Текст книги "Первый день вечности"

Женя был совершенно спокоен. Его глаза стали еще чернее, чем несколько минут назад во время нашего «конструктивного» разговора. Руки сжаты в кулаки и опущены вдоль тела. Черный плащ, которого не было, когда мы общались, развевался за спиной. Должно быть, он успел дойти до машины и одеться, прежде чем вернуться назад. – Беги! – крикнула я, заметив, как в руках сразу двоих ублюдков мелькнули финки. Лезвия поймали тусклые блики фонаря и слегка сверкнули.

– И не подумаю, – спокойно проговорил Женя и нанес первый удар раньше, чем парни успели понять, что происходит.

Дальнейшие события развивались с такой скоростью, что я не увидела и половины. Незадачливые насильники гурьбой повалили вперед, рассчитывая использовать численное преимущество. Перед глазами мельтешили руки и ноги. Кто-то кричал. Чей-то кулак едва не угодил мне в челюсть – лишь чудом я отпрянула в сторону, не заработав огромный синяк. Вместе со страхом вернулись все чувства, в том числе инстинкт самосохранения. Я прижалась к стене и истошно завопила, призывая на помощь случайных прохожих, которых в четыре утра в спальном районе не так уж много.

Все закончилось прежде, чем паника снова парализовала мой мозг. Я не верила собственным глазам. Пятеро парней валялись на земле, судорожно всхлипывая. Двое были без сознания. Вокруг головы одного из них растекалась лужа крови, смешиваясь с дождевой водой. Женя возвышался над поверженными врагами, и даже его одежда не помялась.

– Идем отсюда! – Любимый схватил меня за руку и, прикрыв мою наготу плащом, потащил за собой.

Идти пришлось недолго. Черная, полностью тонированная «ауди» была припаркована в нескольких шагах от убогой подворотни. Женя распахнул передо мной дверцу, и я рухнула на переднее сидение, трясясь от холода и страха. У меня начиналась истерика. Будто со стороны, я слышала чьи-то подвывания, не осознавая, что вою сама. Из глаза градом катились слезы. Но где-то в глубине души уже зарождалась крохотная искорка радости: он вернулся за мной. Забрал из лап маньяков и теперь возьмет с собой. По крайней мере еще несколько минут или часов я смогу наслаждаться его присутствием.

Женя молчал, сжимая руль так, что побелели костяшки пальцев. Желваки на его лице ходили ходуном. Он был в ярости.

– Успокойся, сейчас я отвезу тебя домой, – холодно бросил он. Его зубы были плотно сжаты, когда он, словно через силу, цедил слово. Губы превратились в тонкую, почти белую линию. Лицо тоже было бледным. Только черные глаза лихорадочно блестели. Зрачок в них расширился так, что радужка исчезла полностью.

Я хотела что-то сказать, но могла только хрипеть. Было очень важно объяснить, как я рада, что сейчас нахожусь рядом с ним, сообщить, как благодарна за спасение. Но слова застревали в гортани, вырываясь на волю только сдавленными, булькающими звуками.

– Все хорошо, все хорошо… – повторял Женя. Мне страстно хотелось, чтобы он коснулся меня, утешил… Но он был очень собран и отстранен.

Когда мы подъехали к моему дому, я испытала разочарование вместо положенного после такого вечера облегчения. – Останься, пожалуйста, мне страшно, – выдавила из себя я.

Мой голос звучал испуганно. Но это было лукавство. Вопреки всему, настоящего страха я не испытывала. Единственное, что вызывало у меня ужас, – это то, что он опять исчезнет. Игра в испуг вышла очень убедительной. Любая модель – немного актриса. А я была прекрасной моделью.

Женя заколебался. Он уставился на фонарь перед подъездом и несколько долгих минут молчал. Потом, облизав языком губы, посмотрел на меня.

– Ты уверена, что со мной тебе будет лучше? Может быть, разумнее позвонить Севе? – Он протянул мне сотовый, но я шарахнулась от аппарата, как от чумы.

– Нет, Сева наверняка сейчас занят. Я не хочу тревожить его. Останься только до утра, а потом можешь уходить.

Я надеялась, что, когда приму душ и переоденусь, стану достаточно неотразимой, чтобы удержать его дольше.

– Хорошо, – неохотно пробормотал Женя.

Я бы отдала все на свете за то, чтобы он посмотрел на меня, как Марио или Сева. Но ни тени желания не промелькнуло в черных глазах. Сердце сжалось от боли. Взяв себя в руки, я вышла на улицу, внимательно следя боковым зрением, чтобы «ауди» не сорвалась с места и не уехала в неизвестном направлении.

Женя нажал на брелок сигнализации и приобнял меня за плечи.

– Нельзя, чтобы консьерж заметил что-то необычное, если ты не планируешь обращаться в милицию, – объяснил он. Но мне было плевать, почему он меня обнимает, главное, я чувствовала его близость и была счастлива от осознания этого факта.

Мы вошли в подъезд. В будке клевал носом дядя Ваня. Он сонно приподнял голову, но, узнав меня, тут же снова закрыл глаза. Он уже давно привык к моим ночным визитерам и даже не обратил внимания на Женю.

Мы вошли в лифт. Я нажала на кнопку шестнадцатого этажа.

– Черт, ключи в сумочке, а она… – Я беспомощно развела руками, когда мы оказались около двери. Моя сумка, как и шуба, осталась в клубе, и теперь попасть домой я не могла, не возвращаясь на вечеринку. Впрочем, вернуться я тоже не могла. Не в порванном платье и без обуви.

– Сейчас исправим, – хмыкнул Женя. Он порылся в карманах и выудил оттуда небольшую шпильку. Не обращая внимания на мое удивление, он принялся сосредоточенно ковыряться в замке. Не прошло и минуты, как запор поддался.

– Добро пожаловать… – Женя гостеприимно распахнул передо мной дверь моей собственной квартиры.

– Ты заделался медвежатником? – пошутила я.

– Нет, но со дня нашей последней встречи кое-какие нетрадиционные навыки у меня появились, – рассмеялся он, как мне показалось, вполне искренне. Это был его первый смех за семь лет, который мне довелось услышать. – Мне надо в душ, – сказала я и нерешительно переступила с ноги на ногу. Босые стопы заледенели и сплошь покрылись корочкой грязи. – Обещай, что не сбежишь, как только я включу воду.

– Честное пионерское. Я обещал, что останусь здесь до утра, значит, останусь.

Женя разулся, но пиджак не снял, наоборот, запахнул посильнее, как только я включила свет. Он все еще был очень бледен.

Удовольствовавшись его обещанием, я быстро нырнула в ванную. Нежиться в горячей воде и оттаивать было некогда. Вымывшись буквально за пару минут и закутавшись в полотенце, я выскочила в коридор. Женя сидел в гостиной, осторожно примостившись в самом углу дивана. Увидев его, я вздохнула с облегчением. Я очень боялась, что он все же уйдет.

– Не хочешь вытереться? – Мой гость выглядел немного смущенным. Прежде он никогда не видел меня в таком виде. Мы ни разу не переходили определенных границ во время нашего сладостного романа.

– Зачем? – пожала я плечами. – Я уже наверняка простужена. Хуже не будет.

Женя странно повел носом, словно к чему-то принюхивался.

– Нет, не заболеешь, у тебя хорошая… иммунитет.

Было видно, что вначале он собирался сказать что-то другое и перестроился на ходу.

– Ладно, если ты настаиваешь, могу и вытереться.

Давно прошли те времена, когда я не знала, с какой стороны подойти к соблазнению мужчины, и нервничала, собираясь на интимную встречу. Теперь я без ложной скромности, которая никогда не входила в число моих недостатков, могла назвать себя асом. Конечно, стоило придумать что-то пооригинальнее того, что я сделала, но времени на проявления богатой фантазии у меня не было. Утро уже почти наступило, а я не сомневалась: с первыми солнечными лучами Женя исчезнет, словно мираж. Поэтому я просто развязала полотенце и будто случайно уронила его на пол.

Женя дернулся, стремясь поймать его на лету. Пиджак на его груди распахнулся, и я завизжала от ужаса. Белая рубашка спереди вся была залита кровью. Справа от пуговиц красовалась огромная дыра. Я не была врачом, но даже моих скромных познаний в анатомии хватало, чтобы понять: именно там, где рубашка моего любимого порвана, находится печень. Все мысли о соблазнении вылетели из головы. Как безумная, я метнулась к телефону, чтобы вызвать скорую. Сколько же крови он потерял из-за моей прихоти провести с ним эту ночь!

Я схватила трубку и дрожащей рукой потянулась к кнопочкам, которые почему-то плясали перед глазами.

– Не надо, – Женя отобрал у меня телефон, разжав по очереди каждый палец. – Со мной все в порядке.

– Это не называется «в порядке». – Трясущейся рукой я дотронулась до его рубашки. Она оказалась совершенно сухой. Кровь успела высохнуть. Но это еще ничего не значило. Я потянулась, чтобы расстегнуть пуговицы и своими глазами увидеть страшную рану, но Женя отстранился.

– Со мной все в порядке, – повторил он и, не обращая внимания на мою истерику, спокойно уселся на диван. – Рассказывай, как жизнь.

Его голос был непринужденным, словно он вел банальную светскую беседу. На меня он не смотрел, очевидно смущаясь моей наготы, про которую я успела забыть. Подчинившись доводам рассудка, я подобрала с пола полотенце и завернулась в него. Даже если на груди у Жени не огромная зияющая рана, а просто большая царапина, ему в любом случае не до секса.

– Покажи! – потребовала я безапелляционным тоном. Обычно, когда я говорила так, мне не отказывали. Но Женя отрицательно покачал головой. – Ну, пожалуйста… – заныла я. – Если там действительно ничего серьезного, я тут же успокоюсь и отстану от тебя. Но я уверена, тебе необходимо в больницу.

– Мне незачем ехать в больницу. Кровь не моя. Это одного из тех парней. Кажется, я сломал кому-то нос.

– И дыра на рубашке тоже оттого, что ты кому-то сломал нос?

– Порвалась, наверное, когда мы дрались. А я-то думал, что дизайнерскую одежду шьют из хорошей ткани, – попытался пошутить Женя, только я не клюнула на его уловку. Мне все это очень не нравилось.

– Как ты один одолел пятерых? У двоих из них были финки, я видела. Да и вообще, они не выглядели слабаками и наверняка поднаторели в дворовых драках. Ты что, в школу боевых искусств записался?

Я села на диван рядом с Женей. В мои планы на остаток ночи входило подобраться к нему как можно ближе, чтобы незаметно расстегнуть или окончательно разорвать его рубашку. Неведение сводило меня с ума. А я и так ощущала себя слегка безумной. Вот уже полночи я провела в обществе покойника! Но на галлюцинацию это все никак не походило. Синяки на моих плечах, оставшиеся от его пальцев, и еще парочка фиолетовых пятен на локте от хватки бандита были более чем реальны. К тому же мы уже выяснили, что я вообще никогда не страдала галлюцинациями. Все разы, когда мне казалось, будто я вижу Женю, я действительно его видела.

– Нетрадиционные навыки, помнишь? – отвечая на мой вопрос, осклабился он. – Считай, что я закончил школу боевых искусств с отличием.

– Взламываешь замки, дерешься, как в американском боевике, бровью не ведешь, когда тебя протыкают ножом… Наверное, я очень многого о тебе не знаю.

– Ты даже не представляешь, – согласился Женя.

– Хорошо, пусть так. Я даже выспрашивать ничего не стану, только дай мне убедиться, что ты не истечешь кровью на моем диване, – взмолилась я.

– А ты часом не закончила медицинский, пока мы не виделись? – шутливо спросил Женя, отстраняя мои руки от своей рубашки.

Его глаза вновь стали черными, такими же, как в машине, сразу после стычки с бандитами. Зато теперь я знала причину его неестественной бледности. При кровопотере это было совершенно нормально. Я вывернулась из рук любимого и совершила обманный маневр, притворившись, что сдаюсь. Но, не завершив начатого движения, я вновь ринулась вперед и, прежде чем Женя вновь схватил мои руки, успела зацепить кончиком пальца порванный край его рубашки и со всех сил дернуть. Ткань с треском порвалась, обнажая окровавленную грудь. Женя попытался прикрыться, словно девственница в первый раз. Но я увидела достаточно, чтобы в глазах потемнело. Воздух со свистом вырвался из легких. Грудь любимого словно облили красной краской, но даже крохотной царапины там не было. Я не эксперт по всяким ранам, но знаю доподлинно: кровь не сочится из неповрежденной кожи. Может, Женя сказал мне правду, и это действительно не его кровь, а рубашка сама порвалась: чего в драках не случается? Мысль была здравой, но почему-то простое объяснение меня не устраивало.

Женя вскочил на ноги и запахнул пиджак, застегнув на все пуговицы. Он отошел к окну и встал там спиной ко мне. Я была слишком изумлена и напугана, чтобы задавать новые вопросы, а он, судя по всему, решил хранить обет молчания.

– Спрашивай… – процедил он сквозь зубы, когда я уже решила, что мы так и проторчим до рассвета в полной тишине, избегая смотреть друг на друга. От его тона мог замерзнуть океан.

– О чем? – пролепетала я.

– Почему на мне нет ран? Откуда взялась кровь? Где я научился драться и взламывать замки? Ты ведь это хотела узнать? Или, может, начать с того, куда я исчез семь лет назад? Почему не пришел на твой день рождения, хотя много чего наобещал? Зачем заставил вас всех верить, будто давно мертв? Ну… Что молчишь!

Женя не кричал. Он говорил спокойно, но каждое его слово было пропитано ядом, от которого в венах стыла кровь. Мне стало по-настоящему страшно, хотя я не понимала, чего боюсь. Не мужчину же, которого без памяти любила? Как только я подумала об этом, Женя повернулся ко мне лицом. Оно стало еще бледнее. Почти восковая кожа обтягивала череп. Сквозь нее просвечивали голубые нити сосудов. Губы почти исчезли. Черные, как два уголька, глаза и темные волосы создавали контраст. Призрак во плоти…

Я невольно отшатнулась. Этот Женя был так не похож на того, которого я помнила.

– И… – пропищала я, больше напоминая себе мышь, нежели себя обычную.

– И… – хмыкнул Женя. – И…

Вены с его лица исчезли, глаза чуть-чуть посветлели, но общее впечатление не изменилось.

– Что «и»… Сама-то ты что думаешь по этому поводу?

– Ты вляпался в неприятности, – повторила я то, что уже говорила несколько часов назад. – Решил уйти на дно и инсценировал собственную смерть. А потом тебе пришлось заняться чем-то криминальным или, наоборот, поступить на службу в ФСБ. Там ты научился драться и взламывать замки. А сейчас ты под воздействием какой-нибудь новой разработки, неизвестной широким массам. Она помогает ранам мгновенно заживать. – Я выдала очень складный рассказ, в который не верила сама. Но было бы так просто, если бы все обстояло таким образом. Просто? Еще сутки назад мне показалось бы, что это как-то чересчур.

– Отличная фантазия! – Судя по всему, Женя был впечатлен. – После окончания модельной карьеры не думала пойти в писатели или сценаристы?

– Нет. Я что, не угадала?

– Нет.

– И почему я не удивлена?

– Еще попытки будут?

– Я обязательно должна угадать сама?

– Желательно. – Женя потер виски, будто у него вдруг разболелась голова. Он присел на кресло напротив дивана, видимо, чтобы держаться от меня подальше.

– А если я сдамся. Ну как в детстве? – с надеждой спросила я.

Я уже успокоилась. Любимый мужчина был рядом, хотя часы показывали семь утра. Он не истекал кровью и даже согласился отвечать на мои глупые вопросы. Вернее, предложил мне угадать ответы на них. Ну и что, что я даже не догадывалась, с какого конца начать. Это уже было больше, чем я могла надеяться. Да что уж говорить! Еще сутки назад, вернувшись с пьяной тусовки, я не могла предположить, что спустя двадцать четыре часа в моем кресле будет сидеть совершенно живой Женя.

– Если сдашься, я ничего не скажу. Не имею права. Честное слово, Ксюх, после всего, что ты видела, я не знаю, что делать. Оставить все как есть не могу – ты тогда растрезвонишь о моем появлении. Сам сказать тоже не могу, потому что нарушить клятву, данную мной однажды, невозможно.

Женя смотрел на меня весело и задумчиво одновременно, чем дальше от меня он находился, тем светлее становились его глаза. Возможно, это была всего лишь игра света, но после сегодняшних событий я уже ничему не удивилась бы.

– Тогда я буду угадывать, даже если нам потребуется на это вечность. – Я подтянула ноги на диван и прижалась подбородком на согнутые колени. Смотреть в любимое лицо было приятно. Нет не приятно, это было настоящее счастье. Счастье, которое я успела почти забыть.

– Вечность так вечность. Я никуда не тороплюсь, – Женя улыбнулся.

Я снова поразилась колокольчикам, звенящим в его голосе. Сегодня за всеми своими эмоциями я почти не замечала этого. Но на маскараде, когда я не видела лица таинственного «вампира» Джека, только слышала его голос, я заметила незнакомые интонации, чуть изменившийся знакомый тембр и завораживающую мелодичность, с которой незнакомец произносил каждое слово… Стоп… Маскарад. Тогда Женя выбрал для себя костюм вампира…

Я на секунду замерла, а потом резко выдохнула. Что за чушь! Вампирская тема, которой пропитались модная индустрия, кинематограф и литература, въелась в мою кровь, и теперь всякие глупости лезут в голову. Ну, скажите, какая нормальная девушка в двадцать пять лет верит в подобное! Нет. Точно не я. Я человек здравомыслящий, трезво смотрящий жизни в глаза. Я не мечтаю о принце на белом коне или Эдварде Каллене. Я точно уверена, что никогда не получу приглашения в школу Чародейства и волшебства и не буду путешествовать по иным мирам. Просто потому, что всего этого нет в природе и быть не может.

Или все же есть? Много ли я знаю людей, которые поверят, будто через семь лет можно встретить бывшего парня, на чьих похоронах присутствовала лично? Еще вчера я бы сама себе не поверила. А сегодня это стало частью моей реальности.

Женя внимательно следил за выражением моего лица. Судя по всему, там было на что посмотреть. У меня отличная мимика, и иногда в такт своим мыслям я хмурюсь или улыбаюсь. Сейчас, наверное, я так корчилась, что можно отправлять в «Сам себе режиссер».

– Какие идеи? – прервал мой внутренний диалог Женя.

Мне показалось, или за несколько минут он ни разу не моргнул. Конечно же, моргнул, просто я невнимательно смотрела на него, вот и пропустила едва уловимый взмах ресниц.

– Никаких, – соврала я. Не говорить же, что я вампирских романов перечитала! – Может, хоть намекнешь? – Ну, намеков было предостаточно, – Женя расплылся в улыбке. Сейчас, когда я не плакала, не кричала, не грозилась отдаться первому встречному дьяволу, не попадала в переделки и не пыталась вызвать скорую, он явно наслаждался ситуацией. Что-то мне подсказывало, что он хочет, чтобы я угадала его тайну, и нарочно поддразнивает меня, помня о моем патологическом любопытстве.

– А если я все же угадаю, что тогда? – не выдержала я. – Ты уйдешь – и все. Все будет как раньше, для всего мира ты по-прежнему останешься мертв?

– Для всего мира я в любом случае мертв. Впрочем, не для всего. У меня есть друзья, работа и даже что-то типа семьи, хотя, конечно, это не совсем то же самое. – Женя удобнее уселся в кресле, предвкушая долгий разговор.

– Ты не ответил на мой главный вопрос, – голос предательски дрогнул. Я очень боялась услышать правду.

– Я в любом случае должен буду уйти, потому что так лучше для тебя, – после небольшой паузы сказал Женя. – Но если ты угадаешь, я не уверен, что у меня хватит сил сделать то, что должно. Впрочем, я также не уверен, что, узнав правду, ты захочешь, чтобы я остался. Если ты умненькая девочка, ты выгонишь меня взашей, даже если я буду сопротивляться.

– Интересно, как я смогу вытолкать за дверь человека, который на моих глазах поколотил пятерых здоровенных мужиков, словно стайку первоклашек? – С сердца словно камень свалился. Мне надо просто напрячь мозги и угадать какую-то ерунду, которая для Жени имеет такое большое значение. После двух бессонных ночей подряд – это задачка из высшей математики, но я сильная и умная – справлюсь.

– Ты можешь позвать Севу. У него хватит сил вытолкать меня, а может, еще и голову открутить в придачу. Кстати, это намек.

Я уставилась на Женю во все глаза. Сева-то тут при чем? Он точно на ФСБ не работает и никакими сверхъестественными способностями не обладает. И я не стала бы ставить на то, что Тигр смог бы уложить на лопатки пятерых головорезов, двое из которых вооружены. Нет, что-то я окончательно потеряла нить разговора.

– Сева – добрый и пушистый, – отшутилась я. – К тому же он был бы счастлив узнать, что ты жив.

– Уверена? – Женя отвел глаза, опасаясь, что я прочитаю по его лицу то, чего мне знать не полагалось. Но я не физиономист. Так что он мог и не стараться.

– Совершенно. Мы часто вспоминаем тебя. Ему тебя не хватает, так же как и мне.

Лицо Жени искривилось. Мои слова задели его за живое. Но через минуту он уже взял себя в руки.

– Ну, так идей не появилось? – он резко сменил тему, и я снова задумалась.

В голове была только чушь. Ни одной дельной мысли. Бэтмены, люди-пауки, колдуны, вампиры, оборотни… весь фэнтезийный бестиарий в одном флаконе, но ни одного дельного предположения, которое можно озвучить, не рискуя угодить в дурдом.

– Кофе хочешь? – буркнула я минут через двадцать, за которые успела истерзать свой мозг до полного изнеможения.

– Нет. Я не пью кофе, – отказался Женя.

– Раньше ты его любил…

– Раньше тебе не приходилось полночи гадать, что со мной не так, – пожал плечами любимый.

Жест был такой знакомый, что захотелось тут же броситься в его объятия, но я сдержалась. Полотенце едва не упало на пол, стоило мне встать с дивана, но я вовремя поймала его. Что бы там ни было, соблазнять бывшего парня – момент неподходящий. По дороге на кухню я зашла в ванную и надела халат. Один из тех, что носила, когда была не одна. Кофе сварился быстро, и уже через пять минут я вернулась к Жене. Он по-прежнему сидел в кресле. На его лице не было и следа усталости, которая непременно должна была возникнуть у любого нормального человека. Но мы уже приняли за аксиому, что он не совсем нормальный, что бы это ни значило, поэтому я не удивилась.

Сделав большой глоток кофе, я закурила сигарету. За всеми треволнениями я позабыла о пагубной привычке. Теперь, когда напряжение немного схлынуло, никотиновое голодание напомнило о себе.

– Раньше ты не курила, – заметил Женя.

– Раньше я много чего не делала, да и ты не умел взламывать замки, – напомнила я, а потом добавила: – Я закурила в ту ночь, когда ты не пришел. Пока ждала тебя… А еще тогда я научилась пить коньяк.

– Короче, время зря не теряла… – Он закрыл глаза, когда я проходила мимо него, они снова потемнели.

– Слушай, может ты с инопланетянами встретился? – спросила я. По сравнению с остальными моими «гениальными» идеями эта была самая здравая. Ищут ведь жизнь на Марсе, вдруг нашли?

– Нет, космос здесь вообще ни при чем, – рассмеялся Женя. – А чего-нибудь более правдоподобного не придумала?

– Это с какой стороны посмотреть, – решила пошутить я. – Если я тебе сейчас чеснок предложу, ты очень удивишься? – Чеснок? Зачем?

Удивился… Ладно, быть дурой, так до конца.

– А полнолуние у нас когда?

– Дней через десять, а что?

– Ну… волком не становишься?

– Не становлюсь, – совершенно серьезно ответил Женя. Мне вдруг стало очень не по себе.

– Оборотень? – прошептала я, задумавшись.

– Мимо, – поспешил успокоить меня Женя. – Но идея забавная. Я что, на зверя похож?

– Нет, – окончательно смутилась я. – Может, ты с какой сектой связался? Или вступил в ряды каких-нибудь монахов. Шаолинь или что-то типа?

– Нет.

– Американская разведка?

– Нет.

– А по крышам домов не лазаешь?

– Могу, если понадобится, но среди моих хобби этого нет.

– Ладно… Буду думать дальше.

– Нет, писателем тебе не стать, модных тенденций в литературе не знаешь, – подзуживал Женя, пока я в очередной раз самозабвенно отдавалась мозговому штурму.

– Ну почему же, – вспылила я. Все, что связано со словом мода, – мой конек. И если уж мы решили шутить, то можно и подурачиться немного. А потом я еще подумаю – вдруг осенит. – Ты – маг… или вампир… такой чувак с клыками. – Я демонстративно оскалилась, как во время одной из фотосессий, и слегка зарычала, а потом непроизвольно рассмеялась. Женя замер. Даже дышать перестал. Он буравил меня взглядом. Смех застыл на губах, я закашлялась. – Ты что, как Гарри Поттер? – неуверенно спросила я.

– Нет… – прошептал или прошипел Женя. – Я не маг.

Повисла пауза. Тяжелая, неловкая. Я уже не сомневалась в своем душевном здоровье, я сомневалась в разуме своего любимого.

– Значит, в гробу спишь и питаешься кровью девственниц? – попыталась я пошутить.

– Не сплю. И девственниц не люблю.

Я замерла. То ли шутка не удалась, то ли… Нет. Не бывает. Я не Белла Свон. Не героиня фантастического романа. А, может, я стала героиней, сама не заметив, как это произошло? Рядом настойчиво зазвонил городской телефон. Я машинально потянулась и нажала зеленую кнопку.

– Кошка? – голос Севы был взволнованным. – Ты куда исчезла? Почему на сотовый не отвечаешь?

– Что? – Я все еще была под впечатлением и не могла говорить связно. Сева – мой лучший друг, человек из обычной жизни, волновался за меня. Но сейчас мне было категорически не до него.

– Почему не отвечаешь на сотовый и куда ты подевалась с вечеринки? – повторил Сева.

– А… – протянула я. В голову не приходило ничего путного. – Я потеряла телефон, прости.

– Ясно. Разиня. Ты еще спишь?

– А сколько времени?

– Уже восемь.

– Тебе тоже пора спать, – зло буркнула я. – Слушай, я не могу сейчас говорить…

– Кто у тебя? – Сева снова напрягся.

– Один парень… – невразумительно ответила я. – Вы незнакомы.

Тигр молчал. Я тоже не знала, что сказать.

– Я перезвоню тебе вечером, хорошо? – пробормотала я и нажала отбой, прежде чем он успел что-либо добавить. – Он волнуется, – подал голос Женя. – И правильно делает! С такими, как я, опасно.

– Ну да. Ты же вампир!

– Это не шутка. – Женя вскочил с кресла. Я не уловила момента, когда он поднимался. Просто только что он сидел – и вот уже стоит. Я протерла глаза: кажется, я устала даже больше, чем думала. – Формально ты угадала, сказала нужное слово вслух. А я не такой благородный, как мне бы хотелось. Я сделаю вид, что не понял твоей шутки. Тогда клятва не будет нарушена, а ты узнаешь все, и, возможно, у меня появится шанс хоть иногда появляться в твоей жизни. Проведя с тобой целую ночь, я уже не могу просто взять и уйти! Ни один мужчина не может, даже такой, как я.

Я сжалась в комок. Где-то в глубине души я чувствовала, что все это безумие – невероятная, но правда. Только разум продолжал цепляться за привычные стереотипы.

– Не веришь, да? – Женя не решался подойти ко мне близко, боялся напугать.

– Не знаю, – честно призналась я.

– Хочешь доказательств? Помимо тех, что ты уже получила?

– Не знаю.

Женя осторожно подошел ко мне и слегка наклонился, чтобы утренний свет упал на его лицо. Оно менялось на глазах. Нечто подобное я сегодня уже видела: восковая кожа, проступающие кости черепа, паутина синеватых вен, контрастные черные глаза, в которых зрачок и радужка полностью слились друг с другом… Но было кое-что еще, на что раньше я не обращала внимания, – клыки. Очень аккуратные, но острые, как боевые кинжалы. Женя, будто прочитав мои мысли, взял кожаную диванную подушку, поднес ко рту и слегка провел по ней зубам. Во все стороны полетел белый наполнитель.

Я невольно вздрогнула, но не закричала. В голове настойчиво вертелась стайка вопросов. Важно ли мне, что Женя стал вампиром? Что он пьет человеческую кровь и убивает при этом людей? Имеет ли значение то, что он вовсе не человек, а монстр из фильма ужасов? Хочу ли я стать героиней романа?

Ответ был один. Единственное, чего я хочу, – это чтобы он всегда был рядом, неважно, в каком обличье. И мне плевать, чем он занимается по ночам. Самое страшное – это снова потерять его. А к клыкам я как-нибудь привыкну. – Не уходи, – прошептала я, когда Женя, неверно истолковав мое молчание, сделал шаг к двери.

Его лицо исказила гримаса боли. Все «вампирские» признаки исчезли, и теперь оно выглядело почти как раньше. – Ты хочешь, чтобы я остался? – удивился Женя.

– Да, – твердо произнесла я и встала, преодолев разделявшее нас расстояние. – Мне все равно, кто ты. Я люблю тебя, словно мы никогда не расставались, как будто не было всех этих ужасных лет. Я хочу, чтобы ты остался со мной сегодня, завтра, навсегда.

– Ты в этом уверена? – Боль исчезла из любимых глаз, сменившись недоверием.

– Абсолютно. Я жила без тебя так долго и не понаслышке знаю, что самое страшное на свете. Помнишь, когда ты… был Джеком… я рассказывала…

Он подошел и положил палец мне на губы, призывая замолчать.

– Рядом со мной твоя жизнь уже никогда не будет такой, как прежде, не будет нормальной.

– Моя жизнь никогда не была нормальной. Нормальная – значит скучная, как у Лерки или Насти. Но я готова отказаться от того, что ты называешь нормой, даже от работы. – Эти слова дались мне нелегко. Я обожала то, чем занималась, привыкла к деньгам и славе. Но, с другой стороны, много ли я теряла? Мне почти двадцать шесть. Модельная старость. Уйти из игры ради любви лучше, чем ждать, когда тебя выгонят. – Если попросишь, я не стану видеться с родителями, с Севой, ни с кем. Только ты и я…

Я подошла совсем близко. Моя грудь, прикрытая легкой тканью халата, касалась его пиджака. Женя немного помедлил, задержав дыхание, и осторожно отстранился. Я вздрогнула, как от удара.

– Не надо, – сдержанно улыбнулся он. – Мое терпение не безгранично, а мне очень трудно контролировать себя, когда ты так близко.

– Почему? – кокетливо спросила я. Я привыкла, что рядом со мной мужчинам было трудно сдерживаться. Это было как раз нормально.

– Помимо очевидного, – улыбнулся Женя, – ты пахнешь жизнью. А жизнь – это кровь. Я не хочу впиться тебе в горло. Я боюсь самого себя. Я очень долго учился находиться среди людей и выглядеть при этом не голодным зверем. Но, как вампир, я еще молод, запах крови дразнит меня, пробуждая дикую жажду. Я не всегда могу сдержать себя. Обычно меня это волнует ровно настолько, насколько я обязан сохранять секретность нашего мира. Но с тобой иначе. Я люблю тебя и буду мучиться вечность, если причиню тебе вред.

– Ты хочешь укусить меня? – опешила я. Почему-то этого я не ожидала. Конечно, если верить фильмам, для вампиров такое желание абсолютно естественно. Но, во-первых, кто всерьез им верит? А во-вторых, Женя, мечтающий вцепиться в меня клыками… такое просто не укладывалось в голове.

– Я хочу укусить любого, кто пахнет человеком, – поправил меня любимый. – А на данный момент ты здесь единственная, кто обладает этим запахом.

Я отошла обратно к дивану и села. Я очень устала, но осталось еще слишком много вещей, которые надо было обсудить. Главное – убедиться, что Женя не исчезнет, как только меня сморит сон. Пока я не буду в этом уверена на все сто, я не позволю глазам закрыться.

– Ясно. Значит, ты не «вегетарианец»… Кажется, так называли себя вампиры из «Сумерек», которые питались кровью животных.