Текст книги "Путь русских аристократов, или Путешествие от Эльбруса до Атлантики"

Глава 9. Искусство жить по-французски

Сегодня нам предстояло весь день провести в дороге: ведь поезд из Ниццы в Париж едет шесть с лишним часов! Мы встали чуть свет, неспешно позавтракали, заказали такси на ресепшене и вышли на улицу. Машина подъехала сразу. В мгновение ока наши чемоданы оказались в багажнике. Но не успели мы отъехать, как возле отеля притормозило точно такое же такси. По недоуменному лицу шофера было понятно, что это именно он приехал по заказу. Наш водитель быстро сориентировался: извинившись, вышел к коллеге и обменялся с ним несколькими фразами. Вернувшись, спокойно сел за руль, повернулся к нам и сказал с озорной улыбкой, что произошло небольшое недоразумение, но он уже все уладил. Пересаживаться не пришлось. Это же Франция! Клиенты, а тем более дамы, всегда правы, даже если они виноваты.

В районе железнодорожного вокзала бурлила жизнь: отели, путешественники, автомобили, кафе, магазины, киоски. Мы прибыли довольно рано и у нас было время рассмотреть здание вокзала, построенного в стиле Людовика XIII. Центральный павильон украшают большие часы. Очень привлекает внутренний дизайн помещения: стены отделаны роскошными дубовыми панелями, а потолок богато украшен фресками. На одной из фресок изображено голубое небо с легкими белыми облачками. Именно так выглядело сегодня утром небо над Ниццей.

La Gare de Nice Ville принимал и провожал путешественников из России в течение пятидесяти лет: поезд из Санкт-Петербурга впервые прибыл сюда в 1864 году. А в 1914 году железнодорожное сообщение было приостановлено в связи с началом Первой мировой войны. И лишь спустя почти сто лет, в 2010 году, который был объявлен годом России во Франции и Франции в России, был восстановлен путь русских аристократов, но уже из Москвы в Ниццу. Путь, который стоит того, чтобы проехать по нему хотя бы раз в жизни!

До отправления поезда Ницца – Париж было еще достаточно времени, и мы прошли в зал ожиданий. Как и на вокзалах Парижа, здесь стояло пианино. Только я подумала, не найдется ли в зале ни одного пианиста, как пожилая китайская туристка достала из чемодана ноты и села за инструмент. Ее спутник встал почтительно рядом, чтобы переворачивать страницы. Китайцы путешествуют со своими нотами? Надо взять на заметку!

Нам повезло, что поезд отходил с первой же платформы. Не пришлось поднимать тяжести: мы просто закатили чемоданы в вагон. Из Ниццы в Париж поезд едет практически по всей Франции. У нас была уникальная возможность любоваться великолепными ландшафтами. Мимо проплывали обширные луга, покрытые нежной зеленью, живописные долины, одинокие ухоженные деревья посреди просторных полей, старинные домики под черепичными крышами, маленькие города и узкие мощеные улочки, – пейзажи, как будто сошедшие с полотен художников-импрессионистов.

Вдруг перед нашим взором открылась завораживающая картина: большая стая розовых фламинго, застывших в причудливых позах у кромки моря. Когда и где мы увидели бы такое чудо? Ради таких моментов стоит путешествовать на поезде.

Когда мы подъезжали к Парижу, погода начала меняться. Подгоняемые сильным ветром облака собирались на небе. На небе? Нет, это выражение не подходит для того феномена, который мы увидели. Большие облака плыли под небом, как будто подвешенные на невидимых нитях. Они висели между небом и землей пушистыми гроздьями разных форм и размеров. Ингрет ахнула: «Смотри, прямо 3D-облака!» Они действительно были объемными: такого уникального неба, как в Париже и окрестностях, мы больше нигде не видели. Не случайно поэты и писатели воспевают небо Парижа, а художники не устают его рисовать.

Уже вечерело, когда наш поезд прибыл на Лионский вокзал. Начал накрапывать дождь. Мы этому были даже рады, потому что Парижу очень идет дождь. Он выглядит особенно романтичным, когда по изысканным фасадам домов стекают звонкие струйки, а разноцветные зонтики в руках утонченных парижан как бы парят над улицами и площадями. Я заметила, что жители столицы Франции одеваются довольно легко, несмотря на дождь и ветер: как будто хотят перехитрить погоду. Вот идет торопливой походкой девушка, в демисезонных ботиночках и приталенном коротком плаще, а там – молодой человек в модном клетчатом костюме и новых сверкающих туфлях, хотя холод такой, что туристы кутаются в теплые куртки, надевают шапки и защищают ноги зимними ботинками. В результате плохая погода никак не сказывается на настроении парижан и не причиняет им дискомфорта. Очень умный подход к тому, чего нельзя изменить.

На вокзале мы спросили у полицейских по-французски, где можно взять такси. Парижане высоко ценят, когда иностранцы пытаются говорить с ними на их родном языке. «Tout droit et à droite» (Прямо и направо), – с готовностью ответил один из них, утрируя последнюю букву «т» в слове droite (друаТ-Т). Мы не смогли сдержать улыбку: французы все же очень манерные.

Таксист подвез нас прямо к дверям отеля. Сразу же с двух сторон подбежали улыбающиеся портье, помогли нам выйти из автомобиля, распахнули перед нами массивные двери и проводили в холл. Следом занесли чемоданы.

Пятизвездочный отель Lancaster Paris Champs-Élysées, расположенный в восьмом округе Парижа на 7 rue de Berri, оказался по-королевски роскошным. Хрустальные люстры, тяжелые шторы, картины на стенах, изысканные вазы с благоухающими букетами, камин при входе – все это великолепие казалось естественным, а не вычурным, не угнетало, а восхищало.

Менеджер Джереми встретил нас как самых дорогих гостей и вручил нам ключ от одного из лучших номеров, а улыбчивый и обходительный портье проводил к лифту: «Вы поднимайтесь. Я доставлю ваши вещи в номер!» Было такое ощущение, что здесь к нашему приезду специально готовились, расстилая ковры и украшая дворец цветами. Как им удалось заставить нас поверить в то, что мы для них самые желанные и долгожданные гости? Как они сумели вызвать в нас такое приятное чувство собственной значимости и исключительности?

Мы поднялись на свой этаж: в каждой детали интерьера прослеживались элегантность и бережное отношение к традициям. Возле каждой дверной ручки была подвешена изящная стеклянная вазочка с красной розой. Прежде чем вставить золотой ключик в замочную скважину, я с наслаждением вдохнула тонкий аромат… Ах! Вот это и есть art de vivre – искусство жить по-французски!

Глава 10. Мсье Ресторан в центре Парижа

Как только мы зашли в номер, мое внимание привлек письменный столик– бюро – со множеством ящичков. Я тотчас представила себе, как мечтательная барышня сидела за ним, сочиняя письмо на надушенных листочках, или делая очередную запись в дневнике. Но сейчас там лежал конверт с моим именем. На изысканной бумаге с логотипом отеля витиеватыми прописными буквами был напечатан приветственный текст на английском языке с пожеланием приятного пребывания в отеле Lancaster и подписан от руки генеральным менеджером Virginie Buffet.

Комната была довольно большой, с высоким потолком, но, как мне показалось, чрезмерно заставленной старинной мебелью. По-королевски помпезная кровать с невероятной периной и внушительные прикроватные тумбочки занимали почти все место. Напротив кровати, по углам, стояли два массивных шкафа с зеркалами в пол, а между ними, на подставке XIX века, был размещен суперсовременный телевизор, напоминавший о том, что на дворе все-таки XXI век. Номер дополняли две ванные комнаты с косметическими средствами Clarins.

Обнаружив за тяжелыми портьерами выход на балкон, я обрадовалась: люблю, когда поток свежего воздуха проникает в каждый уголок комнаты. Но, как ни старалась, не смогла справиться со старинной щеколдой.

История отеля Lancaster началась в 1889 году, когда на Елисейских полях был построен особняк для сеньора Сантьяго Дрейк дель Кастильо из испанской знати. Изначально здание было четырехэтажным. В 1925 году швейцарский отельер Эмиль Вольф купил его, чтобы превратить в гостиницу класса «люкс». Он достроил еще четыре этажа, и в 1930 году отель открыл двери, чтобы приветствовать своих эксклюзивных гостей.

В «Ланкастере» есть уникальные номера, у каждого из которых свое название. Например, люкс «Борис Пастухов»: русский художник Борис Пастухов, работы которого украшают стены номеров и салонов, был одним из первых гостей отеля. Многочисленные фотографии свидетельствуют о том, что среди легендарных гостей «Ланкастера» были также Грейс Келли, Кларк Гейбл, Грета Гарбо, Грегори Пек.

В 1930-х годах в Lancaster снимала апартаменты Марлен Дитрих. Она обожала Францию, блестяще говорила по-французски и считала самым главным праздником День взятия Бастилии. Именем голливудской звезды назван люксовый номер с роялем и камином, оформленный в ее любимых тонах пармской фиалки.

К нам постучали. Портье доставил чемоданы. Улыбчивый молодой человек представился как Аластер. Он решительно отказался от чаевых, озадачив нас своим доводом: «Прошу вас, не путайте: я не француз, я канадец!» Узнав, что мы с Кавказа, Аластер признался, что мечтает увидеть Кавказские горы и ради этого прилетел из Канады. «Мне пришлось задержаться в Париже, но весной собираюсь в Грузию», – сказал он. Надо же! Мы уехали из Нальчика, который находится в подкове Кавказских гор, чтобы увидеть океан, а он прилетел из-за океана, чтобы побывать в наших горах! Случайно ли наши пути пересеклись именно в Париже? Думаю, что нет. Миллионы людей путешествуют в самых разных направлениях, у всех свои планы, но каждый старается построить свой маршрут так, чтобы провести в Городе Мечты хотя бы несколько часов.

Нам не терпелось выйти на улицу после шестичасовой поездки, но шел дождь и разумней было переждать непогоду. Ингрет предложила сначала поужинать, а потом прогуляться.

Для визита в ресторан с двумя звездами Мишлен мы оделись элегантно. По великолепному дворцу XIX века хотелось ходить неспешно, в изящных туфельках, шурша длинной юбкой из тафты. Мы спустились с пятого этажа по ступенькам, а не на лифте.

Ресторан с почтительным названием Monsieur располагался на первом этаже. Роскошный зал превзошел все наши ожидания. Белоснежные скатерти на круглых столах, посуда из тончайшего белого фарфора, хрустальные люстры, зеркала, позолота, старинные настенные часы, большие вазы с живыми цветами – интерьер поражал воображение богатством и изяществом. Что ж, ресторан высокой кухни с двумя звездами Мишлен должен выглядеть именно так!

Красный путеводитель Michelin, название которого является синонимом непревзойденного качества кухни, высочайшего уровня сервиса, постоянства и стабильности, придумали в 1900 году братья Мишлен, производители знаменитых автомобильных покрышек. Сначала гид предоставлял информацию для состоятельных любителей автомобильных путешествий. А спустя двадцать шесть лет впервые начал отмечать звездой лучшие рестораны.

Мы просто не могли упустить возможности познакомиться с одной из вкуснейших составляющих art de vivre. Когда еще доведется жить в центре Парижа, где до мишленовских звезд рукой подать?

Тоненькая официантка Элисон с собранными в аккуратный пучок волосами, в синей униформе из жакета и мини-юбки, в черных туфлях-лодочках и белых перчатках выглядела очень торжественно. Предложив мне сесть, она пододвинула меня к столу вместе с креслом. Мне стало даже неловко. Ингрет благоразумно присела на диванчик. Не успела я оправиться от этого впечатления, как стала свидетелем другой сцены. В зал зашли несколько солидных мужчин. Официантка маленького роста, еще более хрупкая, чем Элисон, точно так же пододвинула к столу каждого из них, изо всех сил подпирая тяжелые кресла. А они восприняли это естественно: похоже, привыкли к звездному сервису.

Мы изучили меню, но ничего не смогли выбрать. Мне вспомнились слова из фильма «Шеф»: «Я расщепил утку на атомы и воссоздал вкус в этих кубиках… Цвет, соус, аппетитность… Как будто ешь, но не ешь». Когда Элисон подошла к нам с блокнотиком, я сказала ей открыто: «Здесь слишком сложные блюда. Мы предпочли бы простую еду. Можно ли заказать обычный отварной картофель и французский луковый суп?» Тут произошло то, чего я никак не ожидала: официантка, которая держалась до сих пор очень чопорно, моментально расслабилась и оживилась: «О! Мы сами едим луковый суп каждый день. Это наше любимое блюдо! Сейчас я посоветуюсь с кухней». Через пару минут она сообщила, что наш заказ будет выполнен.

Приготовление супа растянули на часы и превратили его в кулинарный шедевр. Секрет поваров высокой кухни состоит в том, чтобы лук долго томился на медленном огне, пока полностью не растворится. Ингрет пришла в восторг от нежного вкуса ароматного блюда. Даже из отварного картофеля мишленовский повар сделал произведение искусства: все картофелины были ровненькие, совершенно одинаковой овальной формы. В центре Парижа сумели создать уют французской деревни.

Десерт мы не заказывали, но Элисон начала нам приносить одно за другим маленькие пирожные: «Отведайте это! А теперь вот это! Как вам вкус? А эти пирожные – комплимент от нашего шефа!» Это все продолжалось целую вечность. Я поглядывала на часы и понимала, что на прогулку мы сегодня уже не успеем.

Многочасовой ужин завершился около полуночи. На прощание нам подарили красивую упаковку с оригинальными пирожными от шеф-повара и выразили желание еще раз увидеть нас у себя в гостях.

Поднявшись в номер, мы обнаружили, что постель приготовлена ко сну. Возле кровати стояли мягкие домашние тапочки, а на аккуратно отвернутых краях одеял лежали маленькие шоколадки…

Глава 11. На Елисейских полях, под дождем

Утром первым делом я стянула с кровати высокую перину, свернула пышное, как облако, одеяло и все это, вместе с пуховыми подушками, положила в шкаф. И кто сказал, что утонуть в мягкой перине – это верх блаженства? При моем предпочтении японской системы здорового сна французская роскошь стала для меня настоящим испытанием. Теперь надо было решить вопрос со щеколдой, с которой мне не удалось справиться. До ресепшена дело не дошло – горничная помогла.

Вернувшись с завтрака, мы обнаружили, что дверь на балкон открыта, и свежий ветер раздувает белую занавеску, как парус. Мадам средних лет в белом чепчике и белом фартуке поверх прямого платья бордового цвета выглядела, как и подобает горничной во дворце XIX века в центре Парижа. Она говорила только по-французски. Я обдумывала, как объяснить, что я не смогла открыть дверь на балкон и прошу показать мне, как это сделать. Но в голове у меня крутилась только одна фраза, которую мы часто повторяли на уроках французского, и я выпалила: «Je veux ouvrir la fenêtre» (Я хочу открыть окно). Первое мгновение она смотрела на меня непонимающим взглядом, – дверь-то уже была распахнута настежь. Но через миг она смекнула, в чем дело, и переспросила: «Ouvrir la fenêtre la nuit?» (Открыть окно ночью?). «Oui, oui!» (Да, да!) – обрадовалась я. Она не только показала, но и предложила мне повторить, чтобы убедиться, что я сумею это сделать самостоятельно. Оказалось, ларчик просто открывался.

Важный вопрос был благополучно решен, и мы наконец-то вышли на улицу. Дождь все еще шел, небо было сплошь в темно-серых тучах. Сильный ветер закутал нас сразу в шарфы, как и всех прохожих.

Буквально через две минуты мы уже были на самом популярном проспекте Парижа, о котором сложены песни и написаны книги – на Елисейских полях. Внезапно, как мираж, в туманной перспективе показалась Триумфальная арка (L’Arc de triomphe) – прямо так, как описал ее Ремарк в своем знаменитом романе: «Из текучего серебра выплыла и снова исчезла серая громада Триумфальной арки».

Имя немецкого писателя-антифашиста тесно связано с Парижем. Живя во французской столице, он на какое-то время останавливался в отеле «Ланкастер», где снимала апартаменты Марлен Дитрих – самая большая любовь его жизни. В номере актрисы в Lancaster всегда стояли белые розы и лиловые орхидеи, которые Ремарк скупал для нее в магазинах Парижа. Марлен Дитрих стала прототипом главной героини романа «Триумфальная арка».

До монументального строения мы добрались всего за несколько минут. Триумфальная арка располагается на площади, носившей раньше название la place de l’Étoile (площадь Звезды), потому что от нее лучами расходятся двенадцать проспектов, один из которых – знаменитые Елисейские поля. Арка видна с каждого проспекта и украшает центр этих звездных лучей, как алмаз. Ее окружают сто гранитных тумб, соединенных между собой чугунными цепями. Это – символ ста дней правления императора Наполеона Бонапарта.

Ни с чем не сравнить чувства восторга, вдохновения, удивления, узнавания, которые я испытала, увидев своими глазами уникальное творение, которое привыкла созерцать на фотографиях и картинах, о котором читала в романах и путеводителях. И мысль: вот оно, свершилось! Для меня получить собственный опыт восприятия шедевра означает подняться на новую ступень своего развития.

Мы замерли перед величием пятидесятиметрового сооружения, которое является одним из главных символов и зеркалом истории Франции.

«Vous ne rentrerez dans vos foyers que sous des arcs de Triomphe (Вы вернетесь в свои дома не иначе как под сводами Триумфа)», – объявил Наполеон Бонапарт своим солдатам после битвы под Аустерлицем 2 декабря 1805 года. Однако на закладку одного лишь фундамента ушло два года, а Триумфальная арка была возведена только в 1836 году, спустя тридцать лет после начала строительства. Наполеон умер в 1821 году: он так и не увидел Арку.

В 1840 году прах императора был доставлен с острова Святой Елены в Париж и с великими почестями провезен под сводами монумента, и четыреста тысяч человек кричали: «Vive l’empereur!» (Да здравствует император!).

Спустя сто лет под Триумфальной аркой промаршировали гитлеровские войска, оккупировавшие столицу Франции. Только через четыре долгих года Париж был освобожден. И там же 26 августа 1944 года принимал парад победы генерал Шарль де Голль. С 1970 года площадь, на которой располагается Триумфальная арка, носит имя великого полководца Шарля де Голля.

У подножия Триумфальной арки находится важнейшая транспортная развязка Парижа. Здесь жизнь кипит и днем, и ночью. Автобусы, экскурсионные группы, автомобили и пешеходы, – все кружится в безостановочном вихре вальса.

Я даже представить себе не могла, что когда-нибудь буду жить на Елисейских полях и прогуливаться вечерами к Триумфальной арке. Воистину, реальность порой оказывается прекраснее, чем наши мечты.

Возвращаясь в отель, мы встретили группу детей трех-четырех лет. Сразу бросились в глаза их одинаковые красные накидки, которые более рослым были впору, а совсем маленьким закрывали коленки. Невзирая на моросящий дождь, они шли, как солдатики, в едином темпе, по трое в ряд, держась за ручки и соблюдая линии. Сопровождал их молодой человек лет тридцати-тридцати пяти. Ни один ребенок не отвлекался, не разговаривал и даже не улыбался. Похоже, дети во Франции получают хорошее воспитание.

Мои предположения о том, что французы являются строгими родителями, получили подтверждение спустя несколько минут. В супермаркете, в очереди в кассу, ко мне подошла девочка лет трех и протянула свою мокрую от дождя куколку. Я улыбнулась, но не взяла. Тогда она спросила: «Sac?» (Сумка?) – и ткнула пальчиком в мою сумку. «Non» (Нет), – покачала я головой, поглядывая на ее маму, которая в двух шагах от нас возилась с малышом в коляске и не обращала внимания на дочь. Настойчивая девчушка уже пыталась открыть сумку, упорно повторяя свое sac, когда мама обернулась на ее голос. Она нахмурила брови, подозвала ребенка и обрушила на нее такой гневный поток слов, что с французского языка сразу слетел налет романтики. «А теперь иди и извинись перед мадам!» – закончила она свое нравоучение. Малышка послушно подошла ко мне, заглянула прямо в глаза и сказала совершенно искренно, осознавая, что виновата: «Pardon, madame» (Простите, мадам). Тронутая до слез покорностью ребенка, я взглянула на маму, которая с торжествующей улыбкой следила за выполнением приказа и моей реакцией.

Наверняка требовательное отношение родителей и педагогов приносит свои плоды, и дети, которых воспитывали в строгости, становятся дисциплинированными и усваивают с малых лет искусство быть настоящим французом. И знают, что при обращении к незнакомым людям обязательно надо добавлять вежливые формы monsieur и madame.