Текст книги "КРАСКИ. Шаг в темноту. Часть 4"

28

Мирный ветерок трепал листву над их головами, отбрасывая кружевные тени от каштанов на лица прогуливающейся пары. Он ласкал их кожу, играл с воздушным черным подолом девушки, путался в ее густых каштановых волосах с форменной каскадной стрижкой. Он осторожно трогал ворот рубашки ее защитника и улетал прочь, чтобы вернуться назад, пару мгновений спустя.

– Почему никто не спросит меня, как я хочу? – Недоумевала Алекса, скрутив руки перед грудью в тугой узел. – Я ощущаю себя бесправной марионеткой в этом вопросе: происходит какой-то обмен любезностей за моей спиной, все беспокоятся, пытаются сделать как лучше и решить за меня мою личную жизнь. Это ужасно злит!

– Именно поэтому я и рассказал тебе о ее визите, чтобы ты была в курсе, а не для того, чтобы бесновалась и сердилась на Мел… маму, – вовремя поправился Дениэл, но собеседница все же узрела его заминку и удивленно подняла брови. – Отпусти эту ситуацию, Алекса. Ты не сможешь всех заставить быть равнодушными к себе. Скажу тебе, что подобное внимание родителей дорогого стоит: я не видел и сотой доли такого участия матери в своей жизни.

– Это две крайности, Дениэл, – парировала Алекса. – Обжечь руку так же болезненно, как и отморозить.

– Подобное поведение – часть ее любви, смирись с этим, – посоветовал мужчина и обнял спутницу за плечи.

– А ты смирился с оригинальным проявлением любви своей матери? – Ехидно прищурила глаза девушка и, получив в ответ нервный смешок, усмехнулась и сама. – Вот и я о том же.

Она расплела руки и обняла своего возлюбленного за талию. Пара свернула на узкую тропинку и, спустившись с пригорка, оказалась в густых зарослях акаций. Сквозь кусты мелькнула поверхность воды, и их взору открылся маленький пляжик с входом в воду для купальщиков. Алекса остановилась и замерла. Ее взгляд стал пустым и потерянным, она разжала руки и плавно направилась к воде.

Действия девушки оказались настолько неожиданными для ее кавалера, что тот на какое-то время остался стоять неподвижно на тропе. Дениэл уже успел забыть, как выглядят ее приступы со стороны.

Отключившись от реальности, Алекса приподняла ладонь, словно в попытке потрогать невидимую преграду. Она дошла до мокрого серого озерного песка и остановилась.

Очень осторожно, стараясь не издавать звуков, мужчина пошел за ней. Он не собирался мешать процессу или выводить ее из странного состояния, но искренне заинтересовался, куда и с какой целью она может двигаться в нем. Готовый броситься спасать Алексу, если та решит пойти купаться на глубину, он понял, что страховка от несчастных случаев ей не требуется. Несмотря на безжизненный взгляд и медленные движения абсолютно невменяемого человека, она находилась в том же месте, что и он. Вот ее палец потянулся к ветке акации, но замер в дюйме от его шипа, не осмелившись прикоснуться. Девушка уставилась на мокрый песок и дальше не пошла, а вместо этого присела и хотела потрогать ладонью прибрежную зону, но опять замерла в дюйме.

Все это напоминало какую-то игру. Алекса словно знакомилась с новым для нее миром, несмело, боязливо и опасливо, но твердо и бесповоротно.

Наконец, спустя довольно долгое время ее взгляд стал обретать фокус. Она поморгала и принялась тереть переносицу и лоб между бровей, словно прогоняя свое оцепенение. Дениэл приблизился к ней и нежно погладил плечи.

– Мне показалось, я увидела маму, – задумчиво проговорила Алекса очень тихим голосом; она снова потерла лоб и усмехнулась: – Что за бред я несу, мама дома.

Она повернулась к Дениэлу, сплошь усыпанному солнечными зайцами, и зарылась в его объятия. Он окутал любимую защитой и теплом, а сам уставился туда, куда несколько минут смотрела его спутница, отчаянно пытаясь разглядеть то, что видела она.

– Как ты думаешь, я могла здесь быть однажды? – Вдруг спросила Алекса. – Может, в детстве?

– Кто знает? – Тихо пробасил он ей на ухо. – Спроси у отца.

Неужели она узнала место? Если память начнет творить с ней чудеса, это будет очень интересный поворот, разбивающий вдребезги всю работу их лечащего врача в последние годы. Чертов фанатик! Дениэл недобро усмехнулся, представив этого весельчака размазанным по полу собственной некомпетентностью.

– Спрошу. Ты прав, я не могу решать за других людей, чтобы они прекратили решать за меня, – улыбнулась Алекса жизненному каламбуру. – Может, в этом и был ответ?

Будто и не было провала. А чего он, собственно, ожидал? Что Алекса выйдет из небытия и спросит у него, что за чертовщина только что произошла? Глупость, его ведь предупредили, что это не лечится. Но не лечится что́? Этого он понять не мог, но яро хотел постигнуть.

Обнявшись, пара двинулась дальше вдоль пруда и вскоре завершила большой прогулочный круг возле припаркованной у отеля черной блестящей «Хонды». Алекса подошла к коню и погладила его бензобак.

– Вот мы и вернулись, – сообщила она мотоциклу, и тот довольно улыбнулся отразившимися от зеркал солнечными лучами.

Они поужинали в единственном на территории отеля кафетерии и поднялись в номер на четвертом этаже. Комната была просторной, но с двумя отдельными кроватями. Мягкие лучи заходящего солнца как раз трогали потолок их жилища, чтобы спустя четверть часа скрыться за густым лесом, простирающимся вокруг здания.

Они улеглись на одну из постелей вместе. Здесь в независимом от родителей пространстве Алекса чувствовала себя более раскованной и свободной. Она потянулась за нежностями к своему спутнику и получила их сполна. Голубоватые сумерки располагали их друг к другу, сталкивали, смешивали, продвигали вперед. Смелые мужские руки скользили по ее обнаженным бедрам, не стесняясь забираться глубоко под шифоновый подол, но едва девушка села верхом, ее сняли с почетного места, усадив рядом.

– Ну, вот мы одни, в отеле, – проговорил Дениэл разочарованно. – Что сейчас-то не так?

– Я ничего не говорила, заметь, – томно промурчала соблазнительница, потягиваясь рядом, словно кошка.

Она подперла рукой подбородок и смерила его внимательным взглядом, едва различая очертания любимого в навалившейся черноте лесной ночи. За окном хрипел неугомонный сверчок, и раздавались едва слышные голоса редких поселенцев отеля.

– Заметил, – понуро пробасил он. – Похоже, я слишком много думаю.

– Да, голова тебе враг в данном случае, – согласилась Алекса и поднялась с кровати.

Она включила настенный бра, который разлил живой оранжевый свет по комнате. Ее каштановые волосы приобрели от этого яркий медный отблеск, а кожа – янтарный блеск, отчего вся девушка стала выглядеть некой лесной нимфой с диким необузданным характером. Она принялась расстегивать платье, и Дениэл изумленно уставился на смелую красавицу, недоумевая, насколько далеко она может зайти в своих действиях.

Алекса надела свободные домашние штаны и только после этого сняла темный наряд, оставшись в невероятно соблазнительном кружевном бюстгальтере, который вскоре скрыла футболкой. Поймав на себе ошалелый взгляд спутника, она улыбнулась и уселась на соседнюю кровать.

– Что? – Поинтересовалась она.

– Прости меня за это, – сник Дениэл.

– Я не сержусь, Дениэл, тут вопрос решенный, – отмахнулась девушка. – Ждем восемнадцатилетия, если только не особенные обстоятельства.

– Какие, например? – Прищурился он, зная о женских хитростях.

– Например абсолютная невозможность контролировать свои чувства, – заявила Алекса. – Согласен?

Не чувствуя подвоха, мужчина еще дважды проговорил про себя ее слова и кивнул.

– Согласен. Значит, ждем восемнадцати.

– Там была вторая часть договора, – напомнила она.

– Я ее слышал.

29

Небольшой двухэтажный дом в светло-фисташковых тонах приютился между двумя подобными строениями в самом сердце Сан-Франциско, всего в двух улицах от школы, которую они с Мелани закончили однажды. Ухоженные, без единого сухого листочка, кадки с цветами встали охранной армией у его фасада, а гладко отполированные окна в безупречной тюли надменно смотрели на гостей холодными глазницами. Высокие ступени вели к привычной белоснежной двери, в которую Оливер не раз стучал во времена своих ухаживаний за супругой, и сейчас им предстояло войти в нее вместе.

Однако Мелани не спешила. Сначала она попыталась уснуть по дороге к ненавистному зданию, потом придумала, что забыла дома телефон, который в итоге оказался в ее сумочке, а после и вовсе пожаловалась на тошноту и головную боль. Мужчина лишь усмехнулся и предложил твердую руку поддержки, выуживая трусиху из автомобиля, и той ничего не осталось, как повиноваться.

Ледяными руками Мелани вцепилась в его локоть и с досадой проводила отдаляющийся черный «Ленд Крузер» взглядом до самого поворота, пока тот не скрылся из виду. Назад пути не было.

Пара поднялась по каменным ступеням и остановилась возле двери.

– Мы ничего не теряем, Мел, – произнес Оливер и взглянул на испуганную женщину. – Хуже, чем сейчас, уже сложно представить. Так что расслабься.

Она исступленно закатила глаза и потянулась к двери, как раз в тот момент, когда та резко распахнулась и представила перед ними хозяйку дома во всей красе.

– Вы рано, – бросила Офелия не успевшей постучать дочери и отошла вглубь коридора, пропуская гостей.

– Если бы мы опоздали, Вас не устроило бы и это, – любезно поприветствовал ее зять и тут же получил в ответ ледяной надменный взгляд.

За годы, что Мелани не видела родительницу, миссис Портер стала еще суше, злобней и требовательней. Ее скулы, покрытые теперь возрастной сеткой капилляров, выступали гораздо сильнее, чем в их последнюю встречу, а нос, казалось, стал тоньше и опустился еще ниже к узким, стиснутым с силой губам.

Внутри дома разлился прелый запах капустной запеканки.

«Боже, только не она, сейчас же не сочельник!» – Едва не заныла Мелани, но вовремя решила промолчать.

За огромным столом в светлой гостиной сидел отец. Дочь замерла в дверях комнаты и уставилась на родного старика. Он осунулся, поник и постарел за эти годы, но, когда встретился взглядом со своей любимицей, улыбнулся светло и ясно и, поднявшись со стула, потянул для объятий свои узловатые руки в начавших проступать пигментных пятнах. Слабо сдерживая слезы, она потянулась к нему в ответ, когда между ними встала Офелия и скомандовала:

– Ваши места там, – указала она ладонью на два стула.

Джонатан сменился в лице и осел назад на сиденье, обреченно упав взглядом в свою пустую тарелку. Безупречно отполированный белоснежный фарфор занял все его внимание. Отец сгорбился, отчего его идеально отутюженная рубашка и трикотажная жилетка поверх нее дали три большие складки на животе. Мать подошла к нему и строго выпрямила сутулую спину, после чего удовлетворенно хмыкнула и произнесла:

– Мелани, ты мне поможешь накрыть на стол.

Гостья еще раз попыталась безмолвно достучаться до родителя, но тот даже взгляда не поднял, так и остался сидеть на стуле с невыносимо ровной спиной, зависнув в посуде и собственных мыслях.

Когда женщины ушли, Оливер глубоко вздохнул и решил начать разговор с тестем.

– Как Вы поживаете, мистер Портер?

– Все в порядке, Оливер, спасибо, – отозвался тот тихонько, не меняя позы.

– Мелани очень скучала по отцу, – так же тихо сообщил глава семьи Траст.

Старший мужчина очень несмело поднял взгляд на гостя и вздохнул от облегчения. Его сухая кожа вдруг растянулась в легкой улыбке и разбилась на тысячи складочек в уголках глаз, отчего Джонатан разом помолодел на те самые десять лет, что зять его не видел.

– Я тоже скучал по ней, – прошептал он.

– Приезжайте к нам в любое время, – все так же тихо продолжал Оливер. – Мы все будем очень рады Вас видеть, познакомитесь с Алексой.

– Она ведь уже совсем взрослая, да?

– Совсем, – улыбнулся мистер Траст, когда в коридоре послышались тяжелые шаги.

Собеседник тут же утих и, свесив голову к сервированному столу, погас, словно свеча на ветру. В гостиную вошла безапелляционная хозяйка его жизни и принялась молча раскладывать по тарелкам спагетти, время от времени одаривая Оливера снисходительным взглядом. За ее спиной стояла та, что еще недавно звалась его супругой, но мужчина теперь был в этом совсем не уверен. Перепуганный взгляд любимой заставил его напрячься и нахмуриться, а яркие розовые пятна на ее щеках, проступавшие даже сквозь тональное средство, вдруг остро напомнили ему о молодости, когда парень, едва окончивший высшую школу, твердо решил спасти красавицу от ее же матери. Он метнул в женщину вопросительный взгляд, но убитая супруга лишь отрицательно покачала головой.

В его тарелку плюхнулась большая жирная котлета из вселенной Офелии Портер и шлейф толстых сероватых, словно сплетение червей, макарон. Оливер оценил печево, отдающее по запаху прогорклым жиром, и, улыбнувшись, поблагодарил повариху. Та, надменно вздернув нос, ретировалась на кухню, оставив своего подмастерья в дверях. Мужчина протянул ей руку, и Мелани, сдерживая слезы, приняла ее, усевшись рядом.

– Что случилось? – Пробасил он ей на ухо.

– Как обычно, – поникла собеседница и притихла, потому что по коридору возвращались шаги.

Тихий обед озвучивался лишь скрежетом вилок о тарелки. Чем выше поднимался узкий нос хозяйки дома, тем ниже оседала фигура его хозяина, словно компенсировала ее заносчивость, тем самым удерживая баланс семьи. Мелани не смогла есть пищу, вкус которой знала с самого детства. Острая тошнота, едва сдерживаемая женщиной, поставила в горле ком, не позволяющий проглотить даже оливку из блюда с закусками, но мать, казалось, это не смущало. По всему ее виду читалось, что обед удался на славу.

Едва прикоснувшись к спагетти, Офелия промокнула рот салфеткой и отправилась на кухню, откуда вскоре вернулась с горячим поддоном в руках. И тут же затхлый сладковатый запах фирменной капустной запеканки разлился по гостиной, вызывая еще больший рвотный рефлекс у Мелани. Женщина, желая удержать содержимое желудка, отпила из высокого стакана воды.

Вдруг в кармане пиджака Оливера зазвонил телефон. Мелани испуганно вздрогнула и спряталась за мужа, готовая к назидательной речи от родительницы, и тут же ее получила:

– Что делает за столом мобильный телефон? – Злобно поинтересовалась она. – Неужели нельзя отложить на «потом» все свои дела ради обеда с родителями?

– Дело в том, миссис Портер, что мы тоже родители, – с улыбкой проговорил Оливер, вынимая звенящий аппарат. – Вы же сами попросили оставить наших детей дома, чтобы лишний раз не травмировать Вашу тонкую душевную организацию.

Мелани сдержала улыбку и крепче сжала локоть нахала, когда тот, усмехнувшись, снял трубку.

– Да, милая! Мы сейчас в гостях у твоих бабушки и дедушки.

От этих званий Офелия кисло сморщилась, словно лизнула лимон, и еще чуть подняла нос, всеми силами показывая, что она выше подобных оскорбительных слов.

– Нет, Алекса, не стоит, – мило улыбнулся супруг, одарив Мелани теплым взглядом. – Не нужно, это лишнее.

Но трубка не отставала. Она грозно требовала что-то у отца немедленно, на что Оливер лишь лукаво поглядывал на присутствующих.

– …Я имею право познакомиться с ними! Говори адрес, мы будем через час! – Расслышала окончание спора супруга и испуганно оглядела сидящих за столом.

Оливер усмехнулся и, продиктовав требуемое, сообщил:

– Они скоро будут.

– Они? – Переспросила миссис Портер.

– Да, мам, Алекса и Дениэл, ее молодой человек, – сообщила дочь и тоже улыбнулась.

Мелани ужасно устала за тот час, что находилась в этом доме. С одной стороны она с ужасом думала, как Алекса будет чувствовать себя здесь, а с другой – с удовольствием посмотрит на спарринг детей с ее ядовитой матерью. Однако миллионы тревожных мыслей все же проносились в ее голове. А если у девушки случится приступ? Или она не очень почтительно начнет говорить с ее матерью? Или Дениэл сочтет нужным отстаивать свои права и убеждения?

Когда все самые насущные вопросы улеглись в ее голове, на них, словно вишенка на торт с провокациями, упала лишь одна мысль. Вчера утром молодые люди уехали в заповедник на мотоцикле, чем облегчили им сегодня довольно нервные подготовки к визиту, но, если они приедут через час, как сказала дочь, то несложно догадаться, что́ на ней будет надето.

Мелани прикрыла рукой раскрасневшееся лицо, понимая, что за скандал сейчас разразится в доме ее детства. Она глубоко вздохнула и отпустила ситуацию. Будь что будет. Как сказал Оливер, хуже уже некуда.

30

Мотоцикл встал на подъездной дорожке милого домика в самом центре Кол Вэлли и затих. Алекса ловко слезла с седла, оценила светло-зеленые стены, которые вскоре примут их к себе в гости, и улыбнулась в предвкушении. Поставив коня на подножку, Дениэл последовал за девушкой, плавно идущей к белой двери и разглядывающей по дороге все подряд.

На шум возле дома из него вышла худощавая женщина с тонкими губами и строгим лицом и с изумлением уставилась на них. Алекса удивилась, насколько ее мама походила на эту грозную особу, только черты лица Мелани были мягче, дружелюбней и добрее. Девушка сняла шлем и подшлемник и улыбнулась ей:

– Здравствуй, бабушка!

– Миссис Портер, милочка! – Возмутилась пожилая женщина, и от нервного напряжения у нее дернулся левый глаз. – Бабушка – это всего лишь звание.

Внучка переглянулась со своим спутником и пожала плечами.

– Я рада познакомиться, – решила Алекса быть вежливой.

Гости вошли в прихожую и принялись с треском снимать экипировку, оглушительно разрывая тихое пространство звонкими липучками. Они смеялись и обсуждали детали дома, гремели мотоботами и производили столько шума в узком коридоре, что вызвали замечание у его хозяйки:

– Нельзя ли вести себя более сдержанно? – Бросила им миссис Портер. – Вы мне развалите дом таким грохотом!

– Развалим – отстроим заново, – усмехнулся Дениэл и, галантно протянув локоть своей подружке, стал продвигаться к гостиной, возвышаясь над окружающими его женщинами на полторы головы.

Когда прибывшие достигли огромного стола, за которым восседал седой грустный мужчина и родители Алексы, миссис Портер едва не задохнулась от изумления:

– Вы собираетесь сесть за стол в этом? – Вопросила она на грани срыва.

Алекса оглядела себя с головы до ног: черная облегающая футболка, черные объемные мотобрюки – что не так? Подобно ей выглядел и Дениэл, он лишь улыбнулся на замечание милой старушки.

– Это недопустимо! Леди должна выглядеть безупречно при любых обстоятельствах! – Взвилась миссис Портер, но ее тираду пресек отец девушки.

– Пожалуй, тут они разберутся сами, – твердо сказал он. – Правда, Дениэл?

Мужчины обменялись улыбками, и пара принялась рассаживаться по местам.

– Постойте, молодой человек! – Схватила женщина гостя за локоть тонкими пальцами. – Ступайте в ванную – вторая дверь по коридору – и не возвращайтесь, пока не отмоете весь этот ужас с Ваших рук.

Дениэл оглядел свои ладони и недоуменно уставился на бабушку.

– Идем, – взяла его за руку Алекса и повела к нужной двери. – У меня та же проблема от машинного масла.

Угощение Алексу нисколько не вдохновило. Она увидела фруктовую миску за спиной матери и попросила передать ее, что та и сделала.

– Сначала обед, Александра! – Вмешалась бабушка.

– Мам, пусть ест, что хочет, – оборвала ее миссис Траст и получила в ответ испепеляющий взгляд.

Мистер Портер сидел совсем близко от Алексы и изучал глазами тарелку. Он иногда поднимал взгляд, оценивая обстановку, но тут же возвращался назад, избегая глаз своей супруги. Часто от него и не ждали реакций, присутствующие почти не замечали его. От недостатка активности мистер Портер зависал взглядом в пространстве, скучно жуя обед. Дениэлу был знаком этот пустой, лишенный жизни и осознанности, взгляд.

– Сколько Вам лет, молодой человек? – Начала допрос владелица дома.

– Двадцать семь.

– О, у Вас с Александрой десять лет разницы, – произнесла она многозначительно, будто эта информация была доступна только ее пониманию. – А Вы в курсе, что общение с ней может закончиться для Вас уголовным делом?

На этих словах Оливер отложил вилку и напрягся, готовый в любую минуту вмешаться. Боже, как же он отвык от этого тона, от взгляда. Еще во времена своей молодости он слушал эти речи и был порой в ярости.

– А может и не закончиться, миссис Портер, – вежливо отстранился от обсуждения Дениэл, не вчера узнавший, что Алекса несовершеннолетняя, и уже привыкший к этому.

– Это как повезет! – Закатила она глаза, отчего миссис Траст слегка вздрогнула, видимо, узнав свои манеры и повадки в матери. – Вы же с ней не в шахматы играете?!

– Да, в шахматы мы еще не играли, – согласился Дениэл и вопросительно поглядел на спутницу в знак приглашения, будто спрашивая, умеет ли та.

Девушка хихикнула и кивнула. Умеет.

– Кроме шуток, молодой человек! – Воскликнула гневно бабушка.

– А кроме шуток – Ваша внучка очень интересный, начитанный, эрудированный и общительный человек с массой навыков и увлечений. Она очень проницательна, талантлива и внимательна к мелочам, уважительна к людям и тактична. Если Вы пообщаетесь с ней побольше, то поймете, что в шахматы с ней играть и не хочется, слишком интересно просто разговаривать.

Над столом повисла тишина. На Дениэла смотрели пять пар глаз, даже мистер Портер был поражен такому поведению – в их доме было не принято открыто произносить вслух свои мысли. Его супруга промолчала, проглотив возмущение, а Алекса сжала под столом руку любимого, и он ответил тем же.

Их тарелки с обедом стояли нетронутыми, им совсем не хотелось здесь есть.

– Оливер, тебе удалось отдать своему отцу долг за уставной капитал фирмы? – Нашла новую мишень пожилая женщина.

– Дениэл, расскажите, пожалуйста, чем Вы занимаетесь? – Неожиданно для всех поинтересовался мистер Портер, перебив свою жену.

У него оказался немного скрипучий голос с хрипотцой, но добрый и теплый. Теперь он собрал на себе все взгляды за столом.

– Я работаю в «Траст Инкорпорейтед», – сообщил молодой гость.

– Как давно? А чем занимались раньше? – Вел плавный диалог мистер Портер.

– Да, какое это имеет значение, Джонатан? – Воскликнула его жена.

Дениэл оценил обстановку и решил ответить на вопрос хозяина дома:

– Третий год. А раньше работал охранником и строителем, рост и силы позволяют.

– Очень интересно! – Прокряхтел собеседник и вернулся к еде.

Пауза затянулась, и бабушка снова потянула одеяло на себя.

– Так что с долгом, Оливер? – Повторила она свой вопрос.

– Почему Вас это волнует, миссис Портер? Это было пятнадцать лет назад.

– Я хочу удостовериться в финансовой стабильности моей дочери, не нужна ли ей помощь, – многозначительно подчеркнула она свою заботу.

– У нас с этим все в порядке, мама, – ответила миссис Траст, не поднимая глаз.

«Да что в этой семье происходит?!» – Едва не воскликнула Алекса.

Она захотела хлопнуть в ладоши, чтобы разбудить их, выкрикнуть непристойность или ударить фигуры за столом в плечо, чтобы вывести из эмоционального анабиоза. Она чувствовала, что единственные живые люди в этой комнате – они с Дениэлом. Иногда включался отец, эпизодически просыпался дедушка. Но в целом было очень холодно, пусто, невыносимо!

– Дедушка, а чем занимаешься ты? – Спросила Алекса, замерзнув сердцем.

– Я сейчас на пенсии, но работаю в охране. Что дома сидеть? – Улыбнулся он, радуясь общению. – До этого трудился на заводе по сборке электромоторов для садовой техники, а раньше занимался монтажом химического оборудования, когда еще «Кемикал Индастрис» не развалилась на куски.

– Расскажи, пожалуйста, подробней про моторы! – Восторженно попросила Алекса, встретив родственную душу.

Дед робко посмотрел на жену и притих, но внучка настояла на ответе, сославшись на физико-математическое образование и искренний интерес к технике.

– Это было так давно! Кажется, мне уже в пору чему-то учиться у тебя, – смутился он. – А что это за модель мотоцикла, на котором вы приехали?

Офелия уставилась на собравшихся, словно те прилетели с другой планеты. Впервые в жизни диалог с гостями выстраивала не она, и ей давалось огромных сил выслушивать всю эту ужасно скучную механическую нудность.

– Это «СиБи тысяча», «Хонда», – ответил Дениэл.

– Мощный! Справляешься? – Продолжал расспросы дед.

– Да, в самый раз! Я смотрел на «БМВ», но их ремонтировать только в сервисе, слишком много электроники.

– Любишь капаться в технике? Оливер тоже много сидел в гараже по молодости, приходил с грязными ногтями, Офелия его заставляла отмывать машинное масло в ванне. Ну и скандалы были! – Скрипуче рассмеялся мистер Портер, и тут вспомнил, что жена тоже в комнате.

Пожилые супруги встретились холодными взглядами, но мужчина выдержал ее натиск. Вспыхнув, мегера рывком встала со стула, вытерла без того чистый рот салфеткой, и, извинившись, вышла вон.

– А ты катаешься, Оливер? – Как ни в чем не бывало, продолжил разговор тесть.

– Нет, мистер Портер, я теперь глава семьи, и мне нужно подавать пример.

– Так подавай! А то пока примерные – они.

Три пары глаз уставились на них с Алексой, отчего Дениэл невольно прижал свою девушку к себе, желая защитить ее от сегодняшнего дня.

Мелани встретилась взглядом с отцом, и глаза ее стали наполняться слезами. Ее лицо сменялось водопадом эмоций, но седой мужчина лишь смотрел на нее тепло и располагающе, словно обнимал взглядом через весь стол, уставленный тарелками с едой.

В комнату шумным чеканным шагом вошла миссис Портер с большим пирогом на подносе, который несла прихватками. Зрительные контакты тут же оборвались, и присутствующие уронили взгляды назад в свои тарелки.

– Рыбный, – резко озвучила заведующая кухни. – Отказы не принимаю!

– Нам пора, – сообщил Дениэл, взглянув на часы. – Иначе начнет темнеть, дорога по сумеркам опасная.

До захода солнца оставался еще целый час, но желание забрать из этого дома свою девушку, у которой еще вчера был небольшой провал, перевесили все доводы. Следом за ними поднялись и родители Алексы, чем вызвали неподдельное возмущение у миссис Портер, так и замершей в гостиной с подносом в руках.

– Вы еще не попили чаю! – Вскликнула Офелия, ощущая ускользающий из рук контроль над ситуацией.

– Мы попьем дома, миссис Портер, спасибо Вам! – Сообщил Дениэл, и женщина чуть сникла от прямого контакта с верзилой.

Гости стали продвигаться к выходу, огибая растерянную хозяйку дома. Наконец, она очнулась и поплелась на кухню, чтобы избавиться от ноши и проводить посетителей. Алекса обменялась номерами телефонов с дедушкой, пообещав звонить, и молодые люди принялись надевать мотозащиту.

– Раньше такого не было, – восхитился мистер Портер, наблюдая за манипуляциями всадников. – Не тяжело с этим ездить, Дениэл?

– Нет, совсем не тяжело, – отозвался тот, ловко справляясь с застежками и липучками. – Сначала кажется хлопотным каждый раз одеваться, но потом привыкаешь.

– Дедушка, а ты ездил на мотоцикле? – Спросила Алекса, застегивая ботинки не менее привычными движениями, чем ее спутник.

– Нет, но всегда мечтал. Если бы Оливер не уронил Мелани, я бы обязательно взял у него технику напрокат.

Вся компания уставилась на него. Мистер Портер намеренно не обернулся на возмущенный вздох жены, в глазах которой стоял испепеляющий гнев, приподнимающий верхнюю губу женщины над клыками. Алекса сочла мимику очень знакомой и в изумлении уставилась на мать, пока диалог между мужчинами продолжался.

– Хотите прокатиться на моем? – Предложил Дениэл.

– Хочу, с удовольствием! – Последовал восторженный ответ.

– Бабушка, а ты хочешь? – Вдруг выдала Алекса. – Дениэл – отличный водитель!

– Вот еще, какой вздор! Вы что все с ума посходили? – Задохнулась та от возмущения.

– Тогда до свидания, я буду заезжать к тебе на пирожки.

Алекса дотянулась до впалой щеки женщины губами, а родители дерзкой малышки синхронно отвернулись к выходу, чтобы скрыть улыбки на лицах. Вся компания высыпалась из дома, оставив грымзу одну в прихожей. Мистер Портер закрыл за собой дверь, вздохнув с облегчением.

Железный конь удовлетворенно заурчал под надежными руками водителя, и дед, приблизившись к технике, осторожно забрался следом за экипированным наездником на заднее сиденье.

Алекса прижалась к матери, наблюдая за тем, как мотоцикл отъезжает от дома. Она искренне недоумевала, как та выросла такой чуткой и отзывчивой в подобной семье, ведь жить каждый день в подобной обстановке запредельно непросто! Вероятно, отец спас ее однажды, забрав подальше от родительского дома.

Мистера Портера вернули помолодевшим, с раскрасневшимися от встречного ветра щеками и глазами, горящими огнем. Он выглядел неподдельно счастливым.

– Следующий! – Пригласил Дениэл.

К технике подошел его начальник, и пока водитель рассказывал о нюансах управления, мистер Портер несмело приблизился к своей дочери и обнял ее.

– Спасибо, что приехали, Мелани, – проскрипел он ей куда-то в рассыпчатые волосы. – Я ужасно соскучился.

– Пап, я… – Начала женщина, но тут ее голос дрогнул, а глаза наполнились крупными слезами. – Почему ты… Пап! Приезжай к нам, ладно? Приезжай! Хорошо?

Она крепко прижалась к отцу и беззвучно, стараясь держать лицо, расплакалась.

– Хорошо, я буду звонить. У меня теперь есть телефон Алексы, – сообщил он не без гордости.

Мужчина разжал объятия и, попрощавшись со всеми, вернулся в дом. Его дочь осторожно, чтобы не задеть ресницы в размокшей туши, вытерла слезы и стала искать взглядом мужа, но всадники уже уехали довольно далеко, оставив своих девушек наедине.

Мама посмотрела на Алексу очень пристально и виновато, а потом обняла ее и пробубнила, хлюпнув носом:

– Прости меня, Алекса. Я теперь понимаю, почему папа настоял на поездке сюда. Я с возрастом становилась такой же.

Когда мотоциклисты вернулись, за рулем восседал отец, а Дениэл ехал на пассажирском сидении и что-то вещал через открытое забрало шлема своему шефу. Транспорт плавно затормозил рядом с девушками, и отец с видом горделивого мачо позвал свою даму сердца:

– Дашь мне еще один шанс?

Молодые люди переглянулись, не считая это хорошей идеей, но у них никто не спрашивал. Женщина, подумав, кивнула и забралась к супругу, плотно прижавшись всем телом. Вскоре мотоцикл скрылся за углом.

– Знаешь, сегодня я вдруг понял твою маму со всех ее сторон, – пробасил Дениэл, провожая взглядом родителей своей девушки. – Она проделала огромный путь, чтобы выжить в этом доме.