Текст книги "Настольная книга издателя"

Эти пути совершенно параллельны и существуют по абсолютно разным законам. Поэтому если осознанно выбирать путь через «тусовку», через конкурсы и нерыночную конъюнктуру, то даже малый тираж может сослужить хорошую службу. Как минимум, следует разослать книги нужным людям и немедленно приниматься за пробивание и проталкивание следующего произведения. Надо четко понимать при этом: литература для вас отныне в первую очередь инструмент вхождения в «тусовку» и инструмент личного PR-а. В звонкую монету это все превратится потом – когда начнут брать интервью, приглашать на ТВ, предлагать работу в кино, СМИ и т. д.

Впрочем, за последние лет 7 постепенно появились несколько российских премий, призовой фонд которых довольно привлекателен (о них я подробнее расскажу в Приложении).

Если же говорить о самом принципе организации такого конкурса, то самым правильным путем его организации мог бы стать такой. Исходя из обычного здравого смысла.

Во-первых, следовало бы четко разделить 2 вида конкурсов: 1. Для уже изданных книг (этакие «ордена» и «медали» за былые свершения), 2. Для не издававшихся работ (и тут основной целью является поиск перспективных авторов для последующей «раскрутки», заинтересованные лица – литературные агентства и издательства).

В принципе, конкурсом в истинном смысле является лишь пункт 2, а пункт 1 – это своего рода лишь «сертифицирование» готовой продукции, как правило, мало влияющее на объемы продаж (которые и так уже идут).

Далее. Жюри конкурса должно состоять из 2-х частей. Экспертного совета (писатели, издатели, реализаторы). Ни литературоведов, ни критиков, ни журналистов, ни работников библиотек, ни других представителей «непроизводительной сферы» я бы туда не включал. Им целесообразно сообщать результаты через пресс-службу конкурса, а также сайт, на котором размещены материалы и тексты, присланные на конкурс. Кроме экспертного совета по каждой номинации должна быть создана фокус-группа (т. е. представители целевой аудитории, своего рода «присяжные», потенциальные потребители данного вида продукции). При оценке произведений имена авторов должны быть засекречены, чтобы оценивался исключительно сам текст. При этом до составления шорт-листа ни члены экспертного совета, ни участники фокус-группы не должны знать о составе жюри и, соответственно, не иметь возможности повлиять на мнение друг друга.

Разумеется, главными призами здесь должны являться именно контракты – договора с издательствами на выпуск книги и, соответственно, гонорары за тираж. Значительные денежные премии все же более уместны в случае присуждения «орденов» и «медалей» за прошлые заслуги, т. е. за уже вышедшие книги (в качестве стимула и «обеспечения» для написания следующего шедевра).

Мне кажется, что описанная схема наиболее честная и эффективная. Некоторые ее элементы содержатся в ряде конкурсов (напр., анонимность авторов при оценке жюри, как в крупнейшей национальной премии «Большая книга»), но в целом ее, вероятно, еще предстоит создать. Что ж, возможно, когда-нибудь я сам возьмусь за это нелегкое дело. Название возьму что-то вроде «По чесноку», а эмблемой сделаю серебряную головку чеснока в позолоченном овале.

Следующий нерыночный сегмент – это книги рекламного характера. Имеются в виду те книги, где основной доход получают от размещения рекламы, а не от продажи тиража. В принципе, к нерыночному сегменту их можно отнести условно, поскольку основной доход здесь получается не с книжного, а с рекламного рынка. Отношения же с рекламодателями – вполне рыночные.

К таким книгам прежде всего следует отнести всевозможные справочные издания. Самый яркий пример «Желтые страницы» или «Адрес Москва». При цене книги в 2,5–3 $ и объеме более 1000 страниц, совершенно ясно, что реализация окупает лишь незначительную долю затрат на производство означенного издания. Но вот если оценить размеры доходов, получаемых с рекламы, то картина будет совершенно иной…

Подобными изданиями вполне могут быть и разного рода путеводители (например, мы в свое время выпускали совместно с «АСТ» серию путеводителей, а также книгу «Лечение в Чехии» совместно с «Вече»). Однако при издании путеводителей нужно четко просчитывать целевую аудиторию, а также ценовую политику (подробнее я расскажу об этом ниже).

Примечательно, что большинство периодических изданий (газеты, журналы) живет именно доходами с рекламы. Ни одно из них (за исключением разве журнала «Playboy», в котором, к слову, тоже достаточно рекламы) не окупает себя только за счет продаж. Но об этом мы скажем подробнее тоже несколько позднее, в соответствующем разделе.

Последним нерыночным сегментом, о котором бы хотелось сказать, является госзаказ. Если говорить кратко, госзаказ – это когда в качестве заказчика (и, соответственно, источника денег) выступает какая-либо госструктура. Наиболее яркий пример – издательства, занимающиеся выпуском школьных учебников. Самыми крупными издательствами подобного плана являются «Дрофа» и «Просвещение». Как известно, учебная литература для школ закупается централизованно, затем распределяется через библиотечные коллекторы, школьные библиотеки, а также магазины непосредственно потребителю. Однако этой процедуре предшествует такое важнейшее действо, как «грифование». Поясним. «Грифование» – это снабжение учебного пособия заветной надписью «Рекомендовано министерством образования РФ в качестве учебника…» По этому поводу заседает специальная комиссия из чиновников от образования, решающих, стоит ли данному учебному пособию быть одобренным или нет. От чего зависит это решение, пусть останется тайной и поводом для досужих домыслов. Не стоит вмешиваться в работу важных и, безусловно, очень занятых людей.

Есть еще и процедура включения учебника в федеральный список. Там заседает еще более серьезная комиссия, отягощенная еще более серьезными задачами…

Пробить подобные вещи для издателя – сложно. И чрезвычайно затратно. Как в смысле денег, так и в смысле времени. Но уж если это удастся, то налицо гарантированные тиражи, большие обороты… – в общем, все то, о чем можно только мечтать. Впрочем, чем чреваты эти схемы на российском рынке, думается, говорить излишне.

Глава 8
Емкость рынка и конкуренция. Что такое конкурентное преимущество?

Принято считать, что конкуренция – основной движитель рынка. И это правильно. Однако, возникает резонный вопрос, до какой степени возможна конкуренция? Может ли число участников рынка расти до бесконечности, или здесь есть ограничения?

Ограничения есть.

Дело в том, что рынок не резиновый. Потребителям нужно определенное количество тех или иных товаров. Например. Человек покупает в среднем телевизор один раз в десять лет. Большинство имеют один телевизор на семью (это порядка 3 человек). Нехитрый расчет дает, что в России (где население составляет около 150 млн. чел.) можно за 10 лет продать 50 млн. телевизоров, или порядка 5 млн. телевизоров в год. Если учитывать сельские регионы, где благосостояние не так велико и техника служит намного дольше, а также семьи, где не один, а два или три ребенка, то цифра эта серьезно уменьшится и составит около 3–3,5 млн. Таким образом, это предельная цифра для российского рынка (для всех производителей и продавцов означенной техники). Больше продать не удастся (какого бы высокого качества ни был товар), поскольку сверх этой цифры он попросту потребителям не нужен.

Эта цифра называется емкостью рынка.

Сразу скажем, что приведенный расчет сильно упрощен и технология определения емкости рынка для того или иного вида товаров – гораздо более сложная вещь, состоящая из анализа намного большего количества факторов.

Емкость есть у любого рынка, в том числе и книжного. Соответственно, конкурировать участники рынка будут исключительно в пределах этой цифры. Если рынок заполнен (а книжный рынок заполнен плотно) и спрос на товар удовлетворяется полностью, то реализовать свой собственный товар можно только за счет сокращения количества продаж у конкурента.

Рассмотрим, к примеру, рынок детективной литературы. По разным оценкам Российский потребитель покупает детективной литературы от 5 до 6 млн. единиц в месяц (в настоящее время имеется тенденция к снижению) – при этом в данное число входят все авторы, пишущие в означенном жанре, а также все издания – от брошюр до роскошных изданий в красочных суперобложках. Этот объем в полной мере обеспечивается издательствами и авторами, работающими в детективном жанре (следует отметить – как отечественными, так и переводными). Рынок насыщен. Соответственно, выйти на рынок детективной литературы означает вписаться в общее количество 6 млн. Соответственно, это может произойти только за счет сокращения тиражей других авторов.

Из этого возникает естественный вывод – ваша книга должна иметь некие достоинства, выгодно отличающие ее от продукции конкурентов. Такие достоинства носят название конкурентных преимуществ.

Берясь за какое-то дело, в первую очередь следует четко сформулировать, какие именно конкурентные преимущества имеются у вашего товара. При этом они должны быть сформулированы не абстрактно (типа «моя книга лучше», «более изысканно написана», «излагает необычные факты» и. п.), а предельно конкретно. Об этих конкретных вещах мы и расскажем далее.

Одним из главных конкурентных преимуществ является четкая ориентированность на целевую аудиторию, точное «попадание» в читателя.

Глава 9
Что такое целевая аудитория?

Целевая аудитория – это потенциальный потребитель нашего товара, те люди, на которых мы ориентируемся, производя его.

Несмотря на то, что вопрос этот поначалу выглядит очень простым, на поверку он оказывается весьма сложным.

Не счесть, сколько раз я задавал в своей жизни вопрос авторам (да, что греха таить, и издателям), кто именно является целевой аудиторией их книги, на кого она, собственно, рассчитана. И, что самое смешное, всегда получал практически один и тот же ответ. В эмоциональном плане это всегда было удивление, смешанное с раздражением, а то и возмущением, а содержательно что-то вроде «самая широкая аудитория от 15 до 70 лет!», или «все образованные люди от 20 до 80!» и т. п.

Вполне можно понять желание автора, чтобы его произведения читало как можно большее количество народа (а с точки зрения издателя – покупало). С подобной позиции приведенные выше ответы естественны. Но вот с практической они являются полной бессмыслицей.

Производя что-либо, следует максимально точно представлять себе физиономию субъекта, который впоследствии раскошелится на произведенный тобой продукт, сочтя его жизненно для себя необходимым.

Физиономия эта, то есть портрет потенциального покупателя, должны быть обрисованы максимально четко и конкретно. Параметры могут быть следующими:

1. Возраст. Например: «дошкольный и младший школьный возраст», «девочки-подростки», «женская аудитория от 35 лет», и т. п.

2. Род занятий. Например: «студенты 5 курса филологических отделений университетов», «инженеры-строители», «домохозяйки» и т. п.

3. Социальный статус. Например: «представители среднего класса», «состоятельные потребители», «слои с низким уровнем доходов» и т. д.

Список этот можно продолжать, включая в него такие пункты как «хобби», «наличие семьи» и проч. Однако все эти пункты должны быть строго мотивированны, а именно – осознаны с той позиции, как именно они помогут нам учесть при производстве продукции насущные потребности нашего потребителя, а потом успешно ему эту продукцию продать.

Приведу пример из собственной практики.

Несколько лет назад судьба свела меня с одной немецкой фирмой, которая открыла деятельность в России, собираясь производить так называемые мини-романы (фактически повести объемом в 3–4 авт. листа, в максимально дешевом издании). Имея дело с дешевой продукцией, прибыль можно делать только за счет больших объемов продаж. Это очевидно. Не знаю, по этой ли причине, либо по какой другой, но заложилась новоиспеченная фирма на весьма большое количество изданий, которые предполагалось выпускать в рамках аж двадцати различных серий. Не буду останавливаться на разных забавных аспектах этого мероприятия (это я сделаю в свое время), скажу пока лишь о том, как организовывались серии, в частности, серии, ориентированные на женщин. Принципы, в соответствии с которыми серии формировались, сразу вызвали у меня, мягко сказать, удивление. К примеру, одна серия носила название «Портрет неизвестной». Что именно подразумевалось под этим романтическим названием, я так и не понял. Еще три серии были выстроены по степени наличия в них секса. В первой его не было, во второй он был, в третьей его было много. На вопрос, почему в качестве системообразующего был выбран именно данный признак, я вразумительного ответа не получил.

По наивности, я решил провести нормальный анализ ситуации и предложить немцам готовый вариант. Я составил аналитическую записку и передал ее руководству. Однако руководство не вняло ничему из того, о чем я писал. На поверку оно оказалось еще более твердолобым, чем предприниматель отечественного розлива.

Забавно было то, что ровно через полгода они получили все те отрицательные эффекты, о которых я предупреждал, в результате были вынуждены взять антикризисного управляющего, который за немаленькие деньги сделал им ровно то (дословно!), о чем я писал в своей аналитической записке. Как тут не вспомнить пословицу о том, что умный учится на чужих ошибках…

В частности, по женским сериям я предлагал следующее.

Системообразующим принципом для них никак не мог являться секс. И причина здесь крылась не в каких-то субъективных соображениях, а исключительно в психологии целевой аудитории. Известно, что секс как таковой женщин не интересует, для них он является лишь естественным продолжением взаимоотношений, взаимных обязательств и гарантий в виде любви, обретения стабильности в качестве семейного союза и т. п. Соответственно, главенствующим принципом для организации книжных серий должны были стать взаимоотношения. Произведения с откровенными сценами (почти порно) я вообще предлагал выкинуть из темплана, поскольку они не будут иметь потребителя. Ведь известно, что основными потребителями порно являются мужчины. Но мужчины не станут покупать дурацкую книжку сексуального содержания, даже если им очень приспичит. Мужчины по большей части визуалы (известное изречение, что мужчины любят глазами, а женщины ушами), поэтому они лучше купят журнал «с картинками», кассету с порно, или залезут в интернет с соответствующим запросом. Как говорится, дешево и сердито.

К тому же в то время уже имелась определенная статистика подобного рода затей. Ранее предпринимались попытки выпускать такую литературу. В частности, одно из московских издательств издавало серию книг в твердом переплете под названием «Секс-пир», где печатались произведения фривольного содержания – от классики типа Баркова, до современных «концептуальных» порно-поделок. Вышло около десятка книг, после чего серия была закрыта из-за плохой продаваемости. Выходил даже журнал (черно-белый, на газетной бумаге, уже в другом издательстве), где публиковались «фоторассказы», своего рода комиксы эротической тематики. Журнальчик также мирно скончался, просуществовав года 2–3.

Соответственно, формировать серии следовало исходя из того, как женщины строят свои отношения. Поскольку формирование отношений с мужчинами подчиняются возрастной градации, я предлагал:

а) Отбросить произведения с откровенными сценами, всевозможной эротикой и порно;

б) Выпускать 3 женские серии, организованные по принципу возрастной ориентированности;

в) Основой организации сюжета и интриги в произведениях должны являться возрастные психологические особенности.

Первую серию предлагалось назвать «Первая любовь». Рассчитана она была на девочек-подростков в возрасте от 10 до 18 лет. Секса здесь вообще не должно было быть. Максимум – поцелуи. Основной упор на взаимоотношения, поскольку именно в этом возрастном диапазоне происходит формирование поведенческих паттернов мужчина/женщина. Другими словами, это период выработки линии полового поведения и поиск соответствующего места в мире. Основные вопросы, волнующие целевую аудиторию – как эти взаимоотношения строятся, как их развивать, к чему они должны привести в итоге… В общем, что-то вроде «а он сказал…», «а я обиделась и расплакалась», «девчонки из зависти распускают слухи…», «как сделать, чтобы обратить на себя внимание», «подруга увела парня» и проч.

Вторую серию предлагалось назвать «Настоящая любовь». Здесь на первый план выступали бы такие вещи, как самореализация, поиск надежного плеча, «настоящего мужчины», который, повинуясь зову любви, бросает к ногам предмета своей страсти все – и свои чувства, и свои мечты, и море цветов, а также все свое немаленькое состояние. Так или иначе – это комплекс паттернов, связанный с созданием семьи и рождением детей. Как обрести счастье, которое, как известно, состоит из: любящего мужа, сильного и состоятельного, красивого и чувственного, нежного в семье и твердого в бизнесе, умного, верного, способного содержать жену и будущих детей? Такого, чтоб на зависть подружкам да и целому миру? Здесь в ходу сюжеты типа «Золушки», «Красавицы и чудовища», на худой конец, «Царевны-лягушки». Возрастной диапазон – от 18 до 35 лет. Эротика здесь может присутствовать, но только лишь как некий намек, как нечто высокое и неизъяснимо прекрасное, являющееся логическим завершением любовных отношений.

Третья серия была рассчитана на возраст от 35 лет и называлась «Второе дыхание». Если формулировать задачи этой серии кратко, то это вполне можно сделать словами героини оскаронсного фильма В. Меньшова «Москва слезам не верит»: «в сорок лет жизнь только начинается». Женщине соответствующего возраста, пережившей рождение детей, возможно, развод, важно поверить в себя, в то, что жизнь еще не кончена, что для нее еще возможно счастье, что она еще встретит спутника жизни и т. д. Тут можно увеличить количество эротических сцен. Это объясняется тем, что в силу возрастных особенностей у потенциальных партнеров дам этой возрастной категории сексуальный потенциал начинает уменьшаться и женщины эти, как правило, испытывают в повседневной жизни недостаток секса. Подтекст тут может быть таким: еще не все в сексе испробовано, еще не все стороны открыты, чувственная сторона жизни еще таит в себе множество сюрпризов.

При таком разделении на серии становится вполне очевидным принцип, положенный в его основу. Он вполне объективен и четко рассчитан на целевую аудиторию.

В связи с этим хотелось бы указать еще на одну важную особенность массовой литературы. Особо подчеркиваю: речь идет именно о массовой, коммерческой литературе. Особенность эта состоит в том, что подобная литература предназначена в основном для удовлетворения социальных фрустраций. И успешна она будет ровно настолько, насколько справляется с данной задачей.

Теперь поясним, что такое «социальная фрустрация» и с чем ее едят. Фрустрация – это неудовлетворенное желание, постоянно негативным фоном присутствующее в жизни человека. По сходству фрустраций людей можно объединить в некие группы. Например. Мужчины часто испытывают недостаток в области самореализации. Представьте, о чем может мечтать обремененный семьей среднестатистический представитель сильного пола, ходящий каждый день на нелюбимую работу и получающий денег меньше, чем хотелось бы? Мужик, на которого постоянно изливает недовольство жена по поводу недостатка денег, на которого периодически орет начальник, бухтит теща, а девушки не обращают внимания, поскольку он не может пригласить их в дорогой ресторан и прокатить на «Ломбарджини» или на худой конец на «Феррари»? Ответ очевиден. Как говорится, не бином Ньютона. Поэтому книги, которые будут особо популярны у этой категории населения, характеризуются соответствующими особенностями. Это истории с главным героем-мачо (а еще лучше – «чмо», которое на поверку оказывается «мачо»). Благодаря своей необыкновенной «крутизне» он спасает мир, побивает «плохих парней», спасает ребенка в сопровождении сексапильной красотки, в совершенстве владеет оружием, а также искусством обольщения… Это тот герой, с которым читатель будет себя отождествлять и одновременно получать те эмоции, которых ему так не хватает в жизни. Вот такая терапия. На этом замешаны все боевики, все книги (и фильмы) типа «экшн», все эти джеймсы бонды, терминаторы, коммандо, индианы джонсы, матрицы и т. п.

Другой пример – домохозяйки, погруженные в быт, испытывающие дефицит общения, внимания, блистания в обществе, а также недостаток в иных прелестях жизни. Нетрудно догадаться, что особо популярными у них будут произведения, поставляющие им все то, в чем они испытывают острый недостаток: изысканные амурные отношения, красавец-мачо где-то на побережье среди пальм, роскошные яхты и драгоценности, восхищение высшего общества, умопомрачительные наряды и прочее, прочее, прочее. Однако здесь необходим диапазон эмоций, контраст. Нужно создать интригу, некое неудачное стечение обстоятельств, чтобы можно было попереживать, а то и поплакать… Адреналин, одним словом (в котором тоже есть определенный недостаток). Но кончиться все должно обязательно хорошо. В общем, «Богатые тоже плачут».

Приведу еще один пример из собственной практики. Проект касался детской литературы. Но вначале небольшое предисловие.

Основная детская фрустрация – это, как известно, желание самостоятельности. Другая часто встречающаяся проблема – это тема детского одиночества, а отсюда – желание обрести друзей. Соответственно, основной упор в книгах для детей должен быть сделан на то, что главный герой (разумеется, ребенок, с которым юный читатель будет себя отождествлять) попадает в какую-то неожиданную, желательно сказочную, ситуацию, где от него многое зависит, где он важен и значителен, где он самостоятельно принимает решения, преодолевает трудности и одновременно обретает друзей, которые ему во всем помогают. Легко заметить, что в эту формулу легко вписываются и книги о Гарри Поттере, и книги Клайва Льюиса о Нарнии, и сериал Фрэнка Баума о стране Озз (в русском пересказе А. Волкова – книги о девочке Элли и Изумрудном городе), и множество других.

Важнейшая черта книг для детей – это познавательность. Ребенок познает окружающий мир, и ему нужна информация о нем. Ребенок активен, соответственно – в книге должен быть ярко выраженный экшн. Всевозможные сказки, фантастика, вампиры-монстры-трансформеры-мутанты-андроиды-роботы-инопланетяне и разного рода черепашки-ниндзя удовлетворяют как раз тягу ребенка к познанию мира. То, что часто информация, поставляемая ему книгами, фильмами и компьютерными играми, не имеет отношения к реальности, в данном случае не играет роли. Это, скорее, область этических оценок, а также доброй воли родителей – попустительствовать, или все же фильтровать поток информации, обрушивающийся на их чадо. Как бы то ни было, ребенок удовлетворяет свою потребность в информации (пусть и суррогат-но). Мир за последние 50–60 лет стал существенно иным, поменялась скорость восприятия и обработки информации, все стало более динамичным и стремительным. Это отражается и в «клиповости» мышления современных детей, и технологичности восприятия, и в пристрастии к постоянно мелькающим телевизионным картинкам анимэ, и т. д., и т. п. Поэтому совершенно бессмысленно пытаться современного ребенка заставлять читать неторопливый и поучительный рассказ Короленко, изобилующий описаниями природы и душевного состояния героев, или прилагать усилия к тому, чтобы он от корки до корки прочел трилогию Толстого «Детство», «Отрочество», «Юность», а заодно изучил всего «Дэвида Копперфильда» Диккенса… Возможно, с точки зрения замшелых моралистов и прочих «хранителей духовности», это очень важная и полезная вещь… Но с точки зрения здравого смысла – вещь совершенно неблагодарная и бесперспективная.

Соответственно, есть, как минимум, два пути «не плевать против ветра».

1. Создавать новые произведения, в соответствии с современными потребностями ЦА (целевой аудитории),

2. Привести старые произведения в соответствие с современными потребностями ЦА (целевой аудитории).

С пунктом № 1 все более или менее понятно. Произведения пишутся, издаются, публика их читает, принимает или нет…

А вот с пунктом № 2 сложнее.

Дело в том, что огромное количество произведений прошлых столетий, которые создавались как книги для взрослых, со временем перекочевали в разряд детского чтения. Например, «Приключения Гулливера» Свифта, «Гаргантюа и Пантагрюэль» Рабле, «Робинзон Крузо» Дефо, «Три мушкетера» Дюма и т. п. Произведения, безусловно, замечательные и потенциально интересные детям. Однако при этом совершенно не соответствующие особенностям современного восприятия. Первое – объем. Впрочем, объем – не такая большая беда. Беда состоит в том, что объем в этих книгах явно не соответствует количеству событий (с современной точки зрения). Сюжет развивается слишком медленно, что вполне понятно: ведь восприятие человека XIX века было намного более медленным. Источников информации было мало – ни тебе телевидения, ни компьютера, ни интернета, ни даже примитивного телефона! Ехать от Москвы до Калуги нужно было больше суток, а уж до Кавказа добираться вообще целый месяц. Сообщение – только почтой, которая шла неделями, а то и месяцами (если это, конечно, не фельдъегерская служба, доставляющая государственные бумаги по инстанции). Времени было много. Вот и сидели люди долгими вечерами где-нибудь в собственном имении при свечах (те, у кого не было имения, как правило, даже читать не умели) и почитывали на досуге пухлый роман Диккенса или, скажем, Тургенева в свое удовольствие. «А теперь перенесемся, мой читатель, вместе с нашими героями в совсем другую страну, в совсем другой мир…» – и читатель неторопливо переносился, постепенно настраиваясь на нужную волну…

А что в современном мире? Телевидение, бесконечная смена кадров… Абзац поставил, отбивку сделал – и уже все перенеслись, куда нужно. Дело сделано. И пояснять ничего не надо.

Надо сказать, попытки привести данные тексты в соответствие с современными потребностями предпринимались неоднократно. В частности, известны переработки К. Чуковского классических произведений, также И. Токмаковой и других авторов (например, переработки «Приключений барона Мюнхгаузена», «Гаргантюа и Пантагрюэля», «Путешествий Нильса с дикими гусями», «Робинзона Крузо», «Приключений Гулливера» и т. д.). Так что идея сама по себе не нова. Показательно, что попытки издавать означенные произведения в первозданном, полном виде, в авторской версии, никогда не вели к высоким продажам. Например, когда издали «Путешествия Нильса» в полном объеме, большая часть читающей публики была попросту удивлена. Книга была объемом в полновесных 700 страниц. Кроме того, изначально она создавалась как учебник по географии Скандинавии для детей. Естественно, она изобиловала множеством этнографических реалий, не слишком интересных современному читателю, тем более проживающему за пределами Финляндии, Швеции или Норвегии. К слову, в свое время, будучи в Финляндии, я видел, как по финскому телевидению показывали наш мультфильм «Путешествие Нильса с дикими гусями». Дублирован он был на совесть финскими актерами (что смотрелось с точки зрения русского человека, привыкшего к несколько иной версии звучания, достаточно комично) и, судя по всему, показывался у них довольно регулярно (причем безо всяких ссылок на то, кто его произвел). Что и говорить – за основу там был взят именно наш сокращенный вариант, безо всяких этнографических реалий.

Это же касается и переработок А. Волковым книг Ф. Баума о волшебнике из страны Озз, и знаменитая переработка А. Толстым «Пиноккио» К. Коллоди («Приключения Буратино»), и пересказ Б. Заходером книг А. Милна о Винни-пухе. Можно даже вспомнить книгу Н. Носова о Незнайке и его путешествии на воздушном шаре, которая была ни чем иным, как переработкой известной книги А. Хвольсон о Мурзилке и его друзьях. Безусловно, переработки эти носили авторский характер и порой весьма далеко уходили от оригинала. Но, по большому счету, они преследовали ту же цель – сделать книгу более адекватной восприятию современного маленького читателя. Примечательно, что у попыток издать оригинальные тексты поименованных произведений была та же судьба, что и у «Нильса» – они с треском провалились, не дав издателям ожидаемого уровня продаж.

Имея все это в виду, мы в свое время предприняли попытку издать серию, которая бы включала в себя произведения авторов XIX – начала XX веков в современном, адаптированном виде. Издавалась серия совместно с издательской группой «АСТ» и носила несколько популистское название (креатура «АСТ») – «Роман за два часа». В нее вошли произведения Ф. Купера, А. Дюма, Дж. Лондона, Ш. Бронте, Ч. Диккенса, В. Гюго, Р.-Л. Стивенсона, М. Твена и др.

К переработке оригинального текста мы подошли ответственно. Сокращения не носили механического характера, поскольку купирование текста не делало его более динамичным и емким. Это был, если так можно выразиться, концептуальный пересказ. С диалогами, описаниями. В результате, когда некоторое количество книг была готова к сдаче в печать и редакторы «АСТ» взялись его читать, через некоторое время у нас раздался звонок. Редактор был в недоумении. «А что, собственно, сократили?» – задал он сходу вопрос (вопрос касался «Трех мушкетеров» Дюма). Мы объяснили, но, похоже, не слишком доходчиво. И лишь потом, из любопытства слазив в оригинал, редактор позвонил еще раз. «Теперь понял», – сообщил он и подписал книгу в печать.

Однако, как говорится, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. В вопросе маркетинговой стратегии мы с партнерами не сошлись. Мы выступали за то, что серию нужно позиционировать как принципиально новый продукт на рынке, являющийся результатом реализации нового взгляда на классику – адаптации ее под восприятие современного ребенка. Однако это требовало определенных затрат (реклама, дистрибьюция и проч.). «АСТ» решило сэкономить (под лозунгом «книга должна сама себя продавать») и сыграть на совершенно иных вещах. Дело в том, что книга в новом объеме была меньше оригинала примерно раза в 3–4. Соответственно, на ее производство требовалось пропорционально меньшее количество бумаги, что серьезно удешевляло процесс. Суть их замысла состояла в том, чтобы выставить адаптированную книгу в той же нише, где продается полный авторский вариант, поставив цену чуть меньше. Стратегия эта была изначально провальная по нескольким причинам. Первое. В предлагаемом нами варианте мы создавали новую нишу, где пока нет конкуренции, соответственно, мы бы имели серьезное преимущество как во времени (пока конкуренты начнут производить аналоги), так и в ценовой политике (поскольку цена на новый продукт еще не устоялась). В варианте «АСТ» мы изначально входили на высококонкурентный рынок. Кроме того, читатель оказывался в недоумении – почему предлагаемая ему книга в 4 раза тоньше, а стоит отнюдь не в 4 раза меньше. Читатель сравнивал книги и, без соответствующих объяснений, чувствовал себя обделенным – у него создавалось впечатление, что в предлагаемом варианте событий ровно в 4 раза меньше, а это определенно наводило на нехорошие мысли о добросовестности издателя. Второе. При таком позиционировании совершенно не понятно было само название серии – «Роман за два часа». В чем состоит смысл быстрого прочтения чего-либо? В том, чтобы сэкономить время на работу, которая не слишком нравится. Если мы говорим о произведениях, входящих в школьную программу по литературе (да простят меня учителя и родители), то тут все понятно. Мало кому хочется читать в 10-м классе 4 тома «Войны и мира», или, скажем, 2 тома «Братьев Карамазовых». Но в школе требуют. За это будут ставить оценку.