Текст книги "Школа ментального чтения"

Подрывная акция заходит в тупик

Выполняя приказание Бербула, Рок вынужден был по четвертому измерению пространства перенестись из замка в московскую квартиру своего двойника Которского.

Рок, обычно уравновешенный, был раздражен. Из независимой, как он полагал, самой могущественной личности на Земле, он превратился в подневольного исполнителя. Року претила мысль о том, что он, иерарх, герцог, великий властелин, должен был поселиться под фамилией Которского в неуютном городе и, словно мелкий интриган, разваливать Школу ментального чтения. Ему запрещено прибегать к актам террора. Бербул боится обратного удара из мира Света. В этом отношении он может быть и прав. Но значение этой школы явно преувеличено. Так размышлял Рок. Если он, обладая выдающимися способностями, в течение тысячелетий развивал свои магические силы, то неужели заурядный человек за несколько лет обучения ментальному чтению будет в состоянии считывать ту же самую информацию, к которой имеет доступ он. Но это просто смешно. Тем не менее, повеление Бербула нужно исполнить. Для этого следует сначала познакомиться со школой. Личность Которского хорошо известна и его появление в школе привлечет внимание. Надо незаметно понаблюдать за учениками и найти таких, кто более или менее склонен к медиумизму, а затем, когда они будут спать – проникнуть в их сознание и считать всю необходимую информацию.

Эти размышления были прерваны секретарем. Принимая Рока за Которского, секретарь обратился к патрону в привычной манере.

– Вас, мастер, желает видеть один бизнесмен. Вот его визитка.

Рок небрежно взглянул на карточку. На ней значилось: «Сергей Кравчук. Президент торгово-промышленной Ассоциации Тендем».

– Скажи, что я занят.

– Вы заняты бессрочно или ему назначить какое-нибудь время?

– Пусть изложит в письменном виде свое дело и ждет ответа.

Секретарь исчез за дверью и вскоре появился с растерянным видом.

– Этот человек с повадками бандита. Он смеет угрожать самому мастеру. Его автомобиль подкатил в сопровождении двух «лэндроверов», набитых мужчинами довольно определенной наружности. Если приказать охране вытолкать его за дверь, то боюсь, как бы не завязалась перестрелка. Может быть принять его, разумеется, в присутствии двух телохранителей и Джека?

Подобная наглость со стороны визитера была столь непривычной для Рока, что он задрожал от ярости.

– Пусть войдет. Телохранители и собаки излишни.

Вскоре в комнату влетел коренастый, стриженый под ежика, человек.

– Что ты сделал с моей дочерью? – с трудом сдерживая гнев, хрипло проговорил он. – Если не вернешь ее в прежнее состояние, – пеняй на себя. Тогда ты не жилец на этом свете. Но прежде, чем ты его покинешь, мои ребята так вывернут тебя наизнанку, что после этого Ад покажется тебе Раем.

– Обычно я не опускаюсь до разговора с субъектами, чьи манеры сродни вашим. Однако, мне впервые приходится сталкиваться с подобной наглостью. Я принял вас из любопытства.

– Из любопытства? А это ты видел?

Кравчук достал из кобуры, скрытой пиджаком, пистолет и приставил его к груди Рока.

– Неужели вы думаете, что меня испугает ваша игрушка? К тому же, вы не умеете стрелять.

– Что?

С этим выкриком едва сдерживаемая ярость прорвалась и захлестнула Кравчука. Он нажал на курок. Осечка. Еще раз. Опять осечка. Вдруг его глаза расширились, тело парализовал ужас. Перед ним стояло адское чудовище. Из пасти, способной заглотнуть его целиком, торчали острые белые клыки. Пасть окружала масса извивающихся щупалец с присосками.

– Не изволите ли присесть? – с издевкой, обернутой в леденящую вежливость, произнесла пасть.

Кравчук, шатаясь, попятился по направлению к креслу, будто на его затылке появились глаза, и упал в него, едва переводя дыхание.

– Теперь давайте побеседуем спокойно, – проговорил Рок, сбросивший с себя маску астрального чудовища.

– Вы страшный человек, – пролепетал Кравчук.

– Рассказывайте все по порядку, – приказал Рок.

Заплетающимся языком Кравчук поведал о том, как его дочь заказала портрет, который был написан тут же. Ее изобразили старухой, а после этого она состарилась буквально на глазах.

– Все понятно. Теперь слушайте меня внимательно. Я раскрою вам маленький секрет. Но предупреждаю. Если вы с кем-нибудь им поделитесь, мне это стане известно. Надеюсь, вы уяснили, что шутить со мной не рекомендуется? Имя художника Которского широко известно. Но мало кто знает, что у него есть брат-близнец, рисующий столь же хорошо. Портрет вашей дочери – дело рук моего брата. Сейчас он очень далеко и вернется не скоро. Возможно, он наказал вашу дочь за какую-нибудь дерзость. Не исключено, что он смилостивится и перепишет портрет. Тогда молодость вернется к вашей дочери. Рекомендую набраться терпения. А сейчас – не смею вас больше задерживать.

Кравчук понимал, что должен удалиться, но тело отказывалось повиноваться. Вдруг некая таинственная сила подняла его с кресла и вывела к поджидавшему автомобилю.

– До чего мерзкий город, – думал Рок. – Здесь необходимы дополнительные меры предосторожности. Подобные гангстеры не опасны ему, когда он смотрит в их глаза, или, на худой конец, чувствует на себе их взгляд. Но если он выйдет из своего плотного тела в тонкий мир – это случается даже во время прогулки – то кто поручится за то, что подобный субъект не разрядит в него обойму.

Приказав секретарю узнать адрес Школы ментального чтения, что было исполнено в несколько минут, Рок решил прогуляться по Арбату. Пройдя по его модернизированной части, где в изобилии предлагали в основном стилизованные поделки на искусство, показавшиеся удивительно нелепыми взгляду подлинного художника, за исключением нескольких работ, подававших надежды, Рок свернул на Староконюшенный переулок и, проплутав некоторое время, подошел к зданию Школы. Напротив здания находилась скамейка, занятая мирно беседовавшими старушками. Рок бросил на них беглый взгляд. Старушки вдруг куда-то заторопились и разбрелись по своим домам. Рок занял скамейку и стал изучать людей, входивших в школу. За все это время к нему не подсел ни один человек.

Внимательно разглядывая людей, собирающихся на занятия, Рок не нашел ни одной личности, подходящей для проникновения в ее психику во время сна и внушения ей программ поведения. Кроме того, будущие инструктора ментального чтения находились в более или менее осознанном контакте с миром Света, пребывая под его покровительством. Этот факт, крайне затрудняющий исполнение приказа Бербула, может быть даже делающий его невыполнимым, Рок установил безошибочно по наличию второй, утонченной ауры, пронизывающей более плотную и доступную восприятию экстрасенсов.

Когда в здание школы входила молодая пара – удивительно пропорционально сложенные мужчина и женщина, Рок обратил на них особое внимание. В его душе всколыхнулось смешанное чувство: изумление, недоумение, непонятное беспокойство, окрашенное появляющимся на горизонте сознания отчаянием. Року впервые встретились люди, чей внутренний мир был отгорожен от него непроходимой стеной. Он ощутил свою полную неспособность проникнуть даже на самую отдаленную периферию их сознания.

Словно молния пронзила Рока, увидевшего Весту, вышедшую из машины и тут же скрывшуюся в здании.

Рок встал со скамейки и быстро зашагал прочь.

Подойдя к занимаемой им квартире Которского, Рок обратил внимание на двух незнакомцев, стоящих в подъезде.

Лицо секретаря, открывшего дверь, выражало растерянность. С большим усилием ему удалось выдавить из себя: «Мастер, к вам пришли».

Пройдя в кабинет, Рок встретился взглядом с человеком, сидящим за письменным столом и только что оторвавшимся от разбора вынутых из ящика бумаг.

– Позвольте представиться. Полковник Блинов. У меня ордер на обыск. Извольте взглянуть.

– Что это значит?

– Давайте договоримся. Вопросы буду задавать я.

– В таком случае, я не буду с вами разговаривать.

– Тогда я буду вынужден вас задержать.

– Хорошо. Я отвечу на ваши вопросы. Но только учтите, каждая минута моего времени стоит дорого. Я пришлю вашему учреждению счет за потери.

– Изволите шутить. Подобные счета не оплачиваются даже за границей. Но приступим к делу. Из вашей квартиры исчезла молодая девушка по имени Лидия Кравчук. Перед этим вы рисовали ее портрет. Нам не удалось обнаружить никаких следов. Меня интересуют подробности. В котором часу она к вам пришла? О чем вы говорили? Когда и как она покинула квартиру? И, наконец, я бы хотел взглянуть на ее портрет.

– Извольте. Пройдемте в мастерскую.

Рок подвел полковника к портрету старухи и указал на него рукой.

– Но это не портрет Лидии Кравчук, которую мы ищем.

– Почему же? Здесь изображена именно она, правда, не в настоящем времени, а в будущем.

– Согласитесь, это слишком экстравагантная идея – рисовать молодую девушку в виде старухи, в которую она со временем превратиться.

– Однако никто не может лишить художника свободы творчества.

– Как вы объясните появление пожилой женщины, изображенной на портрете и исчезновение Лидии Кравчук, пришедшей заказывать вам портрет? Кстати, она невменяема и ее личность юридически не установлена.

– Очень просто. Молодая девушка, взглянувши на свое зеркальное отражение в будущем, состарилась.

– Но это мистика! Чертовщина! Такого не может быть. Это противоречит здравому смыслу.

– Истина чаще противоречит ему, чем соглашается с ним.

– Неужели вы думаете, что правоохранительные органы поверят вашему объяснению.

– Почему бы нет? Можно пригласить свидетелей.

– У вас есть свидетели превращения Лидии Кравчук в старуху?

– Пока еще нет. Думаю, вы сами найдете свидетелей, которым сможете доверять.

– Не понимаю.

– Насколько я уяснил, вы не можете допустить того простого факта, что портрет может состарить человека в течение нескольких часов. Предлагаю эксперимент. Я нарисую ваш портрет в присутствии свидетелей. Одного часа мне будет достаточно. Потом вы посмотрите на свою проекцию в будущее, запечатленную на полотне, и в течение нескольких минут состаритесь на двадцать пять лет. Изображать более отдаленное будущее не намерен. Иначе меня могут обвинить в том, что я превратил вас в разложившийся труп.

– Вы шутите?

– Нисколько. Пожалуй, я начну рисовать вас во время нашего разговора.

Рок придвинул к себе мольберт с пустым холстом и взял в руки палитру и кисть.

– Давайте не будем.

– Как вам угодно.

– Допустим, как в это ни трудно поверить, вы говорите правду. Но, в таком случае, наше ведомство не может оставить на свободе человека, владеющего способностью превращать молодых людей в стариков.

– В состоянии ли вы будете лишить свободы человека, владеющего такой способностью?

– У нас есть гипнотизеры, экстрасенсы, которые коллективными усилиями смогут поставить под контроль любого человека, владеющего паранормальными способностями.

– Ко мне это не относится. Мои способности нормальны, только измеряются они несколько иными нормами.

– Вы могли бы приобрести массу преимуществ, сотрудничая с нами.

Едва были произнесены эти слова, как глаза полковника закрылись, образ Рока трансформировался в большую змею, обвившую шею непрошеного гостя и шепнувшую ему в ухо приятным человеческим голосом: «Мы можем быть полезны друг другу».

Полковник открыл глаза и в то же мгновение крик ужаса, готовый было вырваться наружу, застыл в его горле. Тем временем змея сползла на противоположное кресло, приняв человеческий облик.

– Это невероятно, – простонал полковник.

– Я вас больше не задерживаю. Оставьте свой телефон у секретаря на случай, если вы мне понадобитесь для сотрудничества.

– Извините. Что я должен доложить начальству?

– Это уже ваши внутренние дела.

– Все понял. Разрешите откланяться.

Когда полковник удалился, Рок погрузился в размышления о том, не оказать ли несколько услуг тайной полиции в обмен на ее содействие в ликвидации Школы ментального чтения. Сама идея такого альянса ущемляла его самолюбие: ведь сотрудничать можно лишь с равными. С другой стороны, он не видел иных путей решения задачи, поставленной перед ним Бербулом, без того, чтобы не войти в прямые столкновения с силами Света. Интуиция говорила ему, что и тайная полиция мало чем сможет здесь помочь. Он мучительно ощущал всю тупиковость ситуации, в которую поставил его князь Тьмы. Будь его воля, он бы с удовольствием покинул этот город, где на каждом шагу приходится сталкиваться с непредвиденными обстоятельствами, поражающими своей нелепостью.

– Может быть среди учеников школы все же есть субъект, чья психика не защищена силами Света? – думал Рок. – Просмотрены многие, но не все. Появиться у школы еще раз и столкнуться с Вестой… Рока передернуло. Эта женщина страшила и одновременно притягивала к себе.

В конце концов Рок решил появиться в школе в сверхтонком теле, в котором его не смогут обнаружить даже продвинутые экстрасенсы.

На следующий вечер, будучи совершенно прозрачным, Рок проник в здание школы к началу занятий. В этот вечер Веста отсутствовала. Взглянув на Оскара, Рок сразу понял, что тот не только находится под покровительством мира Света, но и в полном сознании способен проникать в него. Все остальные были в разной степени подключены к силам Света. Под вопросом была только молодая пара, привлекшая его внимание в прошлый вечер. После взрыва астрального тела, Рок не хотел идти на риск получения обратного удара, страшившего его много более, чем гнев Бербула. Но кто мешает ему попробовать оказать воздействие на молодую пару, по-видимому, еще не подключенную к миру Света. Некоторые сомнения вызывала ее непроницаемость для психической интроскопии. Однако могут быть аномалии. Во всяком случае, он лишь бегло концентрировался на этих молодых людях. Если произвести углубленную концентрацию, то можно проникнуть внутрь их сознания и начать использовать в зависимости от того, на что они годятся.

Не откладывая дела в долгий ящик, Рок в эту же ночь попытался вселиться в сон молодых людей. Однако он не смог найти их в мире сна. Тогда Рок в сверхтонком теле выделился из своего физического организма и принялся искать место, где они спят. Менее, чем за минуту, он нашел юношу и девушку, безмятежно спящих. Одного взгляда на их лица было достаточно, чтобы понять, – они никогда не видят снов.

Оставив все попытки проникнуть внутрь их сознания как совершенно безнадежные, Рок в состоянии крайней растерянности возвратился к себе.

Преображение: незримая нить связи с запредельным

Которский, неожиданно для себя оказавшийся вселенным в умиравшее тело Рока, положенное невидимыми слугами в простой деревянный гроб, установленный ими в одном из склепов замка, страдал от сильной боли, время от времени стихавшей и освобождавшей пространство сознания для размышления.

– Нет, – думал Которский, – просто так я не сдамся. Я буду сопротивляться до конца.

Он был радостно удивлен, когда почувствовал прилив свежих сил, вызванных решимостью, инспирировавшей эту мысль.

После некоторого напряжения, длящегося секунды, хотя Которскому они показались вечностью, ему удалось сдвинуть крышку в сторону. Это зародило в нем надежду и добавило сил. В следующее мгновение он приподнял одну сторону крышки и опрокинул ее.

Обладая способностью видеть в кромешной мгле, Которский огляделся. Вокруг него на не высоких постаментах стояли гробы. Сводчатые потолки сплела паутина. На каменных плитах валялись какие-то истлевшие лохмотья. Вход в склеп закрывала бронзовая решетка, за ней – ступени, идущие наверх.

Встав из гроба, Которский шатающейся походкой направился к решетке. На его счастье, на ней отсутствовал замок. Потянув решетку, он упал и потерял сознание.

Придя в себя, Которский преодолел несколько десятков ступеней и оказался в подвальном помещении. Начался приступ боли. Которский сел, прислонившись к стене, и сосредоточился. Став глубоко и ритмично дышать, он почувствовал, как в него вливается энергия живого Космоса.

– Раз так, то не все потеряно, – думал он. – Если я сохраняю способность поглощать космическую энергию – значит во мне остался, по крайней мере, один слой астрального тела. Постепенно его можно будет расширить и напитать жизненными флюидами.

Поглотив некоторое количество жизненности, Которский стал направлять ее к обожженным участкам тела. Вскоре наступило заметное облегчение. Он поднялся на ноги и стал искать выход.

В одной из стен была полукруглая арка с дубовой дверью. Открыв дверь, Которский непроизвольно закрыл глаза. Мягкий лунный свет, излучавшийся из дверного проема, показался ослепительным после непроницаемого для обычного глаза мрака.

Привыкнув к свету, Которский заглянул в проем. Перед его взором открылось нечто необычное. Большое помещение в форме правильной полусферы освещалось лунным светом, излучаемым густым паром, словно ковер, покрывавшим пол. Поверхность полусферы представляло собой черное зеркало. Кругом виднелись проемы дверей, казавшихся овальными провалами в бездну мрака.

По помещению летали неясные, полупрозрачные фигуры фантастических существ. Они возникали из пара и в него возвращались.

Которский попробовал поверхность под слоем пара и, убедившись, что она твердая, осторожно вошел.

Дойдя до центра полусферы, он вдруг провалился в облако пара и стал плавно опускаться вниз. Этот удивительный пар удерживал от стремительного падения. Которский старался не дышать, опасаясь неизвестного пара. Когда задерживать дальше дыхание оказалось невозможным, он вздохнул и был поражен ощущением живительной свежести, проникшей в его легкие.

Потеряв счет времени, Которский, наконец, почувствовал под ногами твердую почву. Сделав несколько шагов, он заметил просвет в клубах пара и пошел увереннее. Вскоре он оказался в большой пещере. По одной из ее стен стекали две струи воды, образующие миниатюрное озеро. Справа от него были вырублены ступени, ведущие наверх.

На нижней ступени в позе лотоса сидела прозрачная фигура удивительно красивого юноши. Его глаза были закрыты, а сам он пребывал в состоянии глубокого транса.

Которский сразу определил, что перед ним дух, облаченный в сверхтонкое тело.

Вдруг тот поднял веки, и их глаза встретились. Которский ощутил себя проваливающимся в две бездны живого огня, поглотившего его целиком. В следующий момент он смотрел на самого себя из глаз огненного духа, высвечивая в своей глубине до этого наглухо запечатанные тайники.

Дух говорил с ним изнутри. Его мысли непосредственно проникали в сознание и лишь затем облекались в слова.

– Несчастный скиталец. Десять тысяч пятьсот тридцать семь лет прошло с того дня, когда ты впервые попал сюда.

– Кто ты?

– Я – твой Дух-Охранитель. Все это время я сижу здесь и ожидаю тебя. Ты же отвернулся от меня и предпочел сомнительные приключения, завороженный миражем земного бессмертия. Человек, поставивший себе цель, достигнет ее, если она станет доминантой его жизни – таков незыблемый закон мироздания. Однако сроки достижения не оговорены. Скоро твое заветное желание осуществится. Вспомни свою прежнюю жизнь, Мемун. Так звали тебя тогда.

Которский, вдруг почувствовавший себя Мемуном, увидел грандиозный храм. Он, убеленный сединами жрец, стоял у алтаря и освещал охранительные талисманы для наследного принца. Когда ритуал был окончен, Мемун удалился в свой личный покой при храме. Его ждала молодая женщина, укутанная в чадру. Она упала перед ним на колени и стала целовать его ноги.

– Что хочешь ты от меня, женщина?

– Спаси моего мужа. Его приговорили к смерти.

– Как его зовут?

– Нердок.

– Его нелегко спасти.

– Умоляю. В благодарность я дам тебе великую ценность.

Женщина дрожащей рукой протянула свернутый в трубку древний папирус.

Мемун развернул драгоценный лист и начал читать. Перед ним была карта с обозначенным маршрутом. Из текста явствовало, что в глубине скалы, путь к которой указывала схема, течет эликсир жизни; он вытекает двумя струями и концентрируется в озере жизни; выпивший этой чудесной воды приобретает бессмертие.

Мемун судорожно сжал папирус и вызвал хранителя печати и писца.

Продиктовав текст, согласно которому Боги милуют Нердока и повелевают отпустить его на свободу, поставив свою подпись и приложив печать, Мемун вручил документ женщине.

Спешным образом, приведя в порядок неотложные дела, Мемун неожиданно для всех объявил о своем уходе на покой.

В тайне от всех Мемун отправился в длительное странствие за эликсиром жизни. Он, уже старик, прошел много стран и несколько раз лишь чудом избежал, казалось, неминуемой смерти. Наконец, Мемун достиг заветной пещеры. Однако по иронии судьбы силы покинули его в момент, когда он был почти у цели. Голова закружилась: картина, созерцаемая глазами, зарябила и превратилась в голубые волны. Дыхание застыло в легких, и Мемун замертво упал с лестницы.

– Эти кости, – сказал Дух-Охранитель, – когда-то принадлежали тебе.

Которский, чувствовавший себя теперь Мемуном, только сейчас обратил внимание на скелет, лежащий в некотором отдалении.

– Ты, – продолжал Дух-Охранитель, – обладающий жреческим посвящением, мог подняться в мир Света жизни и к настоящему времени стать одним из богов. Однако тебя заворожила мысль о бессмертии на Земле. Ты стал скитаться по ближайшим к ней тонким мирам, пытаясь найти способ оживления своего физического тела. Когда оно окончательно разложилось, тебе представился случай завладеть физическим телом – фантомом. Ты вселился в одного из двойников иерарха Рока. Что же ты приобрел? – Физический фантом. Что ты потерял? – Свою собственную личность. Ты полностью забыл себя и превратился в одну из многих копий того, кто стал твоим хозяином. С тобой поступили, как с вещью. У тебя не только забрали здоровое тело, но и всего за несколько слов с просьбой о снисхождении приговорили к невероятно долгому, крайне мучительному умиранию. Все же твоя индивидуальность, которая по своей природе не могла стать тенью иерарха Рока, с моей помощью нашла дорогу сюда. Великое мгновение приближается. Исполни все в точности. Возьми этот скелет и положи его поближе к воде. Черпай пригоршнями воду и поливай кости.

Едва это указание Духа-Охранителя было исполнено, как вместо скелета появился пышущий здоровьем молодой человек, точно такой же, каким Мемун был в молодости. В это же самое мгновение тело Которского упало замертво. В молодом теле Мемуна теперь жила умудренная опытом тысячелетия личность, сохраняющая память и о прошлой жизни жреца, и о скитаниях по тонким мирам, и о приключениях в образе Которского.

Взгляд Духа-Охранителя пронзил сердце Мемуна и в нем тут же вспыхнул негасимый огонь. Дух-Охранитель на мгновение проник в самую сокровенную камеру метафизического сердца. Из нее тончайшей молнией он унесся в запредельное. Образ прекрасного юноши исчез из сферы визуальной досягаемости. Лишь память о нем поселилась в глубине души Мемуна. В это мгновение он осознал только что совершившуюся с ним великую мистерию: не расторжимая нить связала его с Запредельным при помощи Духа-Охранителя.

Пробуждение метафизического сердца произвело мгновенный переворот в душе Мемуна. Ему вдруг стало мучительно больно за те обиды, которые он нанес людям в состоянии душевной черствости. Особенно сильно мучила его мысль о девушке, превращенной им в старуху.

– Ей нужно срочно вернуть молодость, – думал Мемун. Но сохранил ли он все те способности, которыми обладал в бытность Которским? Сосредоточившись на желании перенестись в Москву, Мемун единым усилием воли захватил каждую частицу тела и на мгновение выбросил его из окружающего пространства. В следующий момент он оказался в центре Красной площади.

Изумленные люди стали окружать проявившегося из воздуха молодого человека, облаченного в белую тунику и золоченые сандалии.

Не желая увеличивать число любопытных, Мемун обернулся в астральный плащ, делающий человека невидимым, и быстро удалился с площади.

На следующий день место появления человека с богоподобной внешностью было окружено многочисленной толпой. Ее возглавляла средних лет пышная блондинка, одетая в очень короткую белую тунику. Под бурный гул одобрения она провозгласила себя пророчицей новой религии грядущей эпохи Водолея. Женщину окружало несколько человек, держащих деревянные ящички с прорезью и надписью: «Для пожертвований на строительство Храма».

Невольный виновник зарождения новой религии невидимкой бродил по городу. Ему нужно было раздобыть денег, чтобы приобрести одежду, соответствующую привычкам окружающих людей, и не отвлекать внимание на поддержание своего тела в невидимом состоянии. Кроме того, деньги были нужны для приобретения кистей, красок и мольберта для перерисовывания портрета Лидии Кравчук.

Для Мемуна не составило бы особого труда изъять деньги даже из банка через четвертое измерение пространства. Однако это было бы кражей, противной его натуре. Покупая нужные предметы, он мог бы расплатиться иллюзией денег, что ничем не лучше воровства.

Решение пришло неожиданно. Вблизи Белорусского вокзала он нашел кем-то оброненную десятирублевку и тут же набрел на наперсточника, ловко вытягивающего из азартных прохожих деньги.

Приняв для окружающих образ ничем не примечательного человека, Мемун вступил в игру. Через некоторое время он стал обладателем пятнадцати с лишним тысяч рублей.

Минут через десять в сравнительно малолюдном месте к Мемуну подошли двое богатырского телосложения парней.

– Отдай деньги по-хорошему, – шепнул один из них на ухо.

– Деньги? Пожалуйста. Этого хватит?

После этих слов парни заворожено посмотрели на две пачки крупных купюр, вынутых Мемуном из внутренних карманов пиджака. «По сто тысяч в каждой, не меньше» – подумали они.

– Держите! Не утруждайте себя пересчетом.

Судорожно схватив деньги, парни так глубоко утонули в нахлынувшей на них неожиданной радости, что не заметили исчезновения Мемуна.

– Боб, – обратился один парень к другому. – Давай отсчитаем деньги, проигранные хозяином, и вернем ему. Все остальное – наше.

– Идет. Зайдем в подъезд.

Однако пересчет денег не состоялся, потому что пухлых пачек денег не оказалось.

– Как испарились?!

– А может быть это была иллюзия?

– И ты в такое веришь?

– Теперь, пожалуй, да.

Мемун, приобретя все необходимое, превратился в бродячего художника.

По памяти он начал рисовать портрет Лидии, время от времени посылая в ментальное пространство мысль, адресованную ее отцу, – непременно прийти на место, где пишется портрет.

Сергей Кравчук, подавленный случившимся с его дочерью, ехал на деловую встречу. Вдруг, вопреки привычке пунктуально соблюдать договоренность, он приказал шоферу остановить машину у входа в парк.

– Я хочу немного прогуляться. Надо собраться с мыслями. Жди меня здесь.

Покинув машину и войдя в парк, Кравчук пустил свои невеселые мысли на самотек и вскоре впал в состояние прострации. Он шел уже ни о чем не думая и никого не замечая, пока чуть не столкнулся с молодым художником, поглощенным рисованием портрета.

Едва бросив взгляд на близкую к завершению работу, Кравчук непроизвольно произнес имя своей дочери. Он, словно в действительности, увидел ее молодую, пышущую здоровьем, только в отличие от хорошо знакомой ему Лидии, несколько задумчивую, в тайне от окружающих озабоченную поисками смысла жизни.

– Извините, молодой человек. Меня очень заинтересовал портрет. Изображаемая вами девушка, как две капли воды, похожа на мою дочь. Неужели бывает столь поразительное совпадение внешностей?

– Бывает. Но в данном случае я пишу по памяти портрет именно вашей дочери.

– Вы ее знакомый?

– Как вам сказать? Я однажды видел ее.

– Вам известно о постигшей ее беде?

– Да.

– Я просто убит горем. Этот портрет разбередил мою рану. Тем не менее, я просил бы продать его мне. Цена роли не играет.

– Вам придется купить портрет, но только не этот. Приобретите портрет художника Которского, на котором ваша дочь изображена состарившейся женщиной.

– Что? Вы издеваетесь надо мной?

– Я хочу вам помочь. Перерисовав тот портрет, я верну молодость вашей дочери.

– Это возможно?

– Если один портрет способен состарить человека, то почему другой не может омолодить? Вскоре я завершу этот портрет и ваша дочь несколько помолодеет. Однако, чтобы вернуть ее в прежнее состояние, я должен перерисовать тот злосчастный портрет.

– Хорошо. Я прикажу доставить в вашу мастерскую портрет. Мне не остается ничего другого, как выкупить его у Которского. О! Я не жалею денег. Однако мне невыносима сама мысль о встрече с ним. Но не сделаешь ради родной дочери? Скажите, где я могу вас найти?

– Каждый день, с утра до вечера, я что-нибудь рисую на этом месте.

– У вас нет мастерской?

– Нет. Я бродячий художник.

– К завтрашнему дню для вас будет оборудована самая лучшая мастерская. Я пришлю за вами машину с шофером. Скажите мне адрес и телефон.

– У меня нет адреса. Я – бродячий художник.

– Тогда предлагаю поехать со мной. Я сегодня же предоставлю в ваше полное распоряжение квартиру.

– Не могу. Мне нужно уже сегодня закончить портрет.

– Хорошо. У входа в парк стоит светло-серая машина, номер МК 17 24. Шоферу будет приказано доставить вас на квартиру, которую я прошу принять от меня в качестве дара вместе с мастерской. Извините, как вас величать?

– Мемун.

– Редкое имя. Будьте любезны назвать отчество и фамилию. Это нужно для составления дарственного документа. Номер паспорта мы впишем позже.

– У меня нет ни отчества, ни фамилии. Паспорта тоже нет. Я явился сюда из прошлого, которое столь древнее, что ваши историки не имеют о нем ни малейшего понятия.

– Сплошные чудеса. Но в последнее время я привыкаю ничему не удивляться. Странно, я почему-то верю вам на слово.

– Я тоже доверяю вам. Вы, наверное, понимаете, что вашим близким и знакомым вовсе не нужно знать только что сказанного мною.

– Разумеется. На случай, если вы захотите задержаться в этом городе подольше, я прикажу приготовить вам паспорт. Самый настоящий. Московская милиция относится ко мне крайне доброжелательно. Какие будут пожелания на счет фамилии, имени и отчества?

– Спасибо за заботу. Предоставляю это на ваше усмотрение.

– Отлично. Вы меня просто окрылили. Извините, но мне сейчас нужно поторопиться, чтобы быстрее все организовать. До скорой встречи.

Подлетев к машине, Кравчук связался по телефону с ожидающими его людьми и перенес встречу. Затем он позвонил помощнику и приказал ему прислать к входу в парк другую машину. Не теряя времени, Кравчук позвонил своему секретарю и приказал к завтрашнему утру приготовить шикарную квартиру, соединенную с живописной мастерской и немедленно прислать к парку фотографа, чтобы тот сделал фотографию художника на документ, а также выписать в милиции паспорт на имя невоеннообязанного двадцатипятилетнего Мемунова Юрия Николаевича, в штампе о прописке должен быть указан адрес подготовленной для него квартиры.