала, босая, по ступеням крыльца.

Эрик возвышался на своем огромном вороном жеребце перед ровным строем войска. Аманда с волосами, развевающимися как лесной пожар на фоне белого бархата, бежала по лужайке к мужу. Офицеры, отдававшие команды, замерли в молчании, а Эрик, прекратив осмотр отряда, повернулся и увидел ее перед собой.

Такой она и вспоминалась ему долгими походными ночами.

Гордая и свободная, с растрепанными пламенеющими волосами, восторженными изумрудными глазами, стоящая, как дикарка, босыми ногами на земле, с совершенной фигурой, еще более подчеркнутой белым бархатом платья. Она подала ему кубок, и воздух огласил многоголосый клич, согревший его душу и разорвавший сердце.

Он выпил виски и поставил кубок на поднос.

– Храни вас всех Господь! – выкрикнула она, и вновь воздух сотрясли приветственные возгласы в честь хозяйки Камерон-Холла.

А Эрику показалось, что он заметил слезы в изумрудных глубоких глазах жены.

Эрик наклонился и поцеловал Аманду в губы. Затем тронулся вперед, на Запад.

Глава 10

Октябрь 1774 года

Этой осенью против шауни выступили два отряда, двинувшиеся к реке Огайо. Лорд Данмор повел своих людей по левой стороне долины Эрика с ним не было. Решили так, что он возьмет группу своих ветеранов индейской войны и присоединится к генералу Эндрю Льюису, человеку, которого Эрик весьма уважал, старому соратнику Вашингтона еще по кампании против француза де Куена. Льюис повел свой отряд мимо форта Питт, в то время как люди губернатора двигались по долине реки Каковы.

Западное ополчение представляло собой весьма интересную смесь человеческих типажей. Многие из них носили одежду из оленьей кожи, могли снять скальп с индейца и похвастаться этим. В долине реки Виргинии жизнь все еще была сурова, и народ здесь жил трудно Индейцы дали войску Льюиса прозвище «Длинные ножи», тем самым подтверждая их умение обращаться с этим оружием.

Но целью экспедиции была борьба не со всеми индейцами. Пока лорд Камерон ехал бок о бок с Льюисом, генерал посвятил его в тонкости обстановки, которая оставалась неизменной.

– Мы захватываем землю, обиженные индейцы убивают поселенцев, затем поселенцы отвечают тем же, и им все равно, кого они убивают: делавара, чероки, шауни или кого-нибудь еще. Зачастую погибают индейцы из дружественных нам племен, и тогда племя перестает быть нашим союзником. Стало еще хуже, когда алчные торговцы наводнили район спиртным и попросту споили большинство индейцев Но сейчас нас интересует только вождь по имени Кукурузный Стебель, самый свирепый из воюющих с нами индейцев. Сами делавары и чероки дрожат при упоминании Кукурузного Стебля.

– Я тоже слышал подобное, – подтвердил Эрик. Кукурузный Стебель был высокопочитаем среди индейцев. Он пытался объединить все племена Огайо.

Льюис посмотрел на небо.

– Данмору придется нелегко, – сообщил он Эрику. – Местность, на которой ему предстоит действовать, возможно, является канадской территорией в соответствии с Квебекским соглашением. Но даже если это и не так, то из-за нее все еще спорят Виргиния и Пенсильвания.

– Но они лишь преследуют индейцев, и больше ничего.

– А вы, вы ведь уже навоевались с индейцами во время предыдущих войн?

– Меня попросили собрать отряд.

– На побережье давно, очень давно не слышно военных кличей.

Что ж, если встретим Кукурузного Стебля, то наслушаемся их в избытке.

Правота этого утверждения подтвердилась в Пойнт-Плезанте, где они наткнулись на шауни под предводительством Кукурузного Стебля, как и предсказал Льюис. Индейцы высыпали из леса, словно размалеванные дьяволы, и с дикими криками бросились на них, блестя на солнце смазанными маслом телами. Сквозь рев индейцев и звуки собственного голоса, отдающего команды, Эрик слышал громовой клич Кукурузного Стебля. Индейский вождь, щедро раскрашенный, подбадривал своих соплеменников голосом Бога… или сатаны. Его люди бросились вперед, не обращая внимания на сталь и пули, презирая саму смерть.

Наконец опустилась ночь, и индейцы отступили, смутными тенями скользнув к реке и переправившись на ту сторону Огайо. Поле боя осталось за ополченцами. С трудом осознав, что врагов перед ним уже не осталось, Эрик посмотрел на утонувшую в сумерках поляну. Повсюду лежали мертвые тела.

– Что ж, давайте позаботимся о раненых, – отрывисто приказал он, придя в себя и услышав ужасные крики умирающих и стоны раненых. Услышав от одного из своих сержантов, что на поле, вперемешку с блестящими телами индейцев, лежит не менее двухсот человек из их отряда, он стал поторапливать товарищей.

До глубокой ночи выискивали они живых среди, мертвых, оказывали посильную помощь раненым и умирающим Эрик боялся наткнуться на Дэмьена, которого не видел с самого утра. Ему не хотелось возвратиться домой без кузена своей жены. «Аманда безоговорочно вверила его жизнь в мои руки и надеется, что он останется жив», – подумал он.

Уныние охватило его при виде потерь среди ополченцев Наконец Эрик отыскал Дэмьена на кушетке у хирурга. Врач обследовал кровоточащую рану на голове молодого человека – Зацепило по касательной, честное слово! Я думал уже, что конец! Но хорошего человека так просто не убьешь, не правда ли, сэр?

– Да, хорошего человека нелегко свалить, – согласился Эрик Пройдя вдоль ряда солдатских палаток, он заглянул к Льюису, который заявил, что намерен завтра же утром начать строительство форта, затем поспешил в свою палатку У него осталась бутылочка доброго Карибского рома. Упав на топчан, он воздал должное обжигающему напитку Родной дом казался сейчас таким далеким. Перед глазами все еще мелькали силуэты шауни. Все вокруг выглядело красным Цвета крови.

Эрика зазнобило. Он сам был на волосок от смерти. Когда-то он сражался безрассудно, с бесшабашной храбростью. Тогда он был юношей и не верил в то, что может умереть С возрастом пришло понимание того, что все люди смертны, что и он сам когда-нибудь умрет Ныне же Эрик был полон решимости обмануть смерть.

Внезапно сердце его сильно забилось Может быть, Аманда зачала ему наследника? Сына., или дочь Ребенка, которого он научит любить землю, ездить верхом, пахать и сеять, читать азбуку ветра, стоя у реки.

Затем он подумал: а может, и Тэрритон так же ворочается без сна, мечтая об Аманде? Нет, он не мучается с такой силой, поскольку ему неизвестно райское наслаждение обладания ею. Счастье держать ее в руках и., любить.

Ополченцы были злы, потому что хотели добить врага. Генерал Льюис хорошо относится к своим людям, думал Эрик, но он командующий и к тому же виргинец, и его намерения совершенно непонятны тем, кто находится с ним рядом.

Он просил Эрика сопровождать его на обратном пути домой Эрик подавил острое желание вернуться в Камерон-Холл как можно скорее и согласился.

У Аманды было все, о чем только можно мечтать. Была свобода, она управляла этим великолепным поместьем в отсутствие Эрика, каждое ее пожелание считалось законом Ей оказалось несложно войти в роль хозяйки, поскольку дом не очень сильно отличался от Стирлинг-Холла. Хотя хозяйство велось как следует и без ее помощи, Аманде нравилось вникать во все мелочи, и она пыталась аккуратно, без нажима принимать участие в управлении поместьем. Аманда вызвала подозрение у Тома, когда тот застал ее за прилежным изучением бухгалтерских книг, но она была достаточно предусмотрительна и, одарив его одной из самых своих ослепительных улыбок, показала, где они могли бы умерить расходы и пустить сэкономленные средства на ремонт дома Ее потрясло сообщение Даниеллы о том, что в доме у нее есть враг. Юная Маргарет нашептывала слугам, что леди Камерон заботится о поместье, так как надеется, что возможная гибель хозяина сделает ее полновластной владелицей. Аманда ужаснулась. Первым ее желанием было отхлестать Маргарет по пухлым щечкам и отправить паковать свои пожитки, но она не сделала ни того ни другого, решив не выдавать своей ярости Грязные сплетни слуг не должны затрагивать достоинство хозяйки Камерон-Холла, и Аманда решила, что никто не увидит ее расстроенной.

Когда одна из кобыл начала жеребиться и роды оказались тяжелыми, Аманда немедленно поспешила на конюшню Темноволосый француз, который шептался как-то с Даниеллой, был там. Его звали Жак Биссе. Этот акадиец был управляющим, ответственным за плантации, лесные делянки и конюшни, так же как Том отвечал за содержание дома в порядке, а Кэссиди – за все личные потребности Эрика.

Аманда нечасто встречала его, и на сей раз он, казалось, был не очень доволен ее приходом, хотя проявил вежливость. Она оставила без внимания его настроение и заговорила с ним на французском, поинтересовавшись, каково состояние кобылы и думает ли он. Что они могут ее потерять.

Акадиец отрывисто сообщил, что плод не правильно повернулся в утробе и пока ему не удалось вернуть его в нужное положение.

– Что ж, сэр, мои руки гораздо меньше ваших, и возможно, мне повезет больше, – сказала она.

Пораженный управляющий стоял, перекрыв ей подход к стойлу.

« – Но, леди Камерон, вам не должно входить сюда в такой момент…

– Мне должно то, что я посчитаю нужным, месье Биссе, – ответила Аманда, но, увидев, как он озадачен, не удержалась от лукавой усмешки, затем рассмеялась и рассеяла его недоумение:

– Правда-правда! У нас в Стирлинг-Холле были отличные арабские лошади и много других скаковых пород. А моего отца, который никогда не появлялся в конюшнях, мало волновало, чем я занимаюсь… – Девушка замолчала, испугавшись своих слов. Не обращая внимания на Биссе, она обогнула его и, не думая о платье, собственной безопасности или чем-либо другом, вошла в загон. Мягко разговаривая со встревоженной роженицей, она погрузила руки внутрь. К собственному восторгу, ей удалось перевернуть плод, и хотя роды заняли еще несколько трудных часов, а она была измучена и перепачкана, удовольствию ее не было предела. Красивый крошечный жеребеночек со звездочкой во лбу оказался широкогрудым, с длинными ножками. Они с Жаком радостно смеялись, глядя, как он, пошатываясь, пытается подняться на дрожащие ножки. Улыбнувшись Жаку, Аманда заметила, что улыбка сошла с его лица и он смотрит на нее с жалостью и сочувствием. Она сама перестала смеяться и почувствовала себя неловко. Она не боялась его, он казался ей загадкой. И девушка решила, что обязательно узнает, о чем он спорил с Даниеллой. Может, эти двое влюблены, подумалось ей Мысль захватила ее. Если ее собственный странный брак приведет к счастью Даниеллы, она будет только рада.

Сидя в ванне, Аманда поддразнила своей догадкой Даниеллу, но та, мгновенно потеряв самообладание, начала горячо отрицать свой предполагаемый любовный интерес к французу.

– Да ладно тебе, Даниелла! У него такие потрясающие глаза! – продолжала Аманда. – Огромные и зеленые, в обрамлении длинных темных ресниц. А черты лица тонкие и правильные. И настолько гармоничны, словно их лепил талантливый скульптор, умело подобравший цвета и пропорции. Тебе следует выйти за него, Дани!

– Прекрати дразнить меня, дитя мое! Наш брак невозможен!

– О, Даниелла!..

– Он мой брат!

– Брат? – поражение воскликнула Аманда. – Но… но ты говорила, что твой брат умер!

– Я думала, что он погиб, – сказала Даниелла, в волнении то сворачивая, то разворачивая полотенце Аманды. – Я не знала, что он жив, пока не приехала сюда.

– Тогда мы должны…

– Мы ничего не должны! Аманда, умоляю тебя, никому не говори об этом. Никому ни слова, что мой брат жив.

Аманда озадаченно воззрилась на свою служанку. Даниелла уронила полотенце и упала на колени подле ванны.

– Пожалуйста…

– Даниелла, успокойся. Я никогда не сделаю ничего во вред тебе, ты же знаешь. Я не понимаю, почему ты так расстроилась, но… о нет, Даниелла, он ведь не преступник?

– Клянусь, что нет! Но сохрани наше родство в тайне. Все эти годы он сам не знал, кто он такой…

– Что?

– Он едва не погиб. Он почти уже был мертв. Но его нашел отец лорда Камерона и выходил, однако Жак Так с тех пор и не вспомнил, кто он и что с ним случилось.

– Пока не увидел тебя? – спросила Аманда.

– Да, да… Ты должна сохранить эту тайну. Много лет он был Жаком Биссе, и надо, чтобы он им остался.

– Скажи мне…

– Я больше ничего не могу тебе сказать. Если ты хоть немного любишь меня…

– Ты знаешь, что я люблю тебя всем сердцем, и если ты так хочешь, то твоя тайна останется со мной.

Даниелла горячо обняла девушку, не обращая внимания на то, что мочит платье. И Аманда промолчала, хотя ее снедало любопытство.

Она решила, что обязательно выяснит правду.

Вскоре до Аманды дошли новости, что отряды разделились и Эрик возвращается с генералом Льюисом. Она даже успела получить письмо, которое он написал после битвы у Огайо. Пьер, ездивший в Уильямсберг за очередным номером «Виргиния газетт», сказал ей, что губернатор уже вернулся. Сердце ее забилось сильнее, но надежда тут же угасла, когда она узнала, что Эрика с губернатором нет.

Аманда с нетерпением думала, что не может больше оставаться в неведении. Наконец решение созрело. Позвав дворецкого, она победно улыбнулась ему.

– Том, пожалуйста, позови Пьера и скажи, чтобы закладывал карету. Сегодня вечером мы едем в Уильямсберг. Мои чемоданы будут готовы через час. Ты не видел Даниеллу?

– Видел. Она пошла в прачечную. Я пришлю ее к вам немедленно, леди Камерон.

Том, кажется, не одобрил ее намерения, но не мог остановить Аманду. Она лучезарно улыбнулась:

– Я ненадолго. Я только хочу узнав, где мой муж, может быть, там есть новости на этот счет.

Он кивнул, но, судя по всему, остался при своем мнении. Аманда тряхнула волосами. Именно ради свободы она вышла замуж, и никто не вправе ограничивать эту свободу.

– Спасибо, Том, – произнесла она весело и поспешила наверх паковать вещи.

Даниелла тоже не выказала особой радости, но Аманда и на нее не стала обращать внимания. Будет так приятно пожить в городском особняке, побродить по улицам, посетить магазины.

– И встретиться с твоим батюшкой! – остудила ее восторг Даниелла.

Аманда на секунду замерла, перестав поправлять корсет. Ее сердце упало. Нет. Она еще не обрела свободу. Она все еще боялась могущества отца, способного погубить Дэмьена и, ее саму.

– Ненавижу его! – прошептала она.

Даниелла не стала ее ругать. Она просто закрыла крышку походного сундука, отворила дверь и позвала Тома, чтобы тот помог снести вниз вещи.

Аманда подъехала к городскому дому, когда уже стемнело. Несмотря на свое удивление, Матильда приветствовала леди Камерон в ее доме, проводив в гостиную, пока приводили в порядок хозяйские комнаты.

– Город нынче сошел с ума, миледи. На каждом углу выступают ораторы, какую кофейню ни возьми, везде разговоры и споры.

– А что случилось? – спросила Аманда.

– Ну как же! Вернулись наши представители с Континентального конгресса. Теперь они создали ассоциацию. Мы больше не каждый сам по себе. Отныне мы должны строго соблюдать бойкот британских товаров, объединяться в группы бойкота. Будут созданы специальные комитеты, призванные следить за выполнением решений ассоциации.

Планируется даже отменить Дамфрийские скачки! Можете себе представить, каково это для добрых граждан Виргинии!

Было трудновато справиться с собой, но, перед экономкой своего мужа Аманда постаралась с осмотрительностью подбирать выражения.

– И к чему это приведет?

– Говорят, что губернатор вне себя от гнева, и это правда. С его-то буйным шотландским темпераментом! Он пока молчит, но вы знаете, что палата представителей распущена до весны. Я думаю, его крайне раздражает перспектива того, что депутаты выплеснут все свои мятежные идеи на улицы, и тогда не избежать уличных беспорядков.

Невысокая негритянка-горничная появилась в дверях и, поклонившись Аманде, сообщила, что ее комната готова. Усталая Аманда поднялась, решив хорошенько выспаться, а уж утром самой проверить, каковы настроения в городе.

– Слышно что-нибудь о лорде Камероне? – спросила она экономку.

– Ну конечно же! Вам больше не стоит беспокоиться, дитя, так как боевые действия закончились. Ваш муж проявил себя великолепно.

Сам водил своих людей в атаку и встречал этих красных дьяволов не моргнув глазом. Он возвращается домой по дороге, ведущей через Ричмонд. Так что скоро, несмотря на крюк, который ему приходится делать, он будет дома. К Рождеству.

Аманда лежала без сна уже более часа, а потом, вдруг разозлившись, села. Он не написал ей, что с ним все в порядке; единственное послание от него пришло еще с дороги. Слуги знают больше, чем она.

Кипя от гнева, Аманда ворочалась и крутилась в кровати, чувствуя, как жаркая злость бушует внутри. Но не гнев лишил ее сна. Ее распирало желание.

Не успела Аманда спуститься вниз утром, как услышала веселый голос леди Женевьевы Норман. Она напряглась, вспомнив о своей былой уверенности в том, что какое-то время Эрик и эта женщина были любовниками, но затем сочла за лучшее отогнать от себя эту мысль. Когда она спустилась в холл, Женевьева, великолепно выглядевшая в шелках и парче, тепло обняла ее.

– Замужество идет тебе, Мэнди, дорогая, хоть ты и украла нашего бесценного лорда Камерона. – Молодая женщина понизила голос:

– Отец сказал мне, что ты приехала вчера вечером. Пойдем прогуляемся по улицам, посмотрим, что происходит!

Движимая любопытством, Аманда в ответ обняла Женевьеву, удивляясь собственному ловкому притворству.

– Прекрасно, пойдем скорее.

– На Глостер-стрит открылась прелестная маленькая кофейня.

Зайдем туда и увидим занятное сборище.

– Я бы хотела посмотреть на… сборище, – согласилась Аманда, и они вышли на улицу.

Приятно было просто вернуться в Уильямсберг, почувствовать себя легко и свободно, разглядывать витрины и изучать моды, шляпки и драгоценности.

– Домотканое полотно – последний писк моды, – сказала Женевьева, морща носик.

Так оно и было.

Они остановились купить свежий выпуск «Виргиния газетт». В это время впереди началось какое-то замешательство. Аманда бросилась на женский крик и увидела толпу, собравшуюся на ступенях у дверей магазина. Какой-то мужчина вошел в лавку и начал выбрасывать на середину улицы одну за другой штуки полотна. Затем ногами стал втаптывать ткань в грязь и навоз на проезжей части– Остановите его! – закричала Аманда, бросившись вперед.

Она привыкла, что обычно люди расступаются перед ней, но на сей раз никто не шевельнулся. Возбужденная людская толпа, окружившая магазин, осталась неподвижной.

– Вы не сможете жить спокойно в нашем городе, миссис, пока продаете английские товары! – выкрикнул кто-то.

Владелица магазина отступила. Пробравшись сквозь толпу, Аманда гневно закричала:

– Это уничтожение частной собственности! Уличный самосуд!

Кое-кто обернулся с пристыженным видом. Но большинство смотрело на нее вызывающе.

– Дорогая моя девочка, комитеты следят за тем, чтобы все делалось согласно правилам ассоциации, поэтому подобные случаи имеют место. Меня лично это только радует!

Аманда, услышав знакомый голос, радостно обернулась, несмотря на смысл произнесенной фразы.

– Дэмьен! – воскликнула она. Обняв кузена, она, смеясь, отступила, чтобы получше его разглядеть. Он был, одет в костюм из оленьей кожи, какие носят жители западных графств, и выглядел очень провинциально. Вид у него был совсем больной. Она не могла представить, что ее кузен, так заботившийся всегда о своей внешности, может стать таким.

– Дэмьен! Ты вернулся цел и невредим!

– Как видишь. Небольшая ссадина на виске, а в остальном – полный порядок.

– О, Дэмьен! Бедняжка! А… а Эрик с тобой?

– Нет, извини, я… гм… выехал раньше, чем он. Эрик задержался по просьбе генерала Льюиса. Но он скоро будет здесь. – Улыбнувшись, Дэмьен поклонился спутнице Аманды:

– Леди Женевьева, очень приятно снова встретить вас.

Аманда ожидала, что Женевьева сейчас презрительно вздернет свой маленький подбородок, но та поступила совершенно иначе. Привстав на цыпочки, она взяла юношу за руки и, потянувшись, поцеловала в Щеку.

– Дэмьен, вы снова с нами. Слава Богу! Мы собирались зайти в кофейню. Не присоединитесь к нам?

– Я не посмею оставить такую лоялистку, как Аманда, одну на улице, а то, боюсь, она попадет в какую-нибудь переделку.

– Переделку! Эти люди ведут себя как последний сброд! И еще так кичатся тем, что они виргинцы, потомки свободных предпринимателей, хотя на деле не кто иные, как кучка отребьев общества и религиозных фанатиков.

Дэмьен рассмеялся:

– Это правда, дорогая, мы, виргинцы, держим нос по ветру. Но нынче пахнет восстанием, и это факт. Пойдемте все-таки выпьем кофе.

Он подхватил обеих дам под руки, и они поспешили вниз по улице к кофейне. Заведение было заполнено посетителями, но расторопный хозяин быстро очутился перед новыми гостями, готовый услужить. Едва он принес им чашечки с дымящимся кофе и свежие утренние пирожные, вокруг завязался оживленный разговор. Какой-то молодой человек – наверное, студент из колледжа Вильгельма и Марии – начал красноречиво развивать тему несправедливого отношения к колониям:

– Мы, видит Бог, свободные англичане! Мы имеем все права свободных англичан и не позволим парламенту забирать наших людей в Англию, чтобы судить там за измену или другие преступления!

– Верно, верно! – раздались бурные крики.

Аманда почувствовала, как ее охватил озноб.

– Можно подумать, что мы в состоянии войны! – прошептала она.

Ей не понравился взгляд, который кинул на нее Дэмьен. Он извинился и заговорил с какими-то людьми у них за спиной. Рослый детина из мебельного магазина подошел к Аманде, нервно теребя свою шляпу.

– Вы леди Камерон, я не ошибся?

– Да, это я.

– Я только хотел сказать вам, что воевал под началом вашего мужа при Пойнт-Плезанте. Никогда еще не приходилось мне служить с таким прекрасным командиром и отважным человеком. Я буду рад служить ему, когда бы ни потребовалось.

– Благодарю вас, – пролепетала Аманда и тут же взволнованно обратилась к нему:

– Вы можете рассказать мне, что-нибудь еще о муже?

В кофейне повисло странное молчание, и казалось, все посетители повернули головы к Аманде. Молодой человек, призывавший к неповиновению, поднял чашку и воскликнул:

– Да это леди Камерон! Тост за супругу нашего героя! Мадам, вам следовало бы быть там… хотя Нет, Не следовало, так как кровь там текла ручьем.

Внезапно все захотели поговорить с ней. Многие из мужчин участвовали в индейской кампании лорда Данмора. Один юноша красочно описал поведение ее мужа в бою:

– Клянусь, один из этих шауни ка-ак прыгнет на него и сбил с коня! Я уж было совсем уверился, что наш лорд Камерон последний раз в своей жизни смотрел на это небо, но вдруг он сбросил дикаря и, Бог не даст соврать, прирезал беднягу быстрее, чем чихнула бы корова А потом в мгновение ока очутился на ногах, без мушкета, бился с дикарями врукопашную и успевал отдавать приказы, даже стоя по колено в крови павших товарищей. Он, правда, не разрешил нам снимать скальпы, а когда мы двинулись на север, запретил убивать индейских детей, несмотря на то что мы пытались доказать ему, что из маленьких бестий потом вырастут взрослые воины.

Аманда улыбнулась:

– У моего мужа много родственников среди индейцев-паманки.

Очевидно, это повлияло на его решение.

– Может, и так Как дела его сиятельства?

Она напряглась, но сумела сохранить на лице улыбку.

– Полагаю, у него все в порядке.

– Ах да, нет писем, но думаю, вы уже на днях получите известия от мужа.

За нее вновь подняли тост Женевьеве, кажется, очень нравилось все это. Ее глаза блестели, она восторженно хлопала в ладоши Аманда ужасно хотела узнать новости об Эрике, но, выяснив, что, несмотря на все кровавые битвы, он жив и здоров, забыла о своих переживаниях и страшно разозлилась Она перестала слушать окружающих, а тем временем Женевьева продолжала кокетничать, смеяться и болтать с мужчинами. Неожиданно Аманда услышала приглушенные голоса мужчин за спиной – и среди них голос Дэмьена.

– Мне удалось. – ;, партия в сто штук… отличные французские ружья, которые я сторговал у одного делавара вскоре после Пойнт-Плезанта Затем Дэмьен понизил голос. Начался спор по поводу цены. Подслушивая, Аманда почувствовала, что у нее загорелось лицо.

– Отлично. Мы спрячем их на складе в Джонсборо, как только стемнеет. Место это заброшенное. Если возникнут проблемы, то ни у кого не конфискуют собственность и никому не будет грозить опасность отправки в Англию.

«Дэмьен!» – хотелось крикнуть Аманде. Наде сказать ему, что Данмор знает о его занятиях контрабандой оружия. Может быть, тогда он прекратит свои глупые и опасные затеи. Она резко встала, удивив Женевьеву.

– Я хочу уйти! Простите…

Проскочив сквозь толпу, окружившую их, Аманда поспешно выбежала на улицу и двинулась к дому. Дэмьен нагнал ее.

– Аманда…

– Дэмьен! Ты идиот!

Он стиснул челюсти.

– Послушай, кузина, это ты глупишь! – произнес он с раздражением. – Вся Америка вооружается…

– Да, но не ведет предательскую деятельность!

– А что предательского в моих делах? Желание защитить себя?

– Они за тобой следят, Дэмьен!

Он отшатнулся от нее:

– Кто?

Она не ответила, потому что рядом вдруг возникла беззаботно смеющаяся Женевьева.

– Хороши друзья! Оставили меня на растерзание толпе!

– Что вы, Женевьева! – Дэмьен низко склонился над ее рукой. – Сочту своим главным долгом и величайшим удовольствием проводить вас обеих домой.

Они прошли сначала к особняку Камеронов. Аманда поцеловала Дэмьена и бросила на него выразительный взгляд, полагая, что он вернется.

Но он не вернулся, даже когда на город спустился вечер. Обеспокоенная, она сошла вниз. Затем попыталась читать и, взяв книгу наугад, увидела, что это та самая монография по ботанике, которую Эрик давал Дэмьену летом. У нее вырвался негромкий вскрик, когда из книги выпал маленький листок. Она долго рассматривала его, сначала решив, что это просто схема посадки самшитовых кустов. Но на листке виднелись какие-то загадочные символы. И тут кровь отлила от лица Аманды: она поняла, что одни символы означают денежные суммы, а другие – порох и оружие.

Она упала в кресло дрожа. Эрик был изменником, в этом не оставалось ни малейшего сомнения. Он был вовлечен в заговор гораздо серьезнее, чем она когда-либо подозревала.

Карта была как раз тем доказательством, найти которое требовал ее отец.

Девушка взяла ее и задумчиво поднялась к себе. В спальне она засунула карту на дно одной из шкатулок с драгоценностями. Затем спустилась вниз, поставила книгу обратно на полку и, вернувшись в свою комнату, легла, свернувшись калачиком под одеялом.

Два дня спустя в особняк пожаловал ее отец. Она сидела в гостиной, листая подшивку «Виргиния газетт» и пытаясь уяснить, как разворачивались события после Континентального конгресса. Читая между строк, она убедилась, что губернатору Данмору надо благодарить Бога за то, что он распустил парламент Виргинии, поскольку депутаты вернулись домой, наполненные духом неповиновения. Даст Бог, они успеют немного выпустить пар, прежде чем соберутся на первое заседание весной. Новости пугали Аманду.

Она глотнула ежевичного чая, поморщилась было, но затем поняла, что его вкус кажется ей теперь не таким ужасным.

В этот момент явился лорд Стирлинг.

Даниелла открыла дверь. Аманда из гостиной услышала, как он вошел, и поднялась, намереваясь выйти в холл, чтобы встретить его.

Но он не дал ей такой возможности, ворвавшись в гостиную как шторм.

За ним вошла Даниелла, робко объявившая о его прибытии.

– Уйди, я буду говорить с дочерью наедине! – бросил Найджел.

Они не виделись уже довольно давно, но не стали делать вид, что рады этой встрече. Аманда смотрела на отца с нескрываемой враждебностью.

– Доброе утро, папа. Если ты явился за моим мужем – предполагаемым изменником, – то он еще не вернулся с западного фронта, где сражался за губернатора. – Она любезно улыбнулась. – Выпьешь чаю, отец? Или чего-нибудь покрепче? Скажи, чем я обязана… удовольствию видеть тебя?

– Дэмьену Розвеллу, – бесстрастно ответил Стирлинг, бросая свою треуголку на диван. Подойдя к камину, чтобы согреть руки, он обернулся и улыбнулся ей в лицо; – Ага, куда подевалось твое Высокомерие, девчонка?

Аманда поняла, что побледнела. Подняв голову, она смерила отца холодным взглядом.

– Вы не посмеете арестовать его в нынешних условиях. Вся колония возьмется за оружие. Если же его повезут на суд в Англию…

– А если он просто исчезнет однажды ночью, будет лучше?

– Данмор никогда не пойдет на такое.

– Ошибаешься. Данмор – человек нервный, особенно теперь, когда Пейтон Рандолф повсюду кричит о законах природы и требует выборов в виргинский конклав. Ну кто заметит исчезновение молодого шустрого парня? – Лорд Стирлинг перестал изображать улыбку и уставился на нее жестким взглядом. – Я с легкостью расправлюсь с ним сам. Я убивал и раньше, девчонка, не сомневайся. И убью еще раз, если потребуется. Это мой путь к королевской милости, и я ее добьюсь.

Холод сковал Аманду, ей захотелось подойти к огню, чтобы почувствовать хоть толику тепла. Но у камина стоял Найджел Стирлинг, а она ни за что не смогла бы сейчас приблизиться к нему хотя бы на шаг.

– Мой муж убьет тебя!

– Вот как! Ты, значит, предала Англию и переметнулась на сторону этого сброда?!

– Я верна короне.

– Тогда докажи это – или, клянусь, Дэмьен Розвелл не доживет до утра Так или иначе, леди, я позабочусь, чтобы он умер. И не обольщайся нынешней обстановкой в колонии. Одна быстрая и решительная акция Лондона – и этот мятеж будет подавлен в зародыше Аманда молчала, глядя на него. Она ему поверила. Он мог убить Дэмьена или захватить и сделать так, чтобы его отправили в Ньюгейтскую тюрьму. Пусть это противозаконно, но у отца достаточно влияния, чтобы выполнить свою угрозу.

Найджел шагнул к ней.

– Не приближайся! – предупредила она, и отец остановился, в очередной раз улыбнувшись.

– Докажи! Если ты так предана короне, послужи ей!