Текст книги "Наш человек за границей. Путешествия крупного коммерсанта с Никольской улицы по Европе, Азии и Америке, описанные им самим"

Колосс Абу-Символа

Вообще, англичане чувствуют себя в Египте полными хозяевами и распоряжаются там как у себя дома. Все лучшие магазины, банки, экспедиционные конторы и другие торговые предприятия находятся исключительно в руках англичан. Счет денег во всей стране ведется на английские фунты стерлингов; только в виде исключения допущена в обращение мелкая монета – турецкий пиастр.

О других египетских опекунах – турках мне слышать ничего не приходилось, так как их влияние там совершенно незаметно.

В городе повсюду проведен электрический трамвай, который проходит и к пирамидам, отстоящим от Каира в 7 верстах; проезд туда в один конец стоит в 1-м классе 50 копеек и во 2-м – 20 копеек.

Когда у пирамид я вышел из вагона, меня атаковала целая кучка арабов с верблюдами и ослами. Я сел на ослика и поехал, окруженный со всех сторон кричащими арабами, которые предлагали мне разные статуэтки, камни, а один из них даже притащил человеческую голову и руку от мумии и очень убедительно просил меня купить их…

Пирамиды поражают туристов своей величиной; они столь колоссальны, что, смотря на них, не верится, что это дело рук человеческих… Моим наблюдениям очень мешали арабы; они смотрели мне в глаза, желая тем предупредить мои малейшие желания; некоторые из них часто произносили два русских слова: «Хозяин, хорошо». Когда я слезал с осла, они осторожно меня подхватывали под руки и водили как преосвященного; затем, когда я опять садился на осла, то поддерживали меня за руки, за ноги, за фалды – и за эти утонченные услуги просили бакшиш; со мной было мелких денег 12 рублей, которые все быстро перешли в арабские карманы. Затем я еще несколько раз приезжал к пирамидам, и на меня каждый раз так же набрасывались арабы, но я, наученный опытом, энергично удалял их от себя.

В одно из своих посещений я объехал на верблюде кругом все три пирамиды, которые сложены из громадных глыб крепкого известняка, добытого из каменоломен на берегах Нила.

Пирамида

Египтяне смотрели на земную жизнь как на кратковременное пребывание в гостях, а на свои дома – как на станции в дороге. Постоянной, вечной жизнью считали жизнь загробную, а вечным жилищем представлялось им место погребений их бальзамированных мумий, с которыми, по их понятию, человеческий дух не прекращал единения и после смерти. Поэтому первой и главной заботой каждого египтянина было построить самому себе такую усыпальницу, которую не могло бы разрушить время и чтобы никто не мог проникнуть в нее и нарушить его покой. Но так как на земле ничего нельзя создать вечного, то потомки древних египтян, при помощи разных археологов, откопали могилы своих предков, вынули из них саркофаги с мумиями и большую часть их продали в музеи Старого и Нового Света – в этом случае, по обыкновению, лучшие мумии и саркофаги попали в руки англичан. В Лондоне, в Британском музее, я видел множество статуй, колонн, саркофагов и мумий, вывезенных из Египта; из них особенно хорошо сохранилась мумия царицы Клеопатры.

Пирамиды, или царственные усыпальницы древних фараонов, живших за 3–4 тысячи лет до Рождества Христова, построены на сыпучем песке при начале пустыни Сахары, которая видна с пирамид на громадном пространстве, ее желтые границы резко отделяются от плодоносной зеленеющей долины Нила. Фараон, вступая на престол, выбирал место для своей усыпальницы и приступал к ее сооружению…

В каждой пирамиде, в нижней ее части, помещаются две камеры и в них – по одному саркофагу, в которых похоронены мумии царя и царицы. До настоящего времени сохранилось около 70 таких пирамид, большей и меньшей величины, разбросанных в разных местах пустыни Сахары.

Внизу на песке лежит много больших камней, свалившихся с пирамид, которые вообще сильно пострадали от времени; как известно, пирамиды были облицованы полированным мрамором, теперь от этой облицовки не осталось и следа. Несколько лучше других сохранилась большая пирамида Хеопса; она имеет в вышину 84 сажени; на ее верхушку поднимаются туристы при помощи проводников-арабов, за что платят за каждого человека по 3 шиллинга; удовольствие это сопряжено с большим риском.

Египетское правительство выдает каждому туристу билет, стоящий 12 рублей, для свободного посещения и осмотра всех многочисленных достопримечательностей Верхнего и Нижнего Египта; без этого билета видеть ничего нельзя. На эти деньги, а их собирают довольно много, поддерживаются и охраняются все пирамиды, храмы, колонны, статуи и прочее.

В десяти верстах от Каира Бельгийское анонимное общество купило большое пространство бесплодных песчаных земель, на которых с лихорадочной американской быстротой и с новейшими усовершенствованиями строят новый город под названием Гелиополис, в котором уже имеется несколько прямых и широких асфальтированных улиц, освещенных электричеством, с построенными на них великолепными дворцами и виллами во главе с отелем «Палас», который один стоил бельгийцам более 10 миллионов рублей; он построен в мавританском стиле, который как с наружной, так и внутренней стороны выдержан до мельчайших подробностей. Отель отличается сказочным богатством и красотой. В нем можно иметь прекрасную комнату, обставленную с большим комфортом и с полным пансионом от 10 рублей и дороже.

Гелиополис с Каиром соединен электрическим трамваем. Цель, которую преследовали бельгийцы при постройке, следующая: привлечь туристов из душного и пыльного Каира в новый город, в котором, за сравнительно недорогую цену, дать чистый воздух, роскошное помещение и лучший стол.

Другой зимний курорт – Хелуан, основанный 7–8 лет тому назад, находится в Ливийской пустыне, в 4 верстах от Нила и в 25 верстах от Каира, с которым он соединен железной дорогой (поезда ходят каждый час).

Хелуан – маленький городок с прямыми безлюдными улицами и с небольшими каменными одноэтажными домами, около которых на привезенной земле разбиты миниатюрные садики.

В городе имеется несколько теплых серных источников, при одном из них устроены ванны.

Хелуан, как зимняя климатическая станция с чистым, бодрящим теплым воздухом пустыни, привлекает главным образом больных почками и туберкулезом легких, для которых здесь имеется несколько санаториев, – я осмотрел из них главный, принадлежащий москвичу барону Кнопу. Это большой первоклассный отель, обставленный с большим комфортом и, очевидно, рассчитанный на очень богатых людей, так как в нем пансион стоит в сутки от 9 рублей 50 копеек и дороже, причем за лечение солнечными ваннами берется особая плата. В других, второклассных санаториях пансион стоит 4–6 рублей.

В общем, Хелуан как курорт доступен только богатым людям – жизнь и лечение там стоят очень дорого; при этом курорт еще не совсем благоустроен и довольно скучен – для развлечения больных имеется маленькое казино в чахлом садике, миниатюрный скетинг-ринк и плохой оркестр.

Напротив Хелуана, на другом берегу Нила, на месте, где ранее находилась древняя столица Египта – Мемфис, производятся большие раскопки. От прежнего величия там сохранилась чудовищно больших размеров статуя Рамсеса II, которая лежит в небольшой пальмовой роще.

В недалеком расстоянии от Мемфиса виден целый ряд небольших пирамид.

Живя в Африке, где все деревья покрыты густой зеленью и солнце греет по-летнему, совершенно забываешь, что теперь начало февраля; на родине все покрыто глубоким снегом и, быть может, трещат морозы…

Запасшись в Каире [одним из] проводников, или, как они себя называют, драгоманом, я отправился с ним по железной дороге в Луксор и Асуан; сначала мы поехали в последний – он стоит от Каира в 820 верстах.

Асуан – красивый оазис Аравийской пустыни – это маленький городок, расположен на живописном берегу Нила; в нем имеется широкая набережная, на которой находится несколько первоклассных отелей, в зимние месяцы битком набитых туристами, преимущественно англичанами и немцами.

Египетская зима – это то же самое, что наше жаркое лето: днем в тени температура доходит до 30 градусов; но такая высокая температура парализуется здесь необыкновенной чистотой воздуха, в котором дышится замечательно легко. Все деревья одеты в густую зелень; особенно красивы целые рощи финиковых пальм.

Близ Асуана, на острове Филе, находится древний языческий храм Птолемея, построенный им в честь своей подруги царицы Клеопатры, которая здесь жила подолгу. На стенах этого храма хорошо сохранились высеченные из камня большие фигуры богов, царей, воинов, а также очень красивы колоссальные колонны с античными капителями в виде цветов священного лотоса.

По обеим сторонам этого прекрасного храма находятся ряды маленьких комнат, стены которых расписаны фресками; здесь когда-то обитали весталки, для прогулки которых на крыше храма устроены были большие открытые террасы, с которых открывается очаровательный вид на залив Нила и горы Аравийской пустыни.

На стенах этого храма имеются изображения Птолемея, Клеопатры и среди них – бога в виде человека с птичьей головой.

Отсюда мы поехали на верблюдах в Аравийскую пустыню; езда на этих добрых и важно выступающих кораблях пустыни крайне неудобна: с каждым шагом верблюда приходится невольно делать низкие поклоны, от которых без привычки скоро заболевает спина, а с некоторыми случается морская болезнь.

Та часть Аравийской пустыни, по которой мы проезжали, состоит из множества невысоких гранитных гор с нагроможденными на них в хаотическом беспорядке громадными камнями. Между последними попадаются колоссальные массивы, из которых по приказанию фараонов тут же, на местах, вырабатывались громадные статуи, колонны, саркофаги и прочее; из них некоторые в незаконченном виде до сих пор находятся в пустыне; мне пришлось видеть там громадную статую фараона и колоссальный саркофаг – оба предмета в незаконченном виде.

Все эти гигантские пирамиды, храмы, колонны, статуи и прочие чудеса фараоны могли сооружать, потому что имели для этих нечеловеческих работ множество рабов; когда не стало последних, то прекратились и колоссальные сооружения. Впрочем, есть одно современное выдающееся сооружение – это гигантская каменная дамба во всю ширину Нила, построенная англичанами близ Асуана, с целью задержать воду Нила и иметь постоянно в запасе громадный бассейн таковой. Для этого они выбрали в Аравийской пустыне большую лощину, пространством в несколько квадратных верст, окруженную гранитными горами, и наполнили ее нильской водой, которой они орошают громадные пространства земель.

Сооружение дамбы стоило современным фараонам более 115 миллионов рублей, которые они рассчитывают вернуть с большим барышом.

В этой дамбе, протяжением несколько более версты, имеется для спуска воды 180 больших ворот и затем, на восточном берегу Нила, сделаны шлюзы с пятью воротами для пропуска пароходов и парусных судов.

В то время когда я оканчивал осмотр шлюзов, ко мне подошел араб средних лет и очень усердно начал просить меня разрешить ему броситься в воду вниз головой с каменной стены шлюза, вышиной от воды 21 аршин, и за это удовольствие – расшибить себе голову – просил всего только один шиллинг. Я, разумеется, отказал ему в этом, но он снова стал просить меня. Тогда мои гид сказал: «Все равно он от вас не отстанет, прикажите ему броситься в воду». [Я уступил.] Араб моментально разделся и бросился вниз головой… затем вынырнул, быстро вскарабкался вверх по железной лестнице и получил от меня шиллинг.

Затем мы с верблюдов пересели на лодку и поплыли вниз по течению Нила. В то время, когда мы быстро мчались через катаракты, то есть через пороги Нила, к нам неожиданно подплыл молодой араб, сидевший верхом на толстом бревне, и попросил бакшиш. Я дал ему два пиастра, он положил их в рот и затем начал скакать по порогам на своем бревне с головокружительной быстротой, ловко лавируя ногами между больших камней.

Близ Асуана, посредине Нила, находится большой остров Элефантина. Когда мы подплывали к нему, к нам навстречу выехала целая флотилия маленьких и узких самодельных лодочек длиной не более 2 аршин; в каждой из них сидело по одному арабскому мальчику, которые ловко гребли маленькими лопатками. Эта оригинальная флотилия быстро окружила нас и прицепилась к нашей лодке, мальчики стали просить бакшиш, получив который они, с криком перегоняя один другого, быстро скрылись за островом.

В Асуане на большой площади расположились лагерем 68 семейств нубийцев. Они сделали из ила и тростника маленькие сараи без крыш; каждая семья занимает два таких загона, в одном помещаются люди, в другом – животные ослики, козы и куры.

Нубийцы – некрасивый народ, их черные лица с толстыми губами еще обезображены большими разрезами на обеих щеках. У большинства женщин и девушек продеты в носу большие серебряные кольца, волосы на голове заплетены в множество тонких косиц и густо смазаны касторовым маслом.

Туристы охотно посещают этих голых и черных сынов знойной Нубийской пустыни; с любопытством осматривают их жилища и интересуются их бытом.

В одном из сараев сидела страшная старуха и маленьким ножиком ловко вырезала из козьей шкурки кожаные нитки. Большинство женщин занимались низанием бус и четок из мелких камней и раковин (в Египте богатые арабы все без исключения носят в руках четки). Затем нубийцы стали в круг и начали выть и хлопать в ладоши; на средину круга вышла девушка и, топчась на одном месте, медленно поворачивала в разные стороны голову и при этом закатывала глаза – это был нубийский танец…

Туристы с удивлением смотрели на этих дикарей и щедро награждали их деньгами.

12 февраля мы сели на пароход «Америка», отходивший вниз по Нилу в Луксор, до которого нам пришлось плыть ровно одни сутки.

Египет и его единственная река Нил – два великих чуда, которым подобных в мире еще нет.

Египет – это две огромнейшие пустыни: Восточная (Аравийская) и Западная (Ливийская). Первая из них состоит из каменных невысоких гор, вторая – из сплошных песчаных бугров и таких же бесконечных желтых долин. Между этими двумя «смертями», каменной и песчаной, тянется на тысячи верст узенькая полоска плодороднейшей земли, в широких местах доходящая до 30 верст и в узких – до 400 сажен. По этой плодородной долине протекает более 6000 верст ее чудесный кормилец – широкий и многоводный Нил. Исток его неизвестен, предполагают, что он берет свое начало из огромных и многочисленных болот Абиссинии.

Нил по цвету воды подразделяется на три части: белый, голубой и желтый. В верховьях он имеет несколько притоков, но в нижнем его течении, начиная от Асуана и включительно до впадения его в Средиземное море, у него нет ни одного притока.

В течение целого дня я с палубы парохода любовался отлогими и пустынными берегами Нила, на которых нет ни деревень, ни поселков, только видны одни тучные зеленеющие поля, где под палящими лучами солнца работают в костюмах Адама неутомимые феллахи: одни качают целый день воду для орошения полей из двух-, а иногда из трехъярусных колодцев, другие пашут землю допотопными сохами, в которые одновременно запряжены верблюд и буйвол, третьи жнут и накладывают на осликов громадные кучи разной зелени.

На реке мало жизни – на ней нет рыбаков, рыбачьих хижин, перевозчиков, только на песчаных отмелях и маленьких островках видны стаи пеликанов, журавлей и других птиц да изредка пробежит встречный пароход или протянет медленно парусное судно.

Вдали, на самом берегу Нила, показался хорошо сохранившийся древний египетский храм. Подойдя к нему, пароход остановился у берега. Тотчас были спущены трапы и положены качающиеся мостки, по которым пассажиры с визгом и ахами перебрались на берег, где нас встретила большая толпа арабов, среди которых было большинство мальчиков от 6 до 14 лет, голых и черных как уголь. Арабы предлагали пассажирам полевые цветы и разные камни.

Прогулка наша на берегу продолжалась минут двадцать пять. Когда пароход начал отваливать от берега, арабы, махая руками, подняли страшный крик – это они напутствовали нас в путь. Пассажиры бросали арабам деньги, из-за которых у них на берегу произошла баталия, во время которой несколько мальчиков свалились с крутого берега в реку… но, к счастью, все обошлось благополучно, никто не утонул. Эта оригинальная сцена, в жанре Майн Рида, надолго развеселила скучавших пассажиров.

Плавание на нильских пароходах, которые не отличаются ни чистотой, ни комфортом, стоит баснословно дорого – за 24-часовой путь между Асуаном и Луксором в 1-м классе я заплатил 25 рублей.

Вообще, туристам, путешествующим по этой стране, следует помнить, что в Египте в данное время имеются три египетские казни, отравляющие туристам пребывание там.

Первая казнь – это плохие железные дороги, с их маленькими, низкими, грязными, трясущимися вагонами с дребезжащими стеклами, со множеством щелей и отверстий, в которые беспрепятственно летит черная жирная пыль, быстро покрывающая толстым слоем пассажиров и их вещи. Чрез каждые два часа является араб с грязной тряпкой, которой начинает хлопать по диванам и вещам, отчего поднимается столбом пыль, от которой буквально можно задохнуться… я в это время спасался на тормозной площадке.

Вторая казнь – мелкие мухи, которые самым бесцеремонным образом лезут к вам в глаза, нос и рот; таким путем часто передаются заразные болезни, главным образом трахома (болезнь глаз) и другие. От этого бича имеется средство в виде маленьких белых волосяных хвостов на тонких палочках, которыми здесь вооружаются все туристы, так как без них осмотр достопримечательностей невозможен. В отелях кровати покрыты газовыми пологами, защищающими от мух и мошек.

У большинства арабских детей, вследствие пыли и нечистоплотности, глаза поражены гнойным воспалением, причем лица их всегда облеплены целым роем мух.

Третья казнь, и самая горшая (так как от нее средств никаких не имеется), – это бакшиш, который преследует вас здесь повсюду, куда бы вы ни пошли. «Добрые» арабы просят бакшиш за малейшую услугу; а то так просто и без всякой услуги; достаточно арабу увидеть туриста – он тотчас просит бакшиш.

Но в общем арабы и прочие аборигены Египта – народ безусловно честный и трудолюбивый, между ними нет воров, хулиганов и пьяных; кражи здесь, как говорят, бывают очень редким и исключительным явлением; в отелях и на железных дорогах вещи часто оставляются без всякого присмотра, и никогда ничего не пропадает.

Арабы любят много говорить и при встрече друг с другом громко кричат, особенно в пустыне.

Арабские песни печальны и немелодичны, в них звучат ноты скорби и гнета, под которым живет этот жалкий народ более 5 тысяч лет. В древние времена египтяне были рабами фараонов и жрецов, теперь их не менее эксплуатируют англичане.

Луксор – это прелестный маленький городок, красиво расположенный на высоком берегу Нила; он весь утопает в садах тропической зелени. Здесь вечно голубое небо, с которого южное солнце щедро льет свои золотые лучи; воздух пустыни, напоенный ароматом дивных цветов, чист и прозрачен как кристалл, и дышится им очень легко.

На красивой набережной Нила в Луксоре находятся лучшие магазины и первоклассные отели; по вечерам здесь всегда много публики. В этом очаровательном уголке каждый чувствует себя как-то особенно хорошо, бодро и весело.

В Луксор я прибыл 12 февраля, температура днем в тени доходила здесь до 30 градусов. Таким образом, в течение 23 дней мне пришлось видеть все четыре времени года: в России – зиму, в Польше – осень, в Италии – весну и в Египте – жаркое лето.

По приезде я тотчас же осмотрел Луксорский храм, находящийся в центре города, построенный [Аменхотепом III и] Рамсесом II; в нем хорошо сохранились колонны и несколько больших статуй.

Затем мы поехали на осликах в знаменитый Карнак, отстоящий от Луксора в 3 верстах. Развалины этого величайшего храма занимают площадь более 10 тысяч квадратных сажен; он существует 4800 лет; строителями его были девятнадцать династий фараонов, которые сооружали его частями в продолжение 1200 лет.

Тут, собственно говоря, не один, а восемь храмов, соединенных вместе и сооруженных из больших гранитных камней, между собой ничем не связанных, так как в то время не знали ни извести, ни цемента, клали просто один массив на другой. Это колоссальное сооружение сильно пострадало от бывших здесь нескольких землетрясений.

Хорошо сохранившаяся центральная часть храма сооружена Рамсесом II Великим. Она теперь представляет собой несколько рядов гигантских колонн, на которых сделаны рельефные изображения различных богов, птиц, жуков и иероглифов. На внешних и внутренних стенах главного Карнакского храма изображена вся жизнь и история царствования фараона Рамсеса II.

Затем очень интересен хорошо сохранившийся храм Осириса, в котором на стенах главного святилища высечены четыре сидящие фигуры богов: Пта, Амона, Прена [?] и обоготворенного фараона Рамсеса II.

Древние египтяне поклонялись многим богам, но главными божествами их были Осирис, Исида и сын их Гор, победивший смерть и ад.

Карнак в археологическом отношении представляет собой большой интерес. В настоящее время в нем производят большие раскопки, причем находят колонны, статуи, капители, сосуды и прочее. Откапываемую землю носят на головах, в маленьких корзинках, несколько сот мальчиков, потом высыпают ее в вагонетки, у которых стоит контролер с палкой и зорко следит, чтобы с землей не были увезены какие-либо предметы. За свой труд мальчики получают по 15 копеек в день.

При въезде в Карнак стоят два величественных пилона (ворота), украшенные со всех сторон высеченными на стенах фигурами богов и фараонов; оба пилона прекрасно сохранились.

Далее, при входе в храм, по обеим сторонам площади, находится целая аллея сфинксов.

Затем следует еще упомянуть о двух великолепных обелисках: один – фараона Тутмоса I, вышиной 23 метра, другой – его дочери Хатшепсут, вышиной 32 метра.

Мне очень нравился Карнак; я приезжал туда ежедневно в течение десяти дней и подолгу любовался этим удивительным чудом древнего египетского искусства, которое берет свое начало за 5 тысяч лет до Рождества Христова. Оно в высшей степени оригинально и своеобразно: в архитектуре – своей колоссальностью и прочностью, в скульптуре и живописи – простым и ясным изображением исторических лиц, событий и повседневной жизни.

Карнак

Египетские храмы, пирамиды и прочие колоссальные сооружения при их постройке представляли страшную техническую трудность, так как в то время не было никаких машин и иных усовершенствованных орудий. Все эти сверхчеловеческие работы производились исключительно только одной мускульной силой, сотнями тысяч рабов, с помощью деревянных бревен, канатов, деревянных клиньев и железных молотков – вот это весь арсенал строительных орудий древних египтян.

Живопись применялась при украшении стен, колонн и потолков в храмах и в усыпальницах фараонов. Эта работа производилась самым примитивным способом – водяными красками с помощью деревянных палочек.

Однажды утром в воскресный день, гуляя по набережной Нила, я встретил двух арабских мальчиков, которые просили у меня бакшиш. На просьбу мальчиков я ничего не ответил; тогда они стали приглашать меня идти за ними, обещая показать что-то интересное. Я последовал за ними. Узкими переулками они привели меня, как мне показалось, к маленькой мечети, но когда я вошел внутрь здания, то увидел там низенький иконостас, сколоченный из простых крашеных досок, на котором были приклеены три бумажные олеографические картинки с изображением Спасителя, Божией Матери и Николая Чудотворца; затем, над Царскими Вратами был маленький деревянный крестик, и более священных изображений не было. В алтаре стоял седой старик-священник в белом подризнике и что-то приготовлял на престоле.

Маленькая церковь была уставлена деревянными скамьями, на которых сидели арабы в красных фесках, а впереди их стояли певчие и громко пели на арабском языке.

Затем в алтаре показались женщины с детьми на руках, причем на головах мальчиков были надеты фески и в числе их один был даже в картузе.

Священник у престола начал причащать детей из обыкновенного хрустального стакана чайной ложкой.

В то время когда я стал записывать в свою записную книжку все виденное мною в этой церкви, из алтаря вышел араб и, подойдя ко мне, подал мне просфору коричневого цвета в виде толстой лепешки, которую я принял от него с благодарностью.

Меня буквально поразила вопиющая бедность и убожество этого христианского коптского храма.

Когда я вышел из церкви, меня встретили мои маленькие черные гиды и попросили бакшиш, я дал им по пиастру. Но не успели они отойти от меня и десяти шагов, как их схватил полицейский-араб и потащил в кутузку… мальчики отбивались и кричали… я остановил городового и энергично потребовал, чтобы он отпустил мальчиков; я никак не мог понять, за что они были арестованы. После недолгих переговоров (причем городовой говорил по-арабски, а я по-русски) мальчики были отпущены и быстро куда-то скрылись.

15 февраля, к вечеру, погода начала хмуриться, температура быстро повысилась, стало жарко и душно; подул порывистый горячий ветер, который к 12 часам ночи принял форму циклона, – он поднимал целые тучи песку и пыли, со страшной силой гнул до земли верхушки высоких финиковых пальм и других деревьев; захлопали рамы, зазвенели разбитые стекла и, в заключение всего, начал дрожать и качаться отель… Мне показалось, что началось землетрясение!.. Но это был ужасный самум, или хамсин, как его называют арабы, который продолжался более четырех часов. На другой день утром опять было ясно и на голубом небе ярко сияло солнце. Такие резкие перемены здесь обычное явление в это время года.

Недалеко от моего отеля помещалась арабская школа. Однажды я зашел в нее во время занятий. Меня встретил очень любезно учитель и предложил сесть и прослушать уроки. В большой, светлой комнате, на сквозном ветру, за партами сидело 40 мальчиков в возрасте 10–14 лет, которые бойко читали по-арабски; по приказанию учителя некоторые из них показали мне свои тетради чистописания и рисования. Я похвалил их и перешел в другие, старшие классы, где ученики решали, довольно удачно, арифметические задачи и в заключение пропели арабские молитвы. Это была мусульманская трехклассная школа, помещавшаяся в хорошем здании и прилично обставленная.

Поблагодарив учителей и учащихся за их внимание, я удалился, пожелав им дальнейших успехов.

В Асуане и Луксоре нет водопроводов; их заменяют множество водоносов, которые разносят по всему городу нильскую воду в больших тяжелых бурдюках. Египтянки наливают воду в большие глиняные кувшины, которые очень ловко и красиво носят на головах.

На другом берегу Нила, в 9 верстах от Луксора, в горах Ливийской пустыни, где находились знаменитые Фивы, года четыре тому назад найдены могилы фараонов. Пока открыто 37 пещер, в каждой из них [находилось] по одному саркофагу с мумией фараона. Все эти мумии (за исключением одной, оставленной в пещере) отправлены в Каир, в Египетский музей.

Пещеры освещаются электрическими лампочками. Они имеют вид широких и высоких галерей, вырубленных в известковых горах Ливийской пустыни, стены и потолки которых расписаны фресками, изображающими жизнь похороненных фараонов; фрески прекрасно сохранились. Последнее объясняется тем, что в Ливийской пустыне никогда не бывает дождей, воздух чистый и сухой – и поэтому в пещерах нет ни сырости, ни влаги. Оставленная в пещере мумия фараона лежит посредине большого помещения в гранитном саркофаге, за зеркальным стеклом, ярко освещенная электричеством. Мумия фараона одета в драгоценные шелковые одежды и хорошо сохранилась. В нескольких шагах от нее, в стене, в особой нише, лежат на полу, без саркофагов, еще три мумии (из них двое мужчин и одна женщина), тоже прекрасно сохранившиеся, – это слуги фараона.

Когда мы с гидом уезжали на осликах в пустыню осматривать храмы и пещеры, из отеля нам давали каждый раз корзинку с закусками, вином и фруктами. Корзинку обычно несли на головах по очереди погонщики ослов; меня все время удивляла выносливость этих людей – они бегут под палящими лучами солнца по 20–30 верст в день и нисколько не устают. Мы с гидом большей частью скакали на ослах галопом, и погонщики никогда не отставали от нас.

Очаровательно хороша египетская зима; ее прелесть особенно чувствуется, когда рано утром проезжаешь верхом на ослике среди тучных и зеленых полей, засеянных пшеницей, хлопком, кукурузой, сахарным тростником и другими злаками, которые здесь снимают 3–4 раза в год. При мне здесь, в первых числах февраля, снимали первый урожай великолепной пшеницы. Встречаются целые поляны роскошных полевых цветов. Повсюду раздается пение птиц, кричат перепела, высоко в воздухе звенят жаворонки, летают стаи ласточек и других пернатых знакомцев. Все это – в прозрачном и ароматичном воздухе, на фоне голубого неба, залитое золотыми лучами южного солнца, – представляет дивную и чарующую по своей красоте картину.

Близ Луксора имеется небольшой скаковой круг (по-арабски Ассиз [?]), на котором мне удалось видеть оригинальные арабские скачки. Заплатив за вход 2 рубля, я прошел к павильону, где находилось много публики, состоявшей преимущественно из туристов.

Начали скачку четыре араба на неоседланных чистокровных арабских лошадях, на которых они скакали очень лихо.

Вторым номером была скачка на ослах, на которых ездоками были восемь джентльменов из публики, причем ослики скакали не очень быстро, плохо слушаясь своих необычных наездников. Некоторые из наездников усиленно работали руками и ногами и были очень комичны. В заключение всего передовой ездок на финише выскочил из седла и, перелетев через ослиные уши, свалился на песок, чем очень насмешил публику.

Третьим номером скакали пять арабов на верблюдах; эта скачка для меня была большой новостью, так как ранее мне никогда не приходилось видеть верблюдов, быстро скачущих галопом. Полкруга все пять верблюдов шли кучкой, затем от них отделился белый верблюд и быстро поскакал к финишу, но недалеко от последнего, очевидно по оплошности седока, он неожиданно прыгнул через низкий барьер – прямо в толпу бесплатных зрителей-арабов. К счастью, все обошлось благополучно, но первый приз достался другому ездоку.

Последним и самым интересным номером была борьба шести арабов, сидевших на неоседланных ослах. Этот номер заключался в следующем: нужно было сойтись с противником, стащить его с осла на землю, а самому остаться на осле. Арабы энергично принялись за работу и, быстро разгорячась, начали рвать и стаскивать друг у друга рубахи, а затем добрались и до «невыразимых»; под конец некоторые борцы очутились в костюмах арабских Адамов!.. К этому еще следует добавить, что некоторые ослы, почуяв критическое положение своего седока, начинали лягать задними ногами противника… Эта уморительная борьба все время сопровождалась гомерическим хохотом публики, среди которой было много красивых мисс и леди; судя по сияющим лицам, дамам эта борьба доставила большое удовольствие.