Текст книги "Я – есть Я. «Я-концепция»: творческие, философские, литературно-философские, логико-философские контексты (Книга 2)"

Итак, решение о создании Академий наук преследовало следующие цели: во-первых, проводить фундаментальные исследования по отдельным наукам и обобщать, предъявлять научному сообществу, обществу в целом и власти суть результатов исследований; во-вторых, осуществлять непротиворечивую сшивку результатов этих исследований в единую картину мира; в-третьих, сконцентрировать крупнейших ученых, которые со своими научными школами по главным научным направлениям, могли бы решить не только интеллектуальные задачи нового времени, но и способствовать социально-экономическому развитию страны. Я долгие годы безуспешно пробивал идею о создании Академии медицинских наук Кыргызской Республики по кальке Национальной академии наук, добрая половина членов которой являются ученые-медики. Именно они не захотели реализацию этого проекта, возможно, видя в этом снижения своих рейтингов.

К сожалению, в нашей стране в последние двадцать лет пытаются преобразовать Национальную академию наук Кыргызской Республики в статусно-представительное (почетное) учреждение для ученых, лишенных всех вышеперечисленных главных функций. В числе причин такой стратегии у нас в Кыргызстане однозначно можно отметить заимствование у Запада его социокультурную специфику: во-первых, «прагматические» мотивации любой, в том числе научной, деятельности; во-вторых, игнорирование наиболее важных для науки интеллектуально-познавательных и творческих мотиваций; в-третьих, подчеркнутый индивидуализм большинства исследователей; в-четвертых, редкость в американской науке долговременно существующих и устойчивых научных школ.

Возвращаясь к вопросу о необходимости сохранения нынешнего статуса Национальной академии наук Кыргызской Республики следует указать на еще одно обстоятельство. Когда страна выбрал инновационный путь развития, наука и новые технологии приобретают приоритетное значение. Вся Новая и Новейшая история показывает, что власть в большинстве стран старается развить науку и новые технологии, как основу экономики страны, но и использовать знания и миропонимание крупнейших ученых Академий наук при принятии стратегических решений, опереться на авторитет Академий для продвижения в общество своих решений.

Нужно отметить, что творческий, а потому целостный «научный организм» общества, как Национальная академия наук, успешно работает лишь в том случае, когда со стороны власти (государства и общества) существует устойчивый научный спрос, который подтверждается организационной, социально-политической, материально-финансовой поддержкой всего научного комплекса страны. Вся логика такой поддержки заключается в том, что вначале «непонятные» расходы «на науку» впоследствии приносили крупные практические «доходы» – в ходе применения результатов в массовых технологиях и массовых «рыночных» продуктах. А потому для всех этапов научной работы во всех странах характерно финансовое обеспечение. При этом фундаментальные исследования, включая расходы Академий наук, как правило, в основном финансируются из государственных бюджетов. А в оставшейся части – грантами различных фондов, а также собственными доходами академических институтов. Нужно отметить, что такая структура финансирования Национальной академии наук Кыргызской Республики выдерживается во все периоды ее существования. Более того, ее «собственные доходы» нередко превышают бюджетную корзину, так как в стенах академических институтов ученые работают над осуществлением крупнейших и е стратегически важных для государства научных проектов.

Таким образом, вполне очевидно, что в целом подход к решению подобных стратегических социально-экономических задач государства в мире был примерно одинаковым: во-первых, концентрация научно-интеллектуальных, материальных, финансовых ресурсов на генеральных направлениях исследований и разработок; во-вторых, достаточно жесткая «волевая» организация и координация работ со стороны «научной элиты» и упорство в достижении цели. Обидно то, что Кыргызстану уже никогда не догнать Запад в реализации сделанных открытий и разработок. Но хуже всего, что власть переняла западный механизм фрагментарной сборки и исследований «по образцу», то есть лишь технологическая реализация придуманного на Западе. Наше правительство находится в огромной зависимости от экспертного мнения некоего сообщества, именующих себя «прозападниками». Попав в такое, даже председатель кабинета министров и профильный министр в сфере науки и образования, вышедшие из среды ученых, превращаются в чиновника, которому все новое и революционное чуждо. Такие эксперты оценить прорывные идеи не в состоянии, они их «рубят под корень».

Не один раз сталкивался с тем, что большой ученый, заслуженный деятель науки плавно превращается в чинушу, бюрократа и ретрограда, который в основном занят тем, что гробит любые проявления мысли, отличающиеся от его. Как только кто-то из молодежи выражает в чем-то несогласие с тем, что когда-то утверждал этот заслуженный деятель, то он превращается в его личного врага и начинаются гонения, вплоть до увольнения, забвение и психушки. Есть еще одна проблема – это коммерциализация науки превалирует над самой наукой. Правительство страны и профильное министерство стремятся быстро получить прибыль, забывая о том, что фундаментальная наука, которая и есть основа инновационного развития страны, в той или иной степени которая долго отрабатывает вложенное.

В мире, как писал А. Шопенгауэр (1788—1860), одинаковых людей не бывает. Различие людей может быть сведено к трем основным категориям: что за личность? Что он имеет? Что он представляет собою? [Шопенгауэр А. Мир как воля и представление, 1818]. Автор убеждает нас в том, что «то, что находится внутри нас, более влияет на наше счастье, чем то, что вытекает из вещей внешнего мира», то есть мир, в котором живет человек, зависит, прежде всего, от того, как его данный человек понимает, а, следовательно, от свойств его мозга. Именно индивидуальность определяет меру возможного для него успеха, благополучия, признания, счастья. Причем, на первом месте стоит духовные силы, а затем образование. Понятно, что человек с избытком духовных сил живет богатой мыслями жизнью, сплошь оживленной и полной значения. Именно у такого человека сохраняется потребность учиться, видеть, образовываться, размышлять. Богато одаренный человек живет, наряду со своей личной жизнью, еще второю, а именно духовной, постепенно превращающуюся в настоящую его цель, причем личная жизнь становится средством к этой цели, тогда как остальные люди именно личную жизнь считают целью.

Таким образом, человек гораздо менее подвержен внешним влияниям, чем это принято думать, а потому использовать свои индивидуальные свойства с наибольшей выгодой, сообразно с этим развивать соответствующие им стремления – это и есть истина. Однако, в жизни происходят самые невероятные проявления индивидуальности, характеристиками которой являются определенное соотношение таких психологических феноменов, как природный инстинкт, интуиция, здравый смысл, разум и рассудок, способность к абстрагированию, проницательности, и наконец, таланта и гениальности.

Вы можете считать себя «выше» других ученых людей – как сказал кто-то: «Я не сравниваю с посредственностями, я сравниваю себя с лучшими». Нет-да-нет приходят в голову мысли о том, что, будучи избранным академиком, могу себя все же считать выдающимся, как и все остальные академики. А вот, что касается того, зачем быть в числе «выдающихся» ученых, многие наши требования к себе, в особенности именно такой значимости, все же родом из перфекционизма. Мы, оказывается, оцениваем себя, используя даже такие нереальные стандарты совершенства, как академическое. Однако, бывают и такие академик, которые глазом не моргнув могут сказать, что не только «все так, как могло быть, но и могло быть и лучше, то есть выше, значимее, величавее. Между тем, что касается меня, то я осознаю, что у меня лично таких претензий нет.

Добросовестность ученого, его продуктивность, должна быть вознаграждена, но когда высокие стандарты могут увести вас не в том направлении, скажем утолении вашего максимализма или алчности на звания и награды, это неправильно, по сути. В этом аспекте, человеку важно осмыслить свой перфекционизм, ориентированный на себя – высокие цели, стандарты, ожидания, а также одержимость самосовершенствованием. Например, я сегодня работаю над этой книгой на уровне успешного несовершенства, а завтра будет иначе – работа на уровне совершенства. Между тем, все это в результате разумно поставленных целей и высоких стандартов, подталкивания самого себя к успеху, вознаграждение за усидчивость, настырность, инициативность. После получения звания «академик», я могу сказать, что теперь я не среднестатистический ученый, а ученый более высоких стандартов творческой деятельности. Существует метод «двух шагов»: «Сделай первый шаг, признав себя обычным человеком, и второй – стремясь к прогрессу». Перефразируя это правило можно сказать так: «Делай первый шаг, признав себя среднестатистическим ученым, и второй – элитарным ученым, делающим науку на уровне «достаточно хорошо».

Я часто задумываюсь, в чем же заключается природа тоски у меня лично? Наверняка, следующее. Вместо того, чтобы просто пережить грусть, злость, растерянность или тревожное состояние, я отчаянно пытаюсь найти выход из создавшегося положения неопределенности. Тягостно размышляя, я не чувствую, не действую, не открываюсь, я застреваю в своей голове. Это и есть, наверное, тоска. Находясь в депрессии, я, вероятно, склонен путать мысли с реальностью, переживая, абстрагируясь. Что интересно, лучшая психотерапия от своего комплекса неполноценности для меня во все времена было чтение стихов. Сам я никогда и не пытался писать стихи и если бы все же пришлось написать что-либо подобное, то я, как сказал бы Стендаль, «записал бы только вздох». Вот-так, я, как философ или писатель свою, «недостающую глубину мысли компенсировал ее длиной», – сказал бы Ш. Монтескье (1689—1755).

Я всегда завидовал поэтам, их творчеству, связанную с умением насыщать смыслом специфически организованную речь – структурность, ритмичность, интонационная упорядоченность. Я люблю поэзию именно за то, что, как и философия, она отличается особой насыщенностью смыслами, символами, позволяющими аудитории воспринимать и осмыслить «сущностные сигнальные звездочки» – рифмы в поэзии и мысли в философии. Поэты сродни философам и разница между ними заключается в том, что поэт может суть вещей сжать до строфы, тогда как философ – «разжать» их до величающих смыслов и дотянутся до мельчайших искорок истины. Антуан де Ривароль (1755—1801) писал: «У философов всегда будет два мира, на которых они строят свои теории: Первый. Мир их воображения, где все правдоподобно и все неправда; Второй. Мир природы, где все правда и все неправдоподобно». Как мне кажется, в чем-то такое утверждение касается и поэта. В этом плане, не раз приходили мне в голову мысль о возможности некоей творческой конверсии поэзии в философию и философии в поэзию. В творчестве, в чем то поэт и философ похожи.

«Поэты и философы – самые тщеславные из людей. Где бы они не жили в городе, все равно остаются отшельниками», – писал Р.У.Эмеросон (1803—1882). В стихах обычно ценится не буквальный, а эмоциональный смысл, тогда как в философии, наоборот. Как говорил М.Т.Цицерон (106—43 г. до н.э.) о поэтах: «Никогда еще не было поэта, который бы ставил другого поэта выше себя». На мой взгляд, то же самое безошибочно можно сказать о философах. Кроме того, можно утверждать о том, что и поэт и философ, как писал А. Шопенгауэр (1788—1860), «барахтаются в метафизическом болоте». Я убежден в особом предназначении поэтов и философов, так как единственной целью творчества для них является выражение мыслей и чувств через свои строки, так как «принимает» в себя весь мир, многозвучный и многогранный.

А.С.Пушкин (1799—1837) говорил, что поэта отличает то, что ему дано видеть, слышать, понимать, предчувствовать и предвидеть то, что не может простой смертный. «Душа поэта не чужда ничему человеческому, он может быть погружен в суету мира. Но могучая сила вдохновения, действию которой подчиняется поэт, переводит его жизнь в другое русло, отрывает поэта от суеты», – писал он. Как известно, философ – это человек, имеющий определенную способность думать о вечных вопросах, о человеческой жизни и смерти, о предназначении человека. Философы проникают в глубины сознания и умеют распознавать многие протекающие в нем процессы, выразив их в формах человеческого самосознания.

И поэт и философ всегда осмысливают Человека по-новому, их способности к восприятию многоликости мира объясняется взаимной их любовью к миру, отзывчивостью. Оба они готов принять мир во всех его проявлениях. Еще одно немаловажное условие для их творчества – это одиночество. В своем стремлении к одиночеству поэт и философ не случайно выбирают «берега пустынных волн» – там легче поэту претворять в стихи звуки и чувства, которые переполняют его, тем легче философу осмыслить истину, которая неподвластна обычным людям. Нужна еще высокая цель, идея, во имя которой, и поэт и философ творит и которая оживляет, дает смысл, содержание всему тому, что они так глубоко и точно видят и слышат. А.С.Пушкин (1799—1837) утверждает, что лучший судья своему творчеству – сам поэт. Мнение непросвещенной толпы, глубоко равнодушной к истинной поэзии, неважно. Но если «взыскательный художник» доволен своим трудом, значит, его творчество действительно чего-то стоит. И тогда «…пускай толпа его бранит». Так же и философу, который умеет выражать нечто простое настолько парадоксально, что в это просто невозможно поверить. Поэт не должен ни от кого зависеть, ни перед кем «не клонить гордой головы», а достойно выполнять свое предназначение – «глаголом жечь сердца людей». Парадоксальное сочетание, но другим поэт в волчьем мире быть не может, потому что толпа, «стоглавая вошь», беспощадна ко всем, кто не такой, как она.

«Философы! Не открывайте философский камень. Его привяжут на шею», – писал С.Е.Лец (1908—1966). Удел всех обладающих чувствующим сердцем в этом грубом мире – боль. И поэтому у поэта не слова, а «судороги, слипшиеся комом». Он не похож на обывателей, но за это несходство платит собственной душой. Бросая вызов окружающему миру, поэт болезненно ощущает свое одиночество. То же самое можно сказать о философе. Ф.М.Достоевскому (1821—1881) принадлежит изречение «Слово «философ» у нас на Руси есть слово бранное и означает «дурак».

Одиночество позволяет абстрагироваться от суеты и сосредоточиться на главном в себя. Как индивидуалисту нигде и никогда мне не удавалось работать с кем-нибудь в соавторстве, а также полагаться на своих учеников и последователей. Из семидесяти своих книг лишь восемь написаны в соавторстве. Помнится в молодые годы мне казалось, что почти все уже в какой-то степени открыто в мире, а потому трудно отыскать себе интересную и достойную проблему для решения. В старости, наоборот, кажется, что кругом одни проблемы и вопросы. Причем, все они интересны и достойны для решения. Однако, возраст есть возраст и приходится идти на компромиссный выбор в пользу все-таки фундаментальной науки, отбросив мысли о практической стороне своих исследований.

Я неоднократно замечал, что умственно недалекий человек может добиться впечатляющих успехов в различных сферах деятельности только из-за того, что обладает хорошими природными инстинктами, помогающими ему вовремя сориентироваться в жизненных ситуациях. Напротив, человек с высокими умственными способностями, но не имеющими природных инстинктов, может упустить жизненные возможности. Или взять другой пример. Малообразованный человек от природы с небольшими умственными способностями, но живущий по принципу здравого смысла, может достигнуть в жизни много, тогда как одаренный и интеллектуальный человек, прозябать в жизни из-за того, что живет, не соблюдая этот принцип. Однако, в любом случае тупость ума всегда сочетается с притупленной впечатлительностью и с недостатком чувствительности, а эти свойства делают человека менее восприимчивым к страданиям и печалям. Наоборот, нескончаемый поток мыслей, их вечно новая игра по поводу разнообразных явлений внутреннего и внешнего мира, способность и стремление к все новым и новым комбинациям их – все это качество одаренного ума. Кому предназначено наложить отпечаток своего ума на все человечество, для него существует лишь одно счастье – иметь возможность развить свои способности и закончить свои труды, и одно несчастье – не иметь этой возможности.

С другой стороны, ум, далеко превышающий среднюю норму, есть явление ненормальное, неестественное. Если же сочетаются материальный достаток и великий ум, то в этом случае счастье обеспечено, такой человек будет жить особой высшеей жизнью, так как он застрахован от обоих противоположных источников страданий – нужды и скуки. Ну, а если он материально не обеспечен? Следуя вышеприведенной логике и согласно И. Канта (1724—1804), судьба человека зависит от удачного соотношения ряда феноменов: во-первых, природного инстинкта и интуиции; во-вторых, здравого смысла и рассудка; в-третьих, способности к абстрагированию и проницательности; в-четвертых, гениальности и трансцендентного воображения [Кант И. Критика чистого разума, 1781]. Не является ли предпосылкой зла именно неадекватное соотношение этих феноменов в том или ином человеке? Ставя такие вопросы, я подумал, что теперь более, чем когда-либо, нужно обнаружить с наружу всё, что есть внутри, чтобы понять, из какого множества разнородных начал состоит наша природа – природа человека.

Хотелось бы прояснить истоки своего мифотворчества. Написав роман-аллегорию «Тегерек» (2014), я решил провести философский анализ мифа о Тегерек, созданного мною же. Именно с этого началось мое новое творчество. Прежде всего попытался установить действительный смысл этого новоявленного мифа. Потом сравнил этот смысл со своими философскими учениями об Абсолютном зле. После начал выявлять, какие утверждения миф заранее предполагает и какие из него следуют. И, наконец, мне необходимо было показать воздействие мифов на поведение и поступки человека. Учения о Зле носят подлинно философский характер, так как принадлежат к наиболее широким обобщениям. А теперь пришло время пригласить читателя заглянуть в глубь вопроса, независимо от того, стал ли он философом по выбору, по случаю или по склонности.

Кто же такой мифотворец? Прежде всего, это идеальный планировщик бытия, расписывающий реальность, отсекая лишнее и додумывая отсутствующее. Он аргументирует, убеждает, выступая, одновременно, резонатором и толкователем мифа. Мифотворец, конструируя неомиф, выступает не только архитектором времени и пространства, связывая их в прошлое, настоящее, будущее, но и архитектором новых смыслов из колоды рассыпающихся смыслов архаичных мифов. Между тем, в авторской книге, надо признать, это весьма интересная моя рефлексия, как ученого и философа с моей попыткой реферативно описать мир Абсолютного зла и миропрактики борьбы с ним. Нельзя не отметить, что я выступаю и в качестве реаниматора утраченного смысла или проблем запоздалой родовой идентификации. Что это даст? Что нужно сделать чтобы выстроить свои родовые истории? А может быть порождать и выпускать своих ажыдаров? В чем заключается логика моего творческого сочинения?

Нужно отметить, что процесс осмысления мифа, а также конструирования неомифа осуществляется в форме поступательно-возвратного движения. Так, поняв одно в исходном романе «Тегерек» (2014), а также в романе «Проклятье Круга Зла» (2021), которых, как было сказано выше, следует воспринимать как нарратив опыта деконструкции мифа, я, с опорой на них смог сконструировать другое, а затем от другого возвратиться к первому. В результате такого движения процесс интерпретации приобретает циклический характер и постепенно продвигается вперёд к полному истолкованию всего текста и созданию на этой основе неомифа.

Разумеется, при условии, когда метафоры содержательно и логически согласуются с другими элементами соответствующей структуры, если смысл этой структуры оказывается непротиворечивым, лишь тогда образуется цельный смысловой контекст неомифа. Возможность такого взаимообусловленного и прогрессивно развивающегося процесса обеспечивается тем, что каждый фактор во всяком цикле этого процесса приобретает некоторую долю новой информации, с помощью которой удаётся сформировать новую долю информации о другом факторе. Затем эта процедура реализуется в обратном направлении, и мы получаем новую информацию о первом факторе. Такова, как мне кажется, технология конструирования неомифа. Итак, информация об одном из факторов постепенно пополняясь, создаёт предпосылки для увеличения информации о другом факторе. Такое, скажем «парциальный» способ преодоления информационной недостаточности движется по кругу, приобретая новый, более высокий уровень обобщения. Так создается теория кругов или предвестник создания нового учения, название которому «итератизм» (от слова цикличность).

Теперь, что касается знака или символа «Тегерек», что в переводе «Круг». В моем случае, круг – это содержательная единица сознания, мысль, связанная с явлением нескончаемости Зла. Разумеется, круг содержит в себе самые общие сведения о предмете без намёка на какое-нибудь специальное предназначение, направленность. А если рассматривать круг, как единицу в качестве связки подсказывающую возможную этимологию термина «смысл»? Как известно, у смысла есть функция – достичь определённого результата или эффекта. Он оказывается наделённым определённой значимостью, ценностью для взаимодействующих в процессе коммуникации людей, являясь аксиологическим, социокультурным и ментальным феноменом. Как сделать так, чтобы интересно и понятно донести до ума читателя научные знания? Я счел возможным, если использовать триадный принцип познания: популяризация →, концептуализация → философизация.

Я, как ученый-философ, как писатель-фантаст из романа в роман («Пересотворить человека» (2013), «Грани отчаяния» (2014), «Тегерек» (2014), «Проклятье Круга Зла» (2021), «Биовзом» (2015), «Фиаско» (2015), «Клон дервиша» (2016), «Биокомпьютер» (2019), «Икс-паразит» (2022) создал целую галерею персонажей, представляющих научный мир, которым подвластны смелые научные эксперименты. Разумеется, были у них завистники и оппоненты, которые считали, что авторские идеи слишком абстрактные, отражают абстрактность и сложность научного подхода к излагаемым проблемам. Но интересен не столько анализ художественного уровня моих научно-фантастических романов, сколько анализ культурной мифологии медиатекста, то есть выявление и анализ сконструированных мною мифов и легенд. Разумеется, надеюсь на понимание моих опытов конструирования и философского анализа мифов, тесно связанных с сверхактуальными проблемами современности – Абсолютное зло, эвтаназия, роботохирургия, пересадка головы, клонирование человека и пр. Между тем, взаимосвязь необыкновенных, но «подлинных» событий – один из основополагающих архетипов имеет очень большое значение, прежде всего, для популяризации науки и новых технологий, для актуализации идейных горизонтов мифов и неомифов.

Хочу отметит существование целого ряда факторов, способствующих реализации моих идей: во-первых, опора на мифологические источники; во-вторых, постоянство и вариативность метафор; в-третьих, ориентация на последовательное воплощение наиболее стойких сюжетных схем; в-четвертых, синтез естественного и сверхъестественного; в-пятых, обращение не к рациональному, а эмоциональному; в-шестых, через идентификацию и стандартизацию идей, ситуаций, характеров; в-седьмых, мозаичность, серийность, интуитивное угадывание подсознательных интересов потенциальных читателей и пр. С одной стороны, они усложняют процесс восприятия, ну, а с другой – заметно унифицируют подходы к освещению проблем. Считают целесообразным выделить несколько этапов: Первый. Выявление фольклорных/мифологических стереотипов медиатекста. Целый ряд положительный персонажей – простых людей, живущих простой жизнью в ограниченных условиях скудного региона. На фоне положительных персонажей выделяется лишь один отрицательный персонаж – Кара-Бахши. Все события разыгрываются вокруг противопоставление целого рода-племени и единственного отрицательного героя, тем самым показывая то, что даже одно Зло может эффективно бороться против Добра и во имя Зла. Видя то, что Широз-бахшы не может одолеть заговоры Ак-киши-олуя по поводу заточения ажыдара, он находить свою погибель из-за тайной книги. Второй. Выявление ряда кругов действий положительных персонажей и Широз-бахшы с фольклорной/мифологической основой: во-первых, круг действий Кара-молдо; во-вторых, круг действий кара-кулов – охранителей могилы Зла; в-третьих, круг действий людей, живущих рядом с кара-кулами и помогающих им в борьбе со злом. Третий. Коллективная жизнь и психология кара-кулов с фольклорной/мифологической основой. Мною выбран особый стиль повествования мифа. Можно проследить специфику изобразительного и/или визуального решения в текстах, основанных на мифах и легендах «края каньонов и пещер».

Безусловно, миф есть одна из чрезвычайно сложных реальностей культуры, и его можно изучать и интерпретировать в самых многочисленных и взаимодополняющих аспектах. В романе «Тегерек» (2014) – миф излагает сакральную историю, повествует о событии, произошедшем в достопамятные времена в краю каньонов и пещер. Это всегда рассказ о некоем «творении», нам сообщается, каким образом что-либо произошло, и в мифе мы стоим у истоков существования этого «чего-то». Миф говорит только о происшедшем реально, о том, что себя в полной мере проявило. Мифология – это возможность прочесть утраченные страницы прошлого, вспомнить былой Дух, Сакральность, Нравственную сущность, Мировосприятие, не забывая при этом наше настоящее. В мифе констатирующий компонент представляет какую-либо данность – эмпирический факт, спонтанный феномен психики, мысленный конструкт. В романе речь идет о горе Тегерек, пещерах, каньонах, вокруг которых сложены легенды и предания. Они выступают для людей, обитающих в тех краях, как объект чувственного восприятия, тогда как существенные характеристики их скрыты. Однако, они по этой причине вызывают у них соответствующий интерес. Из элементов, компонентов постепенно создается ткань мифа, в результате осмысления которого у людей появляется новый познавательный уровень, как переход от поверхностных представлений о явлениях к их причинам, генезису, динамике.

Как известно, самыми распространёнными является компонент мифа, содержащий в себе каузальные объяснения. В романе «Тегерек» обсуждается ряд вопросов: почему, пещеру (Кара-камар, Астын-устун, Келин-басты) отождествляют с темными силами? Откуда названия Ажыдар-сай, Кара-даван, Ак-суу, Чоюнчу, кара-кулы? Целью мифа о Тегерек было формулировка неких эпистемологических и гносеологических качеств объяснения. Каким видится человеку объясняемое явление? Как человек идентифицирует это явление? Какое представление об этом явлении складывается в сознании этого человека? Между тем, чем адекватнее явлению этот образ, тем адекватнее будет и его объяснение, и наоборот. Данный образ выступает в роли детерминанта содержания объяснения, поскольку с ориентацией на него, в соответствии с ним субъект конструирует содержание объяснения.

Изначально миф о Тегерек публиковался под названием «Тегерек» (2014). Восточная культура разнолика, сложна и не всегда понятна европейцу с его особой системой ценностей. Сконструированный мною миф, я подверг деконструкции, на основании чего сконструировал неомиф. В нем стираются различия национальных культур, мысль автора устремляется далеко в будущее, в мировую культуру, планетарную цивилизацию. Я акцентирую мифологическую составляющую образа «Гора-саркофаг Тегерек». Этот символ в романе «Тегерек» (2014), как нарратив являет собой сложный и многозначный символ. В связи с ним, возникает, прежде всего, мотив сакральной связи горы-саркофага Тегерек и саркофага, сооруженного над четвертым энергоблоком Чернобыльской АЭС. Я постарался органично соединить в своем неомифическом повествовании естественнонаучные знания и мифолого-символический пласт архаических событий. Я, в своем неомифе, актуализирую единство человека и природного мира через изображение различных проявлений абсолютного зла.

Природное в художественном дискурсе имеет двойственную основу – реалистическое описание глубоко символично и каждый конкретный факт находит свое архетипическое объяснение. Важную роль играет мифологема горы, рек, пещер, каньонов, заклятий. Особую роль в мифе играет образ пещеры, как темной пустоты, архетипически связанный с темными силами зла. Только в отличие от традиционного символа река «Ак-суу» напротив, выступает на стороне добра. Это река помимо географического фона, выступает в качестве многозначного символа избегания зла. Мною используются фольклорные мотивы гор и пещер, прежде всего, в качестве соответствующих символов: Гора – Сфера, Пещера – АнтиСфера, а не в качестве метода усиления зрелищности и эмоциональной притягательности. Мифологические и неомифологические сюжеты куда сложнее. Они дают старт посмотреть на самого себя в прошлом, наблюдать разницу текущего состояния, бросить взгляд на будущее. Неомиф в той или иной мере насыщен символами, опирающиеся на географическую реальность, но фактически императивно над ней властвующие.

Г. Гейне (1797—1856) однажды написал: «Когда мир раскалывается надвое, трещина проходит через сердце поэта». Мы можем сказать, что, когда гора-саркофаг Тегерек раскалывается, трещина проходит через людские сердца. Старцы остро чувствуют свою миссию по борьбе с ажыдаром. Ответственность, совесть и храброе сердце – вот то, что нужно для противодействия злу в любом его обличии не только в те далекие мифологические времена, но и сейчас. Возможно, даже в большей степени, чем в прошлые века. В неомифе, я возвращаюсь к этой проблеме уже на современном уровне с накопленным за это время более широких и глубоких познаний, и, конечно, мы должны, даже обязаны по-другому относится и действовать во имя идей, заложенных еще в сакские времена. Таков лейтмотив неомифа. Такой культуросозидающий пафос вливается в идею о создании особого учения – «итератизма». Однако, мы акцентируем на то, что сама природа человеческой мысли – это ускользающая тайна, мучительная загадка.