Текст книги "Избранные труды"

Иными словами, демократический политический процесс есть юридически фиксированный способ согласования различных интересов, существующих в обществе, а правовой закон – основа и результат этого процесса.

Право, заключающее в себе принципы юридического равенства, свободы и человеческого достоинства, получая свое выражение в публичных законах, цивилизует политику, приводит ее из дикого состояния, в котором имеет смысл только сила, а если и право, то право сильного, в такое состояние, в котором обеспечиваются права и интересы всех: меньшинства и большинства. Только таким образом понимаемая политика превращается в деятельность по решению общих дел в буквальном смысле этого слова, т. е. политике придается действительное, а не надуманное значение. Политическая сфера ограничивается реальными потребностями общества, которые могут изменяться в зависимости от места, времени и условий. Но в любом случае государство как выразитель общих политических интересов всегда оказывается ограниченным. Преимущество демократии перед другими политическими системами заключается в том, что она не позволяет государству в течение сколько-нибудь длительного времени манкировать интересами общества и вмешиваться в те отношения, которые для него закрыты. Таким образом, обеспечивается как негативная, так и позитивная свобода и создаются условия для фактической реализации принципов правления права в их субстанциональном понимании.[279]279
  Даль P. Полиархия, плюрализм и пространство // Вопросы философии. 1994. № 3. С. 40.


[Закрыть]

Политология[280]280
  Публикуется по: Козлихин И. Ю. Политология: Учебное пособие / Под ред. Д. И. Луковской. 3-е изд., испр. и доп. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002.


[Закрыть]

Глава 1
Становление современной политической науки

Современная политическая наука (политология) тесно связана с предшествующими политическими теориями. Ее предметное поле было определено еще в древности: это – государство, государственное управление, власть и ее распределение в обществе, легитимность и нелегитимность власти (правильные и неправильные формы государства – в терминологии античных авторов), взаимоотношения властвующих и подвластных, стабильность и изменчивость государственных форм, справедливость и несправедливость в политике, соотношение целей и средств. Да и само слово «политика» – греческое; оно озна чает науку и искусство государственного управления. Уже античные мыслители рассматривали политику как специфическую сферу человеческой деятельности, связанную с принятием решений, за трагивающих интересы всего общества, всех или многих его членов, т. е. как сферу общих решений.

Политика – столь же древний феномен, как и само человеческое общество. Выработка и накопление знаний о политике не прекращались никогда. Соответственно разрабатывались и накапливались методы ее исследования.

Вместе с тем изменчивой оказалась и сама сфера политики: со временем менялись характер общих интересов, их объем, способы их выражения и т. п. Независимо от оценок, которые давали политике, государству те или иные мыслители, все они признавали чрезвычайную важность этих явлений в человеческих делах.

Все политические мыслители прошлого и современные политологи, несмотря на существенные различия в подходах, концепциях, согласны по крайней мере в одном: политика должна изучаться систематически, с помощью широкого набора методов исследования.

Если считать правильным тезис о том, что политика в широком ее понимании – это сфера решений, затрагивающих общие интересы, то она как социальное явление зародилась еще в догосударственных, доцивилизованных обществах, потому что уже тогда создавались специальные властные институты, предназначенные для решения общих дел. Изучением политических институтов и норм в примитивных обществах занимается политическая антропология, или потестарно-политическая этнография. Первое название принято в западной науке, второе – в российской.

В наиболее общем виде различия в организации способов решения общих дел в примитивных и цивилизованных обществах состоят в более или менее четкой специализации и институционализации управленческих функций, в степени дифференциации политической власти, ее распределении между социальными группами. Кроме того, с переходом к цивилизации появляется относительно разработанная система рационалистических представлений о политике – политическая теория и система оценок – политическая идеология.

Европейская цивилизация зародилась в Древней Греции и Древнем Риме. Именно там появилась политическая наука как наука о государственном управлении. Но при этом следует помнить, что греческий полис и римский сивитас не являлись государствами в современном смысле этого слова. Государственные институты еще не воспринимались общественным сознанием как феномены, не совпадающие с обществом. Полис виделся как высшая из возможных форм общения между людьми. Поэтому в Греции начал формироваться социологический подход к политике. Сократ (469–399 гг. до н. э.), Платон (427–348 гг. до н. э.), Аристотель (384–322 гг. до н. э.) и другие мыслители изучали государство как политический строй общества, как распределение властных позиций и функций в обществе. Иначе говоря, уже тогда политическая жизнь рассматривалась как система фиксированных ролей, что по существу отражало реальное положение дел.

Полисы продемонстрировали различные способы организации власти: тиранические и монархические, аристократические и олигархические, демократические и охлократические. Их сосуществование позволило греческим и римским мыслителям на основе огромного эмпирического материала (Аристотель, например, работая над своей знаменитой «Афинской политией», проанализировал устройство 158 полисов) проводить широкий сравнительный анализ. Поэтому мы можем сказать, что современная политическая компаративистика, т. е. наука, занимающаяся сравнением различных политических систем и открывающая общие закономерности их функ ционирования, своими корнями уходит в Древнюю Грецию.

Накопление знаний о политике немыслимо вне оценочных категорий, знание о явлении так или иначе включает отношение к нему. Формируются представления о должном, правильном и неправильном, справедливом и несправедливом, постулируются те или иные политические ценности, цели. Именно античные мыслители впервые зафиксировали ставшую сквозной в политической философии проблему соотношения сущего и должного, того, что есть, и того, что должно быть, фактического и желаемого положения дел.

Рим не может похвастаться столь выдающимися философами, как греческие полисы. Вместе с тем современная политическая наука многое потеряла бы, если бы не базировалась, кроме всего прочего, на достижениях римлян – выдающихся ораторов, политических деятелей, юристов. Они наследовали, сохранили, систематизировали и развили многие греческие идеи и концепции. Рим республиканский, а затем императорский оказался связующим звеном между античностью и средневековьем. Длительная и уникальная история римского государства, прошедшего путь от крошечного полиса до мировой по тем временам державы, богата разнообразными событиями, которые на протяжении веков давали и сегодня дают богатейший материал для анализа политических процессов. А благодаря деятельности юристов Рим получил блестяще разработанную правовую систему, охватывающую не только сферу имущественных, но и политических отношений. Право оказывалось в основе политического порядка. Не случайно именно римлянин Марк Тулий Цицерон, рассматривавший государство как общий правопорядок, стоит у истоков теории правового государства. Сегодня даже те политологи, которые считают, что изучение правовых установлений не входит в их задачу, не могут отрицать тесной связи политики и права.

Таким образом, уже в Древней Греции и Древнем Риме политика, хотя и не всегда последовательно, но рассматривалась как особая сфера человеческой деятельности, связанной с общими интересами, благом всего общества.

Средневековая политическая мысль, сложная и богатая в высших своих проявлениях, не отделима от теологического мировоззрения. Воздействие ее на современную политическую науку, скорее, косвенное, чем прямое, исключая некоторые современные религиозно-философские концепции политики, например, неотомизм. Хотя сегодня их влияние трудно признать значительным, однако это не исключает наличия религиозных мотивов в современной политической философии, особенно при стремлении осо знать соотношение политики и морали.

В отличие от политической мысли средневековья политические теории Нового времени теснее связаны с современными политическими концепциями. Более того, многие из них составляют основу для целого ряда направлений в политических исследованиях наших дней. В Новое время сложилось иное понимание государства, отличное от античного и средневекового. Дело в том, что новые централизованные государства складывались в Европе преимущественно на национальной основе и уже тем самым принципиально отличались от всех предшествующих. Новое национальное государство, победив в борьбе с церковью, стало средоточием всей власти в пределах своей территории. Распыленность центров принятия властных решений, что было свойственно средневековью, уходит в прошлое. Государство как централизованная структура властных органов становится главным объектом изучения. Закономерно, что в это время окончательно формируется абстрактное понятие государства, независимо от тех конкретных форм, в которые оно облекается.

Политическая мысль Нового времени очень разнообразна. Наряду с рационалистическим, философским осознанием мира политики развивались эмпирические исследования, сравнительный и сравнительно-исторический методы; важную роль стал играть конституционно-правовой подход. Практически представители всех современных направлений в политической науке могут найти своих предшественников среди мыслителей Нового времени. Вспомним лишь некоторых из них, тех, кто оказал наиболее заметное влияние на становление современной «эмпирически» ориентированной политической науки.

Начать следует с Никколо Макиавелли (1469–1527), которого часто и не без основания относят к «отцам» политической науки Нового времени. Действительно, Макиавелли, решительно отказавшись от теологического взгляда на государство, от дедуцирования политических закономерностей из религиозных догматов, стремился создать опытную, эмпирическую науку о политике, в основании которой должно лежать изучение реальных фактов политической жизни.

Макиавелли во многом нарушил традицию анализа политики в терминах естественно-правовой теории, он отделил политику от этики, полагая, что именно власть в ее практической реализации является основным предметом исследования. Макиавелли ввел в научный оборот понятие “stato” – государство, понимая под ним не только форму правления или особенности территориального устройства, но и политическую организацию общества, систему взаимоотношений властвующих и подвластных. Макиавелли относится к основателям социологического направления в политической науке, представители которого стремятся создать реалистическую, точную политическую теорию, полагая, что только те знания о предмете можно отнести к разряду научных, которые поддаются верификации, т. е. проверке опытным путем.

Государство являлось самостоятельным объектом исследования и у французского юриста Жана Бодена (1530–1596). Для обозначения общего понятия государства он использует термин «республика» (общее дело), следуя в этом Цицерону. Ведущие признаки государства у Бодена: власть, управление, суверенитет. Теория государственного суверенитета – наиболее значительный его вклад в мировую политическую мысль. Признак суверенности отличает государственную власть от всех иных ее разновидностей.

В принципах построения теории близок к Макиавелли и Бодену Томас Гоббс (1588–1679). Государственная власть лежит в центре интересов Гоббса. Не просто формулирование постулатов государственного абсолютизма являлось задачей английского философа, а создание науки о политике, сопоставимой по точности с геометрией. Как и Макиавелли, он интересовался в большей степени не тем, что должно быть, а тем, что есть, исходя из реальных качеств политического человека, предвосхитив тем самым и психологическое направление в политической науке.

Макиавелли, Боден, Гоббс рассматривали государство в качестве силы, противостоящей «природному» анархизму общества, а поэтому и имеющей положительную ценность. Этих мыслителей можно отнести к «государственническому» направлению в политической науке. В сравнении с ними представители либерализма, прежде всего Джон Локк (1632–1704) и Шарль Луи Монтескье (1689–1755), опасались в большей степени анархизма государства, т. е. его произвольной неограниченной власти, а не анархии со стороны общества. Поэтому они были озабочены поиском средств, исключающих или ограничивающих возможности злоупотреблений государственной властью. Государство и законы, по их мнению, создаются ради сохранения и расширения свободы граждан. Выполнять эту задачу может только то государство, которое построено на принципах разделения властей. Локку и Монтескье принадлежит авторство классической теории разделения властей, т. е. учения о принципах организации, функционирования и взаимодействия органов государственной власти.

Когда мы говорим о предшественниках современной политической науки, стремимся найти истоки сегодняшних политических теорий, мы должны иметь в виду следующее.

Во-первых, осознание мира политики, как, впрочем, и всего природного и социального мира, происходит в границах определенных парадигм, т. е. моделей постановки и решения проблем той или иной эпохи. Например, этических – в эпоху античности, теологических – в эпоху средневековья, естественно-правовых – в Новое время. Это определяет язык политических теорий: терминологию, способы аргументации и т. д. Новая эпоха, наследуя язык старой, во многом видоизменяет его, нередко привносит новый смысл в старые термины и понятия, используя их в ином культурном контексте. Формулируются новые концепции, генетически связанные со старыми, но по существу представляющие принципиально новый этап в развитии науки.

Во-вторых, надо помнить, что многие из тех, кого мы сегодня относим к предтечам современной политической науки, одновременно являлись и крупными философами. Их политические взгляды были частью более широких мировоззренческих концепций. Практически никто из них не связывал свои интересы исключительно с изучением мира политики. Даже Макиавелли, создателя политической науки и Нового времени, с равным успехом можно отнести и к историкам, и к политологам. Сам же он считал себя поэтом. Поэтому, оценивая состояние политической науки к концу XVIII – началу XIX в., можно сделать вывод о том, что она не представляла собой институционализированного знания, а была погружена в широкую систему взглядов об обществе в целом и соединяла все аспекты знания о политике: философские, социологические, юридические, исторические, психологические.

Из всего многообразия изменений, постигших европейское и североамериканское общество в XIX в., нас интересуют те, которые оказали непосредственное влияние на состояние политической науки. Прежде всего, изменился сам предмет исследования. Первые две трети XIX в. – это период апробации и стабилизации новых государственных форм, быстрого развития законодательной регламентации деятельности государственных органов. Государство все более и более «юридизировалось». Это – с одной стороны. С другой – усложнялась социально-политическая структура общества: в политическую жизнь включались все новые и новые группы, слои, классы. Прежняя синкретическая, во многом аморфная социальная наука перестала отвечать потребностям общества. Требовалась большая ее специализация, и она началась на основе методологии позитивизма. Основателем философии позитивизма является француз Огюст Конт (1798–1857), автор шеститомного «Курса позитивной философии». Конт отрицал познавательную ценность просветительской, морализирующей философии XVIII в., полагая, что философия вообще не имеет и не может иметь самостоятельного предмета; положительное знание накапливается в рамках конкретных, эмпирических наук, а задачей философии является лишь обобщение полученных ими данных. Тем самым обозначился разрыв со старой «метафизической» философией, доказывавшей истинность неких общих принципов, стремившейся познать сущность явлений. По Конту, наука вообще не должна вторгаться в сферу сущности явлений, причинно-следственных связей. Он полагал, что позитивная философия «заменяет недоступное определение причин в собственном смысле слова простым исследованием законов, т. е. постоянных отношений, существующих между наблюдаемыми явлениями».[281]281
  Конт Огюст. Дух позитивной философии. Слово о положительном мышлении. СПб., 1910. С. 17.


[Закрыть] Иными словами, он призывал отказаться от конструирования социальных утопий, поисков идеала и заняться изучением реально существующих фактов, явлений и связей между ними.

На основе позитивистской методологии возникло два направления в изучении политики: юридический (формально-правовой) и социологический. Первое делало упор на изучении государства, второе – общества.

Становление юридизированного взгляда на государство было связано с возрастанием роли закона в деятельности государства и в связи с этим – с усилением юридического мировоззрения, в рамках которого государство рассматривалось как правовое явление. Однако отказ от естественно-правовой теории, свойственной эпохе революционных преобразований общества, и отождествление права с позитивным законом неизбежно ограничивали изучение государства анализом конституций, превращали науку о государстве в науку государственного права.

Этот процесс происходил не только в европей ских странах с их традициями абсолютизма и развитой бюрократии, но и в США с традиционно «слабым», «небюрократизированным» государством.

Дело в том, что политика как сфера общих интересов в большей своей части связывалась исключительно с деятельностью государства в лице его органов: законодательных, исполнительных, судебных. Правовой анализ их деятельности был необходим и во многом продуктивен. Однако не вызывает сомнения и ограниченность такого подхода к изучению государства, так как реальное функционирование его институтов не покрывается простым описанием закона. Жизнь всегда сложнее и многообразнее правовых предписаний. Упорное же следование позитивистской методологии приводило и приводит сегодня к догматизму в правоведении и нередко к откровенной формалистике. Это не могло не вызвать неудовлетворенности результатами исследований.

Поэтому начинают звучать призывы к большему реализму в изучении государственных институтов. Это происходит на фоне расширяющегося политического участия, «демократизации» политики. Политическая жизнь выходит далеко за рамки деятельности формализованных государственных институтов. Среда, в которой существует государство, многократно усложняется. При принятии политических решений приходится учитывать все большее число интересов, нередко конфликтующих, представленных подчас влиятельными партиями или группами давления. Политическая деятельность институционализируется не только на уровне государства как официального представителя общества, но и на уровне самого общества. Традиционные подходы – философский, исторический, юридический – становятся явно недостаточными. На помощь приходит социология, которая благодаря О. Конту, Дж. Ст. Миллю (1806–1873) и особенно Г. Спенсеру (1820–1903) превращается в самостоятельную науку. Спенсер заложил основы теории политической системы, широко используя сравнительно-исторический и организмический (сравнение социальной и биологической систем) методы.

Дальнейшее развитие элементы политической социологии получили в работах итальянских ученых Г. Моско (1858–1941) и В. Парето (1848–1923), разработавших теорию элит; Р. Михельса (1876–1936) и М. Вебера (1864–1920), обративших внимание на процессы бюрократизации и олигархизации в деятельности государственных органов и других политических институтов.

Таким образом, уже с середины XIX в. началось разделение государствоведческого, юридического и социологического подходов к анализу политики. Одновременно обозначился процесс организационного оформления политической науки, завершившийся лишь после второй мировой войны. В разных странах этот процесс принимал специфическую форму и проходил с различной скоростью.

Пальма первенства в процессе институционализации политической науки, несомненно, принадлежит США. После гражданской войны между Севером и Югом (1861–1865) в США начались быстрые и глубокие изменения. Победа Севера означала не просто победу одной из группировок, а победу индустриального мира над аграрным. Стремительный рост промышленности, городов, усиливающийся поток иммиграции изменили облик Соединенных Штатов. Затишье в изучении политики, наступившее по сле Войны за независимость, было прервано. Социально-политические изменения ставили проблемы, требующие немедленного разрешения.

Изучение политики в США всегда проходило под большим воздействием европейской политической мысли. Американцы ощущали себя продолжателями европейских традиций в Новом Свете. Во второй половине XIX в. ориентация на европейскую науку продолжала быть довольно интенсивной. Многие американские ученые получали образование в европейских университетах, причем наиболее популярными были немецкие. Вместе с тем американская политическая мысль не могла не реагировать на специфические американские проблемы, во многом отличающиеся от европейских.

Американцы не имели ни абсолютистских государственных традиций, ни развитой отечественной философии. Они вообще не могут похвастаться вкладом в философию, который имел бы мировое значение. Сугубо американской философией стал прагматизм в изложении Ч. Пирса, Дж. Дьюи и других авторов, которые не принимали традиционных принципов философствования: не размышление о первоосновах и формулирование вечных принципов, а поиск решения практических проблем, встающих перед человеком в его деятельности, – такова цель философии. Прагматизм является не столько философией, сколько способом практического мышления, оказавшим огромное влияние на американскую социальную науку, в том числе и на политологию.

После гражданской войны политология в США получила быстрое развитие, но в большей степени не как область научных исследований, а как учебная дисциплина, дающая необходимые знания желающим заниматься практической государственной или общественной деятельностью. В предмет ее изучения входили речи выдающихся ораторов древнего и нового мира, сочинения политических философов, конституционное право, включая Декларацию независимости, Конституцию США, основные судебные решения.

Первая Школа политической науки была создана при Колумбийском Университете в 1880 г., которым с 1886 г. издается первый в США политологический журнал «Ежеквартальник политической науки».

Но все же в это время еще продолжали доминировать традиционные подходы к политике: исторический, правовой. Так, еще в 1877 г. при Университете Джона Гопкинса была создана Ассоциация исторической и политической науки. Учеными этой Ассоциации история рассматривалась как основной материал для обобщений, а историко-сравнительный метод – как решающий при исследовании политики. Афоризм «история – это вчерашняя политика, а политика – сегодняшняя история» воспринимался как научная аксиома.

В конце XIX в. наметился процесс «американизации» политической науки США. С одной стороны, сохранялось влияние европейской либерально-конституционной теории, с другой – американская политология все больше разворачивалась в сторону практических отечественных проблем. Это период широкого «прогрессистского», реформаторского движения в США. Ограниченность традиционного подхода к политике становилась все более очевидной.

Тенденция американской политологии к сциентизму (позитивистской научности) всегда была заметна. Под влиянием достижений естественных наук приверженцы сциентизма полагали, что путь получения истинного знания о политике лежит в применении методов, столь успешно продемонстрировавших свои возможности в точных и естественных науках. Изменения в структуре политических отношений усилили эту тенденцию. В конце XIX – начале ХХ в. американские исследователи начали обращаться к неформальным процессам в сфере политики – как государственной, так и негосударственной, многие политологи призывали к большему «реализму». Особенно это было заметно в работах В. Вильсона, будущего президента США, А. Бентли, основоположника теории групп в политологии, Ч. Бирда, А. Харта и др. В конце века была сделана попытка дать более или менее четкое понятие политической науки. В работе «Сущность государства» (1896) В. Виллоуби предложил включить в предмет политической науки: 1) фундаментальные философские принципы политики; 2) описание политических институтов; 3) определение закономерностей политической жизни и политического развития, мотивов и условий политических действий.

Быстрее, чем в других странах, в США шел процесс организационного оформления политической науки. В 1903 г. на совместном заседании исторической и экономической ассоциаций было принято решение о создании Американской ассоциации политической науки.

В первые годы в нее входило немногим более 200 человек. Причем большинство из них были не ученые, а практики: журналисты, практикующие юристы, политики, крупные чиновники.

На уровне университетов обособление политической науки проходило медленно. Как правило, курсы политологии читались как один из предметов, необходимый историкам, экономистам, юристам, социологам. И несмотря на то, что созданная Ассоциация провозгласила «реалистический курс» в изучении политики, традиционный подход продолжал доминировать. Преподаватели политологии не спешили отказываться от привычной ориентации на конституционное право, сравнительное государствоведение, международное право, историю политической мысли.

Качественные изменения в политической науке начались после первой мировой войны, что, кроме всего прочего, было связано с приходом нового поколения политологов, которые воспринимали призыв к большему реализму буквально. За двадцатилетие между двумя мировыми войнами количество членов Ассоциации увеличилось более чем вдвое (с 1300 в 1920 г. до 2800 к 1939 г.). Увеличилось число самостоятельных школ и факультетов политических наук. Степень доктора политологии становилась все более престижной. Если в 1885–1890 гг. она присуждалась 3–4 ученым ежегодно, то в 1925 г. – 35, а в 1940 г. – 80 ученым. Происходили изменения и в составе самой Ассоциации. Большую часть ее членов составляли уже не практики, а ученые, работающие в университетах. В составе Ассоциации создавались региональные и специализированные отделения. Политология из учебной дисциплины превращалась в науку. Хотя в 20-е годы четвертым президентом Ассоциации был избран англичанин Джеймс Брайс, автор трехтомной «Американской республики», именно в это время зародилось чисто американское, оригинальное направление в политической науке.

Межвоенные годы в США отмечены возрастающим интересом к социологическим и социально-психологическим методам исследования. В русле сциентизма в 20–30-е годы складывается бихевиористское (поведенческое) направление в политологии. У его истоков стояли Ч. Мерриам и Г. Лассуэлл. В работах «Современное состояние изучения политики» (1921) и «Новые аспекты политики» (1925) Мерриам упрекнул современную ему политическую науку в недостатке «научности» и призвал к использованию научных методов, к союзу с психиатрией и психологией, так как политология должна изучать не формальные структуры, а реальное поведение человека в политике. Мерриам заимствовал из психологии понятие «установка», которая определяет конкретное поведение человека в конкретной ситуации и может измеряться различными способами: опросами, шкалированием и т. д. В отличие от традиционного подхода, связывавшего политику прежде всего с деятельностью государства, бихевиоризм рассматривал ее как особую форму человеческого поведения, делая упор на изучение выборов, общественного мнения, деятельности партий, групп и т. д. Г. Лассуэлл в ставшей сегодня классической работе «Политика: кто получает, что, когда и как» (1936) подошел к политике как к процессу распределения ценностей в обществе, рассматривая феномен власти с точки зрения возможности влияния на этот процесс.

В 50–60-е годы бихевиоризм стал ведущим направлением в американской политической науке и оказал значительное влияние на развитие европей ской политической науки. В Европе вплоть до окончания второй мировой войны традиционный подход к изучению политики продолжал оставаться если не единственным, то господствующим.

В Англии политические исследования проводились, как правило, в рамках философского и формально-юридического подходов. Единое понимание предмета политической науки отсутствовало. Более того, английские ученые вообще избегали использовать термин «политическая наука», включая в число политических наук историю политической мысли, государствоведение, экономическую науку, историю. Национальная ассоциация политических исследований была создана в 1950 г. С этого времени начинается развитие социологических исследований в области политологии. Под влиянием американской политической науки расширяется сфера интересов английских ученых. Их внимание сосредоточивается на изучении выборов, общественного мнения, партий, групп давления. При этом широко используется бихевиористская методология. Вместе с тем прочные позиции удерживают и традиционные методы в рамках государствоведения, истории экономики. В Англии в состав политической науки входят: 1) политическая теория как теория политических институтов, включающая изучение государства, права, системы представительства, выборов, конституционную историю, сравнительное правоведение; 2) политическая философия, включающая методологию исследований, изучение политических ценностей, концепции справедливости, свободы и т. д.; кроме этого, – политическая экономия, социология.

Во Франции становление политической науки протекало в русле конституционного и административного права. Этот процесс начался с конца XIX в. и связан с именем государствоведа Ж. Эсмена. В своей работе «Элементы конституционного права» (1895) он выходит за рамки традиционного конституционализма и пытается рисовать более широкую картину взаимодействия политических институтов. Надо сказать, что само понятие политического института, одного из основных в современной политологии, было сформулировано французскими учеными О. Ориу, Л. Дюги, М. Прело. Они, исследуя государственные и негосударственные политические институты, использовали социологические методы. Вместе с тем так же, как и в Англии, большая часть ученых продолжала придерживаться традиционных методов. Как самостоятельная наука политология начала институционализироваться только после второй мировой войны.