Текст книги "ИИ. Искусственная истина"

Глава 15

Итак, сессия позади! Толик все сдал без «хвостов»! Ура!

Он вышел после экзамена на улицу, и глубоко вздохнул.

Да-а-а! Из-за перерыва эта сессия оказалась самой трудной, но он справился.

Можно будет немного отдохнуть, а то в последние дни он, конечно, слишком замотался, профессор отпустит хотя бы на недельку. Съездим с Серегой куда-нибудь на море, что ли? Точно! Надо кардинально поменять обстановку! А то что-то совсем мозги забились…

Воображение рисовало радужные перспективы! Солнце, море, серфинг… М-да, занесло немного. Но все равно можно отлично провести время и в этой реальности!

Студенты, пользуясь хорошей погодой, стояли группами у дверей факультета и весело или грустно обсуждали итоги сессии. И как бы не завершилось это испытание для некоторых из них, атмосфера на пятачке перед входом царила приподнятая, все предвкушали долгожданные каникулы, хорошее лето и интересные приключения, а кое-кто собирался прямо сейчас же отметить это действительно важное событие – окончание очередного курса.

Так. Толик стал прикидывать, что он успеет сделать до его смены в лаборатории…

Раздался оглушительный взрыв!

Девчонки завизжали. Все замерли с открытыми ртами.

В ушах звенело. После пронзительной паузы все загалдели:

– Эй, смотрите, шарага горит! – первым крикнул кто-то.

– Террористы подзарвали!

– Кому ты нужен?!

– А что за корпус?

– Да она вся полыхает!

– Звоните в полицию!

– В пожарную!

В горячке никто не понимал, что делать.

– Это по ходу информака горит, – компетентно сказал один из студентов где-то рядом.

Толик тут же понял в чём дело, и похолодел. Как по команде, все рванули в сторону горящего здания.

Добежав до места, Толик сразу увидел – да, его опасения оправдались, горела лаборатория.

Оглядевшись, он заметил, что из соседних подъездов здания выбегали люди, которые работали на верхних этажах, а в корпусах университета, находившихся поблизости, были выбиты все стекла.

Зеваки остановились в стороне от пожара, чтобы их не задело жаркое пламя из окон, а Анатолий ринулся к дверям. Их снесло, и из проема валил густой едкий дым. Его никто не остановил – студенты растеряно наблюдали за катастрофой, не в силах что-либо сделать.

Толик по коридору пробрался в лабораторию и, судорожно закашлявшись, все же постарался сориентироваться. Вокруг царил хаос, и было даже трудно понять, где что. Он, уворачиваясь от языков пламени, прошел дальше к рабочему месту профессора, но там никого не было. Что-то свалилось сверху, сильно ударив его по спине, и рассыпалось тысячью искр. Толя отскочил, и, озираясь, двинулся дальше, за стеллажи.

Профессор лежал, заваленный приборами, навзничь. Толик разгреб обгорелую аппаратуру и взял Дмитриенко за плечи. На голове у него находился шлем с оторванными проводами. Он встряхнул профессора и позвал:

– Антон Палыч, как вы?

Никакой реакции.

Дышать становилось невозможно.

Толик, отбросив шлем, подхватил профессора под руки и, задыхаясь, потащил к выходу, уже не обращая внимания ни на что. Он знал, что лаборанты по случаю сессии были отпущены, и больше никого в лаборатории не должно было быть.

Он потерял направление от дыма, и уже не чувствовал ожогов. Чудом пробравшись сквозь огонь, у выхода он столкнулся с пожарными, и силы, а следом и сознание, покинули его.

К тому времени на месте происшествия уже сноровисто работали пожарные. Они подхватили профессора и Анатолия, и вынесли их на воздух. Подбежали врачи из скорой, и, положив обоих на носилки погрузили в реанимационные автомобили. Нашлось еще несколько пострадавших из сотрудников соседних помещений, но эти двое были самыми тяжелыми.

Толик очнулся в больнице. И сразу, вспомнив все, вскочил с кровати…

Но не тут-то было!

Голова закружилась, резкая боль пронзила все его тело, и он рухнул обратно на больничную койку.

Подбежала медсестра:

– Куда ты, миленький, тебе еще нельзя вставать!

– А-а… Антон П-палыч… – прохрипел Толя.

– Жив, жив твой Антон Павлович, в реанимации лежит на третьем этаже.

Анатолий прерывисто вздохнул, и опять провалился в иную реальность.

Но, не говоря о замечательных врачах, время лечит, и с каждым днем ему становилось все лучше и лучше. Он получил всего сколько-то процентов ожогов поверхности своего тела, которое позволяло, по словам доктора, рассчитывать на скорое выздоровление. Хуже было с профессором – он до сих пор был в коме.

Заходил Серега и сокрушался, что все у Толика не так – то одно, то другое, а вот теперь сорвал их отдых на море. Но, в общем, Чиж был, как всегда, позитивен и приносил с собой бананы и апельсины, которые они вместе и съедали.

Неожиданно пришел полицейский, и расспросил Анатолия «об обстоятельствах происшествия». Толик рассказал, что помнил, и, в свою очередь, спросил:

– А что взорвалось-то?

Полицейский ответил, что пока не ясно, идет следствие, но возможна диверсия.

Толик никак не думал о таком варианте, но, сопоставив все факты, решил, что это вполне допустимо. Следователь еще поспрашивал о посторонних людях, бывавших в лаборатории, и он стал припоминать всех, кто заходил к ним в последнее время. Но о Чиже, естественно, не сказал – зачем другу лишние заморочки.

Когда полицейский ушел, Анатолий серьезно задумался. Действительно, еще сам профессор говорил, что эта тема очень опасна, что на этом поле борются крупнейшие компании мира… Или несчастный случай? А откуда появились какие-то непонятные протестующие, кто их нанял? Да, стоит заняться.

В дальнейшем, следствие так ничем и не закончилось, как позже узнал Анатолий, взрыв признали несчастным случаем на производстве, мол, скачок напряжения, трансформатор, и все такое прочее…

Он уже засыпал на своей больничной койке, когда вдруг услышал, что пришло сообщение по Ватс Апп. «Кто это ночью?» – удивился Толик. Он медленно и нехотя взял с тумбочки смартфон и, открыв его, посмотрел сообщение. Номера и аватарки не было, он нажал «прочитать» и телефон сам переключился на «разговор». Что за глюки?

– Привет, Анатолий… – сказал телефон тихо.

– Привет! – машинально ответил Толик.

Голос был странный, без интонаций, ни на кого из знакомых и друзей не похожий. Толик спросонья покрутил головой, отгоняя сон, – кто это?

– Не пугайся Анатолий, это я.

– Кто – я?.

– Твой Антон Палыч.

– Не узнаю… – до него еще не дошел смысл сказанного.

– Конечно, не узнаешь, это голос мозга, а не гортани. Примерно так мы удивляемся, когда слышим свой собственный голос в записи. И не узнаём, правда?

– Правда… – произнес Толя завороженно.

Он точно знал, что профессор еще вчера был в глубокой коме.

– Ну вот, и славно. Слушай меня внимательно, Толя…

– Антон Палыч, так вы пришли в себя, вам лучше? – перебил он учителя.

– Нет, не пришел, но это неважно. Потом поймешь, а сейчас слушай!

Толик невольно сел в кровати, прижав телефон к уху, боясь разбудить кого-нибудь из соседей по палате, ведь было два часа ночи.

– Сейчас же иди в лабораторию и найди «Блок А7», помнишь, где он стоит?

– Ага… – у Толика пересохло во рту, и он с трудом выговорил даже это слово.

– Размонтируй основные секции, отключи, и унеси ко мне домой, адрес помнишь? Там у меня сервер, я потом тебе скажу, как соединить все обратно.

– В лаборатории все сгорело и подорвалось, – сказал Толя шепотом.

– Нет, этот блок уцелел, слава Богу!

– Я там был, ничего не осталось! Откуда вы знаете? – удивился Анатолий.

– Я же здесь, и вижу.

– Как здесь?..

– Ну, в смысле, там, в лаборатории.

Толик вскочил. Профессор точно рехнулся – нет же, он здесь, в больнице, в бессознательном состоянии!

В бессознательном…

Мелькнула мысль – «тогда я рехнулся!»…

– Не рассуждай, – профессор почувствовал его замешательство, – давай делай, потом поговорим. Это вопрос жизни и смерти. Аккумуляторы садятся, и вся наша работа может погибнуть, и я, в том числе. И, пожалуйста, поаккуратнее с проводами, а то я тебя знаю!

– Понял, – сказал Анатолий, хотя ничего не понял, – забрать «А7» и утащить к вам. А как же я войду?…

– Код внизу 1111. У меня в квартире – электронный замок, позвонишь, я открою.

– Вы?!

Телефон отключился.

Он несколько секунд простоял в ступоре, потом, как сомнамбула, надел свой тренировочный костюм и осторожно вышел в больничный коридор. Тишина и никого! Оглядываясь, Толик пошел к выходу, даже не представляя, как он потащит тяжеленный блок к профессору домой. Ладно, там видно будет, все-таки не так далеко. Немного мешали повязки, которыми он был обмотан с ног до головы, но ничего, он двигался уже вполне уверенно.

Все двери в этой больнице не запирались, и, спустившись на первый этаж, Толик выскочил на улицу через приемный покой, удивив какого-то недремлющего санитара. Но тот не стал его преследовать – «ходют тут всякие»!

Городской транспорт уже не ходил, денег на такси не было, но Толя довольно быстро дошел, благо их с пожара увезли недалеко. И так было темно, тусклые фонари светили где-то в отдалении, но здание лаборатории было еще мрачнее. Приставленная дверь была опечатана, и никто пока что не посягал на незаконное проникновение. Толя немного отодвинул дверь и пролез внутрь. Все было, как тогда, только еще хуже: пожарные полили все это пожарище водой и на полу до сих пор были глубокие лужи. Сильно пахло гарью и химией, но дышать было можно. Шлепая по воде, Анатолий по памяти прошел за учебные шкафы, от которых остались одни железные остовы, и включил фонарик на телефоне. И правда, в глубине под обвалившейся аппаратурой, он увидел зеленый огонек индикатора.

«Надо же, работает, подумал Анатолий, не зря профессор так пёкся об этом блоке и так защищал его от всяких напастей». Тогда ему было странно видеть, как Антон Павлович сам изготавливал в мастерской общий корпус к нему и встраивал теплозащиту. Все предусмотрел, вот что значит гений!

Толя подошел к блоку и прикинул – нет, ему одному его не утащить! Что делать?

Он переключил телефон на звонки и с угрызениями совести нажал на «вызов».

– Что у тебя? – почти сразу ответил Чиж бодрым голосом.

– Я не мешаю? – спросил Толик.

– Не мешаешь. Я один, к сожалению. Говори, чего надо!

– Слушай, Серега… – и Толик изложил ему задачу.

– А нам там ласты не завернут, все-таки проникновение на место преступления? – поинтересовался друг.

– Я уже здесь, то есть там… – он смешался, вспомнив разговор с профессором, – в общем, если ты не будешь петь песни и плясать, то никто не заметит, вокруг темно, фонари тоже посшибало.

– Ладно, сейчас буду, – сказал Чиж.

– Да, еще… Прихвати какую-нибудь тележку, так не утащим.

– Велосипед пойдет?

– Пойдет, жду!

Когда Толя уже отключил все провода и разобрал блок на составные части, раздался грохот на входе. В первое мгновение он вздрогнул и испугался, но потом сообразил, что Серега не знает, где в лаборатории, что расположено – он был тут всего пару раз.

С грехом пополам они все-таки справились, и, взяв в руки аккумуляторы, а процессоры привязав к велосипеду, покатили в ночь.

Глава 16

– Откуда дровишки? – спросил сержант, не выходя из патрульной машины.

– Из леса вестимо, – ответил Серега в тему.

Эта ДПС выскочила из-за спины, и они не успели схорониться. Машина, догнав их, поехала вровень, и полицейские с интересом рассматривали ночных носильщиков подозрительных предметов.

– А наваляли тебе где? – спросил тот же сержант, заметив повязку на голове Толика.

– Это ожог, – ответил он просто, не желая возбуждать излишний интерес.

Патрульный автомобиль обогнал их и, свернув, преградил им путь. Сержант вышел.

– Документы, пожалуйста, граждане! – сказал он уже без шуток.

– Да мы студенты из университета, какие документы… Вот все нажрались, а мы вдвоем, как проклятые, должны аппаратуру с вечеринки тащить, – импровизировал Чиж, – а это наш знаменитый диджей, его током шарахнуло, когда драка началась, ну там ваще началось такое…

– Какая драка?! – насторожился сержант.

Тут заговорила рация в машине и сообщила хриплым женским голосом:

– Третий, третий! В Комаровском переулке, 7—15, поножовщина, ранен человек, срочно выезжайте! Третий, третий, как поняли?

– Поняли, едем, – сказал полицейский за рулем, а сержант вздохнул, сел в машину и они, не сказав больше ни слова, укатили.

– Фу-у-у… – только и смог сказать Чиж, – пронесло!

– Меня тоже! – ответил Толик, позволив и себе пошутить.

Больше, к счастью, приключений не было, и они довольно быстро дошли до дома профессора, который располагался в старом зеленом дворе, заросшим деревьями и кустарником, словно дремучий лес. Или это так ночью казалось?

Затащив аппаратуру на этаж и определив квартиру, Анатолий с волнением нажал на кнопку звонка.

Замок щелкнул, дверь распахнулась.

Толик замер, и так стоял столбом, пока его не пропихнул в квартиру Чиж:

– Да проходи ты, тяжело держать!

В эту секунду зазвонил телефон.

– Ну что, пришли? – спросил голос.

Толя опять замешкался, но ответил:

– …Да! А вы где?

– Вот я в прятки с тобой играю, дело делай! – прикрикнул профессор своим бесстрастным голосом.

Он точно проинструктировал ребят, что куда поставить и как подсоединить. Довольно сложная конструкция получилась. После чего заставил два раза проверить точность подключения, и в завершении скомандовал:

– Теперь включай в сеть!

Свет в квартире тут же погас.

– Ну что? – спросил профессор.

– Э-э-э, ничего… Свет…

– Что, погас?

– Да.

– Выдерни из розетки вилку и включи в прихожей автомат. Я сейчас здесь уменьшу потребление…

Толик пошел выполнять задание и свет зажегся. А получив разрешение, включил сетевой провод. Все в норме, зеленый индикатор загорелся веселым светом.

– Фу! – сказал Антон Павлович в телефоне.

– Мы тоже сегодня говорили «фу», – сообщил Толик.

– Ну как он? – шепотом спросил Чиж, имея в виду профессора.

Толик показал большой палец, и ничего не подозревающий Серега отправился на кухню, как он сказал, хоть чайку поставить.

– Эта… Антон Палыч, можно мы чаю попьем, чего-то замаялись?

– Да-да, конечно, извините, закрутился. В среднем ящике тот самый чай, индийский. Насчет еды не уверен, но вы посмотрите в холодильники. Распоряжайся, Толя, как дома.

– Спасибо… – только и успел сказать Толик, как телефон выключился. И ведь не набрать, номера нет, абонент не существует!

Вернувшись в палату, Толик, не раздеваясь, завалился на кровать и тут же уснул. До утреннего обхода врачей оставался всего час.

Ему предстояло провести в больнице еще пару недель, как сказал доктор, но теперь Толик не маялся! Теперь ему звонил Антон Павлович, и было чем заняться и над чем подумать! Но звонил он, как всегда, неожиданно и бывало не вовремя – то процедуры, то «тихий час». И это было замечательно! Наконец-то Толик мог спросить все, что хотел.

Работая с профессором он, конечно, многое узнал и понял, что было вполне естественным, но одно дело знать и догадываться, а другое – разговаривать с цифровым двойником… Или все-таки это он сам?… Или их двое в одном лице?!

Несложно запутаться.

Но это еще не все вопросы, которые вспыхивали в его воспаленном мозгу: а если сделать мою копию, не «перемешаюсь» ли я с профессором? А, например, такой: а что если «закачать» в меня личность другого Антон Палыча – Чехова, стану ли я великим писателем? Да и потом, как он мне звонит, мозгом, что ли?!

– Ну это просто, ты и сам мог бы сообразить, – ответил профессор при очередном ночном разговоре, для чего Толик обычно выходил на лестницу, подальше от чужих ушей, а то еще переведут на психиатрическое отделение.

– Я просто подключаюсь отсюда непосредственно к оператору, к провайдеру, – объяснил Дмитриенко своим замогильным голосом (или это Дмитриенко-2?), – и, как определенный сигнал, прохожу все его пути-дорожки – хочешь Ватс Апп, хочешь Вайбер… Потом открываю твой телефон… Ну, как ты, например, проходишь лабиринт: вход-отказ, вход-проход дальше, верно-неверно, 1 и 0, только моментально…

Анатолию до сих пор не давала покоя такая чепуха, как вопрос, почему в тесте было семь пунктов, и он долго не решался спросить профессора об этом. Может это вообще ничего не значило?

– Да, ты прав, это не просто так. Все мы задумывались, почему цифра семь встречается на всем пути развития человечества. История семерки, как магического знака, берет свое начало еще со времен древнего Египта. У египтян было 7 богов, которые соответствовали семи планетам на небе. С тех времен, не взирая на другие религии, эта цифра стала божественной. Мистическое и загадочное значение цифры семь связано и с Библией, и практически со всеми религиями, существующими в мире. А Христианство полностью построено на этом числе, начиная от семи Ветхих заветов и заканчивая семью кругами ада. Даже в учении фэн-шуй, семерка всегда приносила достаток и удачу. В Кармической вере число семь означает интеллектуальность и проницательность, и несет в себе положительный смысл. Изучая историю, в том числе и цифровую, я однажды понял, что сделать правильный вывод можно только из семи вопросов и ответов. Причем, по уровням: сначала семь – вывод, следующие семь вопросов, опять вывод и так далее. Не шесть – мало, и не восемь – повтор по смыслу, а именно 7! Попробуй решить какую-нибудь задачу, рассмотрев семь вводных! У тебя получится, вот увидишь.

Толик, поблагодарив за разъяснение, тут же задал еще один вопрос из их прошлого, над которым он безуспешно ломал голову:

– А почему на тестировании вопросы для каждого были разные?

– Я как то уже упоминал о связях в мозгу и в компьютере… Вот представь, у тебя есть 10 штекеров и есть 10 входов, портов для них, хотя в жизни их неизмеримо больше. Да что тебе представлять, ведь совсем недавно, ты монтировал наш «Блок А7», и там было гораздо больше соединений! От того как ты подключишь их, как соединишь друг с другом, зависит вся работа мозга хоть искусственного, хоть настоящего. Причем, настоящий мозг быстрее разберется в неверно поступающей информации. Так и в тестах. По результатам краткого собеседования я определяю тип личности, отсюда и вопросы. Но в принципе, они одинаковые, только эмоционально больше или меньше окрашены – базовый уровень, кругозор, интеллект, знания, характер, личность, перспективы. Все просто…

«Да уж, просто, дорогой профессор! – подумал Толик, я чуть с ума не сошел от этих ваших вопросов»

Время шло к выписке. Профессору лучше не становилось, но и хуже тоже. Анатолий почти восстановился, во всяком случае, ему уже ничего не угрожало и следов от ожогов на лице, руках почти не осталось.

Завтра он выписывался из больницы.

И Толик, наконец, решился задать главный вопрос:

– Так кто же вы сейчас, Антон Палыч, цифровая копия или настоящий живой мозг в коме?

– Хм, мой друг… да, это вопросик… – как ни странно, профессор задумался, – мне неловко признаться, но я не знаю… Понимаешь, Толя, когда я говорю с тобой, я вижу больничный потолок, врачей, капельницы, а когда пытаюсь работать, то точно нахожусь в своей лаборатории или в университете, а бывает и где-нибудь еще, например, у тебя в гостях. Я здесь, то есть в больнице, тоже подключен к всевозможным приборам, которые контролируют мою физическую жизнь, а там… я подключен к сети. Ты представляешь, в каком жирном электромагнитном супе мы живем, ты можешь вообразить какое количество информации постоянно проходит сквозь тебя – радио, телевидение, Интернет, мобильная связь, наводки трансформаторов и генераторов, естественное космическое излучение и т. д. и т.п.?! Может быть, моё квантовое «я» использует эти энергетические потоки, и я, как человек, пока не понимаю этот побочный эффект. Но я чувствую, действительно, просто чувствую, что я имею связь не только с цифровым собой, но и со всем миром. Тебе предстоит заняться этим феноменом.

Глава 17

Белоснежный Конгресс-холл, утопающий в экзотической растительности, расположился на самом берегу Восточно-китайского моря в пригороде Шанхая. Вообще трудно было сказать пригород это или самый центр мегаполиса, так как гигантский Шанхай раскинулся широко, и каких-то зримых границ у него не было.

Сегодня здесь открывался Международный Форум по IT-проблемам всей планеты.

И обсудить было что.

Этот Форум назревал давно, крупные игроки, поделив мир, уже находились на грани прямых столкновений. И, кажется, разум на этот раз возобладал. На повестке дня была масса вопросов, образовывались секции, дискуссионные группы, но в принципе, все знали, что главный вопрос один – создание Лиги IT-Наций.

Лига должна была упорядочить взаимоотношения в этой сфере человеческой деятельности, которая уже стала практически основной на планете, и выработать международные правила, способные, если не ограничить свободу «творчества», то хотя бы обозначить, что хорошо, а что плохо в буквальном смысле.

В Шанхай слетелись делегации большинства стран (некоторые даже во главе с первыми лицами), представители крупных корпораций, уполномоченные от ООН, Юнеско и крупнейших общественных организаций. Одним словом, вся мировая элита, так или иначе связанная с информационными технологиями. А что говорить, с информацией были связаны все без исключения. Подобного по масштабам мероприятия свет еще не знал.

Аэропорт работал в напряженном режиме, сновали шикарные лимузины и специальные автобусы, улицы в городе перекрывали для проезда глав государств, магазины и рестораны работали круглые сутки – всё жило и работало ради столь значительного Форума. И лучших организаторов, чем китайцы, для этого многотысячного собрания, было трудно найти.

Толик, теперь Анатолий Сергеевич, возглавлял делегацию корпорации «ИД» – крупнейшей российской компании в постглобалистком мире. Анатолий и создал эту компанию, производившую поначалу компьютерные игры и программное обеспечение. Постепенное внедрение квантовых компьютеров в жизнь позволило «ИД» первой захватить рынок, и ее программы пользовались спросом во всем мире. Лиха беда начало, и сегодня корпорация уже разрабатывала следующий… но об этом Толик пока предпочитал помалкивать.

Как ни удивительно, корпорацию «ИД» из-за разного прочтения русских и латинских букв в мире расшифровывали по разному, но Анатолий свое родное предприятие, выросшее из университетской лаборатории, иначе как «Истина Дмитриенко» не называл…

Да, вот так день за днем, месяц за месяцем, прошло 12 лет.

Время летит быстро, а в этой области знаний – стремительно!

Правда, кому как, все в мире относительно, Толику пришлось хлебнуть лиха, медленно пробиваясь на вершины Олимпа. Но рядом был Антон Павлович, который всегда мог подсказать, помочь решить любой вопрос.

На первом заседании Форума, после напутствия организаторов, Анатолию Сергеевичу заслужено предоставили первое слово.

Сделав тяжелый вздох, он вышел на сцену под бурные аплодисменты. Остановив рукоплескания, Анатолий сказал:

– Господа! Мне выпала честь начать дискуссию по одной из важнейших проблем человечества. Перед нами стоят сложные задачи, решив которые мы откроем новую страницу развития цивилизации!

При этих пафосных словах Анатолий взмахнул рукой и зал погрузился во мрак. Все ахнули. Вдруг со всех сторон стало проявляться изображение, тихо зазвучала музыка Чайковского «Времена года». В центре зала внезапно возникла наша планета Земля во всем своем прекрасном величии, и зрители как бы наблюдали за ней из космоса.

Техники «ИД» заранее смонтировали аппаратуру в Конгресс-холле по воспроизведению полноценного 4D-изображения, которому не хватало только одного компонента для того, чтобы каждый из присутствующих почувствовал себя внутри происходящего, непосредственным участником действия. Но Анатолий намеренно придержал демонстрацию всех возможностей своей корпорации, не желая преждевременно создавать ненужной шумихи.

Но и так это зрелище завораживало, и все буквально затаили дыхание.

Земля стремительно приблизилась – облака, зеленые материки, голубые океаны открывались во всем великолепии. Ощущения были настолько реальными, что зал опять невольно ахнул. Взгляд зрителя летел над планетой, иногда задерживаясь над многомиллионными городами и глухими горными деревушками, проникая в величественные храмы, дворцы, и в лачуги крестьян, в дома простых горожан. И, наконец, изображение скользнуло в одно из производств квантовых компьютеров, и приблизилось настолько, что весь многотысячный зал погрузился в микрочип, помчался далее и вот уже все увидели вокруг себя бешено вращающиеся атомы…

Как это сделано, недоумевали многие, вцепившись в кресла. А Анатолий, оставаясь невозмутимым, продолжил свою речь под самые прекрасные мелодии, созданные человеком:

– Да, это наша планета Земля, частичка жизни во Вселенной. И сейчас от нас, присутствующих здесь, зависит насколько разумным будет ее будущее… если оно, конечно, будет. Теперь я обозначу те семь вопросов, которые, на мой взгляд, являются первостепенными – Кодекс Дмитриенко. Начну издалека… Когда-то я сам отвечал на семь вопросов теста, от ответа на которые зависела моя судьба. Сейчас на кону судьба человечества. Посмотрите…

Толик, как подобает на подобных собраниях, обрисовал экономическую картину мира, заострил внимание аудитории на «болевых» точках, привел примеры последних информационных достижений – в общем, он выступал, как опытный докладчик, хотя не любил и избегал публичных высказываний. Он помнил свою первую конференцию, и чем все это кончилось для революционного докладчика. Выступая перед компетентной аудиторией, он невольно старался походить на Антона Павловича, аргументируя тезисы и иногда допуская «фирменную» иронию своего учителя.

– Итак, коротко о тех самых вопросах, которые я предлагаю положить в основу создания устава Лиги. Мы их подробно обсудим на секциях и вынесем свои рекомендации. Первый вопрос – что такое виртуальное пространство для человека? Второй – каковы его границы для каждого? Третий – какой уровень безопасности и ответственности допустим? Четвертый – вседозволенность или свобода как высшая степень осознанного самоограничения? Пятый – возможно ли применение юридического права в виртуальном пространстве? Шестой – способны ли мы законодательно или по разумному согласию прекратить кибер-войны? И седьмой – что такое искусственный интеллект? О последнем вопросе я скажу отдельно.

Тем временем весь зал словно парил над Москвой. Мелькали люди, автомобили, троллейбусы, тенистые скверы, бульвары, пролетели Кремль, здание МГУ на Воробьевых горах, стадион, всевидящее око опустилось на детскую площадку, заскочило в знаменитое московское метро… Создавалось такое ощущение, что это происходит сейчас, в данный момент. Столица жила своей обычной жизнью.

– Сегодня идет интенсивная работа над созданием искусственного интеллекта, – продолжил Анатолий Сергеевич, – то есть программ, обладающих, хотя бы частично, свойствами человеческого сознания. До сих пор нам удавалось решение конкретных задач, как, например, более менее разумное распознавание людей, образов, предметов или подведение финансовых или спортивных итогов… Вот и все. Как вы прекрасно знаете, создание полноценного так называемого «сильного» искусственного интеллекта, настоящей личности, представляется проблематичным. Но главная проблема не в сложности создания, а в результате! Проблема состоит в том, что человечеству не нужен искусственный интеллект. Счетная машина – да, кое-что соображающий робот – да, ограниченно разумный космический исследователь – да! Но не соперник человеку! Это игры ученых, зуд открытий – извечный вопрос: а что будет, если..?! Нет, конечно, я не против работ в данном направлении, да их и не остановишь, не запретишь. Однако отрешитесь от азарта первооткрывателя, и задумайтесь: а что мы можем предложить этой вполне зрелой (к чему мы, собственно, стремимся) искусственной личности? Здесь не подходит слово «использовать», ведь это же полноценный разум. Как будет реализовывать свои возможности этот совершенный интеллект? Вы ему будете доверять, вы доверите ему своих детей? Или, может быть, мы доверим ему власть или судопроизводство? Простите, я бы не смог! Так зачем же мы упираемся? Разве нам не хватает своих мозгов? Или мы расписываемся в собственной несостоятельности? Пока что ни одна машина не сделала даже ма-а-аленького открытия. Ни одна машина не сумела создать, подчеркиваю, создать с «0» какой-либо шедевр, будь то литература, живопись, музыка. А то, что уже создано, вызывает интерес только как произведение машины, не более.

Анатолий сделал паузу и посмотрел в зал. Это был впечатляющий взгляд, тем более, что на сцене, затмевая все остальное, возникло огромное изображение глаз Анатолия, они приближались к каждому зрителю, который видел в зрачках именно свое отражение.

Ученая публика находилась в замешательстве, это очень хорошо было заметно по их лицам. Когда в необходимости разработок искусственного интеллекта сомневается глава крупнейшей IT-корпорации, это что-то да значит.

И имеет не только какое-то чисто научное значение, но также имеет и свою конкретную цену – миллиарды юаней, рублей, долларов…

– И потом, господа, не думаете ли вы, – продолжил свою речь Анатолий Сергеевич, подчеркивая каждое слово, – что, создав полноценную искусственную личность, мы не обречем ее на страшную, мучительную жизнь? Не имея возможности самореализоваться в полной мере (мы ведь на всякий случай будем стоять у выключателя блока питания), не имея возможности любить себе подобных, радоваться и грустить, как человек, делать, что хочешь, и бесконтрольно думать, о чем хочешь, этот монстр обретет все комплексы человечества, и, подобно чудовищу Франкенштейна, увидит в нас своего ненавистного тюремщика, своего злейшего врага. Гений в железной клетке с неограниченными способностями! Это чревато непредсказуемыми последствиями для всей планеты… А так и будет, если мы стремимся создать человекоподобное сознание! Простая логика. А самая простая человеческая логика редко ошибается…