Текст книги "Леди Ю"

Таких темпов роста не знал бизнес ни в одной стране с реальной рыночной экономикой. Впрочем, ЕЭСУ к рыночной экономике не имели ровным счетом никакого отношения, как и его российский партнер «Газпром», да и все остальные постсоветские монополисты. Корреспондент «Известий», склонный к банальным формулировкам, назвал ЕЭСУ «государством в государстве». В киевском «Зеркале недели» появилась публикация под забавным заголовком «Украина вступила в ЕЭСУ».

Становясь «государством в государстве», постсоветские экономические монстры воссоздавали саму суть рухнувшей империи. Они были предельно агрессивны со слабыми игроками рынка, пожирая их или ставя на колени. И были так же иерархичны и столь же бестолково организованы, как и советские отраслевые министерства, поэтому неповоротливы и неэффективны. «В стенах ЕЭСУ, – вспоминает один из сотрудников Тимошенко тех лет, – пафосный дух обкома КПСС был смешан с бесшабашностью и лихостью фирмы середины 1990-х. Например, рядовые сотрудники без приглашения не могли пройтись по президентскому этажу. Там на рецепции сидели серьезные хлопцы из “Титана” с автоматами».

Постсоветская экономика напоминала «Парк юрского периода» – отрезанный от цивилизованного мира заповедник мамонтов, птеродактилей и динозавров. Эти концерны-монстры были бы обречены на вымирание, если бы в стране всерьез начались экономические реформы. Но реформы не начинались.

Туловище каждого из этих динозавров было связано длинной шеей с маленькой безмозглой головкой государственного управления. Другой экономики, кроме советской, государственные служащие не знали, да и знать не хотели. Живущие на деньги этих монстров чиновники были рады уже тому, что советские заводы опять задымили своими остывшими за годы независимости трубами. Экономика худо-бедно приходила в себя после развала империи.

Отношение общества к этим, на скорую руку сколоченным концернам-гигантам было не сплошь негативным. Уставшие от хаоса и безработицы люди с надеждой поглядывали в их сторону. Журналист «Киевских ведомостей» писал: «Можно ругать, ненавидеть, завидовать подобным компаниям, но нельзя не признать, что у их хозяев хватило ума, компетентности, успеха, связей и наглости создать формы и мышление, абсолютно приспособленные к нашей агрессивной налоговой, финансовой, социальной среде». Ему вторил автор «Рабочей газеты»: «Корпорация ЕЭСУ, наверное, единственная в украинской промышленности структура, которая не на словах, а на деле не дает встать на колени отечественному товаропроизводителю и помогает ему».

В начале 1997-го Юлия Тимошенко контролировала 25 % украинской экономики. Состояния украинских олигархов Ахметова, Пинчука и Коломойского позже, возможно, превосходили состояние Тимошенко, и обороты их фирм были масштабнее. А уж российские олигархи были намного богаче своих украинских коллег. Но ни один украинский, ни один российский олигарх, да, может быть, вообще ни один в мире предприниматель, за исключением разве что нефтяных шейхов Персидского залива, не мог похвастаться, что единолично контролировал четверть экономики своей страны.

По понятным причинам Юлия Тимошенко никогда не рассказывала журналистам и финансовым органам о размерах своего личного состояния, сколоченного за два года короткой, но чрезвычайно бурной истории ЕЭСУ. Ни в списках американского журнала Forbes, отслеживающего самые крупные частные капиталы в мире, ни в списках польского Wprost, составляющего подобные списки для Восточной Европы, имя Тимошенко ни разу не появлялось. Оценки журналистов противоречивы и недостоверны – от $2,5 млрд, которые называли украинские источники в конце 1990-х годов, до $6 млрд, о которых писала британская Times в 2005 году.

Коллеги-политики еще щедрее. Лидер Прогрессивной социалистической партии Наталия Витренко публично оценила состояние Тимошенко в $12 млрд. Ну а самым щедрым на сегодняшний день остается Виктор Янукович. Рассказывают, что в 2011 году в разговоре с докучливой Ангелой Меркель, которая уговаривала его выпустить Тимошенко из тюрьмы, президент Украины предложил канцлеру Германии заплатить за леди Ю выкуп в размере $7 млрд. Половину той суммы, что, по оценкам Януковича, вывезла Тимошенко в ЕС. Даже привыкшая ко всему Меркель потеряла дар речи, а потом просто перестала общаться со своим украинским коллегой.

Официальной информации нет. Поэтому допустимы любые, самые смелые фантазии. Ясно, что Юлия Тимошенко – человек очень богатый. Понятно, однако, и то, что за время работы на посту президента ЕЭСУ деньги как таковые постепенно перестали играть для нее решающую роль. Их достаточно, и новые средства на общих масштабах состояния уже не очень и сказываются. Где-то здесь, видимо, и проходит существенная грань между олигархом и самым успешным предпринимателем. Ты по-прежнему готов рисковать за игорным столом постсоветской экономики, но мотивация уже другая. Четверть национальной экономики пульсирует в твоих руках. От девочки из Дома таксиста зависит 2 млн рабочих мест на Украине. Ты – акула, волк, крокодил. Строитель, архитектор, творец…

Глава 8
Стать неприкосновенной

Формально дебют Тимошенко в политике состоялся в декабре 1996 года. И опять-таки формально это был блестящий дебют. На довыборах в депутаты Верховной рады по Бобринецкому избирательному округу Кировоградской области Тимошенко выдвинула свою кандидатуру и получила головокружительные 92,3 % голосов избирателей – рекордный результат в истории свободной Украины. Эти цифры и эту дату стоит запомнить.

Хотя, если рассматривать политику как борьбу программ и идеологий, то Юлия Владимировна пока еще далека от этого. Причин идти в Раду немало, но ни одна из них не имеет прямого отношения к ее будущей карьере. Это пока лишь дорогостоящая, но совершенно необходимая инвестиция в бизнес.

Она уже переночевала в запорожском СИЗО. Заплатила $100 000 за то, чтобы беспрепятственно улететь из московского Внуково. Она прекрасно знает, что любого предпринимателя, хоть бы и олигарха, любого городского начальника, главу региона или министра можно посадить. В течение месяца, недели или суток – тут все зависит от власти и подчиненных ей правоохранительных органов. Вообще прокуратура на всем постсоветском пространстве взяла на себя весьма специфическую роль, охотно решая любые проблемы своих заказчиков – политиков и бизнесменов. С ее помощью можно было устранить почти любого конкурента.

С депутатами, правда, получалось труднее. На них распространялась депутатская неприкосновенность. Для того чтобы народный избранник увидел небо в крупную клетку, прокуратура должна была провести ряд весьма хлопотных мероприятий. Официально внести в парламент просьбу о привлечении его к уголовной ответственности. Доказать, что обвиняемый опасен для общества. Но даже этих мер могло оказаться недостаточно. Депутатов связывала круговая порука.

Народные избранники, примеривая на себя судьбу оступившегося коллеги, запросто отказывали следователям, и тот оставался на свободе. Такие случаи бывали в разных постсоветских парламентах, вплоть до того, что в российской Госдуме довольно долго заседал настоящий бандит и убийца (что не было особой сенсацией), о «подвигах» которого знали все депутаты и писала пресса. И все-таки коллеги его не сдавали. Свою депутатскую неприкосновенность он утратил вместе с жизнью: «народные мстители», сводя старые счеты, похитили его из ресторана и расстреляли в подмосковном лесу.

Юлия Тимошенко верила в себя. Можно сказать, у нее было прекрасно развито чувство собственной исключительности. «О себе хорошо говорить не очень хочется, но и плохо невозможно», – однажды обронила леди Ю. Однако не чужд ей был и инстинкт самосохранения: она боялась тюрьмы.

Словом, когда по Бобринецкому избирательному округу были объявлены дополнительные выборы в Верховную раду, Тимошенко колебалась недолго.

В Днепропетровске у нее была бы фора – она сама из тех мест, а земляки за своих голосуют особенно охотно. Но и Кировоград был ей знаком: эта область являлась одним из клиентов ЕЭСУ. Президента всесильной корпорации здесь знали прекрасно, причем не только энергетики и газовщики. Местное начальство готово было ее поддержать, справедливо надеясь в будущем и на дополнительные поставки газа, и на инвестиции в область, и на простую человеческую благодарность депутата Тимошенко. Кроме того, все знали, что за ней стоит всесильный Лазаренко.

Однако дело было слишком важным, чтобы рассчитывать только на помощь «чужих»; его нельзя было пускать на самотек. За победу следовало бороться самой.

Предвыборная борьба – это выход из тишины шикарного кабинета руководителя корпорации, из-за огромного полированного стола для переговоров в открытый космос публичности. Это журналисты, встречи с избирателями, свет софитов, направленные на тебя объективы телекамер. Здесь-то и обнаружилась поначалу главная проблема.

Те, кто вспоминает о ее первых шагах в политике, поражаются, насколько тогдашняя Тимошенко не похожа на ставший привычным уже через пару лет образ. Ей было трудно общаться с незнакомыми людьми, и это заметили не только телевизионщики. Свет софитов был для нее слишком ярок – он ослеплял и лишал уверенности в себе. При своей эффектной внешности она не умела держаться на людях. У нее то и дело срывался голос. Она не контролировала собственные жесты: то нервно сжимала руки, то теребила волосы, сбивая прическу. Движения были скованы. Стоило ей оказаться в центре внимания, как у нее менялась походка и в глазах застывала тоска.

Все это выглядело довольно странно. На деловых переговорах, где решались вопросы несравненно более важные и общаться приходилось с людьми «пострашнее», чем обычные избиратели, она великолепно владела собой. Умела и напустить простовато-доверчивый вид, и ножку показать, и улыбнуться, разряжая ситуацию, и жестко одернуть зарвавшегося партнера. Когда надо, бывала холодна или с легкостью имитировала душевность. Но это – свой, уже знакомый мир, хоженый-перехоженый вдоль и поперек. Своя сцена, свои актеры, свои зрители и роли, заученные до дыр. В этом кругу она уже стала легендой. Здесь ее считали блистательной лицедейкой. Уважали за это, недолюбливали, ненавидели, восхищались. В любом случае, здесь она играла главные роли.

Что же получалось? Она – актриса камерного театра, не способная выйти на большие подмостки? Она не готова к представлениям на площадях? Умея влюбить в себя могущественного партнера по бизнесу, не умеет влюбить телекамеру? С подобными выводами Юлия Тимошенко смириться, разумеется, не могла.

В 1996 году она наняла специалистов по имиджу, которые должны были отучить ее от нелепых жестов, объяснить, как быть красивой в толпе, на сцене сельского клуба, перед телеобъективами, в лучах прожекторов. Именно перед избирателями Кировоградской области впервые проявились черты той Тимошенко, которая вскоре начала страстно клеймить «антинародный режим» с парламентской трибуны, позже повела за собой тысячи демонстрантов на уличных акциях общенациональной кампании «Украина без Кучмы», а в ноябре 2004 года превратилась в железного ангела Майдана Незалежности.

Позже один из имиджмейкеров назвал ее «гениальной актрисой уровня Голливуда». «Юлия учится молниеносно, впитывает все, как губка, – рассказывал он. – Достаточно один раз указать, где она ошиблась, и больше ошибка не повторится». Она может сесть за рабочий стол в 8 утра и встать в 4 часа ночи. Когда проблема уже кажется решенной, она все еще недовольна собой и просит инструктора начать все сначала. Имиджмейкер восхищался не только ее фантастической работоспособностью, но в первую очередь даром перевоплощения. Мастера поражали ее «обольстительный голос, усмешка, взгляд». Неоднократно он был свидетелем того, как леди Ю «точно дозировала свою красоту». И всегда выдавала ровно столько, сколько требовалось. Собеседник не скрывал потрясения. Юлия Владимировна оставалась холодна.

Вместе с имиджмейкерами она нашла беспроигрышную формулу успеха у избирателей. Следует быть красивой, но без вызова. Никаких броских нарядов и дорогой бижутерии – надо стать скромной и обаятельной, как юная сельская учительница. Ответы на любые вопросы журналистов и избирателей должны быть простыми и радикальными. А главное – не скупиться. Хотя и перебарщивать не стоит, а то конкуренты уже распустили по всей области слухи, что в кировоградскую глухомань собралась миллионерша из Днепропетровска и будет с вертолета деньги сбрасывать…

Никаких вертолетов не было. Пересев из привычного «мерседеса» в скромную «волгу», Тимошенко со своей командой отправилась по разбитым сельским дорогам в нищие деревни. Это была очень короткая предвыборная кампания – всего два месяца, однако чрезвычайно интенсивная. Главной задачей мечтавшей о депутатской неприкосновенности бизнес-леди было доказать избирателям, что чудо возможно.

По всей стране регулярно задерживали выплаты бюджетникам и пенсий старикам – по распоряжению премьера Лазаренко избирателям Бобринецкого округа погасили все задолженности за много месяцев. На улице стояла холодная осень, надвигалась суровая зима – и кандидат в депутаты Тимошенко бесплатно предоставила замерзающим кировоградцам 5000 тонн личного угля для обогрева школ и больниц. Большинство избирателей составляли крестьяне, и ЕЭСУ пообещали начать прокладку многокилометрового газопровода для газификации сел. Молодежь из деревень бежала, но для оставшихся здесь доживать свой век бабушек, основного ее электората, добрая Юлия Владимировна начала реставрацию разрушенных при коммунистах церквей. А если гас где-нибудь в сельском клубе свет посреди киносеанса, то достаточно было позвонить в штаб Тимошенко – свет скоро загорался…

Она с детства любила кино.

Весть о доброй женщине из Днепропетровска разнеслась по соседним областям, и чуть ли не во всех селах Украины в те дни граждане завидовали везучим бобринчанам, жалея, что счастливая возможность выбрать Юлию Тимошенко в украинский парламент досталась не им. Журналисты, не скрывая издевки, предлагали устраивать парламентские выборы ежемесячно, дабы раз и навсегда решить проблему с задолженностями по пенсиям и зарплатам.

Явка на выборы была огромна, а результаты голосования напоминали советские времена, когда избирателям в списке предлагался на выбор лишь один кандидат от нерушимого блока коммунистов и беспартийных. У Тимошенко формально имелись конкуренты. Но шансов у них не было.

Известный киевский журналист назвал Тимошенко «политиком года». Он, конечно, иронизировал, отмечая, что триумфальное избрание «газовой принцессы» открыло невиданные перспективы перед украинскими элитами: «Эта молодая симпатичная девушка является, по сути, могильщиком политической системы, да и политики как таковой вообще – нет смысла отныне иметь политические взгляды, или платформу, да и заниматься собственно политикой – достаточно иметь деньги».

Журналист остроумен, но едва ли справедлив.

Из 450 депутатов украинского парламента образца 1996 года мало кто мог похвастаться хоть какой-то серьезной политической программой. Аморфная, скандальная и шумно борющаяся за права абстрактного народа Верховная рада была избрана в 1994 году еще по советским законам, т. е. не по партийным спискам, а по мажоритарным округам. В парламенте имелись фракции, за которыми не стояли вообще никакие реальные политические силы. Депутаты в основном были чиновниками и предпринимателями, что в условиях постсоветского капитализма практически одно и то же. Фракции представляли интересы различных региональных или отраслевых кланов и яростно боролись между собой, а также с президентом и правительством за распределение и перераспределение бюджетных денег.

Законодательное творчество при этом всегда отступало на второй план. Рада предыдущего созыва в своих бюджетных разборках не сумела даже принять новой Конституции независимой Украины и в конце концов решила оставить в силе Конституцию УССР 1978 года. Рада 1994 года новую Конституцию все-таки приняла, но так и не нашла времени для принятия ключевых для любого государства законов, вроде Гражданского, Уголовного, Земельного или Налогового кодексов.

Для многих депутатов поход в парламент был таким же бизнес-проектом, как и для Тимошенко. Одни пришли сюда, чтобы защитить заработанные деньги. Для других, тех, кто денег еще не заработал, парламент предоставлял хорошие шансы для «первоначального накопления капитала». И почти для всех сине-желтый депутатский флажок на лацкане пиджака был страховкой от любых превратностей судьбы.

Дикий постсоветский капитализм «приватизировал» самые разнообразные сферы жизни, подчинив их рыночным законам. Много позже Тимошенко будет возмущаться тотальной коммерциализацией общественной жизни страны. «Могут ли средства массовой информации быть одновременно бизнесом? – задастся она вопросом в начале 2004 года. – И если да, то почему политические партии не являются бизнесом? Тогда можно и Администрацию президента превратить в акционерное общество!» В том же интервью она назовет политическую власть и бизнес «сиамскими близнецами», возмущаясь патологичностью украинского общественного организма.

Но в 1996 году олигарх и новоиспеченный парламентарий Тимошенко еще увлеченно играет по общим правилам.

Ей неприятны издевательские комментарии журналистов насчет «политика года», похоронившего саму идею политики под грудой зеленых купюр, но, в сущности, она должна радоваться подобным статьям, словно заказным и проплаченным. Новоиспеченному депутату на руку тот факт, что к ней – президенту самого успешного концерна Украины, чей кабинет охраняют «хлопцы с автоматами», и матери шестнадцатилетней дочери – относятся, как к богатой «девушке», решившей со скуки поразвлечься парламентскими играми. Было бы хуже, если бы с ней сразу, разобравшись в ее намерениях и оценив по достоинству недюжинные таланты, начали жестоко драться по привычным мужским правилам. Конечно, самолюбие страдает при чтении подобных текстов, но душа должна радоваться. У нее есть время.

Впрочем, парламент с его интригами и многоходовыми комбинациями тогда играл в ее жизни важную, но еще не главную роль. Парламент – это инвестиция в будущее. Пока же великолепно проведенные выборы и новый статус депутата принесли ей массу неожиданных и по большей части приятных сюрпризов.

На Рождество 1997 года Украинская православная церковь вручила Юлии Владимировне орден Святой великомученицы Варвары. Злые языки, конечно, поговаривали, что награждена она лишь за умение без лишних мучений расставаться с деньгами; дескать, орден – это только плата за восстановленные перед выборами в Кировоградской области церкви. Надо сказать, ценность всех этих орденов весьма девальвировалась в постперестроечное время. Церковь раздавала их местному начальству, как некогда Брежнев раздаривал посты своим «днепропетровским заединщикам». Да и мысль об индульгенции за былые олигархические грехи в связи с награждением Юлии Владимировны напрашивалась сама собой и приходила в голову не только острякам-злопыхателям.

Однако сама Тимошенко к награде отнеслась всерьез и орденом своим чрезвычайно гордилась. Народная избранница от Кировоградской области появлялась на всех официальных мероприятиях, прикрепив орден к лацкану черного пиджака от Chanel. Никаких других драгоценностей, даже часов, она не носила, зная за собой скверную привычку во время деловых переговоров снимать кольцо, часы, клипсы или браслет, крутить их в руках, а потом забывать на столе. При этом отнюдь не все партнеры по бизнесу, как, смеясь, рассказывала она журналистам, возвращали ей забытые драгоценности.

Великомученица Варвара – весьма примечательный персонаж в пантеоне православных святых. Дочь знатного язычника Диоскора была красавицей. Она тайно приняла крещение и самым страшным образом поплатилась за свою веру. Варвару долго пытали – подробное описание чудовищных пыток наравне с воспеванием ее необыкновенной красоты занимает центральное место в мифе о Варваре. Обнаженной ее водили по городу, били до крови, отрезали груди, раздирали раны острыми черепками, жгли тело огнем, били молотком по голове, терзали крючьями… А после того как она не отреклась от веры, осудили на смерть. В конце концов отец лично отрубил ей голову. Мощи святой в XII веке были перевезены в Киев.

Какое отношение имеет великомученица Варвара к молодой сияющей даме с депутатским значком? Четыре года спустя, проведя 42 дня в Лукьяновском следственном изоляторе, Тимошенко вспомнит о полученной награде: «Я тогда подумала: почему именно орден Варвары-великомученицы? Ведь у этой женщины была такая тяжелая жизнь… И только теперь я поняла, насколько прозорливы были отцы церкви, вручив мне именно этот орден. Пример этой святой женщины помогает мне достойно преодолевать мой нелегкий путь». В интервью, особенно перед телекамерами, Тимошенко часто заносит в патетику и китч.

Позже судьба Варвары, соединяясь с ее собственной судьбой, подскажет Юлии Владимировне важный элемент ее нового образа – образа прекрасной мученицы за убеждения. Имя Варвары не привяжется к ней, его заменит имя Жанны д’Арк. И это правильно: Жанна д’Арк ей, конечно, ближе, чем Варвара. Тимошенко – скорее воительница, нежели безропотно принимающая страдания мученица, пусть и неземной красоты…

Так или иначе, но в 1997 году церковный орден выглядел на пиджаке олигарха Тимошенко столь же нелепо, как и большинство проявлений новообретенного православия на просторах рухнувшего имперского атеизма. Показной верой власть пытались залатать идеологическую пустоту, возникшую на месте коммунистической пропаганды. Президенты и их свиты неумело крестились перед иконами в дни церковных праздников, а центральное телевидение транслировало это зрелище на всю страну. Жены президентов совершали паломничества к старцам. Олигархи призывали священников, чтобы те окропили святой водой их новые дома, новые «мерседесы», новые офисы. Бандиты, пытая «цивилизованных кооператоров», не прятали золотых крестов на волосатой груди. Не снимали их за работой и проститутки.

Государственное православие приобретало порой самые дикие формы. Та же великомученица Варвара, например, по какой-то неведомой причине стала официальной покровительницей Ракетных войск стратегического назначения России. В 1995 году, побывав в Главном штабе ракетных войск, патриарх Московский и всея Руси передал генералам ее икону, и с тех пор изображение Варвары украшает все командные пункты всех ракетных дивизий Российской Федерации. По идее Варвара должна благословить каждую российскую ракету, несущую ядерную боеголовку в любую точку мира. Еще одно незаслуженное мучение для несчастной великомученицы.

Впрочем, церковный орден – приятный, но не единственный сюрприз депутату Тимошенко. К ней, наконец, пришла настоящая слава.