Текст книги "Время пришло стать слабее"

Глава 12

Ядвига рассказывает

– Жила-была красивая и стройная, молодая и спортивная, умная и общительная, веселая и жизнерадостная, – начала свой рассказ Ядвига и спросила скептически: – продолжать?

Получив от Алики кивок в знак согласия, она, уже без сарказма, переключив свой ироничный тон на интонацию более спокойную, продолжила:

– В общем, жила да и жила с родителями в своей деревне под Костромой, пока не надумала ехать учиться в Москву и пока действительно не поступила там в институт. Она считала себя сверх-удачливой и супер-счастливой – ну а как иначе, ведь не просто поступила, а ее приняли в институт на прикладную математику, на отделение, где полно таких же молодых и умных. И она вырвалась из своей дремучей деревни, в город, где жизнь не просто кипит, но и бурлит: Москва – столица нашей Родины, первый курс, эйфория от новизны, первые ночные клубы, восхищенные взгляды парней, безбашенность от самостоятельности, ух как здорово! Надеюсь, ты меня понимаешь?! – изредка задавала она свои вопросы молчаливой подруге, а потом увлеклась воспоминаниями и уже просто говорила и говорила, никого не видя и ничего не слыша, словно Ядвига в этой комнате находилась одна. Одна со своими воспоминаниями и путешествием по волнам своей памяти:

– Я с детства училась хорошо, ну просто отлично. И откуда, только, в семье алкоголиков мог появиться такой бриллиант, – горько улыбаясь, начала рассказывать Ядвига, – не иначе как подменили в роддоме, кто знает, но, то, что мозги у меня работали так, как нужно – это правда! Почти все олимпиады по физике и математике у себя в деревенской школе, да и в Костроме тоже – я выигрывала! Меня даже как-то раз в команду на Москву включили, да я заболела каким-то жестоким гриппом и не поехала тогда, ну да ладно, это я так, к слову вспомнила. Я очень хотела стать классным программистом, до ужаса мне нравилось всё, что было связано с техникой, с компьютерами. А где у нас в деревне было этому учиться, когда на школу один единственный комп был и на него в очередь даже записывались? Ой, умора, как вспомню!

В общем, со своими знаниями мне оставалось только ехать учиться в Москву, что я и попыталась сделать. Уехала, даже родителям не сказала – куда хочу поступать. А им, по-моему, все равно тогда было – пили по очереди, между сменами на ферме. – Она вздохнула, но тряхнув головой, весело продолжила: – И ты знаешь – поступила! И ни куда-нибудь, а в Бауманку, на фундаментальные науки, на информатику и системы управления, прикинь – на бюджет! Не чудо ли?! Девчонок на факультете единицы, а парней много. С ума сойти, как повезло! И даже общежитие дали на Измайловском проспекте. В общем, я вытащила счастливый билет! – Ядвига заметив, каким восхищением горят глаза у Алики во время ее рассказа, тут же пояснила: – Во всяком случае, я так считала тогда. И радовалась жизни во всю!

Ух, как же мы отрывались на первом курсе – всего хотелось и сразу!

В комнате в общежитии нас было три девчонки, из разных областей нашей необъятной, и представь – не ссорились ни разу! И вещичками немногочисленными делились друг с другом, и супы из пакетов варили. И были счастливы. Училась я хорошо – не в отличниках, конечно, ходила, но и не в отстающих. Все успевала и первый курс на ура закончила. Поехала в свою деревню на каникулы, а там папенька мой, возьми да и умри. Вот так. Мама, конечно, погоревала, но и успокоилась сразу. Оказалось, что одной ей легче и проще жить. Она даже пить меньше стала, и я, глядя на все это, и сама успокоилась и со спокойной совестью уехала обратно в Москву – продолжать учиться. Мама мне еще напоследок сказала, чтоб я там себе москвича присматривала да замуж выходила, чтоб обратно в нашу деревню не возвращаться. Я посмеялась тогда над ее советом, сказала, что непременно так и поступлю.

Смеяться то я смеялась, а мысль навязчивая в голове поселилась – если замуж, то только за московского парня! Вот блин, какую программу сама в себя заложила, представляешь?! И уже когда второй курс начался, я перестала обращать внимания на своих ребят однокурсников. Они же почти все иногородние, приезжие были. И мне показались не интересными для моих планов и мечт. И мои глупые мечты начали сбываться – в один из осенних вечеров я познакомилась в клубе с парнишкой. Такой общительный, веселый, остроумный, красивый, модный – ну вот такой коктейль, всё в одном стакане! А сверху как яркий зонтик в дополнение и украшение этого коктейля – он оказался коренным москвичом. Я, как только от него об этом услышала, так он мне еще красивей показался. Ну, я и не растерялась – включила всё свое обаяние на все сто и…. понеслось!

Не знаю, как он ко мне тогда относился, но мою голову уж точно снесло – где мы с ним только не побывали в его Москве, в каких только клубах и авангардных подвалах не проводили время. Каких только подарков он мне не дарил! Я даже на учебу свою любимую забила в то время – все мысли только о нем. Ну и секс, конечно, был, улетный! У него квартира отдельно от родителей была, он ее снимал со своим приятелем на двоих, но я с тем его приятелем, ни разу не пересекалась, он тоже не домоседом оказался. Ну, в общем, бедная девочка Ядвига влюбилась – попала и пропала!

Знаешь, мне всего-всего хотелось – чтоб и «бессаме мучо», чтобы и летать на крыльях от любви, чтобы шампанское вечерами и кофе в постель по утрам, и поцелуй в закрытые от счастья глаза…. Да что там говорить – мне ведь всего девятнадцать неполных было. А ему двадцать два, пятый курс – страшно взрослый, уверенный и эгоистичный, как оказалось. После того, как приручил меня, то внимания и любви только к себе требовал, пропадать стал, не появлялся неделями, для меня у него времени все меньше оставалось. Я чуть с ума не сошла! И, как мне было его искать? Ни телефонов, же тогда не было сотовых, ни фига. Как мы жили в те времена, ужас, правда?! – хмыкнула Ядвига и, потянувшись к бутылке с коньяком, налила еще понемногу в оба бокала и один протянула Алике. Молча, подняла свой, отпила и продолжила рассказ:

– В общем, в один из вечеров я не выдержала и отправилась к нему на ту квартиру. Хотела поговорить, выяснить отношения, как говорится, узнать – кто я для него и что он собирается делать после окончания своего универа. Ну, приехала я, значит к нему, в дверь звоню, долго никто не открывал, а в квартире явно кто-то есть – музыка грохочет, через дверь слышно. Я злюсь, не ухожу, стою, нажимаю на кнопку и вдруг дверь распахнулась, и на меня уставился какой-то незнакомый парень. Сам еле на ногах стоит, качается и спрашивает – чего надо, мол. Ну, я ему – Виталька нужен. Он мне говорит – Проходи и шагнул назад. Я вошла, он дверь захлопнул и меня в комнату подталкивает. Я дура наивная, захожу – а там еще один незнакомый мужик сидит у стола, заставленного бутылками. И никакого Витальки моего не видно. В общем, слово за слово выяснилось, что Виталий со своей подругой уехал куда-то на неделю, и им квартиру оставил во временное распоряжение. Так что теперь я тоже оказалась в их распоряжении. И оба, уверенно так, начали ко мне ручонки свои тянуть, понятно с какими целями. Я им возьми да скажи, чтоб не трогали меня, а то я в окно выпрыгну и даже это самое окно открыла и даже на подоконник влезла. Они ржут – говорят – прыгай, давай, птичка, а сами штаны расстегивают. – Ядвига судорожно глотнула, замолчала и на миг закрыла глаза. Алика тоже не проронила ни слова. Так они посидели немного, а потом Ядвига открыла глаза и выдохнула: – Ну, я и …. Прыгнула.

Алика в ужасе ойкнула, не сдержав эмоции. А Ядвига успокаивающе, произнесла:

– Не дрейфь! Я же жива, как видишь, осталась! Да и что там лететь-то? Третий этаж всего и дерево еще так удачно под окном росло. В общем, я по нему скользнула и на землю приземлилась. Все! Вынужденная посадка. Ни боли, ни страха. Ничего! Да просто потому, что сознание я потеряла, очнулась только в больничке. Скорая меня в эту районную больницу привезла, там меня и спасали. Ну, может если бы в склиф отвезли, то качественнее бы спасли, а так вот – видишь – получилось, то, что получилось. – Она провела руками по своему телу и лицу, и, махнув рукой, опять потянулась к коньяку, но Алика решительно перехватила ее руку и спокойным тихим голосом (хотя ей хотелось кричать и ругаться, но она понимала, что нельзя так с подругой сейчас) сказала:

– Давай лучше твоего чайку волшебного заварим. Ну, его, этот коньяк. Тем более, что нам же еще лечить тебя предстоит, а алкоголь в этом деле только помешает.

Сказав это, подсела к подруге поближе и обняла ее, прижимая к себе и баюкая из стороны в сторону, принялась шептать ей разные слова, те, что всегда шептала, когда лечила маленьких детей. И не заметила, что слезы медленно ползут у нее по щекам, но она их даже не вытирала. Она просто понимала, что должна быть сильной сейчас и своей силой защитить и спасти свою единственную подругу.

И Ядвига видимо почувствовала этот настрой, потому что безропотно поддалась Алике, и приняла ее участие и доверчиво прижалась к ней. Поделившись сейчас с Аликой своими воспоминаниями, пусть и не всеми теми, что лежали у нее на душе, а только малой их частью – Ядвиге, в самом деле, стало легче. И такие же невольные слезы скатывались у нее сейчас по щекам, принося облегчение и очищая сердце от страха и боли прошлого. Прошлое на то и прошлое, оно было и прошло! А впереди у них, у двух девочек – целая жизнь!

А пока спать и выбросить все из головы! И они уснули, тесно прижавшись, друг к другу, успокаивая и согревая души.

Глава 13

Алика помогает Ядвиге

На следующее утро они проснулись почти одновременно и, взглянув друг на друга, тут же рассмеялись. От полноты жизни!

Ядвига, потягиваясь и смеясь, приказала Алике:

– Поднимайся, лежебока, пора печь топить и завтрак готовить, а потом тебя к дому твоему проводить. У тебя-то тоже печь остыла. Непорядок! – а потом, поинтересовалась: – Ну как спалось на моем волшебном диване?

– Отлично! – произнесла Алика, тоже потягиваясь и заряжаясь жизнелюбием от подруги.

– Ну, мы вчера и дали жару с тобой вместе с госпожой банькой! У меня даже сил не было тебя домой провожать, полный расслабон! Хорошо, что ты тоже одна никуда не рванула, согласилась разделить со мной мой скромный диванчик! – И пристально всматриваясь в лицо подруги, отметила: – А ты знаешь, банька тебе вчера помогла – твоя щека скоро будет выглядеть абсолютно нормально. Еще недельку настойки мои попринимаешь в виде компрессов и всё – можешь заново замуж выходить! От женихов отбоя не будет!

Алика благодарно заулыбалась в ответ и бодро начала одеваться и помогать Ядвиге – наводить порядок в ее стильной современной комнате. И они даже вместе поколдовали над завтраком и дружно уничтожили эти свои шедевры кулинарии!

Две подруги, после вчерашнего общения, чувствовали себя комфортно в обществе друг друга и не испытывали ничего, кроме доверия и участия. Но к вчерашнему разговору и к рассказу-исповеди Ядвиги больше не возвращались, временно отложили продолжение воспоминаний.

Закончив свои посиделки, Ядвига отправилась провожать подругу к Сенькиному дому. И уже там, прощаясь, Алика сказала, что сегодня она обязательно придет, и они приступят и начнут! Что именно они начнут – каждая понимала, но вслух не озвучивала. Просто кивнули на прощание и разошлись, в ожидании встречи.

А встреча произошла совсем скоро – Алике просто не сиделось в ее жилище – у нее в голове уже сложилась картина того, что и как ей нужно делать и с чего начинать свое лечение, осталось получить от подруги еще немного информации о ее недуге и тогда можно будет приступать к оздоровлению.

И Алика смело отправилась к подруге Яге. Она, как вихрь ворвалась без стука к ней в дом и застала ту у кухонного стола – в смешном переднике, руки и нос в муке! Подруга что-то готовила, а из печи так заманчиво пахло яблочным пирогом….! И корицей, и ванилью, и сдобой – всеми теми ароматами, в которые хочется окунуться, прямо с головой! Алика даже замерла на пороге с глупой улыбкой на лице, чем чрезвычайно порадовала хозяйку, которая тут же в своей обычной смешливой манере громко сказала:

– Ага, на запах пришла?! Хвалить меня будешь, или так и будешь стоять, как суслик?

– Буду, буду хвалить! И клянчить кусочек буду. Ты колдунья, Яга, честное слово! Волшебная! Умелица!

– Ой, говори, говори! Люблю, когда меня хвалят! Ладно, раздевайся, готовься ждать, первый пирог скоро будет готов, угощу тебя, заработала!

Так перешучиваясь и пересмеиваясь, они тут же, затеяли чай и потом, не отходя от кухонного уголка, умяли по куску горячего пирога. Ядвига поставила в печь новую порцию пирожков и, сняв свой передник, вопросительно и серьезно взглянула на Алику. И та, тоже перестав улыбаться, взяла Ядвигу за руку и утянула к дивану. И там уже присев рядом с ней, начала задавать свои привычные медицинские вопросы – когда и чем болела, какие и когда были хирургические операции – обо всем, что дало бы ей, как врачу, более полную картину о пациенте.

Разговаривали они долго. Ядвига поведала еще и о том, как много времени она провела в Московской больнице, в гипсе и под капельницами, пока ее не поставили на ноги, и пока она не смогла ходить самостоятельно. Ну, вернее, не столько ходить, а хоть как-то передвигаться. И еще призналась, как ей, глядя на себя, совершенно не хотелось жить после своего выздоровления, но об этом она обещала рассказать подруге позже, а пока – Ядвига вынула из печи уже готовый пирог, оставила его на столе под полотенцем и, повернувшись к Алике, с надеждой во взгляде, спросила:

– Как считаешь, у нас получится хоть что-нибудь хорошее наколдовать со мной? – она по привычке пыталась шутить, но Алика понимала, насколько подруга сейчас в недоверии и растерянности и поэтому не стала давать никаких многословных обещаний, а сказала лишь одно слово:

– Однозначно!

И становясь серьезным и уверенным врачом, потребовала махровую простыню, которую тут же постелила на деревянный сундук, что стоял в соседней комнате, превращая его в необходимый для ее лечения жесткий массажный стол для мануальной терапии. Она велела подруге снять всю одежду и лечь на этот сундук и расслабиться. Что Ядвига и сделала, безропотно превращаясь в послушную девочку-пациента.

Алика закрыв глаза и сосредоточившись, не спеша прошлась руками по спине вдоль позвоночника. А ей и не нужно было смотреть глазами, она через свои маленькие ручки словно видела каждую косточку, каждое соединение, каждый отросток и если ощущала дисгармонию, протрузии или разбалансированность в том или ином месте, тут же чуть усиливала нажатие в этих точках и осторожно шла дальше. Чуть дольше поработала над холкой в шейном отделе (небольшим горбиком) и попросила Ядвигу перевернуться и лечь на спину. Поднесла руки к ее лицу, осторожно пробежала пальцами по мимическим и жевательным мышцам и опустилась к ногам Ядвиги. Особыми движениями Алика массажировала и скручивала каждый палец на ее ногах, до тех пор, пока собственные руки не стали нестерпимо горячи. После этого она провела этими горячими руками от пяток Ядвиги до самой ее макушки и встряхнула руки, словно сбросила некую тяжесть. И лишь после этого, выдохнула и ощутила – как же сильно она устала за этот час своей работы….

Алика, укрыв Ядвигу простыней и одеялом, оставила девушку отдыхать, а сама отступила на шаг от сундука и присела на стул. В комнате воцарилась тишина, не нарушаемая ни кем. Ядвига тихонько спала, а Алика просто отдыхала, прикрыв глаза и сложив руки на коленях. «Ну вот, – думала она, – первый шаг мною сделан. Ядвига умница, прошла вместе со мной этот маленький отрезок своего пути по направлению к выздоровлению. Мы с ней сильные и мы справимся!

Незаметно пролетел еще один час, Ядвига открыла глаза и увидела рядом собой подругу, которая внимательно смотрела на неё. У Яги в глазах плескался миллион вопросов, но задала она всего один:

– Ну что, у нас получилось?

Алика улыбнулась ей в ответ и уверенно сказала:

– А ты что, сомневалась в нашей силе? И тут же ободряюще провела рукой по ее щеке, и, растягивая слова, начала говорить, приговаривая как маленькой девочке: – Давай-ка потихоньку, не торопя-ясь, вста-а-ем, опускаем ножки на пол и медленно идем в комнату. – И, сняв с нее одеяло с простыней, потянула ее за руку, помогая встать с жесткого сундука.

Ядвига, как была нагишом, в одних трусиках, осторожно опустила ноги, поставила их на пол и встала, по привычке клонясь на бок, но…. тело не захотело наклоняться! Оно сопротивлялось! Ядвига стояла почти ровно, почти без всяких усилий. Еще толком ничего не понимая и ощущая лишь легкое головокружение, девушка сделала один шаг, второй и уже уверенней, но опираясь на свою палку, пошла следом за Аликой в комнату. А там они вместе подошли к зеркалу и остановились возле него.

Ядвига смотрела на свое отражение и не верила своим глазам – ее тело почти не кривилось, просто немного наклонялось в сторону и всё! А когда она вгляделась в свое растерянное лицо, то даже непроизвольно открыла-закрыла рот. Сказать, что она была удивлена – это ничего не сказать – Ядвига была в шоке, в потрясении! – Как? Как такое могло произойти, что после каких-то поглаживаний и пощипывания ее тела этими маленькими ручками малышки-доктора произошло вот это самое? Пусть пока маленькое, но это было видимое глазу чудо! Да не может такого быть! От слова «совсем»!

А Алика, сполна насладившись реакцией подруги на результат своей работы, улыбнулась, и, набросив на плечи Ядвиги простыню, увлекла ее за собой к дивану, где заставила ее прилечь и сама осторожно присела рядышком, попросив подругу полежать еще немного спокойно, не нервничать и не делать резких движений.

Ядвига послушно прилегла на диван, удобно устроилась на нем и, подвинув под бок прыгнувшего к ней на диван кота Мотю, повернув голову к Алике, восхищенно прошептала:

– Вот это да! – а затем подтянула руку подруги к своим губам и поцеловала, и прижала маленькую ладошку Алики к своей щеке и долго так держала, внимательно глядя этому чудесному доктору в глаза. А потом выдохнула: – Спасибо тебе. Спасибо! Знаешь, мне впервые за столько лет так захотелось жить! Так захотелось! Просто ужас как сильно! – и понимая, что ее слова звучат нелепо, вдруг хихикнула, и тут же, не удержавшись, рассмеялась, весело и звонко. И уже без всякого надрыва, превращаясь опять в простую и смешливую девушку Ягу, недоверчиво спросила улыбающуюся до ушей Алику: – И эти сегодняшние изменения во мне никуда уже не исчезнут? Меня точно не перекосит, не согнет?

– Ну, если ты опять не начнешь выпрыгивать из окон, то не согнет! – успокоила ее Алика. А сейчас давай-ка поспи немного, до вечера, а я пока домой к себе схожу, печь проверю и вернусь. – И тут же поправила себя: – Ой! Не домой, а к Сенькиному дому. Вот видишь, как мне у вас в деревне хорошо, я уже чужой дом своим домом называю, представляешь?!

– Ну, так и живи в нем, Сенька только рад будет! Он все равно в нем не живет и пока не продает.

– Нужно будет подумать, – рассмеялась Алика, одеваясь. – А что? Останусь жить в деревне! Будем тут вдвоем людей лечить, как две знахарки! – И, помахав Ядвиге и еще раз напомнив ей о том, чтобы она лежала спокойно и не носилась на метле по дому, ушла к себе.

Алика мужественно не стала признаваться подруге в том, что ей сейчас просто жизненно важно самой немного отдохнуть и восстановить потраченные силы. А это можно сделать только в тишине и в одиночестве.

После восстанавливающего силы дневного сна, Алика, почувствовав себя снова бодрой. Она вечером навестила Ядвигу и, убедившись, что та чувствует себя хорошо, тут же дала строгие рекомендации – два-три дня никаких физических нагрузок, никаких подъемов тяжести, и поменьше ходить, и побольше пить. При последней рекомендации Ядвига, шаловливо сказала:

– Как скажете, доктор! Пить, так пить! Коньяк у меня еще есть!

– Ах ты, разбойница! Пить только чистую воду! И ни капли спиртного, поняла?

– Не, ну что за варварские методы у современных городских целителей! Не то, что у нас, у деревенских знахарей! Мы-то завсегда самогончик рекомендуем, от всех болезней! – продолжала дурачиться Ядвига, но заметив, что Алика сурово хмурит лоб, тут, же начала оправдываться: – Всё, всё, доктор – клянусь – буду пить только воду и ничего кроме воды!

Алика, улыбаясь, погрозила ей пальчиком и, уточнив, где Ядвига хранит дрова для печи, отправилась за ними, чтобы обеспечить подругу топливом и чтобы та не таскала тяжестей – ей, после лечебного сеанса, это делать не желательно. Девушки немного поболтали о зимней погоде, о приближающемся волшебном празднике – Новый год, который уже не за горами, а наступит практически через пару недель, о том какие новогодние костюмы им стоит себе придумать. Тут же дружно решили смастерить себе костюмы снежинок (или может лучше сразу по костюму снежного сугроба!), расхохотались, представив себе – как они будут красивы в таких нарядах и, зарядившись позитивными мыслями о будущем, распрощались до завтра.

В таких приятных и ответственных хлопотах по лечению и поиску неземной красоты, девушки и не заметили, как пролетела неделя. Волшебные семь дней!

Результаты, что произошли с их внешностью были заметны глазу, причем у обеих: у Алики синяки и припухлости на лице от применения настоек Яги стали почти незаметны, а у Ядвиги наоборот – стараниями ручек Алики все заметнее проявлялись очертания ее фигуры. Вдохновленные достигнутыми плодами своего врачевания, девушки решили совместными усилиями подготовить очередную встречу с госпожой банькой. Что и сделали незамедлительно тем же вечером, и распаренные, расслабленные и умиротворенные, сидели у Ядвиги в ее уютной современной кухне-гостиной и пили вкусный травяной чай «от Яги», как смеясь, называла Алика этот ароматный состав.