Текст книги "Лихие 90-е"
Автор книги: Игорь Гатин
Жанр: Современная русская литература, Современная проза
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Ромка позвонил в банк по межгороду, представился и, набравшись наглости, попросил соединить с председателем правления. На удивление его соединили.
– Головчин слушает…
– Дмитрий Львович, здравствуйте! Это Роман Романов из Москвы, директор вашей брокерской конторы на РТСБ.
– Да, Роман, добрый день! Наслышан…
Ромка невольно расплылся в улыбке.
– Я слышал, что банку требуется автотранспорт, и изучил предложения на бирже.
– Очень хорошо! Актуальный вопрос. И что предлагается?
Ромка коротко доложил обстановку, добавив, что ситуация каждый день меняется и существует тенденция к росту цен. Про рост цен он добавил от себя.
– Да-а… Неудивительно, неудивительно. Знаете что? Приезжайте-ка в Питер. Познакомимся и всё обсудим.
– Когда быть?
– А давайте в понедельник с утра…
– Буду!
Вежливо попрощался и повесил трубку. Bay! Он говорил с самим Головчиным, и тот знает о его существовании. И даже наслышан! Банк входил в тройку крупнейших в Питере. Вечером ему в общагу позвонил Котлярский и вставил пистон, что он перепрыгнул через его голову и обратился напрямую к председателю. «Ничего, переживёшь…» – думал про себя Ромка. Это было ошибкой и говорило о его полной неискушённости в аппаратных играх. Да и откуда подобному опыту было взяться? Впрочем, у кого-то это врождённое…
В воскресенье из круиза вернулись Сашка с Галкой, и они все вместе отбыли в Питер на «Стреле». В поезде, как водится, нарезались. Утром не в лучшем расположении духа Ромка с Сашкой прямо с вокзала пешком отправились в банк. Благо недалеко – банк находился на углу Литейного и Невского и, к великому изумлению Ромки, располагался в жилом доме в обычной питерской коммуналке. В расселённой огромной коммуналке, пережившей скоропалительный ремонт с претензией на роскошь. В том виде, как её представлял советский человек. То есть круглые золотые ручки на сосновых дверях, покрытых лаком. Аудиенции ожидали в приёмной, ещё недавно бывшей кухней. Казалось, копоть на потолке проступает сквозь свежую краску, а тараканы под пластиковыми плинтусами лишь ждут своего часа. У Сашки чуть заметно тряслись руки, Ромка выглядел огурцом – сказывалась разница в возрасте. Зашёл хмурый Котлярский, в таком же состоянии, подозрительно их оглядел и, не отвечая на приветствия, скрылся в кабинете председателя. Заходил он туда без приглашения, коротко постучав для вида. Это Ромка отметил, несмотря на изменённое состояние сознания.
Вскоре их пригласили. Головчин оказался довольно молодым человеком, лет тридцати с небольшим. Приветливый, с живыми умными глазами. Естественно, в очках.
– Ну что, Роман, освоились на бирже?
– Да, Дмитрий Львович, там нет ничего сложного. Но я не очень понимаю, зачем банку нужно это членство…
– Хороший вопрос – Головчин посмотрел на Котлярского, тот заёрзал на стуле, с неприязнью взглянул на Ромку и быстро заговорил. Тон его был лишён обычных барских ноток.
– Дмитрий Львович, биржа – это клуб избранных. Помимо всего прочего, членство подчёркивает статус банка. Ну и если вдруг банк решит заниматься нефтянкой – это самый короткий путь. Реализация сырьевых товаров – приоритет биржи…
– Так-так… Понятно, Роман? – Показалось, или Головчин спрятал лукавую улыбку в носогубных складках?
– Так точно! – почему-то по-армейски чётко произнёс Ромка. И только что не щёлкнул каблуками. Понятно ему было лишь, что он снова получит пи@лей от шефа за то, что лезет не в своё дело. Хотя чьё же оно ещё? И почему он сам назначил Котлярского на роль шефа, в которой тот чувствовал себя весьма органично?
Впрочем, сейчас было не до этого. Они обсудили ситуацию с ценами на автомобили, и Головчин принял осторожное решение приобрести одну-две машины для начала.
– Не думайте, что у банка наличности сколько хочешь. Конечно, хотелось бы цивилизованным образом приобретать автомобили по безналу. Но вы правы: нет никаких гарантий, что мы получим их после оплаты. Поэтому давайте решим так – вы с Александром Борисовичем получите в кассе триста тысяч под отчёт. Мы его командируем в Москву и вы вместе приобретёте пару машин. Цены будете согласовывать с Олегом Владимировичем. После поставки машин решим, как действовать дальше.
Ромка с Сашкой согласно кивнули и встали. Котлярский лишь чуть прикрыл глаза на мгновение, показывая, что понял. Аудиенция закончилась.
Ромка остался очень доволен, что не один будет заниматься совершенно новым делом. Где машины, там и деньги. И криминал. В Союзе всегда так было, а сейчас особенно.
Они послонялись по банку, пока кассир готовила сумму. Сашка познакомил его практически со всеми сотрудниками, коих набралось полтора десятка, не считая технического персонала. Сам он занимал непонятную должность порученца по всем вопросам. В банк его пристроил стремительно разбогатевший одноклассник, являвшийся одним из учредителей. Знакомый поднялся на компьютерах. Опять эти чёртовы компьютеры! «Эх, надо было на ВМК идти, а не на экономический», – подумал Ромка. В математике он до армии шарил.
Наконец получили рюкзак денег. И тут как тут появился Котлярский.
– Так, сейчас поедем в одно место, всё обсудим.
– Мы же с деньгами.
– Ничего, место безопасное.
Местом оказался помпезный ресторан «Невский» на набережной, где Олег с ходу заказал бутылку водки. И, не дожидаясь закуски, разлил её в три фужера. Ромку аж передёрнуло – он не завтракал и его мутило после вчерашнего.
– Ничего, давай поправимся! – Котлярский требовательно смотрел на него и, казалось, читал мысли. Ромка испуганно помотал головой.
– Давай, давай! Полегчает. Думаешь, я не вижу, как тебя плющит!
Они с Сашкой звонко чокнулись и выпили водку большими глотками. Два типичных питерских интеллигента. Ромка так не умел и пил как придётся – морщась и вздрагивая всем телом.
Больше всего он боялся, чтобы водка не вышла обратно. Какое-то время организм балансировал на грани обморока, а потом ему и впрямь резко полегчало. Тут как раз принесли оливье. Под салатик шеф налил ещё и неожиданно начал задушевный разговор. В его тоне слышались отеческие нотки и сквозило участие. Они снова выпили. Стало хорошо. Утреннее состояние казалось нелепой ошибкой, которая больше никогда не повторится. Водка затекала мягко, приятно распространялась по телу, теребила чувства. Он почти любил Олега, как отца, в этот момент.
– Ты пойми, Рома, Головчин серьёзный человек. Он абы кому не доверит деньги. И это только начало. В следующий раз я выбью для тебя не меньше лимона. Вот увидишь. А всё почему? Да потому, что ты правильный пацан. С понятиями и принципами. Ты не продашь, я уверен. Я, между прочим, за тебя поручился! Сечёшь? Эй, Николаша, принеси ещё бутылочку! – Вертлявый официант с прилизанными волосами и приторными манерами поспешно засеменил через пустой полутёмный зал. Рукава его чёрного костюма лоснились на локтях.
Ромка пьяно отметил сразу две вещи. Во-первых, Олега здесь хорошо знают. Во-вторых, несмотря на несуразность места, скорее похожего на станционный зал ожидания, ему было уютно и хорошо здесь. И как вовремя Олег послал за бутылкой! Несмотря на расслабленность и эйфорию, он то и дело трогал ногой рюкзак под столом.
– Рома, главное в жизни – держаться правильных людей. И помнить, кому обязан. А когда ты в команде, мы горы свернём, правильно, Фузеич?! – Олег поплыл. У Сашки, который оказался Фузеевым, очки сидели набекрень, но он этого не замечал. Всем было хорошо.
После второй бутылки Олег сходил в туалет и вернулся несколько протрезвевший и какой-то странный – лицо побледнело, мокрые волосы были аккуратно причёсаны.
– Всё. Пора двигать на вокзал, – проговорил он неприятным голосом.
Пора так пора. Рассчитались, поднялись и двинули. В кассах было не протолкнуться, Ромка прижимал к себе рюкзак. Билеты купили в депутатском зале, слегка переплатив. Зато поедут в СВ. Вдвоём. Поезд отправлялся через полчаса. Олег проводил их до вагона и попрощался. К чему он устроил пьянку и этот странный разговор, было непонятно. Они посовещались и решили, что Олег хочет долю, но не решается сказать об этом прямо…
* * *
Москва встретила холодным осенним дождём и привычным уже похмельем. Работать с питерскими и не пить оказалось невозможно. Закинули рюкзак в общагу и поехали на биржу, где протолкались весь день. Улова не было. Никто не хотел покупать ивановские носки, но, как только выставлялся лот с автомобилем, начиналась драка. Безумные брокеры с горящими глазами вздымали свои карточки, как кумачовые стяги на демонстрации, загоняя цены в поднебесье. За чёрную «Волгу» дали четыреста тысяч, за жигуль шестёрку – сто восемьдесят. Правда, безналичных. Ромка с Фузеевым только переглядывались. Ромке казалось, что не существует ни «Волги», ни четырёхсот тысяч, а есть какая-то идиотская игра взрослых людей, которым вдруг разрешили поиграть в свободный рынок. Когда вечером созвонились с Олегом, тот и слушать не захотел про такие цены.
– Деньги целы? Давайте возвращайтесь обратно!
– Подожди, мы ещё поищем. За деньги не переживай, всё в целости и сохранности.
– Ну смотри. Чтоб звонил каждый день!
– Хорошо. – Ромка повесил трубку.
Он написал от руки на листке бумаги «Куплю автомобиль. Дорого!» и повесил его на доске объявлений в секторе В. Надежда была слабая. Днём они безрезультатно толкались на бирже, обзаводясь огромным количеством бесполезных знакомств, а по вечерам пили шампанское Макса. Каждая третья бутылка была прокисшей. В маленькую Ромкину комнату битком набивалось желающих натрескаться на халяву и до хрипоты поспорить о трансцендентном. Аспирантура МГУ как-никак… Также заглядывали на огонёк менты, охраняющие ГЗ, и пожарные. Те конфузливо стреляли бутылку-другую водки, каждый раз обещая отдать. Но, видимо, забывали…
Было весело и содержательно. Тем удивительнее оказалось появление неизвестного субъекта, который долго выяснял, кто хозяин, а потом сквозь гвалт пьянки прокричал Ромке на ухо: «Вы машинами интересуетесь? Ну, покупаете задорого…» Тот сначала даже не понял, о чём речь. А когда дошло: «Я! Точно! Давай!» – как будто субъект мог достать машину из кармана. Пришлось выйти и в коридоре возле подоконника обсудить детали. Субъекта звали Дима, и был он посредником. То есть он знал человека, который знал другого человека, который хотел продать новый жигуль шестёрку. Тот последний человек жил не в Москве и хотел сто тысяч. Сумму Дима назвал шёпотом. Ромка почему-то сразу решил, что это реальный случай. Каждый день на бирже им предлагали десятки стопудовых вариантов, всякий раз оказывавшихся пустышками уже на этапе выяснения деталей.
– Девятку возьмёте? Десять штук есть!
– Движок какой?
– В смысле? Мокрый асфальт, длинное крыло…
– Ну, какой объём двигателя?
– Какой, какой, я же говорю: девятка…
– Что в техпаспорте написано – ВАЗ-21093 или 2109?
– Да я же говорю: длинное крыло…
На этом переговоры, как правило, заканчивались, а несостоявшийся продавец энергично продолжал искать в толпе новую жертву. На этот раз Ромка интуитивно почувствовал, что машина существует, хотя Дима тоже был не в курсе деталей. Включая объём двигателя. Он только твердил: «Машина не в Москве. Хозяин хочет сто тысяч». Ромке нравились цена машины и непосредственность Димы. Договорились завтра ехать в Воронеж. Встреча на Павелецком вокзале в пять вечера у касс…
* * *
Как ни смешно, на следующий день они были в пять вечера у касс на Павелецком. С рюкзаком. Самое удивительное, что там же оказался Дима с приятелем. Купили билеты. Сели в поезд и поехали. Ромка с Сашкой в СВ. Дима с приятелем в плацкарте.
После отправления посредники пришли к Ромке с Сашкой в их двухместное купе. Откупорили бутылочку, как положено. Познакомились. Выяснили, что им на самом деле нужно в город атомщиков Нововоронеж. Там сотрудникам АЭС вне очереди, как льготникам, пришла партия жигулей. И один знакомый готов продать свою совершенно новую шестёрку. С ним созвонились, их ждут. Откупорили вторую бутылочку. Познакомились поближе. Выяснилось, что Ромка с Димой родились в один день. В одном и том же году. С разницей в три часа. Пришлось откупорить третью. Из закуски была только пара бутербродов, которые давно закончились. К ним прибился проходивший мимо также сильно выпивший молодой человек, оказавшийся курсантом Высшей школы милиции. Он просто проходил по вагону, а у них была открыта дверь. Так он зашёл и попросил выпить. Ему налили. Он выпил и попросил ещё. Ромка сказал: «Хватит, нам самим мало». На это парень достал красную корочку и заявил, что он их арестовывает за пьянство в общественном месте. Тогда Ромка поднял его за шиворот и выбросил из купе, а слегка перебравший Сашка жутко заорал что-то непонятное вслед. Кажется, на хинди. Незадачливый правоохранитель спьяну ужасно перепугался, попытался бежать, но запутался в ногах и упал, выронив объёмистый лопатник, из которого веером разлетелись деньги и документы. Он принялся лихорадочно всё это собирать, когда Сашка высунулся из купе, голый по пояс, и снова нечленораздельно заорал так, что с его носа соскочили очки. Эффект оказался потрясающим – курсант бросил и документы, и деньги и по-обезьяньи, на четвереньках побежал из вагона, неловко подрыгивая задом. Эту сцену наблюдали изумлённые соседи и проводник. Ромке с Сашкой было весело. Диме с приятелем – не очень. Они заявили, что, пожалуй, пойдут к себе. Ромка зачем-то вызвался их проводить. На обратном пути не открывалась одна из дверей между вагонами. Недолго думая, Ромка огнетушителем выбил стекло в этой двери, просунул руку и открыл ручку с противоположной стороны. Гордый собственной находчивостью, он вернулся и завалился спать. Сашка уже похрапывал. А через полчаса к ним в купе настойчиво постучали…
Это были менты. Поезд стоял. За окном огромными неоновыми буквами светилось слово «Грязи». Ромка послушно принялся одеваться, он был разбужен, но не проснулся. Зато Сашка никак не хотел открывать глаза. А когда его грубо потрясли за плечо, принялся брыкаться и молотить по воздуху руками, словно заводной заяц с ключом в спине. Менты, не склонные вдаваться в детали, пустили в ход дубинки. Досталось и Ромке за компанию. Когда они оказались на перроне, поезд тронулся.
Окончательно Ромка проснулся уже утром и обнаружил себя в камере. Он лежал на широкой деревянной скамье, рядом, прижавшись к нему, тихо спал Фузеев. Возле лавки на бетонном полу ворочался бомж в собственном аромате. Противоположная стена представляла из себя металлическую решётку. Дальше через неширокий коридор сидел майор за стеклом с надписью «Дежурный» и что-то сосредоточенно писал. Из Ромкиного опыта любой дежурный, будь то мент или врач, непрерывно что-то пишет, а вот журналисты в редакциях обычно гоняют чаи и зубоскалят. Нестерпимо хотелось в туалет, он поднялся.
– Товарищ майор, разрешите в туалет? – Майор оторвался от писанины и усмехнулся.
– Ишь, какой культурный. Служил, что ли? А вон твой сосед под себя нахезал и не жужжит, пока тепло! – Показалось, или дежурный рассматривал его с интересом. – Агеев! Выведи задержанного оправиться!
Вдруг Ромку будто током ударило – рюкзак! На секунду он почувствовал такую слабость в коленях, что едва не опустился на корточки. Тем временем подошёл сержант. Он коротко погремел в замке.
– Выходь!
В туалете он долго и с наслаждением справлял малую нужду. И даже мысль о рюкзаке не могла помешать получать от процесса острое удовольствие. А на обратном пути сержант приоткрыл дверь в один из кабинетов и коротко доложил:
– Доставил!
– Заводи!
– Заходь!
Ромка шагнул через порог, и у него сразу отлегло от сердца. Везде – на столе, на стуле и даже на полу – были разложены пачки денег, и двое ментов занимались их пересчётом. Считали каждую бумажку. Тут же на подоконнике лежал пустой рюкзак. Тот самый. Один мент поднял голову.
– Ваши деньги?
– Наши.
– И откуда у вас столько?
– Получили В Кассе банка на покупку автомобилей для нужд банка.
– Так вы командированные, что ли?
– Ну да…
– А командировочное где?
– В банке. Да вы можете туда позвонить.
– И что же это вы, командированные, дебош в поезде устроили? – В голосе мента послышалось облегчение, как если бы он вспомнил нужное слово для кроссворда.
Ромка успел разглядеть на столе лежащие особняком многочисленные визитные карточки, очевидно, из его карманов. Отдельно сияла гербом визитка замминистра торговли СССР, сколь помпезная, столь и бесполезная ныне. Поскольку вместе с Союзом канули в Лету и его министерства. А всесильный ещё недавно обладатель визитки теперь подвизался на бирже консультантом и был вполне доступен. Помнится, Ромка получил от него эту визитку в коридоре на бегу вместе с предложением купить состав сахара. Он понял, что провинциальные менты, до которых ещё не докатились столичные перемены, робеют от всех этих «министр», «президент», «председатель правления»…
– Ну перебрали, с кем не бывает. Но, вообще-то, нас в Воронеже ждут на самом высоком уровне. А вам что, не звонили ещё?
– Нет, – капитан даже не пытался скрыть растерянность, – мы, вообще-то, Липецкая область…
– Эх вы, медведи липецкие, отмудохали вчера дубинками самого Александра Борисовича Фузеева!
– Эт который в очках? А кто он?
– Ну, этого я вам сказать не могу, но если об этом Борис Николаевич узнает, головы вам не сносить! А уж погон и подавно…
– Ельцин?! – ахнули менты. А сержант, который его привёл, как открыл рот, так даже не пытался закрыть.
Дальше события развивались стремительно.
– Слышь, мужики, ну вы сами не правы – напились, буянили. Стекло вон в поезде разбили…
– Да я не спорю, стекло я разбил, но зачем было спящего человека, который вообще не при делах и из купе даже не выходил, дубинками посреди ночи метелить?
На это менты не нашлись сразу, что ответить, а только переглядывались. Было заметно, как под фуражками, словно мухи, роятся бесплодные мысли. В это трудно поверить, но у молодого лейтенанта порозовели уши. Кажется, ему было неудобно. Капитан первым пришёл в себя.
– Слышь, давай, это самое, позавтракаем?
Настал Ромкин черёд удивляться.
– Можно, вообще-то…
– Ты только, это, другу не говори, что его того – побили немножко. Он, может, и не вспомнит.
– Да как же не вспомнит, если он синий проснётся?
– Ну, мы, это самое, опохмелимся слегка…
Ромка заметил, что капитан говорит от первого лица.
– Можно попробовать. Только деньги верните. А то они подотчётные…
– Это конечно, это обязательно. Только досчитаем и в протокол занесём.
– А зачем вам протокол, если мы завтракать собрались?
Менты снова переглянулись. Чувствовалось, что они не успевают за сменой концепций.
– А мы его потом того… В смысле протокол…
– Хорошо, вам виднее… – Ромка, не дожидаясь разрешения, вышел из комнаты и направился к обезьяннику. Сержант семенил за ним.
Фузеев спал. Но по тому, как он слегка подсучивал ногами, согнутыми в коленях и подтянутыми к животу, было понятно, что ему нестерпимо хочется опорожниться. Ромка его разбудил и сам отвёл в туалет. Сержант отстал, он что-то на ухо рассказывал дежурному. На всё отделение раздавался хриплый бас бомжа: «Ну вот, с лавки скинули, а ещё и обоссали!» В туалете Ромка коротко обрисовал другу ситуацию.
Завтракали они с ментами в вокзальном ресторане. Было восемь утра. Никогда ещё их не обслуживали так быстро и почтительно. Капитан говорил один тост за другим. Ромка пообещал, что тот скоро станет майором. Кажется, он поверил. Билеты на проходящий поезд им принесли прямо за стол. А через час менты под руки усаживали дорогого Александра Борисовича в купе.
– На обратной дороге обязательно заезжайте. Мы вам город покажем, посидим по-человечески. Сашка, дай я тебя поцелую! – И капитан троекратно расцеловал Фузеева, с которым они не меньше пяти раз пили на брудершафт. Лейтенант икал.
Всю дорогу до Воронежа Ромка считал деньги. Из двухсот девяноста восьми тысяч пропали восемьдесят шесть рублей…
* * *
В Воронеже заселились в гостиницу и пошли ужинать. Рюкзак взяли с собой. Гостиничный ресторан был пуст, если не считать, что гуляла компания бандитов – человек пятнадцать. Стриженые парни, все как на подбор в чёрных кожаных куртках и золотых цепях, вели себя шумно, хамили персоналу, но на Ромку с Сашкой поглядывали уважительно – если пришли вдвоём и не боятся, значит, имеют на то веские основания – вон и рюкзак с собой, значит, не только волынами заряжены… Поели, выпили бутылку водки и пошли спать. Бандиты вызвали проституток на субботник, веселье только начиналось…
Утром поехали в Нововоронеж. Самое удивительное, что там их ждали! На пустом перроне стояли мужчина и женщина в возрасте и пристально вглядывались в прибывших. Они сразу заметили Ромку с Сашкой и заспешили к ним.
– Вы из Москвы? – Ребята удивлённо кивнули. – Насчёт машины? – Ещё один кивок. – Так это к нам! Мы вас второй день встречаем…
Вот это да! Они-то рассчитывали по всему городу искать неизвестно кого…
– Поедемте к нам, отдохнёте с дороги. А потом к нотариусу, мы уже записались на два часа. А Петя с Димой позвонили и сказали, что вы не приедете, что вас арестовали, потому что вы человека с поезда скинули. Но мы не поверили – не могут люди из МГУ человека с поезда выкинуть…
Ромка с Сашкой только хлопали глазами. Да и что тут скажешь?
В частном доме на окраине города их ждали холодец, борщ и пироги. Во дворе над банькой поднимался сизый дымок. Самогонку хозяин обещал на вечер, после сделки.
– У меня знаете какая? На берёзовых почках! Чистая слеза…
Оформление прошло на удивление быстро и гладко. Оказалось, что хозяин, Алексей Иванович, зам главного инженера АЭС, – человек в городе известный и уважаемый. Машина ему не нужна, потому что есть служебная, а сам он не водит и учиться не хочет: «Старого пса новым фокусам не обучишь!» Было ему под шестьдесят. Про цену он долго не заговаривал, а уже после того, как знатно попарил ребят пахучими вениками, смущённо произнёс: «Только ведь я дорого хочу. Сейчас всё так подорожало…» Ромка поощрительно улыбнулся: «Сколько, Алексей Иванович? Говорите, не стесняйтесь…»
– Шестьдесят тысяч! – выпалил и осёкся.
Ромка не стал торговаться даже для вида, а просто протянул ладонь, которую хозяин с облегчением пожал. Ребята переглянулись. Во взгляде ясно читалось: «Вот козлы эти Петя с Димой. Какой у них аппетит, однако. Хрен им, а не комиссия! Зачем было нас гангстерами изображать?»
Вечером очень душевно посидели. Больше никто в городе продавать машину не хотел. Утром отправились в путь, нагруженные снедью в дорогу. Хватило бы на неделю.
Чистенькая голубая шестёрка бежит весело. В салоне неповторимо пахнет новым автомобилем. Этот запах ни с чем не перепутать, он держится какое-то время, а потом безвозвратно уходит. Никакие отдушки и ароматизаторы не в состоянии его заменить. Настроение приподнятое, опытный Сашка довольно щурится за рулём – есть особый кайф в управлении новенькой машиной. Ромка с механической коробкой передач был на вы – его водительский стаж не дотягивает до полугода и всё на автомате. Про себя он с завистью отмечает, как непринуждённо Сашка переключает передачи, двигатель умиротворённо урчит и не думая порыкивать или петь фальцетом. Ромке вспомнилось, как он сам сдавал вождение совсем недавно. Практических занятий минимум, волнение зашкаливает, справа строгий майор. Он тронулся и едет на первой скорости, не решаясь выжать сцепление и перейти на вторую, обороты растут, движок недовольно рычит. Наконец майор не выдерживает: «Ты ещё какие-нибудь передачи, кроме первой, знаешь?» В ответ: «Дорожная обстановка не предполагает…» Его выгнали тогда из-за руля с использованием ненормативной лексики, но позже остывший майор понял, что перегнул палку и поставил «четыре» за вождение в городе. От греха подальше. Так и получил он права с первого раза и на первой передаче. А мажор Стасик Удальцов, лихо запарковавший собственную восьмёрку прямо напротив ГАИ, отправился на пересдачу.
Погода постепенно портилась. Небо заволокли недобрые, тяжёлые тучи, и даже ветер, срывающий последние жёлтые листочки, не в силах был их разогнать. Пошёл дождь. За окном жирный чернозём жадно впитывал косые струи, зябко жались по пригоркам голые берёзы. Дорога стала мокрой и скользкой, теперь уже Сашка щурился, чтобы получше разглядеть дрожащие в пелене дождя красные огоньки впереди. Они выглядели безобидно, но за ними скрывались массивные прицепы крупногабаритных фур, которые вытянулись по трассе длинной колбасой. Об обгоне речь не шла – машина будто плыла над шоссе, сцепление колёс с дорогой было минимальным. Встречные грузовики обдавали их тяжёлыми ушатами грязной воды, щётки принимались истерично метаться по лобовому стеклу, но помогали слабо, имелся реальный шанс познакомиться с красными огоньками поближе. Ромка несколько раз перекрестился, что не он за рулём. Сашка был спокоен.
Однако и он напрягся, когда неожиданно повалил мокрый снег. В октябре! Снег шёл стеной. Крупные хлопья слились в сплошную белую пелену. За ней ничего не видно, и казалось, что ничего и нет – они в тёплой, уютной скорлупе и снег вокруг, насколько хватает глаз. Белая пелена поглотила все звуки, теперь они плыли в окружающем безмолвии. Было красиво и торжественно. Если забыть, что ты на федеральной трассе. К счастью, Сашка этого не забывал. Он увеличил дистанцию до впередиидущей фуры, его лицо оставалось невозмутимым, руки расслабленно лежали на руле. Так они ползли довольно долго. Снег не переставал, Ромка поклёвывал носом.
Всё неуловимо изменилось в один момент. Сашка неожиданно притормозил. Мягко и плавно, не давая машине уйти в занос. Несмотря на это, они продолжали двигаться – шестёрка, не слушаясь тормозов, плыла под горку по скользкой дороге. Сашка периодически резко отпускал тормоз, колёса вновь ловили сцепление с дорогой, движок взрыкивал, но сейчас было не до него. Потом Сашка снова мягко давил на тормоз, не выжимая сцепление, колёса блокировались, машина под собственным весом продолжала скользить, но всё медленнее. Наконец она встала, когда спуск закончился. Это называлось тормозить двигателем. Ромка слышал о таком способе, но сам никогда ещё не применял. Он решил, что они победили ситуацию, и пришло время понять, чем же она была вызвана. Сашка молча указал на огоньки впереди, они приближались – сверху на них медленно катилась фура, не втянувшая в горку по скользкой дороге. Её колёса беспомощно крутились вперёд, а она медленно и печально катилась назад.
– Сдавай назад, чего ты ждёшь?! – заорал Ромка. Сашка так же молча глазами указал на зеркало заднего вида.
Ромка быстро обернулся. Они были в нижней точке между двух холмов, и сзади так же медленно, но неуклонно на них сверху надвигалась другая фура. Её колёса были заблокированы и неподвижны, но она продолжала двигаться. За лобовым стеклом Ромка успел разглядеть перекошенное лицо водителя.
– Вправо! – снова заорал Ромка.
– А если там обочины нет? – задал Сашка резонный вопрос совершенно спокойным голосом.
И действительно, под снежным наносом запросто могла оказаться канава. Но рассуждать было некогда. Видимо приняв решение, Сашка, не дожидаясь Ромкиного ответа, включил вторую передачу, дал чуть больше оборотов и, поигрывая сцеплением, плавно тронулся на абсолютно скользкой дороге. Колёса проскальзывали даже на второй передаче, но Сашке всё-таки удалось вывести машину вправо, где под снегом, к счастью, оказалась твёрдая поверхность. И как только они съехали с трассы, фуры встретились с сухим треском. Ромка заворожённо смотрел на то место, где они только что стояли. Сейчас там находился «тяни-толкай». Никто не пострадал. В смысле из людей. Скорость была совсем невелика. Но, останься они на месте, от шестёрки вряд ли бы что-то осталось. Да и от них тоже…
Снова треск, «тяни-толкай» вздрогнул – это сзади к месту встречи подоспел ещё один супер-МАЗ… Дорога действительно была очень скользкой, спуск и подъём крутые, а резина летняя…
Буквально за несколько минут в низине образовалась каша-мала из сцепившихся фур. Водители курили на обочине и равнодушно наблюдали, как присоединяются к ним всё новые машины. А что тут поделаешь? Сашка с Ромкой стояли рядом с шестёркой, боясь поверить в собственное счастье. К ним подошёл пожилой водила.
– Молодцы, что выскочили! Сорок лет за баранкой, первый раз такое вижу. Один мудак притормозил на пригорке, за ним все остальные. А потом уже не втянули. Резина-то лысая у всех. Сейчас разве достанешь нормальную резину? – водила сплюнул и витиевато выматерился, помянув Горбачёва, Павлова с его денежной реформой и почему-то Анджелу Дэвис, чернокожую американскую феминистку. – Сталина на них нет!
– Слышь, отец, может, подтолкнёте нас? А мы на ближайший пост ГАИ сообщим, чтобы тягач вызывали… – Ромка пришёл в себя, к нему вернулся обычный рационализм.
– Дело говоришь… – откликнулся водила и закричал остальным: – Идите сюда, легковушку толкать!
Их вытолкали, и они уехали из этого страшного места, где их спасло Сашкино хладнокровие и опыт.
* * *
Из Москвы позвонили Олегу и сказали, что нашли новую шестёрку за сто тридцать тысяч. Олег цену утвердил. На следующий день Ромке пришла в голову идея. Сначала он заглянул к коменданту этажа Тане, у которой в крохотном кабинетике имелся служебный телефон, и договорился, что отныне она работает у него секретарём. Зарплата двести рублей в месяц, обязанности – принимать телефонные звонки и, если спрашивают брокерскую контору, отвечать утвердительно, сообщать, что директор не на месте, и записывать информацию. Таня была счастлива. Как комендант она получала сто двадцать рублей.
Потом Ромка поехал на биржу и за коробку конфет договорился с девочкой-секретаршей, что она ему распечатает на принтере (для солидности, поскольку принтеры были большой редкостью) объявление о покупке автомобиля, с указанием номера его нового служебного телефона. В качестве финального штриха он коррумпировал биржевую уборщицу бабу Тоню, которая согласилась развешивать его объявления по всей бирже. А когда охрана их посрывает, развешивать снова… Сам он развесил объявления на всех столбах вокруг биржи.
Как ни странно, звонки пошли. В основном, конечно, порожняк, но одну стрёмную девятку они вскоре выловили. Почему стрёмную? Да бог её знает – продавцы стрёмные, цена – сто тысяч – стрёмная (уже не было таких цен в Москве), сама машина стрёмная – вроде сияет вся и по документам ей три месяца от роду, а запах в салоне странный – французским парфюмом тянет, а не родным тольяттинским пластиком. Всё равно решили брать. Олег цену сто семьдесят тысяч утвердил. Пора было гнать машины в Питер. Ромка нервничал, он никогда не ездил на механике так далеко. Да и близко-то не ездил. Один раз сгонял до Арбата, и это закончилось разбитой задницей…
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?