Текст книги "Сокровища"

– Пожалуйста, перестань! Я очень хорошо и без тебя понимаю, что эта загранпоездка нас разорит! А ты знаешь, во сколько обойдётся дорога? Правда, потом расходы вроде бы вернут, но пока придётся за все платить самому.

Дети в углу лихорадочно обсуждали проблему, как раздобыть список, который мать не выпускала из рук.

– Я вижу только один способ, – сказала сестра. – Надо предложить свою помощь. В покупке какого-нибудь дефицита. Я уже придумала, придумай и ты.

– Придумал! – обрадовался Павлик. И дождавшись паузы в разговоре родителей, громким голосом заявил:

– А я знаю, где можно купить сверла! Все размеры! По государственной цене!

Вздрогнув от неожиданности, пан Роман перестал стенать и с надеждой в голосе спросил:

– Ты и в самом деле знаешь? Где?! Павлик не успел ответить, потому что подключилась сестра.

– А я знаю, где можно купить льняные кухонные полотенца. И тюлевые занавески, страшно дешёвые.

– Где?! – вскрикнула пани Кристина, выронив из рук драгоценный перечень. Страницы рассыпались по полу.

– И вообще мы хотим помочь вам в покупке всякого дефицита, – сказал Павлик, собирая с полу листочки. – Давайте ваш список, просмотрим.

– Ах нет! – возразила мама, отбирая у сына драгоценный перечень. – Он должен быть у меня, вечно все забываю.

– Как же тогда мы узнаем, что надо покупать? – логично возразил сын.

– Ах, все! – нервно воскликнула мама. – Все, что дефицитное, все, за чем стоят очереди!

– А вот и нет! – возразила дочка. – Вчера я наткнулась на хвост за детскими велосипедами. Отцу тоже нужны детские велосипеды?

Несчастный отец только простонал в ответ.

Тётя Моника заглянула в комнату в тот момент, когда мать и дети вырывали друг у друга драгоценные листочки, а пан Хабрович громко стонал в своём кресле, вцепившись обеими руками в растрёпанные волосы.

– Я стучала, стучала, вы не слышите, пришлось входить без разрешения, – сказала тётя Моника. – Не тарабанить же в дверь ногами? Из-за чего шум и драка?

Пан Роман пояснил сестре:

– Из-за копии перечня имущества, которое мне надо захватить с собой. Нам дали один экземпляр, а они все хотят её заполучить, чтобы бегать по городу в поисках дефицита. Вон, видишь, что делается? Да перестаньте же! – слабым голосом попытался он призвать семью к порядку. – Отдам на ксерокс, будет у всех по экземпляру.

– Ксерокс не возьмёт! – возразила пани Кристина. – Слишком бледная копия. Я уже думала.

– Да нам всего на один день дайте! – кричал Павлик. – Нам хватит.

Тётя Моника, уяснив суть конфликта в семействе Хабровичей, энергично вмешалась в спор.

– Успокойтесь, я перепишу это на машинке! – перекрикивая родичей, заявила она. – Мне очень нужно подлизаться к Роману, я специально за этим и пришла.

Пани Кристина проявила бдительность.

– А зачем тебе к нему подлизываться? Павлик, где четвёртая страница?

– Затем, чтобы он меня пригласил в Алжир. Хочется собственными глазами увидеть, как выглядит Африка. Так что вам нужно переписать?

– Перечень имущества, которое я должен взять с собой, – загробным голосом объяснил пан Роман.

До остальных наконец дошло, какое благодеяние им оказывает тётя Моника. Собрав все листочки перечня, их вручили ей. Она принялась просматривать перечень, зачитывая вслух отдельные его пункты:

– «Воротник меховой». Роман, разве у тебя такой есть? И зачем он в Африке? «Галстуки 6 шт.», «Зонтик пляжный», гм… «Насос». «Палатка». А вот на букву «с»: столовые приборы, стулья туристические, ситечко кухонное, сковорода, стиральная машина… Боже милостивый! А вот «фиат» 125» и две страницы запчастей к нему. Роман, ты собираешься открыть там мастерскую по ремонту автомобилей? А зачем берёшь «мотор к надувной лодке»? Лодку тоже?… Ага, вот и «лодка надувная», спятить можно! Ты что, и в самом деле собираешься забрать с собой все эти вещи?

Пани Кристина рассердилась.

– Нечего критиковать, если хочешь помочь – перепечатай все это в трех экземплярах, чтобы у нас всех было по экземпляру. А пани Кавалькевич утверждает, что это самый лучший перечень, в нем фигурирует абсолютно все, каждый выберет для себя то, что сочтёт нужным, Но ты перепечатай как есть, ничего не выбрасывая.

– И лодку тоже? И меховой воротник?

– Лодку, может, и не обязательно, но вот никаких прочих мелочей не смей выбрасывать. А туристические стульчики так просто самая необходимая вещь. Пани Кавалькевич мне объяснила, что там ни в коем случае нельзя сидеть ни на земле, ни на песочке. А травки там нет.

– А почему нельзя на песочке? Подстелил что-нибудь…

– …и тебя ужалит змея или скорпион. Ты что?!

– Ох! – вырвалось у Яночки. Пан Роман встревожился.

– О скорпионах первый раз слышу. Почему меня не предупредили?

– А что, скорпионы у тебя были в запасе? – шёпотом спросил Павлик сестру.

– Ну да! И мать все испортила.

А та с жаром продолжала объяснять золовке:

– Когда отправляешься в пустыню, хоть на день, без палатки и не думай! И надо привезти с собой как минимум две палатки, потому что при сильном ветре они превращаются в лоскутья! А если одна и сохранится, её там очень хорошо можно продать…

Несчастный пан Роман возмутился:

– Я туда не торговать еду!

– Я знаю, – успокоила его жена, – но вот забыла тебя предупредить, пани Кавалькевич мне объяснила – поначалу ты будешь совсем без денег! Тех, что получишь от Полсервиса, хватит всего на месяц, а первую зарплату выплатят только через полгода. Поэтому или что-то придётся продать – лучше всего идут кухонные комбайны, – или обменять франки на чёрном рынке.

– А там разве есть чёрный рынок? – удивилась тётя Моника. – В Африке?

– Конечно, есть, ведь Алжир – социалистическая страна. Так вот, пани Кавалькевич говорит…

– А кто такая пани Кавалькевич?

– Жена одного из наших специалистов, которые давно там работают. Она уже четыре раза ездила туда и сидела там по нескольку месяцев. Говорит – впервые почувствовала себя женщиной. Сидела дома, готовила обеды, получала деньги от мужа и тратила их. Я тоже так хочу!

– Надо же! – завистливо проговорила тётя Моника.

– Так вот, пани Кавалькевич говорит, что без стиральной машины и кондиционера там не обойтись. А если получим домик с садиком, надо захватить и садовый инвентарь, его там днём с огнём не найдёшь. И вообще, надо захватить все предметы первой необходимости.

«Дрель и к ней набор победитовых сверел», – зачитала тётя Моника. – Это тоже предмет первой необходимости ?

– Дрель самая первая необходимость! Пани Кавалькевич сказала, там стены домов из какого-то такого камня, в который без дрели ни одного гвоздя не вобьёшь. А значит, люстры не повесишь, занавесок не повесишь, вообще ничего не повесишь!

Тётя Моника ещё раз просмотрела перечень самых необходимых вещей на пяти страницах.

– И куда все это Роман думает погрузить? – спросила она невестку.

– В «тир» с прицепом, – мрачно пошутил брат, а невестка поспешила дать ответ:

– Пани Кавалькевич говорит, что можно отправить на теплоходе малой скоростью.

И предупреждая новый взрыв отчаяния мужа, пани Кристина затараторила:

– Нет, нет, не беспокойся, морской фрахт отпадает. Во-первых, в таком случае пришлось бы все имущество запаковать в деревянные ящики, обитые металлической лентой. А во-вторых, неизвестно, когда такой фрахт дойдёт по назначению. На самолёте – неимоверно дорого. ЛЁТ дерёт какие-то жуткие деньги за каждый килограмм сверх положенной нормы. Лучше всего ехать на своей машине, забив её вещами по самую крышу, но тогда придётся за паром из Марселя до Алжира заплатить двести пятьдесят долларов. И ни в коем случае не ехать через Италию, там по дороге все раскрадут…

Внимательно слушавшая маму дочка вдруг оживилась и шепнула брату:

– Придумала! Для отвлечения внимания отца от автобиографии очень пригодится трасса путешествия. Пусть думает над самой подходящей, этого ему надолго хватит.

– Да что ты так стараешься отвлечь отца от автобиографии? В конце концов, пан Вишневский уже завтра будет в Алжире с его контрактом…

– …и отправит его почтой, сам слышал, – возразила сестра. – А пока он будет идти по почте, отец сто раз успеет отправить телеграмму о том, что разрывает контракт!

– Ты думаешь? – засомневался Павлик.

– Да посмотри на него! Ему совсем мало надо…

Пан Роман являл собой самое жалкое зрелище. Развалившись в кресле, вытянув ноги на середину комнаты, он бессмысленным взглядом уставился в противоположную стену. И вдруг какая-то мысль пришла ему в голову, на губах появилась слабая тень улыбки.

– Одно меня утешает, – сказал пан Роман. – Насколько мне известно, в арабских странах существует такой обычай: мужчина идёт себе по улице с пустыми руками, а в трех шагах за ним семенит жена, сгибаясь под тяжёлой ношей. Мужчина приходит домой, садится в кресло, раскуривает кальян, а жена, встав на колени, стаскивает с него обувь и совершает омовение его ног, а затем намащает их миррой и амброй.

– А мне кажется – оливковым маслом, – поправила брата тётя Моника.

– Да я охотно намащу его и миррой, и амброй, и оливковым маслом, пусть только он их мне раздобудет, – согласилась пани Кристина. – А оставшееся для себя сэкономлю.

Но это был только минутный всплеск энергии. Пан Роман опять предался чёрной меланхолии, бормоча про себя:

– Скорпионы, арабы, землетрясения, сирокко… Ага, и мои документы! Дети, чуть не забыл – дайте же мне, наконец, копии моих документов!

Дети молча смотрели на отца, словно не понимая, что он от них требует.

– Мои документы! – повторил отец. – Должен же я с ними ознакомиться!

Павлик растерялся, не зная, чем отвлечь отца. Знала сестра.

– Там есть нефть! – громко и чётко произнесла она в пространство.

Присутствующие молча смотрели на девочку, не зная, как отнестись к этому неожиданному заявлению.

А девочка продолжала:

– Главное богатство Алжира – природный газ, но у них и нефти много. Значит, нет никаких норм отпуска бензина в одни руки, каждый покупает, сколько хочет!

Отец моментально выпрямился в кресле, убрав ноги под себя, лицо его прояснилось.

– И в самом деле! – с волнением воскликнул он. – Как же я сам об этом не подумал? Можно будет покупать бензина сколько угодно! Езус-Мария! Что по сравнению с этим мотор для надувной лодки или какая-то глупая сковорода? Бензин не по талонам, в свободной продаже! Моника, поскорее перепечатай нам перечень!

– Ну вот, и теперь у меня осталась одна лишь амёба, – с грустью произнесла Яночка, вычёркивая очередной пункт из своего списка.

– Какая ещё амёба? – спросил брат, на минуту оторвавшись от внимательного изучения перечня.

– Обыкновенная. Алжирская. Она водится в Алжире.

– И что она там делает?

– Проникает в человека и пожирает его! Прямо изнутри.

– Кошмар! И как с ней бороться?

– Бороться с ней невозможно, против неё ничего не действует.

– А тебе она зачем?

– Ну вот опять! Для отвлечения внимания отца от документов. Прекрасное средство!

– Это из-за неё надо постоянно мыть руки?

– От амёбы мытьё рук не помогает, она водой не смывается. На неё действует только марганцовокислый калий.

– Как ты сказала?

– Марганцовокислый калий. Поэтому в Алжире ничего нельзя есть сырым, а если уж какие овощи или фрукты не варят, то обязательно тщательно прополаскивают в кипячёной воде с прибавлением этого самого калия. Ну, что уставился? О марганцовке не слышал? Сделать розовый раствор и тщательно промыть в нем. Раствор можно использовать несколько раз.

– А ты откуда знаешь?

– Вчера на биологии весь урок только об этом и говорили. Пани Лабузовская, оказывается, на эту тему пишет кандидатскую диссертацию.

– О марганцовке?

– Об амёбах, балбес!

– А я забыл сказать отцу о ста злотых. Вчера, когда нам родители возвратили потраченные нами деньги на оформление документов, у меня из головы просто вылетели.

– За что ты платил сто злотых?

– Ну как же, за марку госпошлины на отцовском дипломе, помнишь?

– Вспомнила. Прибережём марку, послужит ещё одним отвлекающим моментом, а то кроме амёбы ничего не осталось. Не вздумай растратить марку попусту, а то с тебя станется – брякнешь не вовремя.

– Ладно, приберегу. А с этим самым калием просто замечательно получается, ведь он нам потребуется в больших количествах, я не знал, под каким видом протащить его среди предметов первой необходимости, а теперь запросто можем поместить его в разряд «лекарства». И тётя Моника не будет кричать на нас.

Тётя Моника уже сто раз прокляла своё необдуманное предложение перепечатать на машинке злополучный перечень. Один раз перепечатала спокойно, но назавтра выяснилось, что надо перепечатать ещё раз. Пан Роман, поразмыслив, решился ехать в заграничный вояж на своей машине, в связи с чем основательно изучил раздел «запчасти» и потребовал его увеличения раза в четыре, обнаружив отсутствие самых, по его мнению, необходимых запчастей к «фиату 125». Сестра послушно переписала во второй раз, вставив новые пункты в перечень. Перепечатывать по третьему разу пришлось из-за Павлика. Это он предложил внести в перечень вязальную машину. Мама не решилась сама вставить новый пункт в список предметов первой необходимости, и пригласила золовку на консультацию. Та в восторг не пришла.

– Ты что ещё придумала? – набросилась она на невестку. – Откуда такое взбрело в голову? Павлик грудью встал на защиту матери.

– Это не маме взбрело, – веско заявил он. – Это я узнал от двоюродного брата моего кореша. В Алжире много прекрасной шерсти, и просто глупо ехать туда без вязальной машины. А кореш сказал мне, что у них как раз продаётся. Подвернулась нам оказия, а вы ещё недовольны!

– Какая-нибудь завалящая! – упорствовала тётя Моника, которой очень не хотелось опять перепечатывать длиннющий перечень. – Или испорченная.

– И вовсе не испорченная! – обиделся Павлик. – На стал бы я испорченную вам всучивать! Гэдээрочная. Новенькая! Купили для бабушки, чтобы к пенсии прирабатывала, а бабушка не успела – померла. И машинка осталась. Они продают недорого.

Пани Кристина бросилась к телефону, набрала номер своей неизменной советницы, опытной пани Кавалькевич, и проконсультировалась с ней.

– Пани Кавалькевич говорит – все правильно. Там полно пряжи, и вязальная машина очень пригодится. А кроме того…

Мама взглянула на сына и остальное договорила золовке на ухо.

– Нечего шептаться! – энергично запротестовал Павлик. – И без вас знаю, там такие вещи здорово ценятся. За вязальную машину папа может безбедно целый месяц прожить.

– Ну ладно, – сдалась тётя Моника, – а обязательно эту проклятую машину вписывать на «м»? Или на «в»? Обязательно перечень должен быть в алфавитном порядке? Можно, я припишу её в конце? Думаете, легко печатать по-французски? У меня уже ум за разум заходит. Конечно, я очень хотела подлизаться, но и не представляла, что это связано с такими неимоверными трудностями!

Пани Кристина опять бросилась к телефону.

– Пани Кавалькевич говорит – не обязательно в алфавитном. Можно дописывать в конце. Тётя Моника облегчённо вздохнула.

– Ну, в конце дописать не трудно…

– Я бы не стал привлекать к ней внимания, – озабоченно заметил Павлик. – Лучше запрятать куда в серединку. Не стоит ей бросаться в глаза.

Вот так тёте Монике пришлось в третий раз переписывать на машинке весь длиннющий перечень, и она клятвенно пообещала: если её заставят делать это по четвёртому разу, она непременно задушит кого-нибудь голыми руками и сбежит из дому!

И вот теперь, изучая начисто переписанный перечень, Яночка ворчала:

– Конечно, это предметы первой необходимости, но я вовсе не уверена, что среди них найдётся все необходимое для поиска сокровищ. Вспомни, в письме было написано – «справишься… одной левой». И каменоломня упоминалась. Наверное, там придётся или копать, или даже что взрывать. Садовый инвентарь, слава Богу, тут фигурирует, а вот динамита никакого нет. И я уверена, динамит тётя Моника ни за что на свете не вставит, тем более, что он на букву «д», и его-то обязательно надо будет запрятать в середину. Он тоже не должен бросаться в глаза!

– Пустяки! – пренебрежительно махнул рукой брат. – Что я, какой-то динамит не в состоянии сделать? А сахар на что? А этот твой кислый калий? Думаешь, я просто так ему радовался? Из-за твоей амёбы?

– А из-за чего же? – не поняла сестра.

– Тебе не понять! – высокомерно заявил брат. – Взрывы – моя проблема, не девчоночьего ума это дело. А все остальное в перечне записано, я сто раз проверял.

– Уверен?

– Ну вот, гляди: бинокль, кирка, компас, лопата…

– Наверняка понадобятся какие-то верёвки, – предположила сестра. Брат возразил:

– Верёвки не обязательно вписывать. Их и без того достаточно, все свои запакованные вещи отец перевязывает верёвками, девать будет некуда. А я помогаю запаковывать и уж постараюсь подобрать верёвки покрепче, такие, что и слона можно будет подвесить. Да нет, мне кажется, предусмотрено все. Надо же, сколько хлопот! Мы ещё не успели и приступить к поискам сокровищ, а сколько пришлось наработаться!

Тут из столовой донёсся звон посуды. Мама накрывала на стол. Яночка сказала:

– Пошли, ужин готов. Есть хочется страшно! Брат обрадовался.

– И мне тоже! Идём, тут у меня ещё расписание для отца, с трудом раздобыл.

Уже выходившая из комнаты девочка остановилась.

– Какое расписание?

– Расписание паромов из Марселя до Алжира. Пришлось в их представительство смотаться. Знаешь, там так вежливо разговаривают, ну полный отпад! Не только дали расписание паромов, но и кучу всяких полезных сведений. А когда я принялся записывать их на бумажке, так мне даже подарили рекламный блокнот и авторучку. Вот, гляди!

– И ты только теперь об этом говоришь? – возмутилась сестра. – Ведь это же прекрасное отвлекающее средство. Чтобы мне не смел…

– Да знаю, знаю! – перебил мальчик. – Но ведь нельзя же подсунуть отцу расписание в последний момент! Он заранее должен рассчитывать весь путь. У него уже и паспорт в кармане… Надо заказывать билет.

Подумав, Яночка вынуждена была согласиться с братом.

– Ну ладно, но сам первым не начинай, только когда отец напомнит. Не беспокойся, он каждый день напоминает. Сейчас уже поздно, сегодня все равно ничего не успеет сделать, представительство уже закрылось.

Уже несколько дней назад пан Хабрович приступил к сборам и начал паковать вещи. Самая просторная комната была вся заставлена всевозможными чемоданами, сумками, картонными коробками. Голову отца целиком заняли предотъездные хлопоты, о детях он вспомнил лишь тогда, когда увидел их перед собой за столом.

– Ах, да! – сказал отец. – Все забываю. Дети, а как там мои до…

– Минутку! – перебил Павлик отца. – У меня к тебе срочное дело.

– Какое срочное дело? Опять? – со страхом спросил вконец замотанный отец.

– Ну как же, сам ведь мне поручил! Вот расписание движения паромов из Марселя до Алжира. Тебе надо забронировать место. Был я сегодня в представительстве французского пароходства, они сказали, в эту пору года – никаких проблем. Вот если бы ты отправлялся летом, сказали, дело сомнительное. Летом они даже не берутся бронировать. А сейчас – пожалуйста.

Пан Хабрович, разумеется, тут же забыл о документах. Взяв у сына фирменный блокнот, он принялся изучать записи, точнее – каракули сына. Сын счёл нужным дать пояснения.

– Там курсируют паромы разных стран, попеременно, французские и алжирские. По чётным дням французские, а алжирские наоборот. Оба отправляются из Марселя в одно и то же время, и на следующий день французский прибывает в Алжир около часа, а арабский в пять часов вечера. Причём французский обычно прибывает пунктуально по расписанию, а арабский обычно пунктуально запаздывает. А у двоюродного брата моего приятеля есть один знакомый, который уже четыре раза плавал на этих паромах, так что сам решай.

Пан Роман недолго колебался.

– В таком случае – французский. Никаких арабских, пять вечера – поздно, ведь мне ещё добираться до места несколько часов, не могу же я первый раз ехать в темноте по незнакомой местности.

И, обращаясь к жене, пояснил:

– Меня и Вишневский предостерегал, и Звияк, чтобы я ни в коем случае не отправлялся в свой Тиарет глядя на ночь. Сказали – трасса сложная.

– Чем же она сложная? – заинтересовалась супруга.

– Я тоже хотел знать, а они ответили: поедешь – увидишь. Только очень предупреждали – ни в коем случае не ехать в темноте.

– А ты не мог понастоятельнее порасспросить? – недовольно сказала любопытная жена. – Разбойники, что ли, грабят по большим дорогам? Помнишь, как в арабских сказках «Тысячи и одной ночи».

– Дикие звери выходят по ночам на охоту, – предположил Павлик.

Для папы этого было достаточно, он завёлся с полоборота.

– Какие звери, какие разбойники? Сами же уверяли меня, что в Алжире нет диких зверей. Яночка, что там за трасса?

– Атласские горы! – был ответ.

– Горы! – простонал пан Роман. – И их никак нельзя объехать?

– Никак! – заверила дочка, непререкаемый в семье авторитет в области географии. – Именно через них тянется дорога от побережья Средиземного моря. И хотя горная система Атласа наибольшей высоты достигает в Марокко, в Алжире горы тоже достаточно высокие.

– Надо же, ещё и горы! – опять впал в отчаяние пан Роман. – Не люблю я ездить по горам. В таком случае надо так продумать маршрут до Марселя, чтобы хотя бы в Европе не ехать через горы.

Весь ужин заняло обсуждение маршрута, но под конец ужина папа снова вспомнил о документах. Яночка уже совсем было собралась пожертвовать своим последним козырем – амёбой, но её спасли Рафал и дядя Анджей, постучавшие в дверь, сын и муж тёти Моники. Они попросили разрешения побыть у Хабровичей до конца дня, потому как Моника вышвырнула их из квартиры и запретила возвращаться до того, как разделается с несчастным перечнем. У неё, похоже, окончательно сдали нервы. Теперь она пригрозила не только разводом, а грозилась вообще поджечь дом.

– Наверное, вы придумали новые предметы для перечня, – догадалась пани Кристина.

– Да ничего особенного, – грустно произнёс дядя Анджей, принимаясь за чай. – Просто мы в Рафалом подумали, что неплохо было бы Роману захватить кое-что, без чего нельзя ловить рыбу. И поохотиться ему наверняка захочется.

– А «двустволка» начинается на букву «д», – прибавил Рафал, – и её тоже имеет смысл спрятать в середине.

– Никаких двустволок! – дико вскрикнул пан Роман, доведённый до белого каления. – Даже если я и отправлюсь на охоту, буду ловить дичь голыми руками.

– А разве в Алжире водится какая-то дичь? – удивилась пани Кристина.

Опять глаза всех обратились на Яночку.

– Водится, – подтвердила образованная девочка. – Львы. Правда, не на побережье, а немного дальше на юг, в полупустыне, или как её там? Львы водятся в саванне.

«Ну и дура девчонка! – в панике подумал Павлик. – Разве можно такое при отце говорить?» Теперь глаза присутствующих обратились на пана Романа. Нет, хоть он и захлебнулся чаем, но вёл себя как мужчина.

– Все равно еду! – мужественно произнёс он. – И от слов своих не отрекаюсь, буду ловить львов голыми руками!

Рафал попытался успокоить дядю.

– Ведь не одни же львы там водятся. Я читал, в африканских странах и на обезьян охотятся, так что тебе не обязательно идти на льва. Если уж ты решил голыми руками, из двух зол выбери обезьяну.

– Гориллу, например, – ехидно подсказала пани Кристина.

Вот так львы и гориллы спасли амёбу. Необходимость прибегнуть к этому последнему средству возникла лишь за два дня до отъезда отца, но теперь Яночка уже была спокойна. Во-первых, наступил последний этап упаковки вещей, во-вторых, бабушка лично составила большой список опасностей, подстерегающих её сына в далёкой Африке. А потом посыпались и прочие отвлекающие моменты.

Накануне отъезда в дом Хабровичей пришёл незнакомый молодой человек с очень большой и тяжёлой сумкой и попросил забрать её для передачи в Тиарете одному из работающих там поляков. На вопрос пана Романа, что такое в этой неподъёмной сумке, молодой человек охотно информировал: запчасти к «фиату 125». И поинтересовался, в достаточном ли количестве запасся ими пан Роман для своей машины и есть ли у него карта автомобильных дорог Алжира. Узнав, что нет, пришёл в ужас и непременно советовал приобрести её ещё во Франции.

– Смотрите же, не забудьте! – несколько раз повторил молодой человек. – В самом Алжире её не купишь, а без карты вы недалеко уедете.

Когда он в десятый раз напомнил отцу о необходимости купить карту автомобильных дорог Алжира, присутствующий при этом Павлик в приливе вдохновения вдруг приколотил к дверному косяку в столовой длинную полоску бумаги, памятку отцу, на которой большими печатными буквами под рубрикой «П. 1» записал: КУПИТЬ АВТ. КАРТУ АЛЖИРА. И к тому моменту, когда совершенно выбившийся из сил и уже ничего не соображающий пан Роман сел за прощальный ужин в кругу не менее взволнованной и тоже выбившейся из сил семьи, памятка была заполнена, до конца.

Молодой человек со своим советом был первой ласточкой. Вслед за ним повалили посетители, отправляющие своим родным и близким в Алжир продукты, документы, письма и кое-какие вещи, и каждый из них считал своим долгом дать новенькому какой-нибудь совет. Записывать советы поручили мальчику, и Павлик без возражений записывал: разменять франки, понадобятся в качестве взяток и чаевых; не забыть взять хрен и солёные огурцы, этого в Алжире ни за какие деньги не достанешь; на пароме наполнить термос каким-нибудь холодным питьём, ибо потом по дороге не напьёшься, а оставлять машину нельзя – упрут; не забыть что-нибудь из польских национальных блюд, ведь по приезде обязательно надо устроить приём для тамошних поляков и т. д. и т. п. Пан Роман покорно выслушивал все советы, но ни слова не понимал.

О документах отец вспомнил в конце прощального ужина. На сей раз его поддержала мама, заявив, что все документы нужно собрать вместе. Ни словом не возразив, Яночка молча вышла из-за стола и направилась в свою комнату. Павлик помчался следом, по дороге встревоженно спрашивая:

– И что теперь будет? Что скажем?

– А ничего не будет, – спокойно ответила сестра, доставая из-под шкафа большую картонную папку. – Даже если и примется читать, до него ни слова не дойдёт, видишь же, какой он. Как думаешь, отдать ему все или хватит в одном экземпляре?

– Думаю, хватит с него одного экземпляра, а то если потеряет, ничего не останется. Пусть у нас один хранится в запасе.

– Тогда не отдам в папке, – решила сестра. – Папка останется у нас, а отцу положу в конверт.

При виде большого конверта в мозгу затурканного пана Романа что-то будто прояснилось, и он вроде как немного пришёл в себя. Вырвав конверт из рук дочери, он раскрыл его, вынул первую попавшуюся под руку страницу и стал читать вслух:

– Первое не пить некипячёной воды. Второе не прикасаться к свежим бараньим шкурам голыми руками… Послушай, что ты мне подсунула?

Дочка вежливо пояснила:

– Этот список строго-настрого бабушка велела обязательно дать тебе в дорогу и проследить, чтобы ты выучил наизусть все её заповеди.

– Вот именно! – строго подтвердила бабушка. – И выучить надо ещё до того, как ты прибудешь в эту ужасную страну. Должен усвоить их, как молитву, и следовать им автоматически. Начинай немедленно!

– Не прикасаться к местным приправам и пряностям и не нюхать их… – послушно прочитал пан Роман, растеряв всю энергию, и слабым голосом обратился к дочери: – А где же копии документов? Ты должна была принести мне копии.

– Да вон же они, в этом самом конверте, – сказал Павлик. – В конверт мы тебе положили все самое необходимое, и в таком порядке, в каком документы надо вынимать. А ты вынул не тот. С самого начала надо читать памятку. Её будешь читать всю дорогу. Подъезжая к Алжиру, вынешь вот эту бабушкину молитву и зазубришь её. А уже на месте, в Тиарете, можешь ознакомиться со своей биографией, никуда она от тебя не уйдёт.

И взяв из ослабевших рук отца большой серый конверт, мальчик аккуратно вложил в него вынутую отцом бумагу, продемонстрировал родителю остальные, ещё раз повторил, в каком порядке с ними знакомиться, и передал конверт матери, которая немедля затолкала его в боковой карман большой дорожной сумки отца. Пан Роман, неспособный уже ни на какие протесты, лишь молча смотрел, как конверт скрылся в кармане.

– Мама, с чего ты вдруг вспомнила про сыромятные бараньи шкуры? – удивлённо поинтересовалась тётя Моника.

Бабушка с достоинством пояснила:

– Алжир, моё дитя, это страна овец. А на свежесодранных бараньих шкурах любят сидеть микробы желтухи. Я специально узнавала.

Последней из посетителей была пани Кавалькевич. Она пришла уже после ужина с тормозными колодками для передачи мужу. Пани Кавалькевич оказалась большой, толстой, энергичной женщиной, жизнерадостной и исполненной оптимизма.

– Да что вы так переживаете? – удивилась она при виде чуть живого пана Романа. – Уж такие дубины справлялись, так что выкиньте из головы.

А когда пан Роман заикаясь начал излагать ей свои сомнения и опасения, пани Кавалькевич лишь пренебрежительно махнула рукой и добродушно заявила:

– Дорогой мой, Алжир – это страна для мужчин! Мужик там всего добьётся, он может делать что пожелает, ходить куда пожелает. А вот для бабы там хода нет! Вот если бы вы были женщиной, тогда могли бы переживать, а так? И вы ещё жалуетесь?!

Несколько успокоенный тем, что он все-таки не женщина, пан Роман на следующее утро – туманное и зябкое – отбыл в свой первый заграничный вояж. Для Яночки с Павликом потянулись дни нетерпеливого ожидания…

– Ну и ну! – выкрикивал Павлик, пытаясь скрыть невольное восхищение прозорливостью сестры. – Надо же, как ты угадала!

Яночка не сочла нужным обсуждать эту тему, лишь коротенькой минутой молчания почтив свои заслуги, которые во всем блеске выявились уже во время чтения первого письма отца, присланного из загранкомандировки.

Письмо пришло через две недели после отъезда отца, было довольно толстым и заканчивалось строками, исполненными глубочайшего драматизма. Письмо зачитывалось вслух пани Кристиной, а собравшаяся в полном составе родня слушала затаив дыхание.

Вот заключительные драматические строки:

«Так случилось, что с собственными документами – автобиографией и описанием трудовой деятельности я ознакомился только здесь, на месте, и уже после собеседования с шефом. Чудо, просто чудо! Прочти их раньше, я бы повернул назад и бежал, куда глаза глядят, невзирая на последствия! Ноги бы моей не было в Африке! Представляете, оказывается, меня приняли на эту работу исключительно в силу моих заслуг и опыта, приобретённого на ответственной работе в Дании и Англии!!!» Прервав чтение, мама с ужасом взглянула на своих предприимчивых детей.

– Вы что написали в отцовских характеристиках? – строго спросила она. Дочь хладнокровно ответила: