Текст книги "Моя жизнь в руинах"

Интересно, это напиток так повлиял на степень моего возбуждения?

Стоило нам замолчать, как подошла официантка. Она словно ждала, когда в нашем разговоре наступит пауза. Я попросила Подрига заказать мне еду по своему усмотрению, потому что ни слова не поняла в меню.

В ожидании блюд мы выпили еще обжигающего напитка и сменили тему разговора на более легкую – мы стали говорить о регби. Я завалила его вопросами об игре, о том, как нужно играть, о разных командах и соревнованиях. Подриг очень терпеливо отвечал на мои вопросы, и хотя он великолепно во всем разбирался, он говорил об игре без какого-то фанатизма, который я ожидала услышать. Возможно, из-за травмы он немного отдалился от всего этого, а возможно, просто устал.

– Теперь твоя очередь, – сказал он. – Расскажи мне, о чем ты пишешь? В чем заключалась твоя работа, пока тебя не уволили?

О черт. Я еще не успела привыкнуть к тому, что я безработная, и благодаря ему забыла об этом.

– Мне нужно еще выпить, – сказала я. Мы опустошили целую бутылку этого безумного напитка. Подриг сделал еще заказ, на этот раз он попросил рисовое вино, которое также следовало пить из крошечных чашек. На вкус вино оказалось сладковатым и не таким крепким, так что я поняла – наутро у меня будут проблемы с похмельем.

Я сделала большой глоток и откашлялась.

– Я писала статьи об искусстве и развлечениях, но владельцы решили уволить почти всех, чтобы сосредоточиться на видео, так как видео – это быстро и легко, потребителю не нужно напрягаться, чтобы получить информацию.

– То, что ты сейчас говоришь, очень точно описывает происходящее в мире.

– Да, ты меня правильно понял. Думаю, с моей стороны было наивно полагать, что этого рано или поздно не произойдет. Но я была так счастлива просто оттого, что наконец нашла настоящую постоянную работу. Я впервые почувствовала себя взрослой.

– Тебе это понравилось? – с нескрываемым любопытством спросил он, приподняв одну бровь. – Эта работа что-то для тебя значила?

Прежде чем отвечать, я задумалась. Второй вопрос показался мне немного странным.

– Значила ли что-то для меня моя работа? – переспросила я.

Он кивнул.

– Если бы тебе не платили деньги, ты бы продолжала этим заниматься?

– По правде говоря, у меня было много разных стажировок, где нужно было работать бесплатно.

– Ну а если бы у тебя не было необходимости работать?

Я покачала головой:

– Нет, не стала бы. Я хочу сказать, что писать про фильмы и про известных людей – довольно весело, но я не считаю это своим призванием в жизни.

– А что ты считаешь своим призванием?

Меня поразило, как ему удалось сделать так, что мне самой захотелось рассказать ему про себя всю подноготную.

– Я не знаю, – не сразу ответила я. – То, что я тебе сказала в баре, правда. Я не знаю, что будет дальше. Я слишком напугана, чтобы даже думать об этом.

– Тогда лучше не думай.

– А разве это не является бегством от реальности?

Он слегка пожал плечами:

– Тебе не удастся убегать бесконечно долго. Но думаю, ты имеешь право не думать ни о чем, пока не будешь к этому готова.

– Так выпьем же за это, – сказала я, поднимая чашку с рисовым вином и чокаясь с ним.

Немного вина пролилось на стол. Никто из нас не обратил на это внимания. Мы просто продолжали друг другу улыбаться, пока не осушили до дна наши чашки.

Остаток вечера я помню нечетко.

Нам принесли еду, и вдруг я осознала, что никогда еще не была такой голодной. Я даже не пыталась соблюдать правила приличия (ну, вы знаете, как это принято на первом свидании: есть маленькими кусочками и постоянно вытирать рот салфеткой), нет, я набросилась на еду, набила полный рот пельменями и острым мясом с рисом. Я ела, как в последний раз, словно это мой самый последний ужин в жизни.

Подриг делал то же самое. Нам было легко и очень весело. Я продолжала охать и ахать от удовольствия, а он все смеялся, и мы ели и ели, и даже кормили друг друга пельменями, неумело используя палочки для еды. Трудно было представить себе что-то более сексуальное.

Мы закончили нашу трапезу сытыми, пьяными и очень довольными. Я попыталась оплатить счет, но он мне не позволил (я даже подозреваю, что нас покормили бесплатно), и, когда мы вышли из ресторана, он взял меня за руку.

Я не отношусь к легкодоступным девушкам, но когда моя ладонь оказалась в его руке, я почувствовала себя слабой беспомощной женщиной, оказавшейся во власти дикаря… и мне это ощущение очень понравилось. На улице шел снег, и от прикосновения его теплой ладони к моей руке мурашки бегали у меня по спине.

Когда мы шли по улицам, я несколько раз чуть не упала, так как было очень скользко, а от количества выпитого моя походка и без того была неровной. Но каждый раз Подриг поддерживал меня. Должна признаться, мне доставляло огромное удовольствие заваливаться на него. Было ощущение, что меня поддерживает кирпичная стена в форме бога-покровителя регби.

Я понятия не имела, куда мы идем. Единственное, что я знала, – полночь еще не наступила.

Он завел меня сначала в какой-то бар, потом в паб, в обоих местах людей было под завязку, и перед входами стояли длинные очереди, но нас впускали без проблем, потому что он – Подриг МакКарти.

Я не из тех, кто без ума от танцев, и Подриг, судя по всему, тоже не был любителем танцпола, но в этом заведении играла такая глубокая низкочастотная музыка, что мы оба не смогли устоять и начали танцевать, предварив это дело шампанским, которым нас любезно угостил клуб.

Сначала мы танцевали друг напротив друга, но очень скоро расстояние между нами сократилось. Меня обдавало жаром, который источало его тело. Напряжение между нами росло. Мы эротично двигались в такт музыке, окруженные счастливой и полной надежд толпой, встречающей Новый год.

Он немного присел, обхватив своими сильными руками меня за талию, и мы медленно касались друг друга бедрами. Я почувствовала через ткань его джинсов, что он очень возбужден. От размера в этом состоянии у меня захватило дух, и я снова покраснела. К счастью, в зале был приглушенный свет, и мое смущение осталось незамеченным.

Я чувствовала себя одновременно и молоденькой девушкой, наивной, неопытной и смущающейся от каждого возбуждающего прикосновения, и женщиной, которая, пройдя долгий путь, наконец встретила родственную душу в другом человеке и была готова к близости с ним, не испытывая никакого страха, но охваченная желанием.

И теперь две эти стороны сражались между собой, а я переживала целую гамму чувств: возбуждение, страх, испуг, неуверенность, желание попробовать что-то новое. И я уже не могла справиться с их потоком.

Я посмотрела вверх на Подрига и увидела только его глаза. Эти глубокие темные глаза, в которых читалось то порочное и запретное, что чувствовала сейчас я.

Он провел рукой по моей шее и обнял меня. Я подняла лицо вверх. Мир словно перестал существовать, и я знала, что, когда очнусь, все будет уже по-другому.

Все изменится.

Иногда достаточно мгновения, чтобы изменить кого-то.

Я знала это до того, как все случилось.

И когда он наклонил голову и расстояния между нами совсем не стало, а его губы, такие теплые, мягкие и решительные, прикоснулись к моим, я уже знала, что этот поцелуй не будет обычным – очередным – поцелуем, потому что ничего между нами обычным уже не будет.

Я закрыла глаза. Его губы мягко приоткрыли мои, и наши языки соприкоснулись, а по моему позвоночнику пробежал электрический ток. Сейчас моим миром был он. Если бы он не держал меня так крепко, я бы стекла на пол, как растаявшая Снегурочка, и от меня осталась бы только лужица у его ног.

Пока длился этот поцелуй, я почувствовала, что тот голод, который медленно пробуждался во мне, уже готов был вырваться наружу, словно стая львов, которых только что выпустили из клетки. Я начала целовать его более жадно и быстро, я стала крепче обнимать его. Из меня вырвался стон, словно моему телу было мало и оно требовало еще, больше, хотело чего-то такого, что сведет меня с ума.

– Десять, девять, восемь…

Внезапно музыка замолчала, и весь зал начал считать. Я оторвалась от Подрига, с трудом переводя дыхание. Руками я упиралась в его грудь.

Новый год.

Я совершенно забыла.

Мне кажется, я забыла даже свое имя.

– Семь, шесть, пять…

Толпа выкрикивала цифры, я улыбалась, а наши губы так и продолжали касаться друг друга в ожидании продолжения.

– Четыре, три, два, – произнес он низким хриплым голосом и слегка улыбнулся.

– Один! С Новым годом! – крики толпы заполнили зал.

– С Новым годом, – тихо сказала я.

– С Новым годом, – ответил он.

И снова поцеловал меня. Это был наш первый поцелуй в начале нового года. Я понимала, что в голове у меня царит полный хаос, мысли спутаны и перемешаны, а этот поцелуй полностью меня обезоружил. Я перестала себе принадлежать. Возможно, это должно было меня обеспокоить – но меня это совершенно не волновало.

Его великолепные губы обжигали меня, и я впервые за много дней почувствовала себя по-настоящему живой.

Прежде чем оторваться от меня, Подриг слегка прикусил мою нижнюю губу. Он прижал свой лоб, влажный от пота, к моему лбу.

– Я не хочу провести эту ночь в одиночестве, – прошептал он, касаясь губами моего рта и обнимая меня за шею. – И я не хочу ни о чем думать. О том, что будет завтра, или послезавтра, или потом. Я просто хочу быть с тобой. Больше ничего.

Его слова пронзили меня насквозь.

Никогда еще я не чувствовала себя такой желанной, и сама я никогда никого не желала так страстно, как сейчас этого ирландца. Все казалось таким простым и естественным, но сердце подсказывало мне, что здесь обязательно будет какой-то подвох.

– Хорошо, – прошептала я. – Да.

И он снова меня поцеловал.

Глава 7

Валери

Дом Подрига находился в районе Ренела в южной части Дублина, довольно далеко от центра города. По крайней мере так мне показалось, когда мы ехали в такси. Все мое тело пылало огнем; нервы были напряжены, и у меня было ощущение, будто множество маленьких иголочек вонзаются в мое сердце и конечности.

Подриг сидел рядом со мной, но на небольшом расстоянии, хотя руки наши соприкасались. Выйдя из бара, мы быстро нашли такси, и я думала, что мы набросимся друг на друга сразу, как только сядем в машину, но этого не произошло. Возможно, это было связано с тем, что Подрига в городе все знали и он не хотел, чтобы эта история (не важно, чем она закончится) получила освещение в желтой прессе. У меня не было никаких сомнений в том, что водитель такси надеялся увидеть что-нибудь интересное, так как он постоянно наблюдал за нами в зеркало заднего вида.

В любом случае это не имеет никакого значения. Я знала, что мы едем к нему домой, и была удивлена тому, что мне удавалось держать себя в руках. Я не считаю себя ханжой, но до этого вечера у меня никогда не было секса на одну ночь. Я спала с несколькими парнями, но с каждым из них у меня были отношения. Раньше лишь мысль о сексе на одну ночь заставила бы меня покраснеть от смущения. Я всегда завидовала тем своим подружкам, которые могли переспать с кем-то просто ради удовольствия – и больше никогда не встречаться с этим человеком. Мне не хватало смелости и уверенности в себе, чтобы вот так, сразу, при первой встрече обнажиться перед незнакомым мужчиной.

А сейчас я собиралась сделать именно это.

Я посмотрела на Подрига. Из-за тусклого освещения в салоне тени под его скулами казались больше. Он смотрел в окно, на дома, которые мы проезжали, и потирал бороду. Я не сомневалась в том, что для него было привычным делом привезти домой на ночь девушку, с которой он только что познакомился. Почему-то это меня совершенно не волновало. В свое время я сказала Коулу, что не хочу знать, сколько женщин у него было до меня, потому как не хочу чувствовать себя неуверенно. Но с Подригом я все воспринимала иначе – все, что было до меня, осталось в прошлом. И уж точно меня не будет в его будущем. Все, что у нас есть, это здесь и сейчас.

Наконец мы подъехали к ряду двухэтажных кирпичных домов, которые в свете уличных фонарей и при падающем снеге смотрелись так, словно сошли с рождественской картинки.

Подриг открыл дверь машины и помог мне выбраться. Он продолжал придерживать меня под руку, помогая пройти к входной двери по заснеженной дорожке.

– У тебя нога болит? – спросил он, быстро глянув вниз.

Нога у меня не болела, но от долгого сидения всегда немного менялась походка. Этот вопрос заставил меня немного поморщиться от досады, но я отбросила неприятные мысли. Он сам скоро все узнает.

Я лишь покачала головой и улыбнулась в ответ, а потом кивком указала на дверь, выкрашенную в черный цвет и так резко выделявшуюся на фоне снега и более светлого кирпича.

– Она раньше была красной? – спросила я, понадеявшись, что он поймет – я имею в виду песню «Роллинг Стоунз».

Он поднял бровь.

– Я увидел красную дверь, и мне пришлось перекрасить ее в черный цвет, – ответил он, открывая дверь. Мы вошли внутрь.

Он зажег свет. Несмотря на то что интерьер квартиры был довольно сдержанным (белые стены, в обстановке преобладали элементы из дерева и металла), в целом атмосфера казалась теплой и согревающей, особенно после холодной улицы.

– Хочешь чего-нибудь выпить? – спросил он, снимая куртку и жестом предлагая отдать пальто. Увидев его без куртки, я потеряла дар речи – так он был хорош в облегающем пуловере от Хенли. Пуловер был в обтяжку, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы отвести взгляд от мышц и посмотреть ему в глаза.

– У меня есть белое вино, – добавил он, вешая мое пальто рядом со своим. Меня снова обдало жаром, кожа пылала. Похоже, ему со мной будет непросто.

Я кивнула и, пока он ходил на кухню, сидела и нервно потирала губы. Несмотря на то что я пила алкоголь целый день, а сейчас был уже час ночи, я уже успела протрезветь.

– Да, пожалуй, – сказала я и стала наблюдать. Он поставил на стол бутылку вина, достал из шкафа два бокала и щедро их наполнил. Здесь, при теплом освещении и вдали от баров, темных ресторанов и клубов, Подриг выглядел иначе – более привлекательно. В темноте вам приходится дорисовывать образ, додумывать, какого оттенка кожа и какого оттенка глаза, какой формы прическа. В действительности, здесь Подриг выглядел еще сексуальнее, чем там, в полутьме ночных заведений. Наконец он стал реальным человеком, а не призраком из моих фантазий.

Мне хотелось так много всего ему сказать, мне хотелось заполнить тишину, которая повисла между нами. В моих ушах до сих пор звучала музыка из ночного клуба. Я хотела спросить, как долго он здесь живет, снимает ли он этот дом или это его собственность, нравятся ли ему соседи, сам ли он создавал интерьер. Все что угодно. Просто легкий разговор.

Но я ничего не сказала. Я просто стояла там в своем разноцветном блестящем платье и смотрела на него, пока он не дал мне бокал с вином.

– Нам не нужно больше ничего говорить, – сказал он, поднимая свой бокал. – Давай просто выпьем за первое января.

– За первое января, – сказала я тихо и сделала большой глоток холодного вина. Это меня оживило, придало сил, но потом я снова занервничала.

Возможно, оттого, что, пока я пила, Подриг стоял напротив и не сводил с меня взгляда, словно пытаясь запечатлеть в памяти этот момент.

Я с трудом допила остаток. В желудке от холодного вина стало горячо, и меня вновь обдало волной желания. Я испытала безумный трепет, словно внутри порхали бабочки.

Он одной рукой взял меня за подбородок, притянул к себе и медленно поцеловал уголок моего рта, языком забрав остатки вина с моих губ.

Я сдалась. Рот мой приоткрылся, и я страстно прильнула к его губам. Бокал едва не выпал у меня из рук.

– Пойдем со мной, – прошептал он, отходя в сторону. Он забрал бокал и поставил рядом со своим на столешницу. Взял меня за руку и повел на второй этаж по узкой лестнице. Поднявшись наверх, мы прошли через небольшой холл и направились в неосвещенную спальню.

О господи.

Я продолжала твердить себе, что не нужно придавать происходящему большого значения (я же дала слово соглашаться на любые приключения, а эта история со звездой ирландского регби всего лишь одно из таких приключений), но внутри себя я просто умирала от реальности происходящего. Мои переживания усилились еще больше, когда он подошел к огромной кровати, стоявшей в центре комнаты, и начал раздеваться.

В этот момент мне захотелось, чтобы он включил свет: тогда я бы смогла его рассмотреть. Сейчас комната освещалась только отсветом уличных фонарей, проникавшим через окно. Но и этого было достаточно. Перед моим взором предстал рельеф его мышц, его крепкие мускулистые предплечья и бицепсы, широкая грудь. Как и предсказывала Сандра, у него были татуировки, но их было немного. Мне бы хотелось иметь достаточно времени, чтобы узнать, какие истории кроются за каждой из них.

Я понимала, что стою и просто пускаю слюни, даже не пытаясь сделать движение, чтобы снять с себя хоть что-то, а он в это время уже снял джинсы и остался в одних трусах.

– Наслаждаешься шоу? – игриво спросил он.

– Не могу оторваться, – выдавила я. Мне с трудом удалось произнести эти слова, и мое дыхание перехватило, когда он сделал шаг в мою сторону.

– Похоже, мне нужно немного тебе помочь избавиться от всего этого, – сказал он и наклонился, чтобы взять подол моего платья. Он начал медленно тянуть платье вверх. Я покорно подняла руки, и в этот момент вспомнила, что на мне не было бюстгальтера. Моя грудь была обнажена, а платье закрывало лицо. Я ничего не видела, а Подриг продолжал меня раздевать. Никогда еще я не чувствовала себя такой уязвимой.

И вдруг он провел рукой по моим уже напряженным соскам. От этого я начала задыхаться.

– У тебя самая восхитительная грудь из всех, что я видел, – прошептал он, стянув платье и бросив его на пол.

Сквозь пряди своих волос я взглянула на него и увидела, как он гладит меня. Потом он опустил вниз голову и прикоснулся губами к моим набухшим соскам.

– Я хочу тебя, – задыхаясь, простонала я, содрогаясь от прикосновений его губ.

– Подожди немного, – ответил он, обхватил горячими губами мой сосок и прикусил его. Его руки блуждали по моему обнаженному телу, прикасались к моей коже, трогали меня, и я чувствовала исходящий от них жар.

Он продолжал прикусывать, сосать и облизывать мои соски, рот его был теплым и влажным. Своими длинными пальцами он подцепил пояс моих легинсов и начал стягивать их с меня.

Я моментально напряглась, настолько, что он оторвался от меня и встревоженно посмотрел мне в глаза.

– Я слишком тороплюсь? – спросил он. Его голос был низким, хриплым и насквозь пропитанным сексом.

Я покачала головой и посмотрела на кровать.

– Нет, просто мне нужно снять ботинки, прежде чем ты снимешь с меня легинсы.

– Позволь это сделать мне, – сказал он.

Я сделала глубокий вдох, подошла к кровати и присела на край, затем откинулась немного назад, облокотившись, и приняла такую позу, при которой не так заметны складки на моем животе. Подриг приподнял одну мою ногу и принялся расшнуровывать ботинок, не отрывая взгляда от моих глаз, пока пальцы ловко управлялись со шнурком.

Закончив, он потянулся ко мне, чтобы снять эти легинсы, а я вновь напряглась. Я ничего не могла с собой поделать. Для меня это была очень непростая ситуация.

Он удивленно поднял бровь.

– Все в порядке?

Я поспешно кивнула.

– Да. Нет. Я просто… Мне нужно тебе кое-что сказать, и я не знаю, как ты отреагируешь.

Он продолжал смотреть на меня, и я понимала, что он ждет продолжения моих слов.

– Мои ноги все в шрамах, и я очень переживаю из-за этого. – Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох. – Я понимаю, что не должна из-за этого переживать, но не могу себя пересилить, для меня это очень важно. И всегда было важно. Я никогда раньше не раздевалась перед малознакомым мужчиной… Обычно этому предшествовали встречи, общение. А сейчас… я тебя совсем не знаю.

Он сглотнул и задумчиво покачал головой. Его тело нависло надо мной, а руки не отпускали пояс легинсов.

– Тебе сложно обнажиться перед незнакомцем?

Я прикусила губу, обдумывая ответ.

– Ни к кому другому в вечер знакомства домой я бы не поехала.

– Валери, мы не должны делать то, чего не хотим.

– Я этого хочу, – настойчиво сказала я. – Поверь мне, очень хочу. Я просто хотела тебя предупредить.

– Предупредить меня? – повторил он. – Прости, если мои слова прозвучат грубо, но мне плевать на то, как выглядят твои ноги, в шрамах они или нет. Мне плевать даже на то, есть ли у тебя вообще ноги. Все, что я хочу, это чтобы мой член оказался глубоко в тебе. И я хочу сделать так, чтобы ты забыла о том, что тебя твои шрамы когда-то беспокоили.

Ну, раз так, хорошо.

После его слов я смотрела на него широко раскрытыми глазами, не моргая, и, когда он снова начал стягивать с меня легинсы, а затем трусики, я позволила ему сделать это и наконец предстала перед ним полностью обнаженной. Он увидел все то, что я скрывала под одеждой, все мои ужасные шрамы, все то, что мне когда-то пришлось пережить и преодолеть.

Его взгляд быстро скользнул по моим ногам. Потом он выпрямился и встал у изножья кровати. Не отводя от меня взгляда, он быстро снял трусы, и в этот момент все мои страхи и опасения рассеялись, потому что я увидела его очень-очень-очень большой член.

Ни хрена себе.

Эта штуковина выглядела устрашающе, и если он не умеет с ней обращаться, то он просто проткнет меня насквозь.

– Подожди, – сказал он хрипло и подошел к прикроватной тумбочке, достал из ящика презерватив, быстро надел его и снова подошел к кровати, при этом член его раскачивался, словно ствол дерева.

Должно быть, мои глаза выражали такой голод и желание, что он одарил меня самодовольной ухмылкой, в которой читалось – он прекрасно знает, каким достоинством обладает, и прекрасно знает, как сильно я его хочу. Потом эта самодовольная улыбка растворилась, лицо приняло более серьезное выражение, и он набросился на меня. Мои ноги, те самые ноги, которых я так стеснялась, раскрылись, чтобы принять его.

Его тело было таким большим и сильным, он возвышался надо мной словно гигант. Я чувствовала, что целиком нахожусь в его власти, и мне это очень нравилось. Я хотела, чтобы он делал со мной все, что желал. Я хотела почувствовать, каково это – быть желанной таким мужчиной, как он.

Одной рукой он взял меня за волосы и потянул вниз. Он начал страстно целовать меня в губы, и делал это до тех пор, пока у меня не перехватило дыхание. Я задыхалась и стонала, а он покрывал поцелуями мою шею, и от таких прикосновений мурашки бегали по моему телу.

Другой рукой он провел по моим бедрам и прикоснулся к клитору, который уже стал влажным.

– Черт, – произнес он со своим специфическим акцентом, и от его реакции там стало еще влажнее. – Когда мой член войдет в тебя, он это сделает очень нежно.

Его палец проник внутрь, и я вся сжалась от удовольствия. Еще сильнее все сжалось, когда к первому пальцу присоединились два других. Его пальцы тоже не отличались маленьким размером.

– Да ты, оказывается, жадная девочка? – хрипло спросил он, слегка кусая меня за шею, посасывая чувствительную кожу за моим ухом.

Я застонала. Мне всего было мало, я хотела все больше и больше. С каждой секундой я не переставала удивляться себе. Саму себя не узнавала. Я никогда не была помешанной на сексе пустышкой, которая спит со всеми подряд и которой, кроме секса, больше ничего не нужно. Но сегодня я чувствовала себя именно такой.

Сегодня я принадлежала этому незнакомцу.

– Черт, – простонал он снова, приподнялся и посмотрел на меня взглядом, переполненным напряжением. Глаза его были полуприкрыты. – Не обещаю, что в первый раз продержусь долго, но во второй точно справлюсь.

Во второй.

Ну конечно, он имел в виду сегодняшнюю ночь и завтрашнее утро. Конечно, одного раза мне будет недостаточно. Я хочу кончать всю ночь.

– Скажи мне, как ты хочешь, – прошептал он, целуя меня в губы. Я почувствовала, как он сильнее потянул за волосы. – Хочешь, я буду натягивать твои волосы? Хочешь, я отшлепаю твою влажную киску? Хочешь, чтобы мой член вошел в твою узкую дырочку? Хочешь, я буду трахать тебя языком до тех пор, пока ты не начнешь выкрикивать мое имя? Только скажи, и я сделаю все, что ты хочешь.

Я представляла себе то, о чем он говорил, и вдруг поняла, что хочу все это.

– Все что угодно, – едва дыша, прошептала я. – Трахни меня, отшлепай меня, делай все, что пожелаешь. Я хочу все.

– Да ты просто находка, ты знаешь это? – сказал он и повел языком по моему телу, спускаясь все ниже и ниже. От этого я сжалась еще сильнее. Он взял в руки мои бедра, и я вновь вспомнила про свои шрамы, но сразу же и забыла о них в тот момент, когда он погрузил свое лицо между моих ног, а его борода прикоснулась к моему такому чувствительному клитору.

Он принялся жадно облизывать меня, играть там, совершая языком долгие круговые движения, а потом вошел языком в меня.

О господи. Я уже поняла, что он великолепно владеет языком, но сейчас творились просто чудеса. Его язык доставлял мне такое удовольствие, какого другие мужчины не смогли мне дать даже своими членами. До того как я успела что-то сообразить, я почувствовала, как внутри нарастает давление и я становлюсь все более напряженной в ожидании разрядки.

Он продолжал трахать меня своим языком, а я вцепилась в его волосы и не отпустила руки даже в тот момент, когда мне показалось, что давление ослабевает. Вдруг он обхватил мой клитор своими полными губами и сильно втянул его, и в этот момент у меня внутри произошел взрыв.

– О ДА! – закричала я, прижимая бедра к его лицу, тело сотрясалось, и я почувствовала, как мои сердце, разум и душа миллионом конфетти разлетелись в стороны.

Я уверена в том, что в момент оргазма вырвала клок его прекрасных волос, поэтому, когда постепенно вернулась в реальность и вспомнила, кто я, где нахожусь и что только что произошло, я отпустила его космы.

– Рыжик, я могу наслаждаться твоей волшебной киской бесконечно, – сказал он, вытирая рот ладонью.

– Рыжик? – только и смогла произнести я, уставившись на него. Мне наконец удалось успокоить свое разбушевавшееся сердце.

– Я имею в виду твои волосы, – сказал он, проведя пальцами по зоне бикини и слегка постучав пальцами там. – Хотя внизу их цвет немного отличается.

Мое лицо запылало, и я была уверена в том, что цвет моих щек сравнялся с цветом волос на голове. Я собиралась сказать ему, что от природы я брюнетка, просто я крашу волосы в рыжий цвет, но прежде, чем я открыла рот, он накрыл мои губы своими, взяв меня в заложники долгим поцелуем.

Я застонала, мое тело уже было готово к большему. Я развела ноги в стороны, а он приблизил член к моему лону. Он потерся толстой головкой о мою влажную промежность, и я услышала звук трения. Он был таким четким, что я снова покраснела от смущения.

«А вдруг он окажется слишком большим для меня, вдруг он не поместится, вдруг…»

Все мысли выскочили из моей головы, а воздух вылетел из легких внезапно – в тот момент, когда Подриг одним сильным толчком ввел в меня свой член.

Я вздохнула и вцепилась в простыню. Я пыталась подавить ощущение, что еще немного, и меня разорвет на две части.

– Просто дыши, – простонал он. – Я буду все делать медленно.

Я попыталась что-то сказать, но слова застряли у меня в горле. Вместо слов я решила сконцентрироваться на дыхании. Конечно, эти ощущения нельзя сравнить с моментом, когда лишаешься девственности, но некоторое сходство с первым моим разом было. У Коула был большой член, но он не шел ни в какое сравнение с достоинством Подрига. Только тогда, когда я начала медленно дышать и мое тело расслабилось, я почувствовала, как влагалище приняло его целиком.

И, черт возьми, это было восхитительно. Я и не представляла, что можно чувствовать себя такой наполненной, не представляла, какое это удовольствие. Когда Подриг медленно вышел из меня, а потом снова вошел, но уже целиком, я поняла, что не смогу жить без этого ощущения. Я чувствовала, что создана для него. Наши размеры совпали, а движения были синхронны – и это было волшебное чувство. Словно сложился пазл. И чем дольше он продолжал входить в меня, тем острее я чувствовала нашу с ним связь. Никогда раньше ничего подобного я не испытывала.

Я хотела продолжать смотреть на Подрига. Я хотела смотреть на маленькую капельку пота, которая появилась у него на лбу, на то, как постепенно становятся влажными его волосы, на полный похоти взгляд, когда он смотрел вниз на свой член. Я хотела запомнить, как напрягается его лицо в тот момент, когда он сдерживает себя, запомнить, как блестит его нижняя губа, когда он издает стон.

Я хотела – но не могла. Мои глаза закрылись, и я целиком отдалась ему, готовая принять его без остатка. Я хотела, чтобы его бедра продолжали прижимать мои, а его член и дальше входил в меня – до тех пор, пока я снова не начну задыхаться.

И он дал мне все, чего я хотела. Он начал двигаться быстрее, глубже, резче. Подриг трахал меня, как дикое животное, как машина, как человек, у которого в голове была единственная мысль – кончить, и сделать это так, чтобы я кончила вместе с ним.

Кровать двигалась от его толчков (бам, бам, бам), и я сильнее схватилась за простыню, чтобы хоть как-то сохранить связь с реальностью, но те звуки, которые он издавал, перемещали меня за грань моего сознания.

«Черт!» – было единственным, что сейчас приходило мне на ум.

Я с трудом оставалась в сознании.

Пот бежал по моим вискам.

Сердце бешено колотилось.

Моя реальность сейчас состояла лишь из ритма его движений и тех звуков, которые он издавал. Мне хотелось, чтобы он никогда не останавливался.

– Как же хорошо, – прорычал он, совершая очередной толчок. Его пальцы крепко держали меня за бедра. – Как хорошо. Твоя дырочка такая узкая, такая узкая для моего парня. Я долго не продержусь. О господи, я хочу кончить. Я так хочу кончить в тебя.

– Кончай, – простонала я, осознавая, что мне не хватает лишь секунды. Мне всегда не хватало одной секунды. Я хотела помочь себе, но он меня опередил. Его рука проникла между наших потных напряженных тел, и он принялся массировать мой клитор. И все случилось.

Я снова застонала и провалилась в бесконечность, сжимаясь вокруг него так, словно хотела, чтобы он остался во мне навсегда.

– О господи, – закричала я, и волна оргазма накрыла меня. Ощущения нарастали, и мне казалось, что я разрываюсь на части. – Черт, черт!

Я не понимала, что со мной происходит. Было ощущение, будто я стала невесомой и воспарила в воздухе. Все тело сотрясалось, и мне казалось, что я произношу слова на незнакомом мне языке.

Подриг кончил, и его хриплый стон заполнил комнату. Он держал мои бедра мертвой хваткой и изливал свое семя внутрь меня. Я была поражена и не верила своим глазам, когда смотрела, как он, откинув голову назад, открыл рот, и шея его напряглась. Его широкие плечи тоже были напряжены, мышцы рук и спины задрожали в тот момент, когда он кончал в презерватив.