Текст книги "Безумное лето Рудольфа"

День перед вылетом

Бабушка появилась в гостинице после обеда, я как раз мазал в ванной мозоли, натертые костюмом аквалангиста. Бабушка была подстрижена почти под ноль и выглядела очень сурово.

– Чтобы волосы не мешали, если придется участвовать в серьезных операциях, – пояснила она.

Боже ты мой! Она выглядела как прародительница наци. Я кратко изложил ход событий. У отца по-прежнему была высокая температура, и он мало что соображал. Он даже принял бабушку за собственную жену и жалобно произнес:

– Как ты быстро постарела, Кристинка!

Настоящий дурдом! Лично я из гостиницы носа высовывать не собираюсь, потому что меня сторожат ловцы раковин. Бабушке придется в одиночку отбивать маму, а также разговаривать с директором гостиницы по поводу Гонзо, запертого в сейфе. Директор взял его в качестве заложника и выпустит, когда мы оплатим счет. С того дня, как мама убежала, а отец находится в полуобморочном состоянии, кредитоспособность нашей семьи существенно снизилась.

Вечером

Дождался сумерек. В темное время суток мафия ловцов раковин должна, по идее, отмывать грязные деньги, и у них нет времени гоняться за мной. В одиннадцать часов мы с бабушкой тихонько выскользнули из номера. Маму мы обнаружили на пляже. Одетая в очень скудный купальный костюм, она мило ворковала со своим беззубым поклонником. Солнце давно зашло, но им это нисколько не мешало. Недаром говорят, что настоящая любовь всегда слепа.

Бабушка велела мне оставаться на месте, а сама в бешенстве помчалась по зыбучим пляжным пескам. Не знаю, что она сказала маме, но подозреваю, что это было сильное высказывание, потому что мама немедленно прикрыла свое распущенное тело большим платком и швырнула сандалии в латинского ухажера. Тот подскочил, как вспугнутый ястреб, и дал деру. Правда, на середине дороги он вернулся и забрал у мамы свою обувь. Что за позорный жиголо! Молодец бабушка, которая успела засыпать ему глаза песком!

Теперь все лежат в своих кроватях, а бабушка складывает вещи. Когда у нее полно дел, она выглядит значительно моложе.

День отлета в Польшу

В местном аэропорту обнаружился мой багаж Как раз в тот день, когда мы возвращаемся в Польшу. Ну и порядки тут у них! После отпуска еле ноги волочу, вдобавок я еще должен поддерживать отца. Температура у него спала, но теперь его тошнит без продыху (правда, благодаря этому мы зарегистрировались без очереди). Мама, мучимая угрызениями совести, то и дело вытирает ему пот со лба. Зато на меня она набросилась с претензиями:

– Почему ты не остановил меня, Рудольф? Когда ты научишься самостоятельно принимать зрелые решения? Обязательно нужно было вызывать бабушку и компрометировать родную мать?!

По-моему, солнце и буйные туземцы подорвали ее и без того слабую психику. Что я мог сделать? Я же ребенок, и мои права довольно сильно ограничены.

Во время досмотра возникла постыдная сцена: у меня конфисковали четыре сумки с раковинами. Оказывается, это национальное достояние Доминиканской Республики и вывозить их категорически запрещается. Я долго бился с таможенниками, надеясь смягчить их сердца, и под конец слабо простонал:

– О мамма миа.

Наступила пауза. Таможенники явно чего-то от меня ждали – они приняли меня за члена «Коза ностра»! К сожалению, мама, как всегда, изобразила, что не понимает, о чем речь. Она совершенно не умеет решать щекотливые вопросы. Ведь деньги открывают все двери! Роль контрабандиста наркотиков маме не подходит. Если бы ее поймали с десятью килограммами кокаина, она бы точно потеряла контроль над собой. И только из-за ее неуравновешенности раковины, приобретенные с риском для жизни, уплыли из моих рук!

В самолете пережил очередное потрясение: мы возвращались с тем же экипажем! Их легкомысленное отношение к террористам мне уже знакомо, поэтому я усилил бдительность. Мою задачу затрудняло то обстоятельство, что почти все пассажиры успели загореть под этим чертовым доминиканским солнцем. Семь часов полета я следил за всеми сразу, не смыкая глаз. Вдобавок я волновался: смогу ли противостоять террористам в случае внезапной атаки? Я же не Даниэль Ольбрыхский, чтобы справиться с бандой угонщиков. Отец летит в изоляторе. Я бы охотно поменялся с ним местами.

Дома

Мы забыли Гонзо! Бабушка возвращается, и еще неизвестно, выдадут ли ей Гонзо, так как мы потеряли квитанцию от сейфа. Ну просто класс!

Когда распаковывал багаж, из сумки вылетел здоровенный комар и цапнул меня в самый кончик моего несчастного носа.

Суббота, 18 августа

Невероятно! Я подхватил малярию!

И теперь меня вызывают на комиссию по делам несовершеннолетних за незаконный ввоз экзотических комаров в Польшу. Но есть в этом и хорошая сторона: я стал «мистером приемного покоя клиники тропических болезней».

Воскресенье

Мы с моей малярией лежим в отделении для пожилых людей (место нашлось только здесь). В это трудно поверить, но врач ко мне еще не приходил! А ведь я являюсь бациллоносителем! Меня нужно изолировать от ни в чем не повинных стариков и старушек Когда я в седьмой раз спросил проходившую мимо медсестру, когда меня переведут, она фыркнула как бешеный кот:

– Парень, ты что, налоговик, что тебе все нужно знать?

Даже родители ко мне не приходят. Мама говорит, что не может рисковать своим упрочившимся положением на телевидении из-за опасности подхватить малярию. Дать взятку заведующему отделением она тоже отказалась и долго возмущалась: мол, в стране как раз для того и проводилась реформа здравоохранения, чтобы не нужно было платить врачам. Ее наивность просто безгранична!

Разве на собственном ребенке можно проверять эффективность борьбы с коррупцией? Теперь ко мне даже хромой пес не заглянет.

Обед

Лежу в коридоре на маленькой кровати с большими колесами. Образ жизни веду самый бродяжнический, разъезжаю по всей больнице, потому что все постоянно перекатывают меня с места на место. Да еще орут, чтобы я не путался под ногами, а палатная медсестра заявила, что здесь не гоночный трек.

Целыми днями гляжу вокруг, набираюсь впечатлений. Я ожидал увидеть сплошь измученные лица, а тут почти у каждой кровати стоит маленький телевизор, принесенный заботливыми родственниками. Поскольку все смотрят разные программы, я чувствую себя как в сумасшедшем доме. Должен заметить, что за последние годы дисциплина в больницах значительно ухудшилась. Когда-то здесь не давали даже чихнуть, не говоря уже о посещениях среди ночи.

В коридоре устраивает собрания клуб пациентов, но там в основном одни старые деды. Кряхтя, они дуются в покер или обмениваются палатными сверчками.

С горя отправился в ординаторскую требовать, чтобы медсестры проявили обо мне заботу. Температуру мне не мерили уже около двух часов! На мое несчастье, я попал на очередную серию «Скорой помощи». Меня отослали назад под тем предлогом, что они изучают наглядное пособие по уходу за пациентами.

Подумать только, всего лишь одна бутылка коньяка решила бы все проблемы… Никогда не думал, что родители настолько скупы! Вдобавок сегодня в больнице меняют трубы, что привело к конфликту между главврачом больницы и ксендзом. Ксендз устыдил врача и сказал, что в святой день нужно праздновать, а не работать. Истинная правда! Я тоже хотел бы в спокойной обстановке посмотреть свою любимую программу «Принимай решение», чтобы мне на голову в это время не валилась штукатурка. Вероятно, кусок штукатурки – неплохой способ избавиться от пациентов, которые не дают врачам взяток… Господи, я же в группе риска!

Вечер

Лежу под газетами. Медсестра прикрыла меня на ночь, чтобы я не запылился. Завтра наконец придет врач и решит мою дальнейшую судьбу. Единственный плюс пребывания в этом унылом месте заключается в том, что у меня имеется уважительная причина, чтобы не ходить на комиссию по делам несовершеннолетних по вопросу контрабанды этих чертовых комаров! Подумываю подать жалобу в Гаагский трибунал… а может, в Нюрнберг!

Минуту назад монтер продырявил трубу в стене, и теперь все больные – пострадавшие от наводнения. Сухие простыни нам обещали выдать только утром – у кастелянши выходной.

Иду звонить отцу.

Через два часа

Отец оказался на высоте и принес сухую постель и туристский коврик. Но что толку, если на полу воды по колено? Старушки готовятся к смерти от пневмонии.

Сегодня меня посетил ксендз и поинтересовался, подхватил ли я уже воспаление легких. Был вынужден разочаровать его. Тогда ксендз сказал, что зайдет ко мне попозже, когда я обзаведусь серьезной болезнью. У него сейчас столько работы в этом приюте скорби… Приюте скорби?! Господи, куда я попал?!

Ночь

Очень страшно. Боюсь, что, если засну, из моего детского тела вырежут внутренние органы и продадут какому-нибудь оголодавшему султану Брунея. Чувствую себя как на съемках фильма «Кома», только с двумя отличиями: съемки нельзя прервать, и мне никто не заплатит. Но все-таки кое-какой актерский опыт приобрету…

Буду стоять на страже всю ночь. Не отдам без яростной схватки свою печень!

Понедельник, 20 августа

Проснулся от грохота кастрюль в коридоре. Неужто я проспал четырнадцать часов?! Да за это время из моей печенки уже сделали суфле и чартером отправили в Бруней. Судорожно ощупал себя, но швов не обнаружил. Я так увлекся этим занятием, что не услышал шагов сзади.

– Опять забавляешься сам с собой, Гонбчак?

Элька, дорогая, милая Элька! Еще никогда я не был так рад ее видеть! Выяснилось, что с Элькой приключилась очередная история. Она поехала на первый тур выборов, и какие-то добрые люди показали ей наиболее подходящую урну для бюллетеней, а потом угостили водкой. Вот что значит настоящее польское гостеприимство! Элька нализалась, как кот валерьянки, а затем с готовностью отдала свой голос. И не она одна, к этой урне выстроилась очередь из смекалистых людей! Рядом стоял столик с разложенной колбасой, и тех, кто проголосовал, угощали ломтиком колбасы за заслуги перед демократией. Когда приехала полиция, организаторы сбежали, а Элька с другими избирателями оказалась в вытрезвителе. Полицейские объяснили ей, что она нарушила закон, так как по возрасту не имела права голосовать. В качестве трофея Элька привезла мне ломтик той злополучной колбасы и… о, чудо! – большую бутылку «Метаксы», которую сперла у своей мамы. Да, настоящие друзья познаются в беде. Теперь мои печень и легкие спасены! Урааа!

В больничной комнате отдыха посмотрел фильм «Все о моей матери», комедию о перипетиях в одной безумной испанской семейке. Все точно как у нас дома! Я слегка расстроился: в отличие от фильма, мою жизнь комедией не назовешь.

Понедельник на исходе, а врача я еще в глаза не видел!

Ночью

Прокрался в пустой врачебный кабинет и подбросил «Метаксу», сопроводив подношение записочкой: «В знак огромного доверия, с надеждой на взаимную благосклонность, анонимный пациент Рудольф Гонбчак (коридор, налево от туалета)».

Потом долго прислушивался к подозрительным звукам, доносившимся из комнаты для медицинского персонала. Такое впечатление, будто медсестры вместе с врачом смотрели ночную порнушку. Меня это так вывело из себя, что я вытащил из кармана спящего рядом пана Чеся сверчков. Утром обязательно отдам – или подброшу, если смелости не хватит.

Больничный туалет

Черт побери! Ну я и лопухнулся! Все сверчки оказались самцами. Ни одной самочки, я их тщательно обследовал, хотя и морщился от отвращения. Не провести мне биологического опыта по скрещиванию насекомых! А пока отодвину подальше кровать от пана Чеся.

Потом пришлось быстренько засунуть сверчков под пижаму, потому что кто-то начал стучать в дверь туалета. Оказывается, это медсестра заволновалась, не случилось ли со мной чего. По крайней мере, так я понял из ее жестикуляции, говорит она только по-русски. Ноги у нее очень красивые. Я бы ни за что не принимал таких симпатичных медсестер на работу в отделение для пожилых людей, потому что у всех пациентов начнет немедленно подниматься давление. Работай они в морге, тогда другое дело.

Сверчков переселил в корзину с грязным постельным бельем.

Вторник, 22 августа

«Метакса» подействовала! Я страшно возбужден, события вокруг меня стали разворачиваться со страшной скоростью. Рано утром пришла медсестра и сделала мне клизму. В ответ на мой взгляд, исполненный горечи, она пояснила:

– Ничего не есть. Операция через час.

О господи! Где здесь горшок? Где горшок?! Горшо-о-о-о-к!

В туалете

Какая операция?!

Операционная

Сижу на кровати в зеленом чепчике, а надо мной свисает огромная лампа, как на дискотеке в стиле техно. Мне сделали какой-то укол.

Понял! Меня украли пришельцы!

Снова в коридоре

Едва удалось ускользнуть из-под ножа. Спасла меня медкарта. После укола я стал очень послушный, легко согласился с тем, что меня зовут Зенон Шпротка и у меня плохо функционирует поджелудочная железа. Только возраст не сходился – мне должно быть семьдесят девять лет. Долго просил, чтобы мне что-нибудь вырезали, но эти лентяи только и думают, как бы сачкануть.

После обеда

Наркоз отошел, и мне совсем не до смеха. Нет, они точно охотятся за моими внутренними органами! Надо бы отнять у них «Метаксу»!

Принял решение как взрослый мужчина: сматываюсь отсюда. Тем более что малярия пошла на спад (определил после посещения туалета).

Дорога на Катовице

А, плевать, живем на свете только раз! Еду на рок-фестиваль «Вудсток»! Да здравствуют секс, наркотики и рок-н-ролл!

23 августа, середина ночи

Уж не утратил ли я остатки разума? Битых три часа простоял на шоссе. Проезжающие мимо водители при виде меня увеличивали скорость и стучали пальцем по лбу. Может, намекали на мой оригинальный прикид? На мне были штаны от больничной пижамы, только не в полоску, но сплошь фиолетовые. Они совсем не похожи на больничную одежду и скорее напоминают спортивный костюм. Поскольку я покинул больницу тайно, путь в гардероб, где хранилась моя собственная одежда, был закрыт. Пришлось позаимствовать у пана Чеся розовый ажурный пуловер. Пан Чесь говорил, что это подарок одного приятеля, связанный им собственноручно. При этом он улыбался и намекал, что это особая дружба. Ну, если судить по его однополым сверчкам, ничего удивительного.

Я продолжал стоять на шоссе, никто не хотел останавливаться. Между тем на улице стемнело. Наконец какая-то машина притормозила, и я бросился к ней со всех ног. Однако дверцу мне не открыли, из машины высунулась всклокоченная голова и спросила:

– Ты что, козел, не знаешь, что здесь останавливаться запрещено?

Тогда я решил пройти четыреста километров пешком, ведь раньше пилигримы проходили куда большие расстояния. А я молод и силен… в общем. После часа ходьбы я решил, что с меня достаточно, ноги растер в кровь. Пришлось из пилигрима переквалифицироваться в любителя автостопа. Путешествие автостопом – это сущий ад. Вот кто изъявил желание взять меня в попутчики:

• пьяный в дупель дальнобойщик;

• задумчивая шестидесятилетняя дама, позарившаяся на мою невинность;

• некрофил, перевозивший труп своей собаки;

• беглецы из колонии для несовершеннолетних на украденной машине;

• накачанный наркотиками велосипедист.

В три часа утра я немного приблизился к цели своего путешествия, проехав последнюю часть пути вместе с детишками, направлявшимися в летний лагерь. В их обществе я чувствовал себя в относительной безопасности, пока не оказалось, что темпераментом и жестокостью они не уступят Гонзо. Один из этих клонов любимого племянничка… нет, не буду рассказывать, слишком унизительно!

Через час

Где я буду спать? И что я буду есть? Я один-одинешенек среди тысячи психопатов и извращенцев. Единственное, в чем я уверен, так это в том, что мне четырнадцать лет и что в километре отсюда в поле разбит палаточный лагерь (идти через лес). Палатки у меня нет, как и других нужных вещей. Попробовал представить, что сейчас война, но легче не стало. Не заблудился я только потому, что путь к лагерю указали мне пустые бутылки из-под пива, которыми были усыпаны обочины шоссе (преобладало «Настоящее крепкое» и «Расщепленный атом»).

Дважды на моем пути попадались дикие звери. Один раз я встретил сумасшедшего зайца, вторым представителем фауны было кудлатое существо с поломанной гитарой. Оба одарили меня взглядом Джека Никол-сона из фильма «Сияние» и пропали в чаще леса. Думаю на всякий случай написать завещание.

Ночь провел в стогу вместе с табуном нечесаных любителей рока. Утром кто-то украл у меня подстилку, а от сухого провианта не осталось и следа. Так что я теперь голый как сокол!

24 августа, ориентировочно четверг

Посетил пятнадцать религиозных концертов. Похоже, в этом году победил радикализм. Фестиваль проходит под лозунгом «Не делай то, что хочется». Молодежи это не очень нравится, повсюду молятся группками за возвращение прежних вольностей. Насчитал семьдесят четыре монахини, пятьдесят два ксендза, двенадцать потерянных четок и четыре книжечки для молебнов.

Кудлатое существо с диким взглядом оказалось главным капелланом всего этого представления. Я постоянно натыкаюсь на летучие отряды по борьбе с прегрешениями. Ни следа разложения!

И что такого одухотворенного в этом «Вудстоке»?!

После обеда

Хватит уже с меня этого фестиваля! Когда я мирно стоял в очереди в туалет, ко мне прицепился какой-то тип с проповедью о крушении моральных ценностей, после чего предложил вступить в Братство Ультразвукового Света. Следующий проповедник, из Космического Общества Единства, был настроен более решительно и зашел вместе со мной в туалет! От стресса меня заперло. Отстоял три часа в очереди – и все зазря?!

Только что какая-то девушка поинтересовалась, не хочу ли я поддержать Движение за избавление «Вудстока» от ереси? Думаю, для собственного спокойствия, временно вступить в какую-нибудь секту.

Ночь. Бессонная

Отовсюду доносятся дикие религиозные песнопения. Каждую минуту мне предлагают исповедаться.

Вдобавок у меня украли «Настольную книгу актера-любителя». Что скрывать, здесь собрались одни бандиты и сектанты и каждый имеет виды на мою невинность. Родители вообще не должны пускать детей на такие фестивали! Организаторы клялись, что не будет никакой идеологии. А сами снюхались с ксендзами и монахинями – потому что выборы на носу! Их агитацию я вынести просто не в силах.

Мои мозги полностью промыты и прополосканы, писать больше не могу…

25 августа, утро

Стоял в очереди за бесплатным супом, но монахиня на раздаче потребовала справку о том, что я прошел церемонию миропомазания. Господи спаси! В Библии ведь сказано ясно: накорми голодного!

В душ уже стоять не стал, уступил свое место матери-одиночке с двумя детьми. Правда, если судить по возрасту детей, она родила их лет в пять. Теперь раздумываю над правильностью этого поступка. От меня слегка начинает попахивать, точь-в-точь как от просроченной селедки.

После обеда

Мое терпение на исходе. Каждый прохожий спешит уверить меня в том, что я заблудшая овечка. А я всего лишь хотел послушать рок в приятной атмосфере! Такое впечатление, что из-за выборов все с ума посходили!

Перепугавший меня кудлатый капеллан кричал с амвона, что от «Вудстока» нужно шарахаться как от чумы.

Чем-то тут попахивает. И не мною.

Поползновения на мою невинность: три с половиной. Рок-музыки – ноль.

Два часа спустя

Грандиозный скандал! На бытовой почве! Кудлатый капеллан вступил в секту Муна, и завтра состоится его свадьба!

Минуту назад через громкоговорители сообщили, что ввиду всеобщего кризиса моральных ценностей фестиваль Иисуса отменяется.

Фестиваль Иисуса?! Я попал на сборище конкурентов «Вудстока»!

В полицейской машине

Впервые за три дня сижу с удобствами. Оказывается, родители после моего побега из больницы заявили о моей пропаже, а полицейские были настолько милы, что настояли на том, чтобы довезти меня до самого дома. Как важную шишку! Впечатление от поездки несколько портил тот факт, что в машине нас находилось девять человек и мне пришлось сидеть на коленях у водителя.

Какое облегчение! Я стал такой нервный, что ни за что не смог бы вернуться автостопом. Полицейские всю дорогу делились служебной оперативной информацией, из которой я узнал, что на «Вудстоке» в этом году было просто классно. И даже охранники пели и танцевали. Как же мне не повезло! Я ведь был совсем близко от кайфа!

Дома

Почему именно сегодня нужно было отключать воду? Пришлось мыться у колонки на улице, иначе мама отказывалась впустить меня в дом.

Приветственными фанфарами меня не встретили, не говоря уж о хлебе и соли. Родители со мной не разговаривают. Гонзо рассказал, что мама все время плакала, а отец обещал наконец собраться с силами и «надрать мне зад». Ага, обещанного три года ждут! Как только я вернулся, родители тут же погрузились в свои проблемы. У отца появился шанс получить новую работу. Интересно, какую?

Вообще дома атмосфера очень напряженная. После маминой выходки в Доминиканской Республике родители записались в очередь на психотерапевтический курс для семейных пар. Теперь они ждут результатов тестов и целыми днями обсуждают свои ответы. Мама обвиняет отца в том, что он слишком напористо демонстрировал желание помириться, поэтому она сделала поспешный вывод, что можно обойтись без вмешательства специалиста.

И никто не спросит, что пережил я! Ведь эти события чуть не подорвали нравственную основу моей личности на целых десять дней. Только верная Покрышка сидит у меня на коленях.

Родители едут на психотерапевтический курс! Остаюсь один дома. Бабушка уехала в санаторий лечить расстроенные нервы (она нашла под кроватью шляпу Клубня). Если бы не Гонзо…