Текст книги "Клан Борзых: Приёмыш"

Глава 23

– Это оно? Как оно так? – ошарашенно говорил Иван, но нам было не до объяснений. Лишившаяся всей правой части рёбер, красуясь здоровенной сквозной дырой, в которой отчётливо видны были рёбра, тварь словно не чувствовала, что уже должна была умереть. Наплевав на наши ожидания и ранения, она поднялась и вновь раззявила пасть в жутком крике.

Ну, наверное, он таким должен был стать, но половина отсутствовавшей грудины сказалась на результате, и из пасти вырвалось лишь клокотание. Ещё и в дыру воздух вышел, колыша ошмётки. Зрелище, мягко скажем, малоприятное. Хотя, может это просто меня оглушило, и звуки шли словно через вату. Всё это я отметил, меняя магазин, не желающий с первого раза вставать в сброс, а ведь проверял их…

– Перезаряжай, что стоишь столбом?! – крикнула на здоровяка Жанна, оттолкнув его за спину. – Мочи их!

Толпа заражённых, растерявшаяся в первые секунды, уже поняла, кто главная цель. Два десятка бывших гражданских разной сохранности уже валялись с отстреленными конечностями и дырами в черепах, но пятёрка ползунов пережила и залп из пушки, и наши беспорядочные очереди. От попаданий по черепу они лишь мотали головами, лишаясь последних клочков кожи, но продолжали упорно бежать к нам.

Не экономя патроны, я всадил ближайшей твари половину магазина по голове и туловищу, понял, что это бесполезно и, когда до твари оставалось меньше десяти метров, выдал остальное по ногам. Кости монстра выдержали без проблем, а вот мышцы стесало выстрелами, так что тварь рухнула, но не остановилась, продолжив ползти.

– Добивай! – крикнул я Жанне, переключившись на следующего.

Повторять не пришлось. Сообразительная инквизитор дослала в барабан имперский золотой и выстрелила в череп твари почти в упор. Из ствола револьвера вырвалось розовое пламя и, кажется, я даже увидел появившуюся в воздухе печать. Миг, и голова монстра разлетелась на сотни осколков вместе с шеей и частью туловища.

– А сразу так нельзя было? – спросил я, опрокидывая бегущих короткими очередями.

– Дорого! – только крикнула Жанна, берясь за винтовку.

Дорого? Я даже сбился на мгновение. Как может быть дорого сохранить свою жизнь? Хотя, если у них тут постоянно такое, то даже не знаю, может и в самом деле изменения в психике сказываются? Не отвлекаясь на посторонние крики и яростное рычание заражённых, я отстреливал им конечности, не позволяя приблизиться к нам, а остальное делали Жанна с Мануловым.

Заводской, держа по револьверу в каждой руке, добивал ближайших тварей, целя в шею и глаза. Стрелял медленно, даже вальяжно, растеряв весь кураж, но зато каждый третий-четвёртый выстрел оказывался результативным. Только вот чем больше заражённых мы убивали, тем хуже становилась обстановка. И дело не только в новых тварях, подтягивающихся с перекрёстка.

Раненный элитник, прикрывая голову и шею гипертрофированной рукой, ставшей бесполезной, медленно шёл вперёд, расталкивая сородичей и безразлично идя по их трупам. Автоматные пули лишь кромсали его плоть, отрывая кусками и расширяя дыру от ядра пушки, но никаких существенных повреждений нанести не могли.

– Иван, долго ещё?! – крикнул я, не оборачиваясь, но в ответ услышал лишь невнятное мычание и лязг. Оборачиваться, чтобы проверить в чём дело, было совершенно некогда. Патроны опять подходили к концу, и остаток магазина я влил в торчавший локоть твари. Это даже подействовало, и элита опустила руку. Всего на десяток сантиметров, но этого хватило, чтобы Жанна влепила противотанковую пулю прямо в башку твари.

– Да, твою! Как?! – не выдержала уже инквизитор.

Монстр, которому положено было сдохнуть, мотнул головой и повернулся к нам. Снаряд раскроил ему череп, снеся половину, и из раны виднелась паутина проводов, переливающаяся и выбрасывающая фонтанчики фиолетовых искр. Да только зрачки твари отказывались тухнуть, и она продолжала переть на нас.

– Надо отходить, – признала Жанна. – Иван, подбирай дуру и назад, к проходу. Манул, прикрывай его. Мы со Старым задержим тварь.

– Дорогих патронов не осталось? – спросил я, уронив очередной пустой магазин и вытаскивая из подсумка новый. Уже восьмой за короткую стычку.

– Если не берёт ружьё, они тоже не возьмут, – коротко ответила Жанна. – Надо попробовать гранатой…

– Ему пофиг, – ответил я, услышав наконец долгожданный щелчок. – Ещё раз!

Очередь вошла в то же место на правом локте, рука твари пошла вниз, но в ту же секунду враг закрылся левой лапой и перешёл на бег. Оно ещё и бегать умело! Пусть и раскачиваясь при каждом шаге. Раскидывая в стороны последних заражённых, элита неслась на нас, с явным намерением впечатать в стену.

– По коленям! – крикнул я, сам переводя прицел на быстро мельтешащие щуплые ноги. Магазин ушёл за три секунды, бахнула винтовка Жанны, и правая лапа твари подогнулась под неестественным углом. Но в последнюю секунду, уже падая, монстр успел взмахнуть своей изуродованной лапой, словно дубиной.

Дух вышибло, меня впечатало в стену, а голову спас только шлем. В ушах гудело, перед глазами появились радужные круги, но я был ещё жив. Про Жанну, которую тварь снесла в падении, и тело инквизитора улетело куда-то в тёмный коридор, сказать было нечего. Лишь Иван с Васькой умудрились отбежать достаточно далеко, чтобы их не задело. Но монстр уже поднимался.

Опираясь на руки и волоча пробитую в колене лапу, он с тихим рокотом брёл вперёд, глядя на спешно перезаряжающего пушку здоровяка. Видя в нём единственную серьёзную угрозу и нашу последнюю надежду. Проблема в том, что так это и было. Если сцапают Быкова, и он не успеет выстрелить.

– Уходите! Быстрее! – рявкнул я, поднимаясь по стенке. Меня жутко штормило, перед глазами всё плыло, но стоило задуматься, и Сара услужливо подсветила улетевший в сторону автомат. Мне до него пять шагов. Твари до Манулова, отчаянно что-то орущего и всаживающего одну пулю за другой, – десять. Успею…

Только что толку, если пули его не берут? Не сдаваться! Не было ещё такой ситуации, которую невозможно было бы решить! А даже если нет, погибать без боя – не по мне. Схватив плетущегося от меня монстра за свисающий ошмёток плоти, я оттолкнулся от стены и вмазал твари по голове чем-то тяжёлым, слабо соображая, что держу в руке.

Подтянуться ближе, размахнуться от души и вмазать со всей дури!

Пусть перед глазами всё плыло, но я отчётливо понял, когда монстра повело в сторону. Чтобы ударить меня, твари пришлось поднять лапу, оторвав её от пола. Потеряв равновесие элитник рухнул на бок, и я едва успел откатиться в сторону. Совсем рядом об пол грохнулась здоровенная, круглая словно труба лапа, оставив в бетоне трещины.

Тварь, рассвирепевшая из-за падения, начала ползти ко мне, каждую секунду грозя размазать своей булавой. А у меня даже отстреливаться было нечем, только какая-то ребристая железяка в руке. Раскрыв ладонь, я понял, что с остервенением бил тварь гранатой, да ещё и результата добился.

– Один я не сдохну, – усмехнувшись проговорил я и, выдернув чеку, бросил гранату прямо твари в морду. И она отскочила назад! Оказавшись ко мне ближе, чем к монстру, и это осознание заставило меня перебираться по телам, в попытке найти хоть что-то, чем можно отбиться.

Не обращающий внимания на валяющийся кусок железа монстр с чудовищным упорством продолжал ползти ко мне, с ненавистью рыча, когда под ним бумкнуло. Зацепившаяся за рваную рану граната взорвалась прямо в проделанной пушкой дыре. Туловище твари чуть подбросило, по ушам ударила волна, а лампы на потолке осыпались искрами. Но яростные фиолетовые глаза продолжали ползти ко мне в темноте.

– Да когда ж ты сдохнешь-то?! – прорычал я, понимая, что вариантов не осталось. Оставалась ещё одна граната, последний шанс забрать тварь с собой.

– Дайте света! – вдруг взревел Иван, и схватив соседний подсумок я вытащил фаер, рванул зажигалку и в ярко вспыхнувшем красном пламени увидел оскалившуюся рожу монстра, буквально в метре от себя. Он уже замахивался, чтобы поставить точку в нашем коротком, но бурном знакомстве. – В сторону!

– Стреляй! – крикнул я, бросив фаер и откатываясь за груду тел. Громыхнул выстрел, во все стороны брызнула бетонная крошка, и сантиметрах в пяти от моей головы просвистело пушечное ядро. А следом за ним, пролетела и рухнула на меня лапа-булава элитника. Вот только не размозжила, а глухо стукнулась о помятый нагрудник.

Приходя в себя, я скинул её прочь и поднялся на четвереньки.

– Да ты шутишь… – пробормотал я, почти нос к носу столкнувшись со всё ещё цепляющейся за жизнь тварью. Ей оторвало нижнюю часть туловища, половину груди и живот. Череп зиял здоровенной дырой. Руки не было. А монстр всё ещё полз ко мне, в попытке убить ненавистного человека.

– Ну раз ты настаиваешь, – пожав плечами, проговорил я и, шагнув в сторону, так чтобы тварь не дотянулась до меня левой лапой, достал из ножен кинжал.

Монстр всё же попробовал вывернуться, полоснуть меня когтями, но я лишь отпрянул, а затем ударил лезвием в искрящуюся дыру. Навалился всем телом, раскачивая лезвие из стороны в сторону, затем схватился за шею монстра, чтобы тот меньше вырывался в попытке цапнуть клыками.

«Инициирую передачу данных. Внимание, оказывается сопротивление, удерживайте контактную группу на нейрочипе», – тут же потребовала Сара.

«Делай быстрее!» – мысленно рявкнул я, понимая, что ещё немного и механизированное тело всё же вырвется, и даже кинжал в черепе ему не помеха.

«Приоритет – максимальный. Закачка», – тут же омертвевшим голосом произнесла система. Враг дёрнулся, попробовал подняться на последней конечности, но я успел перехватить его за шею и сменил вектор движения, протащив тварь по полу.

– Отойди, я его добью! – услышал я голос Жанны.

– Не смей! – рявкнул я, не понимая, с какой стороны она находится. – Жди!

– Чего ждать? Они сейчас подойдут с тыла, надо убираться отсюда! – недовольно кричал Манулов, чертыхался Иван. Но я лишь старался держаться на умирающем скакуне, жадно ловя глазами бегущие проценты.

«Хранилище нанитов заполнено. Хранилище увеличено. Получено обновление схемы развития. Получено обновление программного комплекса».

– Ну?! – нетерпеливо проговорила Жанна, встав в круге света, так чтобы я её видел. В руках у инквизитора была винтовка, и целилась она совсем не в монстра.

«Закачка завершена. Перераспределение ресурсов», – отчиталась Сара, вновь меняющимся голосом. – «Ой, сколько здесь вкусного!»

– Это… У него глаз фиолетовый, – проговорил Иван, тыча в меня пальцем.

– Я заметила, – зло сказала Жанна, не опускающая винтовку. – Старый, ты ещё с нами? Или уже всё?

– Куда я от вас денусь? – выдохнул я, распрямляясь и отпуская окоченевшее тело элиты. Прислушался к ощущениям. – Блин, искру не дали.

– Что? Да ты шутишь? – рассмеялась женщина, опустив наконец ствол противотанкового ружья. – За какую-то мелочь тебе искру должны были дать? Вот если бы ты убил владыку подземелий, или демон принца, ещё понимаю. Тебе бы губозакатывающую машинку.

– Спасибо, у меня уже есть, – ответил я, осматриваясь по сторонам. – Всё?

– Какое всё? Я едва отбилась в коридоре, куда меня этот урод отбросил, – сказала Жанна, пнув изуродованного монстра. – Твари на перекрёстке.

– Тогда отступаем к гарнизону, – решил я, найдя наконец автомат, валяющийся между телами. Крепление антабки не выдержало, оторвавшись, но сама машинка была в порядке. Вот уж в самом деле надёжность конструкции на тысячелетия. Похлопал себя по подсумкам. – Пять магазинов осталось. И россыпью сотни две.

– Ты что, магазинами разбрасываешься? – ошарашенно, даже забыв о заражённых, спросила Жанна. – Тебя бережливости не учили?

– Да, как-то… Не до того было, чтобы их в сброс складывать, – недовольно поморщившись, проговорил я и начал осматриваться в поиске потерянного. Учитывая лопнувшие лампы, последствия взрывов и кучу валяющихся тел, шансов быстро что-то найти почти не оставалось.

– Ох, Старый… – покачав головой, проговорила инквизитор. – Потом отчитаешься о потере. Идём, проверим, что с дверью.

С дверью оказалось всё неоднозначно. Монстры прожгли крепления, и она провалилась внутрь, но защитники не теряли времени даром, и когда мы атаковали тварей с тыла, расстреляли прущих внутрь уродов. Да так удачно, что телами щель завалило напрочь. Даже свет был едва виден.

– Эй! Есть кто живой?! Говорит командир отряда зачистки, инквизитор Барсова, – до хрипоты заорала Жанна. – Немедля освободите проход!

– Вы кто такие? Мы вас не звали! – послышался голос с той стороны.

– Ты глухой, тупой или самоубийца?! Я инквизитор! – крикнула Жанна. – Не освободите проход, мы его динамитом взорвём к чёртовой матери!

– А это хороший вариант, – тут же обрадовался Василий, забивающий звёздочки патронами. – У меня как раз одна шашка осталась.

– И у меня три. Только мы в туннеле и шнур слишком короткий.

– О, шнура у меня целая перевязь! – гордо ответил заводской, показав на обмотанный ремень. – Промазанный воском. Сверху, если поджечь – не горит, зато если вспыхнет – не потушишь!

– У вас реально о технике безопасности не слышали? Ты же сгоришь к чертям, если на открытый огонь попадёшь и хоть немного задержишься!

– А зачем мне в огонь лезть? – удивлённо уставился на меня Манулов. Тем временем переговоры Жанны и выжившей охраны подошли к концу, одно из тел заражённых протянули внутрь, и нам открылась небольшая щель, сантиметров в тридцать. Девушка и заводской в неё ещё протиснуться могли, а вот мы с Иваном точно нет.

«Нашла!» – довольно проговорила Сара, и через секунду со стороны кучи тел позади послышалось недовольное гудение. Все тут же похватались за оружие, и только спустя секунду я понял, что система умудрилась оживить дрон.

– Всё нормально, это моё, – предупредив всех, я подошёл к телам и, чуть раскидав их, освободил дрона. Две лопасти оказались помяты, но в целом механизм цел. – Повезло. Надо будет починить потом. Разбирайте завал, я пока магазины найду.

Не дожидаясь ответа, я наклонился к ближайшему телу и собрал около полусотни микрограмм нанитов. Мало, бессовестно мало. Даже одной сотой от того, что досталось после убийства элиты, не было. Так идя от тела к телу, я делал вид что ищу пустые магазины, и несколько в самом деле подобрал, но в основном пополнял банк.

«Желаешь ознакомиться с полученными обновлениями, или отдашь собранное мне на откуп?» – невинно спросила Сара, явно добиваясь от меня приказа на саморазвитие. К её сожалению, я слишком ценил собранные крохи.

«Оценю в более спокойной обстановке. Если переполнено хранилище, просто перестрой его», – приказал я.

«Уверен? Хранилище – это не просто банка, это сложное устройство для поддержания работоспособности. И если его перестраивать, мы потеряем больше половины того, что с таким трудом добыли», – пояснила система, и у меня даже глаз начал дёргаться. Может от жадности, может от нервов.

«Когда нам ещё так повезёт? Сейчас у нас больше двух грамм нанитов. Учитывая, что тебе не требуется компенсация умственной деятельности, ты в себе и сходить с ума не собираешься, мы можем использовать их на полезные функции. На изменение черепа ресурсов не хватит, но вот простимулировать выделение гормонов и подстегнуть метаболизм для улучшения регенерации – вполне возможно».

«Да, регенерация мне бы сейчас совсем не помешала», – проговорил я и поморщившись потёр отбитую грудь. В голове всё ещё гудело от контузии, но хоть круги перед глазами плясать перестали.

«Пожелание принято! Активирую протокол развития. Выбрано: выносливость 1, регенерация 1. Вложено: 2 000 000 нанитов», – пронеслось перед глазами, и в тот же миг мне стало резко… хорошо? Зрение очистилось, дышать стало куда легче. Похоже, всплеск гормонов заставил организм поверить, что всё нормально. Конечно, за такой самообман потом придётся дорого заплатить, но сейчас, в экстренной ситуации, я был согласен.

– Эй, Старый! Чего застрял? – окрикнул меня Манулов, и оглянувшись я увидел, что он машет мне, показывая на протискивающегося внутрь гарнизона Быкова. После того как Жанна начала переговоры, прошло совсем немного времени, но она своего добилась.

Но стоило мне обрадоваться, как отлегло и ушам. Белый шум стих, а вместо него я отчётливо услышал скрежет камней по металлу, и топот сотен, если не тысяч, ног.

– Уходим, быстро! – крикнул я, подхватив последний найденный магазин, и бросился к входу в гарнизон. Ваське повторять было не нужно. Почуявший, что пахнет жареным, стрелок рыбкой юркнул в открывшуюся дыру и, когда я подбежал, уже проскользнул внутрь.

Сзади раздался грохот падающих тел. Оглянувшись я увидел, как поток заражённых врывается в коридор, раскидывая не успевших затормозить в стороны. Сотни яростных оскаленных пастей ринулись на меня, я же решил повторить подвиг Манула. Бросил под ноги две гранаты, без чеки, и нырнул в проход.

– Тяни! Быстрее блин! – заорал я. Тут же с той стороны меня схватили за руки, и через секунду я влетел в хорошо освещённое помещение. А ещё через мгновение позади раздался сдвоенный взрыв и пролетели ошмётки тел.

– Закрывай проход! Быстрее закрывай! – кричала Жанна, паля в щель, в которую уже пытались забраться сразу несколько тварей.

– Дай им забраться глубже, пусть делают пробку, – сказал я, и не поднимаясь пальнул из автомата в голову ближайшей твари. Грохот стоял ещё несколько минут: кто-то закидывал тела мешками с песком, кто-то добивал пролезших. Но в конце концов на нас смотрели только потухшие глазницы с оскаленными пастями. Затор из трупов надёжно запечатал единственный выход из базы.

– Отлично… а как мы теперь будем выбираться? – спросил я, и поймал удивлённый взгляд Жанны. – Только не говори, что собираешься здесь подохнуть.

– Не хотелось бы, но пока других вариантов я не вижу, – усмехнувшись пожала плечами инквизитор. – До нужной точки мы добрались. Осталось выполнить цель и обезопасить крепость от захвата. На это много времени не надо.

– Так. Погоди. Я сдаваться не собираюсь, – осадил я девушку. – Тут должен быть другой выход.

– Ищи, я тебя не тороплю, – отмахнулась Жанна. – Мне всё равно ещё заряды надо установить. Найдёшь как выбраться – буду только рада.

Глава 24

– Приведите ко мне коменданта, – приказала инквизитор, когда я начал осматривать помещение. Надо сказать, оно сильно изменилось с последнего посещения, и речь шла не только о подпалинах на стенах и разбитых люстрах. Несколько дверей валялось выбитых взрывами, а напротив столовой, наоборот, были возведены баррикады. Но больше всего в глаза бросались причёски бойцов – выбритые сзади по макушку.

– Он погиб, как и его заместитель, – ответил один из выживших, держащийся уверенней приятелей, в этот момент с той стороны завала послышался грохот и вздрогнули почти все. – Во время диверсии они оба были на передовой…

– Прежде чем вы начнёте мериться письками, и она победит, выделите мне какого-нибудь техника или завхоза, – сказал я, привлекая внимание. – Я хочу попробовать спасти наши шкуры.

– Я помогу, ваше благородие, – чуть замявшись с выбором обращения, сказал плотно сложенный, невысокий мужчина, слегка за сорок. Держался, он, учитывая, что был вдвое старше, уверенно, но в то же время уважительно. Залысину не прятал, а будто даже гордился, оставляя совершенно голой и блестящей в окружении чёрных прямых волос. Ни дать ни взять английский монах шестнадцатого века. – Зав инженерных систем и коммуникаций, старшина Белков.

– Отлично, вот ты-то мне и нужен, – быстро проговорил я, услышав очередной грохот, похоже, заражённые пытались пробить пробку. – Идём старшина, расскажешь, откуда в гарнизоне могли появиться твари.

– Из вентиляции, вашбродие, откуда им ещё взяться, – мрачно косясь на рухнувшую дверь, проговорил Белков. – Они же мелкие, могли протиснуться где угодно.

– У вас что, шахты без вытяжки? Я помню, монтировали мы в командном бункере, так даже там пришлось вентиляторы для нагона воздуха ставить, а помещение было раз в двадцать меньше, чем крепость.

– Разные системы есть, – не стал спорить инженер. – Но ведь и решётки, и винты – не гарантия того, что проникнуть нельзя. У нас перепады высот используются, и даже герметизация на случай затопления или попадания на территорию фронта горючих жидкостей типа лавы.

От вопроса, откуда может взяться лава, я едва удержался. Понятно же откуда – из очередного бедствия. То, что я вижу впервые, не значит, что люди с таким уже не сталкивались и не придумали, как бороться. Даже стыдно немного за мою нерасторопность и отсутствие необходимых знаний.

«Это мы можем исправить, как только доберёмся до полноценного источника информации. Пока из-за скачивания блоков данных с заражённых нам попадается только крайне фрагментированная информация. Но я, как могу, структурирую появившиеся данные. Сейчас могу выдать примерную структуру войска вторжения».

«Это хорошо, обязательно напомни, но потом. Надо будет передать эти сведения в штаб», – ответил я, стараясь не отвлекаться от разговора с Белковым.

– Есть схемы обслуживания вентиляции и прочего? – спросил я, очертив рукой круг и указывая разом на всё.

– Как не быть. Идите за мной, – проговорил инженер, и вскоре мы оказались в довольно узкой подсобке, где всё было заставлено шкафами, а поверх них, на каждой дверце, стене и любой другой не завешенной инструментом поверхности были приклеены схемы обслуживания оборудования.

– И большой у тебя штат? – спросил я, уважительно оглядев хозяйство.

– Три человека, вашбродие, – с важностью ответил Белков, но тут же загрустил нахмурившись. – Было. Один погиб, второй – в изоляторе.

– В смысле в изоляторе? – напрягся я. – Вы заражённых живьём поймали?

– Да нет на нём паразита! Вчера этот дурень взбрыкнул, заорал, что бежать надо. А куда от нас сбежишь? Выход-то один, на поверхности толпы тварей, – махнул рукой инженер. – Вот и посадили его под замок, чтобы народ не смущал.

– Ясно. А то, что я сюда с той же целью пришёл, тебя не напрягает?

– Ну так. Надо – значит, надо. Что не выйдет ничего – это уже дело другое, – без обиняков ответил мужчина, а затем вздрогнул. Со стороны входа раздались частые выстрелы и крики. Хоть нам и не было видно, что там происходит, но, похоже, частично баррикада обвалилась. – Все наши коммуникации, все проходы специально сделаны, чтобы всякую дрянь не запускать. Ну а раз не зайти, и не выйти, значит.

– Это мы сейчас проверим, – быстро проговорил я, чувствуя, что время поджимает, но чем дольше смотрел на плакаты, тем больше убеждался в его правоте. Судя по схемам, инженерами было предусмотрено всё. Узкие зигзагообразные шахты с отстойниками и вертикально идущими вверх колодцами страховали от всего. От воды, насекомых, змей, попадания ядовитых химикатов и даже лавы.

Понятно, что предусмотреть совсем всё невозможно, и на старуху найдётся проруха. В этот раз попались полуразумные, быстрые, не боящиеся огня и кислоты, с трудом пробиваемые пулями пауки, способные карабкаться по поверхностям с отрицательными углами и при этом передавать информацию о своих перемещениях.

Но у меня всё же оставалась надежда на то, что и мы найдём выход. Во-первых, мы люди, а это куда хуже тараканов. Тараканы просто разбегутся по углам и спрячутся, мы же приспособимся, да ещё и среду под себя переделаем. А во-вторых, не верю, что нигде ничего не осталось. Огромный пласт работы, да чтобы вообще никто не накосячил?

– Сколько нам до поверхности?

– Пятнадцать метров в самой узкой точке, вашбродие, да только бронебетон изнутри взрывать – легче сразу застрелиться. А прямых проходов нет и быть не может. У нас же гарнизон, самая защищённая зона. Один вход – один выход, – не без гордости ответил инженер, но в этот момент от входа вновь раздались выстрелы и крики, так что добавил он куда мрачнее: – Ежли эту атаку отобьём, так до конца сезона продержимся.

– Увы, но тут ты не прав. Мы думали, что крепость захватили паразиты, так что в целом повезло. Но если ты видел тварь, что вашу дверь спилила, понял, что шансов удержаться никаких. Не здесь, без защиты и постоянного сопротивления, – не стал я обнадёживать мужчину. – Если не выберемся в ближайшие несколько часов, скорее всего, все поляжем.

– Ну, значит, придётся пробиваться обратной дорогой, – нахмурившись проговорил Белков. – Простите, ваше благородие, но другого пути нет.

– Может быть, может быть, – кивнул я, продолжая осмотр.

«Я позволила себе составить интерактивный план, на основе представленных схем, и сравнить их с планировкой бункера. Результат – имеются значительные расхождения как в коммуникационных выходах, так и в размерах некоторых воздуховодов», – отрапортовала Сара, выведя трёхмерную модель, и даже отметила несоответствие.

– Смотри, вот эта решётка вентиляции, – сказал я, ткнув в ближайшее от меня отличие. – На схеме она двадцать на двадцать, а по факту существенно шире.

– Так это второй слой, для удобства обслуживания, – отмахнулся инженер. – Мы его как приняли от заводчан, так и ведём.

– Погоди-погоди, что значит от заводчан?

– Так это, вашбродие, мы инженерные системы обслуживаем только во время сезона. Остальным, включая плановые работы, занимаются заводы, что в этом сезоне располагаются. Обычно начинают ночей через десять после окончания сезона и заканчивают ночей за сорок. Так чтобы с запасом не попасть на соседей.

– А схемы каждый раз новые рисуют? – уточнил я.

– Зачем это? Нет, ну, когда что-то совсем новое, тогда – конечно. Но большая часть десятки циклов не меняется, – нервно проговорил мужчина, и я по-новому взглянул на схемы. Есть у людей ещё одна особенность, мы все твари ленивые, и готовы из-за этого полностью довериться компетентности других. А значит, могли и тут. Вряд ли, конечно, всё же условия совсем другие. Но могли. И есть два пути проверить мою теорию.

– Не против, если я воспользуюсь твоими инструментами? – спросил я, достав дрон. – Хочу лопасти подправить.

– Конечно, вашбродие, нужна помощь?

– Нет, спасибо. Хотя погоди… пока я тут вожусь, приведи ко мне того смутьяна, что вы в карцере заперли. Заодно проверите, не заразили ли его.

– Всё сделаю, пять минут, – ответил Белков, и кивнув ушёл из мастерской. А я заблокировал ротор, снял винты и начал их аккуратно править, пытаясь добиться прежней аэродинамической формы. На глаз ничего бы у меня не вышло, но и тут подключилась Сара. Отсканировала два оставшихся целыми винта, построила модель и показала, мне до какого момента подкручивать и распрямлять. Пришлось нагреть, чтобы пластик восстановился, и больших надежд на надёжность конструкции я не возлагал, но сделал из подручных материалов рёбра жёсткости и оставил сохнуть.

– Вот он, вашбродие, народ баламутил, – сказал инженер, втолкнув парня немного старше меня, внутрь подсобки. Что сказать, криво выбритый налысо, с торчащими клочками волос, этот молодой мужчина выглядел затравленным и забитым, хотя физически был не слабее остальных. Вздрагивал при каждом резком звуке, а когда раздалась особенно громкая очередь – вовсе присел.

– Ну, рассказывай, кто такой, чего людей смущал.

– Лёха Зайков, младший инженер, – косясь то на Белкова, то за спину – на вход, где шла битва, ответил парень. – Отбываю на передовой за нарушение режима в цеху. Да ничего там серьёзного не было. Подумаешь, проспал пару раз, а они сразу в жопу мира, в сезон отправили!

– Так, спокойно, – сказал я, подняв руку. – Меня не особенно волнует, за что тебя, как ты говоришь, засунули. Я лично доброволец. Начальник твой, тоже не первый раз в этом месте.

– Семью обеспечивать надо как-то, – чуть смутившись, проговорил Белков. – Вот и кручусь как могу.

– Понимаю, – кивнул я, не сводя взгляда с парня. – Так что, Зайков, расскажи, чего ты требовал у народа бежать, а главное – куда?

– Я сразу говорил, когда в дальние ДОТы враги врываться начали, что нужно отходить из крепости. Оставить её, и дело с концом. Пусть эти зомби тут хоть навсегда поселятся. Сезон закончится, зайдут чистильщики, и всё. За три сезона точно закончат.

– Врёшь, – проговорил я, и парень вздрогнул всем телом. – Лучше по-хорошему рассказывай, как всё было.

– Ну, струсил я. Вот и подумал, что уходить надо…

– Вот опять. Нет, то, что ты струсил, охотно верю. Это вообще нормально – бояться, особенно когда вокруг толпы тварей. Да только они не только в туннели проникли, их и на поверхности миллионы. Ты же об этом знал, и всё равно кричал, что бежать надо.

– Вашбродие, да всякое бывает, – попробовал оправдать парня старший инженер, но, поймав мой взгляд, замолчал.

– Тут бомба в фундаменте, почти двадцать тонн взрывчатки! Если они рванут – мы все погибнем! – решил пойти, с другой стороны, парень.

– Не если, а когда. Собственно, из-за потери связи командование решило ликвидировать угрозу. Мы выторговали немного времени, а потом – кабум. Желательно до этого момента убраться из гарнизона. Так что, либо ты говоришь правду и перестаёшь тратить моё время, либо… честно скажу, по тем туннелям хорошо, если мы четверо выйдем. Про вас говорить не стоит. Вы в процессе все поляжете.

– Не знаю я ничего, – сжав губы, проговорил младший инженер, и отвернулся.

– Опять врёшь, и ведь непонятно зачем, – покачал я головой, допрос мог затянуться, времени в обрез, а потому я решил идти другим путём: – Ну да ладно, у меня для вас дело будет. Надо снять решётки вентиляции, для проверки.

Спорить никто не стал, так что уже через минуту поставили стремянку и начали откручивать все решётки по очереди. Я же внимательно наблюдал за поведением двух специалистов, обслуживающих системы. И если Белков реально крутился, у него работа спорилась и буквально выполнялась сама, то младший то и дело отвлекался, то на громкий звук, то на крики сослуживцев. А главное – оглядывался на одни и те же места.

Можно было спросить в чём дело, или и вовсе полезть туда в первую очередь. Но я решил поступить иначе. Наоборот, начал осмотр с дальних решёток, сверяясь со схемами и планом. И чем ближе я подходил к замеченным выходам вентиляции, тем больше успокаивался парень. Обманул меня, что ли?

«Визуальный осмотр подтверждает целостность системы герметизации. Фильтры и огнеупорные жалюзи в полном порядке», – подтвердила мои выводы Сара, после тщательного осмотра. Так что мне ничего не оставалось, как двинуться дальше. Но не прошло и пяти минут…

– Мне кажется, там что-то стучит, – сказал младший, показав на те самые шахты.

– Нет, нормально там всё, система в порядке, – ответил я, а затем, решив пойти ва-банк добавил: – Можете закручивать решётки, нет там ничего интересного.

– Слушаюсь, вашбродие, – тут же кивнул Белков и буквально отобрал у младшего стремянку, прошептав ему: – Не кликай беду, хуже будет.