Текст книги "Код человеческий"

Глава 50

Спустя пару дней после первого посещения молчановского психдиспансера Игоря вновь потянуло к Дроздову. Не покидало ощущение, что старик не досказал важного, уже приготовленного для нежданного гостя. «Эх, лекари с литрами микстур, до чего же вы можете довести человека!» – сверлила мысль.

На сей раз Кремов решил к Михе не обращаться и сразу связался с Аней. Это был запрещенный прием: девчонка могла прикипеть если не насовсем, то накрепко. В окружении ненормальных она сама превращалась в чуточку чокнутую, для которой вообразить любовь – пара пустяков. Тем не менее Игорь пошел на риск.

Аня ответила быстро. Устроила пропуск, договорилась с доктором и подружкой медсестрой. К счастью, на день планируемого посещения у Ани выпадал выходной и трюк с хозблоком уже не грозил. Не то чтобы Игорь принципиально противился этому, но сама атмосфера больницы не располагала к романтике. Условились встретиться где-нибудь «на воле» накануне похода Кремова в Молчановку.

До этого оставалось еще несколько дней, когда на ХАЭН пришло сообщение: «Придется тебе искать другой пример для курсовой, дедули не стало сегодня ночью. Увидимся завтра?»

От новости все оборвалось внутри. Скорее чувственно, чем логически Игорь постиг невосполнимость утраты информации, которой мог поделиться старый авантюрист, сошедший с ума в беспросветном молчановском заточении.

Встречаться с толстокожей Аней расхотелось совсем, несмотря на ее внешнюю привлекательность. Теперь игра теряла смысл. Поразмыслив, Игорь все же согласился на Анино предложение. Отказ мог расстроить и очерствить ее до крайности, а таких следов в чужой душе Нерв не позволял себе по определению.

Они встретились в полдень в сквере «Уиннер», разбитом на клочке прежней чащобы «Победителя». Здесь ликвидировали дикую поросль, заменили остатки асфальта качественной плиткой, построили развлекательный комплекс «Чемпион» и аттракционы. От основной парковой громады сквер отделялся широченной просекой и трехметровым забором из крепкой рабицы.

Аня ждала за уличным столиком, хорошенькая издалека, в цивильном платье. Волосы собраны в толстый хвост, челка набок, резкий макияж. Слишком резкий в ближайшем рассмотрении. Сегодня у нее редкий выходной.

Игорь поцеловал девушку в щеку, за что удостоился недоуменного взгляда. Так и есть, она навоображала себе с три короба. Всего лишь мимолетная интрижка с меркантильной подоплекой, полное отсутствие перспектив, громадное различие характеров, а сколько предстояло хлопот! Отныне основной задачей Кремова стало «правильное» расставание.

Для девушек Аниного типа не существовало тонкостей во взаимоотношениях с противоположным полом, они действовали прямолинейно и считали эту прямолинейность добродетелью. Остальное: уважение интересов и чувств партнера, тактические маневры и паузы – их интересовало мало. В конце концов, к чему заморачиваться, если можно пусть и бесцеремонно, зато быстро достичь цели? Или не достичь. Зато все честно.

– Классно выглядишь, – сказал Игорь, присаживаясь напротив.

– Милый комплимент, – съязвила она, – ты прям сгораешь от страсти.

Кремов не сдержал грустной улыбки. Анечка умиляла предсказуемостью. Он заказал ей молочный коктейль с клубникой, себе чай без сахара. От еды девушка отказалась наотрез.

– Ты хотела бы выйти за меня? – неожиданно спросил Игорь, взглянув Ане в глаза.

Она поперхнулась коктейлем и закашлялась. Отдышавшись, удивленно захлопала ресницами. Кремов отчего-то решил рискнуть совсем крупно и теперь приготовился принять любой вариант развития событий.

– Признаться, заинтригована. А что так сразу?

– Я уезжаю из города. Возможно, навсегда.

Девушка бросила недоверчиво-оценивающий взгляд.

– Ну, такое мы проходили. Уезжала от меня пара ухажеров навсегда, потом одного регулярно встречала на той же улице, где он жил до отъезда, а второй трахнул мою подругу вскоре… Вот сука же была Лерка… Да и есть, наверное. – Аня поморщилась от воспоминаний. – Но чтоб с таким заходом, с предложения замуж! Еще никто не огорошивал. Ты не мог придумать, как по-другому слиться? Это уж слишком.

Кремов вторично не смог удержаться от улыбки:

– Зачем мне шутить?

Она взяла паузу, потягивая коктейль и задумчиво разглядывая свой маникюр. Где-то чирикали воробьи.

Так всегда бывало: хозяева новостроек или торговых комплексов перед открытием приобретали у «Монсанье» стартовый фаун-пакет, клиенты восторгались пением птиц и охотнее выкладывали сбережения: одни – приобретая квартиры в «эко» – районах, другие – превращаясь в завсегдатаев «эко» – кафе. Вскоре, отчирикав и отбегав гарантийный срок, животные издыхали, но к тому моменту все квартиры обычно распродавались, а в торговые комплексы проторялась народная тропа, так что капиталисты умывали руки. Иначе фаун-пакет продлевался.

Владелец «Уиннера» не особо напрягался, воробьи стоили не дорого, а ведь как цветасто еще давеча завлекали рекламные плакаты да ХАЭНовский спам: «Уиннер – в центре ареала восточного соловья! Испытай блаженство!» Дудки, здесь вскоре должна повиснуть такая же гнетущая тишина, как и в соседнем «Победителе», после чего муниципалитет раскошелится на воробьев из бюджетных средств.

– Куда же ты собрался? – наконец спросила Аня.

– На Дальний Восток, – ответил Кремов и повторил: – Насовсем.

– А если я отвечу, что хотела бы? – сказала она, устремив на него испытующий взгляд.

Игорь выдержал его.

– «Если» оставь для детских игр. «Если» к моей ситуации не подходит.

Не то чтобы она совсем не верила в перспективу их отношений, вовсе нет. Но Дальний Восток! По слухам, там нет элементарных удобств – глушь, тоска-печаль. А вдруг не срастется? Как выбираться обратно в цивилизацию? Возможно, с детьми! Но особенно пугало другое: тягу к Игорю она не могла объяснить рационально даже себе, а что необъяснимо, то рискованно в высшей степени! В Мегаполисе так не принято. Это сумасшествие, точно. И он прав, «если» здесь не уместно. Может, блефует? Но зачем, действительно? В конце концов, мог просто не прийти.

– Я… я не готова пока, – напряженно выдохнула Аня и добавила: – Ты, ты… слов нет! Все настроение испортил.

Что ж, по крайней мере Игорь не оставит грязного послевкусия.

Аня никак не могла прийти в себя, такое невозможно предвидеть заранее. Даже тащить Игоря в постель ей действительно расхотелось.

– После смерти пациентов мы их личные вещи отдаем родственникам или сжигаем. В последнюю мою смену Дроздов попросил об одолжении. Он завещал тебе кое-что.

С этими словами Аня вытащила из сумочки крохотный мятый конверт и протянула изумленному Игорю.

– Надеюсь, ты понимаешь, что это противозаконно? – добавила она. – Уж очень понравился ты мне, зацепил чем-то, так что… Считай это прощальным подарком.

Игоря уколола совесть. Все оказалось сложнее – и эти ее мотивы! Они вызваны искренним чувством. Что он мог поделать сейчас? Покаяться на коленях? Бессмысленно. Игорь не испытывал к Ане ничего, за исключением теплой благодарности, а в благодарность ведь не преподносят себя девушке. Даже ночь с ней, к чему Кремов внутренне приготовился загодя, теперь выглядела настолько пошлым и вульгарным поощрением, что вызывала тошноту.

– Не представляешь, как я тронут, Ань, – произнес Кремов.

– Ботаник! – грустно усмехнулась она. – И дался же тебе этот Дальний Восток? Собираешься свои научные труды там кропать? Учти, если встречу тебя здесь еще раз, просто прибью! Усвоил?

Конечно, усвоил! Слишком тонкие струны он задел ненароком в Аниной душе, чтоб позволить себе сомнительную роскошь ее разочарования. Пора прощаться. Ситуация вполне могла перерасти в нечто чересчур трепетное.

Он вызвал такси. Прежде чем расстаться, молча обнялись, Аня отстранилась от поцелуя.

Проводив взглядом удаляющийся автомобиль, Игорь упрятал конверт на дно рюкзака и зашагал по улице в направлении офиса. Нужно было успеть добраться до темноты.

Глава 51

Видимо, Жучок сегодня ушел пораньше, Кремов никого в офисе не застал. Внутренне возликовав, он заперся изнутри на защелку и опрометью бросился к столу.

Из конверта выпала коротенькая записка на четверти листа. Дробленным старческим курсивом Дроздов сообщал: «Водонапорная башня № 3, кирпич под подоконником. Не сдавайся никогда».

Игорь перевернул листок, на обратной стороне пусто. На свету тоже ничего не проявлялось, никаких водяных знаков или борозд тайнописи. Нерв уселся на стул и погрузился в размышления.

Очевидно, старик указывал к чему-то путь – но к чему? Наводка выглядела абсолютно непонятной и скупой. Что за башня номерная? Где она? Спонтанно возникло желание связаться с Аней: может, Дроздов и на словах что-нибудь передавал? Но Нерв мгновенно одернул себя, хватит шпионских игр с обманутыми красавицами, явками и паролями. Даже теперь совесть угрожала поркой за циничное использование девушки, а уж если присовокупить еще… Казимирова беспокоить тоже не стоило, он слишком ослаб.

Пальцы застучали по ХАЭНу: «Водонапорная башня номер…» «Один, три, семь», – предложил ХАЭНовский поисковик! Игорь не поверил удаче.

Железяка рапортовала: «Водонапорная башня номер три, капитального „Звездного“ проекта. Одна из десяти башен, возведенных беженцами первой волны в … году, одна из двух сохранившихся. Памятник истории местного значения. Расположена у юго-восточной границы бывшего унизавода „Победитель“. Не действующая. Известна важной ролью в производственном и бытовом водоснабжении первого Южного временного округа (ныне Северо-Восточный департамент Защекинского дистрикта Большого Мегаполиса)».

Снимков не было, точных координат тоже.

Из электронной справки следовало, что именно башни, по мнению первых переселенцев, позволили людям выжить, что функционировали башни долго, пока одна за другой не запесковались скважины. Восстанавливать систему не стали, к тому времени Мегаполис подвел дешевую водопроводную воду, что убило экономическую выгоду от собственного водоснабжения в Защекинске.

Игорь жадно впитывал даже малопонятное – например, о причинах загадочного «пескования», среди которых значились коррозия фильтрационных колонн и усугубляющееся абразивное истирание ячеек, или о каскаде фильтров тонкой и грубой очистки, позволяющих получать воду, на сто процентов подготовленную для питья.

Наконец чтение наскучило, он выключил ХАЭН. Кто-то когда-то слишком старательно покорпел над справкой о спущенной в унитаз системе, чтоб Кремов сумел одолеть хоть половину написанного.

Изучив послание Дроздова еще раз, он не нашел ничего нового.

Игорь подошел к окну. На улице зияла первобытная темень, мертвый «Победитель» никак не выдавал себя в ней.

Километрах в десяти к северо-востоку в одиночестве тосковала по людям башня, о которой до сего дня Игорю ничего не было известно. Надо же, позволила выжить куче народу, а в благодарность – нудятина в заштатном электронном каталоге, фактически забытье. Поинтересуйся сегодня у защекинских аборигенов о звездных башнях, так наверняка разживешься лишь недоуменными взглядами, а то и агрессию схлопочешь от иного, заподозрившего в вопросе скрытое издевательство над его крохотными школьными познаниями. Интеллигентов тут на дух не переносили, да. Ну, с аборигенами ясно, а прежние поколения? Что помешало им передать детям знания о своей истории? О периоде адаптации, об узловых моментах тех времен, сооружениях и подвигах?

Нерв вздохнул. Он примерно понимал, что помешало, и тем более злился на немногочисленную группку лояльных, помалкивающих, словно мыши, обо всем, связанном с прежней жизнью.

Кто мог поведать о башнях маленькому Кремову? Никто. Родители пропали, дядька с тетей всегда жили сегодняшним днем. Может, дед Никифор? Может, но не факт. В Улье историю в чистом виде не преподавали, программа, упирая на развитие сообщества и науки Нервов, лишь вскользь касалась попутного контекста, где места башням совсем не оставалось. А у Матвея, Юкэ, Жука и прочих ребят даже приемных семей не было, не говоря уж об образовании.

Выходит, никто не виноват в отсутствии непрерывной памяти поколений – ни аборигены, ни их предки. Обстоятельства оказались сильнее.

Другое дело – лояльные. У этих папы-мамы никуда не пропадали, проблем с образованием, как и с финансами, не наблюдалось. Уж они-то, восседающие на самых важных государственных постах, определяющие курс жизни, обладающие доступом к любым архивам и даже к могилам, могли бы как-то позаботиться об истории!

Игорь горько усмехнулся наивному порыву надежды. Наверное, игнорирование истории, или попросту ее предательство, являлось как раз той ценой, которую платили лояльные за свой комфортный статус. Можно ли их винить? Нерв не знал ответа на этот очевидный еще вчера вопрос. Новые поколения почти утратили связь с далеким прошлым Солнечного и, наверное, уже искренне поверили в его никчемность.

Что говорить о лояльных, если даже Матвей сорвался в «Родничке»?

Повертев записку в руках, Игорь подавил жгучее желание действовать немедля. Прежде ему не доводилось забираться столь далеко на север, там не было ни подходящих «Супер-В» дорог, ни адресатов для «пулевских» пакетов, к тому же башня, по прикидкам, находилась где-то в парке, месте гиблом, что повышало риск ночного предприятия в разы. Игорь нехотя улегся на кровать и закрыл глаза.

Глава 52

Утреннее марево еще только забрезжило, ко гда Нерв пробудился ото сна. В сумраке нащупал одежду, натянул штаны, футболку. Зябко! Неужели духота всерьез начала спадать по ночам? Похоже на то.

Игорь не стал включать освещение, он не любил нарушать вкрадчивость, с которой любой новый день начинал разбег.

Зашумел электрочайник, чистая спираль бодро разогревала воду. Нерв вышел в пустынный коридор и направился к туалетной комнате. В коридоре царила пустота, здесь не чувствовалось никаких психоследов, никакие шумы не проникали сюда и не пахло здесь ничем, кроме старого дерева да извести. Казалось, с каждым шагом пустота вымывала из Игоря послед переживаний. В какой-то момент, сомкнув глаза, он замер, доверившись происходящему полностью. Накрыла волна нирваны: Игорь качнулся, на миг утратив равновесие, а по нейронам ритмично покатили бархатные импульсы – расцветала душа, отдавая материи эхо живительного сияния. Случилось нечто, доступное лишь на грани, исчезающее редкое в земном мире. Игорь явственно ощутил близость к тому, что можно обозначить лишь одним словом – Бог. Нерв испугался.

Он открыл глаза и посмотрел перед собой. Труба коридора по-прежнему представала в неверном свете тусклых лампочек.

Хватит. Еще рано, он случайно заглянул в потаенную дверь. Пока не с чем туда входить. Холодная вода привела в чувство, хоть и отдавала хлоркой и железом, зубная паста пахла сильнее, чем когда-либо.

Вернувшись в офис, Игорь прислушался к себе. Хорошо. Баланс уверенно застыл в точке «М», с таким горы свернуть можно. Но горы на повестке дня не значились.

Игорь выпил чаю, спрятал записку Дроздова карман и облачился в экип. Наступила идеальная пора для поездки к башне. Жучок, умиляющий своими странностями, как-то назвал такое время суток «синим часом». Может, из-за рассветной синевы? Скорее всего, ибо алкогольные «синяки» к утру как раз утихомиривались. По крайней мере, на это рассчитывал Игорь.

Через полчаса Нерв притормозил у южной арки «Победителя», через которую прежде десятки раз проникал на промзону для тренировок с ребятами. Обшарпанное сооружение, лишь размерами напоминавшее о былом величии завода, никем давно не охранялось.

Кремов аккуратно проехал в широкую щель между сгнившими створками гигантских ворот и устремился вглубь. Отсюда промзона тянулась на многие километры к востоку, и чем дальше забирался Игорь, тем реже встречались следы пребывания людей – граффити на стенах, брошенные сигаретные пачки, окурки, аэрозольные баллончики, бутылки, полиэтиленовые пакеты. Заводские корпуса, напротив, выглядели все лучше: меньше битых стекол и мусорного обрамления. Правда, одичавшая растительность поглощала их беспрепятственно, но бетонные дорожки, стелившиеся под колесами «Супер-В», по-прежнему противостояли природе успешно и, за исключением многолетних лиственных наслоений, никаких следов упадка не имели. Кремов держал путь через завод как раз из-за сохранившихся дорожек, в то время как в парке все аллеи наверняка уже утонули в море растительности. К тому же предполагаемое место расположения башни примерно совпадало с юго-восточной оконечностью заводской зоны.

По расчетам Игоря, бетонный забор там утратил монолитность, и через какую-нибудь прореху можно просочиться в парковую чащобу.

Наконец, поплутав в лабиринте мертвых коробок из красного кирпича и пару раз напоровшись на глухие тупики, он остановился у высокой ограды из бетонных плит. Она тянулась слева направо в необозримые дали, отделенная широким проездом от утонувших в зелени зданий. Сомнений не оставалось: это восточная граница «Победителя».

Нерв прислушался. Тишина, лишь ветер шумит в кронах деревьев.

За высоченной оградой ничего не видно, кроме верхушек тополей. Она и вправду выглядела плачевно, плиты, словно гнилые зубы, темнели грибком, однако поблизости глазам не попадалось критической деформации, позволяющей протиснуться между ними. Игорь повернул налево и неспешно покатил вдоль стены.

Вскоре проход отыскался – корень паркового дуба разломил фундамент ограды и раздвинул соседние плиты, образовав треугольный проем. Кремов заглушил мотоцикл и осмотрел находку. Следов людей нет, вокруг не чувствовалось даже намеков на остатки чьих-либо психотоков. Метрах в десяти от проема валялась скукоженная и выцветшая до неразличимости рисунка сигаретная пачка. Это не в счет, слишком древняя.

Спрятав «Супер-В» в ближайших кустах, Игорь пролез через проем. Боты с шуршанием утонули в толстой листвяной подстилке, каждый шаг оставлял неглубокий след с серыми бортиками из слежавшейся растительной массы. Похрустывали веточки под подошвами.

Нерв не понимал, куда идти. Оглянувшись, с трудом разглядел сквозь заросли стену. Постояв в растерянности с минуту, он вернулся к проему и пролез обратно в промзону. Рядом серело здание с высокой бетонной пристройкой, очевидно, котельной. Трубы там давно не было, но что-то вроде постамента из-под нее осталось. Продравшись сквозь тополиную поросль, Игорь очутился у растрескавшейся стены с ржавыми скобами вместо ступеней. Карабкаться по ним оказалось удобно.

Наверху действительно обнаружились прогнившие ошметки трубы, опоясывающие круглый черный зев.

Нерв обернулся к парку, внимательно осмотрел окрестности.

Башня отыскалась быстро. Она средневековым донжоном возвышалась над частоколом тополей всего в ста метрах северо-восточнее! Заодно Игорь понял, что находится почти в углу «Победителя», южнее зеленела такая же парковая чаща, как на востоке. За ней, понятное дело, уже мега свалка: тоненькая черная нитка, устремившаяся от горизонта к облакам – копоть мусоросжигательной фабрики. Вот ее, вонючку, не позабыли, в отличие от «звездных» башен, а недавно даже с помпой отметили модернизацию и тридцатилетний юбилей.

С высоты удалось разглядеть, что пробраться к башне не составит особого труда: между ней и заводской оградой угадывалась просека, каким-то чудом сохранившаяся в чащобе.

Игорь еще раз окинул взглядом панораму. Солнце давно взошло и теперь сияло в вышине, облака разбавляли небесную монотонность редкими барашками, ветер покачивал лесное море. Шум Защекинска сюда не долетал. На север уходит промзона «Победителя» с потонувшими в деревьях и кустарниках корпусами. Где-то за лесом на северо-востоке – забытая всеми аграрная глушь. Там дядькино семейство, воспитавшее маленького Игоря, там рубеж, который собираются перейти люди из матвеевского рассказа в «Родничке». Собираются ли до сих пор?

Игорь спустился с котельной, протиснулся в проем в ограде и направился вдоль нее на север. Через некоторое время он наткнулся на то, что с верхотуры показалось просекой, – коллектор, убегающий магистралью к видневшейся невдалеке башне. Коллектор походил на длинный бетонный саркофаг, выступающий над землей сантиметров на двадцать. Сквозь чугунные решетки в крышке саркофага просматривались водопроводные трубы. Интересно, зачем строители накрыли их столь мощной защитой?

«Хм, все сложилось как по нотам», – подумал Игорь, уверенно шагая по решеткам. Тополя и молодые дубы обступили с обеих сторон, придавая происходящему сказочности. Предвкушение от раскрытия важной тайны охватило Кремова, он ощутил себя авантюристом, подобравшимся к пиратскому кладу.

Шагах в десяти от краснокирпичной башенной громады путь преградил прогнивший сетчатый забор. Но, видимо, раньше над коллектором сетку многократно прорывали – ее части оказались неряшливо притянуты хлипкими скрутками из разномастной проволоки, тоже ржавой. Игорь без труда справился с препятствием, разогнув истлевшую проволоку в паре мест.

Теперь все. Башня возвышалась перед Нервом исполинской колонной, устремленной в небо. Он спрыгнул с коллектора в высоченную траву и направился к видневшемуся у основания башни дверному проему. Распахнутая дверь висела «на соплях», остатки краски живописной бесцветной стружкой еще держались кое-где на рассохшихся досках. У входа валялся фанерный прямоугольник, прибитый гвоздями к черенку от лопаты. На фанере ветхим тонким кольцом, без запаха, без амбиций, дотлевали человеческие экскременты, исторгнутые когда-то неизвестным смельчаком в знак гражданского протеста.

Игорь переступил транспарант, вошел в чрево башни и поднял голову.

Так вот почему «Звездная»! Сечение стен напоминало многолучевую звезду! В башне царил полумрак, на самой верхотуре под резервуаром белели щелочки окон, коричневой спичкой пересекала башенный диаметр какая-то балка. Стены поднимались почти отвесно с небольшим отрицательным уклоном. Как же добраться до свода, к окнам? Культяпки деревянных перекрытий, ранее поддерживавших ступени, спиралью завинчивали ввысь по стенам, но были слишком кроткими, хранили следы горения и не внушали ни малейшего доверия. Прямо к балке, под свод уходили концы полуистлевшей веревки, перекинутой там через колесико блока. На полу один собирался в бухту, а второй был привязан к гигантскому ржавому ведру. Странная конструкция. Веревка, конечно, не выдержит нагрузки и оборвется, реши Игорь вскарабкаться по ней.

Он подошел к стене. Та оказалась гладкой, лишь кое-где виднелись глубокие выщерблины или, наоборот, выступы. Это немного напоминало аттракцион по скалолазанию, только здесь никто не мог дать гарантий безопасности. Пожалуй, экстремалу-альпинисту стоило попробовать, но для Игоря такой вариант выглядел откровеннейшей утопией.

Настроение подпортилось, получалось, что в этот раз добыть дроздовскую закладку не выйдет. Мозг Игоря напряженно просчитывал варианты решения проблемы. Нет, без посторонней помощи не обойтись. Единственный выход – привлечь напарника понадежней, чтоб тот страховал восхождение. Нужно притащить крепкую веревку (много веревки!), соорудить нечто вроде системы блоков и рискнуть.

Нерв вышел из башни. Теперь он заметил остатки калитки в заборе. Высокая трава шелестела на ветру. Здесь было очень чисто, никаких посторонних психотоков, ничуть не фонило даже общей атмосферой Мегогаполиса. Игорь сконцентрировался, он не хотел повторения утреннего состояния. Чтобы отвлечься, достал из кармана записку, прочел: «Никогда не сдавайся!» «А старик – шутник! – улыбнулся Кремов. – Знал, о чем пишет».