Текст книги "Полный курс зарубежной литературы. С древнейших времен до конца XX века"

 
Пусть, Время алчное, ты когти льва затупишь,
Пусть к сонму смертных мать-земля не знает впредь любви,
Пусть ягуара ты, лишив клыков, погубишь
И Феникса бессмертного сожжешь в его крови,
 
 
Пусть будет в мире все по твоему желанью,
Пусть мраком станет свет, пусть лучше навсегда
Всю красоту земли постигнет увяданье…
Лишь одного – молю! – не делай никогда!
 
 
Не трогай милых черт дыханьем лет и тлена,
Не прикасайся к ним своим безжалостным резцом!
Пусть юными останутся, пусть будут вдохновенны,
Пусть станут для потомков совершенства образцом!
 
 
Но если, Время вечное, ты все ж состаришь их,
Останутся прекрасными они в стихах моих.
 

(перевод И. Родина)

 
Твой верный раб, я все минуты дня
Тебе, о мой владыка, посвящаю.
Когда к себе ты требуешь меня,
Я лучшею служения не знаю.
 
 
Не смею клясть я медленных часов,
Следя за ними в пытке ожиданья,
Не смею и роптать на горечь слов,
Когда мне говоришь ты: «до свиданья».
 
 
Не смею я ревнивою мечтой
Следить, где ты. Стою как раб угрюмый
Не жалуясь и полн единой думой:
Как счастлив тот, кто в этот миг с тобой!
 
 
И так любовь безумна, что готова
В твоих поступках не видать дурного.
 

(перевод В. Брюсова)

 
Я жизнью утомлен, и смерть – моя мечта.
Что вижу я кругом? Насмешками покрыта,
Проголодалась честь, в изгнанье правота,
Корысть – прославлена, неправда – знаменита.
 
 
Где добродетели святая красота?
Пошла в распутный дом, ей нет иного сбыта!..
А сила где была последняя – и та
Среди слепой грозы параличом разбита.
 
 
Искусство сметено со сцены помелом,
Безумье кафедрой владеет. Праздник адский!
Добро ограблено разбойнически злом,
На истину давно надет колпак дурацкий.
 
 
Хотел бы умереть, но друга моего
Мне в этом мире жаль оставить одного.
 

(перевод В. Бенедиктова)

 
То время года видишь ты во мне,
Когда, желтея, листья стали редки,
И там, где птицы пели о весне,
Оголены, дрожа от стужи, ветки.
 
 
Во мне ты сумерки находишь дня,
Что гаснет после яркого заката;
Ночь темная, к покою всех клоня
(Двойник твой. Смерть!), его влечет куда-то!
 
 
Во мне ты видишь отблески огней,
Лежавших в пепле юности своей;
Они окончат жизнь на этом ложе,
 
 
Снедаемые тем, что их зажгло,
И потому, что день, ты любишь строже,
Спеша любить то, что почти прошло!
 

(перевод В. Брюсова)

 
Однажды Купидон, склонясь венком кудрей
И факел опустив, уснул среди поляны;
Подкравшись к сонному, одна из жриц Дианы
Взяла тот пламенник – и в воду поскорей.
 
 
И хладного ключа вода теплей, теплей,
И животворного потока бьют фонтаны,
И притекают к ним толпы больных людей
И, язвы там целя, излечивают раны.
 
 
Проснувшись, факел свой схватил любви божок,
Коснулся Хлои глаз и вновь его зажег
И к сердцу мне поднес, а я не остерегся
И, страждущий, пошел к целебному ключу,
 
 
Но мне не помогло, себя я излечу
Лишь влагою очей, где факел тот возжегся.
 

(перевод В. Бенедиктова)

Комедия в пяти актах

Действующие лица:

Орсино, герцог иллирийский

Себастьян, брат Виолы

Капитан корабля, друг Виолы

Сэр Тоби Белч, брат Оливии

Сэр Эндрю Эгьючийк

Мальволио, дворецкий Оливии

Фабиан, слуга Оливии

Фесте, шут Оливии

Оливия

Виола

Мария, камеристка Оливии

Действие происходит в небольшом городке в Иллирии на берегу моря.

Акт I

Орсино у себя во дворце рассказывает слугам, как сильно он влюблен в Оливию:

 
Когда я встретил в первый раз Оливию,
Весь воздух словно чистым стал от скверны!
Я в тот же миг был обращен в оленя,
И с той поры меня, как злые псы,
Теснят желанья.
 

Оливия же упорно отказывает герцогу. Предлогом служит то, что она удалилась от мира, чтобы скорбеть по умершему год назад отцу, а вслед за тем – и любимому брату. Герцога такая удивительная верность близкому человеку восхищает. Он понимает, что если девушка так «нежно платит долг любви» брату, то когда она встретит настоящего избранника своего сердца, ее страсть вспыхнет с небывалой силой.

Капитан спасает Виолу во время кораблекрушения. Девушка спрашивает его о судьбе своего брата Себастьяна, который плыл на том же корабле. Капитан отвечает, что юноша привязал себя к толстой мачте, с которой и носился по волнам, однако, спасся ли он, никто не видел. Капитан – уроженец Иллирии, он рассказывает Виоле, что правит страной герцог Орсино, влюбленный в красавицу Оливию. Виола, которая мечтает выйти за герцога замуж, уговаривает капитана помочь ей устроиться слугой у Орсино. Виола переодевается в мужское платье, свою одежду оставляет в доме капитана, просит его представить ее герцогу как евнуха, а о настоящем имени Виолы молчать.

Сэр Тоби беспробудно пьянствует в доме своей племянницы Оливии, хотя та постоянно через Марию напоминает ему, что в доме, где царит траур по умершему брату Оливии, подобные кутежи неуместны. С целью прекратить бессмысленное проливание слез, сэр Тоби приводит в дом Оливии сэра Эндрю Эгьючийка – «нелепого кавалера», недалекого человека, состоятельного расточителя. Сэр Тоби надеется, что даже если Оливия и не выйдет замуж за сэра Эндрю (в чем он практически уверен), то тот хоть успеет потратить достаточно золотых дукатов на совместные с сэром Тоби попойки.

Сэр Эндрю стремится уехать домой, потому что изрядно поиздержался, а по поведению Оливии уже можно с уверенностью сказать, что она вряд ли изберет его себе в супруги – тем более, что у сэра Эндрю есть такой серьезный конкурент, как Орсино. Но сэр Тоби уверяет приятеля, что Оливия «не возьмет мужа, который бы ее превосходил, будь то богатством, летами или умом». Сэр Эндрю соглашается остаться и пытать счастья еще в течение месяца.

Виола, переодетая юношей, служит у герцога Орсино под именем Цезарио. Она сразу привлекает к себе внимание Орсино и начинает пользоваться его неограниченным доверием. Орсино посвящает Виолу-Цезарио в самые сокровенные свои мысли и планы, избирает своим душеприказчиком в вопросах, касающихся объяснения с Оливией. Орсино просит Виолу-Цезарио от его имени отправиться к Оливии и, невзирая ни на какие ее отговорки, добиться с ней встречи и сосватать ее герцогу. Виола соглашается исполнить приказ своего господина, недоумевая про себя: «Как же быть со мной? Сват сам хотел бы стать его женой».

Шут интересуется у Оливии, почему она в постоянной печали по умершему брату: если, по ее мнению, душа покойного находится в раю, то глупо грустить об этом. Оливии такие рассуждения кажутся забавными, а Мальволио крайне высокомерно и самолюбиво критикует шута и снисходительное отношение к нему Оливии. Та считает, что Мальволио «ни в чем не находит вкуса. Кто великодушен, безвинен и вольного склада ума, тот примет, как птичьи стрелы, то, что он считает пушечными ядрами. Признанный шут не оскорбляет, хоть он только и делает, что издевается, – как не издевается и заведомо умный человек, хотя бы он только и делал, что порицал».

Мария докладывает, что какой-то молодой человек во что бы то ни стало хочет поговорить с Оливией. Поначалу та отказывается, потому что подозревает, что у ворот стоит очередной посланник Орсино, чьи объяснения в любви Оливия совершенно не хочет слушать. Однако узнав, что молодого человека задерживает ее дядя, сэр Тоби, который с утра пораньше уже пьян, Оливия решает наперекор ему впустить гостя и побеседовать с ним.

Виола-Цезарио сразу же производит на Оливию весьма приятное впечатление – внешностью, манерой держаться, умением говорить. Хотя Виола и произносит речи от имени Орсино, «жестокосердная» Оливия продолжает их слушать с удовольствием. Она интересуется происхождением мнимого Цезарио, пытается наградить его (Виола отказывается от денег), просит зайти к ней еще раз – якобы, чтобы рассказать, какое впечатление произвел на герцога ее отказ. Когда Виола-Цезарио удаляется, Оливия уже понимает, что «этот юный образ» прочно завладел ее сердцем. Оливия посылает вслед Виоле Мальволио, чтобы он отдал той перстень, который якобы забыт посланником Орсино у Оливии.

Акт II

Антонио и Себастьян прощаются на морском берегу. Антонио спас юношу во время кораблекрушения и так к нему привязался, что готов сопровождать его повсюду в качестве слуги, несмотря на то, что «к нему враждебны при дворе Орсино». Себастьян рассказывает храброму Антонио, что у него была сестра, которая, как полагает Себастьян, погибла во время кораблекрушения. Девушку, по словам Себастьяна, хоть их двоих «и считали похожими, многие, однако же, признавали красавицей».

Мальволио догоняет Виолу-Цезарио и вручает ей перстень, якобы забытый ею у Оливии. Мальволио также передает поручение своей госпожи: Цезарио приглашен вновь навестить Оливию и сообщить, как отнесся Орсино к возврату своего «подарка». Виола недоумевает по поводу случившегося: ведь она прекрасно помнит, что никакого перстня от имени Орсино Оливии не передавала. Виола припоминает, что Оливия разговаривала с ней нежно, смотрела влюбленными глазами, а стало быть, «хитрость чувства за ней послала хмурого гонца, вернула перстень, ей никем не данный». Виола принимается размышлять вслух о коварстве наряда, сыгравшем над нею, Орсино и Оливией злую шутку:

 
Как быть теперь? В нее влюблен мой герцог;
Я, бедное чудовище, – в него;
Она пленилась, по ошибке, мною.
Что будет дальше? Если я мужчина,
Я безнадежна для его любви,
А если женщина, – увы! – как тщетны
Оливии несчастной будут вздохи!
О время, здесь нужна твоя рука:
Мне не распутать этого клубка!
 

Сэр Тоби и сэр Эндрю выпивают в доме Оливии. Вся речь сэра Тоби пересыпана цитатами, выдернутыми из баллад того времени. Мария заявляет, что Оливия велела ей выставить обоих мужчин за ворота, поскольку их поведение (они горланят песни среди ночи) оскорбляет чувства Оливии. Мальволио также от имении Оливии довольно сурово читает сэру Тоби нотацию. Тот в ответ ставит дворецкого на место, советуя ему на будущее соблюдать субординацию, не забывать, что он разговаривает со знатным господином. Когда надутый Мальволио удаляется, сэр Эндрю размышляет, не вызвать ли ему дворецкого на поединок. Однако Мария, которой высокомерие Мальволио тоже надоело, предлагает более остроумный вариант мести. Она хочет написать от имени Оливии (а их почерки очень похожи) «некие темные любовные письма, где по цвету бороды, по форме ноги, по манере ходить, по описанию глаз, лба и цвета лица он (дворецкий) увидит весьма безошибочно изображенным самого себя» и подкинуть их на пути Мальволио. Он подумает, что Оливия влюблена в него и примется ухищряться, чтобы еще больше понравиться ей, а стало быть будет «выглядеть ослом». Мария приглашает сэра Тоби и сэра Эндрю понаблюдать за реакцией Мальволио и поучаствовать в розыгрыше. Они с удовольствием соглашаются и отправляются спать. Таким образом Марии удается установить тишину в доме.

Орсино замечает, что Виола-Цезарио, «хоть и молод», но его глазам «уже была желанна чья-то милость». Он спрашивает, в кого влюблен его мнимый слуга. Виола отвечает, что избранница его сердца во всем похожа на герцога, она и по возрасту близка Орсино. Тот возражает против такого выбора Цезарио – «муж быть должен старше». Виола-Цезарио рассказывает, что Оливия передала Орсино окончательный отказ. Услышав, что герцог не намерен принимать отказа, Виола задает ему вопрос: как же быть женщине, которая, например, влюблена в Орсино, но он ее отвергает – принимать или не принимать отказ? Герцог заявляет, что любовь женщины не может быть столь страстной и глубокой, как любовь мужчины. Но Виола-Цезарио возражает:

 
Мы больше говорим, клянемся больше;
Но это – показная сторона:
Обеты щедры, а любовь бедна.
 

Герцог вновь отправляет Виолу-Цезарио к Оливии, чтобы передать той, что он не намерен отступаться от нее.

Из засады сэр Тоби, сэр Эндрю и слуга Оливии Фабиан наблюдают за тем, как Мальволио читает подброшенное ему Марией письмо. Письмо превращает дворецкого «в мечтательного идиота», по выражению Марии: он принимается вслух воображать себе картины супружеского счастья с Оливией, «величавого поведения» с домочадцами, произносит распоряжения, которые он будет отдавать сэру Тоби, и пр. Мальволио решает одеваться так, как написано в письме (и якобы нравится Оливии, тогда как на самом деле она терпеть не может желтых чулок и подвязок крест-накрест), становится «неприступен и надменен» и принимается постоянно улыбаться, что придает его обычно строгому лицу несколько глупый вид. Дождавшись, когда Мальволио удалится, приятели осыпают Марию похвалами, называют ее «дьяволом остроумия», а сэр Тоби даже предлагает жениться на ней.

Акт III

В саду Оливии Виола беседует с шутом Оливии. Она отдает должное уму и дипломатичности «дурака»:

 
В нем есть мозги, чтоб корчить дурака;
А это дело требует смекалки:
Он должен точно знать, над кем он шутит,
Уметь расценивать людей и время…
Есть мудрый смысл в дурачестве таком;
А умный часто ходит дураком.
 

Появляется Оливия. Она признается Виоле-Цезарио в любви. Опешившая Виола объясняет, что никогда не любила и не полюбит ни одной женщины. Она прощается с Оливией и обещает «больше никогда ей графских слез не приносить». Однако Оливия просит мнимого Цезарио еще и еще навещать ее. Сэр Эндрю, издалека видевший, сколь любезна была Оливия с юношей (Цезарио), собирается немедленно уезжать. Он считает, что его собственные шансы на женитьбу на Оливии близки в такой ситуации к нулю. Сэр Тоби и Фабиан разубеждают его. Они мотивируют любезность Оливии только тем, что девушка-кокетка, видя, что сэр Эндрю наблюдает за ней, хотела пробудить в нем ревность. Фабиан советует сэру Эндрю вызвать юношу (Цезарио) на дуэль. Сэр Тоби обещает передать вызов и подстрекнуть Цезарио к ответу. Эта забава интересна ему тем, что ни сэр Эндрю, ни юноша не отличаются воинственностью и жестокостью, а стало быть станут всячески избегать поединка, что создаст дополнительный повод сэру Тоби вытянуть из них деньги (как мнимую плату противнику за то, что он откажется от поединка).

Антонио признается Себастьяну, что тайно сопровождал его на случай, если молодой человек попадет в беду и ему понадобится защита. Он рассказывает и о том, что если его поймают в городе, то арестуют. Себастьян благодарен ему за такую верность. Антонио дает Себастьяну кошелек с деньгами и советует ему, осмотрев окрестности, приходить на постоялый двор «У Слона», где он будет его ждать. Себастьян обещает прибыть через час.

Оливия ожидает прихода Цезарио, размышляет, что бы подарить ему, чтобы заслужить его расположение («ведь молодость купить бывает легче, чем выпросить»). Появляется Мальволио, празднично разряженный, с улыбкой на лице. Оливия подозревает, что он болен странным душевным недугом, особенное недоумение у нее вызывают строки из письма, подкинутого Марией Мальволио, которое дворецкий все время цитирует. Мария докладывает о приходе Цезарио, и Оливия поспешно убегает. Появляется сэр Тоби, с которым Мальволио разговаривает крайне высокомерно, чем повергает первого в неописуемый восторг.

Оливия объясняется с Виолой еще раз, но та отвергает ее любовь, напоминая, что ее безответная страсть так схожа с безответным чувством герцога Орсино. Виола прощается с Оливией, но перед уходом ее останавливают сэр Тоби и Фабиан. Они передают Виоле-Цезарио вызов на дуэль от сэра Эндрю. Виола в замешательстве. Она не понимает, чем могла навлечь на свою голову гнев рыцаря, просит сэра Тоби передать сэру Эндрю извинения – словом, всячески старается избежать поединка. Тот обещает помочь незадачливому юноше и отправляется «улаживать дело миром». Однако сэру Эндрю сэр Тоби передает, что Цезарио – сущий дьявол и рвется в жестокую битву не на жизнь, а на смерть. Однако сэр Тоби клянется, что Цезарио согласен участвовать в дуэли, как его обязывает долг чести, но обещает не убивать сэра Эндрю. На таких условиях перетрусивший сэр Эндрю согласен драться. Однако в дело вмешиваются неожиданные обстоятельства: появляется Антонио, вступается за Цезарио и объявляет, что намерен сражаться вместо него. Сэр Тоби выхватывает шпагу: он готов сразиться с Антонио, как посредник с посредником. В этот момент входят пристава. Они арестовывают Антонио. Антонио просит у Виолы (которая в мужском наряде как две капли воды похожа на своего брата Себастьяна) часть одолженных Себастьяну денег. Виола не понимает, о чем идет речь, предлагает Антонио взять часть ее собственных скудных средств. Антонио приходит в ярость от вероломства мнимого Себастьяна – после всего того, что он для него сделал. Однако Виола настойчиво повторяет, что видит Антонио впервые и никаких услуг он ей не оказывал. Под конец Антонио бросает в лицо мнимому Себастьяну упрек в низости, при этом называя его по имени. Антонио уводят. Услышав имя Себастьяна, Виола не смеет поверить своей радости. Она догадывается, что Антонио перепутал ее с братом, а значит, Себастьян жив и находится где-то неподалеку.

Сэр Тоби решает довести начатый розыгрыш до конца и передет сэру Эндрю, что тот просто обязан возобновить свой вызов: раз Цезарио так гнусно вел себя по отношению к другу, который выручил его из беды, то он трус. Так что сэру Эндрю ничего не будет стоить одержать над ним решительную победу. Вдохновленный таким посылом, сэр Эндрю устремляется вслед Цезарио.

Акт IV

Шут, посланный Оливией вслед Цезарио, натыкается в городе на Себастьяна. Тот отказывается признать его, говорит, что никогда не видел ни шута, ни его госпожи. В этот момент появляется сэр Эндрю, который принимается колотить Себастьяна, полагая, что перед ним – трусливый Цезарио. Однако Себатьян решительно отвечает на нападение, чем повергает сэра Эндрю в ужас. Сэр Тоби перехватывает инициативу, обнажает шпагу. Себастьян готов драться и с ним. Шут поспешно отправляется к Оливии, чтобы доложить ей о происходящем. Оба противника Себастьяна ранены. Оливия вбегает, останавливает разбушевавшегося сэра Тоби, гонит его прочь, а Себастьяна, называя его Цезарио, ласково успокаивает и зовет к себе. Потрясенный и очарованный, Себастьян охотно следует за девушкой.

Мария переодевает шута в рясу священника, чтобы он «исповедовал» заключенного Оливией в подвал Мальволио (дабы его душевное расстройство не повредило никому в доме). Шут представляется Мальволио отцом Топасом. Во время «исповеди» мнимый священник всячески старается внушить Мальволио мысль о том, что он действительно безумен (например, заявляет, что в подвале светло, как днем, хотя на самом деле там кромешная мгла; спрашивает Мальволио, что тот думает об учении Пифагора (о переселении душ умерших в тела животных) и, получив резко отрицательный ответ (вполне в соответствии с христианским вероучением), заявляет, что Мальволио будет пребывать во тьме, пока не уверует в это учение). Сэр Тоби поздравляет шута с удачным исполнением роли сэра Топаса, но просит продумать, как «попристойнее» выйти из ситуации и освободить Мальволио. Сам сэр Тоби в таких неладах с племянницей, что этот розыгрыш может ему дорого обойтись. Тем временем Мальволио, уже увидев шута в его настоящем облике, просит того принести ему бумаги и чернил: он намерен написать объяснительное письмо Оливии, которое, по его мнению, положит конец всем его недоразумениям.

Оливия приводит в дом настоящего священника и торопит его совершить над ней и Себастьяном (которого по-прежнему принимает за Цезарио) обряд венчания. Немного удивленный такой поспешностью, Себастьян с готовностью соглашается. Он счастлив, и радость его омрачает только одно: он ходил к «Слону» искать Антонио, но не нашел своего друга.

Акт V

Орсино в сопровождении Виолы-Цезарио появляется перед домом Оливии. Мимо ведут Антонио. Виола указывает на него герцогу, рассказывает, как Антонио спас ее от неминуемого убийства на дуэли. Орсино узнает Антонио – он был капитаном судна, нанесшего поражение кораблю герцога, «так что даже зависть и язык потери ему воздали честь и славу». Антонио признается герцогу, что он появился в городе ради Себастьяна-Виолы-Цезарио, рассказывает, при каких обстоятельствах спас юноше жизнь, как дал ему денег, как обещал устроить на ночлег и как коварно был обманут им, когда Виола-Цезарио отказался признать его.

Входят Оливия и ее приближенные. В ходе допроса Орсино удается выяснить, что Антонио находился вместе со спасенным им юношей в течение трех месяцев, так что это точно не мог быть Цезарио-Виола. Последний эти три месяца прослужил у Орсино. Оливия обращается к Виоле-Цезарио уже как к своему законному супругу и очень оскорбляется, услышав в ответ, что та собирается повсюду следовать «за тем, кто дороже глаз и жизни бренной», т. е. за Орсино. Священник подтверждает, что Цезарио состоит в законном браке с Оливией, но потрясенная Виола все отрицает. Орсино обвиняет Виолу-Цезарио в измене, в подлости и в обмане: ведь юноша ухитрился за его спиной тайком жениться на его возлюбленной.

Появляется сэр Эндрю, которому Себастьян на дуэли проломил голову, но потерпевший уверен, что это дело рук Цезарио. Виола снова принимается все отрицать. Входит Себастьян, он просит прощения у Оливии за то, что ранил еще и сэра Тоби, ее родственника, объясняет, что ничем не спровоцированное нападение последнего вынудило его применить силу. Орсино поражен:

 
Одно лицо, одна одежда, голос —
И двое! Как в волшебных зеркалах!
 

Антонио узнает Себастьяна, тот радостно приветствует Антонио. Виола и Себастьян задают друг другу вопросы, по которым они доподлинно узнают, что они действительно брат и сестра (во избежании обмана, который возможен при переодевании). Виола открывается присутствующим, объясняет, что переоделась мужчиной, чтобы легче войти в доверие к любимому ею Орсино. Орсино просит ее показаться ему в девичьем платье. Потрясенный красотой девушки, он просит ее согласия на брак с ним. Виола с радостью принимает предложение. Оливия называет ее сестрой, назначается свадьба.

Оливия вспоминает, что надо освободить Мальволио. Появляется шут с письмом Мальволио к Оливии. В нем дворецкий пишет о том, что побудило его вести себя столь странным образом, что Оливия заточила его в подвале. Мальволио прилагает мнимое любовное письмо своей хозяйки. Фабиан приводит и самого Мальволио. Оливия объясняет ему, что произошло недоразумение – письмо написано не ее почерком, хотя некоторое сходство, безусловно, есть. Она узнает руку Марии. Фабиан вступается за девушку, рассказывает, что они с сэром Тоби подстроили всю шутку с Мальволио «ввиду его дурных и неучтивых поступков… но так как злость была веселой, то здесь скорей уместен смех, чем месть, к тому же если справедливо взвесить взаимные обиды». Мария же только выступила талантливой исполнительницей их замысла, и за это сэр Тоби на ней женился. Все заключают мир и отправляются праздновать три свадьбы.