Текст книги "На крючке: Как разорвать круг нездоровых отношений"

В разрушительных отношениях – личных или деловых – пострадавшая сторона обычно бывает не в состоянии отстоять собственную индивидуальность. Если изо дня в день человек слышит, что он – бесполезный и безнадежный, в конце концов он сам начинает в это верить. При этом не утрачивается надежда на изменение к лучшему, на гармоничные, спокойные отношения. Многие жертвы обращаются к психологу, часто под давлением агрессора, чтобы исправиться, стать таким человеком, которого агрессор не смог бы в чем-либо упрекнуть.

Можно сказать, что жертва теряет себя и ориентируется только на агрессора. Она утрачивает контакт с собственной индивидуальностью, своими чувствами, мыслями, потребностями и желаниями. Также может быть позабыта собственная система ценностей, сигнализирующая о том, что является правильным, а что – неприемлемым. Жертва больше не может себе представить здоровых, нормальных отношений. Один мужчина выразил это так: «Как будто мой начальник проник мне в голову и овладел моими мыслями».

В разрушительных отношениях жертва фокусируется на чувствах, мыслях, благополучии и потребностях агрессора. Жертва передвигается по собственной жизни, сидя на заднем сиденье машины, управляемой агрессором.

В такой ситуации обычно возникает ощущение беспомощности и опустошенности. «Я больше не знаю, кто я и чего хочу. Я не могу разобраться в этом хаосе», – вот что говорила женщина, не понаслышке знающая об этом состоянии.

Агрессоры отрицают собственные дурные поступки или обесценивают их. Они считают себя безупречными и лгут о себе, своей жизни, действиях и чувствах. Психопатическая личность не ведет внутренних диалогов с собой, не задается вопросом, что можно было сделать, чтобы избежать проблем, возникших во взаимодействии с окружающими.

Если агрессору прямо поставить на вид неблаговидность его поступков, он может начать утверждать, что вы лжете, преувеличиваете, путаете, все время лишь критикуете, говорите так потому, что ненормальны. Если же он признает факт совершения определенного действия, то возложит вину за сложившуюся ситуацию на вас. Психопат все время будет переключать внимание с себя на другого человека, указывать на жертву и ее «ошибки». Такие люди мастерски избегают ответственности, объясняя свои поступки внешними причинами.

И в этом они довольно часто преуспевают – их жертвы критикуют и обвиняют самих себя. Именно жертвы берут на себя вину за возникающие проблемы, освобождая агрессора от ответственности. В отношениях, где присутствует дурное обращение, именно жертва делает все возможное для того, чтобы измениться, поступать иначе, быть позитивной, работать над собой и т. д. Чем больше ответственности принимает жертва, тем сложнее ей выбраться из ловушки психопата. Постепенно она становится все более уязвимой для новых посягательств.

Жертва чувствует вину за то, что отношения, личные или деловые, не складываются, а также за все, что вызывает недовольство агрессора. Следствием этого чувства вины может стать обесценивание собственной личности, отношение к себе как к плохому, жестокому, черствому, глупому или никчемному человеку. Чем сильнее жертва, теряя себя, запутывается в сетях ловушки, тем проще агрессору заставить ее чувствовать вину.

Принятие вины и ответственности за совершаемое насилие может стать для жертвы неким способом избавления от состояния беспомощности. «Если мои действия действительно спровоцировали насилие, значит, можно его избежать». Эта мысль дает ощущение контроля, надежду на возможность справиться с нелегкой ситуацией.

Жертва, как правило, испытывает еще и стыд. Например, женщина может считать, что в ней есть какой-то непоправимый изъян, поскольку с ней так дурно обращаются и никому до этого нет дела. Она может чувствовать, что заслуживает такого обращения, словно и в самом деле недостойна уважительного отношения. Это ощущение может быть весьма сильным, если агрессором является кто-то из близких жертвы или человек, формально ратующий за нравственные принципы и профессионализм.

Боязнь, страх, тревога, гнев, смятение, бессилие и пустота являются обычным следствием психологического и физического насилия. Стоит жертве показать свои слабые стороны или рассказать об этих ощущениях агрессору – последуют новые жесткие посягательства. Большинство агрессоров расценивает подобные чувства как проявление слабости.

Наш опыт свидетельствует о том, что на уязвимость, бессилие и уныние другого человека агрессоры отвечают презрением. В глазах агрессора жертвы – слабаки и неудачники. Эта слабость постоянно используется против жертв в качестве аргумента, подтверждающего их неполноценность и никчемность. Нередко агрессорам удается внушить такое мнение о жертве и окружающим. (Подробнее о роли третьей стороны см. главу 7.)

Женщина, внезапно потерявшая мать в автомобильной аварии, ожидала от мужа поддержки. Но он лишь ежедневно упрекал ее в том, что она забросила семью и дом, плохо выглядит. Такая ситуация вполне может обернуться тем, что жертва согласится с психопатом: «Да, я слабая, я не могу достойно справляться с горем. Я – неудачница». Презрение к себе только усиливается. Она постепенно утрачивает контакт с собой, с собственной скорбью, все больше беспокоясь о том, как сделать так, чтобы избежать упреков агрессора.

Агрессор обычно производит впечатление сильной личности, его активность и напористость заслуживают уважения окружающих, ему нравится выглядеть победителем. Но правда заключается в том, что агрессоры всю жизнь занимаются самообманом. Они вытесняют и отрицают собственные уязвимость, гнев, скорбь, вину и одиночество. Обесценивая, оскорбляя и подавляя жертву, агрессоры спасаются от ощущения собственной слабости и неполноценности. Они зависимы от возможности спроецировать собственные слабости на жертву, чтобы создать впечатление о себе как о сильной личности, победителе, и считают, что лучше иметь власть над другим, чем подчиняться.

Всякая жертва агрессора становится объектом его проекций. Она как будто превращается в помойную яму для всего того, что сам агрессор не хочет иметь или видеть в своей жизни. Агрессор полностью зависит от проецирования своих вытесненных эмоций, мыслей, потребностей на одну или нескольких жертв.

В Евангелии от Луки мы можем найти описание, отражающее суть проекции: «Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или как можешь сказать брату твоему: брат! дай я выну сучок из глаза твоего, когда сам не видишь бревна в твоем глазе? Лицемер! Вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего»[18]18
  Евангелие от Луки 6:41, 6:42, синодальный перевод. – Прим. пер.


[Закрыть].

Агрессор не видит личности жертвы за бревном в собственном глазу. Он рисует себе некий образ, который и выдает за правду о жертве. Непоколебимая самоуверенность и убежденность агрессора в своей правоте могут заставить жертву поверить в то, что его мнение о ней соответствует действительности. Постепенно мысли жертвы о самой себе приобретают все более негативный характер, презрение к себе крепнет. В таком состоянии жертва даже может вообразить, что является агрессором, а агрессор – жертвой.

Чем больше вы соглашаетесь с «правильностью» вашего образа, сконструированного агрессором, тем сильнее вы запутываетесь в его сетях. Из них не так просто вырваться, поскольку агрессор вовлекает вас эмоционально. Вы чувствуете свою неполноценность и делаете вывод, что слова агрессора соответствуют действительности. Если вы не пресекаете посягательств, они продолжаются и становятся все более жесткими. Подобное нездоровое и разрушительное взаимодействие особенно часто возникает в любовных отношениях.

Ниже приведен небольшой опросник, выявляющий характер существующих отношений.

• Считаете ли вы, что ваш партнер/партнерша имеет право знать, где вы находитесь, что вы делаете, с кем вы общаетесь в любой момент времени?

• Часто ли он или она насмехается над вашими суждениями и чувствами?

• Часто ли ваш партнер/партнерша демонстрирует реакцию гнева или наказывает вас молчанием, если ваши слова или действия приходятся ему/ей не по душе?

• Чувствуете ли вы нервозность и всячески стараетесь не вызвать его/ее раздражения?

• Приводят ли вас в смятение внезапные резкие смены настроения партнера/партнерши?

• Часто ли вы чувствуете себя растерянным и расстроенным после общения с партнером/партнершей?

• Ревнует ли он/она вас ко всему и вся?

• Возлагается ли на вас вина за возникший конфликт во время ссоры или когда у вас возникают разногласия?

Если вы ответили «да» на большинство вопросов, значит, вы находитесь в ловушке разрушительных отношений.

Важно помнить, что агрессорам нужно удерживать жертву в своей ловушке, они от этого полностью зависимы. Если агрессор видит, что жертва хочет освободиться, он усиливает хватку. По всей видимости, таким личностям необходимо кого-то изводить, чтобы чувствовать себя комфортно. Психопатический агрессор – словно паразит, живущий за счет жизненной энергии других людей. Его угрозы стоит воспринимать серьезно не в последнюю очередь тем, кто оказывает поддержку и помогает жертве.

Примеры угроз, приведенных в исполнение, – физических расправ и даже убийств, встречаются не так уж редко. Если вашей жизни угрожают, то необходимо сделать только одно – спасаться.

Угрозы, имеющие в большей степени характер психологического давления, также стоит воспринимать серьезно. Классический пример: «Я раздавлю тебя психологически и финансово, позабочусь о том, чтобы дети не были с тобой». Многие жертвы вынуждены были констатировать, что агрессору удалось все это реализовать.

Некоторые жертвы нуждаются в помощи, чтобы увидеть, в каких нездоровых и ненормальных отношениях они находятся. Они испытывают позитивные эмоции к агрессору и убеждают семью и друзей в том, что у них все в порядке. Однако окружающие могут заметить нечто иное, свидетельствующее о том, что все не в порядке. Они могут посоветовать жертве разорвать отношения с притеснителем. Обычно жертвы реагируют на это негативно и начинают избегать человека, задающего неудобные вопросы. Их лояльность по отношению к агрессору подвергается испытанию. Жертва выступает как его заступник, который не может способствовать собственному спасению. Вместо того чтобы как-то пересмотреть свое отношение к агрессору, жертва может еще больше укрепить связь с ним и тем самым сковывает себя еще сильнее. Посторонний, указавший на тревожные симптомы, превращается в общего внешнего врага.

Жертва не понимает того, что ее поддержка может быть бессознательно расценена агрессором как слабость и глупость. Агрессор видит в этом только подтверждение того, что жертва целиком и полностью находится в его власти.

И помните: агрессор не станет добрее, получив подобного рода поддержку.

Лояльность жертвы по отношению к агрессору можно обозначить как стокгольмский синдром. Этот термин был введен после захвата банка в Стокгольме, когда заложники выступили как союзники захватчиков после того, как полиция проникла в банк.

Если жертва физически покинула агрессора, разорвав с ним отношения, она на протяжении многих лет все еще может находиться в плену психологической зависимости. Даже если ее мучитель уже умер. Ловушка все еще действует, если человек продолжает эмоционально реагировать на агрессора и все еще «слышит» голос агрессора в разных ситуациях.

Женщина даже спустя десять лет после увольнения все еще слышала замечания начальника, его упреки в заторможенности и неорганизованности, если она немного опаздывала на деловую встречу. Она всегда начинает нервничать, когда торопится, потому что в голове у нее «включается» этот язвительный голос.

Многим жертвам психопатов кажется, что обидчик продолжает жить в них, поскольку они перенимают его порицающий и оскорбляющий голос. Они сами становятся агрессорами по отношению к себе. Некоторые утверждают, что это серьезно портит им жизнь, и пытаются избавиться от агрессора внутри годами.

Кто становится жертвой?

Любой человек – женщина или мужчина, ребенок или взрослый – может быть подвержен психологическому и физическому насилию. Это происходит вне зависимости от социального статуса, уровня образования и профессиональной принадлежности. Посягательства происходят как среди богатых, так и среди бедных.

Однако мы обратили внимание на то, что у взрослых жертв есть нечто общее:

Жертвы

• с детства имеют негативный образ «Я»;

• недооценивают себя;

• не видят свои сильные стороны;

• отличаются от других добротой и жизненной силой;

• добры к другим, но не к себе;

• могут вести себя чрезмерно альтруистично;

• имеют сильную потребность в принятии себя;

• не всегда способны отстаивать свои интересы и выражать свои потребности;

• предъявляют высокие требования к самим себе;

• боятся конфликтных ситуаций и гнева окружающих;

• боятся быть брошенными и отвергнутыми;

• не всегда способны защитить свои границы;

• быстро начинают чувствовать ответственность за жизнь других людей;

• верят в то, что люди, в сущности, добры и расположены к ним.

Многие пункты из этого списка присущи большинству из нас в той или иной степени. Однако те, кто имеет негативный образ «Я» и слабую веру в себя, особенно уязвимы. Психопатические личности не привязываются к тому, кто последовательно отстаивает собственные границы, демонстрирует внутреннюю силу и решительность. Проще найти жертву среди тех, кто лишен естественных защитных механизмов. Эти защитные механизмы могли быть нарушены в детстве. Нам известно, что люди, подвергшиеся дурному обращению в детстве, с большей вероятностью, чем остальные, могут стать жертвами насилия во взрослом возрасте. Строгое воспитание, полученное в религиозных кругах, также может сделать ребенка более уязвимым.

Осторожность, скромность, боязливость или неразвитая способность отстаивать свои интересы одних людей не дает права другим людям вести себя по отношению к ним оскорбительно или пытаться их использовать.

Поразительно, сколько людей из числа тех, кто обратился в наш центр помощи, хотели поговорить о своих непростых отношениях с одним или обоими родителями. Им пошло на пользу посещение групп для взрослых детей родителей-психопатов. Там они имели возможность «проговорить» с другими людьми свой опыт. Их собственные родители отвергали и критиковали их, с ними плохо обращались с раннего детства. В группах они встречали понимание, которого им отчаянно не хватало. Поразительно, что многие рассказывали о матерях, которые изводили их в детстве и продолжали этим заниматься на протяжении всей жизни.

Многие жертвы также рассказывали о том, что родитель, которого они воспринимали как «нормального», постепенно начинал вести себя так же, как психопатическая мать или отец. Это объясняется тем, что супруг или супруга находились в «ловушке агрессора» и их нормы и ценности подверглись психопатическому влиянию. Они перенимали деструктивные поведенческие стереотипы и установки в отношении к ребенку из страха перед психопатическим мужем или женой. Многие из этих взрослых детей называли «размазней» и «тряпкой» зависимого родителя, не способного пресекать посягательства со стороны своего спутника жизни и бороться за своего ребенка.

В своих книгах американский психотерапевт Сьюзан Форвард пишет о типичных переживаниях, эмоциях и реакциях взрослого человека, находящегося в ловушке, созданной его родителями.

Вот ее авторский опросник:

• Обращаются ли ваши родители с вами так, как будто вы все еще ребенок?

• Принимаются ли многие важные решения в вашей жизни с оглядкой на то, как бы их восприняли родители?

• Возникают ли у вас сильные эмоциональные или физиологические реакции перед или после встречи с вашими родителями?

• Боитесь ли вы выразить своим родителям несогласие по какому-либо вопросу?

• Прибегают ли ваши родители к финансовой манипуляции в отношениях с вами?

• Считаете ли вы, что несете ответственность за то, как чувствуют себя ваши родители? Если они несчастны, чувствуете ли вы, что это ваша вина? Считаете ли вы, что должны сделать так, чтобы они чувствовали себя лучше?

• Приходила ли вам в голову мысль о том, что, как бы вы ни старались, вы все равно недостаточно хороши для своих родителей?

• Верите ли вы в то, что в один прекрасный день ваши родители изменятся к лучшему?

Форвард утверждает, что если вы ответили «да» как минимум на треть из приведенных вопросов, то находитесь в ловушке опасных для здоровья отношений с матерью или отцом.

Ребенок нуждается в заботе и принятии для того, чтобы его уникальная личность развивалась. Родители должны мириться с особенностями ребенка, с его непохожестью. Они должны удовлетворять его потребность в психологической и физической безопасности. Родители могут быть разочарованы и недовольны поступками и решениями, которые принимает взрослеющий ребенок, но здоровые отец и мать из-за этого не перестают его любить.

Родители, которые сами не получили этой безоговорочной любви, не всегда способны дать ее своим детям. Непросто передавать дальше то, чего никогда не имел.

Наш опыт свидетельствует о том, что любовь родителей, имеющих сильно выраженные психопатические черты, сопряжена с определенными условиями. Они демонстрируют своим детям принятие и поддержку только в случае, если дети подстраиваются, стараясь соответствовать желаниям родителей, ведут себя покладисто, послушно, добиваются успеха или обладают привлекательной внешностью.

Мать или отец, имеющие психопатические черты, проецируют собственные недостатки на своих детей так же, как и на окружающих взрослых. Они не замечают бревна в своем глазу, а только соринку в глазу сына или дочери. Ребенок, каков он есть, не получает заботы и принятия, он принимается лишь как человек, которым должен быть по мнению родителей. Кроме того, он испытывает сильную неуверенность от непредсказуемости родительских реакций, связанных с похвалой и наказанием: порой ему позволено все, порой он слышит только ругань. Такие родители могут расхваливать ребенка в разговорах с другими, но сам ребенок не удостаивается доброго слова со стороны матери или отца. Ребенок испытывает смятение и неуверенность из-за несоответствия между словами и поступками родителей. Эта непредсказуемая смена принятия и обесценивания способствует разрушению самооценки. Ребенок теряет самого себя и получает травму, годами страдая от ее последствий.

Сьюзан Форвард ввела понятие «вредные родители». Она считает, что дети таких родителей испытывают сложности в понимании любви, ее сути и смысле. Они связывают ее с хаосом, драмой, смятением, а иногда и злом, воспринимая любовь как нечто, ради чего приходится жертвовать своими мечтами и заветными желаниями. Однако любовь никогда не связывает по рукам и ногам и не провоцирует ненависть к себе. Чувство любви прекрасно, а не болезненно[19]19
  Форвард С., Бак К. Вредные родители. – М.: Питер, 2015.


[Закрыть].

В законе «О детях и родителях» указано следующее: «Ребенок не должен подвергаться насилию или другого рода дурному обращению, наносящему вред или подвергающему опасности его физическое или психическое здоровье». Это положение было включено в закон в 1987 году.

Очень многие дети пережили насилие – физическое, сексуальное или психологическое, унижения и оскорбления, многие становились также свидетелями насилия, которое происходило между родителями. По оценкам специалистов, более 100 000 детей в Норвегии живут в семьях, где присутствует насилие. Дети, ставшие свидетелями насилия, также являются его жертвами.

Ранее считалось нормальным воспитательным методом использование физического наказания – розги, подзатыльники и т. п. Сейчас все изменилось, однако некоторых детей все еще бьют, таскают за волосы, толкают, прижигают сигаретой. Газеты и телевидение периодически сообщают о маленьких детях, включая младенцев, попадающих в больницы с ранами и ушибами подозрительного происхождения. Родители обычно объясняют травмы случайным падением или чем-то подобным. Педиатры утверждают, что статистика не отражает реального количества детей, подвергающихся дурному обращению, поскольку они попадают в больницу только в особенно тяжелых случаях.

Дети также нередко вовлечены в конфликты взрослых и используются ими как средство для манипулирования. Мы то и дело слышим о ситуациях, в которых дети становятся оружием в войне родителей друг с другом. Конечно, это клише. Как правило, ведет войну один из родителей, а второй находится в отчаянно беспомощной позиции. Такие войны могут протекать скрыто внутри семьи или оборачиваются судебными баталиями за права на ребенка. На детях сильно сказываются эти затяжные конфликты именно потому, что в них присутствует психологическое или физическое насилие. (См. также главу «Война за детей».)

Ребенок, подвергающийся той или иной форме насилия или наблюдающий насилие в семье – беззащитен. Самостоятельно он не может выбраться из угрожающей здоровью ситуации. Ребенок считает, что с ним что-то не так, и зависим от того, насколько неравнодушными окажутся другие взрослые. Не стоит забывать – многие дети были спасены «активными свидетелями» – взрослыми, проявившими участие и оказавшими поддержку ребенку. Ребенку, которого эти неравнодушные взрослые словом или делом убедили в том, что с ним как раз все в порядке.