Текст книги "Россия и ее «колонии». Как Грузия, Украина, Молдавия, Прибалтика и Средняя Азия вошли в состав России"

Но Москва была глуха к этим советам. Хмельницкий видел, что пропускается удобный случай освободить русские земли из-под польской власти; а между тем не только одна Москва, но и другие соседи мешали его намерениям. Немецкий император с угрозами требовал от Хмельницкого мира с Польшей. Крымский хан и турецкий султан были в союзе с Польшей и не боялись ее трактатов с Москвой, зная, что со стороны поляков это не более как обман; напротив, им страшнее были успехи Хмельницкого, которые вели к объединению и усилению русской державы. Хмельницкий впал в тоску, в уныние и, наконец, в болезнь. Он видел в будущем прежнее порабощение Украины ляхами и прибегал к последним мерам, чтобы предупредить его. В начале 1657 г. Хмельницкий заключил тайный договор со шведским королем Карлом X и седмиградским князем Ракочи о разделе Польши. По этому договору, королю шведскому должна была достаться Великая Польша, Ливония и Гданьск с приморскими окрестностями; Ракочи – Малая Польша, Великое княжество Литовское, княжество Мазовецкое и часть Червонной Руси; Украина же с остальными южнорусскими землями должна быть признана навсегда отделенной от Польши.

Сообразно с этим договором, Хмельницкий послал на помощь Ракочи 12 000 казаков под главным начальством киевского полковника Ждановича. Ян-Казимир дал знать о кознях Хмельницкого московскому государю. Договор, заключенный гетманом с венграми и шведами, стал подлинно известен в Москве, и царь снарядил в посольство окольничьего Федора Бутурлина и дьяка Василия Михайлова со строгим выговором Хмельницкому.

Прежде чем это посольство достигло Чигирина, Хмельницкий, чувствуя, что его здоровье день ото дня слабеет, собрал раду и предложил казакам избрать себе преемника. Казаки, из любви к гетману и притом желая сделать ему угодное, избрали его шестнадцати летнего сына Юрия. Хмельницкий, хотя сначала и отговаривал их, указывая на его молодость, но потом согласился. Это была величайшая ошибка Хмельницкого.

В начале июля прибыли царские послы с выговором и застали гетмана до того ослабевшим, что он едва мог вставать с постели. Послы, по царскому приказанию, сказали ему, что он забыл страх Божий и присягу, дружась со шведами и Ракочи. Хмельницкий отвечал в таком смысле: «У нас давняя дружба со шведами, и я никогда не нарушу ее. Шведы – люди правдивые: держат свое слово; а царское величество помирился с поляками, хотел нас отдать им в руки; и теперь до нас слух доходит, что он послал свое войско на помощь полякам против нас, шведского короля и Ракочи. Мы еще не были в подданстве у царского величества, а ему служили и добра хотели. Я девять лет не допускал крымского хана разорять украинные города царские. И ныне мы не отступаем от высокой руки его, как верные подданные, и пойдем на царских неприятелей басурманов, хотя бы мне в нынешней болезни дорогой и смерть приключилась – и гроб повезу с собой! Его царскому величеству во всем воля; только мне дивно то, что бояре ему ничего доброго не посоветуют: короной польской не овладели, мира не довершили, а с другим государством, со Швецией, войну начали!»

Выслушав новые упреки от царского посла, Хмельницкий не стал отвечать, извиняясь болезнью; а в другой день, 13 июня, Хмельницкий, призвавши к себе послов, сказал: «Пусть его царское величество непременно помирится со шведами; следует привести к концу начатое дело с ляхами. Наступим на них с двух сторон: с одной стороны войска его царского величества, с другой – войска шведского короля. Будем бить ляхов, чтобы их до конца искоренить и не дать им соединиться с посторонними государствами против нас. Хоть они и выбирали нашего государя на Польское королевство, но это только на словах, а на деле того никогда не будет. Они это затеяли по лукавому умыслу для своего успокоения. Есть свидетельства, обличающие их лукавство. Я перехватил их письмо к турецкому цезарю и отправил его к царскому величеству со своим посланцем».

Тем не менее Хмельницкий, по требованию царских послов, выдал приказ Ждановичу оставить Ракочи; это повредило последнему: успевши уже завоевать Краков и Варшаву, Ракочи был побежден поляками и отказался от своих притязаний.

Ян-Казимир попытался еще раз сойтись с Хмельницким и отправил к нему пана Беневского.

– Что мешает вам, гетман, – говорил Хмельницкому польский посланник, – сбросить московскую протекцию? Московский царь никогда не будет польским королем. Соединитесь с нами, старыми соотечественниками, как равные с равными, вольные с вольными.

– Я одной ногой стою в могиле, – отвечал Хмельницкий, – и на закате дней не прогневлю Бога нарушением обета царю московскому. Раз я поклялся ему в верности, сохраню ее до последней минуты. Если мой сын Юрий будет гетманом, никто не помешает ему заслужить военными подвигами и преданностью благосклонность его величества, но только без вреда московскому царю, потому что как мы, так и вы, избравши его публично своим государем, обязаны ему сохранять постоянную верность!

Скоро после того скончался Хмельницкий. В письме писаря Выговского день его смерти означен 27 июля. Летопись Самовидца говорит, что он умер «о Успении Св. Богородицы».

23 августа тело Хмельницкого было погребено, по его завещанию, в Субботове, в церкви, им построенной. Церковь эта, с замечательно толстыми каменными стенами, существует до сих пор, но путешественник не найдет в ней могилы Хмельницкого: польский полководец Чарнецкий в 1664 г., захвативши Субботово, приказал выбросить на поругание кости человека, так упорно боровшегося против шляхетского своеволия. Несмотря на важные промахи и ошибки, Хмельницкий принадлежит к самым крупным двигателям русской истории. В многовековой борьбе Руси с Польшей он дал решительный поворот на сторону Руси и нанес аристократическому строю Польши такой удар, после которого этот строй не мог уже держаться в нравственной силе. Хмельницкий в половине XVII века наметил то освобождение русского народа от панства, которое окончательно совершилось в наше время. Этого мало; его старанием западная и южная Русь были уже фактически под единой властью с восточной Русью. Не его вина, что близорукая, невежественная политика боярская не поняла его, свела преждевременно в гроб, испортила плоды его десятилетней деятельности и на многие поколения отсрочила дело, которое совершилось бы с несравненно меньшими усилиями, если бы в Москве понимали смысл стремлений Хмельницкого и слушали его советы.

Документы[7]7
  Здесь и далее документы печатаются по изданию: Под стягом России. Сборник архивных документов / Сост., примеч. А. А. Сазонова, Г.Н. Герасимова, О. А. Глушкова, С.Н. Кистерева. М.: Русская книга, 1992.


[Закрыть]

1

Решение Земского собора о воссоединении Украины с Россией

1 октября 1653 г.

В прошлом во 161-м году[8]8
  Написано над строкой.


[Закрыть] мая 25 по указу Великого Государя-Царя и Великого князя Алексея Михайловича всея Руси Самодержца говорено на соборах о литовском и о черкаском делах.

А в нынешнем во 162-м году октября в 1 день Великий Государь-Царь и Великий князь Алексей Михайлович всея Руси Самодержец указал о том же литовском и о черкаском делах учинити собор[9]9
  Имеется в виду Земский собор 1 октября 1653 г., на котором было принято решение о воссоединении Украины с Россией. Впервые этот вопрос был поставлен на Соборе 25 мая 1653 г., и был подготовлен проект решения Собора о необходимости воссоединить Украину с Россией. Но окончательное утверждение проекта было отложено до возвращения посольств Б. Репнина, Ф. Волконского, Б. Хитрово и дьяка А. Иванова, отправленного в Польшу 30 апреля 1653 г. Целью посольства было заключение мира между Польшей и Украиной на условиях Зборовского договора и ликвидации унии. Соглашение не было достигнуто, и 7 августа 1653 г. переговоры прекратились (см.: Воссоединение Украины с Россией: Документы и материалы. – М., 1953. – Т. 3. – № 155,166).


[Закрыть], а на соборе быти Великому Государю Святейшему Никону, Патриарху Московскому и всея Руси, и митрополитом, и архиепископом, и епископом, и черным властем, и боярам, и окольничим, и думным людям, и стольникам, и стряпчим, и дворянам московским, и дьякам, и дворянам, и детям боярским (выборным) из городов[10]10
  Далее зачеркнуто: выборным.


[Закрыть], и гостям, и торговым и всяких чинов людям. И указал Государь им объявити Литовского Короля и панов рад прежние и нынешние неправды, что с их стороны делаются к нарушенью вечного докончанья, а от Короля и от панов рад исправленья в том не бывало. И чтоб те их неправды его государевым Московского государства всяких чинов людям были ведомы.

Также и запорожского гетмана Богдана Хмельницкого присылки объявити, что они бьют челом под государеву высокую руку в подданство. И что ныне король и паны рады при государевых великих послах по договору исправленья не учинили и отпустили их без дела.

И Государь-Царь и Великий князь Алексей Михайлович всея Руси Самодержец, пришед от праздника Покрова Пресвятые Богородицы за кресты и быв в соборной церкви, для собору был в Грановитой палате. А на соборе были: Великий Государь, Святейший Никон, Патриарх Московский и всея Руси, митрополит Крутицкий Селивестр, митрополит Сербский Михайло, архимандриты и игумены со всем освященным собором, бояре, окольничие, думные люди, стольники и стряпчие, и дворяне московские, и жильцы, и дворяне из городов, и дети боярские, гости и гостиные и суконные сотни и черных сотен, и дворцовых слобод, торговые и иных всяких чинов люди и стрельцы. И по государеву цареву и Великого князя Алексея Михайловича всея Руси указу о неправдах Яна Казимера, Короля Польского, и панов рад и о челобитье государю в подданство Богдана Хмельницкого и всего войска Запорожского чтено всем вслух:

В докончальных грамотах блаженные памяти Великого Государя-Царя и Великого князя Михаила Федоровича всея Руси Самодержца и Владислава Короля Польского и Великого князя Литовского написано: быти им обоим Великим Государем меж себя и их государским детем и наследником в братской дружбе, и в любви, и в соединении. А Великого Государя нашего Царя и Великого князя Михаила Федоровича всея Руси Самодержца и его государевых детей и наследников Владиславу королю, и вперед будучим Королем Польским и Великим князем Литовским, и паном раде, и всей Речи Посполитой во всяких письмах описывати и именовати по его государскому достоинству и по вечному докончанью Великим Государем-Царем и Великим князем всея Руси Самодержцем, с полными его государскими титлы, по его государскому достоинству. И как он, Великий Государь, сам себя описует по докончальной грамоте отныне и до века и вперед неподвижно безо всякого примененья. А Владиславу Королю Польскому и Великому князю Литовскому и вперед будучим Королем Польским и великим князем Литовским писатися по прежним обычаем с полными ж их титлы по докончальной грамоте. А к Московскому государству Владиславу Королю Польскому и Великому князю Литовскому, и его братьям, и детям, и внучатом причитанья ни в чем не иметь и Царем и Великим князем все Руси, и титлами Московского государства не писатися и не именоватись. И то вечное докончанье с обе стороны сперва великие послы, а после того и сами обои Великие Государи своими государскими душами, крестным целованьем закрепили и грамотами и печатьми утвердили, что меж ими, обоими Великими Государи, тому вечному утвержденью быти навеки непременну.

И со стороны Владислава Короля Польского и Великого князя Литовского при нем, Владиславе короле, вечное докончанье нарушено: блаженные памяти Великого Государя-Царя и Великого князя Михаила Федоровича всея Руси Самодержца и сына его государева, Великого Государя нашего Царя и Великого князя Алексея Михайловича всея Руси Самодержца, в королевских во многих грамотах и порубежных городов воевод, и каштелянов, и старост, и капитанов, и державцев в государевы порубежные городы к воеводам в листах их именованья и титлы писаны не по вечному докончанью, со многим премененьем. А иные злодеи во многих листах писали с великим бесчестьем и с укоризною, а королевское именованье писали царским именованьем и многих государств государем и обладателем. И о тех королевских многих неправдах посыланы от них, государей, в Польшу и в Литву ко Владиславу Королю Польскому и Великому князю Литовскому их государевы великие послы и посланники. А велено им, будучи у Короля на посольстве и с паны рады в ответах, о государеве чести говорити, и подлинные прописные листы казати, и списки с них дати, и на тех людей казни и наказанья просити.

И во 148-м году писал ко Государю Владислав Король в грамотах своих: которые люди, за его королевским заказом, учнут государево именованье и титло писать не по их государскому утвержденью, и те будут казнены, а которые писали неостерегательно, и тех с сейма однолично велит казнить, а вперед того отнюдь не будет.

А в ответном письме панов рад, каково дали во 153-м году государевым великим послом боярину князю Алексею Михайловичу Львову со товарищи, написано, что Королю, покаместа право не ставало, потаместа каранья чинить было не мочно. А ныне за те проступки, после право поставленого, король на сейм позвати велел, и казнь по проступке их против права их подлинно учинена будет. И по тем королевским грамотам, и по ответным письмам, и по договорам панов рад при Владиславе Короле исправленья никакова не бывало.

А при нынешнем Яне Казимире короле Польском учило быть и пуще прежнего: блаженные памяти про Великого Государя-Царя и Великого князя Михаила Федоровича всея Руси Самодержца и про деда его государева, блаженные памяти про Великого Государя Святейшаго Патриарха Филарета Никитича Московского и всея Руси, также и про Великого Государя-Царя и

Великого князя Алексея Михайловича всея Русей Самодержца в книгах их напечатаны злые бесчестья, и укоризны, и хулы. Чего не токмо Великим Государем христианским, помазанником Божиим, и простому человеку слышати, и терпети невозможно, и помыслити страшно. Также и Московского государства про бояр и про всяких чинов людей напечатаны в тех книгах многие бесчестья и злые укоризны, чего ни в которых государствах не токмо за вечным до-кончаньем, и в развратье того не бывает. А Владислав Король написан обранным Великим князем Московским мимо вечного докончанья.

И в прошлом во 158-м году по государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича всея Руси указу посыланы в Польшу и в Литву к Яну Казимиру королю его государевы великие и полномочные послы – боярин и оружейничей и наместник Нижнего Новагорода Григорий Гаврилович Пушкин со товарищи[11]11
  Послы Т. и С. Пушкины были направлены в Польшу в январе 1650 г. Во время переговоров с польским правительством они требовали выдачи самозванца Т. Анкудинова, называвшего себя сыном В. Шуйского. Для его розыска из Варшавы были посланы на Украину П. Протасов, Г. Богданов и королевский секретарь Ю. Ермолич, получившие специальный наказ (ЦГАДА, ф. 79. Сношения России с Польшей, кн. 78, лл. 836, об. 848).


[Закрыть]. А велено им о тех королевских и панов рад многих неправдах говорити накрепко и за государскую честь по посольским договором на виноватых просити казни смертные.

И по королевскому указу паны рада тем государевым великим послам дали договор за руками своими и за печатьми, что тех всех про государево именованье и титла обвиненных людей, которые в росписи от них, великих послов, им, паном раде, написаны в Варшаве на сейме, по правом корунным и литовским и против сеймового уложенья конституции 1637[12]12
  На левом поле помета: 146-й.


[Закрыть] году судити. И по проступке их осудя, и смертью, кто будет достоен, казнити при государевых послах или при посланниках. А в конституции 1637 года написано: а на таковых, которые б дерзали писать, или титлы умаляти, или отменяти, пенам пердуэллионис закладаем, а по-русски то слово – смертная неотпугцательная казнь и отлучение имения.

И по государеву указу, а по королевской присылке, посыланы к Королю на сейм с прописными листами посланники Офонасий Прончищев да дьяк Алмаз Иванов[13]13
  Посольство А. Прончищева и дьяка А. Иванова отправилось из Москвы в Варшаву 12 января 1652 г. Послы вели с польским правительством переговоры о мирном урегулировании отношений между Украиной и Польшей и о наказании виновных в неправильном написании царского титула. Польское правительство медлило с решением этих вопросов, обещая дать ответ после решения сейма, который предполагалось созвать в мае 1653 г. (Воссоединение Украины с Россией: Документы и материалы. – Т. 3.– № 82).


[Закрыть]. И будучи они у Короля и у панов рад, в ответах о государеве чести говорили, и на виноватых по договору и по конституции казни просили; и стояли о том крепко. И Король и паны рада на той сейме при государевых посланниках не токмо что по договору исправленья не учинили, и многих винных людей к суду не поставили, и правды ни в чем не показали.

И после того присылал ко Государю Ян Казимир Король посланников своих – Альбрехта Пецлавского да Хриштопа Униховского, а с ними присылал с сейму на тех подданных своих, за государеву честь обвиненых, людей с декретом. И в том декрете к прямому исправленью ничего не написано. И многие винные люди от вин своих учинены свободными не по делу, а на которых обычных немногих людей и вина положена, и про тех в том же декрете написано: где они, живы ли или померли, про то им и самим не ведомо. И по государеву указу тот декрет у них, посланников, за такими явными неправдами не принят. А сказано им и в ответном письме написано, что для совершенья тех дел пошлет Государь к Яну Казимиру Королю своих государевых великих послов.

А в прошлом во 161-м году посланы к нему, Яну Казимиру Королю, государевы великие и полномочные послы, боярин и наместник Великопермский князь Борис Александрович Репнин-Оболенский со товарищи, чтоб Ян Казимир Король, памятуя вечное докончанье, и посольские договоры, и сеймовые свои уложенья, конституцию, велел в тех вышеименованных делах исправленье учинить пристойное. И те государевы великие послы, будучи в ответе, о государеве чести о исправленье на обвиненных людей по договору паном раде говорили и стояли о том всякими мерами. И Ян Казимир Король в том деле никакова исправленья не учинил. А паны рада в ответах то и дело, что они, великие послы, говорили о чести блаженной памяти Великого Государя-Царя и Великого князя Михаила Федоровича всея Руси Самодержца и сына его государева, Великого Государя-Царя и Великого князя Алексея Михайловича всея Руси Самодержца, называли малым делом.

И те государевы великие послы им, паном раде, о том выговаривали, что они, паны рада, то начальное и главное дело, государскую честь, ставят ни во что и называют малым делом, не бояся Бога и не памятуя вечного докончанья. И тем Великих Государей наших, блаженные памяти Великого Государя-Царя и Великого князя Михаила Федоровича всея Руси Самодержца и сына его, Великого Государя нашего Царя и Великого князя Алексея Михайловича всея Руси Самодержца, обесчестили.

И паны рада говорили и указывали на прежний свой неправедный суд и декрет, что они о том деле, о их государской чести, мимо прежнего суда и декрету инако судити и переделывать не будут. И отказали в том впрямь. А которые листы писаны после того их суда и декрету, и про те листы паны рада сказали, что они тех людей, от кого листы писаны, судити учнут так же, как и за прежние прописки. И к тем словам смеялись, а справедливости в том деле никакие не учинили и поставили такое великое дело ни во что.

Да он же, Ян Казимир Король, забыв вечное докончанье, умышляя над Московским государством злые неприятельские замыслы, ссылался с общим христианским неприятелем с Крымским ханом почасту и всякими вымыслы умышлял, чтоб сообща Московское государство воевать и разорить. Да он же, Ян Казимир Король, через свои государства пропустил к Свейской королеве Христине общего христианского неприятеля крымского хана посла для ссоры и войны. А прежде сего того, чтоб Крымским послом через Польшу и Литву в Свею ходить, николи не бывало.

Да с его же королевские стороны учили быть в порубежных местех задоры большие: приходя в государеву сторону, их польские и литовские люди государевых порубежных городов дворян и детей боярских поместья и вотчины разоряют, и людей их и крестьян грабят и мучат разными муками, и за рубеж вывозят сильно, и всякие злости им чинят. А урядники их по письму государевых порубежных воевод расправы в том не чинят. И по тем по всем мера многие неправды учинились к нарушенью вечного до-кончанья с королевские стороны.

А с государевой стороны вечное докончанье во всяких мерах и по ся места сдержано крепко и нерушимо.

Да в прошлых годах присылал ко Государю-Царю и Великому князю Алексею Михайловичу всея Руси запорожский гетман Богдан Хмельницкий и все войско Запорожское посланников своих многажда, что паны рада и вся Речь Посполитая на православную христианскую веру греческого закона и на святые Божии восточные церкви востали и гонение учинили большое. И их, запорожских черкас, от истинной православной христианской веры, в которой они издавна живут, учали отлучать и неволить к своей римской вере. И церкви Божии запечатали, а в иных учинили унию, и всякие над ними гонения, и поругания, и злости нехристианские чинили, чего они и над еретиками и над жидами не чинят. И они, черкасы, не хотя благочестивые христианские веры отбыти и святых Божиих церквей в разорении видети и видя себя в таком злом гоненье, поневоле призвав к себе в помочь Крымского хана с ордою, учали за православную христианскую веру и за святые Божии церкви против их стояти. А у Царского Величества милости просят, чтоб он, Великий христианский Государь, жалея благочестивые православные христианские веры и святых Божиих церквей и их, православных христиан, невинные крови пролития, умилосердился над ними, велел их приняти под свою царского величества высокую руку. И учинил им на гонителей христианские веры и Святых Божиих Церквей, на поляков, помочь и послал войска свои.

А в прошлом во 161-м г. присылал ко Государю-Царю и Великому князю Алексею Михайловичу всея Руси Запорожской гетман Богдан Хмельницкий посланников своих дважды, что с королевские стороны по договором, на чем с ними, запорожскими черкасы, мирились, не исполнено, и церкви Божии, которые в договоре написаны были отдать из унии, не отдали, а которые немногие и отданы были, и те оборочены опять под унию. И хотя православную христианскую веру искоренить и святые Божии церкви до конца разорить, войска на них корунные и литовские собрали, и многие городы, и места, и в тех городах и местах святые Божии церкви осквернили, и обругали, и разорили. И православных христиан духовного и мирского чину многих невинно замучили злыми различными муками, и всякое злое поругание чинили, о чем и слышати жалостно.

И они у Царского Величества запорожские черкасы милости просят со многим слезным челобитьем, чтоб он, Великий Государь, православные христианские веры искоренить в святых Божиих церквей разорить гонителем их и клятвопреступником не дал и над ними умилосердился, велел гетмана Богдана Хмельницкого и все войско Запорожское принять под свою государеву высокую руку. А будет Государь их не пожалует, под свою государеву высокую руку приняти не изволит, и Великий бы Государь Его Царское Величество для православные христианские веры и святых Божиих церквей в них вступился, велел их помирити через своих государевых великих послов, чтоб им тот мир был надежен. А собою они с поляками мирится отнюдь не хотят, потому что поляки в правде своей не стоят.

И по государеву указу, а по челобитью гетмана Богдана Хмельницкого и всего войска Запорожского его государевым великим послом, боярину и наместнику великопермскому князю Борису Александровичу Репнину-Оболенскому со товарищи, о том миру и о посредстве королю и паном раде говорити велено. И по государеву указу его государевы великие послы, боярин князь Борис Александрович со товарищи, в ответах паном раде говорили, чтоб король и паны рада то междоусобье успокоили и с черкасами помирились. И православную христианскую веру греческого закону не гнали, и церквей Божиих не отнимали, и неволи им ни в чем не чинили, а учинили б мир по Зборовскому договору[14]14
  Главными условиями Зборовского договора 8 августа 1649 г. были следующие: Запорожского войска должно быть 40 тысяч по реестру; крестьяне, которые не попадут в реестр, должны были возвратиться в подданство шляхты; территория расселения казаков – три воеводства: Киевское, Брацлавское, Черниговское; давалась амнистия всем, кто принимал участие в восстании, в том числе и шляхте; в местностях, где живут казаки, не должно быть коронных польских войск; на все должности в воеводствах Киевском, Черниговском и Брацлавском должны назначаться только православные; в упомянутых воеводствах запрещалось пребывание иезуитов и евреев-арендаторов; вопрос о ликвидации унии, а также и некоторые другие вопросы должны были решиться на следующем сейме.


[Закрыть], а которые церкви оборочены под унию, и те б церкви отдали им назад. И будет король и паны рада то учинят, что с запорожскими черкасами помирятся, и в вере им вперед неволи чинить не учнут, и церкви Божии отдадут им по-прежнему, и Великий Государь Его Царское Величество для православные христианские веры и святых Божиих церквей брату своему королевскому величеству такую поступку учинит: тем людям, которые в его государском именованье в прописке объявились, те их вины велит им отдать.

И Ян Казимир король и паны рада и то дело поставили ни во что ж, и в миру с черкасы отказали, и, хотя православную христианскую веру искоренити и церкви Божии разорити, пошли на них войною при них же, великих послах.

Да как у Короля и у панов рад в прошлом во 161-м году сейм был в Бресте Литовском, и у них на сейме приговорено впрямь, что их православных христиан греческого закону, которые живут в Коруне Польской и в Великом княжестве Литовском, побить и церкви Божии розорить, чтоб вера греческого закона искоренилась.

И государевы великие послы, видя их многое упорство, говорили им с большим вычетом в палате и к коретам идучи во все люди вслух, что Великий Государь Его Царское Величество для православные христианские веры и святых Божиих церквей, хотя их междоусобье успокоить, тем людям, которые за их государскую честь достойны были смерти, вины их хотел им отдать. И коли он, Ян Козимир король, и они, паны рада, то поставили ни во что и ни в чем исправленья не учинили, и Великий Государь Его Царское Величество такова их злого бесчестья и многово по вечному докончанью неисправленья болыни того терпети им не будет. И послов своих и посланников о том к ним вперед посылать не учнет, а велит о тех их неправдах и о нарушенье вечного докончанья писать во все окрестные государства к Великим Государем христианским и бусурманским. А за православную христианскую веру, и за святые

Божии церкви, и за свою государскую достойную честь стояти будет, сколько Милосердый Бог помощи подаст.

И паны рада ни на какую меру не сошли ж, и сходства не показали, и исправленья ни в чем не учинили, и во всем отказали, и тех государевых великих послов отпустили без дела. А как Ян Казимир король избран на королевство и на коронованье присягал, и в присяге его написано меж иных дел, что ему меж разнствующими в вере христианской остерегати, и защищати, и никакими мерами для веры самому не теснити, и никого на то не попущати. А будет он той своей присяги не сдержит, и он подданных своих от всякой верности и послушания чинит свободными и разрешения о той клятве своей ни у кого просити не будет и не примет.

А ныне писал ко Государю-Царю и Великому князю Алексею Михайловичю всея Руси Запорожской гетман Богдан Хмельницкий и все войско Запорожское с посланцем своим с Лаврином Капустою, что Король с войсками своими на Украину идет. И они, не хотя монастырей и церквей Божиих и христиан в мучительство выдать, бьют челом, чтоб Государь его пожаловал, войска свои вскоре послать к ним велел. А будет он, Великий Государь, и ныне над ними, православными христианы, не сжалится, как они у него, Государя, с плачем милости просят, а иноверцы те их нечто разорят и под себя подобьют, то они волю их чинити по нужде будут. А запорожской посланец Лаврин Капуста говорил: приказывал да с ним гетман Богдан Хмельницкий, а велел Государю бити челом, чтоб Государь велел прислать в Киев и в иные города своих государевых воевод, а с ними ратных людей, хотя с 3 000 человек, и то для тех же государевых воевод, а у гетмана де людей много. Да к нему ж де хотел быть Крымский хан с ордою, а иные татаровя уж и пришли и стоят под Белою Церковью. Да к гетману ж де присылал турской салтан в обоз в Борки посланца своего, зовучи его к себе в подданство. И гетман де ему в том отказал, а надеется на государеву милость. А будет Государь его и не пожалует, принять не велит, и он в том начнет свидетельствовать перед Богом, что он о том у него, Государя, милости просил много, а он, Государь, его не пожаловал, а с королем де у них миру отнюдь не будет, а учнут против его стоять.

Да в вестях объявилось, что люди их черкаские с польскими людьми в подъездах дважды сходились и бились, и им де посчастилосъ и много языков поляков поймали. А литовской де гетман Радивил говорил: будет они с войском Запорожским ничего не учинят, и они тотчас с ними помирятся и пойдут на государеву землю войною.

И выслушав, бояре приговорили: за честь блаженные памяти великого Государя-Царя и Великого князя Михаила Федоровича всея Руси и за честь сына его государева, Великого Государя-Царя и Великого князя Алексея Михайловича всея Руси, стояти и против Польского короля война весть. А терпети больше того нельзя, потому что многие годы[15]15
  Далее зачеркнуто: писали во всяких… письмах.


[Закрыть] в королевских грамотах и в порубежных листах писали их государские имянованья и титлы мимо вечного докончанья и посольского договору, со многою пропискою.

А по посольским договором, и по ответным письмам, и по своей сеймовой конституции во многие годы исправленья не учинили, и видя королевские подданные такое неисправленье и злым людям за вины их неуимство от того не престали, и с порубежных городов капитаны их и наместники в государевы порубежные городы к воеводам во всех годах государево именованье и титло писали с пропискою. И при государевых послах, при боярине князь Борисе Александровиче Репнине со товарищи, исправленья не учинили и называли то дело – государскую честь – малым делом, и смеяся, и поставили ни во что, и отпустили государевых послов без дела, и тем они вечное докончанье нарушили.

А о гетмане о Богдане Хмельницком и о всем войске Запорожском бояре и думные люди приговорили, чтоб Великий Государь-Царь и Великий князь Алексей Михайлович всея Руси изволил того гетмана Богдана Хмельницкого и все войско Запорожское с городами их и с землями принять под свою государскую высокую руку для православной христианской веры и святых Божиих церквей, потому что паны рада и вся Речь Посполитая на православную христианскую веру и на святые Божии церкви востали и хотят их искоренить, и для того, что они, гетман Богдан Хмельницкой и все войско Запорожское, присылали к Великому Государю-Царю и Великому князю Алексею Михайловичи) всея Руси бити челом многажда, чтоб он, Великий Государь, православной христианской веры искоренить и святых Божиих церквей разорить гонителем их и клятвопреступником не дал и над ними умилосердился, велел их приняти под свою государскую высокую руку. А будет Государь их не пожалует, под свою государскую высокую руку приняти не изволит, и Великий бы Государь для православной христианской веры и святых Божиих церквей в них вступился, велел их помирити через своих великих послов, чтоб им тот мир был надежен.

И по государеву указу, а по их челобитью государевы великие послы в ответах паном раде говорили, чтоб Король и паны рада междоусобье успокоили, и с черкасы помирились, и православную христианскую веру не гонили, и церквей Божиих не отнимали, и неволи им ни в чем не чинили, а учинили б мир по Зборовскому договору.

А Великий Государь Его Царское Величество для православной христианской веры Яну Казимиру Королю такую поступку учинит: тем людям, которые в его государском именованье в прописках объявились, те их вины велит им отдать. И Ян Казимир Король и паны рада и то дело поставили ни во что и в миру с черкасы отказали. Да и потому доведется их принять в присяге Яна Казимира Короля написано, что ему в вере христианской остерегати и зашищати, и никакими мерами для веры самому не теснити, и никого на то не попущати. А будет он той своей присяги не сдержит, и он подданных своих от всякия верности и послушанья чинит свободными.

И он, Ян Казимир, той своей присяги не сдержал, и на православную христианскую веру греческого закона восстал, и церкви Божии многие разорил, а в иных унию учинил. И чтоб их не отпустить в подданство турскому салтану или крымскому хану, потому что они стали ныне присягою королевскою вольные люди.

И по тому по всему приговорили: гетмана Богдана Хмельницкого и все войско Запорожское с городами и с землями принять.

А стольники, и стряпчие, и дворяне московские, и дьяки, и жильцы, и дворяне ж и дети боярские из городов, и головы стрелецкие, и гости, и гостиные и суконные сотни, и черных сотен и дворцовых слобод тяглые люди, и стрельцы о государской чести и о приеме гетмана Богдана Хмельницкого и всего войска Запорожского допрашиваны ж по чином порознь.