Текст книги "На правах шифра… И.В. Сталин – автор и редактор Закрытых писем ЦК РКП(б) в 1923–1924 гг."

Иосиф Виссарионович Сталин
На правах шифра… И.В. Сталин – автор и редактор Закрытых писем ЦК РКП(б) в 1923–1924 гг

Автор-составитель С.Ю. Рыченков

© Рыченков С. Ю., автор-составитель, 2023

© ООО «Издательство Родина», 2023

Введение

В начале XX века под влиянием мировых революционных процессов в гуще общественно-экономических потрясений, охвативших Российскую империю, возник и сформировался уникальный социальный феномен – Российская социал-демократическая рабочая партия (большевиков), позднее – Российская коммунистическая партия (большевиков). Структура и принципы её организации, заложенные непосредственно В. И. Лениным, позволили большевикам стать выразителями и проводниками объективных интересов эксплуатируемого большинства и в момент утраты имущими классами в России контроля над политическим процессом возглавить первую в истории попытку организации государства трудящихся.

Пройдя через горнило борьбы с внутренней и внешней контрреволюцией, РКП(б) оказалась в роли правящей партии. Коренным образом изменилась социально-экономическая обстановка, в которой ей приходилось действовать, возникли новые тактические задачи, количественные и качественные перемены претерпела сама партия. Для овладения новыми подходами к работе с рабочим классом и, в особенности, с крестьянством, она нуждалась в модернизации. Принципы и методы, показавшие эффективность в период подполья и революционного шторма, требовалось адаптировать к новым временам, к стихийно сложившемуся, разросшемуся за годы Гражданской войны и военного коммунизма партийному составу. Одним из механизмов, позволивших провести партийную ревизию, скрепить партию эффективными организационно-информационными связями, обеспечить оперативное политическое ориентирование парткомов и отдельных коммунистов в отношении внутренней и мировой обстановки и текущих партийных задач, стали в начале 20-х годов Закрытые письма ЦК.

В докладе о партийном строительстве X съезду РКП(б) Н. И. Бухарин говорил: «Что касается ЦК, то у нас тут предлагается целый ряд вещей. Я отмечу только те пункты, о которых меньше всего говорилось. Во-первых, обязательная информация со стороны ЦК об общем положении России, о некоторых острых моментах, хотя бы закрытыми письмами или шифровкой. Недостаточная осведомленность ярко сказалась за последнее время, когда кронштадтские события на многих свалились, как снег на голову»[1]1
  Протоколы X съезда РКП(б). М. 1933. С. 235.


[Закрыть]. Принятая съездом резолюция «По вопросам партийного строительства» от 16 марта 1921 года гласила: «Кроме того, ежемесячно путём рассылки особых закрытых писем ЦК извещает все губкомы о внутреннем и международном политическом положении, о состоянии партии и ближайших задачах, возлагаемых ЦК на губернские комитеты».

Для обеспечения данного решения от ведущих ведомств и учреждений требовалась оперативная информация, освещающая их работу. В этой связи ЦК рассылались соответствующие циркулярные письма. «По постановлению X-го съезда РКП, – писал генеральный секретарь ЦК РКП(б) И.В. Сталин в одном из них 1 сентября 1922 года, – на ЦК возложена задача периодического информирования Губкомов (ежемесячно или через каждые два месяца) о внешнем и внутреннем положении РСФСР. Исходя из этого постановления Цека напоминает вам об обязанности представить в недельный срок в Секретариат Цека краткий отчёт (не более 3–4 страниц обыкновенных писчих листов)». Адресаты обращения: НКВД, НКЗем, СТО, НКФин, ГПУ, НКПС, ВСЕХ, НКПрод, НКВТ, Центросоюз, НКВоен, НКИД, ВЦСПС[2]2
  РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 4772. Л. 2; Сталин. Труды. Т. 19. С. 52–53.


[Закрыть].

Наряду с этим с 1922 года в ЦК была введена практика обязательного и регулярного направления в центр личных («закрытых») информационных писем секретарей губкомов с обзором ситуации по партийной, политической и хозяйственной линиям. Эти материалы обобщались Орготделом ЦК, который на их основе готовил для Секретариата ЦК ежемесячные сводки. Исполнявший с июня 1922 года обязанности заведующего Организационно-инструкторским отделом Л. М. Каганович вспоминал: «Эта систематическая плановая письменная отчётность была той основой, той первичной документированной, то есть ответственной базой, без которой сознательно, планомерно, а не от случая к случаю, руководить невозможно».[3]3
  Каганович Л. М. Памятные записки. М., 2003. С. 266.


[Закрыть]

Действительно, если организационным центром партии в начале века были нелегальная газета и штаб из нескольких работников, то многосоттысячный партийный организм, вобравший за годы Гражданской войны самые пёстрые в образовательном и идейном плане кадры, для функционирования в качестве сплочённой революционной силы требовал качественно иного уровня организации. С этой целью в ЦК и налаживался соответствующий аппарат, иначе было невозможно обеспечить за партией функцию штаба и авангарда класса в революционном процессе.

Фактическая сторона деятельности по организации соответствующих структур ЦК и налаживанию информационной связи внутри партии нашла отражение в целом ряде публикаций[4]4
  В первую очередь, это публикации доктора исторических наук М. В. Зеленова.


[Закрыть]. Историки глубоко и профессионально вскрыли целый архивный пласт, позволяющий по-новому оценить деятельность Секретариата ЦК и лично И. В. Сталина (правда, отсылая тут и там читателя к парадигмам «построения личной власти Сталина» и «подмены партией государства» – этой непременной идеологической мантры «свободной от идеологии» официальной науки). Однако, в планы исследователей очевидно не входил анализ перестройки и совершенствования подразделений ЦК с целью активизировать партийную работу, добиться слаженности и четкости, отличавшей большевиков от других революционных партий, путём налаживания кадровой работы выстроить организацию, готовую к решению новых громадных задач. Между тем эти цели обозначались однозначно. Так в недавно опубликованных черновых рукописях сталинской брошюры о стратегии и тактике большевиков прямо говорится: «Раньше [до Октября] ея [партии] работа была элементарно менее сложна, в ней преобладали критически-агитационные элементы… Теперь, когда старого режима не стало, а новый приходится создавать самим, вся работа превратилась в положительно-строительную, она стала несравненно более сложной и трудной… Партийные работники старого типа, “знавшие всё” и “могущие критиковать всё”, отходят в область предания, уступая место коммунистическим, специализирующимся на той или иной отрасли работы, управления»[5]5
  Сталин. Труды. Т. 20. С. 102–103.


[Закрыть].

Уникальность Закрытых писем ЦК как источника об основных ориентирах и задачах партии на текущий момент (по статусу они приравнивались к политическому отчёту ЦК съезду – см. сноску на с. 12) очевидна, однако до сих пор они не вовлечены в научный оборот. Сотрудники Рабочего университета им. И. Б. Хлебникова столкнулись с необходимостью изучения этих документов в процессе подготовки многотомника «Сталин. Труды». Вниманию читателей предлагаются тексты трёх Закрытых писем – №№ 14, 15 и 16, подготовленных в 1923–1924 годах. Экземпляр 14-го письма обнаружен в 558-м фонде Российского государственного архива социально-политической истории, №№ 15 и 16 – в Российском государственном архиве новейшей истории (рассекречены только в 2007 году). Особую ценность представляют черновики и подготовительные материалы, выявленные как в РГАСПИ, так и в РГАНИ, с помощью которых прослеживается участие И. В. Сталина в подготовке писем[6]6
  Закрытых писем с другими номерами пока выявить не удалось.


[Закрыть]. Фактически он являлся ответственным редактором этих обширных и подробных обзоров внешнего и внутреннего положения партии и страны – результата труда целого авторского коллектива, на подготовку которого уходило около полугода. Помимо многочисленных стилистических и фактических исправлений Сталину принадлежат целые фрагменты авторского текста, касающегося ключевых политических оценок и текущих партийных задач. На завершающем этапе проекты Закрытых писем ЦК проходили процедуру согласования в Секретариате ЦК и Политбюро.[7]7
  РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 753. Л. 47–50; Сталин. Труды. Т. 24.


[Закрыть] Сочетание материалов двух архивных хранилищ позволило показать процесс подготовки важнейших политических документов той поры. Очевидна необходимость полномасштабного исследования темы Закрытых писем ЦК, их выявления, научной обработки и публикации.

Но и знакомство с уже вошедшими в настоящий сборник материалами позволяет оценить степень владения Сталиным проблематикой партийного и государственного руководства, широту его кругозора, стоящую за этим колоссальную ежедневную практическую работу. В том числе работу над собой, непрерывную учёбу, необходимую для понимания специальных вопросов экономики, финансов, международных отношений, военного дела и т. д. Картина явно не согласуется и с расхожими представлениями о некомпетентности большевиков, якобы игнорировавших в угоду идеологии политическую и экономическую реальность, и с образом Сталина-интригана, циничного искателя безграничной власти. В частности, объём и сложность выполнявшейся Сталиным ежедневной и работы не оставляли ему времени для завершения начатой и крайне важной для него книги, посвящённой марксисткой теории[8]8
  Сталин. Труды. Т. 20. С. XII.


[Закрыть], не говоря уже о «дворцовых интригах и скандалах». Впрочем, подобные соображения едва ли могут быть взяты в расчёт современным «сталиноведением», с головой погружённым в разоблачение генсека.

Составители выражают А. Д. Силаеву искреннюю признательность за помощь в поиске и обработке публикуемых документов.

С. Рыченков

Закрытое письмо ЦК РКП(б) № 14
15 июля 1923 года

Текст воспроизводится по экземпляру, отложившемуся в Российском государственном архиве социально-политической истории.

Экземпляр № 187

Сов. секретно.

Хранить на правах шифра.

Подлежит возвращению.

Снятие копии воспрещается.

Закрытое письмо ЦК

№ 14.

(Май – июнь 1923 г.)[9]9
  В настоящий отчёт не вошли февраль, март и апрель месяцы ткущего года, так как отчёт о деятельности ЦК за эти месяцы вошёл в общий годовой отчёт ЦК, представленный на XII-ом съезде партии. И. Сталин.


[Закрыть]

Товарищу (Кривову) Секретарю Ц. К. Хорезм. К.П.

Настоящее письмо рассылается секретарям обкомов, губкомов, национальных ЦК, краевых комитетов и бюро ЦК для ознакомления пленумов этих органов, а также их ответственных инструкторов, заведующих отделами, секретарями соответствующих органов РКСМ, редакторов парторганов, членов фракций Президиумов ГСПС, Президиумов ЦИК-ов или ГИК-ов, предов и зампредов соответственных органов ГПУ, Комвойсками и Начпуокра. Оно рассылается, кроме того, секретарям районных комитетов гг. Москвы и Петрограда для пленумов райкомов. Секретарям губкомов разрешается знакомить с письмом секретарей укомов, приезжающих в губком, и делать инструктивные доклады на собраниях активных партработников на основании данных и выводов, изложенных в письме.

Не позже двухнедельного срока со дня получения его, письмо подлежит возвращению в Секретариат ЦК РКП нарочным с вручением непосредственно Заведующему Бюро Секретариата ЦК. Ответственность за точное соблюдение указаний о секретности письма и возвращении его в Секретариат ЦК КРП возлагается на секретарей указанных организаций.

О получении письма сообщить телеграфно следующим текстом: Москва, ЦКРКП. Письмо № 14 получено тчк Секретарь (фамилия) такой-то организации.

Четырнадцатое закрытое письмо ЦК РКП, посылаемое согласно решению Х партсъезда (см. резолюцию о партстроительстве п. 45), охватывает май и июнь месяцы с.г. В нём дан обзор: 1) внешнего положения Союза Республик; 2) внутреннего положения Союза Республик; 3) состояния партии и 4) ближайших задач партии.

1. ВНЕШНЕЕ ПОЛОЖЕНИЕ СОЮЗА РЕСПУБЛИК.

Основные факты, характеризующие внешнее положение Союза за отчётный период:

1) английский ультиматум и англо-российский конфликт;

2) хозяйничанье французов в Руре и англо-французские разногласия;

3) возобновление Лозаннской конференции и уступки Антанты Турции;

4) победа эндеков^1* в Польше и уход Пилсудского;

5) фашистский переворот в Болгарии;

6) вторая сессия Союза ССР и официальное оформление Союза республик;

7) международная конференция транспортников в Берлине.

Смысл событий за этот период:

1) борьба за первенство на континенте Европы между Англией и Францией и рост противоречий между ими[10]10
  Так в тексте. – Сост.


[Закрыть], определившие:

а) внутреннюю слабость Антанты;

б) неудачи Франция в её борьбе с Германией в области репараций;

в) неудачи Англии в борьбе Россией в связи с ультиматумом Керзона;

г) неудачи Антанты в её борьбе с Турцией на Лозаннской конференции.

2) нарастание условий, делающих опасность войны в Европе всё более реальной;

З) усиление левых элементов в Амстердамском объединении и борьба рабочих за сохранение мира;

4) борьба Советской власти за расширение своих международных позиций.

Перейдём к разбору этих фактов.

а) Англо-российский конфликт.

Наиболее значительным фактом внешней политики за отчётный период нужно считать англо-российский конфликт (ультиматум Керзона от 8/V-23 г.^2*), вызвавший к жизни призрак войны.

Ультиматум Керзона был вызван, надо полагать, следующими обстоятельствами:

Во-первых, разочарованием английского капитала в силе НЭПа. Английские капиталисты видимо полагали, что условия НЭПа поведут к ослаблению Советской власти, во всяком случае, к её перерождению в буржуазную власть, с которой можно будет «делать дела» за счёт народов нашей федерации. Между тем на деле оказалось, что НЭП послужил усилению Советской власти и её дальнейшему укреплению, как внутри сраны, так и в международном масштабе, причём не НЭП использует Советскую власть в интересах капиталистов, а наоборот, Советская власть использует НЭП в интересах пролетариата. Это представляет, конечно, серьёзную угрозу для империализма. Отсюда ультиматум Керзона, направленный на то, чтобы порвать договор с Россией, отобрать у России завоёванные ей за последние годы в Европе легальные позиции, изолировать её и создать, таким образом, благоприятные условия для интервенции, либо, если интервенция окажется невозможной, – затруднить дальнейшее усиление Советской власти, сделать невозможным развитие товарооборота между Россией и Европой, подорвать растущий экспорт хлеба и сырья и пр.

Во-вторых, разочарованием английского капитала в силе торгового договора с Россией. Заключая торговый договор с Россией, английские капиталисты думали проникнуть вглубь нашей страны и приложиться к её богатствам, конечно, на «льготных условиях», получить сногсшибательные концессии, забрать в руки основные нити хозяйственной жизни страны и превратить Россию, в порядке «мирного» проникновения, в колонию Англии. Между тем история с концессией Уркарта^3* так же, как и другие предложения англичан по части, например, нефтяных концессий, воочию показали, что Советская власть не пойдёт на кабальные концессии, что она не допустит превращения России в колонию Англии. Вместе с тем выяснилось, что надежды капиталистов на неспособность Советской власти справиться с хозяйственной разрухой без помощи заграничного капитала – оказались дутыми, как ни на чём не основанными, что, наоборот, Советская власть сама начинает справляться с разрухой, становясь в виду этого всё более несговорчивой в деле предоставления тех или иных льгот заграничным капиталистам. Отсюда ультиматум Керзона, направленный на то, чтобы запугать Советскую власть, порвать старый договор и, пока не поздно, заменить его другим, более широким, предоставляющим более льготные условия английским капиталистам.

В-третьих, ростом влияния Советской власти в странах Востока. Восточные колониальные и полуколониальные государства (Персия, Индия, Египет, Китай, Турция, Аравия и пр.) представляют основную тыловую базу английского капитала. Англия не может спокойно смотреть на то, что Советская власть становится всё более популярной среди народных масс этих государств. Англия не может не знать, то лучшие элементы этих стран видят в Советской власти наиболее решительного и последовательного вождя освободительного движения колоний и полуколоний против империализма вообще и, прежде всего, против английского империализма. Заключая торговый договор с Россией, английское правительство думало сделать её безвредной, немой свидетельницей империалистских махинаций Англии на Востоке. На деле оказалось обратное. На деле оказалось, что попытки Англии раздробить и подчинить себе Турцию, Персию, Афганистан, Китай натыкаются каждый раз на естественное и упорное сопротивление Советской России, стремящейся отстоять единство и независимость этих государств. Отсюда ультиматум Керзона, рассчитанный на то, чтобы унизить Россию в глазах народов Востока, подорвать её авторитет и создать иллюзию того, что Россия является вассальной страной, которой он, Керзон, может приказывать.

В-четвёртых, ростом международного фашизма. В Европе нынче поветрие фашизма. В Италии, во Франции, в Англии, в последней время в Болгарии – всюду у власти стоят теперь крайние правые элементы. Перепуганная демобилизацией европейская буржуазия оправилась от испуга, она старается ликвидировать эти уступки и взять твёрдый тон, как во внутренней, так и во внешней политике. Английский договор с Россией был, несомненно, одной из таких уступок. После того, как у власти в Англии стали крайние консерваторы, можно было заранее сказать, что ликвидация торгового договора, или попытка его ухудшения, являются вопросом времени. Требовался только удачный выбор момента. Отсюда ультиматум Керзона, приуроченный к моменту ухода тов. Ленина от работы и рассчитанный на то, чтобы демонстрировать слабость Советской власти, подорвать её авторитет в глазах английских рабочих и укрепить позицию английских консерваторов внутри Англии.

В-пятых, уходом тов. Ленина. Английское правительство приурочило свой ультиматум к моменту ухода тов. Ленина. Оно очевидно считало этот момент наиболее удачным для себя. Оно, видимо, рассчитывало на то, что после ухода тов. Ленина начнётся свалка среди большевиков, большевизм распадётся, потеряет силу сопротивления и ультиматум, данный как раз в этот момент, послужит той последней каплей, которая доконает большевизм и вызовет к жизни антисоветские силы внутри страны, стало быть, – создать благоприятные условия для интервенции или, в крайнем случае, для изоляции Советской власти.

Таковы обстоятельства, вызвавшие к жизни ультиматум Керзона.

Содержание ультиматума, также как и последующих нот Англии, данных в связи с ультиматумом, известно:

1) отзыв тт. Раскольникова и Шумяцкого и извинение за нашу восточную политику, нарушающую интересы Англии на Востоке;

2) отказ от поддержки Комнитерна и «дезавуирование» тов. Сокольникова;

3) взятие обратно писем заведующего подотделом Стран Согласия НКИД тов. Вайнштейна на имя английского агента Ходжсона (в этих письмах заключался протест против вмешательства Англии по делу расстрелянного католического попа Буткевича);

4) компенсация двух шпионов Англии, а также всех других граждан Англии, пострадавших от революции в России и желающих предъявить претензии к России;

5) допущение англичан к ловле рыбы на трёхмильном расстоянии от наших берегов;

6) компенсация задержанных нами английских тральщиков.

Одновременно с этими требованиями Англии Советское правительство получило, как бы в пику ультиматуму Керзона, ноту Пуанкаре о том, что он приглашает во Францию Советскую красно-крестную миссию, – обстоятельство, демонстрировавшее отсутствие солидарности между Францией и Англией.

Несколько дней спустя был зверски убит тов. Воровский в Лозанне, – обстоятельство, вскрывшее план крестового похода Англии и услужающих ей против Советской России.

В эти же дни была опубликована в «Дейли Геральд» конспиративная телеграмма итальянского посла в Москве Амадори о готовящемся разрыве Англии и Италии с РСФСР, разоблачившая тайны империалистических поджигателей.

Одновременно с этим стало ясно, что так называемое общественное мнение Англии не вполне одобряет ультиматум Керзона, что рабочие (несмотря на виляние вождей рабочей партий) и либералы Англии стоят за мир и за сохранение торгового договора.

Учитывая все эти факты, а также обрисованные выше обстоятельства и принимая во внимание положение нашей страны, не успевшей ещё залечить раны, нанесённые ей продолжительной войной, ЦК дал следующие две основные директивы.

Первая директива:

1) отвергнуть метод ультиматумов как способ разрешения международных вопросов;

2) по вопросу об отозвании послов к нашей восточной политике об односторонних уступках не может быть и речи, причём по вопросу о пропаганде на Востоке мы считаем нужным созыв конференции;

3) согласиться на взятие обратно писем тов. Вайнштейна, тем более, что Англия сама отказалась впоследствии от вмешательства по вопросу о «преследованиях» попов в России;

4) согласиться на компенсацию двух шпионов, причём по вопросу о возмещении всем пострадавшим английским гражданам не возражать, при условии такой же компенсации со стороны английского правительства всем пострадавшим советским гражданам от действий английских властей в период интервенции и блокады;

5) разрешить ловлю рыбы англичанам в пределах трёхмильной полосы до разрешения общего вопроса о предельной морской зоне на международной конференции, возместив убытки задержанных тральщиков.

Вторая директива:

1) призвать страну к протесту против английского ультиматума;

2) предложить всем крупным центрам Союза республик организовать демонстрацию против ультиматума;

3) привлечь к делу протеста по возможности все слои населения;

4) всем фракциям профсоюзов и ВЦСПС обратиться соответственно к английским тред-юнионам, рабочей партии и к парламентской фракции рабочей партии с призывом принять меры противодействия агрессивной политике Керзона.^4*

Одновременно с этим ЦК послал тов. Красина в Лондон для ликвидации торгового представительства, наших торговых сделок и вывоза наших ценностей из Лондона в случае разрыва, обязав его сделать в твёрдой, но не связывающей правительство форме заявление, что разрыв договора означает прекращение торговых сношений, что мы будем вынуждены приостановить все сделки и пр.

Давая такие директивы, ЦК имел в виду:

1) демонстрировать миролюбие Советской власти, её готовность пойти на уступки ради мира, не поступаясь, однако, интересами суверенитета нашей страны;

2) разоблачить провокаторски-империалистский характер ультиматума Керзона, углубить противоречия между общественным мнением Англии и Керзоном и оторвать, таким образом, от Керзона все либеральные и пацифистские слои английского общества;

3) предотвратить тем самым разрыв, или, если разрыв окажется неизбежным, – перенести всю ответственность за разрыв и последствия разрыва на английское правительство;

4) завоевать тем самым на сторону Советской власти сочувствие трудящихся масс Европы, жаждущих мира и не желающих воевать;

5) показать империалистам всего мира и, прежде всего, империалистам Англии, что Советская власть теперь крепка больше, чем когда бы то ни было, что в случае необходимости, она сумеет сплотить вокруг себя все слои населения и двинуть их на защиту республики.

Посылка тов. Красина в Лондон и директива, данная ему, имели в виду произвести давление на некоторые торговые круги Англии, достаточно ввязавшиеся в торговлю с Россией и не желающие лишаться барышей без особой нужды.

Ход событий после ультиматума и дальнейшая дипломатическая переписка показали, что расчеты ЦК были правильны.

Волна демонстраций рабочих и крестьян, прокатившаяся по всему Союзу республик от Питера и Владикавказа до Ташкента и Тифлиса, выступление духовенства, православного и мусульманского, выступление интеллигенции, биржевых комитетов, торговых палат, учёных и учащейся молодежи были лучшим ответом на вызов Керзона. Эти выступления показали, что Советская власть теперь прочна больше, чем когда бы то ни было, что ей могло бы позавидовать в этом отношении любое европейское правительство.

В самой Англии начался форменный раскол так называемого общественного мнения; громадное большинство прессы, большинство рабочих и либералов и даже часть консерваторов во главе с Алленом Смитом, представителем промышленной группы в Палате Общин, – высказались за предложение Советской власти, против ультиматума Керзона.

Зашевелились также торговые круги Англии, не связанные с группой Уркарта, требуя сохранения договора.

Что касается других стран Европы, то Англия оказалась в выступлении против Советской федерации изолированной. Вслед за английским ультиматумом последовала, как уже говорилось выше, известная телеграмма за подписью Пуанкаре, приглашавшая нашу красно-крестную миссию во Францию. Италия отозвала сторонника разрыва с Россией Амадори и назначила в Москву нового посланника, Япония склонилась на переговоры с Россией и назначила официального представителя для переговоров. Дания ратифицировала договор с Россией и изъявила согласие на назначение торгпреда РСФСР, каковым ЦК назначил тов. Гейне. В Норвегии в парламентских кругах началось обсуждение вопроса о признании Советской федерации де-юре. Новое правительство Польши заявило о своем желании усилить торговые сношения с РСФСР.

Наконец, в самом кабинете министров Англии начались разногласия между новым председателем кабинета министров Болдуином и Керзоном, причём Керзон в своих крайних требованиях оказался изолированным.

Таким образом, Керзон очутился в скандальном положении.

Но положение Керзона было бы ещё более скандальным, если бы тов. Красин не помог ему – конечно, невольно – своей уступчивостью и не облегчил ему выкрутиться из неловкого положения. Дело в том, что тов. Красин не сумел удержаться в рамках, предоставленных ему ЦК, он перешёл за эти рамки и стал действовать в переговорах с Керзоном не только как представитель Советского правительства, но и как посредник между двумя правительствами, как третье лицо, старающееся склонить Советское правительство, вопреки директивам последнего, на новые уступки Керзону. Этим он невольно облегчил положение Керзона, за что он привлечён теперь к ответу ЦКК нашей партии^5*. Это же обстоятельство послужило причиной того, что тов. Красин заменён в Лондоне испытанным дипломатом, членом ЦК, тов. Раковским.

В результате всего этого: ультиматум Керзона потерял свой ультимативный характер, ибо прошли все сроки ультиматума; основные требования о снятии послов, об извинении Советскою правительства за восточную политику и о возмещении всех пострадавших английских граждан – постепенно сошли со сцены, так сказать, затерялись: переговоры приняли характер уступок с обоих сторон[11]11
  Так в тексте. – Сост.


[Закрыть] по второстепенным вопросам: самый же торговый договор был сохранён, ибо разрыв оказался несостоявшимся. Тем самым Советское правительство сохранило за собой легальные позиции, завоеванные им в Европе. Атака Англии оказалась отбитой.

Выводы:

1) ультиматум Англии является первой после гражданской войны серьёзной попыткой загнать Советскую республику в подполье, отбросить её назад, ослабить её и подготовить условия для интервенции;

2) попытка эта оказалась неудавшейся в виду противоречий между Англией и Францией, в виду противоречий внутри самой Англии и, наконец, в виду стойкости Советской власти. Англия ещё не так сильна, чтобы поднять Европу против Советской республики. Советская республика уже не так слаба, чтобы можно было её изолировать одним ударом;

3) несомненно, что пока международный фашизм существует, как реальная сила, и пока европейское рабочее движение не освободилось ещё от опеки социал-демократических вождей, такие попытки будут ещё и должны иметь место в будущем;

4) Советская власть должна напрячь все силы к тому, чтобы быть готовой отбить подобные атаки империализма, развивая всемерно хозяйство страны, улучшая её обороноспособность и ведя усиленную работу по революционизированию рабочих Запада и народов Востока.

Ближайшие задачи партии:

1) действовать в духе указанных выше выводов;

2) разъяснять широким массам рабочих, крестьян, красноармейцев и матросов характер и смысл англо-российского конфликта.

б) Рур, Лозанна и англо-французская тяжба.

Самыми характерными вопросами, демонстрирующими слабость Антанты в деле ликвидации так называемых «результатов войны», следует считать вопросы о Руре и затем о Лозаннской конференции. Если отвлечься от вопроса о России (тоже один из «результатов» войны!), который далеко ещё не урегулирован так называемыми союзниками, то вопросы о Руре и Лозанне вскрывают наиболее ярко всю неспособность Антанты справиться с плодами своей военной победы, всю беспомощность Антанты ликвидировать наследие войны и выйти, наконец, на широкую дорогу мира. Более того, Рур и даже Лозанна являются теми узловыми пунктами внешней политики, которые всё более обостряют отношения между Англией и Францией и всё более тянут их назад, к новым столкновениям, к новой войне.

Оккупация Рура^6* преследовала не только цели обеспечения репараций. Франция не могла не знать, что Германия экономически не в силах удовлетворить требования Франции, что стотысячное войско оккупантов в Руре потребует новых расходов, которые могут быть покрыты лишь из собственного кармана. Оккупируя Рур, империалисты Франции думали захватить так или иначе германский уголь, соединить его с французской железной рудой и тем обеспечить материальную базу военного и хозяйственною могущества Франции на континенте Европы, отодвинув назад Англию. Существуют сведения о секретных переговорах, ведшихся, в марте и апреле между представителями французских и германских господствующих капиталистических кругов, причём объектами этих переговоров были трестификация главных отраслей французской и германской промышленности и переход части германского акционерного капитала в руки французов. Догадалась ли об этом Англия? Должно быть, догадывалась. И если она всё же допустила оккупацию Рура, умыв руки, то потому, что она знала, что оккупация вызовет истощение Германии, озлобление её против Франции, падение престижа Франции на континенте Европы, новое обременение французской казны и истощение французских финансов в виду новых расходов: Англии нужны истощённая Германия и ослабленная в финансовом отношении Франция для того, чтобы тем легче было ей командовать на континенте Европы. И действительно, все эти предположения сбылись с поразительной точностью, ибо за период оккупации Франция ничего не получила, кроме новых расходов, между тем как угля она получает теперь меньше, чем до оккупации. И всего этого «добилось» правительство Паункаре ценой потери своего престижа, как внутри, так и вне Франции.

Но Англия могла допустить эту игру и это попустительство только до известных пределов. Теперь, когда минусы оккупации Рура выяснились полностью, когда французы стараются исправить свою ошибку путём сговора с немцами, тайно от Англии, когда они стараются установить «смычку» между французским железом и германским углём уже в порядке коммерческом, а не военном, – теперь Англия «не может молчать», теперь она должна вмешаться в дело, конечно, в интересах «цивилизации» и, само собой, «в пользу немцев». 7-го июня Германия обратилась к союзникам с меморандумом, где она просит их назначить беспристрастную комиссию, которая должна определить платёжные силы Германии, и решениям которой она обязалась подчиниться. Меморандум этот пришёлся как раз вовремя для Англии, если он вообще не был издан по соглашению с Англией. Англия приняла за базу этот меморандум, несмотря на протесты со стороны французских правящих кругов, и потребовала от Франции отказа от её непримиримой политики. Из елейных речей английских империалистов, допустивших пять месяцев назад оккупацию Рура, а теперь требующих замены оккупации новой, коммерческой формой ограбления Германии, мир узнал, что «примирение» необходимо и интересах «человечества» и «мира». То обстоятельство, что подоплекой елейных речей английских империалистов являются не интересы человечества, а интересы английских капиталистов, стремящихся устроить «смычку» с германскими капиталистами против поползновений французских империалистов, – это обстоятельство, конечно, замалчивается. Замалчивается также тот факт, что лихорадочный рост военной авиации Англии и Франции не имеет ничего общего ни с интересами мира, ни с запросами человечества