Текст книги "Отражение. Книга первая"

S-1. E-5

Я почти итальянец

Мне опять захотелось тепла, и я жду,

Вот сейчас мое сердце расплавится,

Я почти итальянец!

А может то, что я ждал, уже началось,

И я кружусь в фантастическом танце.

Я почти итальянец…

«Я почти итальянец», Пикник.

По мере того, как мы приближались к границам домена Хранительницы, становилось понятно, что её владения можно смело отнести к самой оживленной части этого мира. Я не очень разбираюсь в древности, но то, что было перед моими глазами, сложно отнести к современным постройкам – все эти витиеватые сооружения и остроносые пики на крышах домов больше походили на средневековый архитектурный стиль, который в моём мире встретишь разве что на страницах учебников.

Никто из моих спустников так и не проронил и слова за всю дорогу, так что мне оставалось рассчитывать на содержательный диалог лишь по прибытию в резеденцию. Пока же я пытался собрать воедино все произошедшие события и найти в них хоть какое-то связующее звено, но получалось не очень…

Наконец мы подошли к огромному металлическому мосту, проржавевшему за долгое время до такой степени, что каждый шаг вынуждал полотно под ногами издавать истошный тонкий звук, раздражающий до невыносимости даже самый терпеливый слух. В обратной стороне моста были установлены большие ворота, служившие, очевидно, входом в домен. Странно, но ни у моста, ни у врат не было никакой охраны.

Лан, шедший впереди всех нас, что-то произнёс у самых ворот и сделал несколько шагов назад. В тот же момент массивные двери начали движение, открывая дорогу в город.

– Мы пришли, – обозначила Хранительница.

Едва моему взору открылись первые дюймы закрытого города, как яркий свет тут же вынудил закрыть глаза и отвернуться от неестественного освещения. Средневековые строения тут и там освещались уличными фонарями причудливой формы. Повсюду были люди, оживлённо болтающие о чём-то…. Словом, жизнь здесь и не останавливалась.

– Контрастно, не правда ли, – подметила Цыси, слегка улыбнувшись мне.

– Да уж…, – согласился я.

От прежней вычурности Хранительницы не осталось и следа – похоже мы действительно были в безопасном месте. Лан оставил нас, растворившись где-то среди толпы, так что по городу нас уже никто не сопровождал. Проходя вдоль красочных улиц, мы двигались к высокому зданию, которое являлось местной ратушей. Последнее было сложенно из больших камней правильной формы с длинными ступенями. Когда мы подошли вплотную, я остановился, чтобы разглядеть начертания получше.

– Идём, – пригласила Цыси, – идём же!

Я нерешительно взял протянутую руку в свою и мы вошли во внутрь.

Часом позднее. Главная комната Хранительницы

Я сидел на огромного размера подушке, выполняешей роль здесшней «мягкой скамейки» для гостей. Тут вообще всё какого-то чрезмерно большого размера и изыска, так что временами создаётся ощущение лёгкой наигранности. Цыси сидела на диванчике тех же велоковатых для человека габаритах и покуривала сигарету.

– Зачем я здесь? – прервал я паузу.

– Я хочу, чтобы ты помог мне с одним делом, – Цыси выдержала немного табачным дым и затем медленно выпустила его.

– Каким? – никогда мне не нравилась подобная постановка разговора, которая всегда подразумевает особую потребительскую ноту.

– Мне нужен человек, который сможет инициализировать И-Цзин, – она снова сделала паузу, – взамен – доступ к хранилищу.

– Можешь не торговаться, – парировал я, – нет.

Хороший ход на самом деле! Война проиграна, но тут проигравший оппонент достаёт из кармана «джокер» и ворачивает всё вспять и вуаля – всё становится задом-наперёд! Все плохие в жопе, все хорошие – в норме. Разве это не прекрасно?! Правда, вот, все эти передёргивания реальности ничем хорошим не заканчиваются. Чтобы понять весь этот процесс трансформации, нужно иметь правильное представление о мироустройстве, а также некоторые знания в физике и немножко в математике. Если выразиться простыми словами, то наша с вами реальность представляет собой не более, чем непрерывную пульсацию или вибрацию полотна эфира, который на разных своих участках сжимается и расширяется, образуя всё то бесчисленное число вещей в пространстве и времени, которые мы с вами и имеем превеликое счастье наблюдать и ощущать. Эфир – просто вид энергии, являющийся первоосновой всего. Его-то древние китайцы и именуют как «ци», однако это уже другая история. Так вот, И-Цзин предельно точно отражает пульсацию полотна эфира и при некоторых манипуляциях, может изменять её, создавая таким образом новый мир! Это невероятно, но история помнит не один такой случай! Это и неожиданный перевес сил СССР во второй мировой войне в 1943 году – мало, кто помнит, что в ряде ключевые битв войска вермахта СС неожиданно проигрывают, несмотря на техническое и численное превосходство – случайность? Им нет места в реальности. В том же 1943 году на американском эсминце «Элдридж» задокументирована неудачная попытка инициализации эфирной трансформации, в итоге – срощенные с корпусом корабля члены экипажа, часть и вовсе затерялась в Пустошах. Неожиданный распад СССР в 1991 году тоже результат инициализации И-Цзин, тоже уже с обратной стороны. Подобный инструмент будет поэффективнее любой ядерной бомбы!

– Почему бы тебе не сделать это самой?

– Я не могу покинуть владений своего мира, – обозначила Цыси, – я – Хранительница.

– Тогда отправь Лана, – продолжал я, – ну или кого-нибудь ещё! Я не могу выполнить твою просьбу, хотя бы потому что, я для этого слабоват.

– Аргумент, конечно, но, увы, у меня нет выбора, – согласилась Хранительница, – так что нам обоим придётся работать с тем, что есть.

– Нет, – настаивал я, – я не могу тебе ничем помочь.

Цыси сделала ещё одну затяжку, сбросив остатки пепла на пол и погрузилась в собственные размышления. На самом деле я ждал от неё куда более выгодных условий для сотрудничества, и именно сейчас она обдумывает их. У таких женщин как она всегда есть «джокер» на каждый исход, так что играем в ва-банк!

– Впрочем, я знаю на чём мы можем сойтись, – начала Хранительница.

Уже с первых слов для меня было понятно, что торг будет продолжен. Она посмотрела на меня с оценивающим взглядом, давая понять, что сделает всё, чтобы прижать меня в этом стратагемном бою – теперь это было уже дело принципа. Очень опасно проверять принципиальность женщины, но кто-то всегда был склонен на авантюры.

– Интригуешь, – подхватил я, – продолжай.

Цыси сменила позу и полностью разлеглась на диванчике, закурив ещё одну сигарету. Вот вам и ещё один аргумент в пользу принципиальности женщин – я ненавязчиво улыбнулся, стараясь не показывать и не скрывать это одновременно.

– Ты можешь отправляться в ключевой мир на своих условиях, – она произнесла это абсолютно ровным тоном, как-будто это было также естественно как выйти в открытую дверь.

– В чём подвох? – недоумевал я, – просто возвращаюсь в ключевой мир и всё?

– Да, – подчеркнула Цыси, – и всё.

И всё?! Сначала она пытается убедить меня в том, что запихать существующий мир в китайский андронный коллайдер это нормально и очень необходимо, а теперь это ей уже не нужно и не интересно. Что за тупая тактика?!

– Я не понимаю зачем прибегать к таким жёстким мерам? Отправь своих псов, они сделают в ключевом мире всё, что ты пожелаешь и даже лучше, чем это сделал бы я один.

– Псов говоришь? – она выдержала некоторую паузу, – боюсь, они не столь подходят для этого.

– Завязывай, – я не верил ей, – я не ровня твоим поднебесным ассасинам – это во-первых, во-вторых, дай им монет, может порадуют тебя больше.

– Раньше ты был куда более сговорчивым, – подколола Цыси.

– Пусть тебя не смущает тот маленький факт, что я по вашей воле не помню ничего! – отрезал я, – так что довольствуюсь меньшим, и не вижу ничего зазорного в том, чтобы вернуться в ключевой мир и прожить в нём обычную человеческую жизнь без И-Цзин, монет и твоих головорезов!

– Такие как ты не протянут там долго, – подметила Цыси, – неужели это нужно так явно подчёркивать? Или ты настолько преисполнен фатализмом?

– О чем ты?

– Никто из Пустошей не может длить сколько-нибудь долго своё пребывание в срединном, – она говорила мне это прямо в глаза, очевидно, стараясь произвести большее впечатление.

– Ну так и сидите здесь, – подшутил я, – у вас тут, я посмотрю, своя дискотека.

– Твоя дерзость неуместна.

– Смиритесь.

– Ладно, твои условия? – сдалась Хранительница.

– Верни моё и отправь в ключевой мир.

– Разве не это я предлагала в начале нашего разговора?

– Кто-то торговался на тему инициализации, которая мне ровным счётом неинтересна, – парировал я, – это не моя война, а твоя.

Цыси снова замолчала, о чём-то напряжённо раздумывая. Похоже её план дьявольски проволился.

– Хорошо, – сдалась она, – ты можешь вернуться. Вернуться таким, каким был раньше, но до тех пор, пока ты не исполнишь моей просьбы, твои возможности будут только в твоей голове.

– Ловко, – подметил я, – ну и какой прок от них?

– Правильно – никакого, пока не исполнишь порученного, – продолжила она, – и у тебя на это есть всего 8 лет.

– Следует отсюда, через лет восемь отправишь ко мне своих псов? – пытался логически мыслить я, продолжая ход её мыслей, – или я перестану хранить ультраполезные знания даже в голове?

– Нет, всё значительно проще – смерть.

– Окей, – подметил я, – хорошие условия кредитования. Вам бы в банке работать!

После моей последней фразы мы оба замолчали, не найдя лучших слов для продолжения диалога, но тишина длилась не долго. Цыси зажгла ещё одну сигарету и вновь посмотрела на меня.

– Я действительно не могу отпустить тебя, – выдохнув клубы дыма, – без знаний из хранилища ты лёгкая добыча для любого посвящённого. Понимаешь?

– Это уже мои проблемы, – я пытался по-прежнему протестовать, – не помню, чтобы просил помощи в этом плане.

Хранительница посмотрела на меня с таким взглядом, что мне стало не по себе. В её глазах я чувствовал и переживание, и равнодушие. Казалось, она сама не знает, что лучше было бы испытывать к своему собеседнику. Вот вам и шах, вот вам и мат!

– Как твоё настоящее имя? – я знал, что попаду точно в цель.

– Рэно, – снизив голос, – моё настоящее имя Кристанна.

Я попытался вспомнить хоть что-нибудь связанное с этим именем, но безуспешно. Кристанна… Кристанна… нет, ни-че-го! В этот момент Хранительница встала со своей лежанки и подошла ко мне так близко, что я непроизвольно немного сжался в огроменную подушку под собой. Она протянула руку к моей щеке и слегка коснулась её ладонью. В тоже мгновение в моей голове пронеслась череда из тысячи картинок… я вспоминал!

– Эй…, – полушёпотом обратился голос позади меня, – я не помешаю?

– Нисколько, – ответил я.

В таком медитативном состоянии как сейчас, когда за окном третий час льёт дождь, мне ничто и никто не может помешать. Такую погоду я одновременно любил и ненавидел. Любил за то, что на улице почти никого нет – стихия разгоняет по тёплым местам даже самых отпетых проходимцев, и ненавидел за меланхоличное состояние. Чтобы хоть как-то переключиться с этих мыслей, я представил на миг, что обратившийся ко мне голос мне совершенно не знаком, и я углубился в его нюансы, стараясь понять, как может выглядеть обладатель столь мелодичных тонов.

– Постой, – просил я, – я собираю твой образ.

Похоже мой гость охотно включился в игру, терпеливо ожидая, когда же я попрошу сделать следующий шаг.

– У тебя определённо длинные волосы… может быть чуть длиннее плеч… это свойственно всем людям, с такой тональностью в слогах «по» и «ша». Смягчаешь согласные… следовательно обладаешь тёмным цветом волос…

– Передём на фигуру?

– Угу, – согласился голос.

– Талия у вас ясно стройна, иначе голос отдавал бы лёгким басом. Следовально, размер обуви 39?! – засомневался я, – Нет! Конечно же тридцать девять с половиной! Иначе бы….

В это мгновение меня осенило, ведь мой гость явно был мне знаком и с учётом её веса, пол должен был издавать привычный слуху скрип досок – какой же я идиот! В следующую секунду я вскочил на ноги и схватил запрятанный у края кровати трёхзвенный цеп и направил его в сторону двери, стараясь поразить лицо ещё одного «гостя». Несмотря на неожиданность удара, противник обхватил рукой обратную сторону цепа и отбросил её, обличая наружу лезвие катаны. Воспользовавшись тем, что противник отступил на пару шагов назад, я схватил Кристанну за руку и скрыл позади себя.

– Чэ Хён! – обозначил себя противник, приняв угрожающую позу с катаной в руках.

– Скорее Чу Хан, – поправил шутливо я.

Проведя успешную комбинацию, я отправил соперника в свободное падение вниз по лестнице. Скатившись кубарем до первого этажа, он тут же перегруппировался, словно удар о пол не произвёл на него никакого воздействия и снова встал в позу.

– Какой настырный! – подметил я.

Я направился прямиком к нему вниз, скручивая звенья цепа в длинный металлический шест. В случае с катаной это будет более равный бой. Но оказалось, что гость был не один, через мгновение к нему прибавилось по обе стороны по напарнику. Все они были одеты в чёрные костюмы с масками на лицах – как же это типично для наёмников. Атаковать пришлось уже троих, парируя удары катаной в звонкое соприкосновение металла. Один за одним они выпадали из строя и снова бросались в атаку, пока мне не удалось поочередно отправить каждого из них в мир снов.

Кристанна стояла наверху лестницы и наблюдала за процессом боя, в надежде принять участие, на случай, если что-то пойдёт не так. Добив последнего соперника, я замер с сцепленным в шест металлическим цепом, и посмотрел в сторону Кристанны. Оставался ещё один…. Он вышел со стороны гостиной.

– Как всегда великолепно, – ихидно аплодировал незнакомец, – я вижу у вас сегодня день открытых дверей?

– Что тебе нужно? – вызывающе спросил я.

– А что ты можешь мне дать?

Чрезмерная уверенность и дерзость в его голосе меня настораживала. Кто он такой? И почему так себя ведёт? Эти трое явно наёмники, но он… не похож.

– Мне нечего тебе дать, – подытожил я, – убирайся из моего дома.

– Напротив, – продолжил незнакомец, – подумай. Хорошо подумай.

Я направил металлический шест в его сторону, показывая, что готов начать бой в любое мгновение, однако незваный собеседник лишь ехидно улыбнулся.

– Перестань, – ровным и убедительным тоном начал он, – неужели ты всерьез думаешь, что можешь победить и в этом бою?!

– Можем проверить!

– Ты меня утомляешь, – ленивым голосом произнёс незнакомец, – когда ты последний раз тренировался? Вчера? Может быть неделю назад? Я дам тебе фору.

Он отложил своё оружие аккуратным жестом к стене и расставил руки во всю ширину, демонстративно показывая, что полностью безоружен. Для мастера боевых искусств подобный жест слыл высшим неуважением к сопернику. Я повернулся к Кристанне и бросил сцепленный трёхзвенный цеп ей в руки, а после принял боевую стойку Вин-Чун.

– Ты думаешь он тебе подходит? – умолял незнакомец.

– Для мастера ты слишком много болтаешь.

Я не успел закончить и фразы, как он преодолел несколько метров и оказался рядом со мной, нанося проникающий удар в область груди. Багуаджан! Это был один из внутренних стилей ушу, которые практикуются десятками лет, прежде чем достигают подобной техники. Похоже мой соперник и вправду был мастер. Витиеватые движения рук и ног, отточенные до совершенства, так и норовили пробить защиту. Я технично отражал его атаку, но чувствовал, что пробелы тренировок скоро дадут о себе знать. В какой-то из моментов я пропустил удар и рухнул, отброшенный в полутора метрах от него.

– Ну вот, – подметил, казалось, совсем не уставший боец, – я же говорил, что это опрометчиво.

Я лишь исподлобья посмотрел на него и, превозмогая боль, вновь бросился в атаку. Теперь атаковал уже я, но его защита была столь же великолепна и точна, как и техника нападения. Через некоторое время я снова пропустил один и тот же удар.

– Тебе не нужно так пережимать мышцы, – вновь подметил он, – ты теряешь в скорости.

Сменив тактику, я решил атаковать ногами и на этот раз провёл успешную комбинацию, отбросив его точным ударом в грудь. Однако через мгновение он уже был на ногах, отряхивая рукой отпечаток ноги на чёрной одежде.

– Не плохо! Что это? Длинный кулак?

– Техника ударов ног клана Вонг, – ответил я.

– Покажи ещё раз.

Я повторил атаку, проведя новую комбинацию из этого стиля, но в этот раз мне повезло меньше. Он подхватил ступню и выдал её вперёд, заставляя меня растянуться в продольном шпагате, а после нанёс удар сдвоенными ладонями. Я отскочил на несколько метров и ударился в рядом стоящую стену и рухнул у её основания. Ещё не потеряв сознание, я слышал короткий вскрик Кристанны и попытался подняться на ноги, но силы оставили меня. Незнакомец подошёл ко мне вплотную и сел на корточки.

– Я же говорил тебе, что это плохая идея, – он похлопал меня по щеке своей рукой, – не переживай. Если тебя это утешит, то ты не первый, кто мне проиграл.

– А он не так уж и плох, – обратился он к Кристанне, – только техника слабовата.

Моё сознание темнело. В голове были сотни картинок, рассеянных туманными воспоминаниями. Его голос я слышал всё более расплывчато. «Рэн Ти Ла Вей» – слышалось в моей голове – «Рэн Ти Ла Вей»! Эти звуки повторялись все чаще и громче, сводя меня с ума. И этот яркий свет….

– Эй! – заговорил знакомый голос, – Рэн Ти Ла Вей!

Когда глаза привыкли к свету, я понял, что рядом со мной, склонившись на корточки, сидела Цыси… хотя правильнее будет сказать – Кристанна. Она всё также держала свою ладонь на моей щеке.

– Эй…., – она пыталась растолкать меня своей левой рукой, – ты в порядке?

– Как ты это делаешь? – с трудом выговорил я.

– Память, мой дорогой, – успокаивающе отвечала она, – наша с тобой память. Теперь-то ты понимаешь зачем нам так всем нужна инициализация И-Цзин?

– Всё ещё не очень, – чуть улыбнулся я, – но мне определённо нужно попасть в хранилище.

Я сменил позу с полулежачей на сидячую, а та, что ещё недавно казалась мне надменной, выглядела теперь совсем по-иному. Она уселась рядом со мной и уткнулась головой в моё плечо.

– Слушай, – решил спросить я, – как я оказался в буферной зоне?

– Хэ, – начала Кристанна, – он отправил тебя туда, а меня – сюда, в Пустоши.

– Как это возможно? – я не понимал, – он что, тоже Хранитель?!

– Не совсем, – поясняла она, – похоже что-то ещё может коррелировать миры помимо И-Цзин. Вот почему он был так самоуверен в тот вечер.

– Опять вопросы, одни вопросы…