Текст книги "Вчерашние розы"

Джейк посмотрел на каминные часы. Если доктор Гардинер такая же, как и длинная вереница ее предшественников, то через несколько минут она прекратит свои старания и в ужасе убежит прочь.

Джейк пожал плечами: «Что ж, по крайней мере, еще остается доктор Барнс». Затем одним глотком осушил стакан виски и постарался отключиться от шума. Пролежав прикованным к постели в армейском госпитале не один месяц, он развил чудесный талант мысленно блокировать бесчисленные стоны и рыдания соседей по палате, и именно этот талант постоянно использовал в последние недели.

Теперь Джейк погрузился в целительную внутреннюю тишину своего сознания и несколько расслабился от тепла, которое писки разлило по всему его телу. От промозглого холодного тумана, поднимающегося с залива, у него невыносимо болела нога.

Чертов Сан-Франциско и его проклятая погода! Май кончается, а тепло так и не наступает. Джейк взглянул на большой мраморный камин. Несмотря на пылающее в нем пламя, в комнате было холодно.

Джейк внимательно осмотрел библиотеку. «Почему она меня больше не привлекает, как это было до войны?» – размышлял Парриш. Кроме воплей Сирены, к которым он уже привык, ничто, казалось, не изменилось. Он восстановил в памяти последние дни в поисках причины своего неясного беспокойства.

Перед очагом стояла пара его любимых кожаных кресел. Сколько счастливых часов провел он в их уютной глубине, и не раз с Сиреной на коленях.

Вдоль стен тянулись полки красного дерева со множеством книг. В отличие от многих модных библиотек богачей, здесь стояли тщательно отобранные тома. Многие были потрепаны от частого к ним обращения.

Джейк сидел за внушительной овальной конторкой орехового дерева. За ней он принял не одну сотню решений, которые помогли ему получить миллионы долларов. Отсюда он не раз любовался через широкое французское окно тщательно подстриженной лужайкой. Джейк помнил, как счастливый смех Сирены, принимавшей своих подруг из Миссионерского общества, порой отвлекал его от серьезных мыслей.

Теперь же он внимательно всматривался в свое отражение на хорошо отполированной поверхности дерева. Черты знакомы, а выражение – нет! Джейк склонился ниже. Неужели эти наполненные отчаянием глаза действительно его? И когда же он успел стать таким мрачным и таким одиноким?

Джейк простонал и закрыл лицо руками. Нет, комната не изменилась, изменился он сам.

– Мне кажется, тебе нужна компания, – раздался из дверей приятный мужской голос. – Полагаю, я прав, Джейк не удосужился обернуться на голос лучшего друга и давнего делового партнера.

– Почему ты так думаешь, Сет Тайлер?

– Считай, что я провидец. Цыганка с Дьюпон-стрит говорит, что я обладаю огромными способностями, – ответил Сет, комически изображая провидца. Когда же друг не клюнул на эту наживку, а все так же продолжал мрачно смотреть на огонь, Сет вздохнул и произнес: – Я наткнулся на твоего неисправимого китайца, который волочил огромную доктор скую сумку. Итак, сопоставив факты, я пришел к своему выводу. Не могу понять, почему ты его держишь. Ведь он – это постоянная угроза.

– Он отпугивает подонков, – ответил Джейк, закрыл глаза и устало откинул голову на спинку кресла. Затем добавил: – По крайней мере как правило.

Сет только засмеялся. Не смущаясь кислым настроением друга, он закрыл за собою дверь, подошел к буфету и начал исследовать содержимое граненых хрустальных графинов. После солидных размышлений Сет остановил свой выбор на кентуккском виски, к которому до его прихода успел изрядно приложиться хозяин дома. Затем без долгих церемоний он налил себе двойную порцию и, сделав пробный глоток, удовлетворенно ухмыльнулся.

Вернувшись к другу, Сет устроился на мягком кожаном диване и удобно вытянул ноги. Так они молча сидели несколько минут: Джейк, подавленный воплями жены, и Сет, обдумывая, как бы вывести друга из уныния и отвлечь его от тяжких мыслей.

Первым заговорил Сет:

– Когда я наткнулся на Хо, он что-то бормотал о леди докторе.

– Я нанял доктора, чтобы она помогла Сирене при родах, – ответил Джейк, не обращая внимания на удивленно вытаращенные глаза приятеля.

– Судя по адскому шуму наверху, она преуспела ненамного больше, чем ее предшественники мужчины.

У Сирены Парриш среди медицинской братии Сан-Франциско была весьма дурная слава. Она так яростно сопротивлялась всем попыткам врачей обследовать ее, что, за исключением напыщенного доктора Барнса, все остальные отказывались посетить ее второй раз.

При очередном душераздирающем вопле Джейк заметил с горькой усмешкой:

– Кажется, сегодня моя женушка в исключительно хорошей форме. Я ожидаю, что леди доктор вот-вот сбежит вниз по лестнице и исчезнет, спасаясь бегством.

Открыв наконец глаза, Джейк рассеянно взглянул на друга и воскликнул:

– Бог мой! Сет! Во что ты, черт возьми, вырядился?

При виде ослепительного костюма Сета глаза у Джейка полезли на лоб. А тот посмотрел на свой модно сшитый ярко-синий сюртук и удивленно проговорил:

– Тебе не нравится? Мне сказали, это последний крик лондонской моды.

– И ты веришь? – с явным недоумением проговорил Джейк.

В последнее время его друг начал напоминать павлина, но это было слишком даже для него. Началось все с волос. Несгибаемый отказ следовать опрятному стилю стрижки вылился в то, что теперь Сет носил густую львиную гриву, спадающую на его могучие плечи.

Если бы не неоспоримая мужественность Сета и жесткий угрожающий блеск глаз, могли бы возникнуть вопросы о его сексуальной направленности. Тем не менее, несмотря на столь экстравагантную прическу и манеру одеваться, он оставался любимцем женщин.

Однако Сету недоставало захватывающей дух красоты его друга. Зато он обладал той привлекательностью, которая заставляла сильнее биться не одно сердце.

– Знаешь, тебе самому не мешало бы оживить свой гардероб более яркими красками, – дружелюбно предложил он Джейку, довольный тем, что отвлек друга от происходящего наверху. Решив, что сейчас весьма уместна добродушная шутка, он добавил: – Ты представить себе не можешь, как яркая одежда улучшает дурное настроение.

– Не думаю, что брюки в красно-синюю клетку способны очень развеселить меня, – прорычал Джейк, с удивлением рассматривая наряд Сета.

– Джейк, я знал, что к старости ты рискуешь стать занудой, но не думал, что ты такой узколобый. – Он критически осмотрел неяркий, но тем не менее отлично сшитый костюм Парриша и, поддразнивая, добавил: – У моего портного есть отличный отрез тонкого фиолетового сукна. Оно очень бы тебе пошло.

– Фиолетовое сукно? Хм. А нет ли у него валансьенских кружев для оторочки?

– На мой взгляд, лучше алансонские. Но, если ты настаиваешь на валансьенах…

При мысли о мужественном Джейке Паррише, расхаживающем по Сан-Франциско в фиолетовом наряде с кружевными оторочками, Сет расплылся в широкой улыбке. Неожиданно к его веселью присоединился смех густого баритона, и он вдруг ощутил, как сильно ему не хватало юмора прежнего Джейка.

– Неужели меня обманывает слух? – проговорил он, изображая притворное недоумение. – Возможно ли, чтобы суровый, мрачный Джейк Парриш засмеялся?

Он оглядывал приятеля с напускной заботой и беспокойством.

– Наверное, в прошлый раз мне надо было действовать полегче. На прошлой неделе я дал тебе пару мастерских ударов по голове. Вероятно, от них где-то треснул череп.

Джейк улыбнулся дружеской подначке. Оба помнили, что до войны Джейк был неоспоримым чемпионом Олимпийского клуба, и Сет никогда и не помышлял скинуть его с этого трона.

Но так было до ранения Джейка. Теперь всех его усилий едва хватало, чтобы удержаться на ногах. Где уж тут говорить о большем. Тем не менее добродушные подковырки Сета оказались столь заразительны, что Джейк снова рассмеялся:

– Чтобы расколоть эту упрямую черепушку, нужно что-нибудь посильнее твоих жалких усилий. А если уж говорить о голове, то как ты себя чувствовал на следующее утро?

– Просвещенным и озаренным.

– Просвещенным? И что же это за озарения посетили тебя оттого, что тебе удалось наконец затащить сладостную Мери Эллен Палмер в свою постель? – поинтересовался Джейк.

– Я понял, почему преподобный Хо Янг так настойчиво выступает с проповедями против алкоголя. Я чувствовал себя как в аду!

От одного воспоминания об этом Сет поглядел на стакан в руке с гораздо меньшим энтузиазмом.

– Слишком плохо. А то я уже собрался было услышать бестактные детали твоих любовных приключений с Мери Эллен.

– А при чем тут Мери Эллен?

– Но ведь ты же упоминал ее в тот вечер. – Джейк ехидно сверкнул глазами, увидев, как побледнел его друг. – Если говорить серьезно, ты не только упоминал ее. Мне помнится, ты собирался постучаться в ее дверь и вытащить ее из постели. Не думаю, что она стала бы слишком бурно протестовать. Кажется, она только и ждет такого случая. Всем известно, что она ни о чем больше не думает, как только о том, чтобы найти причину затащить тебя в свои брачные сети.

Сет простонал;

– Боже! Надеюсь, ты меня урезонил! Вот уж чего мне меньше всего надо, так это Мери Эллен, рыдающую об испорченных репутации и перспективах на брак.

– Вроде той сцены, что она так драматично разыграла прошлым месяцем перед Фрэнком Уилсоном?

– Или столь же душераздирающее представление для Майкла Смита месяцем раньше, – с усмешкой поддакнул Сет.

– К счастью, ты был настолько пьян, что не смог бы затащить кого-либо в постель, включая себя самого. Последнее, что я видел, это, как тебя на ватных ногах отводили наверх твои многострадальные слуги.

При воспоминании о том, как Сета, вопящего непристойные песни, волокли по лестнице, Джейк расплылся в улыбке.

– Тогда поговорим об отравляющем влиянии бренди! – заявил Сет, поднимая шуточный тост. И продолжил: – А также об опьяняющих женщинах. А раз уж я о них вспомнил, то как там насчет леди доктора?

Секунду Джейк тупо смотрел на приятеля. Как всегда, Сету удалось отвлечь его от проблем. У друга был огромный талант смешить его даже в самых плохих ситуациях. Джейк навеки останется у него о долгу за поддержку в те ужасные дни после ранения. Боль была такой сильной, что Джейку казалось, он не выдержит больше ни секунды. Однако Сет говорил или делал что-нибудь этакое и отвлекал его от страданий.

– Ну? Скажи, она лакомый кусочек? – Сет озорно усмехнулся. – Может, ей стоит осмотреть твою ногу? Учитывая место, где расположен шрам, это будет забавным. Если подумать, то и у меня найдется несколько болячек…

– Она из Миссии, – прервал его Джейк.

Сет сразу же перестал усмехаться, и на лице у него появилось выражение шокированного восхищения.

– Если в Сан-Франциско чего-то не хватало, чтобы сделать нашу жизнь адом, так только еще одного постного лица старой спасительницы душ.

Джейк расхохотался:

– Она одна из привержениц Давинии Лумис и, кажется, не отличается особой праведностью. Если тебя это беспокоит, она не тычет в Библию, не молится и не читает проповедей.

– Но лицо у нее постное. Я прав? – настаивал Сет. Джейк уже собирался возразить, но не успел этого сделать, так как в комнату, словно бешеный слон, ворвалась Мамми Селина.

– У нас трудности, маета Джейк. Огромадные трудности, – залепетала она, возбужденно теребя свой передник.

– Ну, что на этот раз, Селина? Опять Хо стянул один из твоих амулетов вуду? – с притворной серьезностью спросил Джейк.

Обычно «огромадные» неприятности Селины означали какие-то проделки Хо Яна.

– Ничево подобнова. Это все докта Варне. Он указывает этой леди, что значит быть действительно докта. И эта посля таво, как она сделала так многа хорошева. Она заставила миссус все время быть тихой. Она причесала ей волосы и гаварила так, будто все в порядке А потом пришел этот докта Барнс и начал ее обвинять и скандалить. Миссус опять стала вопить и просить леди не оставлять ее. Тама сейчас многа спора! Леди назвала докта Барнса Шарлоттой Батчер. Он просто взбесился после этава.

– Шарлоттой Батчер? – нахмурив лоб, спросил Джейк и засмеялся. – Уверен, что это было «шарлатан» и «мясник». – Он представил себе реакцию этого напыщенного индюка на такое заявление от женщины.

Селина уперлась руками в свои костлявые бедра и строго посмотрела на хозяина:

– Я так и сказала. Миз Пенелопа приказала леди докта уйти. Эта не справедлива к леди докта. Что вы об этом скажете, маета Джейк?

Джейк вздохнул:

– Полагаю, настало время подняться и продемонстрировать галантное спасение.

– Ну, этого я уж никак не хочу упустить. Джейк Парриш спасает леди Миссионерку.

– А кто говорит о леди Миссионерке? Если моя догадка верна – в спасении нуждается доктор Барнс.

Глава 4

– Оставайтесь на месте! Ни шагу дальше! – Хелли громко предупредила Меджи О'Ши, и та поспешно ретировалась, оставив на поле битвы метлу.

– Это лишь подтверждает мою точку зрения, что женщинам для занятий медициной не хватает отваги, – сверкая глазами на своих помощников-практикантов, Клода и Бенедикта, заявил доктор Барнс.

– Легко могу представить, какова эта точка у такого непредвзятого, прогрессивно мыслящего типа, как вы, – огрызнулась Хелли.

Больше всего ее раздражало то, что он искренне рассматривал женщин как слабоумных детей и соответственно обращался с ними. Хелли становилось не по себе при мысли, какое медицинское обслуживание получит женщина, попадись она ему в лапы.

Повернувшись, чтобы освободить руку от мертвой хватки Сирены, Хелли попыталась успокоить свою пациентку:

– Все будет хорошо, дорогая. Тебе нечего бояться.

Сирена была явно напугана появлением мужчин, и все попытки Хелли успокоить ее оканчивались неудачей. Всякий раз, как ей удавалось высвободиться, Сирена вцеплялась в нее снова.

– Заставьте их уйти! – выкрикнула Сирена, поглядывая из-за плеча Хелли на коренастого краснолицего доктора и его помощников. Доктор Варне сверкал на роженицу глаза ми, и таящаяся в его взгляде угроза заставляла ее лишь тихо всхлипывать и прижиматься к Хелли.

– Ты обещала, что не позволишь никому меня трогать, – по-детски лепетала она. – Ты обещала!

– Успокойся, Сирена. Никто не собирается делать тебе больно.

Почему эти идиоты не уйдут и не дадут ей делать свое дело? Безо всякого предупреждения Сирена испустила долгий, сдавленный вопль. Она отпустила Хелли, упала на колени и, схватившись за живот, запричитала:

– Больно! Больно! Больно!

– К черту, женщина! Разве вы не видите, что миссис Парриш вот-вот родит?

Доктор Варне приказал своему помощнику схватить Сирену.

– Какая проницательность! И как вам удалось это заметить? – съязвила Хелли. – Что это, вторая схватка за последние пять минут?

С этими словами она огрела помощника доктора метлой по голове как раз в тот момент, когда он был почти рядом с Сиреной. Тот взвыл – палка вновь с грохотом опустилась на его череп. Мужчина прикрыл голову руками и скрючился под угрожающим взглядом Хелли.

– Мистер Парриш нанял меня для помощи родам, и я собираюсь сейчас этим заняться, – заявила Хелли.

– А я обслуживаю семью Парришей многие годы и, позвольте вам сказать, не намерен терпеть, пока возбужденная женщина с претензиями на врача убивает одну из моих лучших пациенток! Я ясно говорю?

– Да, мне вполне ясно, что вы тупой, узколобый осел. Что же до претензий, то где вы получили медицинское образование, доктор Барнс? Интересно было бы мне узнать.

Хелли нагнулась и погладила дрожащую Сирену.

– А мне хотелось бы знать, где вы сами учились, что считаете себя врачом. Конечно, если вы вообще учились, – парировал Барнс.

Хелли выдержала его язвительный взгляд и перечислила впечатляющий список европейских госпиталей, где она стажировалась после окончания женского медицинского колледжа в Пенсильвании.

Когда она кончила, Барнс красный как рак молча уставился на нее. Под его роскошными седеющими бакенбардами колыхался двойной подбородок, а рот беззвучно открывался и закрывался, как у выброшенного на берег карпа. Сам же он воплощал собой разъяренное достоинство.

С восхитительной скоростью восстановив самообладание, доктор Барнс несколько раз прочистил горло и желчно заметил:

– Все это великолепно, однако всем известно, что женщины не способны долго удерживать знания. Боюсь, что ваши родители попусту потратили деньги. Лучше бы они вложили их в приданое. – И добавил с отвратительной улыбкой: – Даже самые нежеланные невесты становятся с большим приданым желанными.

– Да. Но лишь для нежелательных мужчин, – не задумываясь, уточнила Хелли и попыталась снова уложить Сирену.

А Сирена, словно у Хелли не было и без этого достаточно забот, решила не поддаваться ее уговорам и осталась стоять на четвереньках на полу.

Хелли старалась ее уговорить:

– Ну же, Сирена…

– Больно! – завопила женщина и содрогнулась всем телом. Хелли сделала несколько спешных вычислений и пришла к выводу, что роды вот-вот начнутся.

Черт подери! Надо как-то избавиться от этих мужланов. Только тогда она сможет успешно справиться со своей задачей.

– Боже правый! – возопил доктор Варне, когда Сирена издала еще один вопль. – Я потратил достаточно драгоценного времени, пытаясь вразумить эту женщину. Клод! Бенедикт! Я хочу привязать миссис Парриш к кровати! Ну!

Все трое ринулись к роженице. Хелли тотчас же отчаянно замахала метлой. Для начала она огрела Клода по затылку так, что он упал на колени. Затем ткнула доктора Барнса в его массивный живот, и толстяк сложился от боли вдвое. Хелли собралась приняться за Бенедикта, но было уже поздно.

С проворностью, которой Хелли никак не ожидала, Бенедикт вырвал метлу из ее рук. Он кинул это оружие в сторону и стиснул Хелли в своих объятиях, лишив возможности не только двигаться, но и дышать.

– Прекратите! Вы что, не видите, она до смерти напугана! – обратилась Хелли к доктору Барнсу.

Он и его помощник Клод боролись с Сиреной, пытаясь ее усмирить.

– Ты обещала! – кричала Сирена, храбро отбивая атаки мужчин. – Ты обещала, что не дашь им меня трогать! Обещала! Обещала!

Ее отчаяние рвало у Хелли сердце и подстегивало продолжить битву и мщение. Хелли извивалась до тех пор, пока не смогла освободиться достаточно, чтобы дать своему захватчику пинка каблуком в самое болезненное место. Он взвыл так, что перекрыл все вопли Сирены, и тотчас отпустил свою пленницу. Потом, ухватившись за пораженное место, он сполз на пол.

– Похоже на сцену в сумасшедшем доме, – прокомментировал Сет, наблюдая происходящее из дверей. – О! Какой у леди отличный левый! – с восхищением добавил он, видя, как Хелли здорово заехала Клоду в подбородок и сбила его с ног.

Подошел Джейк. Он ошеломленно смотрел на хаос в комнате, и Сет пояснил:

– Нам, вероятно, следует остановить эту маленькую озорницу прежде, чем она уничтожит цвет медицины Сан-Франциско.

– Не думаю, что это будет большой потерей, – произнес Джейк. Лицо его напряглось от ярости, когда один из дородных практикантов схватил Хелли и попытался повалить ее на пол.

Хелли ревела в отнюдь не благочестивом раже. Ей казалось, что она задохнется под тяжестью Бенедикта, и отчаянно пыталась освободиться. И вдруг – бремя поднялось и оставило ее. Хелли тяжело отдышалась, повернулась на спину и приготовилась к неминуемой контратаке.

И тут она увидела Джейка Парриша, держащего усмиренного Бенедикта за шиворот, словно нашкодившего щенка. Хелли не знала, как ей реагировать на ярко одетого мужчину, который приговаривал:

– Великолепный левый хук, милочка.

С этими словами он заключил ее в свои объятия. Хелли только рот раскрыла от удивления, когда незнакомец схватил ее левую руку, поцеловал открытую ладонь и вздохнул:

– Такая изящная ручка, а нанесла такой сокрушительный удар. Я просто поражен и очарован столь достойным и обаятельным соперником.

Джейк насмешливо бросил:

– Сет, отпусти доктора Гардинер и перестань молоть чепуху. – И, не удостоив незадачливого Бенедикта взглядом, он отшвырнул несчастного в сторону, словно тот был каким-то хламом.

Молодой человек поднялся на ноги и мгновенно укрылся за доктором Барнсом, кипевшим от возмущения.

Сет еще раз поцеловал Хелли руку и неохотно отпустил ее. Затем, бесстыдно подмигнув девушке напоследок, чем вызвал у нее неуверенную улыбку, направился к Джейку.

Подождав, пока его друг прекратит свои дурачества, Парриш обрушился на скандалистов:

– Что, черт возьми, означает этот бедлам? Противники стояли молча, взглядами обвиняя друг друга, но не желая говорить первыми. Затем их всех прорвало разом. Громко переругиваясь и отчаянно жестикулируя, каждая из враждующих сторон старалась возложить вину на противника.

От внезапного шума Сирена захныкала, прижалась к матрасу и умоляюще посмотрела на Хелли. Затем она издала сдавленный крик и затряслась в судороге.

Джейк по привычке рванулся к жене, но, увидев на лице Сирены выражение ужаса и неприязни, остановился на полушаге. Этот немой упрек только подлил масла в огонь. Пригвоздив доктора Барнса своим яростным взглядом, Джейк гаркнул:

– Ну?

– Я всего лишь пытался спасти вашу жену от этой истерички, – напыщенно заявил доктор Барнс.

– А я старалась спасти ее от мясника и шарлатана, – возразила Хелли.

– Шарлатан и мясник? Один из представителей благородной медицинской профессии? Вы, верно, шутите, – язвительно усмехнулся Джейк.

Хелли буквально взорвалась. Почему он вечно передергивает ее слова? Выпрямившись во весь рост, она встретила взгляд Парриша и, не обращая внимания на его выпад, едко спросила:

– А вы знаете, что этот мясник хотел сделать с вашей женой?

– Это, должно быть, поучительно, – пробормотал Сет.

– Он решил привязать миссис Парриш к кровати и подвергнуть ее серьезным повреждениям, вытаскивая младенца щипцами.

На несколько секунд доктор Барнс оцепенел, но затем ответил:

– Вполне приемлемое решение в данной ситуации. Как мы оба знаем… – Он на мгновение замолк и посмотрел на Джейка заговорщическим взглядом. – …миссис Парриш не способна следовать указаниям, и посему надо применять крайние меры.

– Да уж, конечно! Почему бы вам не рассказать мистеру Парришу о ваших крайних мерах? Таких, например, как возможность размозжить новорожденному череп, если его голова окажется слишком большой для щипцов?

– Боже правый! – прошептал Сет, с ужасом взирая на доктора Барнса.

Джейк взглянул на доктора Барнса, и глаза его сузились. Мгновение он рассматривал его, а потом рявкнул:

– Это правда?

– Только в самом крайнем случае. Более чем вероятно, что щипцы подойдут. – Доктор Барнс одарил Хелли снисходительным взглядом.

– И вы считаете необходимым привязать мою жену? При этом предположении Сирена заголосила, и Хелли уселась на краю кровати. Роженица с отчаянием прижалась к ней. Ее зубы громко стучали.

Джейк видел, как Хелли обняла Сирену, нежно укачивая и что-то напевая на ухо. От этого ласкового обращения больная постепенно успокаивалась. Ясно, что она доверяла этому незнакомому доктору-миссионерке.

И, как ни странно, он тоже. Оторвав взгляд от этой красноречивой сцены, Джейк снова повторил свой вопрос:

– Ну, доктор Барнс? Повторяю, вы действительно считаете, что мою жену необходимо привязать?

– Конечно. А как же, по-вашему, я удержу ее в нужном положении? – Уверенность его была непоколебима.

– А что скажете вы, доктор Гардинер?

Хелли встретила пылающий взгляд Джейка и твердо ответила:

– Не вижу оснований, почему этот младенец не может быть принят, как и все остальные. Что касается привязывания Сирены, могу заметить, что до тех пор, пока этот шарлатан не потревожил нас, ваша жена прекрасно следовала моим инструкциям. И думаю, она будет выполнять их и впредь, когда этого мясника уберут с ее глаз.

Парриш задумчиво погладил подбородок.

– Джейк, тебе решать, что лучше для твоей жены. – Сет подошел к другу и ласково похлопал его по плечу. Только он знал, как трудно для Джейка такое решение, и понимал его боль и чувство вины.

Джейк посмотрел на озабоченное лицо приятеля и перевел взгляд сначала на доктора Барнса, затем на жену. Чудо, но она слушалась свою новую врачевательницу.

Пожав плечами, он сказал:

– По-моему, моя жена сама сделала выбор.