Текст книги "Сплетни нашего городка"

Глава пятая

Рик надел свои лучшие джинсы и темно-зеленую рубашку под цвет глаз. Он зачесал назад темные волосы и ощупал шрам под подбородком с левой стороны. Чтобы закрыть эту рану, пришлось наложить шестнадцать швов, но это ничто по сравнению с теми рубцами, что скрывались под одеждой. С телом, залатанным более чем сотней швов, он сам себе казался чудовищем Франкенштейна. И это не считая шрама, что тянулся по всей длине его больной ноги. Хорошо, что Гос-подь придумал одежду.

Перед его мысленным взором промелькнула Дженни Сью. Потеки туши на ее щеках напомнили ему о черной раскраске на его лице, с которой он шел на свое последнее задание. В те дни он чувствовал себя настоящим мужчиной, воином, а не просто сынком фермера из Блума, что в штате Техас.

Интересно, что так расстроило Дженни Сью этим утром? Чем вызваны ее слезы? Он взял телефон и ключи.

– Ты как там, готов? – донесся возглас Крикет.

Он прошел в гостиную и присвистнул сквозь зубы.

– Ну, похоже, все эти прихорашивания окупились. У меня только один вопрос. На кого ты пытаешься произвести впечатление?

– О, заткнись. – Она разгладила складки на подоле прелестного сарафанчика. Ее волосы были завиты, а макияж безупречен. – Я могла бы задать тебе тот же вопрос. Ты даже отутюжил джинсы. – Она вздернула подбородок. – А этот лосьон после бритья, который ты приберегаешь для церкви? Думаешь, Дженни Сью откажется от вечеринки у Бейкеров и присоединится к нам, простолюдинам? Как бы не так! Она – птица слишком высокого полета, чтобы торчать в такой дыре, как Блум, и скоро упорхнет, оставив нас, крестьян, возиться в грязи. – Она подхватила сумочку и направилась к двери. – Ты за рулем или я?

– Тебе нужно успокоиться, хватит беситься из-за Дженни Сью. Я довольно хорошо разбираюсь в людях и готов поспорить на любые деньги, что ты ошибаешься насчет нее. Я не думаю, что она такая, какой ты ее рисуешь, и так ненавидит своих друзей, – сказал он, когда они вышли из дома, окунувшись в горячий ночной воздух.

– Вот увидишь. Придет время, и она раскроется во всей красе, как старый добрый американский флаг, развевающийся на ветру. – Крикет забралась на пассажирское сиденье и пристегнулась ремнем безопасности.

– А если ты ошибешься, ты это признаешь? – Рик завел мотор и направился в сторону города.

– Я не ошибусь, – ответила Крикет.

Рик заметил пикап Дженни Сью, припаркованный позади фургона Надин. Это означало, что Дженни Сью покинула поместье Бейкеров и проведет вечер в их компании. Крикет это определенно не понравится, чего нельзя сказать о нем.

– Давай не будем спорить. Лучше повеселимся со всеми нашими друзьями.

– Не возражаю. Ты ведь захватил вино и пиво?

– В холодильнике, в кузове. Ты заходи в дом, а я все принесу, – ответил он.

– Здрасьте-здрасьте. – Амос придержал для него дверь. – Надин сказала, что ты привезешь все самое вкусное к грудинке и печеным бобам.

– А еще у меня есть макароны с сыром, и Дженни Сью приготовила потрясающий картофельный салат, – крикнула Летти из кухни.

От Рика не ускользнуло то, что в дальнем конце комнаты Крикет закатила глаза, и он едва не рассмеялся вслух. Иногда карма действительно оказывается хитрее и может укусить за задницу.

* * *

Крикет хмуро посмотрела на брата и отвернулась, не ожидая, что столкнется лицом к лицу с Дженни Сью. Ничего не оставалось, кроме как заговорить с этой женщиной, даже если руки чесались влепить ей пощечину. Крикет умом понимала, что ведет себя недостойно. Только в прошлое воскресенье новый проповедник в церкви призывал взращивать в душе доброту и благожелательность, не позволяя горечи завладеть сердцем. Но черт возьми! Ему же не приходилось прозябать в тени Дженни Сью все эти годы. Если бы Крикет убиралась в домах или работала в книжном магазине, никто бы даже не заметил этого, но стоило Дженни Сью взяться за черную работу, как вот уже несколько дней телефонные линии разрывались от звонков.

– Еще раз здравствуй, Крикет, – приветливо произнесла Дженни Сью. – Выглядишь сегодня потрясающе.

Крикет не хотела поддаваться на комплименты Дженни Сью, но ничего не могла с собой поделать.

– Что ж, спасибо. Я думала, ты будешь на грандиозной вечеринке у своей мамы.

– Я съездила к ним, но не осталась. На самом деле я очень хорошо провела время здесь, помогая Летти и Надин. Они такие хохмачки. – Дженни Сью взяла блюдо с клубникой в шоколаде и кубиками сыра. – Мы подадим это на закуску, пока Надин не скажет, что грудинка готова. Хочешь попробовать?

Ну и дела! Дженни Сью теперь не только уборщица и шофер, но еще и официантка. Неужели жизнь повернулась на сто восемьдесят градусов?

– Обожаю клубнику в шоколаде. А, кстати, эти ягоды с нашей фермы. Ты их обмакивала в растопленный шоколад?

– Да, но, клянусь, пальцы не облизывала, – шепнула Дженни Сью.

Почему Дженни Сью должна быть такой милой? Тем труднее, конечно, не проникнуться к ней симпатией, но Крикет решила не сдаваться.

– В детстве я помогала Мейбл и Фрэнку в их маленьком саду. Мне нравилось возиться в земле, собирать овощи. Правда, у нас никогда не было клубники, и, когда мама решила пристроить к дому большую веранду, с садиком пришлось проститься. Я всегда скучала по нему, – сказала Дженни Сью.

Крикет едва успела доесть клубнику, как Надин призвала всех собраться вместе и взяться за руки для благословения. Крикет постаралась сделать так, чтобы в круге из двадцати человек не оказаться рядом с Дженни Сью. Тем не менее когда она увидела, что Рик протиснулся между Дженни Сью и Амосом, ей захотелось свернуть ему шею. У него что, не осталось и капли разума? Так и есть. Что ж, скоро сам убедится в этом, потому что его увлечение неизбежно обернется катастрофой.

Амос произнес самую короткую в истории человечества молитву, за которой последовало громкое «аминь» от Надин. Она продолжила:

– Подходите, наполняйте свои тарелки и располагайтесь там, где захочется. Кому нравится прохлада – оставайтесь в доме. Но, если кто не прочь погреться, два длинных стола накрыты под ореховым деревом на заднем дворе. Лично я устроюсь в своем кресле-качалке в гостиной, а тарелку поставлю на столик рядом.

– Ты куда пойдешь? – спросила Дженни Сью у Крикет.

Туда, где нет тебя, подумала та. Но, окинув взглядом собравшихся стариков, подумала, что несправедливо лишать кого-либо из них места в уютной прохладе дома.

– Наверное, во двор, под дерево. Думаю, атмосфера пикника больше соответствует Четвертому июля.

– Я весь день крутилась в доме, так что с удовольствием присоединюсь к тебе, – сказала Дженни Сью.

– Я с вами, дамы, – тотчас подхватил Рик.

Кто бы сомневался. Крикет нахмурилась. Либо ты влюблен в Дженни Сью, либо очень стараешься доказать, что я ошибаюсь на ее счет.

– Тогда выходит, что, по меньшей мере, трое из нас не прочь попотеть.

– Я пойду с вами! – Амос поднял руку. – Мы с Айрис всегда любили трапезы под тенистым деревом.

– Сто лет не была на пикнике. – Дженни Сью добавила себе в тарелку кусочек копченой свиной корейки.

– Я скучаю по ним, – вздохнул Амос, устремляясь с тарелкой к двери, и все последовали за ним. – Мы с Айрис познакомились на церковном пикнике. Мне нравится думать, что сейчас она смотрит на нас с небес.

– Может, и так. – Рик усмехнулся. – Мне тоже нравится думать так о моих родителях – что они смотрят на нас и радуются тому, что мы держим ферму на плаву. Они бы наслаждались сегодняшним праздником.

Дженни Сью, как замыкающая, схватила бутылку пива свободной рукой. Выйдя во двор, она выбрала место за столом, и Рик поставил свою тарелку рядом. Крикет выдвинула стул напротив, и к ней присоединился Амос.

– Дженни Сью, приятно видеть, что ты заводишь друзей не только среди тех, кто стоит одной ногой в могиле, а другой на банановой кожуре. – Амос рассмеялся собственной шутке.

– Возраст – это всего лишь цифры на бумаге, – сказала Дженни Сью.

– Это ты верно заметила. – Амос принялся за еду.

Рик повернулся к Дженни Сью.

– Ну как прошла вечеринка у твоей мамы?

– Не знаю, – ответила она. – Я пробыла там от силы минут пятнадцать. Но сегодня я отлично провела время здесь. Летти и Надин следовало бы выступать на сцене с комедийными номерами. Я весь день надрывала живот от хохота.

Крикет пнула Рика под столом и покачала головой, когда привлекла его внимание. Он удивленно поднял бровь и попал под колючий взгляд сестры.

– Крикет говорит, что в детстве ты любила возиться в саду. – Он сдвинул ноги в сторону.

– Мне нравилось пачкать руки. – Дженни Сью взглянула на Рика. – Я надеюсь, что когда-нибудь у меня появится свой дом, и, если он будет слишком мал, чтобы разбивать вокруг сад, я вспашу задний двор и посажу там овощи. Я люблю готовить из свежих продуктов.

Крикет перехватила лукавый взгляд брата, в котором читалось: «Что я тебе говорил?» Нет, что-то здесь не сходилось. Дженни Сью Бейкер была следующей Уилшир в длинной череде светских львиц Блума. Ей по статусу полагалось думать о маникюре, а не о том, как копаться в грязи. Что за игру вела эта женщина?

* * *

Хоть Крикет и косится на меня, это лучшая домашняя вечеринка из всех, где мне доводилось бывать. Я люблю своих новых друзей, думала Дженни Сью. Было бы здорово, если бы я могла добавить Рика и Крикет в этот список.

С чего вдруг тебе захотелось подружиться с этой женщиной? – с упреком спросил внутренний голос.

Потому что у нее большой комплекс неполноценности, и я хочу, чтобы она от него избавилась. Она взглянула на Крикет, которая сидела, опустив голову, и засомневалась в том, что это когда-нибудь станет возможным. Затем она перевела взгляд на Рика, который смотрел прямо на нее. Их взгляды встретились, и она могла бы поклясться, что между ними снова возникла химия. Он был привлекательным мужчиной, но, даже если не чувствовал того, что чувствовала она, возможно, они могли бы стать друзьями. Во всяком случае, они оба разделяли любовь к садоводству.

Интересно, разрешит ли он мне прийти к нему на ферму и самой собрать для себя овощи?

– Картофельный салат просто потрясающий.

– Это потому, что у меня была хорошая свежая картошка. – Дженни Сью опустила взгляд в свою тарелку. – И любое блюдо становится вкуснее, если добавить немного бекона.

Она лишь умолчала о том, что это любимый салат Перси, который она готовила не реже одного раза в месяц. И тотчас нахлынули воспоминания об их последней ночи, проведенной вместе. Он разозлился, когда она устроила скандал из-за его очередной любовной интрижки – с одной из ее подруг, не больше и не меньше, – и сообщила ему, что на шестой неделе беременности. Он швырнул в стену вазу с картофельным салатом – стекло разбилось вдребезги, салат разлетелся по всему ковру. Потом он потребовал, чтобы она все убрала перед тем, как лечь спать, и чтобы на полу не осталось ни единого пятнышка.

Он спал в другой комнате, и, когда она проснулась на следующее утро, его уже след простыл. Он ушел, даже не оставив записки. Через неделю ей доставили документы на развод. Она подписала их без адвоката, поскольку алименты, которые он установил, казались разумными, и за ней сохранялась квартира. Только позже она поняла, как мало на самом деле получила за те годы, что прожила в браке с ним.

– Ты в порядке? – Рик подтолкнул ее плечом.

– Да, все хорошо. – Она моргнула, прогоняя прошлое, и вернулась в настоящее.

– Ты выглядела так, будто увидела призрака, – прошептал он.

– Так и было, но он исчез. – Подняв глаза, она заметила шрам на его подбородке, и ей пришлось сцепить руки на коленях, сдерживая порыв прикоснуться к нему.

Он сам дотронулся до шрама рукой и сказал:

– Это самый крошечный из множества других.

– Извини. Я не хотела пялиться.

– Ничего, но, кажется, мы говорили о беконе в картофельном салате. Я так понял, что бекон или ветчина – изюминка любого рецепта. – Красивые зеленые глаза зажглись, когда он улыбнулся.

– Аминь, – согласилась она. – Вы когда-нибудь делали бекон с виски?

– Нет, но я бы с удовольствием попробовала, – почти ласковым тоном произнесла Крикет. Может, им бы удалось найти точки соприкосновения в кулинарии?

Пожалуй, еще оставался шанс обрести друга.

– Смешиваешь в равных пропорциях коричневый сахар и виски и намазываешь этой смесью толстые ломтики бекона. Запекаешь в течение пятнадцати минут при температуре двести пятьдесят градусов, вытаскиваешь из духовки, переворачиваешь ломтики и запекаешь с другой стороны. Повторяешь, пока бекон не станет хрустящим, а потом даешь ему остыть. О, я забыла, еще понадобится подставка для запекания.

Крикет кивнула.

– Это будет что-то новенькое в нашем книжном клубе и звучит очень аппетитно.

– Я уже наелась, так что пойду в дом помогу Летти и Надин убрать со стола. Меньше чем через час мы едем на футбольное поле, – сказала Дженни Сью.

– Я помогу. – Рик отодвинул свой стул.

– Я тоже, – подхватила Крикет.

Кто бы мог подумать, что завоевать дружбу ей помогут рецепт запеченного бекона и картофельный салат? У Дженни Сью стало легче на душе, когда она взяла свою тарелку и направилась в дом.

* * *

Фейерверк, возможно, и не был таким грандиозным или затейливым, как тот, что устраивали в поместье Бейкеров, но Дженни Сью наслаждалась каждой его минутой. Она сидела между Риком и Летти. Крикет устроилась у нее за спиной, в окружении Амоса и Надин.

Когда первый залп осветил небо, Дженни Сью поджала губы и глубоко вдохнула:

– Ух ты, как красиво.

Рик наклонился к ней и прошептал:

– Ты красивее.

Она резко повернула голову, чтобы убедиться, сказал он это или ей послышалось, и они столкнулись носами. Оба, как по команде, прижали ладони к ушибленным местам.

– Что? – спросила Крикет, нагнувшись к ним. – Вам не нравится запах дыма?

– Нет, мы повернули головы одновременно и чуть не сломали друг другу носы, – объяснил Рик.

Она не видела в Рике прожженного мастера съема вроде ее знакомых парней из колледжа, где она проучилась два года. Так откуда же у него эти навыки?

Когда представление закончилось, она обняла Летти за плечи.

– Это был удивительный день. Огромное вам спасибо.

– Было весело, Летти. Спасибо вам, дамы, за вкусное угощение и отличное настроение. – Крикет встала и, поддерживая Надин под руку, помогла ей спуститься по ступенькам трибуны. – Мы все снова встретимся в книжном клубе в пятницу, так что это хорошая неделя.

– Я слышала, ты принесешь новое блюдо с беконом и виски, – сказала Надин. – Мне не терпится попробовать.

– Это рецепт Дженни Сью, – уточнил Рик.

Крикет бросила на него еще один многозначительный взгляд, и он просто рассмеялся.

– Так что ты принесешь, Дженни Сью? – поинтересовалась Летти. – Новый член клуба должен зарекомендовать себя и прийти на первое заседание не с пустыми руками.

– Сразу предупреждаю, только не с подносом овощей, потому что это принесу я, – вмешалась Надин.

– Приготовь что-нибудь сладенькое вроде печенья, – попросил Амос.

– Печенье или торт, или то и другое, – пообещала Дженни Сью.

– Тогда лучше торт. Обожаю торты, – предложил Амос.

– Как насчет моего фирменного карамельного торта с пралине?

– Звучит заманчиво, – размечтался Амос.

– Тебе нужны свежие орехи пекан для торта? У нас их полно в морозильнике. В пралине ведь всегда добавляют пекан, верно? – спросил Рик, когда они спустились с трибуны и направились к своим машинам.

– С удовольствием возьму кварту[23]23
  Единица объема; в США = 0,946 л для жидкостей и 1,101 л для сыпучих продуктов.


[Закрыть]. – Дженни Сью кивнула. – Просто внеси их в мой овощной заказ и добавь сумму к счету.

– Конечно, – сказал Рик. – Всем спокойной ночи. Это был незабываемый день.

Такие события действительно много значили для маленьких городков, местных жителей и их традиций.

Глава шестая

С ведром горячей мыльной воды в одной руке и целым арсеналом чистящих средств в другой, Дженни Сью начала уборку в задней части дома Надин. Она едва успела управиться с одной комнатой, когда Надин крикнула, что идет в церковь помочь с поминальным бранчем и вернется домой к полудню. Дженни Сью воспользовалась передышкой и достала из сумочки бутылку воды и MP3-плеер. Она выбрала плей-лист с музыкой кантри и переместилась в другую спальню.

Перси возмущался бы часами, если бы увидел пыль на потолочных вентиляторах и с десяток дохлых мух между оконной рамой и сеткой. Ей как раз вспомнилась одна из его последних истерик, когда Миранда Ламберт[24]24
  Американская певица, автор-исполнитель в стиле кантри.


[Закрыть] запела «Мамино разбитое сердце».

Каждое слово было созвучно тому, что переживала Дженни Сью. В строчках о том, что надо припудрить нос, подвести губы и держать рот на замке, будто слышался голос ее матери, но Миранда попала в самую точку, когда пропела, что пора вести себя как леди. За уборкой Дженни Сью прокрутила песню раз пять, а потом прослушала «Порох и свинец», закипая от гнева. Если бы Перси ударил ее, отец поступил бы так же, как пелось в песне, без колебаний зарядив дробовик. Но ее мать слеплена из другого теста. Легкая измена – но ведь все мужчины этим грешат, верно? В бегах, скрывается от налоговой – он всего лишь пытается спасти свою жалкую шкуру, так? Словесное оскорбление, если одна из банок зеленой фасоли переместилась на ту сторону, где хранится кукуруза – ну, Дженни Сью давала клятву перед алтарем любить и чтить мужа, повиноваться ему, разве нет? И не он ли содержал ее в роскоши, дарил драгоценности, обеспечил шикарной квартирой и машиной?

Она заставила себя сосредоточиться на работе и забыть о прошлом, но это оказалось нелегко. Плей-лист отыграл, когда она закончила уборку двух спален и развесила простыни на веревках во дворе. Она сняла наушники и убрала MP3-плеер обратно в сумочку. Вскоре она уже напевала себе под нос старую мелодию Трэвиса Тритта[25]25
  Американский певец, композитор, актер.


[Закрыть] «Вот тебе четвертак (Позвони тому, кому ты дорог)» и хихикала. Она очень надеялась, что когда-нибудь Перси сам себя загонит в угол, связав свою жизнь с неряхой, которая ненавидит уборку и плевать хотела на то, чего он хочет и что себе думает. Она надеялась, что у него найдется четвертак, чтобы позвонить кому-нибудь. Лучше, конечно, не ей, потому что она уже вычеркнула его из своей жизни. Теперь у нее работа и новые друзья.

– Эй, ты как там, проголодалась? – крикнула Надин, врываясь в дом. – На улице жарче, чем на шипастом хвосте Люцифера. Давай-ка сделаем передышку; выпьем пивка, а потом перекусим остатками вчерашнего ужина. Подожди, я еще расскажу тебе, что узнала сегодня на бранче.

– Сплетни на похоронном завтраке? – удивилась Дженни Сью.

– Дорогая, их можно услышать где угодно. – Надин откупорила две бутылки с длинным горлышком и протянула одну из них Дженни Сью, после чего рухнула на диван и закинула ноги на журнальный столик. – Садись. Ты работаешь слишком быстро. Надо учиться растягивать работу на целый день.

Дженни Сью устроилась на другом конце дивана и глотнула ледяного пива. – Кто умер-то?

– Сестра Лоры Мэй Уотсон. Она не жила здесь уже много лет, но Лора Мэй хотела похоронить ее рядом с родителями. Поскольку народу на похоронах собралось немного, а службу назначили на девять утра, мы решили организовать поздний завтрак. Кто в здравом уме устраивает похороны в такую рань? К десяти часам люди едва успевают одеться и накраситься, так ведь?

Надин не стала дожидаться ответа.

– В церкви было всего три венка, да и те от ближайших родственников. Цветов едва хватило, чтобы прикрыть могилу. Вся церемония, включая службу, заняла ровно час; потом мы обслуживали гостей в течение часа, убрали со стола и передохнули.

Она выпила треть пива, отрыгнула, как дальнобойщик, и ухмыльнулась.

– Прошу прощения, но это было так вкусно, что я не сдержалась. Говорят, что твоя мама и ее суитуотерские красавицы собираются на неделю на какой-то шикарный спа-курорт в Аризоне. И, наконец, ходят слухи, что у вас с Риком Лоусоном был роман в старших классах. Ты якобы приехала домой, чтобы его возобновить, и это могло стать причиной того, что тебя бросил муж.

Дженни Сью только что сделала глоток, поэтому, когда фыркнула, пиво выплеснулось через нос и потекло по лицу. К счастью, на столике стояла коробка с салфетками, иначе пришлось бы потратить не один час, чтобы очистить кремовую обивку дивана Надин от пятен.

– Это неправда, – выдохнула Дженни Сью. – Неудивительно, что мама сбегает на неделю в Аризону. Почему люди придумывают такое? Да, мы, может, и дружили в школе, но у нас не было романа, и вовсе не поэтому Перси бросил меня.

Прекрасное чувство принадлежности, которое она испытала прошлым вечером, вмиг улетучилось. После таких разговоров ей уже не терпелось убраться из города. Но прежде она хотела навестить могилу, где покоилась Эмили Грейс. Она должна была закрыть эту страницу своей жизни до того, как покинет Блум, иначе ей никогда не удастся начать все заново.

Она твердо решила, что на следующей неделе составит несколько резюме и съездит в бюро по трудоустройству в Абилин, узнает, не требуется ли кому-то дипломированный специалист в области бизнеса. Можно даже попросить у Летти машину и махнуть в Даллас на одну из ярмарок вакансий, которые проходят там круглый год.

Надин сделала еще глоток пива и продолжила:

– Говорят, что твое решение работать у нас состарило Шарлотту лет на десять. Я просто хочу, чтобы ты знала, что мы не хотели создавать таких проблем. Ни для кого не секрет, что Уилширы и Клиффорды не сказали друг другу ни одного доброго слова за целые десятилетия, но мы ни в коем случае не хотели бы причинить тебе вред. Ты нам нравишься, Дженни Сью.

– Вы мне тоже нравитесь, и это мое решение. Мама смирится со временем. Правда, это может занять лет двадцать. – Бедные старушки оказались совсем не такими, какими их рисовала ее мать все эти годы. Дженни Сью с ужасом думала о том, как оставит этих забавных, добросердечных сестер.

Надин допила пиво.

– Дорогая, мне девяносто. Через двадцать лет меня здесь уже не будет. О, и последний лакомый кусочек: говорят, что Дилл порвал с Дарлин. Она убита горем, но у него, вероятно, на примете другая красотка. Пока неизвестно, кто она, но все делают ставки. Я поставила пять баксов на нового секретаря торговой палаты, которая только что переехала сюда из Мидленда. Дилл вроде как западает на рыжеволосых женщин. – Надин зажала рот рукой. – Это же твой отец. Мне не следовало говорить тебе такое. Это все пиво и жара. Мой мозг сегодня дает сбой.

Дженни Сью похлопала ее по руке.

– Все в порядке. Я давно знаю о его похождениях. Только вот никогда не могла понять, почему мама, с ее-то темпераментом, мирится с этим.

Надин положила руку на плечо Дженни Сью.

– Дорогая, в старших классах твоя мама была влюблена в паренька из очень бедной семьи. Его звали Джеймс Мартин, и он жил с родителями в трейлере в местечке между Блумом и Ротаном. Твоя бабушка положила конец этому роману, как только узнала о нем, и выбрала для твоей мамы Дилла Бейкера. Их свадьба была самой грандиозной во всем округе, и состоялась она, как только твоя мама окончила школу.

– А что стало с Джеймсом? – спросила Дженни Сью.

– Сразу после школы он пошел в армию и в течение шести лет не появлялся в Блуме. Шарлотта вышла замуж за Дилла и была ему верна все это время, души в тебе не чаяла, когда ты родилась, но вскоре после того, как Джеймс вернулся в родные края, у Дилла и начались романы на стороне.

– А где сейчас Джеймс? – спросила Дженни Сью. Не она ли все эти годы винила отца в изменах, в то время как проблема отчасти связана с ее матерью?

– Рак унес его в могилу лет пять тому назад, но до этого Джеймс работал в аэропорту Лаббока. После его смерти Шарлотта исчезла на шесть недель. Мы все решили, что она скрылась в уединенном месте, чтобы успокоить нервы. И мне не следовало бы рассказывать все это, но, может, так тебе будет легче понять обоих твоих родителей.

– Я помню, как мама уехала куда-то в Колорадо больше чем на месяц. Она сказала, что ей нужно немного отдохнуть. Она довольно часто путешествовала со своими красавицами, но в тот раз поехала одна. Теперь я знаю, почему. – Дженни Сью вдруг вскочила на ноги и принялась расхаживать взад-вперед по гостиной. – С одной стороны, я ненавидела отца за его интрижки. Но в то же время любила его беззаветно. Я никогда не могла разобраться в себе, понять, как мое сердце может любить и ненавидеть одновременно.

– Мы всего лишь люди, дитя мое, и ты не знала всей истории, – сказала Надин.

Дженни Сью еще пару раз прошлась по комнате туда-обратно.

– Как моя мать могла так поступить? Она любила другого человека, но держалась за эту драгоценную уилширскую родословную и не позволяла мне любить того, кого я хочу. Она связала нас с Перси, и, оглядываясь назад, я думаю, что вышла за него замуж, надеясь, что она, наконец, будет гордиться мной.

– Мне так жаль, что я вообще заговорила об этом, – сказала Надин. – Давай все забудем, достанем грудинку и приготовим себе барбекю-сэндвичи. У нас остался и твой вкуснейший картофельный салат. А потом часок отдохнем, посмотрим по телевизору повтор «Сто к одному», прежде чем ты закончишь уборку.

Когда Надин заснула в своем кресле-качалке через пять минут после начала телеигры, Дженни Сью встала с дивана и начала убираться в столовой. Она никак не могла выбросить из головы историю, рассказанную Надин. Как же так – жила себе в родительском доме, пока училась в старших классах, и ни разу не задалась вопросом, в чем причина отцовских измен? По крайней мере, теперь она понимала, почему Шарлотта так наплевательски относилась к его похождениям. Что за извращенный брак?

– Как они вообще умудрялись вести себя цивилизованно на публике и жить под одной крышей? – бормотала она, заканчивая уборку столовой.

И что бы это изменило, если бы ты знала? Принесло бы это мир и покой или еще больше страданий?

– Теперь я уже никогда этого не узнаю, верно? – Она вышла на улицу, чтобы снять белье с веревок. Летти была права, когда говорила, что после такой просушки оно пахнет свежестью. Ни один кондиционер для белья не дает такого запаха. Она красиво, без единой морщинки, застелила обе кровати и поспешила на кухню, когда вдруг проснулась Надин.

– Эй, Дженни Сью, где ты? – позвала Надин. – Ты все еще здесь?

– Иду на кухню. Хотите сладкого чая? Я как раз собиралась заварить себе.

Надин зевнула так громко, что Дженни Сью не могла не услышать.

– Три часа. Как насчет мороженого вместо чая?

– Я слишком плотно перекусила остатками вчерашнего ужина, так что в меня уже ничего не влезет, но вам я принесу. Один шарик или два? – крикнула Дженни Сью.

– Два, и ты можешь посидеть со мной, пока я ем. Что еще тебе осталось сделать?

– Пропылесосить. – Дженни Сью направилась на кухню. – Потом вынести мусор, протереть пол на кухне и в подсобке, и на неделю вам хватит этой чистоты.

– Тогда ладно. Но, дорогая, помни, что холодильник – как открытый бар в любое время, когда ты приходишь ко мне домой. Если ты скажешь мне, что любишь из еды, я куплю и буду держать это для тебя. – Она вылезла из кресла и размяла затекшую шею.

– Спасибо, Надин. Я уверена, что голодной не останусь. – Дженни Сью включила пылесос и как минимум три раза прошлась щеткой по ковру. Она больше не хотела ни говорить, ни слушать сплетни. Ей просто нужно было закончить работу, вернуться в свою квартиру и попробовать во всем разобраться.

* * *

В тот день после обеда Рик припарковал букмобиль у библиотеки, убедился в том, что книги разложены по полкам и двери заперты, и, насвистывая, зашагал к маленькому кирпичному зданию.

– Должно быть, из-за этой несносной жары никто в целом Лонгуорте не высунул носа из дома. Сегодня не было ни одного клиента. – Он протянул ключи Амосу.

– Надеюсь, нам не придется отрезать этот городок от маршрута из-за отсутствия интереса у жителей. – Амос повесил ключи на крючок за стойкой. – Вчера отлично время провели, правда? Мне показалось, или я все-таки видел, как между тобой и Дженни Сью пробежала искра?

Рик уже пережил допрос с пристрастием, учиненный сестрой, поэтому попытался отшутиться.

– Амос, тебе нужно сменить очки, если это то, что ты видел. Много посетителей сегодня?

– Никого, и я видел то, что видел. Это напомнило мне то, как я смотрел на Айрис, прежде чем она согласилась пойти со мной на свидание. Дженни Сью завтра принесет торт на заседание книжного клуба. Что ты собираешься сказать ей, когда доставишь орехи пекан? Ты мог бы сказать, что она чудо как хороша, и, может, нарвать для нее полевых цветов, – предложил Амос. – В городе уже вовсю судачат о вас. Если хочешь чего-то добиться, нужно действовать.

– И что же говорят о нас? – спросил Рик.

– Что вы тайком встречались в старших классах и что из-за тебя ее бросил муж. Она сбежала домой, к тебе. – Амос ухмыльнулся.

– Чушь собачья! – фыркнул Рик.

Амос вскинул руку.

– Согласен. Но я говорю только то, что слышал. Ну, что скажешь?

– Все это пустые разговоры, – сказал Рик. – В этом даже нет разумного зерна, хотя в сплетнях его почти и не бывает.

– Аминь, – произнес Амос. – Но ты уж поосторожней, сынок. Если увидят, как вы держитесь за руки, в церкви начнут полировать серебряные чаши для пунша к свадебной церемонии.

Рик в притворном ужасе прижал руку к сердцу.

– Это стало бы настоящей трагедией, правда?

– Во всяком случае, для дамочек из церкви. – Амос кивнул. – Они будут крайне огорчены, если все их труды пройдут даром.

Рик похлопал его по плечу.

– Серьезно, спасибо за совет. Мне нравится Дженни Сью, и мы можем быть друзьями, но и ты, и я, мы оба знаем, что на большее рассчитывать не приходится.

– Случались и более странные вещи. Послушай, мне пора закрываться. Дай мне минутку, я только погашу свет и выйду с тобой, – сказал Амос. – А еще я слышал, что Дженни Сью видели на кладбище, у могилы бабки и деда Бейкеров. Но к Уилширам она не заходила. Интересно, в чем тут дело?

– Наверное, у нее не было времени. – Рику действительно нравилась Дженни Сью, и рядом с ней он чувствовал себя более живым, чем когда-либо за все эти годы. Может, потому, что он не видел жалости в ее глазах, когда она смотрела на его хромающую походку или шрам на подбородке, а может, все дело в их общей любви к садоводству. Как бы там ни было, он наслаждался ее компанией.

Он прошел пешком пару кварталов по дороге к кафе. Их пикап был припаркован во дворе, поэтому он вошел в здание через заднюю дверь, чтобы узнать, закончила Крикет смену или ему придется ждать. Когда после яркого солнечного света глаза наконец привыкли к тусклому освещению кафе, он заметил, что Дженни Сью сидит одна за дальним столиком.

В кафе было почти пусто, но Крикет еще бегала с подносами, поэтому он расположился за столиком по соседству с тем, что занимала Дженни Сью.

– Привет, – сказала она.

– Добрый вечер. Что привело тебя в город? – Хоть он и сидел к ней лицом, их разделяли скамейка и два стола. Препятствий достаточно, чтобы не создавать еще больше проблем.