Текст книги "В погоне за тенью"

Когда Саша открыл коробку, ребята даже присвистнули. Увиденное действительно напоминало маленький сундучок золота, и я даже усмехнулся. Для начала мы решили пересчитать деньги и в результате обнаружили очень даже неплохую сумму. Хорошо же Кабан поживился на ребятах из школы! Мои угрызения совести окончательно меня покинули. Где-то в глубине души я считал, что мы поступаем жестоко по отношению к Кабану, закапывая его в землю, бросая на лицо грязь. Но теперь…

Оксана тут же забрала свою часть денег, что по праву принадлежала ей и Наде. Но мы не знали, что делать с оставшимися деньгами.

– Разделим между теми, кого тиранил Кабан! – вдохновенно заявил Саня, и глаза его загорелись.

– Да ты прям Робин Гуд! – заметил Артур. Саня решил поступить благородно, и мы все это отметили, поддержав идею. Тогда Бессонов кивнул и улыбнулся нам всем. Только я один, наверное, заметил, как он напрягся, ожидая, мы начнем спорить и не поддержим его идею. Но не возражали: мы тоже боролись за справедливость и теперь с радостью думали о нашей победе.

В спальню мы возвращались довольные. По дороге забежали в кладовку Соломона, вернули ему лопаты и пилы. Видимо, воспитатель даже и не заметил их исчезновения. Около кладовки Оксана с нами сдержанно попрощалась и ушла в сторону другого крыла, где были спальни девчонок. Мы поблагодарили ее за помощь, она нам даже пожала руки. Не то чтобы я хотел, чтобы она оставалась в нашей компании, но она была очень даже ничего: помогла нам, провела до сокровищ Кабана, никому не выдала наш секрет.

– Круто мы их, правда? – опять начал Саня, когда Оксана ушла. При ней он вел себя не так, как обычно, словно сдерживал себя, поэтому я даже удивлялся. – Поставили на место! А деньги завтра раздадим!

Коробку мы спрятали в дальний угол за шкафом, напротив кровати Сани. В этом углу Колян бы её не нашел. Пока мы надежно укрыли наш трофей разными тряпками и подушками, а я подумал, что поступок был действительно благородный. Мало кто решился бы отдать награбленное их законным владельцам. Я радовался, что ни у кого из нас не возникла мысль присвоить себе все эти деньги.

И еще мы не понимали, что подобную выходку нам не простят. Как любил поговаривать Колян, теперь нам точно не жить. Мы объявили войну Кабану и его друзьям. Они были нас старше и сильнее. Еще их больше, они смогут легко одержать победу числом. Мы не супермены, чтобы раскидывать одной левой своих неприятелей налево и направо. Пока что у нас получалось побеждать исключительно за счет хитрости и ловкости. Но в открытой схватке мы просто не выстояли бы.

Нужно было срочно придумывать еще один план на случай войны.

Глава 23

Иногда мне казалось, что моя жизнь – просто сон, глубокий и реалистичный. Но только я открою глаза, как окажется, что никакого Саши Бессонова в моей реальности никогда и не было. Он мне просто приснился, я его просто выдумал. Ведь не может же быть, что в моей жизни просто так появился лучший друг, которому я так доверял, что готов был пойти за ним и в огонь, и в воду. Как я вообще без него жил раньше? Этот мальчишка вошёл в мою жизнь и полностью её изменил.

В то время я начал сильно ревновать его к остальным ребятам. Это было неправильное чувство, но я ничего не мог с собой поделать. Я был слишком не уверен в себя и считал, что Саня обязательно найдёт себе друга получше. Поэтому я внимательно следил за тем, с кем общался Бессонов. Свою паранойю я тщательно скрывал, и Саша даже не догадывался, какие чувства меня снедают. Он, всё-таки, не был моей собственностью, чтобы я мог полностью присваивать его себе. Саша имел право общаться, с кем хочет, и я не мог его останавливать. Но иногда было мучительно больно видеть, как он общается с кем-то ещё. Мне было тоскливо, когда после уроков я сидел в комнате и делал уроки один, в то время как Бессонов болтался по школе и общался со знакомыми, заводил друзей и вообще вёл активную социальную жизнь. Я не сильно хотел дружить с кем-то ещё, кроме Саши, Антона и Артура, поэтому, скрепя сердцем, отпускал его развлекаться одного.

При этом со мной творилось что-то непонятное, и это замечали остальные. Как-то мы с Антоном остались в спальне вдвоём. Дорофеев пытался делать уроки, а я ходил из стороны в сторону по комнате, чем очень его раздражал. Он молчал, но периодически отрывался от тетради и кидал на меня испепеляющие взгляды:

– Да что тебе неймется-то? – наконец раздражённо спросил Антон, когда я в очередной раз подошёл к окну и с какой-то тоской вздохнул. – Придёт он скоро, займись уже делом, – парень покачал головой и снова уткнулся в тетрадь.

– Мне скучно! – как будто оправдываясь, заявил я.

Мне стало стыдно, что Антон заметил моё состояние. Я не хотел бы, чтобы мои одноклассники знали, как тяжко мне приходится во время отсутствия Бессонова.

– Придет Саня – будет весело, ты не волнуйся, – хмыкнул Антон. – Ты его прям как верная жена ждёшь.

От таких сравнений я аж покраснел и хотел было возмутиться, но потом отвернулся к окну, решив ничего не говорить. Спорить было бесполезно, а понять, что со мной происходит, я не мог. Но такая одержимость меня, что странно, почти не пугала. Когда Саня был рядом, всё имело смысл. Наши странные разговоры и мечты, ощущение, что мы понимаем друг друга с полуслова. Даже когда мы с ним молчали, это тоже было важно, словно мы вели диалог между своими душами. Иногда я ловил себя на мысли, что мне хочется прижаться к его руке губами, и стыдился этого желания. И как сладко было его обнимать… Однажды мы уже спали под одним одеялом, и это был самый лучший момент нашей дружбы. Иногда я просыпался среди ночи и смотрел на него спящего: у Саши было такое грустное лицо, что у меня щемило сердце.

На следующий день вся школа знала про моральное и физическое падение Кабана в яму. Никто не знал, кто слил эту информацию. Все молчали, поэтому основной источник слухов найти не удалось. Мы грешили на Оксану, но та делала вид, что с нами даже не знакома. Ребята из других классов наперебой поздравляли нас с победой и жали руки. Со всех сторон на нас сыпались душераздирающие истории о зверствах Кабана и слова одобрения нашего смелого поступка. Не каждый рискнул бы бросить вызов претенденту на лидерство в школе. Мы чувствовали себя звездами шоу, и мне это даже нравилось.

После пятого урока Бессонов на всю школу объявил о возвращении денег своим законным владельцам. Тут же нашлось множество желающих, и перед нами встал вопрос, как отделить действительно пострадавших учеников от обманщиков. А когда к нам внаглую припёрся парень из десятого класса, что был одним из свиты Кабана, и стал требовать свою часть, мы поняли, что из нас делают лохов. Его мы, разумеется, послали, но вопрос остался открытым. Нужно было как-то избежать того, чтобы вся школа не прибежала к нам требовать возвращения того, что им вообще-то не принадлежало.

– Как вообще можно это проверить? – хмурился Саня. Он не ожидал такой наглости со стороны школьников и был этим явно раздосадован.

– Ну, – протянул Артур, словно не знал, стоит рассказывать или нет. – Вообще у нас тут камеры везде стоят. Можно по ним посмотреть.

– Как – камеры? – всполошился Саня. – В школе?

– Ну да, – пожал плечами Романов. – Папа хотел бы знать, что тут происходит.

– Ну твой папаша и извращенец! – воскликнул Саня.

– Почему? Что такого можно снять в школе? – удивился Артур.

– А вот этого я не знаю. У папы своего спроси, – пробормотал Саша, потирая виски, соображая. Потом он вдруг встрепенулся и воскликнул. – О, надо Оксану спросить! Она ведь за Кабаном следила!

Саня вспомнил, как Оксана какое-то время незаметно всюду следовала за Кабаном, чтобы выяснить, где он хранит награбленные деньги. Может быть, она могла сказать что-то полезное. Саня тут же написал ей сообщение, в котором попросил её прийти к нам в спальню. Через несколько минут он получил ответ, и он ему явно не понравился.

– Выпендривается. Вот дура! – скривился Саня. – Пойдём, перехватим её рядом с туалетом!

Поначалу я не понял, почему именно рядом с уборной стоит ждать девчонку. Тогда Саня объяснил, что они, как и парни, любят тусоваться в туалетных комнатах, где обсуждают школьную жизнь и сплетничают. Я даже восхитился такой прозорливости своего друга и его знаниями женской психологии. На встречу с Оксаной мы пошли вдвоём, чтобы не привлекать лишнее внимание. Артур и Тоха должны были продолжать принимать поздравления и ставить в очередь на получение денег.

Оксану мы действительно поймали рядом с самым важным место в школе. Мы встали у стены около самой двери туалета и ждали Оксану там не меньше получаса. Я уже начинал призывать к благоразумию моего друга. Что мы тут торчим, словно два маньяка? Входящие и выходящие из туалета девчонки уже давно подозрительно на нас посматривали, а проходящие мимо учителя вопросительно поднимали брови.

Оксана была нам не рада. Издалека заметив нас, она помрачнела и постаралась пройти мимо нас так, будто мы не были знакомы.

– Слышь, поговорить надо, – Саша поймал девчонку за рукав кофты, заставляя Оксану остановиться.

– Ну, что тебе? – устало спросила она, закатывая глаза. – Мне отлить надо.

Мы с Саней смутились. Даже мы, мальчишки, никогда так не выражались. Это какие-то придурки типа Коляна могли так сказать, но мы были культурными и не вели себя как быдло.

– Ты знаешь, с кого Кабан деньги тряс? – быстро переключившись, деловито спросил Саня. – А то уж больно много желающих объявилось.

– Конечно, знаю. У меня все ходы записаны. Для анализа, разумеется, – Оксана ехидно хмыкнула.

– Ты ведь не хочешь, чтобы всякие левые люди получили деньги, которые им не принадлежат? – строго спросил Саня. – Дай мне список.

Оксана на мгновение зависла, задумалась, нахмурила брови. Почему-то стало обидно, что она не считает нас и наши действия правильными, классными. Не то чтобы я был мужским шовинистом – наоборот, считал, что все люди равны. Но Оксана вела себя как высокомерная дура.

– Хорошо, дайте поссать только. Потом помогать буду, – заявила она и, не дождавшись ответа, проворно скрылась за дверями туалета. Нам пришлось снова ждать её, и я начал нервничать. Среди проходящих мимо девчонок начало нарастать возмущение. Однако ждали мы не так долго, как я ожидал. Оксана довольно быстро покинула это важное место, и мы пригласили её для обсуждения плана в нашу спальню. Поначалу она отнекивалась, но мы убедили её пойти с нами, заверив, что мы быстро управимся.

В спальне мы усадили Оксану за стол и положили перед ней бумажку и ручку. Девчонка достала свой телефон, на который, оказывается, всё это время записывала огромное количество видео, фото и просто имена тех, кого тряс Кабан. Некоторых учеников она не знала, поэтому показывала их нам. С помощью Антона, нашего главного информатора из-за обширных связей, мы узнали имена почти всех пострадавших.

– Так, всё готово, – гордо заявила Оксана, откидываясь на спинку стула. – Ни один обманщик не пройдёт! Пусть приходят!

– Слушай, а ты в нашу команду не хочешь? – задумчиво спросил Саня, и мы с ребятами переглянулись. Не то чтобы я так уж был против Оксаны, но такие вопросы в одиночку не решаются. Саше следовало бы узнать и наше мнение по этому поводу тоже. У нас же чисто мужской клуб – зачем нам здесь девчонки? Чем больше я об этом думал, тем беспокойнее мне становилось. Я чувствовал, что эта идея мне уже не нравится.

– Ты будто замуж меня зовешь, – хмыкнула Оксана.

– Это чисто деловые отношения! – тут же заявил я, встревая в разговор.

– Да очень надо, – возмутилась Оксана и перевела взгляд на Бессонова. – Я согласна. Только я буду не одна.

– А с кем? – полюбопытствовал Артур.

– Узнаете, – загадочно улыбнулась Оксана.

Я сразу же понял, кого имела ввиду Оксана. Она наверняка хотела, чтобы Надя, её лучшая подруга, тоже к нам присоединилась. Я чуть было не рассказал об этом парням, но потом решил, что будет лучше, если Оксана сама представит Надю.

Как только Оксана ушла, на Саню напустился Антон. Он был больше всех недоволен тем, что Оксана теперь считалась полноправным членом команды:

– Ты совсем ку-ку, что ли? Зачем нам в команде девчонки? Это же теперь вести надо будет себя прилично! Не материться, за собой следить! Теперь не расслабишься в мужской компании! – бушевал Антон, агрессивно размахивая руками для пущей убедительности.

Тут до меня тоже дошло, что с приходом девчонок в нашей команде могут появиться намёки на всякие разные любовные истории. И тогда, как и говорил Антон, наш образ жизни, поведение очень сильно изменятся. И вообще, с чего это вдруг Саня Оксану пригласил? Может, она ему нравится?

– Да какая она девчонка? – тем временем возмущался Саня. – Она, знаешь, как матерится? А ещё когда мы её из туалета с Димой ждали, она нам сказала, что идёт отлить! – Саша сделал акцент на последних словах и победно улыбнулся. – Девчонки себя так не ведут!

На Антона Сашина речь благоприятно подействовал. Дорофеев даже вздохнул и украдкой посмотрелся в зеркало, небрежным движением поправляя густые волосы. Тохе вообще грех было жаловаться: на него многие девушки обращали внимание. Поэтому было странно, что он был против их присоединения к нашей команде.

Мне же эта идея не нравилась немного по другой причине: ещё не хватало, чтобы Саня начал с Оксаной встречаться.

– А зачем она нам вообще? – обречённо спросил Антон напоследок, уже смирившись с решением Бессонова.

– Она умная. Согласитесь, прикольно же она придумала, что записала всех, кого тряс Кабан! – мы никак не могли возразить, так как все мы действительно были удивлены такой серьезной подготовке Оксаны к долгой слежке. Да и спорить особо уже не было смысла: Саня решил за нас и уже даже пригласил участника к нам. Хоть мне всё это очень не нравилось, но и прогонять обратно новоприбывшую не очень-то хотелось.

– А вообще, Саня, – всё же твердо заявил я. – Прежде чем ты решишь в следующий раз принять кого-то в компанию или ещё что в таком духе, советуйся с нами, ладно?

– Именно, – поддержали меня Антон и Артур.

Тогда Саня согласно кивнул нам, но, как показало время, привычка решать за всех важные вопросы у него останется до конца жизни.

Деньги мы благополучно раздали пострадавшим вечером того же дня, хотя, как оказалось, вообще денег было раньше намного больше. То, что мы нашли в коробке, было выручкой лишь только за две последние недели. Аппетиты нашего врага впечатляли, и мы были рады, что теперь Кабан остался без столь гнусного источника заработка. И помогала нам в этом Оксана, неожиданно ставшая частью нашей команды.

Глава 24

Кабан поклялся нас убить.

Свидетелей его обещания было достаточно. Очевидцы нам рассказывали, что он был очень зол. Паломников к месту падения Кабана ходило много, и кто-то всё-таки помог ему выбраться из ямы. Кабан также заявил, что готов отсидеть, поэтому обязательно отомстит своим обидчикам сполна. Как мне тогда казалось, Кабан был похож на человека, способного на убийство.

Саня к таким заявлениям отнесся равнодушно, только пожал плечами и философски заявил:

– Мне его что, бояться надо? Знаешь, сколько было желающих меня убить?

– А вот я за тебя боюсь, – смущённо сказал я и отвернулся. – За себя – нет, а за тебя боюсь.

Саня растерянно на меня посмотрел. Он всегда так странно реагировал на мои слова, будто я говорил какие-то непонятные для него вещи. А мне просто действительно было страшно, что Кабан ему может серьёзно навредить.

– Мы его обязательно победим, Дима! – заявил Бессонов, приходя в себя, и ободряюще улыбнулся. – И никто никогда не сделает тебе плохо, я обещаю!

Кабан сам пришёл к нам в класс на перемене. Мы рассаживались за парты, когда перед нами возник наш недруг. На лице у Кабана была пара ссадин. По-видимому, эти царапины оставили ему мы, когда кидали на него землю.

Кабан молчал. Он, словно огромная гора, стоял перед нашей партой, сурово глядя на нас из-под бровей. Саня сразу же притянул к себе учебник по физике, которым, видимо, собрался отбиваться. Но Кабан пришёл к нам не за дракой. Весь класс, затаив дыхание, смотрел на громилу и ждал, что же он скажет. Наконец, выдержав недолгую паузу, Кабан сурово заявил:

– Сегодня вечером на озере. Разберемся, как мужчина с мужчиной. Не придёшь – будешь трусом, – затем Кабан развернулся и в полной тишине двинулся на выход из класса.

Усмехнувшись, Саня ответил Кабану в спину, что, в отличие от некоторых, он-то обязательно будет. Но, видимо, старшекласснику ответ Бессонова не был нужен, так как он даже не отреагировал на колкое замечание Саши. Как только дверь за Кабаном закрылась, класс возбуждённо загудел. Я растерянно перевёл взгляд на Коляна: знал ли он о намерениях Кабана бросить Саше вызов? Но Богданов, опустив глаза, что-то сосредоточенно рассматривал на парте.

За своего друга я снова не на шутку испугался. Даже Антон забеспокоился, а Оксана и Артур кидали на Саню растерянные взгляды. Сам Бессонов храбрился, но было видно, что и ему было не по себе.

А причин для волнения было достаточно. Озеро, куда пригласил Кабан Сашу, располагалось в лесу. Со всех сторон оно было окружено высокими деревьями и густыми кустарниками. В школе нам рассказывали, что глубина озера в самой его середине достигала двадцати метров. В жаркое время некоторые ученики плавали на специально огороженной безопасной территории озера, и школа строго-настрого запрещала своим ученикам заплывать за буйки. Однако многим было плевать на запреты, и ученики спокойно плавали везде, где только хотели. Зимой озеро покрывалось слоем льда чуть ли не до самого дна около берега, и ученики любили ходить по замерзшей поверхности, а некоторые умники даже рисковали кататься там на коньках. Самым шиком было дойти до следующего берега и не провалиться под лёд в обжигающе холодную воду.

Лет пять назад парень из десятого класса рискнул пройти этот квест и провалился-таки под лёд. Его вытащили и еле откачали. А вот прошлым летом мальчишке из Соловьёв повезло гораздо меньше. Он решил переплыть озеро с одного берега на другой. На середине пути у него начались судороги. Никто не успел толком понять, что произошло, как он уже пошел ко дну. Нашли его тело только через несколько недель, когда оно всплыло на поверхность.

Кроме того, с водоёмом было связано множество легенд, которые мы неустанно пересказывали друг другу тёмными вечерами. По слухам, на дне озера было множество костей, а души неупокоенных скитались вокруг него в поисках жертв, чтобы утянуть их за собой в пучину вод.

До революции здание, в котором мы учились, принадлежало некому дворянину по прозвищу Колдун. Он был сослан в Сибирь вместе со своей семьей после 1917 года. Говорят, их всех потом убили, поэтому усадьба долгое время стояла пустая. Местные жители боялись сюда ходить: считалось, что семья Колдуна никогда не отдаст свои земли. Потом в усадьбе некоторое время находился дом культуры, сгоревший в пятидесятые годы. На пожаре погибла куча людей, и в народе снова стали говорить, что это вернулся дух Колдуна и отомстил неугодным. Несколько лет к дому и близко не подходили, а потом решили устроить там библиотеку. Привидению это, видимо, пришлось по вкусу, и несколько десятков лет оно не хулиганило. Хотя, по слухам, оно иногда показывалось персоналу и даже вело с ними беседы.

Потом началась перестройка. Усадьба снова несколько лет пустовала, пока её не выкупил Андрей Романов. Он-то и открыл здесь школу «Город Солнца». За всё время моего обучения в этих стенах ничего такого уж мистического я не увидел. Но атмосфера там действительно была непонятная. Я не мог толком объяснить, почему, но что-то здесь было не в порядке. Что-то, что не давало мне самому покоя. А когда в школе появился Саня, так вообще всё стало странным. Иногда я видел какие-то тени на стенах, у меня начали пропадать вещи, а по ночам я слышал шорохи и скрежет. У меня замирало сердце, а по спине проносились мурашки. Было ощущение, что я попал в страшную сказку.

Саня ничего не замечал или умело притворялся. Он не верил в мистику, но в его глазах иногда что-то такое мелькало, словно он понимал и мог объяснять некоторые непонятные вещи. Иногда я слышал, как он с кем-то говорит, когда в комнате никого не было, и при этом держит в руках выключенный телефон. Отец бы сказал, что он просто сумасшедший, но это было не так.

И вот теперь мы должны были пойти туда, чтобы раз и навсегда разобраться с Кабаном. В спальне мы устроили целый военный совет, чтобы выяснить, как нам лучше отправиться на поле боя. Мы понимали, что, скорее всего, придётся драться, поэтому думали, как лучше всего стоит вооружиться. Саня позаимствовал со склада тонкие железные трубы. Поначалу Антон поднял его на смех. Но, когда Саня показал, как будет здорово орудовать трубой как мечом или палкой, Тоха проникся уважением к этому ноу-хау, и тогда ему тоже выдали часть трубы. Саня скромно заметил, что взял эту идею у некоторых детдомовских ребят. Суровые у них там были нравы.

Еще одна волнующая нас проблема – это количество. Наша малочисленность могла быть скомпенсирована силой нашего оружия, но надежды на это было мало. У Кабана в компании было человек пятнадцать, а нас – всего шестеро, и это если считать Оксану и Надю. Надя, по её собственным словам, была не в восторге от всех этих разборок, но решила всё же нас поддержать. Оксана была настроена решительно.

Надю кстати Оксана таки привела знакомиться, и я почти был ей рад. Она была хорошей девчонкой, многие испытывали к ней симпатию. Кроме того, она была доброй и весёлой.

Не пойти на назначенное Кабаном место мы тоже не могли: ещё не хватало ударить лицом в грязь. Нам при всех бросили вызов, и не ответить на него – значит признать себя трусами. Такой вариант развития событий мы даже не обсуждали.

Солнце уже садилось, когда мы вышли навстречу приключениям. Охранники нас не заметили: они меланхолично что-то жевали и пялились в экран телевизора. Там показывали какой-то сериал, и их мало волновали ученики и их проблемы.

Кабан уже был на месте с пятью друзьями. Вид у них был уже победный. Наверное, в мечтах они уже в красках представляли, как пинают нас. «Не дождутся!» – подумал тогда я, ухмыляясь.

Обрезки труб мы предусмотрительно засунули в рукава, так что со стороны мы казались безоружными, чего нельзя было сказать о Кабане и его компании. У некоторых в руках были самодельные нунчаки и деревянные палки, которые они вертели в пальцах, тем самым показывая и доказывая свою силу и мощь. Видимо, хотели нас обескуражить. Был тут и Колян. Выглядел он паршиво: весь пришибленный, угрюмый. Первый раз в жизни я видел Богданова в таком состоянии, и нельзя было сказать, что в глубине души я не злорадствовал.

Мы подошли ближе, но Кабан сделал вид, что нас не замечает. Он, засунув руки в карманы, что-то лениво продолжал рассказывать своему другу. Кабан выглядел расслабленным и каким-то слишком уж уверенным. Он явно что-то задумал, и ничем хорошим нам это не могло обернуться. Вот если бы он начал угрожать, то вся эта ситуация была бы намного привычнее. Но сейчас Кабан был спокоен и даже улыбался. Мы с ребятами переглянулись. Антон хмыкнул: он явно не испытывал особого удовольствия от сложившейся ситуации. Как-никак каждому из нас следовало бы приготовиться к жестокой драке. У Артура был абсолютно невозмутимый вид, но я чувствовал, что и он напряжен. Саня, на первый взгляд, тоже был спокоен, но глаза у него были воинственно прищурены, а руки сжаты в кулаки. Девчонки стояли рядом с нами и убегать не собирались. Папа сказал бы, что драки – занятие не для девочек. Но Оксана и Надя осознанно ломали все эти стереотипы. И за это я их уважал.

– Кто из вас будет драться? – наконец соизволил обратиться к нам Кабан, окидывая нас насмешливым взглядом.

– Мы все. Только я первый, – тут же сказал Саня, так же насмешливо глядя на старшеклассника.

От слов Бессонова я дернулся, но Саша тут же остановил меня взглядом. Я не хотел оставлять его одного. Если понадобиться, собой закрою его, но не дам ему пострадать.

Я заметил, как расширились глаза моих друзей. Мы все были готовы идти до конца, и я ощущал решимость всей нашей команды. Мне хотелось броситься в драку. Казалось, что один смогу раскидать всю эту компанию. То был боевой задор, ни с чем не сравнимое чувство, когда тебе кажется, что ты сильнее всех. Я до боли сжимал в ладони конец тонкого обрезка труба, ощущал его холод и ждал только команды Сани, когда можно ринуться в бой.

– И я тоже, – громко заявил я и в упор посмотрел на Коляна. Богданов растерянно рассматривал землю у себя под ногами и, видимо, боялся поднять на нас глаза. Неужели он струсил? Нет, такого не могло быть. Вероятно, Кабан что-то задумал, и Колян знал, что ничего хорошего это «что-то» ему не принесет.

Когда ты входишь в состояние берсерка, разум отключается, зато внутри тебя просыпаются самые древние инстинкты, и самый главный из них – бей сильнее, бей лучше. Лишь так ты обязательно победишь. Мы вшестером были напряжены, как струны, и были готовы в любую секунду броситься в бой.

Саша был приверженец радикальных взглядов. Он говорил, что выступает за свободу, и терпеть не мог, когда кто-то строил из себя «главного». Про себя я иногда думал, что Саня просто сам хочет всеми командовать, но меня противоречие не пугало. Саша был неформальным лидером нашей группы – человеком, за которым хотелось идти.

– И меня не забудьте, – напомнила о себе Оксана, с воинственным видом выступая вперёд.

Так странно было видеть ее рядом с нами, мальчишками. К Оксане я относился с подозрением хотя бы потому, что Саня ей явно симпатизировал. Но теперь она мне тоже начала нравиться: не каждый день везет встретить столь решительную и смелую девчонку.

Романов тоже молча сделал шаг вперед, равняясь с нами, словно создавая прочную стену. Он, разумеется, тоже собирался драться. Раньше я не очень любил Артура и немного ему завидовал. У меня были любящие и заботливые родители и друзья – у меня был вечно шпыняющий меня отец и полное отсутствие друзей. Никто никогда не интересовался, что у меня было на душе, и не мог понять, как я себя чувствовал до начала этого учебного года.

– Думал, мы зассали? – заявил Саня, а Антон, стоящий позади него, ухмыльнулся.

Саня был очень напряжен, как перед прыжком. Руки его словно бы подрагивали в каком-то предвкушении, а зрачки расширились. Теперь глаза Бессонова казались почти чёрными. Он внимательным хищным взглядом следил за каждым действием Кабана, явно ожидая его нападения.

– Молодцы, детишки, – издевательски ухмыльнулся Кабан, скрещивая руки на груди. Потом он взглядом указал на замерзшее озеро. – Так, условия такие: деремся один за один на середине озера. Кто упал, тот и проиграл. Посмотрим, чего вы стоите.

Саня нахмурился и уставился на Кабана. Я видел, что ему хочется ударить наглого старшеклассника. У меня и у самого чесались руки врезать ему, но я сдерживался. Однако боевой задор был так силен, что я готов был при малейшем движение броситься на противника, и свое желание с каждой секундой мне становилось все сложнее и сложнее контролировать.

– Трусите что ли? – наконец в тон Кабану уточнил Саня.

– Ты говори, да не заговаривайся, – зашипел Кабан, мгновенно выходя из образа уверенного в себе парня.

– А с какого перепугу я должен тебя слушать?

– Потому что я придумал эти правила? – ухмыльнулся Кабан, вопросительно подняв брови.

– Я сейчас тоже придумаю свои правила! – не унимался Саня.

– Вот в следующий раз и придумывай сам, понял? – рявкнул Кабан, начиная терять терпение. – А теперь иди дерись с Коляном.

Мы сразу же кинули удивленный взгляд на Богданова, мрачно наблюдавшего за перепалкой откуда-то из дальних рядов шестерок Кабана. Так вот почему он был такой грустный: ему придется принять весь огонь на себя. Хорош Кабан, нечего сказать. Почему-то про себя я позлорадствовал: Колян выглядел сейчас не особо счастливым.

Не успели мы и слова сказать, как Саня решительным быстрым шагом направился к озеру. Подходя почти к самому его краю, он вытащил из рукава обрезок трубы, чем вызвал недовольство Кабана и его приспешников. Они и не ожидали, что у Бессонова будет оружие. Колян нехотя поплелся следом, и у меня было ощущение, что Саня его обязательно победит. Он был настроен решительно, а Колян, наоборот, весь как-то сжался и сейчас был похож на тех самых лохов, которых он сам так не любил и презирал. Богданов был вооружен простой деревянной палкой, и что-то подсказывало мне, что Саня разобьет ее на первом же раунде. Для бойца, выдвинутого для боя с лидером команды противника, Колян выглядел слабовато.

Потом вдруг резко осознал, куда они направляются. Я был так удивлен форматом боя, что пропустил мимо ушей, что драться нужно будет на самом льду. Это было крайне опасно: недавно была оттепель и лед стал совсем тонкий. Можно было легко провалиться в ледяную воду и уже не вылезти обратно на поверхность. Озеро даже у самого берега было довольно глубокое. Я знал, что Саня умел плавать, но в данной ситуации это ему мало чем могло помочь. Провалиться под лед – смертельно опасная ситуация. Осознавал ли это Кабан. ставя такие условия для проведения драки?

Я смотрел, как Бессонов и Колян подходят к замерзшему озеру вместе, как они ступают на тонкий лед, и моё сердце уходило куда-то вниз. Я уж было дернулся, чтобы броситься следом за ними, но мне на плечо опустилась рука Антона, не пустившая меня за моим другом:

– Он сам прекрасно справится, – тихо сказал Дорофеев мне, чуть кивая. – Не мешай.

А Саня шёл все дальше от берега. Я не мог оторвать взгляд от удаляющейся фигурки друга, и, если бы не рука Антона у меня на плече, побежал бы следом за ним. Удержать, помочь, спасти. Не пускать его идти навстречу возможной смерти одному. Но Антон был прав: Саша прекрасно умел справляться со всеми трудностями без помощи. Он был намного самостоятельнее любого из нас и видел жизнь со всех её сторон. Я же, кроме книг, мало что знал. Литература учила меня, что добро всегда побеждает. И тем не менее мне за Сашу было очень страшно.

Когда Бессонов и Богданов дошли до самой середины озера, Саня обернулся и посмотрел на меня. Мне опять захотелось броситься к нему, пусть даже я утону в этом озере. Плавать я не умел и воды боялся.

Саня снова сосредоточил свое внимание на сопернике. Он выставил перед собой обрезок трубы, а Колян – палку. Оба были напряжены. Первым напал Бессонов, стремительно нанося удар сбоку, но труба наткнулась на палку, которой Колян удачно отразил блок. Перехватив инициативу, Богданов тотчас двинулся в наступление. Он успел сделать лишь один выпад, но он был неудачный: Саша легко заблокировал удар и начал продолжительное нападение. Удары сыпались один за другим, и Колян не поспевал блокировать их или хоть как-то уворачиваться. Наконец Саня попал Богданову по левой руке, и Колян болезненно вскрикнул. Я всей душой болел за Саню и был рад, что он оказался сильнее и ловче Коляна.