Текст книги "Стоя на краю неба"

– Ага, – отозвался Ит. – Надо еще подумать, куда вещи деть. Не бросать же. Уехали и уехали. Но мотаться потом с барахлом по городу…

– Да, нам придется немножко потеряться, а теряться с кучей чемоданов не лучший вариант, – согласился Скрипач. – Просить Ри мы не будем, в дипломатический соваться – тем более. Ну и ладно, сделаем тайничок и спрячем. Все равно больше не понадобятся. А будем уходить, заберем.

– Я бы все-таки связался с деканом, – предложил Ит. – Вот уж кого, а Ри надо предупредить. Если подставляют нас, то, вполне возможно, что-то могут сделать и против него тоже. А мне бы этого не хотелось.

– Ну так свяжись, на что тебе приватный канал нужен, если не для этого? Про Джесс ему скажешь?

– Скажу. И про Джесс, и о том, чтобы нас временно не искали. Надо будет через него забросить туда какую-нибудь дезу, – Ит потер висок. – Рыжий, а ну-ка придумай что-нибудь позаковыристее. Пусть побегают…

* * *

Как же все-таки хорошо иметь свою техническую базу! Да еще такую хорошую. Для связи с деканом они использовали совершенно замечательную технологию Безумных Бардов и могли не волноваться, что к ним подцепится какая-то прослушка. Разговор, который сейчас между ними происходил, можно было услышать разве что через Сеть, но Контролирующим, разумеется, на такие разговоры было наплевать. Похожей моделью для связи пользовались Мастера Путей, да еще Палачи, но их техника существенно отличалась от техники Контроля, поэтому за конфиденциальность разговора можно было не волноваться.

Ри, точно так же, как это сделали они, заблокировал свою комнату (он жил на территории дипломатического отдела Официальной службы) и подвесил одну из спешно скинутых Скрипачом «обманок», имитацию. Для всех Ри сейчас спал – особо страждущие могли убедиться в этом досконально, сняв любую информацию, от температуры большого пальца на левой ноге до уровня влажности в комнате.

На самом деле Ри Нар ки Торк сидел за столом, сжимая и разжимая кулаки от еле сдерживаемого гнева – то, что рассказали ему друзья, выходило уже за все возможные пределы.

– Я с самого начала чувствовал, что тут что-то неладно, – согласился он, когда Ит, обстоятельно расписывавший ему ситуацию, смолк. – Хорошо. Попробуем разобраться. Вам что-то нужно?

– Да, – кивнул Ит. – Ри, что у вас получается по основной вертикали?

– С властью внешне все в норме, но общий процесс и тенденции на ближайшие пять лет мне совсем не понравились. Аналитики сейчас говорят одно, а я вижу другое.

– Что именно? – напрягся Ит.

– Власть тут выборная, сам знаешь. Ну так вот, в данный момент не существует ни одной альтернативы действующей партии. Партию эту мы уже проверили и обнаружили, что она – в начальной стадии деградации. Моя группа считает, что деградация есть, а оппоненты говорят, что все в порядке, спад является временным. У меня ощущение, что нас или не слушают, или не желают слышать.

– Так… – Скрипач призадумался. – То есть, по сути дела, если флаг выпадет из рук, поднять его будет некому?

– Именно, – кивнул Ри. – Но видеть это никто в упор не хочет. Партия раскалывается на фракции и занята в большей степени дележом власти… от которой отдаляется все больше. На самом деле у власти стоит огромный конгломерат… по сути это – теневое правительство.

– Здорово мы тут в куклы играем, – усмехнулся Ит. – Но что-то подобное я и предполагал. Дальше?

– А вот дальше начинается самое интересное. То, из-за чего вы тут оказались, – результат деятельности этого конгломерата. Гоуби…

– Все-таки Гоуби? – нахмурился Скрипач.

– Да, все-таки Гоуби к этому всему причастна. Фонды и программы – это прикрытия для перенаправления части финансовых потоков. И с куклами тоже не все так просто.

– Вот тут мы, думаю, как раз сможем тебя просветить, – кивнул Ит. – Ри, ищи другие монады, мы тоже поищем. Кукольники, которые обнаружились случайно, – часть монады, запрограммированной, сформированной и готовой к действию. Монада слишком маленькая, но я думаю, что их, таких же, скрытых, спрятанных, искусственно разделенных, – тысячи.

– Ага. И каждый член каждой монады убежден в том, что представители других «хобби» – психи, – добавил Скрипач. – Этот город – только оболочка. Есть еще один «город в городе», кое-что мы уже видели.

– Но хотим посмотреть тщательнее, – добавил поспешно Ит. – Поэтому мы сваливаем.

– Куда? – опешил Ри.

– Пока сами не знаем, – Скрипач виновато опустил глаза. – Понимаешь, не нравится нам все это. Не отработка, а то, во что мы втроем снова вляпались.

– Ты считаешь… подожди, – попросил Ри. – Если вы сейчас правы, то это и в самом деле выходит за рамки того, что планировалось.

– Блин, Ри, оно уже давным-давно за них вышло! – рявкнул Ит. – Все то, что было запланировано, с треском проваливается и распадается на куски, понимаешь? По-моему, Эдри и остальные не догадывались о том, что тут на самом деле творится…

– Теперь я тоже это понял.

– Дай мне сказать, черт возьми! Ничего ты не понял, потому что мы еще ничего не объяснили. Только до того, как приступить к объяснению, у нас к тебе будет серьезная просьба.

Ри нахмурился, кивнул.

– Допустим, – медленно произнес он. – Какая именно просьба? О чем?

– Просьба простая. Чтобы ты сидел и не высовывался. И ничего не предпринимал до того, как мы…

– До новой информации, – подсказал Ит. – Боюсь, что после того, что мы тебе покажем, ты можешь наделать глупостей. Так что сначала – пообещай.

– Ну, хорошо, – Ри поморщился. – Это к тому разговору в лесу?

– Именно, – кинул Скрипач. – Ты точно обещаешь?

– Ну обещаю, обещаю, – нетерпеливо произнес декан. – К чему такая долгая прелюдия?

– А вот к чему, – Скрипач открыл перед Ри картинку. – Узнаешь?

Ит увидел, что Ри резко побледнел, на лбу его выступила испарина.

– Но… как же?.. Как это возможно?! – наконец произнес он.

– Нашел у кого об этом спрашивать! – огрызнулся Скрипач. – Мы-то откуда знаем? Так вот, я тебе скажу следующее. Если ты сейчас себя как-то обнаружишь, ты ее подставишь. До окончания работы тут – не смей к ней приближаться. Что бы ни происходило.

– Почему? – помертвевшим голосом спросил Ри.

– Причин много, – Ит опустил голову. – Но точно я знаю только одно. Сейчас это будет опасно. Не для тебя, для нее. Тут орудует «Карающий молот», и если ты засветишься рядом с местной женщиной, для нее это добром не кончится… Хотя бы по этой причине. Я уже молчу о том, что в вашей группе есть кто-то, кто копает под нас. Не исключено, что этот кто-то копает и под тебя тоже.

Скрипач задумчиво ковырялся вилкой в судке с остывшими овощами. Ит, исподтишка за ним наблюдавший, провел по сенсору пальцем, переводя судок в режим разогрева. Скрипач благодарно кивнул.

– Как вы ее нашли? – спросил Ри убитым голосом.

– Случайно. Она тут трудится управляющей, – пояснил Ит. – Точнее, помощницей управляющего. Сами в первый момент обалдели, потом стали наблюдать. Живет она здесь с момента рождения. Ей сорок три года, одна уже давно. Была художницей. Сейчас занимается… ты не поверишь. Куклами. Скрывает это ото всех, а так у них тут…

– Монада у них тут, кем-то организованная. Та самая, о которой мы говорили. Джессика – эмпат, другие, которых мы успели увидеть, тоже. – Скрипач вытащил из судка кусочек непонятно чего, понюхал, задумался. – На организатора мы хотим посмотреть поближе, а ты, уж будь другом, поищи другие похожие монады. Мы с тобой на днях свяжемся.

Ри уже взял себя в руки. Выражение его лица было в тот момент странное – смесь совершенно невозможной надежды и тщательно скрываемого опасения, настороженности. Он смотрел то на Ита, то на Скрипача, словно ожидая какого-то продолжения.

– Ребята, мне что-то не по себе, – произнес он после полуминутного молчания.

– Из-за Джессики? – спросил Ит сочувственно.

– Не только, – Ри покачал головой. – Будьте осторожны, хорошо?

Скрипач улыбнулся.

– Да куда мы денемся, – успокаивающе отозвался он. – За нас не волнуйся, где наша не пропадала. Ты, главное, сам там… не того. Держи ухо востро и помни о группе.

– Сто против одного, что это Огден, – неприязненно отозвался Ри.

– Не думаю, – возразил Ит. – Огден не любит котов, твоя правда. Но несмотря на то, что он не любит котов, он любит свою работу. И относится к ней с большим пиететом. Так что поливать нас грязью он может сколько угодно, но при этом – он никогда не опустится до предательства.

– А, да, о грязи, – Ри нахмурился. – Вы, кажется, действительно были правы. На комиссии он точно будет голосовать против вас. Сам сказал. Вернее, дал понять.

– Ну и что? – безмятежно отозвался Скрипач. – Не будет никакой комиссии. Сами уйдем.

– Уже точно решили? – безнадежно спросил Ри.

– Угу. А чего тут решать? Все и так ясно. Ладно, пока что работаем. Ты насчет Джессики что-нибудь думаешь? – поинтересовался Ит.

– Подумаю потом. Знаешь, чего я больше всего боюсь? – поежился Ри. – Что я ее встречу, а она… меня не узнает. Я кретин и дурак, что не послушал вас и Фэба тогда, но… это же моя жизнь, верно?

– Твоя, конечно, – успокоил его Скрипач.

– Кто же знал, что сейчас так получится?!

– Никто, – согласился Ит. – В общем, работаем, что тут еще обсуждать. Если что, информируй, пожалуйста. Может, аналитики чего-то новое нароют. Дай нам знать, ладно?

Ри криво ухмыльнулся.

– Дам, конечно. От Этнома вас отмазать на всякий случай?

– Отмажь! – Скрипач тут же оживился. – Обязательно отмажь. У меня есть одна задумка…

– Опять… – простонал сквозь зубы Ит.

– …есть задумка, и мне для этого потребуется и Этном, и Марду, и его мамаша Лебе, – пояснил Скрипач.

– Ничего не выйдет, – предостерег Ит. – Файри с Найф засветились на выставке перед Гоуби, так что…

– И вот как раз на этом я хочу немножко сыграть, – объяснил Скрипач. – Хорошо будет, если вы вдвоем мне поможете, но если нет, справлюсь и один.

Ри и Ит переглянулись. Декан покрутил пальцем у виска. Ит развел руками – что, мол, с ним поделаешь?

– Да это не завтра, – «успокоил» Скрипач. – Это на днях, как повезет. А заодно, может, и этих удастся поймать. Которые занимаются выпасом нас. Разве они упустят такую возможность?

– Я вот чего думаю, – сварливо начал Ит, – в данный конкретный момент я не хочу упустить последнюю, слышишь ты, последнюю возможность тут нормально поспать! Ри, гаси канал к черту, и все, прощаемся. Мы тебя найдем. Пока!

Часть III
Незримая буря

Глава 10
Настоящая история Вудзи Анафе

На крыше было ужасно холодно, дул пронизывающий ледяной ветер. Ит с тоской подумал, что сидеть ему тут предстоит еще, как минимум, двенадцать часов и что сейчас-то еще день, а вот каково будет ночью!.. Хорошо Рыжему, он-то остался в Джовеле, отрабатывать еще три найденные монады, а он, Ит, сам вызвался – и, взяв у Ри катер, отправился в эту проклятую Каиду, проверять Гоуби.

Впрочем, у Рыжего тоже есть шанс померзнуть на этой треклятой крыше. Потому что одной проверкой дело явно не ограничится.

Правила и свод, по которому они обычно работали, таких экзерсисов не предусматривали, но то, что они втроем сумели поднять буквально за сутки, едва отойдя от первоначального плана «тихой работы», тут же поставило крест и на правилах, и на своде, и на «тихой работе» тоже.

Для начала подтвердилось то, о чем говорила Орбели.

Выспаться так и не удалось. Ри засел за документацию и через шесть часов сбросил им первое сообщение: все аналоги Зеленого квартала, все полузаконные и незаконные поселения рауф на Онипрее действительно принадлежали Гоуби и ее супругу. Масштаб поражал – на планете проживало, как выяснилось, в общей сложности почти полтора миллиона рауф, из которых легально жили не больше ста тысяч. Треть из этих полутора миллионов работала в разветвленной сети домов увеселения, остальные либо занимались торговлей, либо выполняли неквалифицированную работу, либо являлись представителями семей работающих.

Это было первое грубейшее нарушение закона о переселении – более трехсот тысяч представителей иной расы просто не имели права находиться одновременно в мире такого уровня. Это проверенный, доказавший абсолютную лояльность Анлион мог претендовать на организацию больших колоний, но никак не Онипрея, которая в основные Сети вошла без году неделя.

Впрочем, сообщение о полутора миллионах рауф оказалось только началом, дальше все пошло еще веселее.

Скрипач отправился на встречу с Орбели-Син и обратно вернулся мрачнее тучи. Ит к тому времени разобрался с выездом из пансиона, забросил вещи в тайник (очень пригодилась помощь Ри, который подсказал, что шмотки отличным образом можно пристроить на складе огромного торгового центра, находящегося неподалеку от дипломатического отдела) и подобрал временное жилье – на всякий случай решили обосноваться рядом с Джессикой, чтобы не выпускать ее из виду. Ит снял небольшую квартиру, расположенную на первом этаже дома, стоявшего напротив ее жилища, поставил нешуточную защиту и отправился в город – сейчас ему было нужно побольше личин в коллекцию, чтобы потом не тратить время на такую ерунду.

Ит злился. Злился сильно. Больше всего ему, конечно, не нравилась ситуация со второй группой. Конечно, они оба знали, что подобное время от времени случается – их самих за годы работы три раза тоже посылали на «проверку лояльности», но там все же были немного другие обстоятельства, да и настолько грубых действий они никогда себе не позволяли. И ко всему прочему они, проверяя кого-то на задании, никогда не выстраивали ситуацию так, чтобы подставить другую команду. Чтоб вот так явиться в чужую локацию с прямым вопросом и почти без маскировки – да где это видано?! Кто это может быть? Либо стажеры, ни черта не умеющие, либо (что гораздо хуже) эта вторая команда настолько в себе уверена, что действует не так, как положено, а вообще абы как. Если это второй вариант, то дела обстоят еще хуже. Ит в первую очередь подумал, что кто-то собирается подставить Эдри, и эта мысль ему очень не понравилась. Тут снова возможны несколько вариантов. Либо – смена руководства кластера. Либо – смещение с поста Эдри при сохранении руководства. Либо… либо происходит еще что-то, о чем они трое не знают вообще ничего.

Каида, столица одноименной субпрефектуры, находилась гораздо севернее Джовела. Сейчас в городе стояла зима, причем, как на собственной шкуре почувствовал Ит, самая что ни на есть настоящая. Немногочисленные открытые улицы заметены снегом, все остальные – с внешним силовым покрытием, защищающим от ненастья. Недешевое развлечение устанавливать такую технику. Город большой, но какой-то отталкивающий, неприятный – то, что оба они ощутили, впервые оказавшись в Джовеле, тут чувствовалось в несколько раз сильнее. За внешней благопристойностью, обустройством, удобством, яркими рекламами и внешним благополучием стояло все то же инферно, непонятно откуда идущее. Да еще и зимний мглистый день вносил в это ощущение свою лепту – пронзительная тоска, хоть и была, в принципе, ожидаема, резала по нервам, как лезвие ножа.

Когда Ит узнал, что Гоуби живет и работает в Каиде постоянно, он удивился. Насколько ему было известно, художнику для работы необходим хороший свет, а тут нормально работать можно только летом. Относительно светло тут было лишь три месяца, все остальное время город тонул в ледяной зимней мгле.

Однако, познакомившись с жилищем жены министра субпрефектуры, он понял, что для имеющих такие деньги людей проблемы света не существует – пентхаус, в котором обитала парочка, был оснащен по последнему слову техники, причем техники нездешней.

О необходимости для художника яркого освещения Ит знал от Фэба, первая жена которого, Гира, увлекалась рисованием. Давным-давно, разбирая вместе ее вещи, они со Скрипачом наткнулись на тетради с рыхлой, пожелтевшей от времени бумагой. Здесь было много рисунков. Наброски, этюды, натюрморты. Но больше всего рисунков с детьми. Гира, как, впрочем, практически все гермо, обожала детей, и было видно, что ей доставляло удовольствие рисовать именно их.

Ит и Скрипач тогда рассматривали эти рисунки с тихим восторгом. Под некоторыми из них Гира ставила названия. «Уйди» – девочка-рауф, сидящая на ступеньке и прижимающая к себе куклу. Буквально несколько штрихов, и получается совершенно живой взгляд ребенка, за игрой которого тайком подсматривают, и малышка не хочет, чтобы кто-то взрослый вмешивался в ее крошечную тайну. «Перед завтраком» – двое человеческих детей, девочка и мальчик, моют руки у высокого рукомойника. Мальчик поддерживает девочку, стоящую на скамеечке. «А ты знаешь?..» – трое детей о чем-то тихо разговаривают, а совсем крошечный малыш, подползший к ним, стоит на коленках, вцепившись рукой в курточку очень похожей на него сестренки, и внимательно слушает, ничего не понимая. «Плюшки!» – узнаваемая гостиная в доме, на заднем плане сидит в старом кресле более чем узнаваемый Фэб, но его фигура словно не в фокусе, чуть размыта, зато дети на переднем плане прорисованы на совесть – девочка-рауф, подняв палец вверх, изо всех сил принюхивается, а вокруг три человеческие девочки, выжидательно смотрящие на нее, и у каждой на лице – немой вопрос. Еще один рисунок назывался «Я» – Фэб говорил, что да, она очень похожа. Рисовала у зеркала, он сам попросил. Поворот головы – три четверти, ежик коротеньких волос, в глазах – застенчивое доброе лукавство, словно она хочет рассмеяться, да все не решается…

Фэб тогда предложил работы убрать, но Скрипачу они понравились настолько, что он уговорил Фэба устроить в доме комнату для них, благо, что комнат имелось в избытке. И Фэб в результате сдался. Одну из западных гостевых спален они освободили от мебели, оставив лишь низенькую узкую кушетку, и развесили рисунки по стенам. Стекло в окне пришлось сменить на миллиметровой толщины блок из специального геля, не пропускавшего ультрафиолет, а в самой комнате Ит установил хороший климатизатор, который защищал бумагу от старения. Экспозиций получилось в результате четыре – одну, основную, они решили не менять никогда, а остальные сменяли раз в три года. С четким условием – на работы, убранные временно в хранилище, не смотреть, даже если очень хочется. Чтобы успеть соскучиться по ним по-настоящему.

И чтобы радость от встречи тоже была настоящей.

«Ну, Фэб, – сердился сейчас Ит, сидя в крошечном закутке на ледяной крыше, – ну ты и подлец!.. И это все ты тоже хочешь разрушить, да? Дай мне только домой вернуться. Я найду, что тебе сказать, и на слова не поскуплюсь, так и знай».

Он чувствовал – вся жизнь его сейчас распадается на части. Ледяной ветер хлестал, как плетка, но мысли были намного хуже, чем самый злой ветер, чем самая холодная зима.

* * *

Жена министра субпрефектуры Каиды, мастер-кукольник и меценат международного масштаба Дэбора Гоуби и в самом деле ни в чем себе не отказывала.

«Правило, действительное для всех, – утверждал когда-то философ. – Чем выше живое существо поднимается по социальной лестнице, тем выше оно предпочитает жить и тем глубже оно хочет спрятать свои тайны».

Жилище семейства Гоуби лишний раз доказывало справедливость этого тезиса. Оно было расположено на трех верхних этажах одного из самых престижных домов Каиды и представляло собой целый комплекс, в котором имелось все: от бассейна до парковки флаера. И это при том, что на Онипрее частный воздушный транспорт был под запретом, существовал только экстренный, грузовой и общественный. Закуток, который выбрал себе Ит как место для наблюдения, находился рядом с контуром воздуховода, опоясывающего мастерскую и расположенного, чтобы не портить эстетику, в небольшой выемке. Осмотрев снаружи помещение мастерской, Ит понял, что проблемы света для Дэборы Гоуби действительно не существует – свет в мастерской был полной имитацией настоящего дневного, в том числе и по спектру. Сама мастерская тоже оказалась оборудованной так, что даже непосвященный в тонкости этого ремесла Ит понял, насколько тут все серьезно. Отдельное помещение, в котором стоят три муфеля для обжига фарфора. Линия для отливки эластомера, изолированная, тоже в специальном небольшом зале. Мастерская со стендами, на которых стоят модели-заготовки. Видимо, заготовки она делает не сама, сама только кастомизирует и дорабатывает – зачем ей, при таких деньгах, дышать токсичным эластомером? Отдельная большая комната, с приспособлениями для росписи и украшения кукол. Круглый зал, в нем выставлены готовые работы. Великолепно обустроенный кабинет, из которого открывается прекрасный вид на город…

Собственно, именно кабинет его и интересовал, вот только рисковать и соваться внутрь здания Ит не решился. Как потом выяснилось, правильно сделал. В здании имелась охрана в большом количестве и были предусмотрены ловушки для незваных гостей; кроме того, элитный дом оказался отлично защищенным от рауф. Именно от рауф. Нет, если бы рауф вошел в него в полной защите, он бы, конечно, уцелел – но во всех остальных случаях сработали бы ловушки, подобные той, с которой они уже познакомились на выставке кукол в Джовеле.

С десяток этих ловушек Ит обнаружил во время проверки выставочного зала. Молекулярный датчик плюс баллон с ядовитым газом. При желании и зная, что датчик там есть, его, конечно же, можно обмануть – но если не знаешь, где он, получишь дозу яда… с которым повторно общаться, даже при наличии защиты, совершенно не хочется. Впрочем, даже если защита сработает… Все датчики включены в общую систему, о срабатывании какого-то из них тут же узнает охрана. Считай, позвонил в дверь – я тут, дорогие хозяева.

Риск, конечно, дело благородное.

Но только в том случае, если он не мешает делать настоящее дело, причем не имеет значения, благородное или нет.

За те часы, которые Ит провел, знакомясь с этим архитектурным шедевром, он прикинул несколько вариантов развития событий и своих дальнейших действий, но, поразмыслив, последовательно отбросил их все. Ничего не подходило, кроме пассивного наблюдения. Все действия, кроме того, на котором он в результате остановился, были в той или иной степени «звонком в дверь».

Вывести из строя полностью или частично охранную технику… Запросто, вот только что будет дальше? Неразбериха, паника, дополнительные патрули на всех этажах. Тоже «звонок в дверь», причем весьма грубый.

Пройти внутрь, «посмотреть». Либо – игра с личинами, которая неизвестно чем может закончиться, либо – срабатывание одного из датчиков, а их там сотни, если не тысячи, замучаешься выводить из строя, не важно, одновременно или последовательно, либо – какой-нибудь сюрприз, о котором он сам пока не имеет представления. Снова «звонок в дверь», причем еще и связанный с существенным риском.

Пройти внутрь как-нибудь «нетривиально»… Нет уж, спасибо. Судя по тому, как тут организована охрана, «нетривиальные» проходы защищены ничуть не хуже тривиальных. Это только в дурацких постановках герои лазают по воздуховодам и канализации так, словно эти коммуникации архитектор создавал специально для их удобства (точнее, для удобства авторов), а на самом деле защита там ничуть не хуже…

Тем более, привлекать к себе внимание в планы Ита сейчас совершенно не входило. Он, собственно, и сам толком не знал, что именно ищет, – просто чувствовал, что движется в правильном направлении и что сейчас время для действия пока не пришло. Нужно было ждать. Слушать и ждать.

Защита, которая у него сейчас стояла, позволяла находиться на тридцатиградусном морозе до полутора суток. Рауф выдержал бы сутки, человек – двое, а в их со Скрипачом случае медики не рекомендовали пользоваться защитой в активном режиме больше тридцати шести часов. Тело весьма существенно себя пережигало, можно было запросто застудить легкие – так что, гермо, думай головой, каким образом провернуть дело до того, как снимать тебя с этой крыши придется кому-то еще… Вот этого бы не хотелось.

* * *

Ходить по внешнему козырьку оказалось вполне безопасно. На камеры наблюдения Ит подвесил картинки «Никого нет» еще в первые минуты пребывания здесь; снега на крыше почти не было – его сдувал ветер, – поэтому наследить он не боялся. Обошел периметр, наметил запасной путь для отхода и пару-тройку мест, в которых мог бы сидеть и ждать появления хозяев.

…Да, защита – это замечательно, но как же все-таки холодно! Хорошо, что Ри дал катер попользоваться, вот только катер пришлось тут же отослать обратно – он для чего-то срочно понадобился в Джовеле, Ри не уточнил, для чего. Разговор, собственно, шел секунд пятнадцать в общей сложности.

– Ит, верни машину, очень нужно.

– Обратно пришлешь?

– Да. Часов через десять-двенадцать.

– Ладно.

И все. И сиди тут, как хочешь, вместо того, чтобы греться в теплом катере. Ничего не поделаешь, к сожалению.

Возле окна кабинета обнаружилось просто отличное место, в котором можно было ждать – труба воздуховода изгибалась, образуя закуток, неплохо защищающий от ветра и находящийся достаточно близко от стены. Ит забрался в него, присел на корточки. Да, действительно неплохо, вот только к ледяному металлу, выстуженному морозом и ветром, спиной лучше не прикасаться – больно.

Пока что в кабинете было тихо.

Вскоре, однако, он услышал, как едва заметно зашумел механизм, открывающий дверь, – а затем раздались шаги. Два человека, понял Ит. Мужчина и женщина. Сама Дэбора? Возможно. Второй – явно не муж. Вес у второго был меньше, двигался он не так, как префект, – гораздо более «молодые» шаги. Интересно…

Единственная техника, которую он сейчас использовал, предназначалась для прослушки – «нить» толщиной в сотую долю миллиметра да собственные уши… и все. Больше ничего не нужно.

– …не надо делать из меня какого-то монстра! Ты отлично знаешь, что я старался подвести все к тому, о чем ты просила. И что в случившемся если кто-то и виноват, то только не…

– Ах, не ты? А кто тогда? Если не ты, то объясни мне, почему не получилось то, что планировалось? Ты понимаешь, что идет глобальная настройка?! Нужны были прецеденты, хороший качественный разогрев ситуации, а вместо этого…

– Дэби, прецеденты будут! Клянусь тебе!

– Клянись на здоровье сколько хочешь!!! Пока что я вижу только слова! Должно было быть что? Покушение на выставке. Покушение! А вместо этого…

– Я сделал то, что от меня зависело. Я вытащил сюда террористическую бригаду «Молота», я дал этой кошке вип-пропуск, я поставил защиту, я…

– Что – «ты»? То, что я видела, – это как эта кошка с двумя подружками торжественно продефилировала из зала на улицу, а вы даже не попробовали ее задержать!

– Дэби, там все-таки была выставка, и что бы про меня подумали как про организатора, если бы мои люди начали выкручивать руки мирным посетителям?! – В голосе мужчины звучало возмущение.

– Кто эти две подруги, кстати? Случайно не знаешь? – ехидно спросила Гоуби. Ит напрягся.

– Вот это самое интересное. Мы попытались разобраться – по всему выходит, что они непричастны. Они двоюродные сестры, студентки, приехали на стажировку в Брава-Консо, их знает куча народу – от ректора до Лебе Фуатен и ее сыночка, который, по слухам, ухлестывает за рыжей. Странно другое – после выставки их видели всего один раз, в пансионе. Потом они куда-то исчезли. Эти две девицы…

– Ну? Что смолк? Так вот я тебе расскажу, дорогой мой лопоухий друг, кто это такие на самом деле. Твои осведомители – дерьмо, понятно? Эти, как ты выразился, две девицы – официалы, агенты. На наших глазах они взяли объект, на который охотились, и смылись. Доступно объяснила?

– Не может этого быть…

– Очень даже может, если учесть, что группа «Молота» себя больше не проявляла. И не проявит, потому что из кошки вытрясли все, что хотели, и группы, которая была нам нужна, теперь нет, поскольку ее взяли полным составом, в том числе и твоего осведомителя рауф! – рявкнула Гоуби. – Официалы, скорее всего, тоже не появятся. По крайней мере, эти.

– Почему?

– Для чего им появляться? Ушли, небось, зачем им тут сидеть? Скорее всего, эти два агента мотались за этой группой довольно давно… и тебе нужно было лучше выбирать, придурок, из предложенных вариантов. У «Молота» тысячи групп. Но нет, ты не мог взять разменную, ты взял «получше» и не учел, что все, которые «получше», уже сталкивались с Официальной службой и отрабатываются. Есть небольшой шанс, что группа уцелела, так что ищи, где они. Пригодятся. В общем, это тебе урок на будущее. Черт с ним, с покушением. Рассказывай, что дальше будешь делать.

Ит на секунду прикрыл глаза. Так, можно, в некотором смысле, выдохнуть. Только бы Орбели хватило ума сидеть тише воды ниже травы! Не дай Всевышний, чтобы она сейчас показалась и начала действовать! Успеть бы предупредить…

– Подготовку мы заканчиваем через трое суток, – зачастил мужчина. – Оборудование завезено и устанавливается. На четвертые сутки включаемся и начинаем…

– Что с группами?

– Хозяева постепенно заводят всех, эмпаты готовы. Дэби, все сработает так, как надо, поверь. Выброс будет даже больше запланированного.

– Боже мой, – в голосе женщины вдруг прорезались отчаянные нотки. – Боже мой, какой же ты все-таки дурак! Вот скажи мне, ты всерьез думаешь, будто мне хочется убивать тех же котов пачками и устраивать то, что сейчас придется устроить? Будто мне это все на самом деле нравится? Пойми, речь идет о судьбе нашего мира, о его будущем! Либо и мы, и наши дети, и дети наших детей будут до скончания веков прозябать на задворках, довольствуясь жалкими подачками, подчиняясь чужим законам и правилам и ничего не получая взамен, либо сейчас мы сделаем то, что должны сделать, – и Онипрея станет по-настоящему великой, станет державой, подобной Ти или Санкт-Рене! Да, сейчас без жертв не обойдется, но ведь этими жертвами станут не люди! Мы специально двадцать лет собирали сюда всякое отребье, которому место в биореакторе, мы создавали то, что создали… и я тебя очень прошу, – голос обрел металлические жесткие нотки, – я тебя очень прошу – работай так, чтобы не подвести нас всех! Ситуация висит на волоске, любая промашка может стать роковой, поэтому собери волю в кулак и сделай то, что от тебя зависит. Сделай так, чтобы твои правнуки потом говорили: «Он все силы отдал за свободу родного мира».

– Хорошо… Дэби, а внешние связи…

– Как же ты любишь лезть не в свои дела! Сработают внешние связи, не бойся. Можешь себе представить, сколько стоят восемнадцать неактивных порталов по будущим привязкам? – Гоуби нервно засмеялась.

Ит замер. Восемнадцать порталов Сети Ойтмана? Это значит, что в связку Онипреи включатся еще восемнадцать миров. Минимум. Одновременно.

Так…

– Дэби, я больше всего боюсь, что подготовки не хватит, – промямлил мужчина. – Я, конечно, сам не проверял, но…

– Кто тебя пустит проверять? Не волнуйся, те миры ждет замечательный сюрприз. Что плохого в том, что к ним придут те, кого они хотят? Настоящие инопланетяне, добрые и мудрые, которые вылечат болезни, проложат путь к звездам, дадут знания о вселенной? – Она издевательски захохотала. – Что же в этом плохого, дорогой мой? Разве не об этом думает вся первая стадия? Прилетит огромный космический корабль, и все станет хорошо. Ну и что? У них просто все сбудется. И корабль прилетит, и болеть больше не будут, и власть получат такую, о которой только мечтать… а когда разберутся, что к чему, Онипрея будет тем, чем мы все, и ты в том числе, хотим ее видеть, – сильным, независимым миром, стоящим во главе ею же созданного конгломерата. Да, конечно, энергетически они нам потом помогут… но, опять же, пока они разберутся, чем помогают, пройдет лет триста. Может, больше.