Текст книги "Михаил Ботвинник: жизнь и игра"

5 марта – 27 апреля (Москва, Концертный зал им. П. И. Чайковского). Прошло три года, и опять перед Ботвинником во всей силе предстал Смыслов, победивший в турнире претендентов в Амстердаме, полный неудовлетворенного честолюбия и мечтающий непременно покорить шахматный Олимп. О его прекрасной спортивной форме свидетельствовала уже 1-я партия, выигранная на 41-м ходу. И хотя в следующих четырех встречах Ботвиннику удалось две партии свести вничью и дважды подряд выиграть, его соперник не только не растерялся, но, в свою очередь, двумя победами перехватил лидерство и удержал его до конца. Скорее всего, Ботвинник находился в плену оценок предыдущего матча, когда резкие колебания в счете он объяснил моментами собственного расслабления, и, может быть, впервые несколько недооценил соперника. В шахматах это карается незамедлительно. Смыслов блестяще подготовился к поединку. А против 1. e2-e4 в его исполнении Ботвинник так и не нашел противоядия. Избираемые им сицилианская и французская защиты в лучшем случае приводили к ничейному результату. Конечно, эти немногие победы, одержанные чемпионом мира, были интересны. Следующая из них оказалась третьей и последней в этом матче.

Ботвинник – Смыслов

Москва, 1957

13-я партия матча.

На этот раз матч закончился уже после 22-й партии, когда счет стал 12,5:9,5 (+6, – 3, =13) в пользу Смыслова. Интересно, что число побед у соперников было аналогично числу в матче Капабланка – Алехин. Ботвинник поздравил Смыслова с завоеванием звания чемпиона мира.

Ботвинник – Смыслов, 1958, 3 марта – 9 мая (Москва, Концертно-театральный зал гостиницы «Советская»). Матч-реванш. Состоялся всего год спустя – согласно праву на него чемпиона мира, лишившегося почетного звания. Совсем другая картина поединка наблюдалась в третьем матче соперников. Ботвинник взял черными на вооружение излюбленный еще Капабланкой дебют – защиту Каро-Канн. Уже в первой партии применил он это начало, причем впервые в своей практике.

Смыслов – Ботвинник

Москва, 1958

1-я партия матча-реванша

Соперник был ошеломлен. Смыслов проиграл не только эту, но и последующие две встречи.

Ботвинник – Смыслов

Москва, 1958

2-я партия матча-реванша

В 3-й партии вновь сработало «тайное оружие» – защита Каро-Канн. На этот раз Ботвинник, поведя в счете, не повторил ошибок предыдущего матча и применил выжидательную тактику: играл на ничью. «Партнеру отыгрываться надо – он неизбежно потеряет самообладание и „полезет“, тогда – не зевать! С таким грозным противником, как Смыслов образца 1958 года, это была единственно возможная тактика», – объяснял впоследствии Ботвинник.

Глубокая и точная игра в эндшпиле, высокое искусство анализа отложенных партий, прекрасная дебютная подготовка и уравновешенность – все это вновь отличало Ботвинника, блестяще подготовившегося к новому поединку. Уже после 23-й партии Ботвинник одержал победу со счетом 12,5:10,5 (+7, –5, =11). Таким образом, звание чемпиона мира второй раз в истории шахмат было возвращено в матче-реванше. Гроссмейстер Сало Флор после матча писал: «Мы видели спокойного, уверенного Ботвинника, напоминающего нам Ботвинника 1946-48 годов. Сломить „старого“ Ботвинника так и не удалось Смыслову... В итоге получилось очень эффектно: 9 мая 1948 года Ботвинник стал чемпионом мира, а 9 мая 1958 года он подтвердил звание сильнейшего шахматиста всех континентов».

«У меня такое ощущение, что я всю жизнь играю только с Ботвинником», – заметил Смыслов.

После окончания последней матчевой партии Смыслов сказал: «У меня такое ощущение, что я всю жизнь играю только с Ботвинником». И действительно тогда был установлен рекорд противоборства соперников за шахматную корону. Ранее больше чем в двух матчах с одним и тем же противником чемпионы мира не сражались. Заметим также, что Ботвинник и Смыслов сыграли за четыре года три матча, в них – 69 партий. А всего за 18 лет они состязались в 91 партии! Общий счет этих встреч был 47:44 в пользу Ботвинника.

15 марта – 7 мая (Москва). В соответствии с новыми правилами розыгрыша мирового первенства обладатель шахматной короны не имел морального права расслабиться и не заботиться о сохранении творческого потенциала и спортивной формы. Ибо через три, а в случае матча-реванша – – через два года перед ним неумолимо появлялся претендент, с которым он обязан был скрестить шпаги! Так, после трехраундовой борьбы со Смысловым перед 48-летним Ботвинником предстал 23-летний претендент Михаил Таль. Игра Таля не могла не импонировать миллионам любителей шахмат да и многим мастерам. В каждой партии от него ждали «чуда» в виде пожертвованной фигуры, и он, как добрый волшебник, творил эти чудеса, «раздавал» иногда полкомлекта фигур и все же побеждал.

Предвидеть появление на шахматном горизонте за два истекших года столь молодого и совсем необычного по стилю игры и темпераменту шахматного бойца не мог никто! И всего второй раз в истории – раньше такое было 66 лет назад в состязании Стейница и Ласкера (1894) – в матче на первенство мира участвовали соперники, которые до того еще не встречались между собой за шахматной доской! Ясно, что предсказать результат их единоборства и даже ход шахматного сражения было невозможно. Впервые в распоряжении шахматистов для проведения матча на мировое первенство был предоставлен театр, на этот раз имени Пушкина. И течение матча, и характер борьбы в нем отличались от предыдущих поединков Ботвинника с Бронштейном и Смысловым.

Впоследствии Ботвинник в своих воспоминаниях так объяснял особенности игры Таля в период первого матча с ним, давшие претенденту решающие преимущества: создание в партии таких острых ситуаций, в которых его фигуры исключительно активны, подвижны и открывается простор для фантазии, быстродействия мышления и памяти.

«Меня поражало, что партнер вместо того, чтобы играть „по позиции“, делает с виду нелогичный ход; логика его имела сугубо практичный смысл – поставить партнера перед трудными задачами. Воздадим Талю должное: когда партнер ошибался, Таль находил изящные и неожиданные решения».

Уже 1-я партия матча была, по выражению Таля, этапной. Ибо претендент ее выиграл в характерном для него блестящем стиле, и потому встреча эта имела большое психологическое значение. Таль поверил в то, что именно такой игрой он победит в матче, а неблагоприятный исход этой встречи для Ботвинника повлиял на всю его дальнейшую тактику. И несмотря на его дебютную эрудированность (проявившуюся особенно ярко в 8-й, 17-й и 20-й партиях), глубину стратегических замыслов (5-я, 10-я и 12-я партии), превосходное разыгрывание эндшпиля (9-я партия), Талю удалось в целом навязать борьбу в том ключе, который благоприятствовал его победе.

«В глаза смотри!» – гипнотизирует молодого претендента Ботвинник.

Среди лучших партий Ботвинника в этом состязании и он, и его соперник назвали 9-ю партию матча. В ней белые уже на 11-м ходу пустились в «опасное плавание» с жертвой фигуры за две пешки, а черные жертвой пешки на 16-м ходу получили острую, примерно равную позицию. Затем, разменяв ферзей и тяжелые фигуры, они перешли в виртуозно разыгранный ими сложный эндшпиль.

Таль – Ботвинник

Москва, 1960

9-я партия матча

Как писал в своей книге о матче М. Таль: «9-я партия, бесспорно, является одной из самых интересных в матче и безупречно проведена М. Ботвинником».

«Хотя после этой партии, – писал Ботвинник, – счет в пользу Таля был минимальным (5:4 или +3, – 2, =4); но в дальнейшем мой партнер или доминировал, или я не пользовался подвернувшимися возможностями. Таль заслуженно победил, в этом матче он был явно сильнее своего партнера».

В целом Ботвинник проиграл этот матч после 21-й партии со счетом 8,5:12,5 (+2, – 6, =13), и Таль был провозглашен 8-м чемпионом мира в истории шахмат.

15 марта – 12 мая (Москва). Матч-реванш. Состязание проводилось в Театре эстрады. Блестящая победа Ботвинника в предыдущем матче-реванше со Смысловым встревожила шахматный мир: ведь подобная практика может продолжаться еще много лет – и ни один новый чемпион не сможет пробыть на троне свои «законные» три года. На очередном конгрессе ФИДЕ в Люксембурге (1959) было решено отменить правило реванша со следующего трехлетнего цикла, то есть с 1963 года. Как писал британский журнал «Чесс», был принят «антиботвинниковский закон». «Я лично был рад этому закону, – признавался впоследствии Ботвинник. – Сколько десятилетий можно жить в напряжении? Поэтому я не протестовал против отмены реванша».

Но пока это право сохранялось, Ботвинник все же решил вновь воспользоваться им. Он детально проанализировал все партии только что закончившегося матча и пришел к выводу, что необходимо работать в двух направлениях: 1. Поучиться у Таля и стать хорошим, хитрым практиком. 2. Подготовить такие начала и связанные с ними планы в середине игры, когда борьба носит закрытый характер, доска раздроблена на отдельные участки, фигуры малоподвижны; пусть объективно позиция будет хуже, чем у противника, но тогда он не сможет эффективно использовать свои способности «быстродействия» и роль памяти.

За истекшие десять лет это был уже пятый матч на мировое первенство, который могли наблюдать москвичи. Как и во всех предыдущих, по одну сторону шахматного столика сел Михаил Ботвинник, все такой же строгий и подтянутый, и лишь в волосах стала проглядывать седина.

По другую сторону был чемпион мира – искрометный Михаил Таль. На этот раз, однако, Таль находился в плохой физической форме, часто болел, не выдерживал напряжения борьбы на пятом часу игры. В то же время Ботвинник, применяя своеобразный допинг (он всегда приносил с собой термос с кофе), чувствовал себя прекрасно...

Но главной причиной победы Ботвинника было, конечно, совсем другое – он настойчиво готовился к матчу, изучая как сильные, так и уязвимые стороны игры своего соперника, совершенствуя дебютный репертуар, стратегию перехода из дебюта в миттельшпиль.

Два Михаила

В баскетболе и футболе есть выражение «прессинг по всему полю», когда игроки одной из команд не дают соперникам буквально оглянуться и атакуют их еще до того, как они получают мяч.

Своеобразному прессингу на шахматной доске подвергались все фигуры Таля, которые никак не могли вырваться на оперативный просмотр. В тех же случаях, когда это им все-таки удавалось сделать, Ботвинник встречал их во всеоружии. Знатоки удивлялись: Ботвинник не уступает Талю в комбинационных осложнениях. После окончания матча-реванша его главный арбитр, гроссмейстер Гидеон Штальберг, писал: «Я думаю, что для этого матча большое значение имел исход 3-й и 7-й партий. И не только потому, что они были выиграны Ботвинником, а потому, что Ботвинник противопоставил агрессивной игре Таля такую же острую игру».

Ботвинник – Таль

Москва, 1961

7-я партия матча-реванша

«Впервые в жизни меня нокаутировали в дебюте!» – писал Таль.

«Прекрасная партия, показывающая отличие этого матча от первого: на сей раз Ботвинник действовал гораздо увереннее, не избегая осложнений и расчета „опасных“ вариантов», – писал Каспаров.

Результативность в этом матче была необычайно высокой – 71,4%, в то время как в предыдущем состязании она составила 38%. При этом Ботвинник выиграл 10 партий, что явилось рекордным для всех состоявшихся ранее матчей на мировое первенство в регламенте из 24-х партий.

На высоком уровне была и игра Ботвинника в защите: остроумие и упорство, дальновидность и точность расчета были характерны для его партий. Так, неожиданная временная жертва фигуры в приводимой позиции позволила ему быстро завершить партию мирным исходом.

Таль – Ботвинник

Москва, 1961

14-я партия матча-реванша

Тонко провел Ботвинник черными ферзевый эндшпиль в 16-й партии, закончившейся вничью на 91-м ходу. А в 20-й партии, оказавшись в сложном ладейном эндшпиле без пешки, он искусной игрой на 122-м (!) ходу после 14,5 часов принудил Таля согласиться на ничью. Ранее столь продолжительных битв в матчах на мировое первенство не наблюдалось.

В целом матч был выигран Ботвинником с убедительным счетом 13:8 (+10, – 5, =6) и он второй раз вернул себе почетное звание чемпиона в матче-реванше. Шахматный мир высоко оценил его бойцовские качества, искусство подготовки к конкретному сопернику, в данном случае к Талю, навязывание неблагоприятной стратегии сражения. «Сколько раз видели мы в матче-реванше, – писал гроссмейстер Александр Котов в статье „Убедительная победа шахматной логики“ (Бюллетень, 1961, № 12), – как он категорически отказывался рассматривать даже выгодные варианты, но связанные с неясными осложнениями. Несколько раз он возвращал даже лишние пешки, только бы не вызвать на доске ненужное обострение. Ботвинник умело навязывал противнику такой бой, который тот меньше всего любил, и этому искусству нашим молодым шахматистам полезно поучиться на партиях матча-реванша».

Президент ФИДЕ Фольке Рогард в своей телеграмме писал: «Прошу передать чемпиону мира Михаилу Ботвинника мои поздравления. Весь шахматный мир восхищен его замечательным результатом, основанным на силе ума и самообладании, и высоким спортивным духом, который вновь делает Ботвинника выдающимся примером для всех шахматистов».

На торжественном закрытии состязания Михаил Ботвинник воздал должное своему сопернику, считая главной причиной его поражения легкомысленный подход к повторному поединку: «Думаю, что Таль не „программировал“ себя специально к матчу, и в этом основа его неудачи. Важность подготовки, на мой взгляд, главный вывод, который можно сделать из матча-реванша. Тем не менее следует признать, что появление Таля на шахматном горизонте уже сыграло и, несомненно, сыграет большую роль».

На пресс-конференции, посвященной итогам состязания, М. Ботвинник среди возможных соперников матча с ним в 1963 году назвал в первую очередь любого из советских гроссмейстеров, которые примут участие в турнире претендентов, а также талантливого американца Р. Фишера и опытного югослава С. Глигорича.

Более откровенен был М. Ботвинник с одним из авторов настоящей энциклопедии. Встретив чемпиона мира в кулуарах Центрального шахматного клуба СССР и поздравив с только что одержанной победой, И. Линдер мимоходом заметил:

– Наверное, Михаил Моисеевич, через два года снова матч с тем же соперником?

– Не уверен. Присмотритесь к партиям Петросяна. Он играет очень сильно. Как никто чувствует приближение опасности и искусно ее предупреждает. От него можно ожидать многое.

Эти слова, вполне естественно, были не для печати. Но они оказались пророческими. Если весной 1958 года после победы в матче-реванше со Смысловым еще трудно было представить себе, что следующим претендентом два года спустя станет Таль, то сказанное в 1961 году было симптоматичным. Более того, в нем чувствовалось и определенное опасение, граничащее с пониманием сложности борьбы с новым противником, если с ним доведется встретиться на шахматном Олимпе!

И вот два года спустя после блестящей победы на турнире претендентов 1962 года на острове Кюросао очередным противником Ботвинника стал Тигран Петросян.

23 марта – 20 мая (Москва, Театр Эстрады). Ботвинник выиграл 1-ю партию, и вслед за серией ничьих и побед с обеих сторон после 14-й партии сравнялся счет, а в следующей инициативу перехватил Петросян и удерживал ее до конца матча. В активе чемпиона мира было всего две победы. Вот окончание второй из них.

Ботвинник – Петросян

Москва, 1963

14-я партия матча

Среди нескольких волнующих ничьих особенно примечательной стала 11-я партия матча, где в отложенной позиции многие обозреватели предсказывали победу Ботвиннику, однако анализ показал, что мирный исход встречи неизбежен.

Петросян – Ботвинник

Москва, 1963

11-я партия матча

И соперники согласились на ничью, не возобновляя игры.

Всего в этом матче было сыграно 22 партии, и при счете 12,5:9,5 (+5, – 2, =15) в пользу Петросяна он был прекращен. Объясняя причину своего проигрыша и перехода шахматной короны к Тиграну Петросяну, Ботвинник писал: «...Новый чемпион по стилю своему существенно отличается от других гроссмейстеров; приспособиться к его игре дело нелегкое. Таких шахматистов ранее почти не было. Петросян, если можно так выразиться, поддерживает высокое значение функции защиты... Вот, может, эта несколько необычная манера игры Петросяна и выбивала меня из колеи, лишала пресловутой „гармонии творчества“... Во всяком случае, играл я с чрезмерным напряжением и скованностью».

После этого матча 52-летний Михаил Ботвинник решил прекратить борьбу за звание чемпиона мира и потому не выступал в новом трехгодичном цикле соревнований претендентов. Объяснялось это не спадом его силы – в своих последующих выступлениях на командном первенстве СССР он победил чемпиона мира Т. Петросяна, В. Смыслова, Л. Штейна, а на турнире в Нидерландах Б. Ларсена. Он мотивировал свое решение несогласием с ФИДЕ, отменившей матч-реванш, и желанием посвятить себя исследованию проблемы создания электронного шахматиста. А так как в новом цикле турнир претендентов заменялся матчами и жеребьевка определила Ботвиннику матч со Смысловым, то он передал «эстафету» первому кандидату на матч – гроссмейстеру Ефиму Геллеру.

МАТЧ-ТУРНИР НА ПЕРВЕНСТВО МИРА, 1948

1 марта – 16 мая (Гаага – Москва). После смерти в марте 1946 года чемпиона мира Александра Алехина шахматный трон оказался свободным. По решению Гаагского конгресса ФИДЕ (1947) было решено провести матч-турнир с участием шести сильнейших шахматистов мира, а победителя провозгласить чемпионом. В их числе были названы: Михаил Ботвинник, Пауль Керес и Василий Смыслов (СССР), Сэмуэль Решевский и Ройбн Файн (США), экс-чемпион мира Макс Эйве (Голландия).

В последний момент Р. Файн отказался играть, мотивируя занятостью основной работой. Тогда решено было провести при пяти участниках пятикруговой турнир. Первые два круга – в Гааге (Голландия), остальные – в Москве. В каждую неделю должно быть сыграно три тура. Контроль времени на обдумывание ходов: два с половиной часа на первые 40 ходов и час на каждые 16 последующих ходов. Главным судьей назначен гроссмейстер Милан Видмар (Югославия), а его заместителями – представителями от трех стран – участников турнира.

«Великолепная пятерка» перед стартом матч-турнира на первенство мира. Слева направо: П. Керес, В. Смыслов, С. Решевский, М. Эйве, М. Ботвинник

Перед началом матч-турнира не было недостатка в прогнозах. Большинство обозревателей и шахматных авторитетов предсказывали победу Ботвиннику. Его выступления на протяжении последних лет были наиболее стабильны. Победы Ботвинника в послевоенных турнирах в Гронингене (1946) и Москве (1947) убедили весь мир в том, что именно он является наиболее достойным претендентом на шахматный престол. За него была и статистика предыдущих встреч с будущими соперниками. Ботвинник выиграл 10, проиграл 3 и закончил вничью 18 партий. Общий процент очков в этих встречах составил у него 61%, на 2–3-м местах шли Керес и Эйве – по 52%.

Итак, Ботвинник начал соревнование фаворитом, Эйве – с приятными воспоминаниями, на стороне Смыслова была молодость, Керес находился в расцвете творческих сил, не сомневался в успехе и Решевский, справедливо считавшийся одним из сильнейших шахматистов мира.

Первую партию Ботвинник играл с Максом Эйве. Счет их предыдущих встреч был +2, –0, =4 в пользу Эйве. Играя белыми, Ботвинник был настроен агрессивно. Получив позиционный перевес, он реализовал его и одержал победу. Так им был преодолен определенный психологический барьер.

Ботвинник – Эйве

Гаага, 1948

Сыграв вничью со Смысловым, Ботвинник встретился затем с Решевским. Американский гроссмейстер был подвержен одной хронической «шахматной болезни» – почти каждую партию он заканчивал в страшном цейтноте. Не стала исключением и партия с Ботвинником. Имея хорошую позицию, Решевский задумался и попал в цейтнот. После он скажет: «Я горжусь, что лидер турнира в партии со мной был в еще большем цейтноте. Правда, играл он в цейтноте превосходно, и борьба кончилась не в мою пользу».

Первый круг Ботвинник закончил победой над Кересом на 59-м ходу и стал единоличным лидером. Во втором круге он вновь победил Эйве и Кереса, а с Решевским и Смысловым завершил встречи вничью. Его партия с Кересом на этот раз продолжалась всего 23 хода, и под угрозой мата соперник сдался.

Ботвинник – Керес

Гаага, 1948

Во втором круге Ботвинник приплюсовал к уже накопленным 3,5 очкам еще 2,5 и вернулся в Москву, имея 6 очков из 8 возможных и на 1,5 очка опережая шедшего вторым Решевского. По 4 набрали Керес и Смыслов. Экс-чемпион мира Эйве неудачно начал турнир и замкнул пятерку участников.

Победы Ботвинника, одержанные им в первой половине турнира над Кересом и Эйве, советский мастер Петр Романовский назвал «настоящим подарком шахматному искусству». В своей обзорной статье, подводя итоги Гаагской половины матча, Романовский писал: «Содержание этих побед, творческий характер говорят о том, что, если Ботвиннику удастся сохранить и на последующих этапах борьбы свою спортивную форму, вопрос о новом чемпионе мира будет решен...»

Как и в Гааге, 1-ю партию в Москве Ботвинник белыми играл с Эйве. Этот поединок был интересен не только в спортивном, но и в теоретическом отношении. Оба соперника считались знатоками меранского варианта славянской защиты, причем Ботвинник любил его играть и белыми, и черными. Потом он вспоминал, что еще в 1941 году нашел верный план игры именно в системе, которую неожиданно избрал Эйве в этой партии. После Ботвинник считал ее лучшей из своих сыгранных на турнире.

И действительно, несмотря на небольшое количество материала, оставшегося на доске, белые искусно создают угрозы не успевшему укрыться черному королю, приносят в жертву гордость своей позиции – централизованного коня и врываются своими тяжелыми фигурами во вражеский тыл. Эйве вынужден отдать своего ферзя за ладью, но это лишь ненадолго оттягивает поражение.

Ботвинник – Эйве

Москва, 1948

В следующем туре игралась лишь одна партия – Смыслов – Ботвинник. Решевский заболел, и его партия с Кересом была пропущена, а Эйве был свободен. Понятно, что зрители были разочарованы, ибо многие полагали, что борьба на этот раз будет недолгой, что как и в Гааге, они разойдутся с миром. Но уже избранный Ботвинником дебют – сицилианская защита, крайне редко применявшаяся им на практике, – показал, что он настроен отнюдь не миролюбиво. Во всяком случае, уже после 23-го хода стало очевидно, что черные имеют преимущество: у них два слона, открытая линия и атака.

Комментируя дальнейший ход борьбы в этой партии, Керес в своей книге о матч-турнире писал: «Ботвинник играл очень сильно. Белые фигуры вынуждены были вскоре перейти к защите, в то время как черные овладели почти всей доской. После потери качества сопротивление Смыслова оказалось напрасным».

Смыслов – Ботвинник

Москва, 1948

Среди сыгранных в Москве – три партии с Решевским, из которых Ботвинник одну проиграл и две выиграл. Особенно примечательна была последняя из них, игранная в пятом круге. В ней был разыгран дебют четырех коней, и после 20-го хода черных она пришла к следующему положению.

Ботвинник – Решевский

Москва, 1948

Звание чемпиона мира Ботвинник завоевал за три тура до конца соревнований. Он выиграл матчи у всех соперников и на 3 очка опередил ставшего вторым Смыслова, который очень сильно провел четвертый и пятый круги матч-турнира. 3–4-е места поделили Керес и Решевский. Не смог подняться выше 5-го Эйве.

... 9 мая 1948 года. Колонный зал Дома союзов в Москве заполнен до отказа. Люди стоят в проходах, теснятся в вестибюле, толпятся на улице. Играются очередные партии матч-турнира на первенство мира. Внимание любителей шахмат приковано к поединку Ботвинник – Эйве. Советскому гроссмейстеру достаточно сыграть вничью, и для него турнир окончен и высокая цель достигнута. В зале нарастает гул. Главный арбитр матча несколько раз выходит на середину сцены и поднимает вверх руки, что означало: «Прошу тишины!»

Но вот Ботвинник и Эйве, обменявшись рукопожатием, согласились на ничью, и голландский гроссмейстер первым поздравил своего соперника со званием чемпиона мира.

На сцену выбегает маленькая девочка с цветами. Это дочь Видмара, она поздравляет нового чемпиона мира. Главный судья вновь появляется в центре сцены, он, улыбаясь, поднимает вверх руки, но как же трудно остановить этот ураган аплодисментов...

После окончания матч-турнира все участники были единодушны: победа досталась Ботвиннику заслуженно, он действительно сильнейший в мире шахматист. Вот мнение экс-чемпиона мира Макса Эйве: «Ботвинник показал себя большим мастером и знатоком всех стадий шахматной партии, совершенно не обнаружив при этом слабых мест. Если Ботвинник сохранит такую же спортивную форму, то его будет очень трудно победить, и я думаю, он пробудет чемпионом мира многие годы».

Милан Видмар, главный арбитр матч-турнира, поздравляет Ботвинника с победой

На торжественной церемонии провозглашения нового чемпиона мира доктор Александр Рюэб (Нидерланды; 1882–1959) – один из основателей и первый президент ФИДЕ (1924-49) и почетный президент ФИДЕ (с 1949) – сказал, обращаясь к увенчанному лаврами Михаилу Ботвиннику:

«Теперь вы вступаете в число прославленных людей с заслуженным триумфом и авторитетом, признанных шахматным миром, который объединен в многочисленные шахматные организации. Этот мир признает Ваше превосходство и Ваше право защищать это звание».

Первый лавровый венок чемпиона. Ботвинника поздравляют вице-президент Международной шахматной федерации г-н А. Ильмакунас (Финляндия) и дочь экс-чемпиона мира Эйве Каролина Эйве