Текст книги "Как я вляпался в кучу красоток"

Глава 6. Награда для героя

Сколько бы монет я не заработал, а на ярмарке их много не бывает.

В оставшийся вечер мы с Ольгой лишь немного погуляли по улицам Дреста, а столько всего купили, что уже пора притормозить и задуматься об экономии.

Первым делом мы налопались вкусностей из уличных лотков: жареных сосисок, сладких булочек, кислых ягод в сахаре, каких-то медовых конфет с орехами и некой аджалы. Из чего состоит последняя, я так и не понял, но было очень интересно.

Заглянули в магазин одежды. Наконец заменил свои домашние шорты местными походными штанами, прикупил добротный пояс. В этом мире ведь не особо жалуют карманы – все обожают носить мешочки на поясе. Можно было и сапоги обновить, но тут я уже решил притормозить свой шопинг.

Зато купил моей очаровательной спутнице новый цветастый платок с вычурным шитьём. Она всеми силами упиралась, сказала, что никогда не носила такой красоты, но я настоял. В конце концов, она же тоже позаботилась обо мне, когда я был в отключке. Не сбежала, как только все разбойники были повержены. Насилу уговорил принять подарок. Пришлось пригрозить, что выкину его в канаву, если не возьмёт себе.

И вот уже опустилась ночь. Мы пришли в трактир, который здесь на порядок лучше, чем в Больших Колосках. Есть не стали, а сразу подумали о ночлеге.

– Добрый вечер. Можно нам две комнаты? – спросил я у хозяина заведения, которого пришлось ещё и ловить из-за обилия посетителей в едальне.

– Две?! Молодой человек, ярмарка в городе! – развёл руками упитанный дядечка с аккуратной бородкой. – У меня нет ни одной свободной комнаты! Есть единственная, но дорогая – для знатных господ. Абы кого я туда не пущу.

– А я не абы кто, а мечник, у которого есть друзья в городской страже. И деньги у меня тоже есть. Так что давай эту комнату и не выпендривайся!

Я уже понял, что с обслуживающим персоналом в этом мире расшаркиваться не стоит. Особенно, если у тебя имеются монеты и меч за спиной. Местная челядь даже рада пресмыкаться перед важными клиентами, которые сорят деньгами. Надо только вести себя понаглее.

Комната оказалась, конечно, не «пять звезд», но с большой кроватью, изящным столиком, двумя стульями, зеркалом, ширмой для переодевания, а за ней ещё оказалась медная лохань для омовений. И она даже наполнена чистой водой! Вот – уже не зря я деньги заплатил! Чай не лавка в корчме! Помоюсь – и на мягкую перину! По-человечески!

Но всё это богатое убранство намекает на то, что мы с Ольгой будем спать вместе, если останемся тут вдвоём. Я-то изначально хотел по-джентельменски организовать нам две комнаты, чтобы не возникло таких неловких ситуаций. Но теперь всё, вроде как, располагает к совместной ночи…

– Эм, господин Эдрик… – замялась служанка, когда нас оставили одних. – Вам надо хорошо отдохнуть после всего произошедшего… А я могу поспать и в повозке, если вы мне разрешите… Там же безопасно?

– Брось, Оля! Зачем я заплатил такие деньжищи за номер – чтобы ты в телеге на мешках ютилась? – говорю. – Что я за мужчина буду, если разлягусь на этих перинах, а тебя отправлю на улицу?!

– Тогда вы хотите… Чтобы я осталась? И… Согрела вас?

Она, вроде, постарше меня, но, почему-то, стесняется, как студентка-первокурсница. Но и я тот ещё «альфа-самец». Могу ведь сказать ей: «Конечно! Я тебя спас – давай, расплачивайся натурой». Но моя робость обычного компьютерного задрота никуда не делась.

Я ведь только в играх круто флиртовал с героинями – заранее заготовленными сценаристами фразами, будучи в курсе, что, по сюжету, девушки мне всё равно дадут. А тут передо мной живой человек, которого я не хочу обидеть. И заставлять его «отрабатывать» за своё спасение тоже не хочу. Неправильно это как-то… Не могу так подло поступить с ней.

Блин, вот ведь пропасть! Я же всё сделал, чтобы Оля, которая мне так понравилась, осталась со мной! Даже жизнью ради неё рисковал! Так почему сейчас мнусь, будто школьник?!

– Послушай… – начал говорить я, собрав яйца в кулак. – Я не хочу заставлять тебя «благодарить» меня за твоё спасение… Я бросился тебе на помощь не потому, что чего-то такого ждал. Ты просто мне очень понравилась и была добра со мной… Я решил, что буду козлом, если брошу тебя в беде, и пожалею, если ничего не сделаю… Я совру, если скажу, что не хочу, чтобы ты меня согрела… Но только если ты сама этого хочешь. Если тебе такое противно, я пойму…

– Господин Эдрик, – вымученно сказала она. – Вам не нужно говорить таких слов. Это вы добры ко мне настолько, что я не знаю, почему Небеса ко мне так благосклонны… Я, правда, хочу вам отплатить всем, чем только смогу, но поймите…

Её голова и плечи опустились, ладони мнут подол платья. Ещё чуть-чуть и девушка заплачет…

– Люди, которые так долго заботились обо мне, сегодня погибли, – горько вздохнув, продолжила Ольга. – Они лежат холодные в земле, а я осталась жива вашей милостью… И как я могу предаваться утехам, вкусно кушать и получать подарки, когда они погибли страшной смертью? Я ещё не выплакала всех слёз по ним, и не могу сейчас веселиться… Я очень хочу быть вам полезна, но моё сердце полно тоски. Я не знаю, как отстраниться от неё, чтобы согреть вас как подобает. Простите… Я не должна говорить такое своему спасителю. Но вы бы и так всё поняли, если бы легли со мной в постель…

Ком встал у меня в горле, но я всё ещё мужчина. Раз решил играть в доброго героя, надо вести эту линию до конца. В злого и наглого всё равно не смогу, когда речь заходит об Оле. Она такая хорошая и правильная, что даже факт спасения не даёт мне никакого права принуждать её к чему-либо.

– Я понимаю, – медленно проговорил мой рот. – Было очень низко надеяться на какую-то близость после всего того горя, что ты испытала…

– Нет-нет! Вы не совершили ни одного низкого поступка в отношении меня, господин! – служанка даже выставила вперёд руку. – Но я никогда не была развратной девушкой, готовой броситься в постель малознакомого мужчины. А сегодня ещё такой день, когда моя душа разрывается… Я то радуюсь, что осталась жива и здорова, то убиваюсь горем по тем, кто погиб. Сама не знаю, как мне себя вести, и очень боюсь обидеть вас этим…

Мы замолчали.

Ситуация крайне неловкая. Мне надо что-то сказать, пока она окончательно не решила идти спать в телегу. А что же нам тогда делать? Лечь в одну кровать и целомудренно лежать всю ночь рядом друг с другом, как оловянные солдатики? Или это я сейчас должен уйти в повозку? Как же сложно принять решение! А решать должен мужик. Тут хоть и фэнтези, но всё та же взрослая, ответственная жизнь.

– Ладно, я жутко устал, – вздыхаю, снимая куртку. – Хочу помыться. Потрёшь мне спину? Больше тебя ни о чём таком не попрошу…

– Конечно, господин, – с облегчением выдохнула Ольга.

После всего произошедшего я стал обращаться к ней на «ты», а она упорно продолжает звать меня господином. Похоже, что отношения хозяина и слуги ей максимально комфортны и понятны. Она цепляется за них, как за спасительную соломинку в своём мирке, разрушенном разбойниками. Чтобы мне стать «её рыцарем», Оля сама должна воспринимать себя «дамой», а она привыкла быть простой служанкой и считает, что недостойна рыцаря. Ей сейчас больше нужен дающий кров «господин», взамен погибшего Бертольда Бары.

Вон – стоило мне принять эту игру в хозяина, как она сразу же успокоилась. Пошла к лохани, чтобы посмотреть есть ли там мочалка, полотенце и другие атрибуты господского туалета. Возникшее между нами напряжение тут же испарилось.

И мне сразу стало как-то легче… Откуда мне, блин, знать, как правильно себя вести с девушкой, которую я спас? Я ведь раньше только компьютерных человечков спасал, а сегодня рискнул жизнью ради настоящей женщины. Как теперь строить с ней отношения без чётко прописанных веток диалогов? И без возможности сохраниться и попробовать разные варианты разговора… У меня бы не возникло таких проблем, будь она чиксой из моего мира. Но тут у нас феодализм, рыцарство и волшебные мечи. Удивительно, что я вообще нахожу общий язык с этим людьми.

Хорошо. Если Ольге комфортно оставаться в роли служанки, мне ничего не стоит ей подыграть. Но при этом я не могу заставить её раздеться и удовлетворять все мои потребности – ну нет во мне столько наглости. Тогда как мне следует себя вести? Сделаться великодушным господином, который не ставит себя выше прислуги? Эх, я опять запутался: вокруг меня, вроде бы, реальный мир, но та ещё ролевая игра…

Итак, раздеваюсь, стараясь не стесняться присутствия женщины – она же в роли служанки, а не любовницы. Забираюсь в медную лохань. А водичку-то тут никто не подогревал… Но мне – герою с мечом, что спас девушку от бандитов, – не пристало жаловаться на холодную ванну. Стиснул зубы и окунулся. Вода достала мне до груди.

– Сразу видно, что это господский номер, – заговорила вроде бы пришедшая в норму Ольга. – Тут и мочалка диковинная, а не просто тряпка, мыло есть и ароматическое масло. Прям как в нашем доме в Зелёном городе. В лучшие годы…

– Если буду каждый день совершать подвиги, то смогу постоянно жить в таких апартаментах, – отметил я. – Хотя, лучше подумать о собственном жилье…

– Здесь, в Дресте?

– Город, вроде, неплохой, но я ещё не видел, какие вообще в этом королевстве бывают города. Сначала лучше попутешествовать и посмотреть мир, прежде чем покупать дом.

– Господин, вас ждёт интересная и увлекательная жизнь. Только будьте осторожны. Вы талантливый мечник, но это очень опасное ремесло…

Она подошла ко мне сзади, смочила мочалку водой и начала её намыливать.

– Как-то ты грустно об этом сказала. Так сильно волнуешься за меня? – уточнил я.

– Я всегда буду молиться за вас. Но странствующие герои не часто доживают до тех времён, когда у них появляется дом и размеренный быт… – грустно сказала служанка.

– Ты что-то совсем раскисла… Забудь хотя бы на пять минут о своих погибших хозяевах, и давай поговорим о чём-нибудь отвлечённом.

Ольга начала тереть мне плечи, но молчит. А я чувствую, что ей есть, что сказать. Однако это что-то неприятное, поэтому она сдерживается. Не хочет раздражать меня своим негативом.

– Ладно, давай поговорим о них, – киваю. – Тогда выскажи сразу всё. Выпусти это из себя, и тебе сразу станет легче.

– Хозяева… Они погибли, мне их очень жаль… Но я осталась жива, и теперь мне нужно как-то жить дальше… – осторожно заговорила девушка. – Если вернусь в Зелёный город, меня там ничего не ждёт. В лучшем случае, возьмут прислугой в какой-нибудь другой дом. Но все будут относиться ко мне с подозрением, ведь мой господин погиб вместе со всей семьёй, а я как-то выжила… Подумают, что я приношу несчастья. Наш дом и так преследовали одни неудачи последние два года…

– Чушь! Ну каким надо быть кретином, чтобы так подумать?!

– Может, вы прибыли издалека и плохо знаете местные нравы. Люди в Малехарде молятся Небу, но сами по себе очень суеверные. Меня и так недолюбливали из-за рода занятий моей матери, а теперь всё это… У меня ни денег, ни родственников, чтобы как-то устроить свою жизнь. Единственный выход – воспользоваться остатками молодости и пойти в уличные девки… Но я лучше умру под забором, чем решусь на это ремесло…

От возмущения я даже привстал.

– Оля, не мели чушь! Я тебя спас и, конечно же, позабочусь о тебе! Неужели ты думала, что я привезу тебя в город и выкину, как ненужную вещь?

– Господин, вы очень добры ко мне… Я уже поняла, что вы человек большой души. Но вы ведь хотите стать странствующим героем, посмотреть мир. Я буду вам только обузой. Если бы я умела лечить раны или разбиралась в боевом ремесле, но я простая служанка. Отважные странники, вроде вас, не путешествуют со штатом прислуги. Я не оруженосец и не колдунья, чтобы чем-то помочь герою-мечнику. Вы говорите мне эти слова из вашей безграничной доброты. Но я не питаю надежд по поводу того, что вы будете и дальше заботиться обо мне. В конце концов, у вас своя жизнь, такая далёкая от моей…

Я недовольно посмотрел на неё и снова разлёгся в лохани.

– Три сильнее. Разговоры меня чище не сделают, – властно прозвучали мои слова.

Она усердно продолжила свою работу, а я снова заговорил.

– Останешься при мне и будешь выполнять мои поручения. Я сам решу, обуза ты мне или нет. Если вдруг почувствую, что ты мне мешаешь, или со мной тебе слишком опасно, я позабочусь о том, чтобы пристроить тебя в хорошее место, и оставлю тебе денег на самостоятельную жизнь. Подзаборной девкой ты точно не будешь, так что хватит хандрить. Твой хозяин погиб, но я тебя спас и теперь возьму за тебя ответственность. Возражения есть?

Снова посмотрел на Ольгу, а у неё в глазах всё перемешалось: слёзы, печаль, радость, облегчение, надежда. Стоит ни жива, ни мертва. И ладно бы она специально строила из себя жертву, чтобы разжалобить меня. Но такой бесхитростной девушки я ещё никогда не встречал.

– Господин, вы… Вы не пожалеете о том, что возьмёте меня к себе? – прошептала она, боясь спугнуть удачу.

– Это уже от тебя зависит. Старайся быть хорошей помощницей и делай мой суровый геройский быт немного более радостным, тогда не пожалею, – заявил я. – Но от своих слов я не откажусь. Клянусь своим мечом.

– Спасибо вам, господин Эдрик… Я всё сделаю, чтобы облегчить вашу тяжёлую ношу.

– Работа предстоит нестандартная, и спать не всегда посчастливится в таких гостиницах. Но если я хорошо заработаю на своём поприще, ты тоже без награды не останешься. Будешь носить лучшие платья в городе.

– Вы мне Небом посланы, господин…

– А теперь давай, хорошенько потри меня. Надоели эти «мокрые» разговоры…

Остальные места, кроме плеч и спины я домыл сам. Потом вылез, вытерся полотенцем и приказал Ольге использовать воду, чтобы помыться самой. Она выказала некую робость, но я заявил, что не буду на неё пялиться. И вообще, уйду за ширму и лягу в кровать отдыхать.

– А что мне делать потом? – спросила служанка, снимая платье в «банном» уголке.

– Ложись рядом и спи. Завтра у нас много дел. Я не буду к тебе приставать в постели, не волнуйся.

Я, и правда, отключился почти сразу, как оказался на мягкой кровати и отвернулся к стенке.

Но тут же проснулся, стоило Ольге погасить свечу и нырнуть под одеяло рядом со мной.

А ведь она сейчас голая… Вряд ли у неё была ночная рубашка в этой поездке. А если и была, то осталась в повозке…

Такая послушная, моя новоиспечённая помощница тут же притихла и принялась исполнять мой приказ. То есть, спать, пока утром я не дам ей новые задания.

Оля, конечно, молодец, но что делать мне?!

Очень трудно уснуть, когда она лежит рядом обнажённая, чистая, тёплая… Да это же просто мука! Но я ведь пообещал ей, что не буду домогаться. А сама она точно не захочет «шалить» – у неё ведь сегодня день траура по прошлому хозяину.

Ух… Одно дело быть благочестивым героем, спасающим прекрасных дам и побеждающим чудовищ. А как победить монстров, которые живут в тебе самом? Они рычат и требуют напасть на это прекрасное тело, что лежит рядом, впиться в него зубами, навалиться сверху и разметать по всей кровати! В таком напряжении уснуть просто нереально!

Я один раз чуть повернулся… Второй раз… Поменял положение рук и ног…

Легче не стало. Как бы удобно не лёг, сон не идёт…

К Ольге он, похоже, тоже не пришёл. Заботливая служанка не могла не заметить, что я постоянно ворочаюсь и всё никак не расслаблюсь.

– Господин, – обеспокоенно прошептала она в темноте. – Вам неуютно? Могу я что-нибудь сделать для вас?

– Ох, Оля… Можешь, конечно… – признался я. – Но тогда мне придётся нарушить данное тебе обещание…

– Вам так тяжело? Может, мне всё-таки уйти? Я могу пристроиться и на полу…

– Ой, ну зачем ты заставляешь меня выбирать между одним некрасивым поступком и другим?! Спи, я сам справлюсь со своими проблемами…

Ольга снова затихла. Но не сопит во сне. Бодрствует, как и я, ловя каждое моё движение.

И правда – как хорошая служанка может сладко спать, когда её хозяин не отдыхает и даже мучается?

– Господин, простите мне мою наглость, – снова прошептала она через минуту. – Но я знаю одно средство, как помочь вам уснуть.

– Колыбельную споёшь? – усмехнулся я.

Сейчас внатуре даст совет, как лучше лечь, или сходит за каким-нибудь тёплым молоком. Она же такая добрая и порядочная…

– Мне не десять лет, господин Эдрик, я многое знаю о мужчинах и их «проблемах», – заявила служанка. – Повернитесь на спину, я быстро вам помогу…

А вот это уже интересно…

Я сейчас буду рад любому взаимодействию с Олей, даже если она меня по головке погладит.

И она внатуре погладила…

Но только не по той, на которой уши растут.

Рука служанки скользнула вниз, нашла под одеялом мой изнывающий от желания член и принялась массировать его, аккуратно сжимая. Вот это поворот! У меня аж дыхание перехватило от такого «обслуживания»…

– Я немножко потрогаю вас там, и через минуту-две ваше напряжение пройдёт, – шепнула оказавшаяся рядом девушка.

– Ах, вот как ты умеешь… – выдавил я из себя. – А как же твоя грусть по погибшим хозяевам?

– Я по-прежнему не хочу предаваться разврату в такой печальный день… Но ведь это не для меня, это для вас. Я просто помогаю снять усталость своему господину. Это всё равно, что потереть спину или размять плечи, только в другом месте…

Мой член очень обрадовался её массажу. Окреп, поднялся и наверняка запел бы от радости, если бы имел голос. Кровь забурлила, кожа на пальцах стала в разы чувствительнее. Дома я мастурбировал почти каждый день, но давно так не возбуждался…

Ах, это забытое сладостное чувство, когда тебя ласкает девушка, а не собственная рука! Великолепно! Божественно! Просто симфония, разливающаяся от промежности по всем телу… Даже на коже пальцев ног ощущаю приятные покалывания! Восторг!

Я стиснул зубы и ухватился руками за простыню – сладкие конвульсии колотят моё уставшее тело.

А Оля, и правда, оказалась очень способной. Ещё несколько секунд поработала ручкой и довела меня до пика наслаждения. Все мышцы ниже поясницы напряглись, и моё «оружие» выстрелило мощной струёй прямо мне на живот.

Я испустил стон облегчения, а следом за ним мою голову наполнил дурманящий туман. На несколько секунд я превратился в безвольную куклу, лишь иногда пробиваемую дрожью остаточного удовольствия. Ох, какой кайф… Хоть это был и не секс, но я так прибалдел, будто выиграл ночь в гареме.

Ольга сделала всё профессионально: быстро встала в темноте, принесла полотенце, аккуратно вытерла мои любовные соки и снова укрыла меня одеялом. И комментировать ничего не стала, чтобы мне не было неловко.

Но блин… Мне неловко не из-за того, что меня «подоили», а из-за того, что теперь нам надо отвернуться каждый к своей стенке и уснуть. Я так не хочу. Оля сделала мне хорошо, и я хочу ответить ей тем же. Я ведь тоже могу поласкать её так, что она дар речи потеряет. Хоть и назвался её господином, но я же не султан какой-нибудь, чтобы нагло пользоваться служанками. Я могу быть нежным в ответ. И хочу. Очень хочу…

Поддавшись инстинкту, я повернулся к ней, и моя рука осторожно скользнула под одеялом в направлении аппетитного женского тела… И вот уже моя ладонь коснулась её холодненькой «дыньки», такой нежной и податливой, что мои тактильные ощущения сходят с ума. Это же просто грудь богини с картины Рубенса! А я – счастливейший из смертных!

Перед глазами уже начали рисоваться невероятные фантазии, что я сейчас буду творить с этим подарком судьбы…

Как вдруг меня опустил с небес на землю тихий всхлип, который издала служанка…

– Господин, не надо… – прошептала она. – Умоляю вас…

Я, конечно, тут же убрал руку, но всё моё естество потребовало ответа. Почему? Почему я не должен принести удовольствие этому божественному телу?!

– Оль, я только хочу приласкать тебя в ответ, – поспешно оправдываюсь. – Ты сделала мне так хорошо… Я тоже хочу, чтобы тебе было приятно. Я не грязный разбойник, я буду нежен с тобой…

– Господин Эдрик, пожалуйста… – прошептала она, натянув на себя одеяло. – Я не хочу этого, даже если вы самый нежный мужчина на свете… Я помогла вам, но сама не хочу получать удовольствие… Не должна… Прошу вас, дайте мне остаться благочестивой девушкой…

Я хочу ещё что-то сказать, убедить, что всё будет хорошо, что не сделаю ей больно. И тут замечаю в полумраке, что у неё натурально глаза на мокром месте.

Она плачет… Она боится, что сейчас я начну настаивать на близости. А ведь я обещал не домогаться её, и то, что она поласкала меня ручкой, не освобождает от данного слова…

– Да, прости… Я что-то забылся, – говорю, съедаемый чувством стыда. – Ты же скорбишь из-за торговца и его семьи. А я, похоже, чересчур возбудился…

– Господин Эдрик, вы очень добрый, – поспешила ответить она. – Такому герою, как вы, любая девушка из прислуги будет рада согреть постель. Но я… Не могу…

– Дело в твоём трауре?

– Не только в нём…

– Пожалуйста, расскажи мне. С тобой плохо обращались в доме Бары? Или те разбойники тебя так напугали?

– Вы, правда, хотите узнать?

– Ну да. Я же спрашиваю. Мне очень хочется знать, почему ты плачешь, когда я пытаюсь тебя коснуться… Я настолько противен тебе? Считаешь меня таким же, как те бандиты с дороги?

– Нет, ну что вы, господин Эдрик! Вы мой спаситель! Вы взяли меня к себе, когда я осталась совсем одна! Мне вовек не расплатиться за вашу доброту! Но… Я не могу… Мне так страшно об этом говорить…

– Да почему?!

– Я боюсь, что после моих слов вы выкинете меня на улицу… Вы же молодой, свободный мечник – конечно же, вам нужна служанка, готовая в любой момент удовлетворить ваши мужские желания… А я не могу быть такой. Но если вы от меня избавитесь, то моя судьба может быть ужасной… Поэтому, мне остаётся надеяться лишь на то, что вы снова меня пожалеете и не станете трогать. Но я и так должна вам по гроб жизни и не смею просить ещё больше снисхождения…

– Оль, да ты можешь рассказать, в чём дело?! Чего ты такого натворила или надумала там себе?! – я не выдержал и повысил голос.

– Простите, господин Эдрик! – она в страхе закрыла заплаканное лицо руками.

Я глубоко вдохнул, выдохнул. Прежнее возбуждение как рукой сняло… Лёг обратно на своё место и продолжил.

– Расскажи мне всё по порядку. Я рисковал жизнью, спасая тебя от разбойников, – мне ведь можно узнать, кого я спас? Ты должна была уже убедиться, что я не подонок. Я в любом случае не выброшу тебя на улицу, как беспомощного котёнка, так что будь честна со мной. Пожалуйста…

Ольга утёрла слёзы и позволила себе собраться с мыслями, прежде чем заговорить.

***

Это всё из-за моей матери…

Она назвала меня Ольгой, но даже фамилии не оставила, не то что наследства.

Мать была уличной девкой в Зелёном городе. Это все знали. Когда я была маленькой, меня постоянно дразнили этим… И говорили, что я вырасту такой же…

Всю свою жизнь я старалась вести себя правильно и благочестиво, чтобы доказать, как они все ошибались. Живя в приюте для беспризорников, я была очень порядочной и послушной девочкой, никогда не озорничала, не шалила, прилежно училась домоводству. И в итоге заслужила место в доме господина Бары. Для меня это было настоящее счастье… Дорога к сытой и достойной жизни…

И я не просто хотела казаться хорошей для окружающих – я действительно решила для себя, что буду жить достойно, без блуда и разврата, без обмана и прочей мерзости.

А мне постоянно говорили, что силу крови не перебить… Что мать была шлюхой – и я вырасту такой же порочной женщиной… И чем взрослее я становилась, тем чаще это слышала. Когда люди смотрели на мою большую грудь, на мои крутые бёдра, они так и видели меня распутницей, которая будет активно пользоваться своим телом. Не знаю… Мужчин, наверно, захлёстывала похоть, когда они видели меня, а девушки просто завидовали. Но каждая собака стремилась сказать мне или хотя бы намекнуть, что я скоро стану шлюхой. И буду скакать с одного члена на другой…

Вы знаете, я всегда была кроткой и послушной. Но в этом вопросе я решила быть твёрдой, непреклонной, сильной. Я не воин, как вы, но для меня это была настоящая битва, растянувшаяся на многие годы.

Несколько раз выпивший господин Бара пытался ко мне приставать… В эти минуты он обещал мне подарки и даже повышение жалования. Но я упорно отвергала все эти соблазны, чем заслужила уважение и доверие его жены. О, я так гордилась тем, что хозяйка мне доверяет! Именно она научила меня, что можно «помогать рукой» господину, если ему неймётся, не скатываясь при этом в блуд. Она разрешила мне делать это, когда хозяин брал меня с собой в поездки. Госпожа знала, что так её муж не опустится до гулящих девок в дороге, но и во мне она была уверена – что я не стану прелюбодействовать с её супругом и толкать его на грех. Она была такой мудрой женщиной…

Нет-нет, в доме господина Бары я жила очень хорошо… Я даже смогла там влюбиться… И не порочно, а очень даже пристойно.

Густав… Помощника торговца, что путешествовал с нами, звали Густав…

Он был добр ко мне. Он никогда не обращал внимания на грязные слухи о моей матери. Он был учтив и вежлив со мной, несмотря на то, что я – всего лишь прислуга. Я влюбилась в него и долго стеснялась своих чувств. Но потом всё же стала его женщиной…

Сначала я думала, что отдалась позывам похоти и всё-таки предала своё благочестие. Но он успокоил меня. Сказал, что тоже любит меня и возьмёт замуж, когда накопит денег на собственный дом. Я молилась на него, как на свой идеал. Мне казалось, что Небо послало мне его в награду за моё выстраданное благочестие. Он был таким умным, обходительным и отважным…

Он бросился защищать меня, когда напали разбойники…

Но они убили его, накинувшись трое на одного… Мой бедный Густав, я не знала лучшего мужчины, чем он…

И вот, не прошло и дня, как он отдал свою жизнь за меня, а я… Уже лежу в постели с другим.

И я понимаю, что должна быть ласковой и услужливой со своим новым хозяином. Но если после жертвы моего любимого я тут же отдамся другому мужчине – кто я буду тогда?

Такая же шлюха, как и мать…

***

Я застыл, потеряв дар речи. Ничего себе история… Кто бы мог подумать, что в жизни простой служанки кроется такая драма…

Одно дело, что Оля скорбит по любимому, но она сама по себе такая правильная и благочестивая, что не станет распутничать, даже если от этого зависит её выживание. Другая бы раздвинула ноги перед новым хозяином, не задумываясь, чтобы получить тёплое место и оклад. А иначе всё равно одна дорога – на улицу, торговать телом. Я-то думал, дело только в трауре по погибшей семье торговца, а тут столько всего замешано… Ольга такая простушка, на первый взгляд, но внутри вовсе не проста.

У меня нет слов… Я восхищён этой добропорядочной женщиной без меры…

Но удивительная чистота её помыслов означает, что мне нельзя желать Олю.

Даже если я – её новый хозяин.

Даже если я спас её, рискуя собой.

Увы и ах – это не та история, где воин спасает девушку из лап злодеев, и она тут же отдаётся ему во всех позах.

Одна половина меня требует поддержать Ольгу и воздать ей должное за её благочестивые мысли, а другая ревёт раненным зверем от досады – я ведь всё сделал как правильный герой приключенческого романа… Почему я не могу просто забрать свою награду в виде обнажённой красавицы, которую спас?! Это несправедливо!

Я, бляха-муха, телепортировался из нашего полного ограничений скучного мира в отвязное фэнтези и даже здесь не могу творить, что хочу! Что это? Закон подлости?!

Нет. Успокойся, Эдрик… Это просто голос твоей совести.

Ну не могу я домогаться к девушке, если она сама не хочет секса. Я ведь положительный герой. И по играм, и по жизни.

Но как же трудно оставаться хорошим, когда ты под одним одеялом с такой красоткой… Невыносимо…

– Простите меня, господин… – снова зашептала Ольга, испугавшись того, что я надолго замолчал. – Вы спасли меня и взяли под своё крыло. Все мои личные страдания не должны вас беспокоить. Даже не знаю, зачем я вам всё это рассказала… Заставила вас чувствовать себя неловко. Мне надо быть просто благодарной служанкой и не создавать вам проблем…

– Всё в порядке… – тяжело вздохнул я. – Ты очень хорошая девушка. Это мне надо извиняться, что полез к тебе… То, что ты стала моей служанкой, ещё не даёт мне права… В общем, я не буду тебя трогать, пока ты сама не решишь, что готова к этому. На сей раз моё слово – кремень.

– Само Небо послало мне вас, господин… Вы безмерно добры ко мне. И у вас столько добродетелей. Клянусь, что буду хорошей служанкой. Ради вас я даже готова поступиться своими принципами и греть вам постель… Но, пожалуйста, дайте мне какое-то время оплакать Густава, чтобы я смогла со спокойным сердцем ответить на ваши желания… А до тех пор я могу укрощать жар в ваших чреслах своими руками – это ведь просто помощь своему господину, а не прелюбодеяние…

– Нет, – прерываю её. – Твои ручки просто волшебные, но мы не будем практиковать такую «помощь». Иначе однажды я не сдержусь и брошусь на тебя. Так что если не хочешь, чтобы я взял тебя против твоей воли, то не стоит больше так развратничать.

– Я поняла вас, господин…

– Конечно, это правильно, ты должна отпустить своего возлюбленного. Оплачь его, как полагается… И в период траура тебе не стоит трогать чужие «концы». Даже ради помощи господину… Это оскорбит память твоего жениха.

– Спасибо за то, что вы такой хороший… Я не забуду вашей доброты.

– А теперь спи. Завтра у нас много дел.

– Да, господин Эдрик. Спокойной ночи…

Но, боюсь, мы оба ещё долго не сможем уснуть…

Ольга время от времени продолжает утирать слёзы, а я пытаюсь абстрагироваться от её манящего тела.

Я же всё правильно сказал? Не должен ведь я наплевать на её чувства и просто изнасиловать, как свою собственность, отобранную у разбойников?

Эх, вот бы действительно можно было сохраниться на этом моменте, уломать служанку на секс, используя свой статус хозяина, а потом вернуться сюда и продолжить исполнять роль хорошего парня… Но я не в игре. В крутом фэнтези-приключении, но не в игре…

А в реальности хорошие парни остаются без секса.

***

Из-за того, что половина ночи прошла в слезах и откровениях, мы с Ольгой проспали всё утро.

Но настало время всё-таки вылезти из тёплой постели в суровую реальность. В ту, где у меня говорящий меч, несколько сундуков трофеев и большая миссия по спасению древней колдуньи в духе «пойди туда, не знаю куда».

Мы со служанкой – теперь уже моей служанкой – быстро позавтракали в едальне трактира, и за местными полусухими бутербродами и чаем я поведал ей, чем нам предстоит сегодня заняться.

– Так, Оль, дел столько, что нам придётся разделиться, чтобы эффективно провести день, – сказал я.

– Что от меня требуется? – охотно спросила она.

Ночью все слёзы выплакала, но теперь глаза светятся задором. Стремится показаться полезной в делах, раз уж в постели у нас ничего не вышло.