Текст книги "Михаил Ботвинник: жизнь и игра"

КУРЬЕЗЫ

Жизнь не обделила Ботвинника и в этом. Уж очень веселые ему достались параллели и меридианы – не соскучишься!

Победная фамилия. Ботвинник часто бывал в Нидерландах.

– Знаете ли Вы, как по-голландски звучит Ваша фамилия? – спросил Ботвинника один из любителей шахмат. – «Бот вин ик» в переводе означает – «Но выигрываю я».

Тридцать лет спустя Ботвинник рассказал об этом эпизоде своему другу г-ну Гаудкелу – одному из руководящих деятелей общества дружбы «Нидерланды – СССР». Тот хохотал от души. Оказывается, «бот вин ик» имеет тот же смысл, что «выиграть на дурачка!»

Волшебная пешка.9 мая 1948 года Ботвинник играл последнюю партию матч-турнира на первенство мира с Эйве и, сделав белыми ход 14. b2-b4, решил предложить ничью. После некоторых раздумий голландский гроссмейстер согласился. О том, что было дальше, вспоминал виновник торжества: «Волнение и шум в зале были неописуемыми. Игру на другой доске пришлось приостановить. Лишь через несколько минут главный арбитр турнира Милан Видмар сумел успокоить публику. Друзья увели меня, чтобы отпраздновать победу.

Пути-дороги российского шахматного рыцаря Михаил Ботвинника в Голландии были устланы тюльпанами… Дружеский шарж Игоря Соколова

Спустя некоторое время кинооператоры спохватились, что они не «увековечили» момент совершения моего последнего хода 14. b4, который принес советской стране звание чемпиона. Тогда они обратили внимание, что у демонстратора партии Я. Эстрина костюм того же цвета, что и у новоиспеченного чемпиона мира. Кинозрители и не подозревали, что «исторический» ход b2-b4 за шахматным столиком в кинокадре совершила рука не чемпиона, а демонстратора.

На этом «история» пешки «b» не закончилась. Ее унесла как талисман Елизавета Быкова в уверенности, что эта пешка поможет и ей стать чемпионкой мира. И это действительно свершилось!

Между прочим, и скромный демонстратор, который прикоснулся к этой воистину «волшебной» пешке, стал впоследствии чемпионом мира в игре по переписке!».

Скверная примета. На 16-й Всемирной олимпиаде (1964) во время матча СССР – Испания экс-чемпион мира Михаил Ботвинник играл с международным мастером Антонио Мединой. Неожиданно Ботвинник встал и обратился к капитану своей команды гроссмейстеру Александру Котову: «Мой противник не дает мне сосредоточиться. Он все время подсвистывает».

Когда Котов пожаловался капитану испанской команды, тот огорченно покачал головой и сказал:

– Плохо дело!

– Почему?

– Видите ли, если Медина начинает свистеть, значит его позиция совершенно безнадежна!

Проявил характер. Ботвинник всегда с пристрастием относился к поступкам своего любимого ученика Гарри. И когда тот, по настоянию «свыше», сменил фамилию умершего отца – Вайнштейн на фамилию матери и стал Каспаровым, Михаил Моисеевич очень сердился.

– Я, например, в свое время проявил характер и не сделал подобного шага! – гордо заявил он.

– А как фамилия вашей мамы? – спросил кто-то из присутствующих.

Ботвинник улыбнулся:

– Рабинович!

НИДЕРЛАНДЫ

Семь международных турниров, матч-турнир на первенство мира и Всемирная олимпиада – таков голландский послужной список Михаила Ботвинника.

Ни с чем не сравнимое царство велосипедов, каналов, тюльпанов. Здесь Ботвинник договорился о матче на первенство мира с Александром Алехиным после окончания «АВРО» – турнира (1938), здесь превзошел национального кумира доктора Макса Эйве (Гронинген, 1946), здесь заложил фундамент исторической победы в матче-турнире на первенство мира (1948). Здесь он выиграл знаменитую партию у Капабланки. И не случайно в 1960 году Михаил Ботвинник стал председателем правления общества дружбы «СССР – Нидерланды». В своей книге «К достижению цели» (1978) он писал: «Так сложилась моя шахматная судьба, что в этой стране я выступал не один десяток раз. Шахматистов в Голландии много: интеллигенты и рабочие, взрослые и дети, католики и протестанты – в шахматы играют во всех слоях общества... Общество дружбы „СССР – Нидерланды“ объединяет как многих советских специалистов, связанных с культурой, экономикой, искусством и историей голландского народа, так и всех интересующихся этой своеобразной и красивой страной. Наше правление в своей деятельности стремится укрепить добрые отношения между двумя народами».

Во время одной из поездок Ботвинника в Нидерланды осенью 1958 года ему довелось по просьбе его друга доктора Макса Эйве выступить в телевизионной передаче, посвященный роли ЭВМ в жизни современного общества. И когда Эйве задал вопрос чемпиону мира: «Будет ли ЭВМ играть в шахматы сильнее человека?» – Ботвинник, не задумываясь, ответил: «Да!» И... получил 100 гульденов!

В книге «От шахматиста к машине» он, шутя, писал: «Известно, что все начинается от Евы... Но в моей творческой деятельности многое начиналось не от Евы, а от Эйве. Именно он осенью 1934 года выхлопотал приглашение на рождественский турнир в Гастингс – это был мой первый международный турнир. И вот теперь после вопроса Эйве я стал думать, как же обучить компьютер хорошо играть в шахматы» (см. Алгоритм мастера).

По капризу судьбы именно здесь, в Нидерландах, на турнире в Лейдене (1970), Ботвинник завершил свою спортивную карьеру. Впечатляют статистические итоги его голландских выступлений: пять первых мест в международных турнирах – Гронинген (1946), Вагенинген (1958), Амстердам (1963 и 1966), Нордвейк (1965), однажды разделил первый приз (1–2-е места) в Бевервейке (1969), 3-е место в «АВРО»-турнире (1938) и 3–4-е места в Лейдене (1970). В восьми турнирах он одержал 41 победу, 37 партий сыграл вничью и 8 проиграл (69,2% очков). Показал лучший результат на 1-й доске на Всемирной олимпиаде в Амстердаме (1954), набрав 8,5 очка из 11 (+6, – 0, =5, 77, 3%). Уверенно выиграл он Гаагскую половину матч-турнира на первенство мира (1948): 6 очков из 8 (+4, – 0, =4, 75%).

Исключительно полезно для родины Эйве оказалось и другое направление деятельности Ботвинника. Так, в июне 1988 года по просьбе шахматного мецената и общественного деятеля Бессела Кока он провел в Москве вместе с Алексеем Шировым и Геннадием Сосонко специальную учебную сессию для 19-летнего талантливого шахматиста Йероена Пикета. «Результатом наших десятидневных занятий, – рассказывал Ботвинник, – были „диагноз“ и „лечение“, записанные в рабочей тетради сессии». Через год Пикет стал гроссмейстером, а несколько лет спустя – одним из ведущих шахматистов Нидерландов и Европы.

И еще один интересный штрих популярности Ботвинника в Нидерландах. Даже такой романтик шахмат, как гроссмейстер Ян Тимман, под влиянием прежде всего Ботвинника, заявил в 1974 году: «Я считаю себя учеником советской шахматной школы... Мой главный „путеводитель“ – Ботвинник с его научным подходом к шахматам, глубоким проникновением в тайны позиции, умением навязывать партнеру свою манеру игры».

ВЕЛИКОБРИТАНИЯ

Ботвинник участвовал в четырех английских турнирах, приезжая сюда каждый раз в новой роли – дебютанта международных состязаний, претендента на мировое первенство, чемпиона мира и экс-чемпиона!

В 1934 году 23-летний советский мастер Михаил Ботвинник впервые выехал за рубеж для участия в Гастингском рождественском турнире (1934/35). В памяти навсегда осталась тяжелая дорога через всю Европу в «сидячем» вагоне; теплоход, следующий по маршруту Остенде – Дувр; неприветливый английский полицейский на паспортном контроле. Правда, стоило ему увидеть приглашение Гастингского клуба, как его поведение резко изменилось: сам заполнил все анкеты и показал, где стоит поезд, направляющийся в Лондон. Полицейский любил шахматы!

Через полтора года Ботвинник вместе с молодой женой Гаянэ приехал на «турнир чемпионов» в Ноттингем (1936). Следуя мудрому совету Эм. Ласкера, чета Ботвинник прибыла за несколько дней до начала ответственного состязания, чтобы успеть акклиматизироваться. На следующий день после приезда в отель «Виктория Стейшн» Ботвинник с женой были гостями президента шахматной ассоциации Ноттингема и организатора турнира господина Дербишера.

Турнир показал миру, что за «железным занавесом» подросла неплохая шахматная смена эмигрировавшим из России корифеям Алехину и Боголюбову.

В 1960-е годы Ботвинник еще дважды сыграл в Гастингских турнирах и оба раза выигрывал первый приз.

Ботвинник всегда с большой симпатией писал о Великобритании.

В очерке «По шахматному Альбиону», напечатанному в журнале «Новый мир» (1967, № 11), он, рассказав о своих впечатлениях от гастрольной поездки после окончания Гастингского турнира, между прочим, тонко передал свойственный англичанам (в скобках заметим – и ему) юмор... Будучи в Глазго, например, Ботвинник удивил шотландцев знанием стихов Роберта Бернса, так как язык этого великого поэта малодоступен современному англичанину. И когда он сказал, что читал поэта в переводах Маршака, то маэстро Барри Вуд заметил:

– Это замечательно, осталось лишь перевести Маршака, и англичане сумеют читать Бернса...

При посещении палаты общин в Лондоне у Ботвинника завязалась беседа о шахматах и международной политике с одним джентльменом, выделяющимся аристократическими манерами.

– Как Вы оцениваете международную обстановку? – спросил он Ботвинника.

– Пессимистически. Мир навечно разделен на два непримиримых лагеря – шахматистов и нешахматистов.

В 1981 году в Лондоне вышли его книги «К достижению цели», «От шахматиста к машине». В обращении к читателю Ботвинник писал: «Мои некоторые турнирные выступления были связаны с британской шахматной жизнью, поэтому мне приятно и почетно, что книга „К достижению цели“ выходит в Англии»; а во введении к другому своему произведению: «Надеюсь, что эта книга поможет дальнейшему развитию британских шахмат, которые ныне так высоки, как никогда ранее в ХХ веке».

Два года спустя, в 1983 году, англичане попросили Ботвинника написать «Предисловие» к выходившей в издательстве «Пергамон-Пресс» книге «Британские шахматы». В нем 6-й чемпион мира прежде всего исключительно высоко оценил роль Англии в прогрессе шахмат в 19 веке. «В истории шахмат британские шахматы сыграли выдающуюся роль. Имена Стаунтона, Мак-Доннелла, Блэкберна, Берна известны всему шахматному миру. Первый международный турнир (1851) состоялся именно в Лондоне».

Отметив далее с сожалением, что в 1-й половине 20 века в стране «выдающихся мастеров уже не было», Ботвинник выразил надежду на скорый успех молодых англичан. В этом он убедился, давая сеансы после окончания турнира в Гастингсе, 1966/67, в трех университетах (Ноттингеме, Кембридже и Оксфорде): «...выяснилось – в Англии выросло новое молодое шахматное поколение, столь необычно сильным было сопротивление моих противников. Видимо, начались какие-то сдвиги в духовной жизни народа, если шахматы стали популярней.

С тех пор прошло 15 лет, и ожидания оправдались. Появились молодые гроссмейстеры. На молодежном командном первенстве мира английская команда успешно конкурирует с советской. Выходит много шахматных книг».

И далее Ботвинник пророчески предсказал появление в ближайшее время в Англии маэстро экстра-класса в лице Шорта. Он писал: «Надо полагать, есть надежда, что скоро в Англии такой выдающийся шахматист появится – через несколько лет им может оказаться юный Шорт. Сейчас ему лишь семнадцать. Но партии его легко узнать – его фигуры не передвигаются, а „живут“ на доске. Хотелось бы пожелать ему стать не только сильным практиком (сейчас это модно, но шахматный век практика лет на десять короче века исследователя), но и шахматным исследователем. Это закрепило бы надолго интерес к шахматам на Британских островах, что, несомненно, было бы к выгоде всего шахматного мира»...

Нужно ли говорить, что матч Шорта с Каспаровым на мировое первенство десять лет спустя после этих строк (Лондон, 1993) явился ярчайшим подтверждением предвидения Ботвинника.

ГЛАВА 2
МАТЧИ, ТУРНИРЫ, СОПЕРНИКИ

«АВРО»-ТУРНИР, 1938

(7–27 ноября) Двухкруговое состязание, организованное голландской радиокомпанией «АВРО». 15 апреля 1938 года газета «64» писала: «К участию в турнире приглашены сильнейшие шахматисты мира: чемпион мира А. Алехин (Франция), экс-чемпионы мира М. Эйве (Голландия) и Капабланка (Куба), гроссмейстеры Флор (Чехословакия), Файн и Решевский (США), Керес (Эстония) и гроссмейстер – орденоносец М. М. Ботвинник (СССР)». На страницах газеты выступил Ботвинник, рассказавший о планах подготовки к столь ответственному соревнованию и назвавший основных претендентов на первый приз – Алехина и Кереса. Мировая шахматная общественность и организаторы состязания рассматривали его как неофициальный турнир претендентов, выявляющий будущего соперника Алехина.

Ботвинник приехал в Амстердам с женой Гаянэ и был поражен «изящным старинным городом с несметным количеством велосипедистов», в котором почти не было пешеходов. Но турнир проходил во многих городах Голландии. «Нас мотали по всей стране. Перед игрой вместо обеда – два часа в поезде. Пожилые участники – Капабланка и Алехин – не выдержали напряжения», – вспоминал Ботвинник.

В 1-м туре Ботвинник проиграл Файну. «Он великолепно провел партию!» – признался побежденный и бросился догонять лидеров. В 3-м туре в очередном «советско-американском противоборстве» ему удалось взять своеобразный реванш у «заокеанской команды», победив Решевского.

Ботвинник – Решевский

«АВРО»-турнир, 1938

С методичной последовательностью, одерживая победу раз в четыре тура, Ботвинник выиграл в 7-м туре у Алехина, а в 11-м – у Капабланки. Но какие это были победы!

Трудно обнаружить ошибку в ходах Алехина. Используя малейшую неточность противника, Ботвинник методично усиливал свою позицию, и хотя чемпион мира отложил партию при материальном равенстве, его положение было безнадежным. Интересно, что не видя партии, но узнав о том, что на доске равенство, гроссмейстер и известный шахматный журналист Савелий Тартаковер в своем отчете в газету «Телеграаф» сообщил, что ничья очевидна. После этого он спокойно отправился играть в карты с Флором... К ним в номер зашел Ботвинник. «Он еще не сдал партии?» – не прерывая игры, спросил Флор. «Кто он?» – заинтересовался Тартаковер. «Да у Алехина совсем плохо», – ответил Флор. «Вы шутите», – встревожился Тартаковер. Но, узнав, что это правда, побежал звонить в редакцию, чтобы исправить отчет... При доигрывании белые быстро добились материального перевеса, и недавно вернувший себе в матче-реванше с Эйве звание чемпиона мира Алехин сдался на 51-м ходу (см. Эндшпиль).

Партию с Капабланкой Ботвинник завершил победой в результате эффектной комбинации с жертвой двух фигур. Эту партию высоко оценил и побежденный, который назвал ее «борьбой умов!» (см. Знаменитые партии).

После победы над Капабланкой Ботвинник догнал лидеров Файна и Кереса, но столь вдохновенная игра отняла много сил и нервной энергии. Уже в следующем туре, играя с Эйве, Ботвинник допустил ошибку в равной позиции и проиграл. В итоге он набрал 7,5 очка и занял 3-е место, на очко отстав от победителей, дружно прошагавших весь турнир нога в ногу, – Кереса и Файна. Но зато все три чемпиона мира – Алехин, Капабланка, Эйве – остались позади него.

Еще до начала турнира Алехин зачитал специально заготовленное заявление, что не собирается идти на поводу у организаторов и что не приемлет навязывание претендента, а будет играть с любым известным гроссмейстером, который обеспечит призовой фонд. Ботвинник, заручившись поддержкой высших инстанций, провел переговоры с чемпионом мира за чашкой чая. Они обсудили сумму, причитающуюся Алехину в случае любого исхода поединка (6700 долларов), и место проведения предполагаемого матча (Ботвинник предлагал Москву, Алехин соглашался на любую страну, кроме Голландии).

Здесь же, в Амстердаме, по окончании «АВРО»-турнира состоялось, как вспоминал Ботвинник, историческое заседание его участников. «Обсуждался вопрос о создании „Клуба восьми сильнейших“ с тем, чтобы клуб утвердил правила проведения матчей на первенство мира. Каждый член клуба имеет формальное право вызвать чемпиона. Файну и Эйве было поручено подготовить и разослать проект правил (никто не предлагал привлечь ФИДЕ к решению этого вопроса)».

Подытоживая значение «АВРО»-турнира, и особенно побед над Капабланкой и Алехиным в раскрытии творческого потенциала Ботвинника, в признании мировой общественностью его шахматных притязаний на корону чемпиона мира, Г. Каспаров пишет: «В тридцатые годы у Ботвинника было несколько замечательных успехов, но то, что произошло во время организованного в 1938 году голландской радиокомпанией „АВРО“-турнира, на который были приглашены самые сильные игроки того времени, заставило посмотреть на него по-новому.

Партия, которую я приведу ниже (с Капабланкой), доказывает, что стратегическое зрение Ботвинника было уже на уровне величайших гениев старой гвардии».

АЛАТОРЦЕВ В.

АЛАТОРЦЕВ Владимир Алексеевич (14 мая 1909, с. Турки Саратовской губ. – 13 января 1987, Москва), международный гроссмейстер (1983), тренер, журналист, один из главных соперников Ботвинника в национальных состязаниях начала 1930-х годов.

Владимир Алаторцев

Владимир рано научился играть в шахматы, но истинную красоту игры почувствовал, когда начал заниматься у шахматного педагога и теоретика шахмат, двукратного чемпиона СССР Петра Арсеньевича Романовского. За школьными сражениями последовали успехи в профсоюзных соревнованиях, затем в первенствах города и страны. В 1931 году он занял 3-е место в чемпионате Ленинграда, вслед за Ботвинником и Романовским. В том же году дебютировал в 8-м чемпионате СССР и, поделив 3–6 места, вошел в число ведущих шахматистов Советского Союза. В чемпионате Ленинграда 1932 года и чемпионате СССР 1933 года он был основным конкурентом Ботвинника. Но в обоих турнирах уступил ему в личной встрече и занял 2-е место. В следующем году Владимир стал чемпионом Ленинграда. Ботвинник вспоминал: «Мне довелось играть с Владимиром Алаторцевым много партий. Ряд партий, иногда имеющих решающее значение, я выигрывал, но были и напряженные ничьи. Проиграл лишь однажды, когда мы сыграли „показательную партию“ с ускоренным контролем, ходы которой передавались по радио в прямом эфире. Было это в Ленинграде в 1933 или 1934 году. Алаторцев особенно хорошо играл сложные, острые позиции. Обычно хорошо ставил партию, особенно белыми. Черными с ним было нелегко играть...»

В 1935 году Алаторцев сыграл вничью матч с венгерским гроссмейстером Андрэ Лилиенталем – 6:6 (+4, – 4, =4) и впервые стал участником крупного международного турнира в Москве, где при 20 участниках разделил 9–11-е места с Рагозиным и Романовским, сыграл вничью с тремя первыми призерами – Ботвинником, Флором и Ласкером.

Ботвинник – Алаторцев

Москва, 1935

Второй Московский международный турнир

Алаторцев с 1936 года жил в Москве. Выиграл два чемпионата столицы (1936 и 1937). В годы Великой Отечественной войны, будучи директором Московского шахматного клуба, он организовал ряд турниров в столице и вел шефскую работу в госпиталях.

Долгие годы Алаторцев выступал в «одной команде» с В. Смысловым, будучи его другом и помощником. «Начиная с 1946 года, Владимир Алаторцев был моим тренером официально, – рассказывает Смыслов. – В 1948 году во время матч-турнира на первенство мира он был моим секундантом. Это был период глубокого творческого общения. Мы совместно анализировали партии, шлифовали позиции. Я стал по его рекомендации играть на 1. d4 – 1...d5. Несомненным было его влияние на меня в выработке навыков игры в закрытых позициях... Во всяком случае Алаторцев подал мне правильную идею, что в борьбе за первенство мира следует обладать более широкой палитрой творчества – и в дебютах, и в миттельшпиле. Поэтому его советы, опыт и глубина понимания позиции очень помогли мне в совершенствовании стиля».

Шахматисты называли Алаторцева между собой «стратег».

«Познакомившись еще 18-летним юношей с партиями В. Алаторцева, – рассказывает гроссмейстер Ю. Авербах, – я увидел, что величие шахмат прежде всего в стратегии, в позиционной игре». «Алаторцев был хорошим стратегом. На его партиях мы учились», подтверждает 10-й чемпион мира Б. Спасский.

Тонким стратегом был Алаторцев не только на шахматной доске, но и в шахматной политике – семь лет возглавлял он Шахматную федерацию СССР (1955-61). В этот период Алаторцев был одним из организаторов Всемирной олимпиады в Москве (1956), вместе с М. Ботвинником принял активное участие в создании Центрального шахматного клуба на Гоголевском бульваре. Более 20 лет Алаторцев вел шахматный отдел в газете «Вечерняя Москва» (1943-64).

С журналистской и тренерской деятельности он переключился на научную. Защитил диссертацию и был удостоен ученой степени кандидата педагогических наук. В течение 11 лет он возглавлял лабораторию психологии спорта во Всесоюзном научно-исследовательском институте физической культуры (1965-75), одной из «тайных ветвей» деятельности которой был фундаментальный анализ игры Роберта Фишера.

В кругу семьи и друзей «стратег», «политик» и «психолог» преображался в любящего мужа и отца, преданного друга. С ранних лет проявлял он склонность к рисованию. Великолепно разбирался в искусстве, обладал энциклопедическими знаниями во многих областях культуры, был заядлым рыболовом. Его квартира стала постоянным местом встреч известных представителей отечественной интеллигенции. Среди его друзей – супруги Галина Вишневская и Мстислав Растропович, семья скульпторов Рукавишниковых, академики П. К. Анохин и И. А. Кассирский, литератор А. В. Богомолов...

В заключение два ярких примера из шахматного творчества Алаторцева.

Керес – Алаторцев

Москва, 1950

18-й чемпионат СССР

Алаторцев – Лилиенталь

Ленинград, 1935

10-я партия матча

Соч.: Взаимодействие фигур и пешек в шахматной партии, М., 1958; Проблемы современной теории шахмат, М., 1960; Методика тренировки шахматистов старших разрядов, М., 1962; Руководство по шахматам, М., 1965 (соавт.); Творчество в шахматах, М., 1988.

Лит.: Линдер В., Линдер И., Две жизни гроссмейстера Алаторцева, М., 1994.