Текст книги "Стенание"

Глава 16

На следующий день, в понедельник, рано утром, ко мне зашел Барак. Когда мы ехали по Флит-стрит вдоль городской стены, я заметил, что его вороная кобыла Сьюки стареет. Небо приобрело тот молочно-белый цвет, который может предвещать летний дождь.

– Билкнэп вчера умер, – сообщил я.

– Некоторые отправляются прямо в ад, – отозвался Джек.

– Он сказал мне, что отрицает жизнь после смерти. И вплоть до самого конца остался верен себе и говорил гадости.

– А ведь я вас предупреждал!

– Да, предупреждал.

– А это дело, со взломанным сундуком… Что за этим стоит?

Я увидел, что Барак просто сгорает от любопытства.

Помолчав в нерешительности, я понял, что лучше хоть отчасти удовлетворить это его любопытство.

– Из этого сундука кое-что украли, – ответил я. – Но тебе лучше не знать, что именно.

Мы проехали под Лондонским мостом, и лошади испугались грохота горшков и кастрюль. Какая-то женщина средних лет, в одной сорочке и остроконечном колпаке с буквой «В», сидела на коне задом наперед. Ведьма. Она склонила голову и плакала. Мужчина с суровым лицом вел коня, а сзади следовала ватага мальчишек, стуча палками в горшки и кастрюли. Было среди зевак и несколько взрослых.

– Ведьму ведут, чтобы заковать в колодки, – сказал Барак.

– Да уж, епископ Боннер не дремлет.

– Ага. А это наверняка ее соседи. Как мало нужно людям, чтобы наброситься друг на друга!

Мы поехали по Темз-стрит – туда, где у набережной стоял замок Бэйнардс. Это было старое здание, обновленное и расширенное, как и многие королевские дворцы, перестроенные Генрихом. Я видел этот замок с реки много раз: его высокие четырехэтажные башни словно бы поднимались прямо из Темзы. Со времен Екатерины Арагонской это была официальная резиденция ее величества, здесь также работали люди, которые следили за нарядами королев и их ближайшего окружения. Сейчас тут жила сестра Екатерины Парр Анна со своим мужем сэром Уильямом Гербертом, который теперь стал графом Пембруком и важным лицом в окружения короля. В последние годы все Парры здорово выдвинулись – брат королевы, названный Уильямом, как и его дядя, был теперь членом Тайного совета.

Вход в замок Бэйнардс был с улицы, через широкие ворота, бдительно охранявшиеся людьми в ливреях королевы, так как внутри хранились большие ценности. Мы с Джеком спешились, наши имена нашли и отметили в списке, после чего лошадей отвели в конюшню. Внутренний двор замка Бэйнардс казался еще более оживленным, чем в Уайтхолле. Два торговца громко спорили о лежавшем между ними рулоне ткани, несколько человек выгружали с повозки тяжелые сундуки…

Все во дворе замолкли, когда несколько всадников, громко стуча подковами, въехали в ворота – двое мужчин в богатых нарядах и женщина в сопровождении полудюжины верховых. Они проскакали под аркой во внутренний двор. Заметив сходство женщины с королевой, я понял, что это Анна Парр. Мужчина рядом с ней, лет сорока пяти, чернобородый и воинственного вида, должно быть, был сэром Уильямом Гербертом. Другой ее спутник, тощий, со впалыми щеками и короткой темно-рыжей бородкой, тоже был похож на Екатерину, и я догадался, что это сэр Уильям Парр, граф Эссекс. Все трое свысока смотрели на простой народ во дворе, а мы все сняли шапки, когда они проезжали. Однако эти люди были известны как радикалы, которые в случае падения королевы мигом лишились бы своего положения.

Двери в главный двор открылись, и оттуда вышел старый лорд Парр. На нем были темный шелковый камзол и шапка, а на шее у него висела толстая золотая цепь – свидетельство высокого статуса. Анна Герберт с седла помахала дядюшке рукой. Маленький кортеж остановился, и Уильям-старший медленно подошел к ним. Сегодня он опирался на палку. Племянник и племянница поздоровались с ним и обменялись несколькими словами, а я воспользовался случаем, чтобы открыть сумку и вынуть свою мантию со значком королевы. Барак присвистнул:

– Так вы, значит, теперь принадлежите к окружению ее величества?

– Только пока длится расследование.

Лорд Парр покинул своих родственников, которые перебрались во внутренний двор, и направился к нам.

– Он не очень хорошо выглядит, – тихо заметил мой помощник.

– Да. Ему скоро семьдесят, и, я думаю, работать для него уже стало тяжело.

– А тут еще украли какую-то штуку, – скептически заметил Джек.

Я не ответил. Мы низко поклонились Парру.

– Сержант Шардлейк, вы пунктуальны, – одобрительно сказал он. – А это, должно быть, ваш помощник Барак, который разбирается в ключах и замках и любезно согласился нам помочь?

– К вашим услугам, милорд. – Мой товарищ знал, когда нужно быть почтительным. – Сделаю все, что только в моих силах.

– Хорошо. Сундук внутри. Я велел его принести, сказав, что он якобы требует починки. Но сначала, мастер Шардлейк, позвольте вас на пару слов. – Уильям обнял меня за плечо и отвел немного в сторону, оставив Барака в смущении. – Уильям Сесил сообщил мне, что случилось с молодым подмастерьем. – Парр задумчиво погладил свою белую бороду.

– Я думал, Сесил тоже будет здесь сегодня.

Парр покачал головой:

– Ни к чему светиться лишний раз. Чем меньше людей связано с расследованием, тем лучше. Официально я приехал сюда, чтобы отобедать с племянницей и племянником. Так что вы думаете о смерти подмастерья?

Я вкратце пересказал ему, о чем размышлял вчера в саду.

– У Грининга, Элиаса и трех их пропавших друзей были все основания бояться. Но я не знаю, имел ли кто-нибудь, кроме Грининга, хоть какое-то отношение к «Стенанию грешницы». Я уж, признаться, подумал, милорд, не могла ли Энн Аскью быть каким-то образом связана с королевой и узнать о ее книге? Не для того ли ее и пытали, чтобы выяснить это?

Старик покачал головой:

– Королева и Энн Аскью никогда не встречались. Да, у миссис Аскью имелись при дворе дальние знакомые, и она очень хотела бы прочесть свои проповеди королеве, но моя племянница и я были слишком осмотрительны, чтобы такое позволить. Я уверен, что Энн Аскью никогда даже не приближалась к окружению ее величества.

– И все же зачем-то ведь ее пытали. Кстати, известие об этом просочилось, наверное, от кого-то в Тауэре. Есть какая-нибудь возможность узнать, кто именно это был?

Лорд Парр задумался:

– Когда на сожжении стало очевидным, что слухи о пытках Аскью были правдой, я подумал, что в Тауэре поднимут шум, дабы выяснить, кто пустил эти слухи. Наверное, как вы сказали, утечка произошла изнутри. Но я ничего не слышал. – Он наморщил лоб. – Лейтенант Тауэра сэр Эдмунд Уолсингем был моим предшественником на месте канцлера королевы, и он мой друг. Я наведу справки. А вы тем временем должны работать дальше. Я хочу, чтобы завтра вы пришли во дворец допросить стражника, который стоял на часах в тот вечер, когда украли рукопись. Он снова будет на дежурстве утром.

– Хорошо, милорд. А эти три беглеца – Кёрди, Маккендрик и голландец… Как его? Вандерстайн… – их тоже необходимо допросить. Кто знает, какие планы они вынашивали, завладев книгой. От этих фанатиков всего можно ожидать. Кстати, возможно, они рассорились, не придя к единому мнению, так что один из них убил Грининга и скрылся, прихватив рукопись.

Лицо лорда Уильяма стало жестким.

– В таком случае мы имеем дело с невежественными болванами, а не с интриганами из придворного окружения. – Он покачал головой. – Но объясните мне, как такие люди вообще могли раздобыть книгу?

– Не знаю. И все же их надо разыскать.

– Согласен.

– Я подумал о печатнике Оукдене, – добавил я. – Не могут ли убийцы теперь прийти и за ним?

– Он уже сказал нам все, что знал.

– И все же… надо бы обеспечить его безопасность…

– У меня не безграничный штат людей, чтобы всех бросить на это дело, – раздраженно ответил Парр. – И я никому не доверяю полностью, кроме Сесила. У меня нет целой сети шпионов, как у вашего прежнего хозяина Кромвеля… или у королевского секретаря Пейджета, – добавил он язвительно. – Я попросил Сесила держать глаза и уши открытыми, что он и делает. И я могу договориться с ним, чтобы он подкупил кого-нибудь на таможне – хорошая идея! – и узнал, не видели ли там, как кто-либо, похожий на тех трех, бесследно исчезнувших, проносил книги на корабль. Можно заплатить какому-нибудь портовому рабочему, чтобы он постоянно наблюдал и был начеку.

Мне вспомнилось письмо от Хью.

– В эти дни многие радикалы бегут за границу.

Лорд хмыкнул:

– Если они – мелкая рыбешка, власти закрывают на это глаза, поскольку только рады от них избавиться.

– Боюсь, что эти трое уже могли отплыть из Англии. Но если друзей печатника увидят, будет ли возможность их задержать? Например, по подозрению в причастности к похищению перстня?

– Да, это хорошая мысль. Я поговорю с Сесилом. – Лорд Парр поднял указательный палец. – Но помните, мастер Шардлейк, моя власть ограниченна. И королева по-прежнему должна оглядываться на каждом шагу. – Он тяжело вздохнул и покачал головой. – Как бы я хотел вернуться в деревню, в свое поместье! Прошло уже почти две недели, как «Стенание грешницы» пропало, но до сих пор, как ни странно, все тихо.

– А двое уже убиты.

– Не думайте, что я забыл. Но я так ничего и не сумел выяснить о человеке, у которого недостает половины уха. При дворе ничего о таком не слышали. – И вдруг под высокомерием лорда Уильяма я увидел растерянного и испуганного старика. – Мы попали в смертельно опасный переплет. Разумеется, два нападения на жилище Грининга не простое совпадение, они должны быть связаны между собой. И все же, когда состоялось первое покушение, рукопись еще не была украдена. Чума на все это! – выругался он, стукнув палкой по булыжнику, но потом взял себя в руки и повернулся к Бараку. – Он будет в этом деле вашей правой рукой?

– Нет, милорд. Мне очень жаль, но, боюсь, его семейные обязанности…

Парр раздраженно хмыкнул:

– Излишняя мягкость к тем, кто на тебя работает, до добра не доведет. Это лишь мешает делу. Однако я позабочусь, чтобы матери того подмастерья дали денег, когда от тела избавятся. И заодно посоветовали ей покинуть Лондон.

– Спасибо, милорд, вы очень великодушны.

Уильям Парр снова хмыкнул:

– Ее величество устроит мне сцену, если я не помогу бедной женщине. А семье Элиаса сейчас и впрямь безопаснее уйти со сцены. Вы принесли тот обрывок кружева, который нашел ваш парень?

– Да, он у меня в сумке.

– Хорошо. После встречи с мастером Барвиком, столяром и замочных дел мастером, вас отведут к вышивальщику. Ему тоже можете рассказать байку про украденный перстень. Вышивальщика зовут Хэл Галлим.

– Он давно работает у королевы?

– Не так давно, как Барвик. Его приняли ко двору четыре года назад, когда набирали штат королевы. Как все в Бэйнардсе, он часть domus providenciae[17]17
  Во времена Тюдоров весь королевский двор делился на две части, которые именовались по-латински: domus regiae magnificenciae («дом королевского великолепия») и domus providenciae («дом предоставления»): если первый служил средством демонстрации великолепия королевского окружения, то второй отвечал за хозяйственные вопросы.


[Закрыть], слуга, мастеровой. И он очень держится за свое место, ну просто из кожи вон лезет. Еще бы, служба при дворе возносит тебя на вершину профессии. Каждый член гильдии в Лондоне мечтает попасть сюда. – Тон лорда стал снисходительным, так обычно аристократы говорят о людях, работающих руками. – Так что Хэл Галлим будет счастлив помочь вам, проявить свои познания в том, что касается его ремесла. А теперь… – Парр достал из камзола ключик королевы, по-прежнему на золотой цепочке, и вручил его мне. – Обращайтесь с ним с превеликой осторожностью.

– Непременно.

– Стражник со светлой бородой, которого вы видите у двери, предупрежден, что вы прибыли сюда расследовать кражу перстня. Он проведет вас и подождет, пока вы осмотрите сундук, ну а потом сопроводит к Барвику, а затем – к Галлиму. Если обнаружите что-то важное, сообщите в Уайтхолл. Или же приходите ко мне сюда завтра в десять утра. – Лорд Уильям обернулся и позвал Барака: – Эй, голубчик, твой хозяин получил необходимые указания! – после чего поковылял во внутренний двор к членам своего семейства.

Интерьер помещения, в которое отвел нас стражник, был совсем не похож на Уайтхолл с его изящными гобеленами на стенах. Эта часть замка Бэйнардс была отведена под мастерские: за столами в хорошо освещенных залах работали вышивальщики и портные. Повсюду мерцал шелк, и в воздухе витали чарующие ароматы. Мне вспомнились слова ее величества Екатерины о том, как самые богатые из этих одеяний переходили от одной супруги короля к другой.

Барак покачал головой при виде того, с каким размахом тут было поставлено дело:

– Неужели все эти люди работают над нарядами для королевы и ее окружения?

– У Екатерины в штате сотни людей. Наряды, постельное белье, убранство помещений – все должно быть высшего качества и содержаться в хорошем состоянии, – объяснил я ему.

Я кивнул стражнику, и тот с поклоном провел нас в одну из множества боковых дверей. Мы прошли по коридору в большое помещение, которое занимали несколько гладильных машин с корсажами и юбками под прессом. На столе стоял большой, тяжелый сундук королевы – я сразу узнал примечательную красно-золотую ткань на крышке. Он был из дуба, с углами, обитыми железом. Барак обошел его вокруг, пощупал дерево и взглянул на замок, а потом поднял крышку и заглянул внутрь. Сундук был пуст: виднелись лишь квадратное дно и маленькие ящички сбоку, где хранились мелкие вещи.

– Хорошая, крепкая вещь. Такую без топора не взломаешь. Сундук старый, но замок новый. – Джек наклонился и простучал стенки и дно. – Никаких скрытых полостей.

– Это старая фамильная реликвия, – пояснил я.

Помощник с интересом взглянул на меня:

– Самой королевы?

– Да. Весной она вставила новый замок, потому что старый был… ну, в общем, решила его заменить.

Барак наклонился и внимательно рассмотрел замок снаружи и изнутри сундука, после чего сказал:

– Мне бы лучше взглянуть на ключ. Я видел, лорд Парр дал его вам.

– Только повнимательнее, ничего не упусти, ладно?

– Обижаете. Разве меня позвали бы сюда, если бы я был невнимательным?

Я протянул помощнику ключ. Лучше бы он не спрашивал о королеве. Но поскольку его роль в данном деле сводилась лишь к осмотру сундука, ему, конечно, ничто не угрожало. Барак внимательно осмотрел причудливую бородку ключа, а потом вставил его в замок и с большой осторожностью дважды запер и отпер сундук. Затем Джек достал из кошелька какой-то тонкий металлический инструмент, тоже вставил его в замок и стал крутить туда-сюда, прислушиваясь к производимым им звукам. Наконец мой помощник встал и объявил:

– Разумеется, я не величайший эксперт в Англии, но могу поклясться: этот замок открывали только ключом. Если бы кто-то попытался взломать его каким-нибудь инструментом вроде моего, сомневаюсь, что это удалось бы ему – замок сложный и крепкий, – и я увидел бы следы, царапины.

– Королева говорит, что постоянно носила ключ на шее. Никто не мог сделать слепок и изготовить дубликат. Думаю, должен быть второй ключ.

– А единственный человек, кто мог его изготовить, – мастер, сделавший замок, верно? – приподнял брови Барак.

– Похоже на то.

Джек потер руки, и в этом был явно виден его прежний энтузиазм, который мой помощник проявлял при розыске.

– Что ж, пойдем и посмотрим на этого типа. – Барак улыбнулся стражнику, который бесстрастно смотрел на нас.

Столярная мастерская находилась в дальнем конце коридора, и в этом большом, хорошо оборудованном помещении пахло смолой и опилками. Невысокий, мощного сложения человек с правильными чертами лица, наполовину скрытого роскошной рыжеватой шевелюрой и бородой, распиливал доску, а его молодой подмастерье, как и сам мастер, в белом переднике с пришитым значком королевы, строгал другую деревяшку на соседнем столе. Когда мы вошли, они бросили работу и поклонились. В глубине мастерской я заметил на верстаке слесарные инструменты.

– Мастер Барвик? – спросил я.

– Да, это я.

Мне показалось, что хозяин мастерской немного насторожился при виде моей мантии юриста и значка королевы. Но он знал о краже и понимал, что может оказаться под подозрением.

– Я Мэтью Шардлейк, сержант юстиции. Провожу расследование для лорда Парра относительно пропажи драгоценного перстня королевы, имеющего как немалую денежную ценность, так и дорогого для нее лично. – Я сделал жест в сторону подмастерья, маленького и худенького, полной противоположности бедного Элиаса. – Этот мальчик помогает вам в изготовлении замков?

– Нет, сэр. – Барвик бросил на парнишку неободрительный взгляд. – Мне с ним и без того хватает хлопот: не так-то просто научить его столярному ремеслу.

Я посмотрел на подмастерье.

– Можешь выйти. – Барвик встал, положив руки на стол, и слегка сдвинул брови, когда его ученик бросился вон из мастерской. – Я слышал о пропаже перстня, сэр. Думаю, что кто-то выкрал ключ.

Я покачал головой:

– Сие невозможно. Королева постоянно носила ключ на шее. – Я увидел, как глаза мастера расширились, – похоже, этого он не знал. – Пойдемте. Я бы хотел, чтобы вы осмотрели сундук.

– Он здесь?

– В одной из комнат поблизости.

Мы отвели Барвика к сундуку, где он тщательно изучил его и сказал:

– Да, я изготовил этот замок весной.

Я протянул ему ключ, и он осмотрел его тоже, после чего кивнул:

– Да, это он.

– А вы не делали копий? – спросил Барак.

Барвик нахмурился, недовольный, как я догадался, тем, что ему задает вопрос некто младший по положению.

– Нет, ибо не получил от королевы подобных указаний, – ответил он. – Это выглядело весьма необычно, но таково было повеление ее величества. Сундук принесли ко мне в мастерскую. Замок был старый, как и сам сундук, хотя находился еще в рабочем состоянии. Я изготовил новый замок и ключ, проверил их и лично отвез обратно в Уайтхолл, как мне и было велено. И передал ключ в собственные руки лорду Парру.

– Но обычно вы делаете запасной ключ – на случай, если основной потеряется?

– Да, и посылаю оба ключа лорду-камергеру. – Спокойствие покинуло мастера, и он возвысил голос: – Я сделал, что мне было велено, сэр, только и всего.

– Мне нужно допросить всех, кто как-то связан с этим сундуком, – мягко проговорил я.

– Я уважаемый человек, сэр. – Барвик немного пришел в себя. – В прошлом году я был главой гильдии столяров, отвечал за нее на всех церемониях и шествиях и собирал войска на войну.

Я медленно кивнул:

– Почетная обязанность. А вы знали, что именно хранилось в сундуке?

– Мне говорили, что драгоценности и личные вещи. Сэр, если вы обвиняете меня…

– Я ни в чем вас не обвиняю, добрый мастер Барвик.

– Знаете, я не привык, чтобы меня так допрашивали, – развел руками столяр. – Возможно, кто-то сделал слепок с ключа королевы. В этом случае злоумышленник вполне мог открыть сундук, если действовал осторожно. Кто-нибудь из окружения королевы, там ведь масса всякого народу. Разумеется, ее величество не носила ключ на шее все время, наверняка хоть ненадолго, но снимала. Я честный человек, сэр, у меня хорошая репутация, – добавил он. – Спросите всех, кто меня знает. Конечно, я всего лишь простой плотник…

– Как и сам Господь наш Иисус Христос, – заметил Джек с непроницаемым лицом.

Мы с Бараком вернулись обратно во двор – стражник сопровождал нас, идя чуть позади.

Джек остановился и повернулся на каблуках:

– А этот сундучных дел мастер явно встревожился.

– Да. И в прошлом году он был главой своей гильдии. Наверняка это дело требует расходов.

– Ему хорошо платят на его нынешней работе.

– Но и расходы тоже немалые. А учитывая, что деньги постоянно дешевеют, да еще в нынешнем году ввели непомерные налоги на военные нужды, всем теперь приходится экономить. Словом, ему могли понадобиться средства. – Я замедлил шаг. – Мог Барвик кому-то сделать дубликат ключа? Он не знал, что королева постоянно носит его на шее. – Я задумался. – Полагаю, мы дадим ему немного попотеть и попереживать, а потом доложим лорду Парру.

– Воровать у королевы – опасное дело. Если поймают, повесят.

– Мы оба знаем, на какой риск люди идут ради денег. Особенно те, кто добился определенного положения и хочет удержать его.

Барак искоса посмотрел на меня:

– Вы сказали: «Мы дадим ему немного попотеть». Ну и как это следует понимать?

– Прошу прощения, оговорился. Я же сказал, что мне нужна твоя помощь только насчет сундука и ключа.

Мой товарищ оглядел двор замка Бэйнардс. Там разгружали еще одну повозку.

– Боже, – снова изумился Барак, – и все это лишь для того, чтобы на знатных леди были красивые платья! Хорошо, что мы не взяли с собой Тамазин. Ее было бы не выгнать отсюда.

– Не забывай: жена не знает, что ты здесь. Смотри не проговорись случайно, а то она будет очень недовольна.

– Да помню я, помню. А что вам нужно от вышивальщика?

Я вздохнул. Джек уже заинтересовался моим делом, и ему будет нелегко выбросить его из головы.

– Хочу попытаться отследить обрывок тонкого кружевного рукава, который нашел Николас. Это может быть связано с кражей, – ответил я. – Вышивальщик способен нам помочь – предположив, кто изготовил это кружево.

– Тогда вам может понадобиться кто-то, чтобы порыскать среди вышивальщиков, порасспрашивать их.

– Думаю, с подобной работой вполне справится Николас. В конце концов, это он обнаружил манжету.

Барак как будто бы испытал разочарование, но потом кивнул:

– Вы правы, это занятие для новичка.

– А теперь у меня встреча с вышивальщиком.

Джеку явно хотелось остаться. Он потеребил бороду, но я приподнял брови и стал молча ждать, когда Барак уйдет.

– Хорошо, – сказал он наконец и, пожав плечами, быстро вышел в ворота.

Я кивнул стражнику, и он снова вывел меня в коридор и постучал в другую боковую дверь.

Внутри помещения работал за столом какой-то человек: придвинувшись к окну, чтобы было светлее, он вышивал на ткани цветы – такие крошечные, что ему приходилось смотреть через увеличительное стекло на штативе. К моему удивлению, это оказался здоровенный чернобородый мужчина, высокий и крепкий, хотя пальцы у него были длинными и изящными. Когда я вошел, он поморщился и встал. Для человека его роста жизнь в постоянно сгорбленном положении чревата болезнями спины.

– Вы мастер Галлим? – спросил я. – Главный вышивальщик королевы?

– Да, это я. – В голосе чернобородого слышался сильный певучий валлийский акцент.

– Сержант Мэтью Шардлейк. Я расследую кражу у королевы перстня с драгоценным камнем.

– Да, я что-то слышал про пропавший перстень, – проговорил Галлим с любопытством, но, в отличие от Барвика, беспечно. Да и неудивительно: он не был у меня под подозрением.

Я достал обрывок кружева и положил ему на стол:

– Мы думаем, что это могло принадлежать вору. Есть ли какая-нибудь возможность определить, кто это изготовил?

Галлим взял ткань и слегка скривился, так как кружево немного запачкалось.

– Похоже на английский узор, – сказал он. – Кружево очень тонкое, дорогое. Ручаюсь, сделано кем-то из гильдии вышивальщиков. – Он осторожно отодвинул из-под увеличительного стекла тонкий шелк, над которым трудился, и положил на его место обрывок манжеты. – Да, в самом деле, отличная работа.

– Если мастер сумеет сказать мне, кто его заказал, это может нам помочь. И тогда вы оба заслужите благосклонность королевы, – добавил я.

Галлим кивнул:

– Полагаю, это изделие одного из дюжины лондонских вышивальщиков. Могу составить для вас список. Я бы сказал, что кружево было сплетено недавно: этот узор из маленьких вьющихся стеблей вошел в моду лишь в нынешнем году.

– Спасибо.

Медленными осторожными шагами, снова морщась от боли, Галлим подошел к столу, взял перо и бумагу и написал перечень имен, проставив против каждого адрес, после чего протянул листок мне:

– Думаю, тут все, кто может вам помочь. – Он самодовольно улыбнулся. – Я состою в гильдии с тех пор, как приехал в Лондон тридцать лет назад, и знаю всех.

Я взглянул на список. Кто-то должен будет обойти все эти лондонские мастерские.

– Благодарю вас, мастер Галлим, – сказал я. – Кстати, я не мог не заметить, что у вас неполадки со спиной.

– Такая работа, сэр.

– У меня, можете себе представить, та же проблема. – (Вышивальщик тактично кивнул.) – Знаете, мне очень помог один врач. Его зовут Гай Малтон, и он практикует в Баклсбери.

– Я и сам уже подумывал, что надо сходить к какому-нибудь доктору. Во второй половине дня боль становится просто невыносимой.

– Могу порекомендовать доктора Малтона. Скажете, что это я вас прислал.