Текст книги "Школа вождя. Книга первая. Таинственные Мысы"

Ночное видение

Александр лежал без сна довольно долго. Потом встал, покопался на полке с книгами, нашел тоненькую брошюрку – журнал «Сторожевая башня». Это Ольга, одна из старших сестер, привезла ее матери для прочтения. Помнится, матушка довольно долго читала эту книжку, шевеля губами и сидя у окошка, а потом отложила ее и не сказала никому своего мнения о прочитанном.

Дочь потом долго пыталась завести разговор с матерью, но та упорно молчала, а когда дочь была уж слишком настойчивой, то поворачивалась к иконе и тихо молилась.

Матушка держала строгий нейтралитет, потому что каждый из ее детей за время своей жизни стал верить в самых разных богов. Они словно не у одной матери и отца родились. Ольга была последовательницей Свидетелей Иеговы. Это их книжку-журнал она привезла в деревню. Галина – старшая из дочерей – полюбила Рерихов и «Учение Живой Этики». Вторая из дочерей – Варвара – стала пятидесятницей с Христом в сердце. И только Зинаида – четвертая дочь – так и осталась просто женщиной, женой, матерью. Муж не пустил ее ни к одному из увлечений ее сестер, и теперь она была простой продавщицей в магазине без всяких идеологических выкрутасов.

То же самое можно было бы сказать и о Владимире – брате Александра, но отсутствие у него интереса к какой-либо идеологии или Вере было продиктовано необходимостью поспевать в ритме деревенской жизни. Дом, огород, поле, работа, дети – все это требовало постоянного внимания, а значит, у мужика в деревне, даже очень умного, просто нет и минутки, чтобы пораскинуть мозгами о своем житье-бытье дальше тех возможностей, которые видно из его двора.

Только Александр в семье был многознающим и любознательным. Он изучил и Библию, и книжки Свидетелей Иеговы. А книгу «Учение Живой Этики», подаренную ему Галиной, он не просто прочитал, а законспектировал, делая пометки чуть ли не на каждой страничке.

Брошюрка «Сторожевой башни» сейчас была просто необходима ему хотя бы для того, чтобы отвлечься от мыслей прошедшего дня.

Александр вновь прилег. Тусклый свет от лампы под стареньким абажуром осветил картинки будущего прекрасного мира, в котором якобы станут жить только последователи секты Свидетели Иеговы. Сами себя они называют избранными и стремятся попасть в число 144 тысяч счастливчиков, которые вознесутся на небо, когда наступит Армагеддон – конец света.

Картинки преображенной Земли, которая появится после Армагеддона, говорили сами за себя. Счастливые люди, собранные в большие семейства. Растения как в ухоженном саду, а на зеленых лужайках – животные, гуляющие все вместе. Хищники больше не едят травоядных, а люди, в свою очередь, больше не убивают ни тех, ни других.

Александр, видимо, не заметил, как уснул, потому что вдруг оказался на той самой поляне, где сидели эти прекрасные и счастливые люди. Он оказался среди них, одним из них. Он шел по изумрудной поляне и слушал разговоры этих людей.

Вот стоит горбун, который в новом своем преображенном теле все рано остался горбуном. Он жил до своего вознесения в теле, изуродованном болезнью, а теперь оно осталось точно таким же на веки вечные. От огорчения он ходит среди счастливых людей и жалуется на свое несчастье, а окружающие ему хоть и сочувствуют, но ничего поделать не могут, потому что они сами тоже получили именно те тела, которые были у них при той – прошлой – жизни. Александр ходит среди этих вроде бы счастливых людей, но начинает чувствовать их тоску и раздражение. Очевидно, что за деланно-счастливыми улыбками кроется глубокая печаль и разочарование.

– Что мне делать, ведь я обречен жить в своем уродливом теле вечно! – этот вопль наконец поднимается над поляной и все, кто на ней находятся, попадают в смятенное состояние.

– Что здесь происходит? – вопрошает Александр. На его вопрос отвечает маленькая девочка. Она, шмыгая носом и моргая красными от слез глазками, говорит:

– Мы верили, что у человека нет Души, а есть только тело, а когда мы умрем и будем похоронены, то однажды воскреснем и будем жить вечно в наших телах на преображенной Земле. Теперь мы уже воскресли в своих телах, но тела наши остались прежними. Вот горбун теперь будет жить вечно со своим горбом. А я останусь маленькой девочкой, которая никогда не вырастет и останется ребенком на протяжении вечности. А вот глубокий старик, который будет жить в своем полуразрушенном теле… Здесь нет ни рождения, ни смерти, и все живут вечно в своих телах, а Души мы свои отвергли, поэтому нам некуда расти, – девочка зарыдала горько и быстро отошла от Александра.

Александр сильно вздрогнул на своей кровати и вновь пришел в себя. Сон был коротким, но смятение от него все еще бушевало в его сердце.

– Фу, приснится же такое, слава богу, что не приснилось еще, как они вылезают из своих могил, чтобы потом жить вечно в своих телах…Учение Свидетелей Иеговы требовало от своих приверженцев принятия Веры в то, что у человека нет Души, но зато он может жить в своем теле вечно, если будет выполнять все заповеди библейского Писания.

Да, поистине люди имеют именно то, чего сами желают. Даже самые невероятные их желания в конце концов исполняются, но ведь какова цена! Мир буквально набит последствиями человеческих мысленных устремлений.

А ведь это был ответ на вопрос и задание Старца! Александр достал свою половинку кристалла и стал вертеть его в руках. Кристалл загорелся от тепла его рук, огни в фиолетовых прожилках стали вспыхивать ярче, интенсивнее, и, наконец, он взорвался снопом искр, которые, словно бенгальские огни, засверкали у Александра прямо на ладони.

Боли или какого-либо жжения в руках не было, но зато тело вдруг стало преображаться и сделалось легким и невесомым. Александр перестал чувствовать сопротивление среды и почувствовал себя способным к полету. Пружины панцирной сетки под ним стали распрямляться, словно давления его тела на них более не происходило. Легкость стала такой, что он сделал движение к тому, чтобы подняться над кроватью, но результатом стал полет к потолку.

Да-да, Александр полетел! Он легко поднялся к потолку, прошел сквозь доски потолка и крышу, и увидел, наконец, свою избу откуда-то сверху. Дом удалялся от него с быстротой полета птицы, высота набиралась с удивительной легкостью. Вот уже под ним пролетела вся деревня, изгибы реки помогали ориентироваться в сумеречном пространстве. Он несся в направлении Мысов.

И вот он уже над первым Мысом, а вот уже и второй, и третий проплывают под ним. Мысы влекли его, но полет не окончился над ними. Священная роща, словно огромный слоеный пирог, выросла под ним. Сверху она смотрелась темной горой, обрамленной макушками деревьев. Внутри горы Александр увидел свечение, похожее на пожар. Голубоватое пламя давало всполохи в самом центре священной рощи. Но и это еще было не все.

Полет продолжался, и Александр вскоре увидел еще одно место, которое мало занимало его в те времена, когда он ходил только по земле. В отдалении от священной рощи стоял почти пологий холм, который теперь с высоты его полета увиделся ему вместилищем таинственных построек. Это были какие-то коридоры и огромный зал, который находился точно в центре холма.

Александр летел над Землей и присматривался к тому, что попадало в поле его зрения. Он вдруг понял: все, что он видел сейчас, является единым комплексом! Но для того, чтобы понять, что именно он сейчас видел, необходимо было многое осмыслить. Он покружился немного над лысым холмом, над его коридорами, расходящимися в разные стороны. Далее он полетел вновь к священной роще, стоящей посреди его деревни. Пламя внутри ее недр поутихло, но все еще продолжало давать всполохи. Путь к Мысам был уже привычным и понятным.

Александр медленно опустился возле того места, где он видел вход внутрь Мыса во время своего дневного посещения. Но вместо плотной стены он увидел прекрасные врата, которые, впрочем, были открыты для него. И он вошел в них. Вход внутрь Мысов на этот раз был совершенно иным. Его новое легкое тело позволило ему не видеть темноты. Свет, мягкий и живой, был повсюду. Он видел каждую особенность коридоров и ответвлений от них. Но шел уверенно и целенаправленно, словно всегда знал, куда именно ему здесь надо попасть. Через некоторое время он вошел в помещение, похожее на храм. Здесь на своем великолепном троне сидел Старец и явно ожидал его прихода.

Ночной разговор со Старцем

– Владар, сегодня ты пришел сюда сам. Ты увидел Мысы, рощу и холм в их единстве. Понял ли ты, что находишься в месте, сотворенном не для земных дел, а для небесных? – Александр недоуменно огляделся, чтобы увидеть Владара, который был здесь кроме него – Александра.

Но рядом не было никого другого.

– Вы меня называете Владаром?

– Конечно, кого же еще?

– Почему вы называете меня этим именем?

– Потому что это имя твоей Души. Телом ты – Александр, а Душа твоя живет под именем Владар.

– Я уже запутался и могу вообще скоро сойти с ума, ведь в течение дня мне приходится и с чертом общаться, и… – Александр помялся, но все же договорил. – И с вами. Да еще и летать по небу пришлось, и в ад спуститься… Ну кто выдержит такие нагрузки на психику?! Я ведь, замечу вам, просто человек. Немного любопытный, конечно, но все же – человек! А теперь, когда я тут стою перед вами, то себя чувствую не совсем человеком. Да еще и имя какое-то мне дали. – Александр пожал плечами и неловко посторонился, уступая дорогу величественному Старцу, который встал со своего трона и, проходя мимо, чуть задел его своими прекрасными одеждами.

Александра поразило одно обстоятельство, которое он не смог сразу осознать, когда вошел в зал к Старцу. Он увидел себя таким же рослым, как и Старец. Вернее, он был даже немного выше него! Это открытие стало для него невыносимым. Ведь тело, которым он сейчас обладал, было ко всему прочему, еще и легким, почти невесомым. И в то же время величина его была внушительной.

Оглядев себя, Александр увидел, что одет он очень необычно. На нем была плотная облегающая одежда, больше похожая на доспехи воина, чем на платье мудреца, в которое был одет Старец.

Нет, конечно, он не был одет в латы. Но видимость военного убранства присутствовала. Оглядывая себя, Александр не заметил, что Старец стоит чуть поодаль и с улыбкой любуется на него.

Переведя недоуменный взгляд на Старца, Александр решил все выяснить. Старец, между тем, выходя в соседнее помещение, махнул призывно рукой. Александр машинально последовал за ним по коридору. Теперь ему открылся вид Мысов изнутри. Они шли по длинному коридору, освещенному голубоватым свечением множества солнечных шариков, которые висели прямо в пространстве. Они не просто освещали, но и согревали все помещения. От этого в подземельях не чувствовалось сырости и холода.

В ответвлениях подземных коридоров было множество светлых и просторных комнат, в которых кипела какая-то жизнь. Но момент, когда Александр приближался к ним в сопровождении Старца, был обусловлен необходимостью замереть в этой жизни, стать невидимым или не воспринимаемым гостем. Александр чувствовал, как Старец оберегает его сознание от слишком больших потрясений и выключает его внимание именно в те моменты, когда впечатление может стать просто невыносимым.

Они шли по коридорам, переходя из одного огромного зала в другой. Мысленный взор Александра словно бы присутствовал не только внутри самого Мыса, но и снаружи него, как бы в полете. Оттуда его сознание увидело, что он перешел уже во Второй мыс, а за ним и в Третий. А вот он уже приближается и к священной роще, потому что за очередным поворотом увидел сияние горящего то ли костра, то ли очага. Так и случилось. Еще один поворот, и вот они вошли со Старцем в зал, где в центре была возвышенность. На ней горел костер удивительным голубым пламенем, от которого не было тепла, а был только свет. Глубина пламени была необычайной, и возникающие картины в нем говорили о том, что это не просто огонь, а магическое действо. Старец остановился перед костром и подождал, когда Александр насмотрится на огонь.

– Это пламя священной рощи, которое никогда не затухает. Оно является входом в мир огненный, и мы пользуемся им, когда нам надо уйти из этого мира.

Александр посмотрел на Старца недоуменным взглядом:

– Как можно уйти в мир огненный через пламя? Вы что, сжигаете себя в нем? Как баптисты сжигают?

Старец улыбнулся, но ответил серьезно:

– Похоже, тебе, Владар, придется учиться всему заново. Это твое воплощение среди людей сделало тебя слабым и маленьким человеком. А тебе следует вернуть свою высшую природу.

– А зачем мне нужна эта высшая природа?

– Ты родился в этот мир, чтобы повернуть его к Свету.

– Разве кто-нибудь в силах менять этот мир?

– Мир упал во Тьму, и кто-то должен рассказать людям, как страшно они заблуждаются, чтобы задержать и опрокинуть катастрофические события для планеты…

– Но почему это должен делать именно я?

– Ты родился среди людей именно для этой цели.

– Но ведь я не помню этого.

– Ты не помнишь, но зато помним мы!

– Кто это – «мы»?

– Мы – твои родичи от сотворения. Я, к примеру, твой дед. И зовут меня Веденеем.

Александр стал лихорадочно припоминать и контролировать свои ощущения от прозвучавшего имени, но, как ни старался, не смог почувствовать ни одного родственного ощущения.

– И не трудись. Ты сейчас похож на чистый лист бумаги, на котором следует написать то, что забыто тобой по причине рождения среди людей.

– Но я ведь учился и жил в земном мире, и у меня есть множество знаний! – попытался возразить Александр.

– Ты получил знания мира сего, а теперь тебе следует воспринять знания от мира горнего – мира прави! – огонь, горящий между ними, и слова его величественного собеседника оставляли огненные следы прямо на Душе Александра. Он уже чувствовал себя Владаром, но Владаром, который почему-то забыл и себя, и свое назначение, и свою родню от сотворения. Чувство тревоги и желание поскорее все открыть для себя было уже невыносимым.

Старец вновь двинулся по коридору, увлекая Александра-Владара за собой.

Святилище

Александр-Владар следовал за Старцем, едва успевая за ним. Тот буквально летел по воздуху, и одежды отлетали назад, словно от ветра, хотя в подземелье и малейшего дуновения было невозможно уловить.

Александр ловил себя на мысли, что такой стремительный полет будет ему на пользу. Он почувствовал в своей груди какой-то условный механизм, который помогал ему не просто ориентировать свое тело в пространстве, но и управлять им, почти как управляет скоростью автомобиля рычаг переключения скоростей.

Да, именно своеобразное сцепление с пространством и временем происходило у него в глубине груди. Чувство невесомости, к которому он пока не мог привыкнуть, появлялось, возможно, именно оттого, что его внутренний механизм сцепления с пространством был в действии. Полет был возможен только потому, что его тело не имело веса, а значит, не имело и сопротивления в окружающей среде.

Старец стремительно вел его по множеству коридоров и переходов. Александр не успевал фиксировать для себя подробности. Но краем глаза все же вылавливал кое-что. Так, он не мог спокойно пройти мимо великолепных красавиц, которые мелькали то в одной пещере, то в другой. Одежды их были столь изысканы, а фигуры столь прекрасны, что даже самый невнимательный мужчина не смог бы пройти мимо них спокойно. Особенно привлекала внимание статная красавица, которую он уже видел.

Это была Власта, которая все время была где-то рядом. Она то появлялась, то исчезала, а Владар тут же начинал ее искать взором, чтобы удостовериться, что она здесь – рядом. Подсознательное стремление видеть эту прекрасную женщину было просто непреодолимым. Старец тоже видел эту игру, но ни словом, ни делом не показал своего участия или недовольства. Для него словно не существовало окружающих подробностей подземелий.

Поход сквозь лабиринты, видимо, подходил к концу. Александр уже немного утомился от волнений и необычно стремительного перемещения в незнакомых пределах подземелий. И Старец, заметив это, вдруг замедлил свое движение и совсем остановился перед великолепными вратами, ведущими в неизвестное Владару помещение.

– Остановись, – удержал Владара Старец, видя намерение немедленно войти. – Ты сейчас стоишь пред вратами своей новой жизни. Эти врата приведут тебя на вершину познания высшего, а вместе с ним к власти огромной и всеобъемлющей. Готов ли ты принять на тебя великую ответственность?

Владар на мгновение вновь стал Александром. Вся решимость, которая была свойственна его Высшей природе, вмиг улетучилась от грозного вопроса Старца. Он остановился как вкопанный. Дверь перед его глазами вдруг приобрела качества неприступной крепости. Но он все же, ни секунды не раздумывая, попытался толкнуть ее плечом. Но врата стояли как железные и даже намека на их движение не последовало.

Старец улыбнулся в бороду и заглянул в глаза Александру:

– Ну, что ты, Владар, ведь ты всегда так легко открывал эти двери. Что тебя так испугало? Неужели мой вопрос?

Александр смутился до красных ушей. Он и сам почувствовал, что сделал что-то не так, но совладать с собой и дверью без посторонней помощи не мог.

Старец улыбнулся и легонько подтолкнул Александра к действию. Тот, в свою очередь, почти робко притронулся к двери. Она открылась словно сама собой. За ней их взору предстало просторное и светлое помещение. Легкий свежий воздух, наполненный какими-то чудными ароматами, выдавал наличие места необыкновенного. Просветление в Душе Александра последовало сразу, как только он вошел.

Площадка в центре была украшена кристаллами, которые в гранях имели зеркальную поверхность. С потолка вниз, прямо в центр целого пучка кристаллов, который был похож на прекрасный цветок, бил луч света. Этот свет преломлялся во множестве граней и разлетался во все стороны множеством новых лучей. Те, в свою очередь, преломлялись в великом множестве прекрасных кристаллов и становились миллиардами тоненьких световых линий, уходящих далеко за пределы пещеры.

Александр видел эти нити, словно само сердце позволило ему отслеживать движение этих лучей по всей округе, а может быть и дальше.

Он стоял, завороженный этим зрелищем, а Старец, между тем, вошел в круг, очерченный вокруг прекрасного цветка, составленного из кристаллов, и стал похож на бога, устремленного ввысь всем стоим существом. Александр видел, как Старец приподнялся от Земли и вознесся к сводам великолепной пещеры. Его полет был естественным и не вызвал удивления.

Александр и сам уже знал, как можно летать, поэтому внимательно наблюдал за тем, что делал Старец. Вдруг, неожиданно для себя, он тоже вошел в круг луча света и тут же поднялся к сводам зала. Старец, между тем, не остановился, но, словно сквозь масло, стал проходить через видимую неприступность потолка, и Александр проследовал за ним. Выше свода оказалась еще одна воздушная линза. Она была более темной и выказывала совершенно иной состав воздуха. Здесь пахло металлом, а стены светились серебристым металлическим отливом.

Александр ощутил сильнейшее волнение. Особенно волновалось сердце, оно словно замерло, а потом стало стучать с такой силой, что могло остановиться в любой момент.

Старец замер, повернулся к Александру и приложил свою руку к его сердцу. Рука Старца, словно теплое одеяло, защитило сердце от надрыва. Она успокоила его и оставалась на груди до тех пор, пока Александр не почувствовал облегчение.

Старец убрал руку и сказал:

– Это святая святых наших подземелий. Это линза магнита, которая лежит здесь много миллионов лет. Она установлена нашими предками для того, чтобы впоследствии, через много тысяч лет, когда Земля упадет в глубины мира Тьмы, мы могли сохранять свое великое знание и связь славян с предками – солнечными богами в чистоте и единстве.

Магнит оберегает наши хранилища и отводит от них всякое злое умышление. Здесь хранится спасение этому миру…

Александр слушал с замирающим сердцем, но магнит, внутри которого он сейчас находился, влиял на его сознание. Оно выросло сначала за пределы его тела, расширилось до предела его деревни, вышло за пределы деревни и захватило города в округе. Сибирские просторы велики, и городов в округе оказалось не так уж и много, но зато его сознание теперь смогло охватить и природу Сибири, и все ее подробности.

Между тем, сознание все росло и расширялось с такой скоростью, что вскоре оно уже охватывало всю Россию, соседние страны… В сознании Александра планета становилась все меньше и компактнее. Она превращалась в маленький шарик с морями и континентами, где рождались, жили и умирали шесть миллиардов людей.

Но и на этом сознание Александра не остановилось в своем росте. Оно уже вышло за рамки планеты и захватило собой несколько соседних планет Солнечной системы и стало стремительно приближаться к Солнцу!

Нет, такой величины он не мог ожидать от своего сознания. Оно вдруг зашаталось и стало темнеть и никнуть. Александр потерял свое сознание, словно экран телевизора померк в одной точке, которая была ничем иным, как самим Солнцем!..

Александр оказался вновь в своей маленькой деревенской комнате в своей избе, на своей скрипучей кровати. За стеной возле русской печи похрапывала матушка, часы только что отбили пять утра.