Текст книги "Самая прекрасная роза"

Но дело не только в деньгах. Эмелия должна Сэму не только наличные. Она обязана ему своим рассудком и спокойствием духа, а это не купишь ни за какие деньги.

Поэтому она продолжит упорно трудиться в саду, участок за участком, и отдаст ему то, что может считаться компенсацией.

Эмелия решила подарить Сэму розарий.

Строители прибыли через неделю и приступили к работе в спальнях дома, окна которых выходили на розарий. Иногда, когда Эмелия поднимала глаза на окна, Сэм махал ей рукой. Когда он приносил строителям попить, он также приносил напиток и ей, но этим все ограничивалось. Эмелия скучала по Сэму.

Их неторопливые перерывы на отдых прекратились, а когда она встречалась с Сэмом, он казался озабоченным.

– Проблемы? – спросила она однажды, когда Сэм детально изучал план, разложенный на кухне, куда она зашла, чтобы попить.

– Не совсем. Я лишь переставляю вещи в хозяйской спальне.

– Хочешь, чтобы я помогла?

– Нет, я справлюсь, – сказал он, складывая план и выпрямляясь. – Как поживаешь?

– Хорошо. Сегодня жаркий день.

– Иди и отдохни, приляг или что-то в этом роде.

– Мы еще не обедали. Я хотела кое-что приготовить.

Он бросил на нее виноватый взгляд:

– Ах, извини, я уже съел сэндвич. Я сегодня на ногах с пяти утра, выбился из графика.

– Ты такой же противный… как черный дрозд за окном моей спальни, – мягко сказала Эмелия, стараясь не казаться обиженной из-за того, что он не принес сэндвич и ей. Мог хотя бы приготовить и оставить для нее в холодильнике. – Тогда я отправляюсь домой. Приготовлю себе что-нибудь, отдохну и приму душ. Освежусь.

Кивнув, он нахмурился и поспешно удалился, а Эмелия осталась, задаваясь вопросом, что заставляет его вести себя с ней подобным образом.

«Ты становишься параноиком, – сказала она себе, возвращаясь в коттедж вместе с Дейзи. – Ничего обидного ты не сказала. Он просто занят со строителями. Ты просто не очень важна для него. Вот почему он не захотел слушать твой совет. Тебя это не касается, не имеет к тебе никакого отношения. Ты ведь даже не будешь спать в хозяйской спальне. Так почему тебя это должно волновать?»

Но ей все равно было обидно.

«Тогда я отправляюсь домой».

Домой?

Черт побери, Сэм хотел, чтобы Эмелия чувствовала себя в коттедже как дома, и все же…

Он посмотрел на свернутый план хозяйской спальни, который держал в руке. Он пробовал разместить там и детскую, но это была сложная задача.

Так почему он не показал план Эмелии и не спросил ее совета?

Потому что он представлял себя и Эмелию в этой спальне вместе. Воображал, как она поднимается с постели посреди ночи и идет к ребенку. Она вынимает его из кроватки и приносит в постель, чтобы покормить грудью…

– Идиот! – прорычал Сэм. Он сходит с ума. Ему не удалось стать отцом и мужем, и он не станет рисковать снова, надеясь на лучшее.

– Все в порядке, босс?

Он рассеянно улыбнулся прорабу:

– Да, отлично. Я планировал поставить платяные шкафы в спальню, а не сюда, чтобы оставить помещение свободным.

Прораб кивнул:

– Здесь можно сделать милую детскую комнату, идеальное место для малыша.

Сэм почувствовал, что затылок у него стал горячим. Глупость. В доме полно комнат, где можно поместить его сына.

– Забудьте об этом. Все остается как есть. Продолжайте работать.

– Ну, у вас еще несколько дней, чтобы решить, – весело произнес прораб, тихо присвистнул, и бригада принялась за работу.

Сэм уставился в окно с видом на розарий. Работая в спальных апартаментах, он мог тайком подглядывать за Эмелией.

Он нахмурился. Наблюдение за Эмелией отвлекало его от насущных дел, заставляя фантазировать об их ребенке в детской.

– Я собираюсь закончить починку воротного столба, – резко сказал он, повернулся на каблуках, сбежал по лестнице через две ступеньки и вышел из дома. Несколько часов трудной работы выколотят из его головы бесполезные и безумные образы, и, может быть, к сумеркам он устанет до такой степени, что сможет заснуть.

Глава 7

Занятия в дородовом классе начались у Эмелии через неделю, что лишь напомнило о том, в какой необычной ситуации она оказалась.

У всех в группе были сопровождающие: отец ребенка, сестра, мать или друг. Эмелия была единственной, кого никто не сопровождал, и она чувствовала себя крайне неуверенно.

Участники группы относились к Эмелии дружелюбно, но она понимала, что ей придется привыкать к одиночеству во время беременности, родовых схваток и рождения ребенка. Сэма рядом нет и не будет, верно?

Во время второй недели занятий тренер по имени Джудит спросила Эмелию, сможет ли она прийти на урок с кем-нибудь, так как они будут делать упражнения, выполняемые в паре.

Поразмышляв, Эмелия поняла, что прийти с ней на занятия удастся только Сэму.

На следующий день она работала в розарии, когда появился Сэм. Он держал в руках поднос с ломтиками арбуза, запотевшими бокалами со льдом и несколькими сэндвичами.

– Вот. Иди и присядь, я принес еду, – сказал он. – Ты работала без остановки несколько часов.

Она неуклюже поднялась, вздрогнув от покалывания в затекшем боку, и он нахмурился, глядя на нее.

– Не начинай, – предупредила она, и он усмехнулся, но продолжал следить за ее походкой, пока она шла в беседку, чтобы присесть рядом с ним.

– Ты снова за мной наблюдаешь? – пробормотала она, откусывая сэндвич.

Выражение лица Сэма стало немного виноватым.

– Я красил спальню, которая находится наверху. Мне просто нужно было посмотреть вниз, чтобы тебя увидеть.

Она хмыкнула, и он тихонько хихикнул.

– Ладно, господин честный полицейский, я следил за тобой. Но только потому, что ты показалась мне немного мрачной. Все в порядке?

– Отлично, – начала Эмелия, но потом вздохнула. – Ну, не совсем, – призналась она. – Вчера вечером я снова была на занятии в дородовом классе, и у всех были пары.

– А у тебя пары не было, – мягко подытожил он.

– М-м-м… Ну, это не такая уж проблема, но на следующей неделе нужно будет делать упражнения в паре, а мне некого попросить. Эмили я просить не могу.

– Нет, но ты можешь попросить меня.

Эмелия моргнула и уставилась на него, открыв рот. Но лишь слегка, и сразу же сомкнула губы, как только поняла, как глупо выглядит.

– Тебя?

Сэм выглядел немного оскорбленным, и она поспешно пошла на попятный:

– Я не имела в виду… Сэм, я не могу тебя просить. Это чересчур. Ты ведь не обязан заниматься всем этим…

Он покачал головой:

– Эмелия, я его отец. Кто справится лучше?

«Тот, кто любит меня. Тот, кто хочет быть рядом со мной на занятии и не станет выглядеть так, будто его ведут к стоматологу на удаление зубного нерва».

– Ты уверен? – спросила она, и он кивнул:

– Абсолютно. В котором часу?

– Вторник, семь вечера. Нам нужно выехать не позже половины седьмого.

– Никаких проблем, я поведу машину. Вот, съешь немного арбуза.

Она взяла кусочек и уже подносила его к губам, когда Сэм произнес:

– Вообще-то я тоже должен попросить тебя об одолжении.

– Давай начинай, – сказала она, откусывая прохладную розовую мякоть и стирая арбузный сок с подбородка испачканной рукой. – Что такое?

– Детская. Я хотел посоветоваться с тобой насчет мебели.

Она уставилась на него:

– Какая мебель? Какая детская?

– Детская в доме. Мне нужно купить кроватку и подобные вещи. Полагаю, тебе лучше знать, что понадобится.

Она подняла руку:

– Стоп! Подожди. Понадобится? Здесь?

– Когда он будет у меня в гостях, – объяснил он, будто нечто очевидное, но явно не для Эмелии.

– Он не сможет приходить к тебе в гости! – произнесла она, подавляя панику. – Возможно, когда ему будет несколько месяцев, лет.

Сэм снова нахмурился.

– Почему нет? – спросил он, словно это никогда не приходило ему в голову, и запаниковал.

– Потому что он будет слишком мал, чтобы обходиться без меня!

– Я не имел в виду, что он будет приходить ко мне без тебя. Но я подумал: будет хорошо, если он привыкнет ко мне и дому с раннего возраста.

– Итак, ты просто предполагаешь, что я приеду и остановлюсь у тебя? В качестве кого? Няни? – спросила она убийственно тихим голосом. Что-то в ее тоне насторожило его, ибо он встретил ее взгляд немного напряженно.

– Я совсем не это предполагал… – начал Сэм, но Эмелия уже рассердилась.

– Нет, – категорично заявила она, вскакивая и свирепо глядя на него. – Это мой ребенок, Сэм, и он будет жить со мной, в моем доме. Хочешь поиграть в счастливую семью – приходи ко мне и играй. А когда ребенок достаточно подрастет, тогда мы купим мебель в детскую, но не раньше.

В гробовом молчании он встретил ее взгляд, резко кивнул и тоже поднялся. Оставляя поднос с едой на скамейке, Сэм вышел из сада, забирая с собой Дейзи. Он закрыл за собой дверь немного громче положенного.

Запоздало Эмелия поняла, что он обиделся на ее реакцию.

А потом она вспомнила, как он предложил ей пойти вместе на занятия в дородовой класс. Сэм согласился потому, что хочет настоять на своем?

Или просто потому, что ей нужна поддержка?

Он согласился уделить ей свое время и стать ее партнером на занятии, хотя его смущала такая перспектива. И потом он попросил у нее помощи и совета. И теперь, когда они достигли некоего прогресса в отношениях, она все испортила.

Наступил вторник. Пора было идти на занятие в дородовой класс. Эмелия по-прежнему была печальна и смущена тем, как отреагировала на слова Сэма. Она даже хотела извиниться, но он отсутствовал все выходные, поэтому возможности это сделать у нее не оказалось.

Почти в половине седьмого, когда она была готова отправляться на занятия, в ее дверь тихонько постучали.

– Эмелия? Это Сэм.

На секунду она замерла, не веря своим ушам, затем снова услышала стук.

– Эмелия?

Открыв парадную дверь, она обнаружила Сэма. Он был до того хорош в мягких потертых джинсах и облегающей белой футболке, что ей захотелось его съесть.

– Планы по поводу сегодняшнего вечера не изменились? – спросил он, и она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

Эмелия попробовала что-то сказать, но слезы душили ее, поэтому она отвернулась и, прижав руку к губам, спотыкаясь, пошла прочь. Накопившиеся эмоции вырвались наружу.

– Эй-эй, иди сюда, – сказал он, и она ощутила на плечах его теплые и сильные руки. Развернув к себе лицом, он прижал ее к мускулистой груди.

Обвив его руками, она повисла на нем.

– Прости меня… – начала Эмелия, но Сэм шикнул на нее и снова обнял.

– Это моя вина, – произнес он. – Я не хотел давить на тебя. Я просто подумал, что если ребенок будет приезжать ко мне регулярно, то имеет смысл оборудовать для него комнату. Я даже не подумал о том, что ты почувствуешь по поводу того, что он будет оставаться у меня. Я лишь сделал всевозможные глупые предположения, и мне жаль. Я новичок в этом деле, тебе придется рассказать мне, как поступать.

– Как будто я знаю! – воскликнула она, отпуская его, пытаясь рассмеяться, но вместо этого всхлипнула и тут же обнаружила в руке носовой платок, аккуратно сложенный, словно Сэм пришел, подготовившись к ее слезам. Успокоившись, она поняла, что испачкала тушью его футболку.

– Извини, я испортила твою одежду, – сказала она, но он даже не взглянул на пятно.

– Не важно. Ты в порядке?

Она кивнула, а он без предупреждения поднял пальцами ее подбородок и быстро поцеловал в губы.

– Тогда пошли, – тихо произнес Сэм, и Эмелия послушно последовала за ним.

Ее губы покалывало от поцелуя, сердце колотилось как сумасшедшее.

* * *

Сэм понятия не имел, как ему удалось согласиться сопровождать на занятия в дородовом классе мать своего ребенка.

Он оказался в смехотворно непривычной для себя обстановке в окружении счастливых будущих матерей и отцов. Он представлялся им по имени, и вроде бы ничего иного и не требовалось.

Сначала состоялась вводная беседа и подробный рассказ о родах, отчего у Сэма кровь застыла в жилах. Затем все начали делать упражнения на дыхание во время родовых схваток.

«Отлично, – подумал он. – Как легко представлять себе нечто отвлекающее. Плыть по волнам. Надо же, как просто. В следующий раз, когда молоток ударит по пальцу, нужно это повторить».

Далее инструктор рассказала об обезболивающих, которые следует принимать, когда внушение о «плавании по волнам» не срабатывает, и о позициях во время родов. И чем дольше продолжалось занятие, тем больше Сэм радовался тому, что мать Эмелии будет рядом во время ее родов.

Когда занятие закончилось, тренер посмотрела в его глаза и сказала:

– Итак, увидимся снова через неделю, Сэм.

И он ответил согласием.

– Ты действительно пойдешь? – спросила его Эмелия, когда они шли к автомобилю.

– Да, если ты хочешь.

Вид у Эмелии была такой, будто она собиралась что-то возразить, но потом кивнула и поблагодарила Сэма.

– Твоя мать приедет к твоим родам? – спросил он, усевшись за руль и помогая Эмелии пристегнуть ремень безопасности.

– Должна. Я сообщаю ей о том, что говорят на занятиях, чтобы она была в курсе. Она собирается приехать за неделю до назначенной даты родов.

– А если роды будут преждевременными? – спросил он, покосившись на нее, когда они остановились на перекрестке.

Она повернулась и встретила его взгляд:

– Тогда, если случится самое худшее и моя мать не успеет приехать вовремя, я буду рожать одна.

Черт побери, Сэм едва не предложил ей помощь снова. Он уже открыл рот, чтобы сообщить об этом, но передумал. Он слишком привязывается к Эмелии, и ему все труднее держать дистанцию.

Итак, он ничего не сказал, и остаток пути они проделали в молчании.

Эмелия окончательно привела в порядок розарий к обеду в пятницу.

Садом теперь можно было наслаждаться, он представлял собой изумительное зрелище, чувственное буйство ароматов и цвета. Эмелия сидела в беседке, наслаждаясь чудным видом.

Вдоволь налюбовавшись плодами своего труда, она отправилась в коттедж.

Приняв душ и надев роскошное платье, Эмелия поставила в холодильник бутылку шампанского – она чувствовала, что шампанское понадобится. Сидя в ожидании Сэма, она неторопливо поглаживала живот. Ребенок потянулся, и Эмелия прогнулась в пояснице, чтобы дать ему больше места. Она тихонько рассмеялась, когда малыш воспользовался преимуществом и лягнул ее в живот.

Эмелия стала мягко успокаивать его. Странно, откуда ей известно, как успокоить ребенка? Когда она спорила с Сэмом, малыш начинал толкаться сильнее. Ему явно не нравились ссоры.

Увидев Сэма в окне спальни, Эмелия помахала ему рукой. Строители ушли, теперь они остались одни. Наступила пора отпраздновать.

– Спускайся! – позвала она, и он отошел от окна.

Через несколько секунд Сэм вышел через стеклянные двери из гостиной и направился к Эмелии. Он принял душ и переоделся. Его волосы, из которых он вымыл строительную пыль и щепки, были влажными. Он просто вытер их полотенцем и зачесал назад пальцами. Сэм был небритым, его щетина завораживала Эмелию. Ей хотелось прикоснуться к его лицу…

– Ты в порядке? – спросил он, и она нахмурилась:

– Конечно, в порядке. Я хотела показать тебе сад, вот и все. Он готов.

Сэм оглядел сад, а Эмелия, заслонив рукой глаза от солнца, указала ему на старую плетистую розу, которая обвила яблоню.

Он сдвинул брови и мягко сказал:

– Тебе следует надеть солнцезащитные очки. Ты щуришься, у тебя появятся морщинки вокруг глаз.

Наклонив голову, она едва заметно нахмурилась. Ей не нравилось, что Сэм не уделил особенного внимания ее достижениям.

– Почему тебя так беспокоят мои морщины? – спросила она.

– Меня не беспокоят твои морщины, меня волнуют твои глаза.

– В самом деле? Почему? Глаза мои. Я могу отлично сама о них позаботиться.

Сэм хмыкнул:

– Неужели? Если ты можешь отлично о себе позаботиться, почему ты потираешь поясницу? – спросил он, нахмурившись снова. – Ты снова перетрудилась, верно?

В ее глазах вспыхнул огонь, в раздражении она вскинула вверх руки:

– Ради бога, скажи, что превратило тебя в пещерного человека? Сначала мои глаза. Теперь моя спина. Ты обращаешься так со всеми женщинами или это из-за ребенка?

– Ребенок здесь ни при чем…

– А что тогда?! – крикнула Эмелия. – Ты следишь за каждым моим движением, преследуешь меня и вмешиваешься в мои дела… И ты наблюдаешь за мной, как за…

Она умолкла, тяжело дыша, и взгляд Сэма упал за ее вздымающуюся грудь.

Он снова поднял на нее глаза:

– Как за женщиной, которую я хочу подхватить на руки, отнести в свою пещеру и заняться с ней любовью. – Его голос был тихим, но дрожал от едва сдерживаемого желания.

Изумленно раскрыв глаза, Эмелия прошептала:

– Правда?

Он сдавленно рассмеялся:

– Да, правда. Я знаю, что это безумие. Я знаю, что это неподобающе, но я хочу тебя, Эмелия. И если быть честным, я хочу тебя с того дня, как мы встретились.

Она судорожно глотнула воздух:

– О Сэм… – Подняв руку, Эмелия осторожно коснулась костяшками пальцев его щеки, большим пальцем провела по его нижней губе.

Резко вздохнув, Сэм поцеловал ее в губы, а затем подхватил на руки и понес в свою спальню. Он пинком закрыл дверь, ибо остатком разума осознавал, что за ними следует Дейзи, затем осторожно поставил Эмелию на ноги.

– Какая красавица! – хрипло прошептал он, едва переводя дыхание. Дрожащей рукой он коснулся ее, проведя пальцем по ее щеке, шее, впадине над ключицей.

– Сэм? – Она неуверенно прикоснулась к его груди в области сердца. – Займись со мной любовью.

Эмелия медленно просыпалась, разомлевшая, с тяжелыми веками.

Сэм лежал рядом с ней, их ноги переплетались. Теплой и нежной рукой он прикасался к ее животу. Она повернула голову, чтобы посмотреть на него, и встретила его внимательный взгляд.

– Привет, – тихо сказала она, и он улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. Его взгляд был взволнованнее обычного. Протянув руку, она погладила его по щеке. – Все в порядке, Сэм, – прошептала она. – Я знаю, ты этого не хотел.

Разве? Черт побери, он больше не знает, чего хочет, но близость с Эмелией была одним из самых впечатляющих моментов в его жизни, и ему было ненавистно сомнение, которое он испытывал.

Жаль, что он не может ей доверять…

Какая глупость! Конечно, он может ей доверять. Ведь она – не Алиса!

И все же…

Ребенок ударил в ладонь Сэма, и тот отдернул ее, затем снова прикоснулся к животу Эмелии.

– Эй, успокойся, – пробормотал он и поцеловал живот Эмелии, затем погладил его.

И впервые Сэм осознал, что хочет присутствовать при рождении ребенка, желает принимать участие в жизни сына: его появление на свет, первое дыхание, первый взгляд на мир. Он хотел услышать его первый крик; присутствовать, когда акушерка приложит малыша к груди Эмелии. И еще он хотел быть рядом ради Эмелии.

Его желание оказалось настолько сильным, что он испугался.

– Ты собиралась показать мне сад, – нежно произнес он, и она пытливо посмотрела в его глаза, потом мягко улыбнулась и поцеловала его.

– Собиралась.

Поднявшись, он протянул ей руку:

– Тогда пошли. Давай по-быстрому примем душ, и ты покажешь мне, что тебе удалось сделать, а потом поедем куда-нибудь поужинать.

– Я приготовила поесть, – сказала она ему, – и поставила в холодильник бутылку шампанского. Я подумала, что мы должны отпраздновать окончание оформления сада.

– Звучит заманчиво. Мы отправимся на пикник. – Сэм включил душ и подтолкнул к нему Эмелию. – Иди, нам лучше принимать душ раздельно, иначе мы не выберемся из дома засветло.

А ведь Эмелия жаждала именно такого развития событий…

* * *

– Где вино?

– В твоем холодильнике.

– Давай возьмем его с собой, – предложил Сэм, когда они выкладывали еду на его новый стол.

Он открыл бутылку и наполнил два бокала. Попивая вино, они прогуливались по тропинкам сада.

– Роскошно, – сказал он и широко улыбнулся, останавливаясь у беседки. – Ты проделала фантастическую работу. Спасибо тебе.

– Для меня это удовольствие. – Ее голос был удивительно страстным. Глубоко вздохнув, она продолжала: – Я стольким тебе обязана, Сэм, и мне никогда не удастся тебе отплатить. Ни за какие деньги не купишь спокойствие духа и безопасность, которые ты мне подарил. Пока я решала, как жить дальше и что делать, я поняла, как ты любишь этот сад. По некоторой причине его значимость для тебя неоценима. Я не знаю, но уверена – именно из-за него ты купил этот дом. – Подняв руку, она нежно прикоснулась к его лицу. – Я действительно не знаю, что с тобой произошло, Сэм. Ты никогда мне об этом не рассказывал, а мне не слишком хочется тебя расспрашивать, но я знаю одно – тебя сильно обидели. И мне не удастся помочь тебе почувствовать себя лучше, но, может, это удастся сделать саду. Вот почему я так хотела привести его в порядок. Чтобы дать тебе возможность где-то посидеть в тишине и залечить свои раны.

Ее слова шокировали Сэма. Впервые он понял, что именно она делала и почему была так сосредоточена на работе. Оглядевшись, он в первый раз осознал, с какой любовью Эмелия приводила в порядок сад для него, и почувствовал, как слезы жгут его глаза.

Благодаря ей он смог почувствовать себя целостным. Ему нужно только осмелиться и поверить в то, что между ними возможны длительные отношения.

– Красивый сад, Эмелия, – тихо сказал Сэм. – И ты так упорно работала. Я никогда не хотел, чтобы ты прикладывала столько усилий, но обещаю – твои труды не пропадут даром. Даже если в будущем у меня появится садовник, я прикажу оставить сад в таком виде, какой он сейчас. Спасибо. Огромное тебе спасибо.

– О Сэм, для меня это было удовольствием, – произнесла она, поднимаясь на цыпочки и целуя его в щеку. Ее глаза блестели. – И я смогу тебе помогать, если останусь жить в коттедже.

Если? Неужели она подумывает о переезде? У Сэма скрутило живот. На мгновение, поддавшись безумству, он вообразил, что она живет в доме вместе с ним, разделяет с ним его судьбу. Но если она подумывает о том, чтобы уехать…

– Ты сделала достаточно. Я не могу просить тебя о большем.

– Я бы с радостью. И я смогу заняться остальным… постепенно. Если ты только не торопишься, потому что ребенок растет и мне все сложнее нагибаться.

– Нет никакой спешки, – произнес он, обняв ее за плечи и прижав к себе. Впитывая ароматы, звуки и цвета сада, он пробормотал: – Красиво.

– Сад всегда был красивым. Ты знал об этом.

– Но я не знал, как представить его во всей красе. Тебе удалось подарить ему второе дыхание, и я всегда буду это ценить. – Он наклонил голову и припал к ее губам. Его поцелуй был нежным, наполненным признательностью за ее доброту и понимание. – Спасибо тебе, Эмелия. Спасибо за мой сад.

Мгновение она стояла, прислонившись к нему, затем бок о бок они отправились к столу и уселись за него. Их согревали лучи закатного солнца. Сэм угощал Эмелию маленькими порциями копченого лосося, блинчиками со сметаной и травами, огурцами и морковью. А потом он принес чашу с земляникой со сливками, и они начали кормить друг друга.

Каждый раз, когда его пальцы касались ее губ, он постанывал. Каждый раз, когда его губы смыкались на ее пальцах, она тихонько вздыхала.

Затем земляника выскользнула из ее пальцев, и она наклонилась, и слизнула земляничный сок с его подбородка, покрытого щетиной. Дыхание Сэма стало прерывистым, он припал к ее губам в таком нежном и собственническом поцелуе, что у нее перехватило дыхание.

– Эмелия, – сказал он, отрывисто вздохнул, подхватил ее на руки и понес в свою комнату.

Наутро они проснулись в обнимку и снова занимались любовью, наслаждаясь каждым мгновением.

Это было восхитительно. Эмелия была изумительной. Ее красивое тело было нежным, упругим и невероятно женственным. Сэм не мог ею насытиться. Она была такой отзывчивой, требовательной и любящей.

Эмелия дарила Сэму больше, чем он мог вообразить, а в ответ он давал ей немного. Хотя есть нечто, что он обязан для нее сделать, и отсрочить это не получится.